Маршал северных направлений

Глава 42

— Вот тебе и пляски с бубнами — Брянский фронт рассекут на мелкие кусочки, в самом Брянске окружат две армии. Весело там у них оказывается — дрались, дрались, а немцы избрали другое направление и врезали. Теперь мои знания бессильны — обстановка иная. Но «котла» под Вязьмой уже не будет — две клешни «нужны», а не одна. Хоть в чем-то плюс, и не такой маленький. Но пока ответа нет на самый главный вопрос — куда противник направит танковые клинья?

Кулик склонился над картой, подробные сводки теперь ему отправлял маршал Шапошников — вот на чье место сейчас желающих нет. Тут голова кругом пойдет от вариантов — целая масса. Вытянутые сплошной линией восемь армий Западного фронта генерала армии Жукова в сражение так и не вступили, хотя угроза левому флангу вырисовывалась ужасная — с юга на Вязьму продвигалась 3-я танковая группа, разобрались в Генштабе «кто есть кто». Причем, скорее всего с хода наискосок пробьет укрепленную линию и выйдет к городу с востока. Хорошая такая «клешня», похожая на зависший над головой топор палача. Ее видели — 16-я и 20-я армия спешно отходили к Вязьме, выгибая фронт «кочергой». Обе выдвинутые для уплотнения первой линии 24-я и 43-я армии Резервного фронта, переданные Жукову, уже разбиты — по ним прошлись две танковые группы. Так что эти армии можно «списывать» — там без шансов, несмотря на то, что были плотные построения. Но мять моторизованных корпусов неимоверная сила, которую не остановишь так просто, только очень крепкие позиции нужны и в резерве во второй линии противотанковые полки и танковые бригады. Но там их не было — типичное «кордонное» построение, когда стараются прикрыть все, а резервы подтягивают к самым опасным направлениям. И эта система сработала, когда точно знали, где будут нанесены удары, и полностью «провалилась», когда немцы произвели перегруппировку.

Немецкие группы прут вперед, «клешни» чуть разошлись — но обе упрутся в оборонительную линию, которую занимают три армии Резервного фронта маршала Буденного. Их теперь не стали растягивать по всей линии оборонительной позиции, сгруппировали между Вязьмой и Брянском, как раз на стыке фронтов Жукова и Еременко. Так что «чистого» прорыва может и не выйти, немцам придется таранить оборону с хода, теперь вопрос в темпах продвижения, а это время. И что хуже всего — четыре армии Брянского фронта вытянуты в одну линию, и вот по крайним немцы и нанесли удар — с севера танками Гепнера, с юга прорывается Гудериан, хотя там самая большая плотность войск. Иметь бы еще одну армию у Орла, и можно было бы «подпереть» войска генерала Ермакова, но нет этой армии, просто нет — она как раз и вошла в эту группу, и тем самым резко усилила сопротивление. Но «быстроходный Гейнц» все же нашел уязвимое место, и сейчас вспорол оборону — теперь пошел настоящий прорыв. Маршал Буденный пододвинул одну из своих армий, может быть удастся организованно отступить двум центральным армиям Еременко, с фланговыми, судя по всему покончено.

— Да, по четырем армиям прошлись безжалостно, ход истории неумолим — под Ленинградом можно было удержаться и предотвратить блокаду, но там за ошибки и просчеты нещадно наказывают…

Кулик закурил, дым потянулся к потолку — маршал размышлял. И потихоньку стал приходить к выводу, что в принципе стратегический смысл 'Тайфуна так и остался, только немного видоизменился, и скорее всего на Москву будут выходить с двух сторон — от Клина и Тулы, только непонятно в какую сторону повернут танки Гепнера, что идут как раз в центре.

— Интересно как, но ничего еще не решено. Если Резервный фронт удержится, то «пролом» только на юге — жертвой станет один Брянский фронт, а не все три, как случилось…

Григорий Иванович нахмурился, прошелся по кабинету, и, подойдя к стене, снова застыл у карты московского направления. Пробормотал:

— Вовремя мы продвижение прекратили, как чувствовал. Теперь дивизии сменять срочно надо, и отдавать приказ на погрузку. Нет, сразу отдать — пусть тылы начинают немедленно грузить, а там сами дивизии по мере передачи позиций. Так — а ведь можно зайти несколько иначе, ведь растыкают все по фронту, и не принесут той пользы, которую обязаны принести. Поступим иначе, не дожидаясь звонка — опередим события.

Маршал решительно снял телефонную трубку и произнес:

— Соедините меня с Москвой, маршала Шапошникова.

Постоял с трубкой в руке, размышляя, и, наконец, услышал негромкий и болезненный голос начальника Генерального штаба:

— Здравствуйте, Григорий Иванович, что-то случилось?

— Рад вас услышать, Борис Михайлович. Немцы начали Генеральное наступление на Москву, вопрос нескольких дней, чтобы укрепить Орловское направление, иначе 2-я танковая армия Гудериана войдет в глубокий прорыв. А 3-я и 4-я танковые группы нанесут удар «серпом», как в мае прошлого года. Чем-то напоминает кардинальную проработку плана Шлиффена, с обходящим ударом через Орел и Тулу, и фронтальным на Можайск. Войска Западного фронта будут «свернуты», оттеснены к Ржеву и Торжку с нарушенными коммуникациями — местность там не самая подходящая для контрнаступления, и немцы не могут этого не учитывать.

В трубке воцарилось молчание, Кулику показалось, что маршал серьезно озадачен, когда задал вопрос:

— Что вы предлагаете, Григорий Иванович?

— Предлагаю немедленно начать переброску 4-й армии генерал-лейтенанта Попова к Орлу, пока есть возможность. Распоряжения о подготовке я отдал — отправлю свои лучшие дивизии. Это 3-я и 4-я гвардейские и 316-я из состава 54-й армии, и 294-я из 52-й армии. Они будут заменены дивизиями, что участвовали в боях в приладожской Карелии. С ними 2-й тяжелый танковый полк КВ. Погрузку в эшелоны может немедленно начать только 312-я стрелковая дивизия из резерва, и конно-механизированная группа под командованием генерал-майора Баранова. Вы знаете, для чего она была сформирована. Состав — 16-я и 123-я танковые бригады, 27-я кавалерийская дивизия, два истребительно-противотанковых полка. Под отправку подам эшелоны, предназначенные для эвакуации жителей…

Наглядный пример как из плохенького легкого танка получается отличная САУ, предназначенная как раз для «истребления» танков. И хорошо что поздно — в 1944 году «третий рейх» трещал по всем швам, и требовалось оружие ценой подешевле, массовое и простое — подошла отработанная база чешского танка, появившегося в 1939 году. Лобовая броня под большим наклоном толщиной в 60 мм могла выдержать попадания снарядов «тридцатьчетверок». Но вес машины всего 15 тонн, а потому борта в 20 мм — и они даже не пробивались, проламывались — главное попасть…