Мария, королева Нисландии

Глава 30

Мария сидела в трапезной, занимая место рядом с пустым стулом Мартина. Столы были сдвинуты в сторону вдоль стен. У выхода толпилась прислуга, а лорд Нордвиг громогласно пояснял:

— У вас совсем нет опыта в ведении дома, ваше величество. Потому госпожа Варан приставлена Советом лордов вам в помощь. Она окажет вам всяческое содействие, какое понадобится, и обучит всему, что положено знать приличной жене.

Мария некоторое время молчала, спокойно разглядывая блондинку, которая не слишком низко кланялась, сохраняя на губах совершенно змеиную улыбочку. Улыбаться в ответ королева не стала, да и сам ответ был обращен к лорду, а не к новой экономке:

— Я запомню, как обо мне позаботился совет лордов Севера. — сказано было спокойно и равнодушно.

Речь лорда Нордвига, впрочем, предназначалась не столько королеве, сколько присутствующей здесь прислуге. Лица у слуг, надо сказать, были весьма нерадостные. Мария же, дождавшись окончания приветствия и поклонов, молча встала и вышла из зала. В ее покоях под бдительным надзором Виты спешно устанавливали маленькую печку, похожую на буржуйку. Труба от нее безобразным черным изгибом тянулась по всей комнате до окна. Одно из стекол уже вынули, и какой-то мужичок торопливо заколачивал непонятный прямоугольник, сквозь который была просунута труба на место стекла.

— Что это такое? — Мария с любопытством посмотрела на светло-серый лист и уточнила: — Когда труба раскалится, эта штука не загорится, случайно? Не хотелось бы устроить пожар.

Невысокий коренастый мужчина, который приспосабливал лист в раму, выплюнув изо рта последний гвоздь и от души постучав по нему молотком, торопливо спрыгнул с табуретки и также торопливо, скороговоркой начал пояснять:

— Никак это невозможно, ваше величество! Энтая штука не то что не горит, — он потыкал в лист коротким кривоватым пальцем, — она даже и греться нисколько не будет! Энту самую бесту к нам с Бритарии возят. Сказывают, что находят этакое диво в тех местах, где в древности саламандер подох.

— Кто подох? — удивленно переспросила Мария.

— Зверя такой в старину жил, са-ла-ман-дер! — важно произнес мужчина, для убедительности еще раз потыкав пальцем в непонятный лист. — Энтот самый саламандер, сказывают, навроде агроменной ящерицы выглядел и жил завсегда в огне. А где такая зверя умрет, тамочки бест и находят, — он преданно смотрел в глаза королеве и неуклюже переминался, явно чувствуя себя неловко.

Несколько мгновений Мария была в ступоре, не слишком понимая, что это за сказку ей рассказали. А потом сообразила: “Саламандер — это, похоже, обыкновенная мифическая саламандра. Та самая, которая и в земных легендах вполне себе уютно жила. А вот что за шкура саламандры? Хотя и на земле же существуют негорючие материалы. Скорее всего, этот самый лист сделан из асбеста. Что ж, по крайней мере, пожара можно не бояться.”.

С самого утра Мария плотно позавтракала и заставила хорошо подкрепиться Виту, прекрасно понимая, что после появления новой экономки она не рискнет взять с общей кухни ни крошки хлеба. А сейчас, пока здесь возились рабочие, даже приготовить еду было негде.

Впрочем, поторапливаемые Витой мужчины закончили работу, закинули несколько нетолстых полешек в печь и, убедившись, что ни откуда не тянет дымом, что старый чугун не дал трещины и все прогревается равномерно, откланялись. Мария задержала их ровно настолько, чтобы вручить по паре медных монет. Поклоны работяг стали еще глубже, а Вита довольно кивнула, одобряя действия королевы. Захлопнув дверь, она негромко сказала:

— Вы, госпожа, все правильно делаете. Они хоть при доме и живут, и работают, и еду получают, а только господин тоже никогда не забывал наградить, ежли кто хорошо да споро действует. А вам, ежели пожелаете, я могу взвара спроворить.

Возясь в заставленной комнате возле положенных прямо на козлы широких досок, Вита добродушно пояснила:

— Я вечор на кухню к тетке Берготте наведалась. Маленько мы потолковали с ней, и она мне всякой разной посуда потихоньку выдала. Тоже ведь ей не хочется под королевский гнев попасть, ежли с вами что случится.

Мария только вздохнула: «Даже прислуга все прекрасно понимает. Каждый из них уверен, что эта мадам в живых меня не оставит. А я пока даже придумать не могу, чем бы таким ей жизнь осложнить. «Партизанская война» звучит, конечно, хорошо. Но вот как конкретно в данной ситуации врагу навредить, вряд ли мне кто-то подскажет. Думать надо…».

Травяной взвар уже благоухал на всю комнату. Вита щедро плеснула в мисочку уже начинающего густеть меда и, ставя все на письменный стол, чтобы Мария перекусила, торопливо отошла в угол, не желая мешать.

— Вита, ты засов задвинула?

— А как же, госпожа! Еще как рабочие уходили, сразу и задвинула.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Тогда давай будем считать, что с этой минуты мы с тобой на войне и в походе. Дома, в Бритарии, я слышала, что в походе даже рыцари и дворяне не брезговали с простыми пехотинцами из одного котелка есть.

Вита недоуменно смотрела на королеву, не понимая, к чему она ведет. А та указала ей на табуретку:

— Возьми себе кружку, налей взвара и садись за стол. Не то у нас положение, чтобы реверансы разводить.

Некоторое время служанка, сидя за одним столом с королевой, испытывала если не робость, то некоторую неловкость. Стеснялась зачерпнуть мед, а отхлебнув слишком горячего взвара, быстро сглотнула крутой кипяток, так, что аж слезы на глазах появились. Мария терпеливо ждала, пока Вита перестанет нервничать, и, чтобы отвлечь ее, спокойно попросила:

— Расскажи мне про слуг.

— Что именно рассказать, госпожа?

— А все, что ты про них знаешь, — небрежно махнула Мария рукой. И так же спокойно пояснила: — Посплетничать все женщины любят, а я еще ни про кого ничего и не знаю.

Начала свой рассказ Вита, слегка запинаясь: обслуживать королеву или лорда — это одно, а вот сидеть с ними за столом вроде как и не по чину, неловко и даже боязно. Однако за разговором напряжение потихоньку покидало служанку, и Мария с некоторым интересом выслушала историю из жизни тетки Берготты, чей муж отправился в караване, да так домой и не вернулся: приглядел себе за морем какую-то знойную красотку.

— …ой, стыда она натерпелась! Старики-то его Берготту, сказывают, поедом есть начали. Мол, и жена она негодная, да и хозяйка никудышная. Ну, соседи-то правду знали, что этот самый муженек ее и до женитьбы погулять не дурак был. А все одно в спину разное шипели. Так вот и осталась она: ни вдова, ни мужняя жена. А когда стали на королевскую кухню посудомойку искать, она сюда и прибилась. Я, госпожа, даже еще и старую кухарку помню! Тетка Манента росточком невысока была, но силушки… — служанка даже покрутила головой, вспоминая старую кухарку, — необыкновенной! Как-то меня за ухо поймала, так я, ей-ей, — Вита истово перекрестилась, — думала, что она мне совсем ухо оборвет.

Истории чужих жизней текли одна за другой. Здесь, на острове, где народу было не так и много, вся жизнь проходила на глазах у соседей. Все друг про друга знали разные, не всегда приятные детали и мелочи.

Вита же, найдя «свежие» уши, с удовольствием вдавалась в подробности чужих судеб. Делала она это даже не со зла. Для нее это был своего рода мексиканский или турецкий сериал, этакий бесконечный роман, который протекал перед ее глазами всю жизнь.

Взвар давно остыл, мед был съеден, а скучающие женщины оставались на тех же местах, продолжая болтать. Конечно, в основном языком работала Вита, но и ей самой хотелось узнать что-то необыкновенное о чужих землях. Потому Мария время от времени скармливала служанке какую-нибудь небольшую историю из дворцовой жизни. Вите было интересно все: кто шил принцессам одежду и чему их учили, как проходили королевские балы и какие блюда ставили на стол, чем лечили в детстве ее королеву и что такое библиотека.

Кое-где Марии даже приходилось выдумывать подробности, и она успокаивала себя тем, что правды Вита никогда не узнает. Разговор затянулся. А за окном тем временем уже основательно сгустились сумерки. Мария зевнула, и служанка торопливо заметила:

— Пора бы уже, наверное, и спать ложиться, госпожа?

— Можно и спать, — согласилась Мария и добавила: — Ты придумай для себя место в моей комнате. Не стоит тебе сейчас ночевать с остальными служанками. Сама понимаешь. Мало ли что…

Вита, кажется, первый раз задумалась о том, что и ее жизнь теперь находится в опасности. Она растерянно посмотрела на королеву:

— Ой, госпожа… А вроде бы как так-то и не положено?

— В походе рыцарь и солдат спять рядом, — улыбнулась Мария.

Надо сказать, что за целый день в комнату королевы никто так и не постучался. Ей не предложили ни обед, ни ужин. Похоже, новая экономка начал вводить свои правила. Это не слишком трогало Марию, но вот остаться без вечерней ванны ей не хотелось.

Однако сегодня в ванной комнате царил беспорядок. Отсутствовали привычные плошки с жидким мылом и чистые простыни. Куда-то делась грубая рукавица, которой Мария иногда растирала тело. Да и в самой комнате на полу были грязные лужи, а в каменной ванне кто-то искупался и даже не удосужился выпустить воду.

Вита растерянно посмотрела на это разорение и неуверенно пробормотала вслух:

— Господи! Это что же такое?! А может, госпожа, старый Бёдвар заболел? Оттого и воды нет?

— Кто такой Бёдвар? — с удивлением спросила Мария. Однако вместо ответа Вита помотала головой, решительно засучила рукава и, подталкивая королеву к дверям, строго сказала:

— Не дело это, госпожа, здесь топтаться в грязи. Постойте туточки, где сухо, а я сейчас все приберу и вам помогу обмыться. А уж как в спальне закроемся, все, что пожелаете, расскажу.