Мария, королева Нисландии

Глава 16

Королева-мать, которой только что поставили кресло рядом с принцессами, строго взглянула на старшую и кивнула фрейлинам, знаком приказав открыть шкатулки. Украшения, лежавшие там, привлекали взгляд своей необычностью: в ажурные золотые оправы были вставлены черные стеклянисто блестящие камни. Смотрелось настолько необычно, что королева удивленно вскинула брови и спросила:

— Посол Нордвиг, что это за камень?

— Этот камень, ваше королевское величество, рождается в жерле вулкана. Мы называем его обсидиан и считаем, что он дарует крепкое здоровье. Но это не весь подарок. Песцов мой владыка добыл сам, — он сделал знак стоящим за его спиной мужчинам, и один из них с поклоном протянул Лютеции тугой шелковый сверток.

Королева кивнула под умоляющим взглядом Лютеции и позволила развязать атласную ленту. Сверток на глаза у всех развернулся сам, мгновенно увеличившись в объеме и превратившись под вздох фрейлин в белоснежную пушистую горжетку.

— О! Какая прелесть! Маман, можно? Ну, пожалуйста! — умоляюще посмотрела на королеву Лютеция и, дождавшись улыбки и позволения, накинула горжетку на себя.

Мех действительно был великолепен: густой, безупречно белый, с не слишком длинным ворсом. Он шелковисто поблескивал на свету, всем своим видом давая понять, что такое настоящая роскошь. Посол Нордвиг идеально уловил момент, чтобы прервать восхищенные охи и ахи фрейлин и громко заявить:

— Подарок владыки для его невесты!

Сверток для Марии был больше в несколько раз, и она даже на мгновение задумалась, как ухитрились пронести они его на бал, не привлекая внимания. Когда развязали атласные ленты, даже Мария не смогла сдержать восхищения.

— Если вы позволите, ваше королевское величество?.. — посол смотрел на королеву, и после крошечной паузы та неохотно кивнула.

Над Марией склонилась госпожа Мерон и на ухо потребовала шепотом: «Встаньте с кресла, ваше высочество!».

Чуть растерянная Мария встала, стараясь не сделать лишний шаг от кресла и в уме напоминая себе про собственную «хромоту», а госпожа Мерон накинула ей на плечи искрящуюся чистым снегом шубу. Роскошную, почти в пол, фалды которой легли на синий бархат платья вольными свободными складками.

— Те меха, что вы преподнесли мне вчера, не менее восхитительны. Я рада, посол Нордвиг, что вы смогли так порадовать принцесс. Передайте вашему королю, что мы благодарны! — королева величаво склонила голову.

— Маман! — Лютеция с возмущением смотрела на мать, закусив от злости губу. Она явно была уже не слишком довольна своим подарком.

Однако королева с несколько резиновой улыбкой произнесла только одно слово:

— Лютеция!

Принцесса, начавшая было вставать с кресла, осела, как опара в кадке, и надула губы. А Мария, понимая, что от нее ждут ответа, тихонько сказала:

— Передайте вашему владыке мою сердечную благодарность за прекрасные подарки.

— Их шили лучшие мастера Бритарии, ваше высочество, каких мы только смогли найти, — короткий поклон в сторону Марии. — Их искусство велико, ваше королевское величество, — обращаясь уже к королеве, добавил посол. — Счастливы правители, под чью руку Господь послал таких умелых мастеров. — отвесив встречный комплимент, посол встал чуть сбоку от принцесс, чтобы не загораживать собой вид на зал.

Шубу и драгоценности унесли под бдительным взглядом мадам Мерон. Королева-мать вернулась к трону, где на ступеньку ниже стояло кресло для нее. Спутники посла пригласили фрейлин. И его королевское величество Эгберт Девятый Милостивый открыл бал танцем с очаровательной мадам Терсис. Вслед за танцующей парой выстраивались другие. И скоро центр бального зала был занят движущейся толпой, блещущей драгоценностями и золотом.

Пользуясь тем, что госпожа Мерон удалилась присмотреть за размещением подарков, а часть фрейлин танцевала с членами посольства, Мария с интересом рассматривала главу посольства, того самого Нордвига. Высок, по-медвежьи кряжист, и светлые волосы его большей частью седые. Обветренное, с рублеными грубоватыми чертами лицо покрыто сетью морщин.

«Простовато выглядит, интеллектуалом его не назовешь… Однако как ловко он выбрал момент вмешаться! Может быть, он не разбирается в стихосложении и легендах, но, безусловно, совсем не глуп. Вот только станет ли он помогать чужачке? Или же вся эта суета с подарками создана исключительно для того, чтобы подчеркнуть значимость и величие владыки Нисландии и заявить всем окружающим, как повезло избраннице владыки?».

Заметив, что принцесса слегка нахмурила брови, погружаясь в собственные мысли, лорд Нордвиг немного склонился над ней и тихо сказал:

— Ваше высочество, не стоит бояться путешествия. Могу сообщить вам, что от ваших земель до острова Тирон мы будем плыть на корабле Бритарии. Там, на Тироне, мы пробудем десять дней, а потом всего один день плавания, и вы ступите на землю Нисландии. До сезона штормов еще более полугода. Если милостив будет к нам Господь, то плавание обещает быть приятным.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Остров Тирон? А что мы там будем делать так долго?

Посол слегка замялся и нехотя ответил:

— По правилам, установленным почти двести лет назад, мы не разрешаем чужим кораблям приставать к берегам Нисландии.

— Ого! Как интересно! А почему? — Мария оживилась. Это было что-то необычное: некие сведения, помогающие лучше понять людей, с которыми она будет жить бок о бок.

— Тогда, в тысяча четыреста девяносто шестом году, к берегам Нисландии пристало торговое судно, которое называлось «Роза ветров». На судне, как выяснилось потом, было несколько больных матросов. И все поселение охватила болезнь. Смертей было столько… В общем, ваше высочество, тогдашний правитель острова, король Ангор Мудрый, издал ордонанс, запрещающий любым кораблям приставать к берегам Нисландии. Вся торговля ведется именно на острове Тирон. И все, кто возвращается с материка в Нисландию, должны просидеть в карантине не менее недели. Я буду лично сопровождать вас в этой поездке и постараюсь не дать вам заскучать, ваше высочество.

— Только дикари могут держать свою собственную королеву на каком-то там ужасном острове. Бедная, бедная моя сестра! Как же ты будешь там жить, дорогая?! — по губам Лютеции змеилась тонкая улыбка, и, кажется, после инцидента с шубой только сейчас ее настроение поползло вверх.

Посол слегка нахмурился, но промолчал, не желая скандалить со вздорной девчонкой и портить отношения с Бритарией. А вот Мария, сама не ожидая от себя такого, медленно повернула лицо к сестре и негромко, но очень весомо сказала:

— Если ты не извинишься сию секунду, я пожалуюсь не маман, а отцу, что ты позволила себе грубить послам Нисландии. Не думаю, дорогая сестрица, что это сойдет тебе с рук.

Вернувшаяся только что мадам Мерон побледнела, склонилась к уху принцессы Лютеции и начала ей что-то торопливо выговаривать, не давая даже открыть рот. Откровенно разозлившись, не глядя послу в глаза, Лютеция, тем не менее, произнесла:

— Прошу простить мою дерзость, господин посол…