Марионетка Черного колдуна

Глава 17. Ревность

Я очнулась через несколько часов. За окном по-прежнему было темно, а на мне была все та же одежда. Хотя ее как раз не мешало бы сменить.

Рядом с кроватью на стуле, свесив голову на грудь, спал Леонхард.

Он казался таким обычным. Таким… человечным. Так могла я сама дремать возле постели больного брата.

— Мне льстит твое внимание, но я бы предпочел, чтобы ты не меня разглядывала, а спала.

От неожиданности я вздрогнула, едва не свалившись с кровати.

— Я думала, ты спал.

— Поэтому так беззастенчиво меня разглядывала?

Я снова смутилась. Почти как тогда, когда он меня переодевал с помощью своей магии.

— А ты почему здесь спишь? Это вообще-то моя комната.

— Неправда. Это чердак.

— Мелочи, — поморщилась я. — Почему ты спишь на стуле рядом с моей кроватью?

Он подсел поближе, переместившись на кровать, и склонился надо мной.

— Потому что кто-то слишком часто пытается расстаться со своей жизнью. Скажи, как тебе пришло в голову прорываться сквозь магический барьер, не имея ни капли магии для защиты?

— Эм…

Что ответить на это, я не знала. Да я уже сообразила, что поступила на удивление глупо.

Наверное, сбегать столь нестандартным способом из поместья, напичканного магией, было не лучшей идеей.

Скорее всего, в тот купол были вплетены заклинения, исключающие побег. Пропустили внутрь меня без проблем, а вот на то, чтобы выпустить, санкций не было.

Ну что мне стоило как нормальной выйти за пределы поместья, над которым растянут магический щит, а уже потом отправляться обратно в Заубвальт? Мало того, что я показала этому ублюдку возможности, которыми обладает Леонхард, так еще и себе навредила.

Как оказалось, думать — это вообще не мое. А я ведь всегда считала себя рассудительной девушкой.

— Что мне с тобой делать, Лиса?

Голос был очень уставшим. Как будто он из последних сил сдерживался. Скорее всего, так и было.

Я вообще удивлялась тому, как он терпит все те неприятности, в которые я перманентно влипаю.

А еще меня удивила та нежность, с которой он провел по моей щеке.

Мимолетная ласка почти обожгла. А затем он снова положил ладонь на лоб. Она больше не была такой холодной. Точнее, это я не сгорала от лихорадки.

Я закрыла глаза, стараясь не расплакаться. От чего? Сама не знала. Но коктейль из эмоций был настолько неправильным, что грозил взорваться.

— Я не специально, — выдавила я из себя.

Почему-то захотелось оправдаться за все и сразу. А еще хотелось плакать от собственного бессилия. Боги, как же я устала!

— И заметь, каждый раз с тобой что-то случается, когда я позволяю тебе видеться с родными. Догадываешься, какой вывод напрашивается?

Я догадывалась. А еще догадывалась о том, что если он узнает, как запросто я общаюсь не только с мамой и Вилли, но и с Куртом, тем ублюдком, который по какому-то трагичному стечению обстоятельств является моим кровным отцом, то явно не обрадуется.

Пришлось прикусить губу чуть ли не до крови, чтобы не выдать все это сразу.

— Я могу позволить тебе многое, но и у меня есть предел терпения.

— Я знаю, — прошептала я. — Не понимаю только почему…

— Почему что?

— Почему ты мне так много позволяешь?

Послышался еще один тяжелый вздох. Пружины матраса скрипнули, а запах костра стал отчетливее. И я знала, что если открою глаза, то увижу его очень близко, почти вплотную.

Его дыхание ощущалось на коже. На щеке, потом на губах…

— Как же тяжело до тебя доходит, Лиса.

Что ответить на это я не знала. И почему нужно постоянно говорить полунамеками?

И боги, почему мне стало так обидно из-за того, что я перестала чувствовать его дыхание на своем лице?

Он отстранился, а я… я чуть не потянулась следом. Остановила себя только в последний момент.

Леонхард усмехнулся. Наверняка понял, что со мной происходит. И от этого тоже стало обидно.

— Где ты была? Поверь, лучше тебе рассказать мне все, иначе я начну додумывать за тебя, и ничем хорошим это не кончится.

Я открыла глаза. Он уже сидел на достаточном расстоянии, чтобы наше общение не имело флера интимности. Снова сменил настроение как по щелчку пальцев, став кем-то вроде требовательного господина или строгого начальника.

— Я расскажу. Только если можно, утром. Я очень устала и, кажется, все еще не очень хорошо себя чувствую, — соврала я. — Глаза закрываются.

Он смерил меня подозрительным взглядом, но в итоге кивнул.

— Ты можешь идти. Обещаю до утра не умирать.

Взгляд стал еще более подозрительным.

— Мне нужно переодеться, — сказала я, нахмурившись.

Было заметно, как у него на языке вертится что-то ехидное, вроде предложения помочь. Но он сдержался. Что удивительно.

— Хорошо, — кивнул он, но прежде чем уйти, добавил. — Ради мироздания, Лиса, прекрати совершать глупости. Я не смогу закрывать на них глаза вечно.

Он был прав.

И было очень стыдно за то, что как раз глупость я и собиралась совершить.

Было очевидно, что контакты с внешним миром придется отложить на неопределенный срок. Как и в прошлый раз, когда я слегка увлеклась, используя сферу, Леонхард запретит мне это.

Но в этот раз кое-что отличалось. Возможно, из-за того что я меньше пролежала без сознания. Или его что-то отвлекло. Но он не забрал у меня кулон.

Я была одета в то же платье, и на груди, под слоем одежды, покоился мой проводник в большой мир. В том, что ему недолго там оставаться, я не сомневалась. Наверняка Леонхард заберет его, как только вспомнит.

Но сейчас у меня все еще было время.

Выждав еще час для верности, я надела свои туфли из мягкой кожи, которые уже успела прозвать полуночниками. Именно в них я пробиралась в библиотеку когда-то. Что ж, сейчас они вновь должны помочь мне.

Замок спал. Прислуги снова не было видно. Скорее всего, здесь никто из них не ночевал. Возможно, горничные и повар даже приходили не каждый день, учитывая наличие стазиса.

Дверь в подвал была открыта, и я с облегчением скользнула внутрь. А затем не медля, схватилась за кулон под одеждой и отправилась обратно в столицу.

Мне нужно было найти Курта. Тот мужчина сказал, что его не тронули. Даже наказывать, скорее всего, не стали. Магов действительно мало.

Так что единственное, что с ним сделали — удерживали какое-то время, чтобы он не предупредил меня. Сейчас его уже должны были отпустить.

Каковы шансы, что я смогу найти его? На самом деле, ничтожны. Но я обязана была попробовать. Если Курт на свободе, было всего несколько мест, где он мог оказаться. Его комната при ордене. Городская библиотека. Небольшой скверик возле бывшего дома его матери, где мы часто проводили время раньше.

Библиотека была закрыта по случаю позднего времени. Я, кстати, даже не знала сколько сейчас. Полночь? Три часа ночи? А может быть, пять?

По мере приближения зимы ночи становились все длиннее, а рассвет отодвигался. Сейчас это играло мне на руку.

Выйдя рядом с домом ордена, я взглянула на окна комнаты Курта. Они были темными. Но я все равно поднялась и добрых пятнадцать минут ждала, в надежде, что мне кто-нибудь откроет.

Наверное, глупо, но мне казалось, что это место лучше проверить пока по коридорам не ходят толпы студентов в белых одеждах. Я бы среди них смотрелась как ворон, залетевший в стаю лебедей.

Вообще вся эта вылазка была глупой затеей. Если Леонхард заметит, что я без его ведома воспользовалась порталом, точно не похвалит.

Но все же моя миссия не была напрасной. В тот самом сквере, на мокрой после дождя лавочке, облепленной опавшими листьями, сидела сгорбленная фигура.

— Курт?

Он поднял на меня слегка расфокусированный взгляд. Кажется, он второй раз в жизни напился.

— Лиса? Ты мне снишься, да? Прости, я не смог тебя предупредить. Я ничего не смог. Как же я жалок.

— Ты не жалок.

Я присела рядом с ним, взяв огромную мужскую ладонь в свою.

— Ты здесь такая же жертва. Что с тобой случилось?

— Явился мойпапаша, — последнее слово он выплюнул, словно ругательство. — И сказал, что… много чего сказал. Не позволил выйти. Только час назад отпустил. Тебя уже не было. Конечно, не было. Я снова опоздал. И снова тебя подставил. Зачем я тогда отвел тебя в орден? Думал, они тебе помогут. Идиот. Нужно было понимать, что они ни разу никому добра не сделали.

Это он за час так напился? Неплохо. Умеет быстро работать.

— Это не твоя вина.

Я сказала это даже искренне. Действительно не его. Меня с самого начала использовали в своих целях и вряд ли Курт играл во всем этом хоть какую-то роль.

— Скажи, ты не знаешь, где держат маму и Вилли?

В ответ он только покачал головой. Зато у него получилось заглянуть мне в глаза почти осмысленным взглядом.

— Я же говорил, что бесполезен. Что мне делать, Лиса? Они мне не доверяют. Ничего не скажут, как бы я ни старался. Мне кажется, я только хуже постоянно делаю.

— Неправда.

— Правда, и ты это знаешь, — усмехнулся он. — Я не смог защитить маму, не смог защитить тебя. Зачем мне магические силы, если они не приносят ничего, кроме ненавистных мне обязательств? Я могу только сливать свои силы в общий круг, подпитывая других, более удачливых магов. Просто чей-то усилитель. Приложение к настоящим магам.

— Мы со всем разберемся. И справимся. Найдем мою семью и сможем уехать.

— Втебея не сомневаюсь, — сказал он.

Курт, наконец, отмер, взяв мои ладони в свои. Почувствовал, насколько они ледяные и начал отогревать, дыша на застывшие пальцы. А потом и вовсе опомнился, как будто даже слегка протрезвев, и снял свою куртку, накинув мне на плечи.

— Знаешь, только с тобой чувствовал себя по-настоящему живым. Не неудачным экспериментом отца, не обузой для ордена.

— А мне все девочки академии завидовали, — усмехнулась я. — Считали, что мне неоправданно повезло.

Курт фыркнул себе под нос, как будто я сказала что-то ужасное забавное.

— Не смейся. Знаешь, как на магов смотрят простые люди? Вы очень потрудились, создавая вокруг своих белых мантий ареол полубогов.

— Как же, — хмыкнул он. — Со мной в твоей академии даже не общался никто. Кроме тебя, пожалуй.

— Ну так потому что ты сам ко мне подошел первый. Помнишь? Попросил микстуры укрепляющие сделать.

— Помню, — улыбнулся Курт. — Я тогда еще отчаянно трусил.

Почему мы не говорили так с ним раньше? Вроде бы были не посторонними друг другу, но придерживались установленных кем-то другим правил.

Церемонно прогуливались по парку, заходили поесть десерты в кафе, целовались украдкой, в те редкие минуты, когда получалось остаться наедине.

И никогда не разговаривали по душам.

Может быть, стоило?

Хотя, что уж теперь. Смысл лить слезы над пролитым молоком? Я не знаю, как бы все повернулось, будь наши отношения другими. В Заубвальт я бы точно так же попала, а вот позволила бы одному светловолосому колдуну пробраться мне в сердце?

Это уже более сложный вопрос.

— Среди магов я всегда считался неудачником, несмотря на все мои академические знания, — продолжил Курт. — Обычные люди избегали. Только ты относилась ко мне просто как к обычному парню.

Это вряд ли. Я тоже видела картинку красивого и успешного мага. Сурова правда, скрывающаяся за ней, приоткрывалась не так часто. Пожалуй, всерьез маска слетела только один раз.

Но мне это нравилось. Себе-то можно признаться. Мне нравились завистливые взгляды, нравились чувства, которые я испытывала рядом с Куртом.

Возможно поэтому, когда он потянулся ко мне, я не оттолкнула его. Хотя стоило бы.

Не потому что он вдруг стал мне противен. Просто так было бы правильнее. Нужно было давно разорвать эти отношения, у которых все равно не было будущего.

Но я позволяла ему думать, что все осталось как раньше. Чтобы он заботился о моей семье. Чтобы потешить свое самолюбие.

Позволяла считать, что у него все еще есть какие-то обязанности передо мной. А позже позволила себе соврать. Точнее умолчать о своем собственном предательстве.

Я только сейчас поняла, что Курт, лишившийся матери и ненавидящий своего отца, отчаянно нуждался в близком человеке. Им невольно стала я.

И мне было до невозможности жаль его.

— Прости меня, — прошептала я ему в губы.

Если он и удивился, то не подал виду.

Поцелуй был все тот же, что раньше. Только с легким привкусом алкоголя.

И на секунду как будто даже вернулись те же чувства, которые я испытывала еще в той, прошлой жизни.

А потом кулон на моей груди раскалился, заставив отпрянуть. Я вскрикнула, хватаясь за грудь.

Боль быстро прошла, но меня это совсем не порадовало. Потому что спустя мгновение темноты я оказалась не на лавочке в сквере рядом с Куртом, а в подвале Черного замка.

Леонхард возвышался надо мной.

Кажется, я в первый раз видела его настолько разъяренным.

На лице как будто застыла маска, которая делала черты лица менее человеческими. Словно передо мной была восковая кукла.

Очень злая восковая кукла.

— Я же просил тебя не делать глупостей, милая.

От вкрадчивого, почти ласкового голоса зашевелились волосы на затылке.

Но самое пугающее было в глазах. В них и раньше был огонь. Но сейчас к нему добавилась ненависть, почти безумие.

И мне казалось, что этот огонь сожрет меня.

— Я просил не заставлять меня показывать свою жестокость.

— Лиса, что происходит?

Только сейчас я поняла, что портал все еще открыт. И сейчас, вместо привычного пламени в нем был виден тот самый сквер, в котором я только что сидела.

Как будто нас с Куртом разделала только открытая дверь.

— Ну же, скажи ему что происходит, милая, — по-змеиному прошипел колдун.

Дернув мою руку на себя, он прижал меня к себе, обхватив одной рукой талию, а другой придерживая горло.

Он не позволял опустить голову, заставлял смотреть прямо на Курта, находясь в чужих объятиях.

— Ну же. Расскажи этому милому парню, как мы весело проводили здесь время. Или это сделать мне?

— Не нужно, — смогла я выдавить из себя, чувствуя, как по щекам начали катиться слезы.

— Не нужно? А вот мне кажется, что очень даже нужно. Нехорошо оставлять мальчика в неведении.

Леонхард потерся носом о мой висок, обжег дыханием щеку.

— Помнишь, как целовала меня тогда в лесу. Сама, даже без намека с моей стороны. М-мм… Эти воспоминания я буду лелеять вечность.

Я видела, как по лицу Курта расплывается понимание. Как глаза на секунду закрываются, словно ему вдруг стало больно.

Он понял и кто перед ним, и что нас с Черным колдуном связывает нечто большее, чем контракт.

— Отпусти ее!

Такого я от него не ожидала.

Вместо того чтобы плюнуть в мою сторону и уйти, Курт поднял полный какой-то странной решимости взгляд и шагнул к порталу.

— Какой настырный мальчик, — прищелкнул языком Леонхард.

Но меня отпустил, оттолкнув в сторону. Я сделала по инерции несколько шагов и остановилась чуть поодаль. Но я видела, как пальцы колдуна шевелятся, словно он кастует какое-то заклинание.

— Курт, пожалуйста, уходи, — прошептала я сквозь слезы.

Он поступил в точности наоборот. Попытался пройти в портал. Конечно, у него не получилось. Отбросило назад.

Леонхард смерил взглядом Курта, потом меня. И усмехнулся.

— Ну надо же. Какая жертвенность. Причем с обеих сторон. Хочешь спасти его?

Он подошел ко мне, не обращая внимания на продолжающиеся попытки Курта пробиться сквозь портал. Обхватил двумя пальцами мой подбородок, заставляя запрокинуть голову и взглянуть ему в глаза.

— Знаешь, я ненавижу быть на вторых ролях. И делить с кем-то свое я тоже не собираюсь.

— Прошу.

— О чем? — выгнул он бровь.

— Отпусти его. Пожалуйста. Это ведь я виновата.

Рука отпрянула от моего лица, словно он мог обжечься.

— Просишь за него?

Глаза начали светиться ярче, а пальцы уже не скрываясь складывали заклинание.

Я поняла что сейчас произойдет еще до того как увидела. За его спиной выросла Тень. Не моя. Курта.

— Нет!

Замерев на секунду, я посмотрела на доброго парня со смешными кудряшками, который все еще пытался пробиться ко мне. А затем на Леонхарда, у которого на лице застыла злобная маска.

— Думаешь, ты имеешь право что-то требовать или даже просить?

Я покачала головой, глотая слезы. Понимала, что не могу.

— Что ж, я могу подумать над тем, чтобы сохранить ему жизнь. Но для этого, Лисэль Керн, ты должна выполнить уже знакомое тебе условие. Подойди ко мне и поцелуй меня. Пусть мальчик видит, кому ты принадлежишь.

Как во сне я сделала несколько шагов вперед. Его глаза так полыхали, что мне казалось, я могу обжечься, если прикоснусь к его коже. Но я все равно потянулась к нему.

Где-то в отдалении я слышала, как Курт что-то говорил. Но я не вслушивалась. И даже почти не почувствовала поцелуя, который в этот раз отдавал каким-то отчаянным безумием.

Все мысли были сосредоточены на темной фигуре позади меня, которая сулила смерть ни в чем не повинному человеку.

— Плохо, Лиса, — сказал колдун, оторвавшись от меня. — Никакой самоотдачи. Неужели ты не знаешь, как правильно просить?

Я еще раз посмотрела на Курта. Даже после этой сцены он смотрел на меня не с ненавистью, а с глухой тоской во взгляде.

На секунду прикрыв глаза, я опустилась на колени, склонив голову.

— Пожалуйста. Я сделаю все, что вы прикажете. Только отпустите его, Владыка.

— Надо же. Даже на колени ради него опустилась, — задумчиво протянул Леонхард.

Теперь во властном голосе отчетливо был слышен треск костра.

— Лиса, встань, — услышала я голос Курта как сквозь вату. — Не нужно этого де…

Предложение оборвалось. Вскинув подбородок, я увидела, как Тень уже преодолела барьер и теперь стояла прямо напротив него.

А колдун присел рядом со мной и улыбнулся почти ласково.

— Ах, милая. Вот этого как раз делать не стоило. Ты только что подписала своему другу смертный приговор.

— Нет!

— Видишь ли, я не терплю конкурентов. Особенно тех, ради которых ты согласна идти на такие жертвы.

И снова он поднял меня, как куклу. Развернул лицом к порталу, заставляя смотреть.

Все это время, у меня продолжала теплиться крупица надежды, что все это не всерьез. Я ведь видела чужую Тень, а не должна была. Человек видит только свое отражение.

Сейчас же мне позволили увидеть чужую Тень, чтобы проучить. Со мной Леонхард когда-то поступил так же. Но я жива.

Но чем дальше, тем быстрее эта надежда таяла.

Я чувствовала жесткие руки на своих плечах и смотрела на то, как Курт пятится, инстинктивно пытаясь уйти от своей Тени.

Как спотыкается о какой-то камень и падает на парковую дорожку, где гравий смешался с дождем.

Как лишенное сознания тело лежит в неестественной позе.

И как над ним склоняется фигура в черном, выпивая жизнь.

Когда картинка в портале померкла, не оставалось никаких сомнений, что Курт мертв. Только после этого колдун отпустил меня. И я рухнула на пол. Ноги не держали.

Дышать я уже не могла, а вместо слов из горла вырывались только всхлипы.

— То, что ты так плачешь не обо мне, растаивает.

Спокойный, лишенный каких бы то ни было эмоций голос, заставил вскинуть голову.

Из-за слез перед глазами все расплывалось, но я все равно видела ухмылку на его губах.

— Ты убил его.

— Поразительная наблюдательность.

Он насмехался надо мной. А я не могла даже подняться с каменного пола.

Кажется, его это устраивало. Потому что он присел рядом со мной.

— Чего ты ждала от меня, Лиса? Что я буду как этот бедняга смотреть на тебя щенячьими глазами и терпеть твои метания? Я Черный колдун, милая. Неужели ты этого еще не поняла?

— Я тебя ненавижу, — прошипела я сквозь стиснутые зубы.

— О, поверь, я знаю. Но я уже говорил, что у нас впереди вечность. Ты простишь меня, Лиса. Обязательно.

— Не надейся.

— Надежда — не то чувство, на которое я полагаюсь. Я предпочитаю уверенность.

— Он же ничего не сделал! Ничего!

— Он поцеловал тебя, — убийственно спокойно сказал Леонхард. — Учти эту причину, если тебе вновь захочется завести какую-то интрижку.

— Почему ты не убил меня вместо него? Это ведь я виновата!

— О нет, ну что ты, — кажется, голос на миг взаправду стал расстроенным. — Я никогда не убью тебя, милая. Ты слишком важна для меня.

— Тогда я убью тебя.

Решимость поднялась из глубины души так легко, как будто всегда там была.

— Попробуй, — усмехнулся Леонхард. — Мне даже интересно как ты будешь это делать.

Он взял меня за талию, поднимая на ноги. Колени все еще грозили подогнуться, но злость и жажда мести придала мне сил.

Я отшатнулась от него, стряхивая с себя его руки.

— Маленькая, нежная Лиса… Правда веришь, что сможешь кого-то убить? Хотя ты ведь даже не подозреваешь, насколько смертоносной можешь быть.

Вот здесь он был неправ. Я нашла его записи, узнала про ритуал, выяснила свою роль в этой авантюре.

Будь у меня тот самый кинжал, сейчас я бы вонзила его ему в грудь без раздумий.

Наконец иллюзии развеялись. Теперь я видела, что фиолетовыми глазами на меня смотрело такое же зло, как то, что сидело в ордене.

И это зло я могла уничтожить.