Марионетка Черного колдуна

Глава 15. Цена дружбы

Несколько дней я провалялась в кровати, пытаясь осознать все, что произошло.

Как перевернулся мир за последние несколько дней.

Леон оказался тем самым колдуном. Отец, который безбожно баловал меня в детстве, носил на руках и называл своей маленькой принцессой, оказался не родным мне по крови.

Интересно, он знал? Или мама его просто обманула? Было обидно за него до слез. Ему ведь уже не скажешь. Не попросишь прощения за то, что он всю жизнь воспитывал и любил чужую дочь.

Я догадалась, что в тот раз, когда я пыталась связаться с мамой, амулет вынес меня прямиком к моему кровному отцу. Мужчина в одеяниях мага в вычурном кабинете.

Он не удивился моему появлению, и смотрел на меня со странной ухмылкой. Знал? Специально отправил меня в Заубвальт? Было очень похоже на это. Вопрос «зачем» оставался открытым.

Не знаю, сколько бы я просидела, занимаясь самокопанием и жалея себя, если бы в один день в дверь моего чердака не постучали. Точнее, затарабанили так, что у нее появились все шансы слететь в петель.

А ведь полотно было из дерева толщиной в два моих кулака!

Я замерла, не зная как на это реагировать.

Если бы Леонхарду понадобилось снова со мной пообщаться, он бы просто появился в моей комнате. Или вызвал бы к себе любым другим способом. Знаем, проходили.

— Слушай, ну сколько можно. Дорогуша, так дело не пойдет. Я здесь что, самый рыжий что ли?

Голос из-за двери был слышен очень приглушенно, но все же разобрать что это говорит — а точнее кричит, — Эмиль, можно было.

— Ну что? — спросила я, едва открыв дверь и чуть не прибив ею парня.

— То! — скривился он, тоже вместо приветствия.

Он протиснулся в комнату, невзирая на мои попытки помешать этому, после чего присвистнул.

— А не кисло ты живешь.

— Ты не обнаглел? Я тебя сюда не приглашала.

— Дорогуша, ты, кажется, забыла, что мы с тобой деловые партнеры. Ближе друг друга у нас никого нет, — с придыханием сказал он, но заметив, что я не реагирую, снова перешел на нормальный тон. — Я за микстурами пришел. У меня во-от такой список.

Если верить расстоянию, которое образовалось между его руками, то в этот список входили заказы со всего Рантема.

— Я же просила не называть меня дорогушей.

— Ну вот как только обязанности свои начнешь выполнять, так сразу и перестану.

— Знаешь, где я видела все ваши обязанности! — сорвалась я. — Как же вы меня все достали! Почему вся ответственность всегда на мне?!

— Потому что ты единственный квалифицированный алхимик в этой богами забытой деревушке. А народ, кстати, распробовал твои микстурки. Явно получше, чем баба Хайка варит. Ну так она, нужно сказать, их прям на кухне в котле стряпает и лучше даже не знать из чего. Я однажды взял у нее средство от простуды, так потом три дня из туалета не выходил. Думал, так и помру самой бесславной смертью.

Очевидно, наука не пошла ему впрок.

Найдя у меня на столе фрукты, которые появлялись сами собой, вместе с завтраками, обедами и ужинами, он схватил яблоко и, подышав на него, протер своей не слишком чистой рубахой, после чего смачно надкусил.

— Обязательно говорить об этом вслух? — скривилась я.

— Што ештештвенно, то не бешобрашно.

— А ты можешь быть еще более отвратительным?

Сделав невероятное усилие и проглотив, наверное, половину яблока сразу, Эмиль ответил:

— Никогда не задумывался. Но за умеренную плату…

Я только махнула рукой. Разговаривать с ним бесполезно.

За те недели, что я вынуждена была с ним работать, я начала всерьез уважать жителей местной деревни. Мне начинало казаться, что в менее терпимых обществах подобных личностей сжигали.

Берта рассказывала, что он успел подгадить всем.

Как он это делал? Видимо, талант.

При этом многие вещи можно было достать только через него. Наверное, кого-то, как и меня, подловил в не самом хорошем положении и навязал сотрудничество.

— Ладно уж, пойдем. Не знаю, что у тебя там за список, но у меня в лаборатории есть кое-какой запас самых ходовых микстур.

— Я знал, что ты меня спасешь! Ты святая женщина!

— Ага, очень. Как раз готовлюсь к мученической смерти, так что все условия будут соблюдены, — буркнула я. — Скажи, а как ты сюда вообще попал?

— Ногами.

— Логично. А если точнее? Я думала вам нельзя вот так разгуливать по замку.

— Ну это без дела нельзя. А по делу можно. А я так вообще по очень важному делу.

— Ты всегда «по очень важному делу».

— Разумеется, у меня других не бывает.

Пока мы шли я заметила кое-что неладное. В коридоре второго этажа мелькнула тень.

Сначала я подумала, что это Леон зачем-то изучает пустые комнаты, а потом вспомнила, что Леона не существует. Есть только Леонхард. И уж ему точно нет никакого резона здесь бродить.

— Чего встала? — Спросил Эмиль.

— Там кто-то есть.

— Конечно, есть. Это Ида. Она здесь убирает.

— Убирает?!

— Ага. Это такой процесс, когда водишь тряпкой по полу или другим горизонтальным поверхностям, и после этого становится чище, чем было.

— Я думала, здесь порядок магией поддерживается. Ну или стазис на комнатах.

— Ну раньше так и было. Но теперь-то зачем? — пожал плечами Эмиль.

Дальше было еще непонятнее. Проходя мимо кухни, я услышала звон посуды.

Причем явно не тот, который издают, когда таскают еду из кладовой.

Естественно, я не удержалась и заглянула туда.

Вместо привычной картины в виде светловолосого парня на столешнице с чем-то сладким в руках, я увидела незнакомого мужчину внушительной комплекции, который вовсю хозяйничал на кухне.

Стол был в муке, на очаге стоял котел, в котором что-то булькало, а печь впервые с моего пребывания в этом замке использовалось по назначению.

— Фонсо! Друг мой! Наконец-то ты вернулся на свое законное место. Уверен, в здешней печи твои пирожки получатся еще лучше, чем всегда.

— А ну пошел вон с моей кухни, — пробасил, видимо, Фонсо.

— Эм…

Это высокоинтеллектуальная реплика принадлежала мне. Гордиться ей не стоило. Зато она помогла привлечь к себе внимание.

— Здравьица вам, госпожа, — сказал пекарь, и даже слегка поклонился.

Впрочем, особого пиетета в голосе не было. Просто формальная необходимость. Так встречают нелюбимого начальника — вроде бы и послать хочется, а обстоятельства вынуждают проявлять вежливость.

— Чего-нибудь желаете?

— А с каких пор я стала госпожой? — прошептала я, надеясь, что Эмиль услышит.

— Не у меня спрашивай, — ответил он таким же шепотом. — Догадаешься чье распоряжение?

Мда, отношения с местными жителями и так оставляло желать лучшего, а теперь и подавно можно забыть о любых попытках построить дружбу.

— Нет, спасибо, — ответила я Фонсо, и поспешила скрыться, пока у бедного повара от фальшивой улыбки не свело челюсть.

— Ну вот что ты за человек? — покачал головой Эмиль. — Если сама пирожок не хотела, могла бы мне взять.

— Тебе что, есть нечего?

— На халяву всегда вкуснее, — поделился он со мной мудростью.

Вот еще одна простая истина, о которой я не задумывалась раньше. Бесплатно здесь кормят только меня. Остальным приходится работать.

Где-то внутри я чувствовала подвох. Но точнее ничего сказать не могла.

Зато внезапная многолюдность в этом еще недавно абсолютно пустом замке, наконец, перестала быть для меня загадкой.

Хоть и с опозданием, но до меня дошло, что ранее весь персонал удалили из-за меня. Да и в целом от общества меня отдаляли сознательно. Возможно, был даже прямой приказ не разговаривать со мной без особой необходимости.

Да, я общалась в Бертой, но теперь не сомневалась, что наша «дружба» завязалась с одобрения, а точнее, после прямого распоряжения Леонхарда.

Логично. Выбрать одного-двух человек, которые будут поддерживать легенду о личности колдуна можно, а вот следить, чтобы никто из прислуги не проговорился — уже сложнее.

Но логика не делала ситуацию менее отвратительной.

Эмиль убежал сразу, стоило отдать ему все микстуры, завалявшиеся в лаборатории.

Нужно было отдать ему должное, в обмен он вручил мне деньги, хотя я вообще об этом забыла. А не стоило.

Деньги были по-прежнему нужны мне, ведь угроза над моей семьей оставалась вполне реальной.

Была шальная и очень заманчивая мысль попросить помощи у Леонхарда. И я даже думала, что он бы мне не отказал.

Но сделать этот шаг не давал тот самый подвох, который я ощущала где-то под кожей.

Стоило сказать Эмилю спасибо уже за то, что вообще вытащил меня из апатии. Было очень заманчиво продолжать лежать в постели и жалеть себя, но, получив на руки без малого три серебряные монеты, я вспомнила, что у меня все еще есть другие задачи.

Осень в заколдованном лесу ощущалась как-то иначе. В столице сейчас наверняка везде были бы лужи, которые утром после ночных заморозков похрустывают под сапожками. Легкий жакет нужно было бы уже менять на меховую накидку.

Здесь же еще было достаточно накинуть шаль на плечи, чтобы чувствовать себя комфортно. Хотя желтые листья периодически шуршали под ногами.

Золотое время для аптекарей. Это только несведущие люди думают, что с первыми холодами в лесу нечего делать.

Корень валерьяны выкапывают именно в это время. А еще собирают кровохлебку, калину, рябину, хмель и можжевельник, шиповник.

Перечислять можно было до бесконечности.

Я уже окончательно смирилась с тем, что моя специализация сменилась на более прозаическую.

Раньше взрывчатые вещества были самым перспективным направлением. Из-за опасности такой работы платили намного больше, чем в других сферах алхимии.

А еще был шанс попасть в военные структуры даже девушке.

Именно по второй причине я решила посвятить свою жизнь этой науке. Да, банально, но я была папиной дочкой и хотела быть ближе к нему.

— Здравствуй, Лиса.

Рядом с кустом шиповника стояла Берта. Она казалась спокойной, но пальцы теребили складки платья, выдавая легкое волнение.

— Здравствуй, — кивнула я. — Снова попросишь заварить тебе чая, или теперь уже можно перестать притворяться моей подругой?

У нее хватило совести опустить взгляд. Но ненадолго.

— У тебя действительно очень вкусный чай.

— Почему ты мне не сказала? Ты ведь знала, чем является здешний хозяин. Даже удивлялась, почему я его Шаттенхардом называю. Почему же не предупредила? Мы ведь подруги, — на последнем слове я скривилась.

— Мне нравилось быть твоей подругой. И ты, кстати, могла бы и сама догадаться. Я тебе намекала.

— Когда это?

— Ну я господина при тебе «Леоном» никогда не называла. Всегда обращалась к нему так, как обычно.

— Да, это должно было открыть мне глаза, — съязвила я.

Берта только развела руками, мол, ничего больше поделать не могла.

— А ты сама до конца откровенна со мной? Нет никаких секретов, которые хотелось бы утаить?

Стало стыдно. Когда я пришла в Заубвальт, я всерьез раздумывала над способом уничтожить этот лес вместе со всеми жителями, то есть вместе с Бертой и ее семьей. И, если честно, до сих пор не отмела такую возможность до конца.

Если я не смогу вытащить свою семью из лап ордена, мне придется подчиниться их требованиям. Но это, конечно, крайний случай.

Камень Душ, который я случайно обнаружила за водопадом, пока оставался там же. Я решила не трогать его пока ситуация совсем катастрофой не начнет пахнуть.

— Возможно, ты права, — согласилась я. — Но это не отменяет того факта, что ты дружила со мной по приказу.

— Лиса, ты ведь у себя в Эсслинтале в академии училась, верно?

— Да, — ответила я, сбитая с толку сменой темы.

— А ты там в общежитии жила или домой возвращалась?

— В будние дни в общежитии, на выходные домой.

— А соседки по комнате у тебя были?

— Ну были, — признала я.

— Вы дружили?

— В основном да.

Пока я училась в академии, мы действительно дружили. А потом, после всей этой истории с якобы изменой моего отца, тюрьмой и конфискацией имущества, внезапно перестали дружить.

Карли, насколько я знала, еще и слухи распускала о том, что я тоже изменница и в академии была засланным агентом. И к Курту я якобы липла именно поэтому — тайны выведать хотела. А ему я на самом деле никогда не нравилась, просто подлила ему какое-то запрещенное темное зелье…

В общем, мерзких слухов ходило много.

— Получается, тоже по приказу дружили. С кем поселили в комнате, с тем и дружить надо. Разве нет?

— В чем-то ты даже права, но пример неудачный. Те девушки отвернулись от меня, когда трудности начались. Да и в целом некрасиво поступили.

— Да, вот всегда у меня так, — признала Берта. — Когда хочу какую-нибудь умную мысль сказать, в итоге всегда впросак попадаю.

Она так забавно поджала губы, что я не выдержала и улыбнулась.

— Ладно. Сейчас я с этим кустом закончу, и пойдем чай пить, — сказала я, закатив глаза.

Ответом мне была широкая улыбка на лице Берты.

Когда я вернулась в замок на закате, он был так же пуст, как все последние месяцы.

Наверное, прислуга была приходящей.

— Как великодушно с твоей стороны, — заметил Леонхард, встретив меня практически на пороге. — Ты не только простила своим новым знакомым то, что они утаивали от тебя важную информацию, но и готова по-прежнему обеспечивать местных жителей качественными лекарствами.

— Мне за это платят, — пожала я плечами.

Общаться с ним было… тяжело.

Того страха, который я испытывала в первые дни после открытия его настоящей сущности, уже не было. По крайней мере, я убедилась, что он не станет испепелять меня, и даже на ингредиенты не пустит.

Но относиться так же, как к Леону, я не могла.

Даже если забыть обо всех легендах, на которых я выросла, нельзя было отрицать тот факт, что он очень силен. А еще стар. Он старше меня на сколько? Лет на пятьсот? Может больше.

И как можно разговаривать с таким человеком как с приятелем?

Как вообще с ним общаться, если при одном взгляде на него хочется перестать дышать?

Показное спокойствие давалось очень тяжело. В мыслях то и дело всплывал недавний поцелуй. И я чувствовала, как алели кончики ушей.

— Я слышу, как у тебя в голове разыгрывается очередная драма, — сказал Леонхард, увязавшийся за мной в лабораторию.

— И чтение мыслей тут, конечно, не при чем, — съязвила я.

— Было бы замечательно, но нет. Такие таланты у меня отсутствуют. Если сильно построюсь, могу считать поверхностные образы, но не слишком четко. Исследовать разум учат в основном дознавателей, а я им не был.

Это он ведь о своей изначальной родине? Интересно, этот мир похож на наш? Как там все устроено? У него там осталась семья? Может быть, возлюбленная.

Скосив глаза, я поняла, что Леонхард продолжает изучать меня взглядом, и быстро отвернулась обратно к своему рабочему столу.

Интересно, но не настолько, чтобы спрашивать.

— Нужно приготовить еще какие-то зелья или того запаса, что здесь есть, достаточно?

Да, я малодушно перевела тему. Но это не запрещено вообще-то.

— Достаточно, — отмахнулся он. — Следи за тем, чтобы все было свежим и сразу выбрасывай то, что скоро испортится. А остальное можешь продолжать продавать. Хотя я ума не приложу, куда ты собралась здесь тратить деньги. Все же хочешь накопить на свой дом и съехать?

Он подошел ближе, встав за моей спиной. Как будто ему было интересно смотреть на то, как я очищаю корень пиона.

Казалось, что я вот-вот почувствую его дыхание на своей шее. Или начну ощущать спиной тепло его тела.

Ухватив покрепче нож, я постаралась продолжить свое занятие в том же темпе, не выдавая волнения.

— Вдруг у меня появится возможность еще раз выбраться в Эсслинталь, — пожала я плечами.

— Тебе чего-то не хватает? Какие-то особые наряды, украшения.

Представив, как я отдаю колдуну список покупок, захотелось истерично рассмеяться.

— Иногда хочется просто пройтись по магазинам. Это достаточно интересное занятие. Расслабляет, позволяет отвлечься.

О том, что я не хочу, чтобы он наколдовывал мне нижнее белье, я решила умолчать. Хотя это была весьма насущная проблема.

Нет, при необходимости я выкручусь, в крайнем случае, сошью самостоятельно, благо ткани в замке хватало с избытком. Но не хотелось бы этим заниматься.

Впрочем, появись у меня возможность покинуть лес, я бы точно не за покупками отправилась.

— Это такой тонкий намек на то, что тебя нужно отпустить погулять? — усмехнулся колдун. — Ты ведь понимаешь, что Берта не вызовет такого ажиотажа на улицах, как девушка, что ушла «в лес из которого не возвращаются». Тебя слишком многие знают, Лисэль Керн, чтобы я мог просто отпустить тебя. А я бы предпочел, чтобы в Рантеме не догадывались, что из леса можно выбраться.

С этого ракурса я ситуацию не рассматривала.

Интересно, что бы он сказал, если бы узнал, что с помощью сферы я общалась не только с родными, но и с Куртом?

Даже с родителем, о котором не знала, успела увидеться.

Ну вот, получается, нарушила еще несколько негласных правил. Так держать, Лиса. Еще немного и он наплюет на всю твою особенность и точно прихлопнет как надоедливую муху.

— Ну, к лекарю я ведь ходила.

— Это был исключительный случай.

Я кивнула, продолжив свое занятие.

С каждой минутой делать вид, что ничего особенного не происходит, становилось все сложнее.

Главное не думать, что у меня за спиной всемогущий Шаттенхард! Который оказался Леонхардом. Это все слишком сложно!

Нож соскочил, задев подушечку указательного пальца.

Зашипев, я хотела инстинктивно сунуть палец в рот, но на полпути руку остановили мужские пальцы, не позволяя так грубо наплевать на технику безопасности.

— Давай сегодня без отравлений.

— Это пион. Он не ядовитый.

— Все равно лучше в лаборатории пальцы в рот не тянуть.

Теперь он стоял вплотную. Так, что представлять жар его тела уже не было необходимости. Я чувствовала его спиной.

В горле пересохло, а голова начала слегка кружиться от нахлынувших эмоций.

Это было похоже на странный сон. Да и вообще весь этот разговор отдавал каким-то горячечным бредом.

— Что ты со мной делаешь, Лиса? — хрипло прошептал он.

А я ощутила на шее горячее дыхание. Он был слишком высоким, чтобы это вышло случайно. Значит, специально наклонился, чтобы я почувствовала.

Казалось, что через секунду его губы коснутся моей кожи.

По позвоночнику пробежали мурашки. И моя голова почему-то слегка качнулась вбок, как будто я пыталась подставить шею его поцелуи.

Послышался тихий хриплый смех, как будто он понял, что я сейчас чувствую. И праздновал свою очередную победу.

А Затем Леонхард отстранился и отпустил мою руку. Пареза на пальце уже не было.

— Думаешь, я не понимаю, зачем тебе на самом деле в Эсслинталь?

Я промолчала. Даже почти не испугалась.

Но и подтверждать его домыслы я не стала.

Лучше придержать язык за зубами, чем случайно выдать то, о чем он на самом деле может и не догадываться.

— Я понимаю твое желание увидеться с семьей… Даже такой, как у тебя.

— У меня нормальная семья.

— Безусловно, — протянул он с огромной долей иронии в голове. — Мать, которая настолько тебя не любит — это нормально?

— У нее… были причины.

— Я знаю. Если помнишь, я с самого начала предлагал тебе рассказать, почему она к тебе так относится. Вот только знаешь что, Лиса. Нет причины, по которой родитель может ненавидеть своего ребенка.

— Удивительно идеалистичное представление о мире, — хмыкнула я.

— Правильное, — отрезал Леонхард.

Я не нашлась, что на это ответить. Он был прав.

Было бы правильно, если бы всех детей любили. И если бы родители всегда были рядом. И если бы детям не приходилось спасать родителей, отправляясь навсегда в заколдованный лес.

— Я дам тебе амулет, — после паузы, сказал колдун.

Впервые за весь разговор я повернулась, моментально забыв о своих еще не нашинкованных корешках.

— Правда?

Я так обрадовалась, что почти не обратила внимания на то, насколько близко мы стоим друг к другу.

— Да. Не ту опасную сферу связи. Ты сможешь выйти в столицу. Только постарайся сделать так, чтобы тебя все же не видели лишний раз. Накинь плащ с капюшоном, что ли. В общем, замаскируйся. А то моя репутация ужасного колдуна, который съедает своих слуг, будет безвозвратно разрушена.

— Конечно, — закивала я.

По правде, сейчас я бы согласилась на все, лишь бы получить заветный красный кулон.

Леонхард смерил меня подозрительным взглядом, явно не оценив такого энтузиазма.

— А главное, не делай глупостей, — сказал он каким-то слишком серьезным тоном, который уж очень сильно контрастировал с предыдущей полушутливой репликой.

— Я и не собиралась.

— Вот и хорошо. Запомни, Лиса, никогда не ставь меня в положение, в котором я должен буду показать свою жестокость. Поверь, тебе не понравится то, что ты увидишь.

В это я охотно могла поверить. Даже от этих слов, которые сопровождались фиолетовыми всполохами в глазах, по спине пробежал холодок.

В голосе была даже не угроза. Обещание. И от этого прозвучало еще более жутко.

Но я не собиралась отступать. Кулон был слишком близко, чтобы задумываться о последствиях своих поступков, которые я, возможно, смогу совершить на свободе.

Для первого визита в Эсслинталь я готовила план заранее.

Мне нужно будет найти Курта, потому что он единственный, кто сможет провести меня к семье. Да уж, если бы Леонхард знал, что моя семья в плену, и добраться к ним я смогу только через контакты с третьими лицами, вряд ли согласился бы выпустить меня.

От нового обмана противно сосало под ложечкой. Но делать нечего. Мне нужно связаться с семьей. И желательно, чтобы моменту моего визита я могла позволить себе нанять обоз для мамы и Вилли.

Не знаю, получится ли вызволить их сразу, но лучше иметь запас денег.

Посмотрев на свои сбережения, я поняла, что на оплату проезда, проживания во время пути и стола, должно хватить. Возможно, еще и останется.

Это радовало. Тем более если у меня будет возможность и дальше навещать родных, то я смогу передавать им заработанное уже когда они устроятся на новом месте.

Теоретически, с помощью этого огненного портала выйти можно было в любое знакомое место, так что в другой стране он тоже должен работать.

Наряд я выбирала придирчиво, стараясь сделать так, чтобы лица вообще не было видно из-под капюшона. Наконец мой взгляд упал на темный комок в углу шкафа.

Я криво ухмыльнулась.

Та самая бархатная накидка, которую я использовала для своих нелегальных вылазок в библиотеку. После того происшествия я закинула ее в дальний угол и больше не доставала. Но в нынешней ситуации она должна подойти идеально.

Достав накидку, я встряхнула ее. Что-то зашуршало, упав на пол.

Наклонившись, я подняла листок, узнав собственные заметки. Точнее, здесь была перерисованная страница из книги. Та самая, где был описан какой-то ритуал с кинжалом.

Я совсем забыла о ней, хотя на тот момент мне казалось это чем-то важным. Мысленно сделав заметку вернуться к ней позже, я снова спрятала переписанную страницу, но так, чтобы на этот раз не забыть.

А ведь могла. Слишком сильное волнение перед визитом в Эсслинталь я испытывала.

Перед тем, как отправиться, Леонхард критически оглядел мой наряд и признал его достаточно надежным. Еще бы. Я еще и платок под капюшон повязала, чтобы волосы не выбивались.

Прослушав инструкции, которые оказались на удивление простыми и понятными, я спустилась в подвал, подходя к арке.

Просто подумать о месте, в котором мне нужно очутиться. Одной рукой сжать кулон, а другой нащупать невидимую ручку двери в потоке, что проходит через арку.

Было немного боязно, но в итоге все получилось с первого раза. Я вышла из аудитории, в которой когда-то проходил факультатив по магическим зельям. Она находилась в доме Нуаду, где учились и жили молодые маги.

Здесь же обитал и Курт. Я пару раз бывала в его комнате. И сейчас шла по пустым коридорам, надеясь, что какой-нибудь студент не выйдет посреди ночи.

Запоздало пришла мысль о том, что он может быть не здесь. Он ведь наговорил, что моих родных держат на землях Месснеров — разветвленного магического клана.

Может он теперь там живет. Или до сих пор ночует в комнате Вилли, надеясь, что я появлюсь.

Постучав в дверь, я сильнее натянула капюшон и приготовилась бежать, если на мой стук выйдет кто-то другой.

Приближающиеся шаги за дверью заставили мышцы напрячься, словно натянутая струна.

— Да чтоб вас! — послышался приглушенный знакомый голос. — Какого…

Дверь распахнулась, едва не заехав мне по носу.

— Курт, это я.

Возмущение, поднимающееся из его горла, оборвалось.

— Лиса?! Откуда? — растерялся он, он быстро взял себя в руки. — Заходи.

Курт затащил меня в свою комнату, проверив, никто ли не видел меня в коридоре. И только после того, как он запер дверь, я сняла капюшон.

— Это правда ты!

Карие глаза в обрамлении пушистых ресниц смотрели удивленно. Когда-то я, как и почти все девушки академии, сходила с ума по этим ресницам. Длинные, загнутые, темные от природы. Они делали его глаза еще более глубокими.

Соседки по комнате, когда видели нас вместе, потом шептались, что его природа явно наградила больше, чем меня. Намекали на отсутствие как ресниц, так и женских форм.

Хотя здесь они, конечно, лукавили. Ресницы у меня были. Насчет женских форм, увы, была истинная правда.

— Но как? Ты сбежала?

— Нет, мне нужно будет вернуться. И я не смогу приходить слишком часто. А прошлый вариант связи не работает.

— Почему?

— Возникли… обстоятельства. Это неважно. Курт, мне очень нужно вытащить моих родных из лап ордена. Пока им угрожает опасность, я ничего не могу сделать.

— Я знаю. Я думал об этом. Мне кажется, я даже смогу организовать побег. Но боюсь твоя мать…

Объяснять не потребовалось. Амелинда Керн и в лучшие свои времена Курта не выносила. Теперь же если ей скажут, что нужно куда-то спешно бежать с этим магом, она решит, что ее ведут на казнь. Или не решит, но все равно заупрямится.

— Ты сможешь провести меня туда?

— Думаю, да. Это не так далеко отсюда. Их держат в одном из гостевых домиков поместья Месснеров, там на территории не так много охраны. Патрулей нет.

Проблемы может доставить только магический купол. Но учитывая, что там твои кровные родственники, я попробую внести изменения в защитную формулу, чтобы она распознала тебя как, например, твоего брата.

Тогда ты сможешь без проблем пройти.

— А если что-то пойдет не так, меня на месте не испепелит?

— Нет, — улыбнулся Курт. — Если у меня не получится, ты просто не сможешь пройти. Даже не увидишь, куда идти нужно.

— Тогда хорошо. Я немного денег собрала, было бы неплохо заранее договориться с кем-нибудь, чтобы их из Рантема вывезли.

— Думаешь, маги ордена не начнут искать по обозам? Мне кажется, это проверят в первую очередь.

Он был прав.

— У меня нет других идей, — признала я.

— Куплю пару лошадей. Несколько дней в дороге как-нибудь продержимся. Главное добраться до Атрора, а там можно будет и об обозе подумать.

— Мама умеет ездить верхом. А вот как быть с Вилли… Он еще маленький. Такое расстояние, а ведь ему было сложно даже когда мы путешествовали в карете.

— Я буду осторожен, — пообещал Курт.

— Да и на лошадь, боюсь, у меня не хватит.

— Не переживай. Я взял у отца.

Я посмотрела с грустью, не зная, как выразить все что у меня на душе. Раньше я бы обязательно поблагодарила его. Взяла его за руку, возможно, обняла, но теперь что-то внутри противилось этому.

— Не нужно было, — покачала я головой.

Его отец никогда не давал деньги просто так. Всегда за что-то. И обычно это была не самая легкая и приятная работа.

— Плевать. К тому же сейчас он чуть более охотно меня обеспечивает. После смерти матери… Знаешь, мне кажется он специально тогда не давал мне денег, чтобы я не тратил их не ее лечение. Ждал, чтобы она умерла.

В это я могла легко поверить.

— Мне жаль.

Курт на это только махнул головой, смахивая с глаз кудрявую прядь.

— В общем, меня здесь ничего не держит. Так что не думай, что чем-то мне обязана. Я хочу уехать из этого проклятого места так же сильно, как и ты.

— Но Атрор? Ты же знаешь, что отношения к магам там… специфическое.

Самым лучшим вариантом для магов там было либо работать на государство, причем не на самых лучших условиях, либо прятаться. Прав у них там было значительно меньше, чем у обычных людей.

Да, их уже вроде бы не сжигали, но поколотить могли легко. Почти все проблемы — от неурожая брюквы до порванного сапога, — до сих пор списывали на магов. И для Курта наиболее логичным вариантом будет просто умолчать о своих способностях, начав жить как самый обычный человек.

— Был бы я сильным, еще можно было бы задуматься о том, что я теряю. А так, — махнул он рукой, избавляя себя от необходимости заканчивать предложение.

И все равно для меня это было странно. Для магов колдовать — как дышать. Энергия для них воздух. Ведь именно поэтому Курт так цепляется за меня, верно? Из-за концентрации магии возле меня.

Сказать прямо, что все его чувства — всего лишь результат моей врожденной особенности, не хватило духа. Но я все же начала этот разговор. Хотелось знать наверняка.

— Послушай, а ты никогда не замечал ничего необычного, когда находился рядом со мной?

— Что ты имеешь в виду? — не понял он.

— Ну… Почему ты вообще обратил на меня внимание в академии?

— Потому что ты очень красивая, — улыбнулся парень, словно я спросила о каких-то очевидных вещах. — А еще умная. И добрая.

— Да уж куда добрее, — скептически протянула я.

— Если бы ты не была доброй, ты бы не стала готовить лекарства для моей мамы, не требуя ничего взамен. Даже денег не взяла.

— Так поступил бы любой нормальный человек.

— Нет. Нам хочется думать, что это так, но все окружающие люди, несмотря на свою нормальность, просто отворачиваются, когда видят чужое горе.

Дальше убеждать его в своей жестокости я не стала.

Странно, но его ответы на мои вопросы только сильнее расстроили.

Хоть мне и было слегка обидно считать, что причиной его интереса ко мне являлась магия, это приносило облегчение.

Можно было внушить себе, что его чувства не настоящие и перестать мучиться угрызениями совести.

— И перестань, пожалуйста, выдумывать что-то, — сказал Курт. — Я отвезу твою семью в безопасное место, а потом мы подумаем, как вытащить тебя, договорились?

— Да. И еще… последний вопрос.

На самом деле нужно было задать его в первую очередь. Но внутри все сжималось, когда я думала об этом.

Видел ли он, что проклятие на мне не посмертное, а самое обыкновенное, наведенное именно магами ордена?

Если да, то я окончательно разочаруюсь в людях.

— Скажи, как ты понял, что на мне лежит посмертное проклятие?

Он нахмурился, посмотрев на меня с недоумением.

— Никак. Я такое определять не умею. Видел только темное пятно на твоей ауре, которое медленно расползалось. Обратился к учителю, тот отвел меня к старейшинам и уже они…

Курт замолчал на полуслове, обдумывая что-то.

— Подожди, ты хочешь сказать, что это было не посмертное проклятие?

— Похоже на то, — вздохнула я.

— Но зачем?

— А вот это очень хороший вопрос. И пока у меня нет на него ответа.