Манро

Глава 58

Зверь полностью контролировал движения Рен. Если у неё возникало желание остановиться, а у него — бежать, то тело подчинялось зверю. В первый раз, когда она села за руль автомобиля, ехала слишком быстро по обледенелой дороге. Машину занесло вправо, затем влево — потом ещё левее, ещё дальше — пока она не полетела задом с холма. Этот опыт напомнил о том хаотичном движении. Керени просто цеплялась за дорогую жизнь. Завтра она придумает, как укротить зверя. Да, завтра. Она придумает план и осуществит…

Здравые мысли исчезли, когда Манро снял рубашку. Её сердцебиение участилось при виде обнажённой груди. МОЙ!

Инстинкт больше не приказывал учиться или умереть. Он кричал: «ПАРА!»

Солнце село, но Рен могла видеть каждый дюйм скульптурного торса, могла слышать, как ускоряется его сердцебиение, когда она приблизилась.

— Ты пожираешь меня заживо взглядом. — В его голосе звучало облегчение. — Думаю, что я твоя пара, любимая. — О, да. Но прежде чем она смогла вонзить в него когти, он отвернулся и начал убегать. Он хочет заставить её зверя преследовать его, уводя их подальше от поселения. Предвкушение захлестнуло её, и она бросилась за Манро. Пролетая мимо зданий в направлении незнакомого леса, она изумлённо смотрела на свои ноги. Скорость поражала воображение, как и чувства. Пробегая мимо светлячков, она могла видеть их крошечные тепловые следы. Она даже слышала, как внутри их крошечных тел искрился механизм света. Нити мха щекотали друг друга, добавляя нотки в симфонию звука. Сосновые иголки наполняли ночной воздух ароматом. Лёгкий ветерок пробежал по лесу и окутал тело. Чувствительная кожа Рен была похожа на звёздную пыль — одно прикосновение преобразило бы её навсегда.

Несмотря ни на что, она была настроена на Манро. Биение его сердца. Его вызывающий привыкание запах. Вид её пары, пробирающейся сквозь деревья, полностью в своей стихии. Погоня была невероятной! Каждый шаг усиливал возбуждение. Но Рен не могла вымолвить ни слова.

Манро выбежал на выступ земли, окружённый с трёх сторон протокой. Кипарисы росли вдоль берега, обрамляя поросшую травой поляну. Она загнала его. Они кружили друг вокруг друга. Какое-то воспоминание, спрятанное глубоко в инстинкте, требовало ритуала спаривания в эту ночь. Но свирепость новообращённого заглушила это указание.

— Малышка, я планировал, что всё будет не так. Я хотел соблазнить тебя. Я больше не буду контролировать себя. — Его мускулы бугрились, глаза мерцали голубым. Манро и его контроль. Теперь у неё есть способность быстро исцеляться!

Начали проявляться черты его зверя, зрелище возбуждало её собственного зверя. Но Манро явно боролся за то, чтобы держать его на поводке. Потея в ночном воздухе, он сохранял стоическое выражение лица — выражение висельника, — но его мужественность никогда не была такой твёрдой. Она оторвала от него взгляд, когда восходящая луна окрасила поверхность воды. Луч света коснулся её кожи. Она действительно его чувствовала. Тепло превратило её кровь в вино, дыхание в пар. Это… рай.

Эта мысль только пришла ей в голову, когда её зверь бросился на Манро.

Не успел Манро моргнуть, как оказался на спине, а Керени на нём.

— Полегче, любимая!

Но нет. Она выпустила чёрные когти и сорвала с него джинсы. Затем ботинки. Его когти и клыки удлинялись. Как он мог сопротивляться Керени? Теперь его единственной надеждой было, как можно нежнее лишить её девственности, пока луна не забрала его. Зверь не знал, что нужно медлить, и гнал её со всей своей силой. Если бы Манро верил, что она вернётся к нему, подготовился к этому. Мог бы раздобыть контрацептив. Под влиянием луны он, вероятно, оплодотворил бы её. Если она когда-нибудь восстановит контроль над своим зверем, возмутилась бы какая-то её часть на него за то, что он снова лишил её выбора?

Любовь, похоть и ужас — всё смешалось внутри, а луна усиливала эмоции…

Вскоре её платье постигла та же участь, что и его одежду, — оно было разрезано на ленты и выброшено. Затем Керени оказалась на нём, обнажённая, как мечта. Ликаны любили погоню как таковую. Но даже больше, чем погоню, им нравился улов.

«Наконец-то я поймал свою пару. Или она поймала меня. Она у меня».

Луна продолжала восход над кипарисами, пока свет не упал прямо на них, омывая её тело потоками серебра. Он с благоговением смотрел на волчий образ Керени. Её белые клыки впились в красную нижнюю губу. Глаза с отяжелевшими веками светились голубым. Локоны в лунном свете рассыпались по плечам, щекоча пышную грудь.

«Богиня».

Его зверь был в смятении из-за такого существа. Манро боролся с ним изо всех сил.

Она начала двигаться на нём, её сердцевина скользила по всей длине члена.

— Ах! — Его бёдра непроизвольно дёрнулись. — Ты такая влажная. Такая готовая для меня.

Она застонала, впиваясь когтями в его грудь — десять уколов для внутреннего зверя. После всех планов Манро, она собиралась взобраться на него. Использовать. Лишить себя девственности на её условиях. И, боги, это возбудило его как ничто другое.

Она раскачивала бёдрами до тех пор, пока головка его члена не соприкоснулась с узким входом и не начала входить.

— Керени! — Он сжал её бёдра дрожащими руками, когда она вошла в него глубже. На дюйм. Ещё.

Он всю свою жизнь ждал, что её лоно вот так примет его, но не представлял, что будет так горячо и влажно. Керени и луна правили им. Манро отодвинули на задний план, он отдавал себе отчёт в действиях, но его одолели. Сдавшись, он выпустил зверя на свободу, взревев в небеса…

Она извивалась, чтобы вместить больше члена, когда он услышал, что кто-то приближается. Знакомый запах… Уилл?

На гэльском его брат крикнул:

— Я не смотрю! Возможно, тебе захочется ещё несколько минут держать зверя на поводке.

Керени зарычала на незваного гостя. Если Уилл подойдёт ближе, она нападёт.

Его брат не был дураком; он держался на расстоянии.

— Мы нашли контрольный браслет Гаррета. — Как, чёрт возьми, Уиллу удалось совершить этот невозможный подвиг? — Ведьмы сказали, что он сработает на новообращённом. — Тогда Керени вернётся к Манро, как только наденет браслет! Ему хотелось взвыть от облегчения. — У нас есть противозачаточные браслеты. Твой чёрный. Я оставлю их здесь, под дубом. — Аромат магии доносился откуда-то издалека. — Мы позаботимся о том, чтобы вы держались подальше от поселения, так что не беспокойся. — Он умчался.

Может ли Манро ещё спасти положение? Может, его пара не забеременеет в первую ночь бессмертной жизни? Он подумал о предсемени. И всё же, пока он не выплеснет семя в неё и не укусит одновременно, у них всё будет в порядке.

Верно? Инстинкт подсказал бы ей.

Чтобы добраться до браслетов, Манро пришлось бы обуздать зверя. Почему Уилл был так уверен, что у него выйдет в такую ночь?

«Я слишком далеко зашёл, брат».

Давление навалилось на Манро. Его зверь восставал. Тугое лоно его пары сдавливало головку члена. Лунный свет ослеплял, как и его чувства к ней.

Он думал, что потерял её, но она вернулась. Ему не терпелось заявить на неё права. Но потом Манро представил свой первый разговор с ней:

— Доброе утро, любимая. Добро пожаловать в бессмертие… и материнство!

«Уходи в тень, чудовище. Сейчас же!»

Существо, тоже ждавшее этого столетия, взревело, сотрясая деревья вокруг. Манро ни за что не смог бы превзойти его. Его жажда слишком сильна. И всё же все мечты Манро были так близки к осуществлению. Керени воскресла и признала его своей парой. Магия, способная сдержать её зверя, была всего в нескольких шагах.

«Воспользуйся будущим прямо здесь, прямо сейчас, Манро».

Ради неё.

Он сражался со своим зверем так, как никогда раньше.

«В тень, тварь!»

Глаза Манро расширились — он возвращался на поверхность. Он глубоко вдыхал и выдыхал, пока не надел намордник на зверя. По крайней мере, на время…

Когда он схватил Керени за талию, чтобы оторвать от своего пульсирующего члена, она сопротивлялась, сжимая его бока бёдрами.

— Пощади! — Скрежеща клыками, он потянул её вверх. Прохладный воздух встретил горячую влагу на его члене, и яички сжались, желая излиться в неё. Это всё испортило бы! Его голова раскалывалась, пока он балансировал на грани оргазма.

«Вдох. Выдох. Думай о чём угодно, только не о богине-волчице, которая хочет использовать тебя для своего удовольствия».

Как только он отошёл, она оскалилась.

— Мне нужна секунда, любимая! — Вопреки всем инстинктивным побуждениям, он высвободился из её объятий и вскочил; она снова повалила его на землю. Эта грубая игра ещё больше возбудила зверя! Вновь высвободившись, Манро бросился к браслетам. Она запрокинула голову и завыла — жалобный звук, который разорвал его сбитого с толку зверя. С таким же успехом это могло бы означать вопрос, почему мы не заботимся о ней?

Манро заметил браслеты под деревом. Он как раз потянулся за ними, когда она снова поймала его и впилась в грудь маленькими клыками, и он почти забыл, зачем шёл.

Браслеты? Браслеты!

Контрацептив был тонким и чёрным; другой серебристым и выглядел потрёпанным. Он надел чёрный на запястье.

Стоит ли попытаться надеть наручники и на неё? Но тогда он посадит в клетку её зверя, а его вскоре должен был восстать снова. Её первый половой акт был бы во власти хищного животного после того, как она воскресла из мёртвых.

Его осенила идея, и он потянулся к браслету контроля.