Мангака

Глава 17

— С ума сойти! Я до сих пор не верю, что меня взяли! И у меня даже будут слова, хотя и всего два предложения! Расскажу в школе, так и не поверит ведь никто! — трещала шагая рядом со мной Мия, эмоционально размахивая руками, отчего шедшие навстречу нам обычно всегда сдерживающие эмоции японцы удивлённо поглядывали на неё.

— Ты б лучше не торопилась никому рассказывать, пока не поговоришь с родителями, и пока они не подпишут договор. А то вдруг что-то не так пойдёт, и всё сорвётся? Лучше расскажи, когда уже точно будешь знать, что роль — твоя. А ещё лучше, со съёмочной площадки фото своё выложишь в соцсетях, вот тогда точно всех удивишь, — посоветовал я ей. И да, меня тоже взяли, разумеется, но теперь надо рассказать обо всём отцу и деду, и убедить их подписать договор. А с этим могли возникнуть сложности…

Отец всегда презрительно относился ко всяким там актёрам и айдолам, не считая всё это достойной профессией, а тут ещё и так долго школу придётся пропускать… В этом плане он сильно отличался от других японских родителей, большинство из которых были бы счастливы такой карьере своих детей.

Единственная моя надежда была на то, что когда он услышит про сумму, которую мне заплатят, то передумает. Деньги-то он любит, а пообещали мне целые пятьсот долларов за съёмочный день. Для звёзд кино это, конечно, смешные деньги, но для меня просто космос! Пятьсот долларов — это восемьдесят пять тысяч йен на сегодняшний день.

Я, конечно, не знал, сколько дней продлятся съёмки, но подозревал, что вряд ли меньше, чем три месяца, так что вполне можно рассчитывать тысяч на пятьдесят долларов в итоге, что являлось по японским меркам очень большой суммой. На собственную квартиру, их, конечно, к сожалению, не хватит, цены на жильё тут просто безумные какие-то, но всё равно на эти деньги тут можно было вполне безбедно прожить пару лет.

Но тут я вспомнил, что заработную плату в Японии называют до вычета налогов, которые тут были от пяти до сорока пяти процентов от выплат, в зависимости от величины полученной суммы, и получающаяся итоговая выплата меня уже не так сильно радовала. Я не помнил точно местную налоговую шкалу, и мне оставалось лишь надеяться, что заберут у меня не сорок пять процентов.

Блин, как же хорошо в этом плане было в России! — мысленно вздохнул я, — Знай отстёгивай себе тринадцать процентов каждый месяц, и не надо было ломать голову, сколько ты в итоге получишь, да и налог, по сути, небольшой получался.

Да, я знал, что там работодатели тоже какие-то налоги платили за своих работников, но это меня не сильно волновало. Сейчас я думал лишь о том, что тринадцать процентов — это намного меньше, чем сорок пять! Надо будет дома глянуть, сколько всё же с меня сдерёт государство.

— Тут я с тобой согласна. Торопиться не надо, хотя и очень хочется поделиться с кем-нибудь. Подруги обзавидуются! Но я и правда лучше подожду. Да и идея с фоткой со съёмочной площадки шикарная! — продолжала беззаботно болтать Мия, — Жалко только, что мои съёмки, скорее всего, продлятся только один день, но всё равно эти двадцать тысяч йен, которые я получу, мне лишними не будут.

Ну, да. Каждому своё, — мысленно отметил я. В то время, когда я переживаю, что у меня вместо пятидесяти тысяч долларов выйдет тысяч тридцать, она вполне довольна двадцати тысячам, и вовсе не долларов. Впрочем, любой школьник будет рад такой сумме за один день работы.

— Слушай, может, поесть зайдём? — кивнула она на небольшую раменную, мимо которой мы как раз проходили, — Я сегодня даже пообедать не успела, а уже вечер. Ты как?

— Да, поесть не помешает, — согласился я, и проверил, взял ли я с собой карту. Мы на этих пробах часа четыре проторчали, так что мой желудок давно уже намекал, что неплохо было перекусить.

Мы зашли внутрь, где уселись за барную стойку, так как в раменных не было столиков, а была лишь длинная столешница барной стойки, за которой можно было видеть, как повара готовят еду, сделали заказ, и уже через несколько минут передо мной появилась глубокая тарелка с лапшой, залитой бульоном, где также можно было увидеть мясо, овощи, сыр, грибы и маринованные яйца, и естественно, всё это дело было щедро приправлено соевым соусом, без которого, по-моему, японцы не ели вообще ничего.

Я так и не успел до конца привыкнуть к местной кухне, и частенько скучал по русским блюдам, но этот рамен оказался очень даже неплох, ну, или я сильно проголодался, так что активно заработал вилкой, привычно игнорируя взгляды возмущённых таким кощунством окружающих.

Нет, при желании я бы смог вспомнить навыки Сайто, и поесть и палочками, вот только желания у меня такого не было. Мне удобнее было есть вилкой, и я не собирался менять свои предпочтения в угоду чьих-то традиций и убеждений.

— Вот любишь ты всё же эпатировать окружающих, — усмехнулась Мия, аккуратно подцепляя палочками лапшу, и отправляя её в рот, — Впрочем, я давно уже поняла, что тебе просто плевать на то, что о тебе подумают окружающие. Я бы тоже хотела быть такой, но, увы, не могу. Что-то внутри меня противится, когда я пытаюсь вести себя таким образом, что это противоречит нашим устоям. Мне лишь иногда удаётся справиться с собой, как, например, тогда, когда я решила заговорить с тобой на пробежке. При всей твоей молчаливости и непредсказуемости, с тобой на удивление легко общаться. Да, порой ты бываешь очень груб, но почему-то, от тебя я не воспринимаю это как грубость. Если бы что-то подобное тому, когда ты закрыл передо мной дверь, когда я принесла тебе тортик, сделал любой другой мой знакомый, то я бы просто вычеркнула его из своей жизни, а от тебя — стерпела. Почему так?

— Это потому, что я сразу выстроил такую модель поведения с тобой. Ты могла и не принять её, но решила продолжить общение, вписав меня в свою картинку мира. С теми же, с кем ты уже давно знакома, совсем другая история. Ты уже давно знаешь модель поведения каждого из них, предполагаешь, как они поступят в той или иной ситуации, и вариант, что они поступят также, как и я, будет выходить за рамки их модели поведения, которую ты выстроила в своей голове. Будет ломать твою картину мира, и ты не можешь с этим смириться. Вот и всё. Видишь, как просто, — пожал я плечами, с тоской обнаружив, что ложку мне так и не принесли, хотя я и просил, так что бульон придётся пить так, как тут принято. Прямо из тарелки.

— Да, скорее всего, ты прав, — чуть подумав, пробормотала Мия, а потом добавила, — Но всё же, странный ты человек, Сайто Кушито. Есть в тебе какая-то загадка, и мне бы очень хотелось её разгадать.

— И сколько дней тебе придётся школу пропускать? — спросил дед, когда мы сидели за столом и пили чай, который я купил по пути домой.

— Точно мне не могут сказать. От трёх месяцев до полугода, — пожал я неопределённо плечами, — Режиссёр пообещал, что постарается сцены со мной снять как можно быстрее. Хотя сильно торопиться тоже не хочется, так как у меня оплата за каждый съёмочный день будет.

— Ты понимаешь, что он тогда чуть ли не круглосуточно захочет тебя заставить работать, если у тебя будет освобождение от школы? — жутковато усмехнулся дед, — По закону, школьник может работать с пятнадцати лет, но не более четырёх часов в дни учёбы. Во время каникул это ограничение снимается, и остаётся лишь то, что подросток не может работать в ночные часы с двадцати двух часов до пяти. У нас, конечно, официально восьмичасовой рабочий день в стране, но уж очень начальство любит переработки, и заставляют подчинённых по двенадцать часов в день вкалывать. Ты уверен, что оно тебе надо?

— Ксо! Об этом я не подумал, — озадаченно почесал нос я, — А нельзя как-то в договоре ограничить мои часы работы? Например, чтобы не более восьми часов в день было?

— Конечно, можно, — благожелательно кивнул он, сделал глоток чая, и довольно зажмурился. Я его экстаза не понимал, как по мне, чай как чай, ничего особенного.

— Обязательно учтём этот момент, — продолжил он, — А ещё я и поторгуюсь немного. Как по мне, за такую роль они должны побольше платить. Всё же одна из главных ролей, так ещё и отрицательная. За это определённо нужно будет требовать надбавки.

— Было бы неплохо, — согласно кивнул я, припомнив свои размышления о налогах.

— Осталось только обговорить, что я получу за то, что буду помогать тебе, — пристально глянул на меня дед своими жуткими глазами, но я уже привык к ним, так что подобным меня было не напугать.

— Ты что, долю хочешь? — удивился я, постаравшись не показать ему, какое презрение я сейчас испытывал. Брать деньги с родного внука, это уж совсем мерзко как-то.

— Долю? Нет, я не про деньги, — покачал головой он, — Я, скорее, про услугу…

— Так тебе помощь какая-то нужна? — догадался я, — Да я б тебе и так помог.

— И не помощь, — покачал головой он, — Я хочу, чтобы пока я был тут, ты каждый день выделял по два часа на занятия со мной бу-дзюцу. Не дело это, когда внук совсем не знает боевого искусства, которому учит дед. Хотя бы базовые знания я должен тебе передать.

Два часа в день? И это при том, что я ещё должен буду ходить на тренировки по муай-тай, а ещё, скорее всего, нужно будет пару раз в неделю ездить в корпорацию, да и на рисование надо время выделить.

— Два раза в неделю по часу, — выдвинул свои условия я.

— Шесть дней по два часа. Один день, так и быть, дам тебе выходной, — усмехнулся дед.

— Три раза в неделю, по два часа, но не больше! — упёрся я.

— Четыре дня в неделю, по два часа, и это моё последнее слово! — грозно нахмурился дед, — Иначе сам со всем этим разбирайся и жди отца.

— Хорошо, — сдался я. Впрочем, четыре дня — это гораздо лучше, чем семь.

— Вот и отлично, — довольно кивнул дед, — В таком случае, начинаем прямо сегодня. Иди переодевайся.

— Сегодня? — ужаснулся я, чувствуя неимоверную усталость от прошедшего дня, да и поздно уже было. А завтра ведь мне ещё в школу идти. От неё меня освободят только когда договор будет подписан, да и то не сразу, а когда дело до съёмок дойдёт. Пару недель мне ещё точно придётся в школу походить.

— Может, завтра? — попытался я отмазаться, — Устал я. Да и договор ещё не подписан. Вот подпишешь, тогда и наше с тобой соглашение в силу войдёт.

— Нет, наше соглашение начинает работать с сегодняшнего дня, — не согласился дед, — Да ты не бойся. Сегодня у нас только вводное занятие будет, да небольшая разминка.

— Ну, ладно, — нехотя согласился, пятой точкой чувствуя какой-то подвох, — Но сначала ты должен рассказать мне, почему так долго со мной не виделся! Без этого между нами невозможно будет выстроить доверительных отношений! Я должен понимать, из-за чего ты решил держать дистанцию с родным внуком столько лет. А то, может, действительно лучше отца дождаться.

— Ладно, — после паузы, нехотя буркнул он, — Возможно, ты и прав. Нам действительно надо получше узнать друг друга. Я не смог с тобой видеться, так как восемь лет сидел в тюрьме за убийство. Вышел два года назад, но не смог приехать раньше, так как мне пришлось налаживать свою жизнь и искать способ заработать. С прошлой работы меня, естественно, выгнали, а на новую бывшему сидельцу, ещё и по такой статье, устроиться непросто. Хорошо, что у меня были небольшие накопления, да друзья помогли. Одолжили мне деньги и помогли получить разрешение на открытие додзё. Все бюрократические процедуры заняли довольно много времени даже несмотря на то, что мне помогали бывшие коллеги, некоторые из которых занимают довольно значимые посты в полиции Осаки. Теперь доволен?

— Нет! — чуть не подпрыгнул я, — Ты — убил человека? Но за что? И, получается, ты служил в полиции, раз твои коллеги — полицейские? Рассказывай уже полностью! И не связан ли с этим твой шрам на лице?

— Да, с этим, — глухо ответил дед, — Этот след оставил мне брат того человека, которого я убил. Попытался отомстить мне, вот только совершил ошибку. Ему надо было бить мне в грудь, а он зачем-то полоснул по лицу, так что я успел немного уклониться, и удар пришёлся вскользь. Нормально я уже защищаться не мог, так как был в наручниках, иначе я бы ему и этого не дал сделать. Убил же я очень плохого человека. Наркоторговца, который когда-то подсадил на иглу мою дочь, твою тётю, из-за чего она и умерла после передозировки. Я долго его искал, и нашёл… Он уже сдался, когда мы его брали, но я не смог удержать себя в руках, и выстрелил в него… После этого меня арестовали, уволили из полиции, и осудили на восемь лет.

— Да… но… — озадаченно нахмурился я, когда он замолчал, — Ты же говорил, что не хочешь удалять шрам, потому что он не даёт забыть тебе о твоей ошибке? И где же ты тут ошибся? Ты всё-таки жалеешь, что убил его?

— А ошибка тут в том, что это оказался не тот человек, который убил мою дочь… — тяжело вздохнул он, — Информатор обманул меня, и моими руками убрали совсем другого человека. Мне нужно было проверить всё как следует, а я… Я пошёл на поводу у эмоций…

— Но он, хотя бы, и правда был наркоторговцем? Или ты убил не преступника?

— Нет, тут всё верно. Иначе мне бы дали срок намного больше… — грустно улыбнулся он.

— Ну, и ладно тогда, — сразу успокоился я, — Значит, он заслужил. Ненавижу наркоторговцев. Как по мне, они хуже убийц…

— Разрешите войти, господин Ёсихира? — с поклоном заглянул в кабинет начальника управления Кадзиморо.

— Проходи. Что там у тебя? — вальяжно разрешил тот, закрывая папку с бумагами, и отодвигая в сторону, — Что-то срочное?

— Я по поводу того школьника, автора манги Мастера мечей онлайн, — Кадзиморо проскользнул в кабинет босса, и подошёл к столу, — Помните, я подходил к вам насчёт него? Говорил, что нам надо как-то взять его в штат, чисто формально? Вы обещали узнать насчёт этого у начальника управления кадров. Извините, что напоминаю вам об этом, просто нам нужно ускоряться, пока его конкуренты не перехватили…

— Ничего страшного, не извиняйся, ты абсолютно прав, — Ёсихара открыл ящик стола, и достал оттуда лист бумаги, — Закрутился тут, и забыл о нём. Я уже обговорил всё с ним, и он разрешил нам взять этого парня на должность стажёра, на половину ставки. Должность формальная, но ему всё же нужно будет появляться у нас два раза в неделю, на два часа в день. Не забудь предупредить его об этом! Потратите это время на работу над его мангой. Вот тебе разрешение от начальника управления кадров, вызывай этого парня сюда с родителями, и отправляй их в отдел кадров оформляться. Всё ясно?

— Хай! — коротко ответил Кадзиморо, принял, как положено, двумя руками документ, и пятясь покинул кабинет.

— Наконец-то… — выдохнул он, выйдя из кабинета, вытер со лба пот, и пробежался глазами по бумаге. Да, это было именно то, что нужно. С этой бумагой кадры точно не посмеют отказать ему, как было тогда, когда он решил сам решить этот вопрос. Заявили, что такое вообще невозможно! Посмотрим, что они теперь скажут, когда он сунет им под нос разрешение их же руководства, — злорадно ухмыльнулся он.

Теперь же нужно было обдумать самое главное — сколько денег предложить ему за его мангу. С одной стороны, он был новичком, который ещё нигде не публиковался, и по идее, должен получить минимальную сумму.

С другой же стороны, его манга стремительно набирала популярность, и была в совершенно новом жанре, который наверняка ждал успех. Кадзиморо был уверен, что другие издательства уже обратили на неё внимание, и парень вполне может и послать его, если он ему мало предложит.

Нет. Мы не можем его упустить, — мысленно признался самому себе он, — Уж лучше переплатить, чем потом жалеть, что упустили перспективного автора. Уверен, что мы своё возьмём на его манге, и на других работах, нарисованных в этом жанре.