Мангака 3

Глава 9

После ухода деда я вернулся было к рисованию, но мысленно весь был в прошедшем разговоре, из-за чего никак не мог сосредоточиться на рисунках. Стоило на секунду отвлечься, и рука куда-то в сторону уходила, портя рисунок, и, хотя на планшете все эти помарки можно было без проблем исправить, но уже через пару минут я снова отвлекался, делал новые помарки, исправлял, всё больше и больше раздражаясь, и в итоге, отодвинул планшет в сторону, и закончил пока с рисованием. Не до этого пока. Надо успокоиться немного.

Я откинулся на спинку компьютерного кресла, и стал наблюдать за тем, как Куро играет с подаренной ему мною мягкой игрушкой в виде мыши. То наскочит на неё, схватит зубами, и треплет, как будто настоящую мышь поймал, то бросит вдруг, удирает испуганно под кровать, как будто его вспугнуло что-то. Оттуда посверкает своими зелёными глазами, сожмётся, как пружина, и вот снова летит в атаку на беззащитную игрушку.

Вот так резвиться он себе только в моей комнате позволяет. В доме отец приучил его вести себя тише воды ниже травы. И не бил ведь, только порыкивал в его сторону, но и этого хватило, чтобы кот боялся его как огня. А на съёмках он вёл себя как настоящий аристократ на выезде. С ним периодически то один, то другой человек из съёмочной группы пытались играть разными бумажками, веточками, фантиками, но он их презрительно игнорировал. Даже гладить себя не сильно-то давал.

Нет, сразу кусаться и царапаться на начинал, когда к нему кто-нибудь погладить его подходил, но терпел максимум секунд пять, а потом начинал грозно шипеть, подняв предупредительно вверх лапу, и до людей как-то сразу доходило, что от него лучше отстать.

Один раз только помощница режиссёра, Ёсика, решила проигнорировать его предупреждение, и продолжила гладить, и тут же получила по руке когтями, не успев отдёрнуть руку, и красные полосы на её руке ещё долго служили примером для окружающих, как делать не надо.

Тут кот как будто почувствовал, что я думаю о нём, оставил в покое свою уже изрядно подранную игрушку, запрыгнул ко мне на колени, и замурлыкал, поудобнее устроившись на них.

И всё же, что мне ответить на предложение деда? — мучительно размышлял я, поглаживая кота, — Решил ведь уже, вроде, всё, и тут все планы меняются… Можно и отказаться, конечно, вот только не ходить два последних года в школу было весьма заманчиво, да и, что скрывать, очень уж мне понравились те эмоции, которые я ощутил, победив в турнире, и был весьма не против их повторить…

Впрочем, потом об этом подумаю, — решил я, поняв, что всё равно сейчас ничего не решу. Время до конца недели у меня есть, вот там и видно будет. А пока нужно проверить кое-что, что следовало сделать ещё неделю назад.

— Интересно… — пробормотал я самому себе, пялясь в экран ноутбука. И как это всё понимать? Оказывается, в этом мире существовали в своё время и Лермонтов, и Есенин, и Толстой, и наше всё — Пушкин. Я нашёл всех, кого смог вспомнить из классики. Даже зарубежную проверил, обнаружив Шекспира, Дюма, Вальтера Скотта, Джека Лондона, Ремарка… И написали они тут ровно те же произведения, что и в моём мире, ну, по крайней мере те, которые я помнил. За всё творчество сказать не возьмусь.

И как же я это всё упустил? — раздумывал я, почёсывая подбородок, — Почему не проверил? Зациклился на своей манге, и блокбастерах кино, глубже копать не стал, вот и результат… С другой стороны, а что, собственно, это для меня меняет? Я один хрен не собирался плагиатить классиков. Не смог бы, даже если бы захотел, да и денег бы мне это не принесло. Уверен, что сейчас с их творчеством я не смог бы добиться успеха. Всему своё время… То, что было популярно тогда, сейчас очень вряд ли смогло бы выстрелить.

Для меня главным было то, что вся манга, которую я смог вспомнить, тут отсутствовала, что я перепроверил ещё раз. Популярных фильмов и песен моего времени тут тоже не было.

Для чистоты эксперимента не мешало бы ещё проверить японских классиков литературы, но я, к своему стыду, не знал ни одного. Как и не знал фильмов, которые были популярны во времена молодости моих родителей, увы!

Было у меня подозрение, что до какого-то времени этот и мой мир были полностью идентичны, или даже вообще одним целым, но в какой-то момент пошли разными путями, или же появилась копия одной из вселенных, альтернативная реальность, так сказать, в которой мировое творчество и искусство пошло другим путём. Может, и ещё чем-то стало отличаться, но я не историк, и понять, есть ли ещё какие-то различия, был не в состоянии. Ключевые моменты истории были абсолютно одинаковыми, а вот более детально сравнить исторические события я уже не мог.

Одно было ясно точно — различия появились уже после того, как в моём мире был придуман Чебурашка, а это уже существенно сужало временной интервал. Естественно, я не помнил, в каком году появился Чебурашка в моём мире, но справедливо предположил, что дата выхода книги в этом мире должна совпадать с датой моего мира, а тут она вышла в 1966 году, соответственно, что было написано раньше в моём и этом мире должно было совпадать.

А вот как ещё более точно выяснить год начала расхождений, я придумать не сумел… Те книги, которые я читал в своём детстве, вышли в начале двухтысячных годов, и помочь мне не могли, а какая ещё литература выходила в семидесятые — восьмидесятые годы двадцатого года, я понятия не имел. Нет, были ещё книги, которые мне читала мама из своего детства, такие как, Незнайка, Буратино, Волшебник изумрудного города, но написаны они оказались ещё раньше, чем Чебурашка.

После мучительных попыток вспомнить что-нибудь ещё из того, что я любил читать или смотреть в детстве, мне вдруг пришло на ум Простоквашино, и вот его уже тут не оказалось! Вот только я понятия не имел, когда была написана книга… Знал только, что ещё до распада СССР, а значит, диапазон дат сузился до 1966–1991 годов. И что мне это даёт? Да в сущности, ничего полезного. Как я дальше не бился над интернетом, пытаясь понять, что же случилось такого, из-за чего наши миры разошлись, выяснить я ничего не смог.

Промелькнула даже нелепая мысль, когда изучал исторические события, что не авария ли на Чернобыльской АЭС послужила причиной для расхождения миров? Она и в этом мире была тоже. Но, подумав немного, понял, что это нелепое предположение. Каким образом такая авария может повлиять на изменение в творчестве? Ладно бы ещё изменения в исторических и политических событиях произошли, тогда её как-то можно было заподозрить в этом, а так… Бред.

Я и сам не понимал, почему меня всё это так зацепило. Казалось бы, нет тут моих любимых манг, ну так и радуйся. Вот только что-то внутри меня не давало мне расслабиться и не думать об этих странностях. Почему-то тлела в груди уверенность, что очень важно выяснить причину этого расхождения миров, и что наверняка эти расхождения связаны не только с творчеством и искусством. Должно быть что-то ещё, просто я пока этого не вижу…

— Так может, мы продолжим наше свидание в каком-нибудь более подходящем месте? — промурлыкала Мидори, придвинувшись ко мне поближе, и её ладонь легла на мою грудь, и заскользила куда-то вниз, — Предлагаю поехать ко мне, в мой шикарный особняк… Поплаваем вместе в бассейне, выпьем по коктейлю, а потом найдём себе ещё более интересное занятие… — прошептала она под конец мне в самое ухо, отчего по моему телу побежали мурашки. Её глаза загадочно блестели в полутьме, а губы призывно улыбались, и я потянулся к ним, чтобы впиться в них поцелуем…

— Подъём! — вдруг рявкнул кто-то голосом деда, безжалостно вырывая меня из чудесного сновидения, я очумело захлопал сонными глазами, ничего не соображая, и ещё через секунду меня буквально стряхнули с кровати, и я оказался на полу.

— Эй! Чё за дела? — возмутился я, вскочил на ноги, и тут же еле успел увернуться от просвистевшего над головой кулака деда, — Ты там совсем озверел, что ли? — завопил я, отскакивая от него подальше.

— Всегда нужно быть бдительным и контролировать обстановку вокруг себя! И я не допущу, чтобы ты и дальше игнорировал утреннюю зарядку! — прорычал дед, — Из-за своего кино ты себя уже совсем запустил! Пять минут тебе даю, чтобы одеться и сходить в ванную. Время пошло. Не успеешь — пожалеешь, — злобно пообещал он, и вышел из моей комнаты.

— Чего это на него нашло? — озадаченно размышлял я, торопливо выскакивая из комнаты, и шагая в ванную. Проверять, что он там сделает, если я опоздаю, мне совсем не хотелось, — Выпил, что ли, уже с утра? Или наоборот, от похмелья мучается, и решил на мне отыграться? Подумаешь, пару дней пропустил с зарядкой, ему-то что? Или тут сказывается ещё моё нежелание боевыми искусствами заниматься? Так ведь ответ я ему ещё не дал на его предложение.

Я открыл холодную воду, и сунул под неё голову, чтобы взбодриться и хоть немного прийти в себя. После очередных ночных съёмок и короткого сна после них голова была как в тумане. Вот чего он докопался? Я же не на диване валяюсь целыми днями, а реально работаю, и на съёмках мне приходится довольно много двигаться, и даже бегать, так что его упрёки в том, что я себя запустил, были далеки от истины.

Наскоро вытерев голову полотенцем, я помчался в комнату одеваться. В шортах да футболке сейчас не побегаешь, так что пришлось натягивать тёплый спортивный костюм, сверху куртку, и мчаться к выходу. А когда выскочил за дверь, моя интуиция вдруг взревела благим матом, и я, даже не пытаясь разобраться, что происходит, рыбкой нырнул вперёд, сделал кувырок, вскочил на ноги, и взвился в прыжке, уходя от удара длинным шестом, невесть откуда-то оказавшегося в руках деда.

— Ты совсем озверел, что ли? — возмущённо завопил я, отскоком назад уходя от очередного удара.

Дед лишь мрачно ухмыльнулся в ответ, и шест в его руках замелькал ещё быстрее, с гудением рассекая воздух.

Минут пять я скакал не площадке перед домом, уворачиваясь и уклоняясь от ударов, в ожидании, когда дед угомонится уже. Контратаковать я даже не думал. Тут достаточно было пропустить один удар, и бой для меня будет закончен.

Вот только дед и не думал сбавлять темп, а я уже начал выдыхаться.

— Или объясни, в чём дело, или я сваливаю отсюда! — запыхавшись крикнул я деду, уйдя кульбитом назад от очередного удара. Даже сам от себя не ожидал, что я так могу.

Дед молча кинулся ко мне, занося шест для удара, а я просто развернулся, и побежал прочь отсюда. Будем считать, что на обычную пробежку отправился.

— Куда? — рыкнул сзади дед, — А ну, стой!

Я лишь прибавил ход в ответ.

— Стой, говорю, я с тобой ещё не закончил!

— Да вот хрен тебе! Догони сначала!

— Стой, а то хуже будет!

Я оглянулся. Дед мчался за мной огромными скачками, положив шест на плечо, и придерживая одной рукой.

Немногочисленные, из-за раннего времени суток, прохожие с изумлением таращились на нас, но вмешиваться никто не спешил.

На улице стоял всё тот же морозец, но сейчас я его не ощущал, и наоборот, даже вспотел от физических нагрузок. Впервые за несколько дней через прорехи в тучах мелькало солнце, разгоняя унылую серость, а солнечные лучи отражались в покрытых ледяной коркой лужах.

Одна из таких ледяных луж вдруг оказалась прямо передо мной, и была слишком большой, чтобы я мог её перепрыгнуть, а потому я вспомнил своё далекое детство из прошлого мира, и заскользил по ней, кое-как держа равновесие.

— Твою ж…! — испуганно рыкнул сзади дед, и с шумом рухнул на лёд.

— Спина… — простонал он, я остановился, и с недоверием глянул на него. Неужто такой мастер боевых искусств, как он, мог навернуться на обычном льду?

Шест отлетел в сторону, а сам дед лежал на боку, и силился подняться, схватившись одной рукой за поясницу, а второй помогая себе встать.

Я тут же кинулся к нему на помощь, и, едва оказался рядом с ним, как он сделал молниеносную подсечку, и я улёгся рядом с ним, больно ударившись спиной.

— Попался! — довольно рыкнул дед, шустро вскочив на ноги. И сразу же попытался с силой опустить мне на грудь ногу, но я молниеносно дёрнулся в сторону, увернувшись от удара.

Дед, не давая мне встать, шагнул ко мне, и попытался пнуть по рёбрам. Тут я уже совсем озверел, и, извернувшись, ухитрился пробить ему по опорной ноге, роняя рядом со мной.

На ноги мы вскочили одновременно, и летящий кулак в мою челюсть мне пришлось брать на блок, так как увернуться я уже не успевал, и руку пронзила вспышка боли. Это, всё же, не с ровесниками драться. Дед был раза в полтора тяжелее меня, и его удары были намного мощнее.

А потом он начал практически забивать меня как руками, так и ногами, без проблем пробивая мою защиту, и уклоняться от этих ударов у меня уже сил не было. Всё, выдохся. Даже не знаю, каким чудом я ещё не упал, сил хватало только на то, чтобы держать трясущиеся руки вверх, прикрывая кое-как ими лицо. Потом последовал удар ногой в моё бедро, я пошатнулся, поморщившись от боли, успел увидеть летящую мне в голову ногу и сделал единственное, что мог в этой ситуации. Просто упал на спину.

Секунд тридцать я лежал, даже не пытаясь встать, ожидая, что обезумевший дед вот-вот добьёт меня, но ударов всё не было.

— Вставай давай, хватит валяться, — проворчал подошедший дед, и протянул мне руку. Я с сомнением глянул на неё, ожидая подвоха, но всё же ухватился, и кое-как встал на ноги, чувствуя, как ноет всё тело.

— И что это было? — мрачно уставился я на деда, а он, не обращая больше на меня ни малейшего внимания, отошёл к валяющемся шесту, и, кряхтя, поднял его.

— Ты озверин выпил, что ли?

— Что выпил? — не понял он меня, и только тогда я сообразил, что вряд ли он смотрел кота Леопольда, и что слово озверин я вообще на русском произнёс.

— Не важно, — отмахнулся я, — Ты с чего взбесился-то вдруг? Я уж подумал, ты с ума сошёл.

— С ума сошёл? Вовсе нет, — покачал он головой, подходя ко мне, а я с подозрением косился на шест в его руках, в готовности прыгнуть назад, если он опять чудить решит, — Считай, что я тебе экзамен решил устроить, и ты его… Провалил.

— А ничего, что ты намного тяжелее меня, опытнее, ещё и вооружен был? — с раздражением глянул я на него, — Каким образом я, по-твоему, мог с тобой справиться в таких условиях? К тому же, я никогда раньше с шестом не работал, и понятия не имею, как противостоять противнику, вооружённому им.

— Так ведь головой надо было думать, а не одним местом! — рыкнул он на меня, — Я же тебя ничем не ограничивал! Ты волен был вообще делать всё, что считал нужным, чтобы противостоять мне! И ты ведь почти догадался, когда стал убегать! Вот только почему тебе не пришло в голову бежать туда, где я не смог бы драться с тобой шестом? Ты ведь даже в дом мог вернуться, и я бы там не смог с тобой шестом драться, так как места мало, да и в целом, мои действия были бы ограничены тесным пространством. Ещё и подручное средство какое-нибудь мог там взять в помощь себе. Или в парк побежал бы, там мог бы между деревьями перемещаться. Вариантов-то много, а ты выбрал самый тупой — просто мчаться по улице, в надежде, что я отстану.

Я молчал, так как возразить тут мне было нечего. Действительно, сглупил.

— Далее. Сбил с ног ты меня подсечкой хорошо, тут молодец, вот только почему ты на ноги после этого вскочил медленнее меня, старого деда? — продолжал разносить меня дед, — А если бы на моём месте бы кто-то помоложе? Куда твоя скорость делась? Немного пробежался, и всё, устал? Ещё и в глухую оборону ушёл, пропустив один удар! Это никуда не годится! Ты со своим кино совсем себя запустил. Ну, ничего. У меня ещё есть время, немного погонять тебя. А пока пошли домой, — махнул он рукой, вот только никуда пойти мы не успели.

К нам вдруг подъехали три чёрные тойоты, из которых вылезли восемь мужиков в костюмах, один из них сделал шаг к нам, и внимательно глянул на меня.

— Прошу прощения, что мы вынуждены прервать ваш разговор. Сайто Кушито, с вами хотят поговорить. Сядьте, пожалуйста, в машину, обещаю, что после разговора доставлю вас домой в целости и сохранности.

Примечание автора. Прошу прощения за долгие перерывы в продах. Сказались и болезнь, и занятость. На следующей неделе уезжаю отдыхать на неделю, и после отдыха, с 15го числа, со свежими силами, возьмусь активно за проду.