МАГ 7 (возвращение)

Глава 12 РАЗГОВОР С БРАТОМ

Я не пошел смотреть сразу, куда упали Охотники и что с ними случилось.

Эту сторону я давно присмотрел, чтобы использовать в похожем случае.

Вот, именно, на такой случай и присмотрел такие, довольно отвесные склоны, которые начинаются рядом с тропой, проходящей по нижней части скалы и являющейся естественно укрепленным местом, от которого круто вниз уходят каменные и опасные осыпи, на несколько сотен метров вниз.

Сила моих ударов откинула Охотников на десяток метров от края площадки и лететь вниз им точно не меньше двадцати пяти-тридцати метров, что не оставляет шансов на спасение. Хотя, падают они на довольно отвесные склоны, но, не на засыпанные скользким снегом, смягчающим удар, а на самые-самые каменные, по которым проскользить далеко не удастся, часть тела, оказавшаяся внизу, от удара зароется в осыпь и начнется кувыркание с последующей мини лавиной и многочисленными травмами, несовместимыми с возможностью двигаться и долго жить.

Это — в лучшем случае.

Честно говоря, я и хотел сделать то, что требовалось по ситуации, так, чтобы не пришлось самому бить и колоть противников и еще потом добивать, если они останутся живы. Хотелось убить их без пролития крови, как милосердная и лицемерная инквизиция.

Все же они настоящие смелые люди, стоящие на стороне добра, только и я на той же стороне и могу принести его населению Черноземья в сотни и тысячи раз больше, чем два простых Охотника, засунувшие нос, куда им не следовало.

Вопрос встал именно так, что — или я, или они.

Спасибо Тонсу, что начал стрелять сразу, опасаясь моих способностей и приказал Карну тоже напасть на меня. Сам я не знаю, смог бы убить их хладнокровно, ударив без предупреждения, если бы парни просто поздоровались и собрались уйти.

Скоро, я, конечно, спущусь, чтобы посмотреть, точно ли они скатились на добрые пятьсот метров вниз, по коварным каменным осыпям, вызвав за собой лавину из булыжников, которая, я надеюсь, надежно спрячет их тела.

Но, сейчас я хочу понять, что я чувствую, совершив убийство, пусть, и не невинных обывателей, но, людей, стоящих на стороне закона. Хотя, чего лицемерить, тот же Клис Верный тоже служит закону Астора, а я очень порадовался своей предусмотрительности и его смерти. Жалел только, что он так ничего и не успел понять, умер мгновенно.

И, ведь, собираюсь исправить такой просчет на полном серьезе.

И, что же я чувствую?

Огромное сожаление о своей глупости и облегчение, что, все уже кончилось и Охотники сами спровоцировали свою смерть, попытавшись просто так арестовать меня, без особых причин.

Просто Тонсу так захотелось.

Может, это и не совсем так, может, все же, так, но мне гораздо легче так думать, что он, из-за своего самодурства захотел доказать, что это он — хозяин этих мест и поставить меня на место.

Я так и не узнал, что Охотники точно нашли в тот момент, когда я их не видел, но заинтересовался этим моментом и прошел на то место, куда шагнули они, выйдя из моего поля зрения.

Я стоял и смотрел на поверхность, в которой скрывается щель Двери и ничего не видел, светило уже обошло по небосводу саму скалу и освещает ровным ярким светом все пространство. Так я не вижу ничего странного, но, стоит проверить это завтра, когда светило только начнет появляться из-за угла и первые лучи упадут на саму Дверь.

Что-то они ведь увидели, не зря уверенный в себе Тонс достал и зарядил арбалет, получается, что все же как-то рассмотрели Дверь и подумали, что там может скрываться много врагов.

Хотя, меня они с Дверью не связали, ведь, тогда я бы спрятался за ней, а не висел бы над пропастью, как летучая мышь, точно, не связали с таким непонятным явлением.

Из-за всего остального, что Охотники могли заметить на камнях, они бы так не насторожились.

Ладно, так, даже лучше, что все сразу разрешилось, не пришлось ломать мучительно голову, забирая лошадку со стоянки, стоит оставлять в живых таких свидетелей или нет.

Все равно, они вместе или по одному должны завтра начинать умирать, Зверь, наверняка, игрался, оставив раненого Тонса в живых, зная, что деться тому не куда и никого рядом нет, кроме Зверя и его будущей жертвы.

Скорее всего, у него тоже имеется такой радар, как у меня, чтобы видеть и контролировать своих жертв, не зря, я оба раза зашел сзади, поэтому и не был обнаружен хищником заранее.

Потом я подошел к краю и долго смотрел на два неподвижных тела далеко внизу, с орлиным зрением видно, что Тонса почти засыпало камнями, а вот Карн лежит повыше и похоже, что он еще жив, поза его, в отличии от напарника не такая безжизненная. Он как-то более удачно упал и не так долго катился вниз по склону.

Придется все же спуститься, хотя, сейчас только утро и можно контролировать тела Охотников пока взглядом, не тратя даже ману, ведь, у меня имеется полевой бинокль. Поэтому, я запомнил, как лежит каждый и вернулся в Храм.

Здесь меня ждал сюрприз, впрочем, ожидаемый.

Двойник уже сидит на Столе, свесив ноги и подслеповато щурится на открывшуюся Дверь и на меня самого, шагающего к нему.

Да, серьезные дела идут непрерывным потоком, почему я не дал идти им самостоятельно и приперся сюда с лошадью, связавшись с Охотниками.

Теперь вот надо говорить и очень долго объяснять моему брату, можно и так сказать, куда он попал и что нам делать.

— С приездом, Олег Протасов! Сейчас я погрею чаю, и мы спокойно поговорим.

Я набираю полный чайник воды и ставлю его на разожженный спичками огонь, потом набираю половину второго и приношу его к Столу, где оставляю стоять на поверхности.

Двойник смотрит на мои движения с изрядным удивлением.

— Тебе кажется, что ты не испытываешь жажды, это не так, когда сделаешь первый глоток, поймешь, что умираешь без воды. Так же окажется и с пищей, но, вода — это все. А пить ее лучше теплой или горячей, так она сразу усваивается, в отличии от ледяной, такой, которая она стекает с гор.

— С гор? Какие горы? — заторможено спрашивает Олег-2, как я решил теперь называть своего двойника.

— Как вы узнали мое имя? Вы смотрели мои документы?

— А ты сам подумай, как я узнал, — и я освещаю камнем-светильником свое лицо.

Я, конечно, давно не брился, четыре дня, очень загорел и плохо пострижен, да и глаза, наверно, достаточно дикие после недавних событий, но Олег-2 меня узнает сразу.

— Вы мой брат? Мама ничего не говорила мне о вас, — растерянно тянет мужчина.

Да, определенно, он интеллигентнее меня, меньше видал по жизни и жизнь полегче вышла, наверно, и в армии не служил, ему тут гораздо труднее бы пришлось. Говоря просто, не выжил бы.

— Говоря, сугубо техническим языком, вы, давай лучше на ты, в нашем случае это нелепо звучит.

— Давайте, то есть, давай, — соглашается продолжающий сидеть мужчина.

— Так вот, говоря правильно, ты уже тоже не тот Олег Протасов, каким себя считаешь. Технически, ты его копия, Копия — номер 2. Тот Протасов остался в капсуле на берегу Вуоксы и что стало с его телом, мне точно не известно, думаю, что оно пропало.

Лицо двойника перекашивается, кажется, что он вот-вот заплачет. Кому будет легко так узнать и спокойно перенести, что твое родное тело неизвестно где и, может, вообще не сохранилось.

— Но ты можешь сильно не переживать, ты его — точнейшая копия, со всеми знаниями, мыслями, чувствами, полностью идентичная ему, то есть, ты и есть тот самый Олег Протасов, — говорю я мужчине и понимаю, что мои слова плохо доходят до него, похоже, что он мне не верит.

— Мы с тобой — физически идентичны, но разные люди. Я раньше работал автослесарем в сервисе, а кем был ты?

— Юристом, юристом по жилищному законодательству, в основном. Только, почему был, я им и остался, я все помню.

— Поздравляю, в таком случае, тебе повезло гораздо меньше и без меня ты, скорее всего, не выжил бы здесь. Будь уверен, слесаря живучее юристов, в экстремальных условиях.

Но, мне все еще не верят, как я понял, потому что следующим вопросом Олега-2 оказался, конечно, вопрос:

— Что это за розыгрыш? Кто заказал такое? Моя жена?

— Понятно, у тебя тоже проблема с женой?

— Мы все преодолеем вместе, чтобы нас не разлучало, — заявил мужчина, но, видя, что я жду от него ответа, нехотя признался, — Да, проблемы есть.

— И ты пошел собирать грибы, чтобы отвлечься от мыслей о грядущем разводе?

— Ну, да, это меня успокаивает, успокаивало, — поправился он.

— Что же, снаряд попал в одну воронку дважды, — заметил я.

— Вы, то есть, ты, я не верю в ваш рассказ, придумайте что-то по правдоподобнее.

— По правдоподобнее? Это можно, пойдем прогуляемся на улицу.

Я забираю с подстилки футляр с биноклем, протягиваю руку Брату и помогаю ему слезть вниз, потом мы подходим к выходу, и я нажимаю светящийся знак, легким таким толчком, Дверь бесшумно опускается перед нами, видя обалдевшие глаза мужчины, я предлагаю идти дальше, мы выходим на залитую лучами Ариала площадку.

Светило сильно отличается от Солнца, кажется, что оно ближе и отдает синим оттенком, как на мой взгляд, но, как это видит и понимает мой Брат, я не знаю.

Даю ему время осмотреться, сам подхожу к краю и, поднеся бинокль к глазам, рассматриваю тела Охотников. Карн сполз почти к Тонсу, на котором, кажется, стало меньше камней. Странно, что они не пытаются куда-то уйти подальше от этой осыпи, или сил уже нет, или, мне кажется, что идти никто не может.

— Это Солнце на наше совсем не похоже, — слышу я сзади растерянный голос.

Наконец-то, мистер юрист — сама Очевидность!

Не прошло и пяти минут. как сработало логическое мышление.

— Да, не похоже, да и не Солнце это совсем, здесь его называют — Ариал, — замечаю я, отрываясь от бинокля, — На этой стороне материка. С другой стороны, называют по-иному, но тебе это не важно, зато ты узнал первое слово на местном языке, с чем тебя и поздравляю!

— Солнце — Ариал! — Брат чуть не падает, и я подхватываю его под руку.

Помню, как у самого ножки подкосились и сколько я тупо просидел на камнях, собираясь с силами и настраиваясь на борьбу за себя в новой жизни. Как мне не хватало такого знающего человека, как я сейчас.

— И Луны здесь нет, вообще, поэтому, по ночам темень несусветная. Да и звезды совсем не те, ничего знакомого на небосводе не увидишь.

— Теперь ты понимаешь, что не на родной Земле? — следует логичный вопрос.

— Да, ты прав, это другая планета, — на удивление быстро признает Брат, хотя, что ему остается делать, только впадать в истерику и плакать или смотреть жизни в глаза.

Ладно, похоже, какой-то характер у Брата есть, хоть и не служил в армии.

— Прежде, чем мы вернемся в Храм, так я называю это помещение, разреши, я представлю тебе весь мир. Перед тобой лежат горы, которые называются Сиреневые горы или Кардигал. Налево лежат Норнийские нагорья, — я показываю рукой направление, — За ними — Черноземье, заканчивающееся на берегу Голубого моря. Страна называется именно Черноземье, имеет один настоящий город, Астор, являющийся столицей, который расположен именно на берегу моря.

Брат послушно слушает мой рассказ и пытается запоминать, это хорошо.

— Направо лежит другая половина континента, за труднопроходимыми перевалами, не важно, как называются те страны, тебе ни к чему. Это — очень трудные для жизни места, полные насилия и беспредела. Я там уже побывал, даже выжил и нашел любовь, но, тебе туда соваться — без шансов.

— Да, самое главное и интересное, уровень развития Черноземья, да и всех остальных стран на этом континенте — раннее средневековье, примерно, одиннадцатый — тринадцатый век, если, по-нашему.

Я гляжу на лицо своего Брата и вижу, что он не совсем понимает, о чем речь.

— Я к тому, что твоя профессия здесь — без надобности. Да и я тружусь, хоть и в мастерской и связан с транспортом, но ремонтирую не автомобили, а простые телеги.

— Средневековье? Телеги?

— Да, парень, именно телеги и подводы. Я, понемногу, делаю здесь техническую революцию, но, очень понемногу и в ограниченных местах.

— Что я здесь делаю, зачем я сюда попал! Как вернуться обратно? — у Брата начинается истерика, которая длилась бы долго, только времени на уговоры у меня маловато, тем более, он меня перестает слушать, полностью уйдя в свои переживания.

Я подвожу его к Столу и протягиваю чайник, предлагая попить водички и успокоиться. Брат берет чайник, смотрит на него довольно нерешительно и спрашивает:

— У тебя чистая чашка есть?

Меня разбирает хохот, от нервного напряжения и вопроса.

Смеюсь я долго, вытирая глаза, и сгибаясь в поясе.

— Извини, — говорю я мужчине, — Сегодня было трудное утро, пришлось решать серьезные проблемы и тут ты, с таким вопросом. Чашки нет, забыл, не чистой, ни какой другой. Пей так, из горлышка, тебе понравится.

Брат, брезгливо улыбаясь, подносит чайник ко рту и высасывает его за полминуты.

— Еще! — почти кричит он и я улыбаюсь, чай уже готов, мы садимся на мою постель, я отливаю ему большую часть закипевшего чайника, и мы наслаждаемся горячим чаем, разбавляя его водой из источника.

Брат о чем-то сосредоточенно размышляет, я ему не мешаю прийти к закономерным выводам, пусть думает, пока пьет чай.

— Кругом везде средневековье?

— Кругом, но разное.

— Это как — разное?

— Да, очень отличающееся между собой. В Черноземье — такой себе капиталистический, хорошо развивающийся порядок, без дворян и сословий, как в ранних Штатах. Промышленность бешено развивается и все вполне справедливо, если не покушаться на высшую власть, которая сосредоточена в руках заслуженных людей. То есть, жить можно.

— Если на юг, в основном степи, там, скорее, первобытно-общинный строй, понемногу перерождающийся в феодальный. Есть небольшое, боевитое княжество дворян, оставшееся со старых времен, под напором степняков находится постоянно, каждый благородный — там воин, никакой справедливости ко всем остальным сословиям, называется Астрия.

Брат кивает головой, показывая, что все понятно и прихлебывает чай.

— На севере, только не смейся, остатки государства магов, очень жалкие остатки.

— Магов? Ты, наверно, шутишь? Кстати, как тебя зовут?

— Известно, как, Олег Протасов в прежней жизни, теперь — Ольг Прот.

— Но, лучше будем называть друг друга — Брат, ведь мы сильнее братья, чем близнецы. Только жизнь у нас оказалась разной, и я потом объясню — почему.

— У нас проблемы со временем?

— У нас, то есть, тебя, проблемы не только со временем, они во всем. Но дня четыре у нас есть, тебе придется очень сильно учиться и стараться. Я прошел науку сам и это оказалось долго и трудно, со мной тебе будет гораздо проще.

— С учебой у меня все хорошо, я много учился в жизни, — уверенно говорит мой Брат.

— Вот и хорошо. Смотри, здесь нет интернета, смартфонов, компьютеров. Нет огнестрельного оружия, машин и вообще, ничего нет. Нет горячей воды в кране и кранов тоже нет, нет унитазов и кондиционеров, путешествуешь или пешком, или на лошади. Люди живут тридцать пять — сорок пять лет, медицины тоже нет.

— Что, печально? — спросил я, глядя, как перечисление отсутствующих благ цивилизации вытягивает лицо собеседника в печальную гримасу, — Туалетной бумаги тоже нет, да и обычной — тоже.

— Просто не могу себе представить такую жизнь.

— Ты фэнтези читал в той жизни, хотя бы «Властелина колец»?

— Нет, не до этого было, постоянно много работы с клиентами и проведением сделок.

— Понятно, просто ты теперь — попаданец в магический мир, если тебе это о чем-то говорит.

— Да говорит, только не верится мне в эту магию и магов.

— Зря, очень зря, перед тобой сильнейший маг этого континента, поверь мне.

— Ты, мой Брат — самый сильный маг этих земель? Позволь тебе не поверить. Почему мы сидим тогда в этой пещере? Не в огромном дворце, среди прислуги и большого гарема. Почему пьем не из золотой посуды, а из грязного чайника?

— Молодец, вопросы правильные и справедливые, я все тебе расскажу. Только мы сидим не в пещере, хотя она и набита драгоценностями, и они — твои тоже. Жизнь немного сложнее, чем любая сказка.

Я встал, Брат тоже, и я торжественно обовожу рукой пространство вокруг:

— Знаешь, что это за пещера?

Брат отрицательно мотнул головой, и я продолжил так же значимо:

— Это — одна из станций Древних, пост для путешествий во времени и пространстве!