Любой ценой

Глава 46

– Шкипер, у нас след внепланового гиперперехода в шести миллионах километров!

Капитан Джейн Тиммонс, командир КЕВ «Андромеда», развернула свое кресло к тактику. Дистанция в шесть миллионов километров была меньше пределов досягаемости однодвигательных ракет!

Она открыла было рот, чтобы потребовать дополнительную информацию, но тактик уже продолжил.

– Единичный след, мэм. Очень маленький. Вероятно курьер.

– Есть что-нибудь от него? – спросила Тиммонс.

– По СКС[38] нет, мэм. А со скоростью света мы ничего не получим еще, – он сверился с отметкой времени обнаружения, – четыре секунды. На самом деле…

– Капитан, – настороженно произнес офицер связи, – у меня вызов на связь, на который, по-моему, вам лучше ответить.

В сумраке каюты раздалась трель коммуникатора. Хонор немедленно села, мгновенно проснувшись, что за долгие годы стало для неё нормой. «За исключением, возможно, – подумала она, с мимолетной улыбкой ища коммуникатор, – случаев когда я «дома». Тут она нащупала тускло подсвеченную кнопку включения голосового канала и нажала ее.

– Да?

– Ваша милость, простите, что разбудила. – глаза Хонор расширились. Это был не МакГиннес, который практически всегда принимал ночные звонки; это была Мерседес Брайэм.

– Не думаю, что ты бы сделала это без причины, – сказала Хонор, когда Брайэм помедлила.

– Да, ваша милость. – Хонор услышала, как ее начальник штаба прочищает горло. – Один из патрулировавших периферию системы линейных крейсеров только что ретранслировал нам передачу. Исходила она от прибывшего вне расписания курьера. – она сделала еще одну паузу. – Хевенитского курьера.

– Хевенитского курьера? – переспросила Хонор. – Здесь?

– Именно так, ваша милость. – Хонор отметила странные интонации в голосе Брайэм. Но прежде чем успела задать вопрос, та уже продолжила. – Думаю, вам следует просмотреть их передачу, ваша милость. Могу я воспроизвести запись?

– Конечно, – ответила Хонор, чувствуя себя несколько заинтриговано, и нажала кнопку приема видео. Дисплей ожил, отобразив заставку внутренней связи «Императора», а затем Хонор подпрыгнула, увидев на нём чрезвычайно знакомое лицо.

– Думаю это несколько неожиданно, – произнесла контр-адмирал Мишель Хенке, – но у меня сообщение для Её Величества от президента Республики Хевен.

Хонор, стоя возле почетного караула, ожидала стыковки бота «Андромеды». Она сумела заставить себя выглядеть совершенно спокойной, хотя постоянное подёргивание хвоста сидевшего у неё на плече Нимица выдало бы её состояние любому, хорошо знавшему кота.

Протянулась переходная труба, зажегся зеленый сигнал и Мишель Хенке осторожно влетела из невесомости в область внутренней гравитации «Императора». Приземляясь, она явно берегла левую ногу. Хонор могла ощущать её дискомфорт, вытягиваясь по стойке смирно и салютуя ей под звук боцманских дудок.

– Прибыла командующий 81-й эскадрой линейных крейсеров!

– Разрешите подняться на борт, сэр? – спросила Хенке у дежурного офицера.

– Разрешаю, адмирал Хенке!

Отсалютовав, Хенке перешагнула линию, обозначавшую границу пространства корабля. При этом она заметно прихрамывала.

– Мика, – очень тихо сказала Хонор, крепко пожимая протянутую руку. – Счастлива снова тебя видеть.

– Я тоже, ваша милость, – ответила Хенке, ее обычно хрипловатое контральто хрипело сильнее обычного.

– Ну, – Хонор наконец отпустила её руку, несколько унимая общую радость от встречи, – кажется вы что-то там говорили про сообщение?

– Да.

– Следует ли мне вызвать адмирала Кьюзак?

– Не думаю, что это необходимо, мэм, – официально, в присутствии стольких глаз и ушей, произнесла Хенке.

– Тогда не пройти ли нам ко мне в каюту?

– Конечно, ваша милость.

Хонор возглавила процессию к шахте лифта, за ней двигался невероятно настороженный Эндрю Лафолле. Она нажала кнопку, и со слабой улыбкой жестом пригласила Хенке проходить в открывшуюся дверь. Затем вошли они с Лафолле и дверь за ними захлопнулась. В этот момент Хонор повернулась и сгребла Хенке в тесные объятия.

– Боже, – выдавила она, – как же я рада тебя видеть, Мика!

Хонор Александер-Харрингтон раньше не была замечена в пристрастии к обниманиям, но тут внезапно сдавила Мику Хенке по-медвежьи.

– Легче! Легче! – задохнулась Хенке, отвечая на объятие. – Хватит с меня ноги! Не добавляй к этому сломанные ребра!

– Прости.

На мгновение сопрано Хонор было столь же хриплым, как и контральто Хенке, но затем она отступила на шаг и прочистила горло, а Нимиц приветственно заурчал с её плеча.

– Прости, – повторила она более нормальным голосом. – Просто я думала, что ты погибла. А потом, когда выяснилось что нет, я думала, что не увижу тебя раньше чем через месяцы, а то и годы.

– В таком случае мы в расчете за твою экскурсию на Цербер, – с кривой улыбкой ответила Хенке.

– Думаю да, – с внезапным смешком согласилась Хонор. – Хотя ты, по крайней мере, не пробыла мёртвой достаточно долго, чтобы тебе успели устроить государственные похороны!

– Жаль. Неплохо было бы посмотреть запись.

– Да, наверное. У тебя, Мика Хенке, вечно был несколько специфический вкус!

– Ты так считаешь только из-за моего вкуса в выборе друзей.

– Не сомневаюсь, – ответила Хонор, когда двери лифта открылись и выпустили их в коридор перед её каютой. Возле них на страже стоял Спенсер Хаук, и она обернулась к Лафолле.

– Эндрю, вы со Спенсером не можете продолжать в таком духе. Нам нужен ещё как минимум один телохранитель, чтобы немного снять нагрузку с вас двоих.

– Миледи, я уже об этом думал, но у меня не было времени кого-нибудь выбрать. Мне бы на самом деле следовало вернуться на Грейсон и…

– Нет, Эндрю, не следовало бы. – Она сделал паузу, чтобы одарить его умеренно укоризненным взглядом. – По двум причинам, – тихо, но твёрдо сказала она. – Во-первых, через месяц родится мой сын. Во-вторых, – продолжила она, делая вид, что не заметила боли, промелькнувшей в его серых глазах, – бригадный генерал Хилл вполне способен подобрать на Грейсоне группу кандидатов и прислать их сюда для дальнейшей оценки нами обоими. Я знаю, что у тебя множество дел, и знаю, что есть аспекты ситуации, которые тебе не по нраву. Но этим следует заняться немедленно.

Он смотрел на неё пару секунд, а затем вздохнул.

– Да, миледи. Я отправлю сообщение генералу Хиллу с утренним шаттлом.

– Спасибо, – нежно сказала она, легко коснувшись его руки, и снова повернулась к Хенке.

– Думаю, здесь еще кое-кто хочет поздравить тебя с возвращением, – произнесла она и люк, за которым стоял сияющий МакГиннес, распахнулся.

– Итак, Мика, – сказала Хонор через пятнадцать минут, – так что же побудило хевенитов отослать тебя домой?

Они с Хенке сидели в креслах лицом к лицу, Хенке с дымящейся чашкой кофе, а Хонор с кружкой какао в руках. МакГиннес позаботился также о подносе с бутербродами, и Хонор между делом налегала на сыр и ветчину, пользуясь случаем угодить своему метаболизму. Хенке, напротив, ограничилась кофе.

– Интересный вопрос, – произнесла Хенке, обхватив чашку обеими ладонями и смотря на Хонор сквозь поднимавшийся от неё пар. – Думаю в основном то, что я – кузина Бет. Они решили, что Елизавете придётся меня выслушать. И, полагаю, надеялись, что то, что они меня вернули, как минимум подвигнет её к тому, чтобы отнестись к сказанному ими серьёзно.

– А что именно? Или это закрытая информация, которую ты не должна мне рассказывать?

– О, конечно же закрытая. Пока, по крайней мере. Но мне особо было указано, что я могу ею с тобой поделиться, поскольку это касается также и тебя.

– Мика, – сказала Хонор с легкой досадой от того, что ощущала в Хенке за фасадом торжественности удовольствие, которое ей доставляло поддразнивание Хонор, – если ты не перестанешь выдавливать из себя каплю за каплей и не выложишь всё, я это из тебя вытрясу. Ты ведь это понимаешь?

– Дома меньше часа, и мне уже угрожают насилием, – с великой скорбью заметила Хенке, качая головой, и театрально закрылась руками, когда Хонор начала вставать.

– Хорошо, хорошо! Я расскажу!

– Замечательно, – сказала Хонор, опускаясь назад, – я жду.

– Ну, – посерьезнела Хенке, – вообще-то это дело серьёзное, как я полагаю. Говоря напрямую, Причарт использовала меня как посланца, чтобы предложить Бет личную встречу для обсуждения условий урегулирования отношений.

Хонор резко откинулась в кресле. Несмотря на драматический характер возвращения Хенке, неожиданная радикальность предложения Причарт была почти ошеломляющей. Перед глазами внезапно замаячили перспективы прекращения гибели людей и сердце Хонор замерло. Но затем она заставила себя опомнится и вернутся к реальности.

– Это очень интересное предложение. Думаешь она искренна?

– Хм, думаю она определенно хочет встретится с Бет. Что она при этом хочет предложить – дело другое. В этом смысле я бы предпочла, чтобы с ней разговаривала ты.

Хенке многозначительно глянула на Нимица, который приподнял голову, комфортабельно развалившись на спинке кресла Хонор.

– Какую повестку дня она предлагает?

– Это одна из странностей её предложения, – сказала Хенке. – В основном она оставляет её открытой. Очевидно, что ей нужен мирный договор, но никаких специальных условий она не выдвигает. По-видимому, наедине с Бет она готова обсудить любой вариант.

– Существенное изменение их позиции, по крайней мере на мой взгляд, – заметила Хонор.

– Не хочется признавать, но ты вероятно в этом разбираешься лучше меня, – призналась Хенке и пожала плечами со слегка застенчивой улыбкой. – Я старалась уделять политике больше внимания, после того, как ты меня отчитала, но она определенно не входит в сферу моих главных интересов.

Хонор окинула ее раздражённым взглядом и покачала головой. Хенке встретила её взгляд без особого раскаяния и снова пожала плечами.

– На самом деле это наверное хорошо, что из нас двоих именно ты больше интересуешься политикой и дипломатией. – сказала она.

– Почему?

– Потому, что одним из особых условий предложения Причарт было чтобы ты приняла участие в предлагаемой ею конференции.

– Я? – удивленно моргнула Хонор, а Хенке кивнула.

– Ты. У меня создалось впечатление, что предложение включить тебя в процесс переговоров могло изначально исходить от Томаса Тейсмана, но я не уверена. Причарт, однако, заверила меня, что ни она, ни кто-либо еще в её администрации не имеют ничего общего с попыткой твоего устранения. Хочешь – верь, хочешь – не верь.

– Полагаю, ей практически по любому пришлось бы сказать это, – задумчиво произнесла Хонор, напряжённо обдумывая предложение Причарт. Она наклонила голову. – Она что-нибудь говорила по поводу Ариэля или Нимица?

– Нет, не говорила… и, думаю, это немаловажно, – ответила Хенке. – Они конечно же знают, что и ты, и Бет были приняты. Очевидно, что у них на вас обеих собрано обширное досье. Уверена, что они не пропустили ни статей, ни презентаций касавшихся возможностей котов, появившихся после того, как те решились выйти на свет.

– Что по сути дела означает, что она приглашает нас привезти на встречу парочку пушистых детекторов лжи.

– И я об этом подумала. – кивнула Хенке. – Полагаю, всё-таки возможно, что они не сделали для себя такого вывода, но не нахожу это очень вероятным.

– Как и я. – Хонор уставилась вдаль, раздумывая. Затем вновь повернулась к Хенке.

– Интересно время выбрано. У нас тут одновременно действуют несколько обстоятельств.

– Знаю. И Причарт тоже знает, – сказала Хенке. Хонор вопросительно посмотрела на нее и та фыркнула. – Она позаботилась удостоверится, что я знаю, что они знают об этой проблеме в Талботте. Причарт особо отметила, что делает свое предложение в момент, когда, как и она, и её советники прекрасно осознают, мы разрываемся между проблемами. Вслух она конечно не сказала, что вместо приглашения на переговоры они могли бы прислать флот.

– Да уж, и правда могли бы.

– А из Скопления есть какие-нибудь новости? – с нетерпением поинтересовалась Хенке.

– Нет. И ещё десять-одиннадцать дней из Моники мы ничего не получим. Отчасти поэтому я назвала выбранный момент интересным. Исходя из шансов на то, что новости могут оказаться хорошими, я приказала обновить планы операции «Санскрит»… это продолжение рейдов «Плодожорки», – пояснила Хонор увидев как поползли вверх брови Хенке, – с предполагаемым сроком начала в двенадцать дней считая с завтрашнего. Ну, – она вызвала отображение даты и времени в искусственном глазу, – уже на самом деле с сегодняшнего.

– Ты думаешь о том, как Сен-Жюст сорвал «Лютик», предложив Высокому Хребту прекращение огня.

– Скорее я думаю о том, что Елизавета непременно это припомнит, – ответила Хонор, покачивая головой. – Если только их разведка не проникла гораздо глубже, чем я готова допустить, они не могут знать расписания наших операций. Ну, они вероятно подозревают, что, когда пришло сообщение от Хумало, Восьмой Флот должен был вот-вот возобновить свои операции, предполагая, что он их вообще собирался возобновлять. И они вполне могли прикинуть, что мы вскоре получим новости от него. Но тебя они отослали практически в тот же самый день, когда известие о том, что мы перебросили в Скопление часть Флота Метрополии, должно было достигнуть Хевена. Для меня это выглядит так, словно они среагировали со всей возможной скоростью, чтобы воспользоваться представившимся случаем затеять серьёзные переговоры. Только боюсь в мыслях Елизаветы это слишком уж будет резонировать со случившимся с «Лютиком».

– Она в отношении хевов ведет себя не вполне здраво, – признала Хенке.

– Боюсь, у неё есть на то основания, – сказала Хонор. Хенке, казалось, была этим удивлена и Хонор покачала головой, задавая себе вопрос: а всё ли та знала об отношениях своей семьи с разнообразными хевенитскими режимами?

– Ну, надеюсь она на этот раз волю своей злобе не даст, – через секунду добавила Хенке. – Видит Бог, я её люблю, и она – один из самых сильных монархов, какие у нас были, но этот её темперамент!.. – настала очередь Хенке качать головой.

– Я знаю, что все её считают боеголовкой со спуском мягче перышка, – несколько нетерпеливо произнесла Хонор, – и даже я признаю её одной из самых злопамятных из известных мне личностей. Но она, знаешь ли, не слепа, когда дело доходит до ответственности главы государства!

– Хонор, не стоит защищать её от меня! Я просто пытаюсь быть реалисткой. Факт то, что темперамент у неё адский, и ты не хуже меня знаешь, как она терпеть не может поддаваться нажиму, даже со стороны людей, которые, как она знает, желают лучшего. А, говоря о нажиме, Причарт озаботилась дать мне понять, что она понимает, что происходящее в Скоплении развязывает Республике руки, говоря дипломатически. Мало того, – добавила Хенке со смесью раздражения и неохотного восхищения, – она просила меня известить Бет, что завтра в Новом Париже она сделает официальное заявление, поставив Республику и галактику в целом в известность о сделанном ей предложении.

– О, здорово. – Хонор откинулась, легонько прижавшись затылком к теплому, пушистому боку Нимица. – Умный ход. Ты права: Елизавету это должно возмутить. Но она и сама игрок на поле межзвёздной дипломатии. И неплохой, на самом-то деле. Не думаю, что подобный ход её удивит. И сильно сомневаюсь, что возмущение по этому поводу сыграет решающую роль при принятии решения.

– Надеюсь ты права. – Хенке отхлебнула кофе и опустила чашку. – Надеюсь ты права, – повторила она, – поскольку как бы я ни старалась оставаться циничной, мне кажется, что Причарт настроена серьёзно. Что она действительно хочет сесть вместе с Бет и договориться о мире.

– Тогда давай надеяться, что у неё получится, – тихо сказала Хонор.

– А я думаю, что доверять им можно не больше, чем руками приподнять супердредноут! – гневно воскликнула Елизавета Третья.

Для восприятия Хонор её эмоции выглядели как чёрное грозовое облако, зависшее в уютной комнате для совещаний Дворца на Королевской Горе. Никто больше из людей этого чувствовать не мог, но все древесные коты, очевидно, прекрасно это ощущали. Она потянулась погладить Нимица по спине и увидела, что принц Джастин делает то же самое с Монро. Полуприжатые к голове уши Ариэля были прекрасным индикатором эмоций королевы, а еще Хонор чувствовала, как Саманта, сидевшая на спинке кресла Хэмиша, крепится, сопротивляясь им.

– Ваше величество… Елизавета, – произнес Вильям Александер, – никто не требует от вас доверять им. Безусловно не на том основании, что они вернули Мишель и что Причарт хочет с вами встретиться. Вопрос не в том.

– Нет, именно в этом! – возразила Елизавета.

– Нет, ваше величество, – твёрдо возразил сэр Энтони Лэнгтри. Королева зверем посмотрела на него и он пожал плечами. – Вилли прав. Вопрос состоит в том, что для нас лучше: говорить с ними, или стрелять в них, пока мы не знаем, что происходит в Скоплении.

– Но мы будем знать через неделю, или около того!

Хонор очень предусмотрительно не стала вздыхать. За четыре дня, прошедшие с момента их с Мишель Хенке возвращения со Звезды Тревора на Мантикору, Елизавета проявила гораздо больше непреклонности, чем она надеялась.

– Елизавета, – успокаивающе вступила Хонор, – получить известия мы сможем самое раннее через четыре дня. Это предполагая, что Терехов отправил курьера в течении двадцати четырех часов с момента его прибытия к Монике. Но то, что вестей от него ещё нет – это плохой знак и вы это знаете.

Елизавета перевела взгляд на неё и Хонор пожала плечами.

– Прошло две недели с того момента, как последний отправленный им курьер известил нас, что «Копенгаген», вернувшись в точку рандеву после разведки Моники, по крайней мере отчасти подтвердил его подозрения.

– И? – спросила Елизавета, когда Хонор сделала паузу.

– Этот же курьер известил нас, что Терехов двинулся дальше и практически наверняка вторгся в пространство Моники. Предположим, что ему удалось осуществить свой план не сделав ни единого выстрела, и мониканцы согласились остановить свои приготовления, в чём бы они ни заключались, до тех пор, пока мы не убедимся, что направлены они не против Скопления. Это лучшая новость, которую мы можем получить на следующей неделе.

– И в таком случае ситуация у нас под контролем, – сказала Елизавета.

– И в таком случае под контролем у нас пространство Моники, – вежливо поправила Хонор. – На какое-то время. Возможно, также, что ему пришлось сражаться. В таком случае он либо победил, либо проиграл. В любом из этих вариантов у нас в наличии инцидент с суверенной звёздной нацией, имеющей давние связи с управлением пограничной безопасности. В таком случае пройдут недели, даже месяцы, прежде чем мы узнаем, готово ли УПБ использовать против нас силы солли. На самом деле, если даже ни единого выстрела сделано не было, если Терехов и Хумало оккупировали систему Моника только под угрозой применения силы, то всё равно нас может ожидать интервенция УПБ. И что бы ни говорилось в сообщении Терехова, которое должно прибыть через неделю, нам все равно предстоит ждать, пока мы не увидим реакцию УПБ.

– Именно то, о чём я и говорил. – Барон Грантвилль благодарно взглянул на невестку и энергично кивнул. – Уверен, что Причарт так поступает не из великой любви к нам, но её довод насчет ценности для нас прекращения огня, пока мы не разберемся, воюем ли с Солнечной Лигой, совершенно справедлив.

Он снова повернулся к королеве.

– Именно это, Елизавета, мы с Тони и повторяем с момента возвращения Мики, – в глазах его была мольба, – мы в серьёзной беде. Одни только хевы превосходят нас в кораблях стены два к одному. Мы все надеемся, что Терехов и Хумало сумеют в зародыше подавить что бы там ни творилось в Скоплении, и что соединения адмирала О’Мэлли будет достаточно, чтобы удержать крышку на котле, если они справятся. Но не уверены в этом, и не будем уверены, пока не будем точно знать, как поступит УПБ. И не забывайте про участие Мезы. Мы знаем, что изрядное количество комиссаров УПБ у них на жаловании, но не знаем, какое давление они пожелают оказать, чтобы спасти остатки того, что бы то ни было, к чему они готовились. Это если Терехов и Хумало сумели вставить палку им в колесо.

– И верите вы хевам, или нет, и собирается ли Причарт всерьез вести переговоры, или нет, но возможность того, что все закончится мирным договором, все равно остается, – нейтральным тоном заметил Хэмиш Александер-Харрингтон.

Елизавета сверкнула на него глазами, но он не отвел взгляда.

– Именно она объявила репортерам о предложении саммита, – сказал он. – Таким образом, если вы согласитесь с ней встретиться, то как минимум основная часть бремени обязательства добиться какого-нибудь прогресса ляжет на неё. Если только вы двое не собираетесь найти себе где-нибудь уединённую прокуренную комнату, сесть там и договорится о какой-нибудь сделке, то всё мероприятие определённо будет широко освещаться средствами массовой информации. Поэтому, если вы сделаете разумное предложение, то она может обнаружить, что попала в собственноручно вырытую яму и ей придется отнестись к такому предложению серьёзно.

– Скажи Эмили, чтобы не пыталась управлять мною через посредников, Хэмиш! – рявкнула Елизавета. – У меня достаточно официальных советников, пытающихся заниматься именно этим!

Хонор начала было возражать, но осеклась. Она обнаружила, что в семейном положении есть свои осложнения. Меньше всего ей сейчас было нужно, чтобы её восприняли как подпевалу собственным супругам.

– Ну будь же разумнее, Елизавета! – достаточно раздражённо произнесла седьмая из сидевших за столом. Королева развернулась к говорившей, только чтобы встретить взгляд блестящих глаз абсолютно такого же цвета, как и её собственные.

– Хватит нести чушь, – резко сказала своей племяннице Кейтрин Винтон-Хенке. – Ты не любишь хевов. Ты не доверяешь хевам. Замечательно. Я тоже, и ты прекрасно знаешь почему. Но ты – не школьница, а Королева Мантикоры! Так и веди себя соответственно.

Хонор почувствовала, что кое-кто поёжился, ожидая от королевы гневного взрыва. Но этого не произошло. Вместо того Елизавета заглянула в глаза своей тётушки и напряженные плечи и спина женщины, которую древесные коты прозвали Стальной-Душой, кажется расслабились.

Хонор почувствовала, что её собственные глаза сочувственно увлажняются, но она поняла, что сделала мать Мишель Хенке. Вдовствующая графиня Золотого Пика в своё время была регентом Елизаветы. Ещё она из всех присутствующих была единственной, которая благодаря хевам потеряла больше… о чём она только что и напомнила племяннице.

– И не забывайте, Елизавета, – добавила Хонор, почувствовав, что несокрушимое упорство королевы поколеблено, – если вы примете участие в саммите, и если я буду вместе с вами, то значит там будут присутствовать двое древесных котов. Вы не думаете, что стоит дать шанс Ариэлю и Нимицу посмотреть на мыслесвет Причарт, что бы там в результате ни получилось?

Елизавета перевела взгляд на Хонор и задумчиво нахмурилась. Она, очевидно, подумала и о том, что в таком случае и сама Хонор получит такой же шанс. А Хонор тихо порадовалась признакам того, что королева наконец достаточно притормозила, чтобы начать думать.

– Бет, – тихо сказал принц Джастин. Его жена взглянула на него, и он легко положил свою руку на её, лежавшую на столе. – Бет, подумай об этом. Каждый из твоих советников с тобой не согласен. Даже, – он улыбнулся, – твой муж. Думаю стоит это учесть, не правда ли?

Она несколько секунд смотрела прямо ему в глаза, затем вздохнула.

– Да. – Признание она сделала с явной неохотой, но Хонор могла ощутить её вынужденную искренность. Королева обвела комнату взглядом и пожала плечами. – Прекрасно. Уверена, всё что вы высказали – справедливо. Большую часть я даже принимаю, рассудком по крайней мере. Что не значит, что мне это нравится. Нет, мне это ненавистно. Но от того вы не становитесь менее правы, как бы мне этого не хотелось. Поэтому я встречусь с Причарт.

– Спасибо, ваше величество, – тихо произнес Грантвилль слова официальной благодарности.

– В таком случае встает вопрос выбора места встречи, – заявил Лэнгтри. – Причарт предложила выбирать его вам.

– Да, при этом «нейтральное», – согласился Грантвилль. – Где именно по её мнению мы должны таковое найти, для меня загадка.

– Ерунда, – с коротким смешком сказала Елизавета. – Это как раз проще всего! Если она хочет нейтрального места для встречи, то что может быть лучше Факела?

– Не знаю, – начал было Грантвилль. – Меня беспокоят вопросы безопасности, и…

– Безопасность будет наименьшей из наших проблем, – прервала его Хонор. Грантвилль взглянул на нее и она ухмыльнулась. – Целая планета освобожденных рабов, Вилли, которой предложили сыграть роль хозяина на встрече лидеров двух звёздных наций с наилучшей репутацией в том, что касается Конвенции Червелла? Да вам понадобится пара бронетанковых дивизий, чтобы пробиться сквозь них!

– Это, – сказал Лэнгтри, – практически наверняка справедливо, Вилли. У них может быть и нет наших технологий, но зато безусловно в достатке мотивации!

– Да, верно, – согласился Грантвилль. – И, думаю, у нас будет достаточно времени, чтобы позаботиться о некоторых дополнительных мерах.

– И, – заметила Елизавета, – это даст нам возможность подключить к процессу Эревон. Я знаю, все мы были раздражены тем, что эревонцы передали технологию хевам, но давайте будем честны. Высокий Хребет сделал всё, что в человеческих силах, чтобы вынудить их к этому. Если мы обратимся к ним с просьбой предоставить свои корабли для обеспечения «зонтика» над Конго для обеих сторон, чтобы никому из нас не пришлось приводить свои боевые подразделения, то это будет демонстрацией того, что правительство – и Дом Винтонов – доверяют им и желают уладить наши разногласия.

Грантвилль посмотрел на нее слегка удивленно и королева рассмеялась почти естественно.

– У меня всё ещё остаются возражения по поводу самой идеи, Вилли. Но раз уж мы всё равно собираемся это сделать, то почему бы не убить одним выстрелом столько зайцев, сколько получится.