Любой ценой

Глава 37

В следующие несколько минут поступили дополнительные сообщения о повреждениях и Хонор откинулась в кресле, переваривая их. Повреждения «Нетерпимого» были самыми тяжёлыми, а из докладов медиков было очень похоже, что Алистеру МакКеону потребуется новый командующий для первого дивизиона его эскадры. У Хонор не было случая узнать Аллена Моровица так, как ей бы хотелось… и, кажется, уже никогда не будет.

«Звёздный Странник» был вторым по тяжести повреждений. Потери его экипажа были ещё больше, чем на «Нетерпимом», однако в значительной мере потому, что он являлся одним из старых кораблей типа «Звёздный Рыцарь» с их многочисленными экипажами. Судя по докладам, его экипаж контролировал ситуацию, однако кораблю тоже требовался значительный ремонт на верфи. Учитывая его возраст и время, необходимое на ремонт, было вероятно, что Бюро Кораблестроения просто спишет корабль, но по крайней мере у Хонор должно было получится привести его домой.

Повреждения «Аякса» были намного легче. Если с ним ничего больше не случится, то ремонт должен был быть несложным и быстрым.

«В общем всё могло обернуться куда хуже», – сказала себе Хонор. Она позволила своему оперативному соединению попасть в капкан и то, что хевениты использовали её собственную сайдморскую тактику, причиняло ещё большую боль. Но то, что сделало эту тактику эффективной у Сайдмора, сделало её столь же эффективной и здесь: никто из обычного пространства не мог «видеть» происходящее в гиперпространстве, чтобы заметить находящиеся там корабли. И, по крайней мере, она увела носители прежде, чем плохие парни навалились на неё.

– »Стрелок» всё ещё вне опасности, Мерседес? – спросила она, поднимая глаза от докладов о повреждениях.

– Насколько мы можем судить, они не представляют, где он, – ответила Брайэм.

– Хорошо. Однако распорядитесь, чтобы он оставался на месте до тех пока, пока мы не выйдем за гиперграницу. – Брайэм вопросительно взглянула на Хонор и та чуть улыбнулась. – Командующий противника уже показал, что он довольно хорош. Сейчас, похоже, все его корабли, кроме Бандита Четыре, всё ещё идут вглубь системы. Они наверное надеются, что подвески Артура нанесут нам достаточный ущерб, чтобы мы потеряли скорость и позволили им настичь нас. Но если бы я командовала силами противника и если бы у меня было достаточно кораблей, я бы оставила по меньшей мере одну оперативную группу ожидать в гипере.

– Чтобы выскочить прямо перед нами непосредственно возле гиперграницы, когда мы будем уверены, что спаслись, – сказала Брайэм.

– Именно. Учтите, я думаю, что очень высока вероятность того, что они уже задействовали все свои силы, но давайте удостоверимся в этом перед тем, как «Стрелок» отправится в гипер, чтобы сказать Сэмюэлю, где подобрать ЛАКи.

– Да, ваша милость. Я прослежу.

– »Мориарти» готов? – спросил своего начальника штаба контр-адмирал Эмиль Дойчер.

– Да, сэр, – ответил тот.

– Хорошо. – Дойчер снова вернулся к тактическому экрану. Его два устаревших корабля стены практически наверняка не воспринимались манти в качестве источника опасности. И, в общем-то, манти были бы правы. В конце концов, на такой дистанции, не буксируя подвески, они наверняка не могли располагать оружием, способным их достать.

Однако настоящая задача супердредноутов с самого начала состояла в том, чтобы отвлечь внимание манти от подлинной опасности.

– Сэр?

Дойчер обернулся к начштаба.

– Да?

– Сэр, почему адмирал Форейкер назвала это «Мориарти»? Я уже несколько недель пытаюсь это понять.

– Меня это самого занимало, – сознался Дойчер. – Я задал адмиралу Жискару тот же самый вопрос. Он сказал, что кто-то из сотрудников Форейкер подсунул ей старую, ещё докосмическую книгу. «Детективные рассказы», как он это назвал. Похоже, что в каком-то из них этот «Мориарти» был своего рода закулисным руководителем. – Он пожал плечами.

– Закулисным руководителем, – повторил начштаба и хихикнул. – Ну, я думаю, это не лишено смысла, верно?

– Чрез сорок пять секунд мы войдём в пределы предполагаемой досягаемости подвесок Артура, ваша милость, – сказала Ярувальская.

– Благодарю, – Хонор развернула кресло к операционисту. – Напомните об этом всем нашим тактикам.

– Есть, мэм.

– Они входят в зону поражения, сэр.

– Благодарю, – произнёс Дойчер. – Отдавайте приказ.

– Есть, сэр!

– Пуск ракет! Многочисленные пуски ракет с нескольких позиций!

При неожиданном пронзительном объявлении Ярувальской Хонор резко развернула кресло, впившись глазами в экран.

– На подходе семнадцать тысяч – повторяю один-семь тысяч – ракет! Время до выхода на рубеж атаки семь-точка-одна минута!

Мгновение мозг Хонор категорически отказывался поверить в эти числа. Сенсоры разведывательных кораблей обнаружили на орбите Артура только четыреста подвесок. В них могло быть максимум четыре тысячи ракет!

Её глаза обежали экран и расширились от внезапного осознания. Остальные – все остальные – ракеты шли от девяти кораблей Бандита Один. Что было решительно невозможно. Два супердредноута и семь линейных крейсеров просто не могли выпустить или наводить такое множество ракет, даже если все они будут носителями подвесок! Но…

– Из какой преисподней они появились? – потребовала ответа Брайэм и Хонор посмотрела на неё.

– Линейные крейсера, – сказала она, вспоминая сражение при Ханкоке.

– Линейные крейсера? – Брайэм явно не поверила собственным ушам и Хонор совсем невесело рассмеялась.

– Мерседес, это не линейные крейсера. Это минные заградители. Хевениты строят быстроходные минные заградители в корпусах линейных крейсеров, как и мы. А мы были настолько озабочены супердредноутами и ракетными подвесками, что даже и не подумали поближе рассмотреть «линейные крейсера». Так что они с момента прекращения ускорения только и делали, что сбрасывали подвески.

– Иисусе! – тихо пробормотала Брайэм. И это была мольба, а не проклятие. Затем она глубоко вздохнула. – Ну, по крайней мере у них не может быть системы управления огнём, необходимой, чтобы наводить всё это!

– Не очень-то рассчитывайте на это, – угрюмо сказала Хонор. – Они бы не пошли на такие сложности, если бы не рассчитывали, что в конце концов действительно смогут во что-то этим попасть.

– »Мориарти» подтверждает переход под его управление, сэр.

– Хорошо, – ответил Дойчер и откинулся в кресле с алчной ухмылкой.

– Атаковать Бандита Один! – рявкнула Хонор.

– Есть, мэм, – ответила Ярувальская. – Мне использовать и «Агамемноны» тоже?

– Да, – сказала Хонор. – Последовательность «Гамма».

– Есть, мэм, – повторила Ярувальская и стала отдавать приказы по тактический сети оперативного соединения.

С учётом геометрии – реальная скорость сближения Оперативного Соединения 82 со стрелявшими платформами составляла почти тридцать шесть тысяч километров в секунду – МДР линейных крейсеров Марк-16, имеющие «ступенью» меньше, чем большие ракеты «Императора» имели максимальную дальность полёта в активном режиме сорок два миллиона километров. Однако дистанция превышала пятьдесят три миллиона километров, что означало, что Марк-16 должны будут до запуска второй ступени пролететь по баллистической траектории одиннадцать миллионов километров. Это добавило бы к их полётному времени лишние полторы минуты, доводя его в сумме до тринадцати с половиной минут, в то время как более мощные ракеты «Императора» могли проделать весть путь в активном режиме всего лишь за семь. Кроме того, окончательная скорость у цели меньших ракет была бы более чем на двадцать тысяч километров в секунду ниже.

Однако, применяя последовательность «Гамма», которую много месяцев назад разработали Хонор и Ярувальская, «Император» сбросит первые шесть групп с настройками ракет, дублирующими настройки Марк-16. «Агамемноны» с тем же темпом сбросят по шесть групп, что займёт семьдесят две секунды, и эти шесть залпов – по двести семьдесят шесть ракет каждый – пойдут к цели в темпе Марк-16.

Только после ухода меньших МДР «Император» начнёт вести огонь самостоятельно, один двойной залп каждые двадцать четыре секунды. Первый из его 120-ракетных залпов достигнет цели спустя восемь с половиной минут после того, как он начал сброс подвесок, за пять минут до подхода ракет линейных крейсеров.

На орбите Артура установка под кодовым наименованием «Мориарти» впервые заработала на полную мощность. Это было не очень крупное сооружение. На самом деле она была не крупнее тяжёлого крейсера, перевозилась на борту флотского судна снабжения в виде двух готовых модулей и собиралась на месте назначения менее чем за сорок восемь часов.

Четыреста тысяч тонн массы были небольшой цифрой для военного корабля… если бы все они не были предназначены для аппаратуры управления огнём.

«Мориарти» являлся ответом Шэннон Форейкер в области обороны систем на индивидуальное отставание республиканских ракетных подвесок. Станция управления была плоской, угольно-чёрной и не отражающей света, построенной из поглощающих излучение радиолокаторов материалов. Пока она находилась в режиме контроля излучений, её было практически невозможно обнаружить, и мантикорские разведывательные сенсоры её совершенно не заметили.

Теперь она потянула свои щупальца через другие невинно выглядевшие орбитальные платформы, выставленные в системе одновременно с нею. По сути дела, каждая из этих платформ была менее продвинутой, упрощённой версией мантикорской «Замочной Скважины». Они сформировали ощетинившуюся веером щупалец сеть, давшую «Мориарти» буквально тысячи каналов наведения. И то, что эти каналы теряли из-за недостатка мантикорской изощрённости, они компенсировали численностью, поскольку были способны без перерывов сопровождать вверенные их попечению полчища ракет до самой цели.

У «Мориарти» был только один настоящий недостаток, за исключением того, что если бы он был обнаружен, то уничтожить его было бы довольно легко. Этим недостатком являлась работа его каналов на скорости света. Он просто не мог обеспечить наведение ракет в реальном масштабе времени на предельной дистанции. С другой стороны, каналы наведения Хонор тоже не были на это способны. За исключением превосходства головок самонаведения и искусственного интеллекта мантикорских ракет, разница в точности была ликвидирована.

И республиканский залп содержал в шестьдесят два раза больше ракет, чем наибольший из выпущенных Оперативным Соединением 82.

– Бейте их! Бейте их немедленно!

Капитан Аманда Бранковская, старший КоЛАК Сэмюэля Миклоша, знала, что её люди не нуждаются ни в каких понуканиях с её стороны, однако не могла удержаться. Она видела невообразимый шквал ракет, проносящихся через её экран к оперативному соединению и казалось невозможным, чтобы какой-нибудь из кораблей смог выжить.

Пять крыльев ЛАКов, размещённых «выше» и «ниже» тяжёлых кораблей и на пятьдесят тысяч километров ближе к Артуру, извергли встречный ураган. В то время, как с кораблей неслись Марк-31, с ЛАКов начали стартовать «Гадюки» и обычные противоракеты, и приближающиеся ракеты начали исчезать.

Бранковская располагала пятьюстами шестьюдесятью ЛАКами, по одному на каждые тридцать приближающихся ракет, и её ЛАКи ударили мощным потоком противоракет прямо навстречу атакующим. Буксируемые и автономные имитаторы «Призрачного Всадника» обманывали сенсоры республиканских МДР. «Зуделки» летели прямо в них, взрываясь потоками слепящих помех. А «Император» вместе с другими кораблями бил волнами Марк-31.

Фронт атакующих республиканских ракет под огнём Оперативного Соединения 82 рассыпался подобно рушащемуся под напором штормового моря утёсу. Однако, подобно утёсу, это был только фронт намного большей массы. Тысячи МДР погибли, однако ещё больше их уцелело и Хонор Харрингтон видела, как они направляются к её кораблям.

Эмиль Дойчер следил за тем, как огонь «Мориарти» нёсся к врагу. Даже со своей позиции он мог видеть, что практически ни одна из ракет не потерялась в полёте, что в бою с применением МДР происходит достаточно часто. Все МДР держали курс и Дойчер ощущал полную уверенность в том, что никакая оборона, даже мантикорская, не сможет их остановить.

Что оставляло ему только маленькую проблему в виде ракет, направленных в него.

Чудовищному залпу потребовалось семь минут, чтобы достигнуть Оперативного Соединения 82. Из семнадцати тысяч выпущенных ракет всего лишь шестьдесят потеряли управление и самоликвидировались, сбившись с курса. Во внешней зоне перехвата Марк-31 уничтожили более трёх тысяч. В промежуточной зоне, поддержанные «Гадюками» с «Катан» и обычными противоракетами «Шрайков» и «Ферретов», они уничтожили ещё четыре тысячи. Помехи ослепили ещё тысячу шестьсот ракет, пытавшихся окончательно захватить свои цели, а чудовищная мешанина импеллерных клиньев ЛАКов, гиперпространственных кораблей и ракет не позволила хромоногой телеметрии «Мориарти», действующей со скоростью света, восстановить управление ими.

Уцелевшие восемь тысяч триста МДР перешли в режим самонаведения сразу после того, как вошли во внутреннюю зону ПРО. Корабельные системы РЭБ сделали что могли, чтобы обмануть и ослепить атакующих, пусковые установки в последнюю секунду запускали имитаторы, заставшие некоторых из них отвлечься, а остальных встретила казавшаяся несокрушимой стена Марк-31.

Из космоса исчезли ещё четыре тысячи МДР. Ещё тысяча сто пали жертвами имитаторов и глушилок. Из оставшихся триста были платформами РЭБ обеспечения прорыва, без лазерных боеголовок, а почти половина из уцелевших двух тысяч девятисот потеряли цели и заново захватили не гиперпространственные корабли, а более близкие и лучше заметные ЛАКи. Они атаковали, однако мантикорские ЛАКи были чрезвычайно трудными целями. «Всего лишь» двести одиннадцать из них – и две тысячи сто мужчин и женщин у них на борту – погибли.

А затем оставшиеся тысяча шестьсот ракет атаковали корабли Оперативного Соединения 82 и большинство из них были нацелены на два супердредноута.

Только одно спасло «Император», и это были уже полученные «Нетерпимым» повреждения. Оставшиеся возможности систем ПРО и РЭБ собрата «Императора» были просто совершенно неадекватны. Его было легче и обнаружить, и поразить. Ведомые близорукими системами самонаведения МДР ринулись на него огромной толпой, игнорируя «Император», и его ближняя ПРО не справилась с задачей защиты корабля.

Боеголовка за боеголовкой, буквально сотни, рвались в адской последовательности вспышек – в пузырях атомного пламени, выплёвывающих смертоносные копья когерентного излучения, прорывающихся сквозь содрогающиеся гравистены «Нетерпимого» и рвущихся вглубь его тяжелобронированного корпуса. Линейные крейсера Мики Хенке делали, что могли, пытаясь поразить этот разрушительный поток, однако им попросту недоставало огневой мощи, да и сами они находились под ударом.

Хонор стискивала подлокотники своего кресла, ощущая, как содрогается от ударов «Император», ощущая в глубине своего сознания Нимица, цепляющегося за неё со всей своей бескомпромиссной любовью и преданностью, пока смерть гремела и ревела по всему кораблю. Однако даже сейчас её глаза следили за экраном, наблюдая убийственный поток огня, изливавшийся на «Нетерпимого».

Никто и никогда так и не узнает, сколько ударов получил супердредноут, однако их было много, слишком много. Они рвали его снова, и снова, и снова, до тех пор, пока он внезапно не исчез в самой сияющей и слепящей глаза вспышке из всех сегодняшних вспышек.

Но он погиб не один. С экрана Хонор исчезли лёгкие крейсера «Ярость», «Баклер» и «Атум», так же как и линейные крейсера «Приам» и «Патрокл». Тяжёлые крейсера «Звёздный Странник» и «Чёрный Камень» превратились в изуродованные корпуса, беспомощно летящие по баллистической траектории без энергии и двигателей. А КЕВ «Аякс» внезапно зашатался после того, как погасло всё его кормовое импеллерное кольцо.

«Император» и сам получил дюжину прямых попаданий, но всё же реальные повреждения флагманского корабля были невероятно легки. Его прочная броня отразила большинство попаданий ценой чуть большей, чем поверхностные выбоины и, несмотря на потерю шести установок энергетического оружия, он остался полностью боеспособен.

Хонор горько вглядывалась в свой дисплей, ощущая жестокую иронию кажущейся неуязвимости своего флагмана при виде изуродованных обломков остальных кораблей. Из двадцати гиперпространственных кораблей и пятисот шестидесяти ЛАКов, с которыми она пересекла гиперграницу, выжили только двенадцать кораблей – все, за исключением двух, получившие повреждения – и триста сорок девять ЛАКов. И прямо у неё на глазах «Аякс» и тяжёлый крейсер «Некромант» отставали из-за повреждений импеллерных колец.

– Ваша милость, – тихо произнесла Андреа Ярувальская. Хонор перевела на неё взгляд. – Автономные сенсорные поля подтверждают уничтожение двух их минных заградителей и тяжёлые повреждения одного супердредноута.

– Спасибо, Андреа, – Хонор была изумлена тем, насколько спокойно, насколько обычно прозвучал её голос. Это была ничтожная расплата за то, что хевениты сделали с нею, однако она полагала, что это было лучше, чем ничего.

– Харпер, – сказала она, – дайте мне связь с адмиралом Хенке.

– Есть, ваша милость.

Прошло несколько секунд, прежде чем напряжённое лицо Хенке появилось на коммуникаторе Хонор.

– Насколько всё плохо, Мика? – спросила Хонор сразу же, как только увидела подругу.

– Интересный вопрос. – Хенке смогла выжать из себя некую пародию на улыбку. – Капитан Михайлов погиб и дела тут сейчас… немного запутаны. Направляющие и подвески целы и система управления огнём выглядит довольно прилично, но средствам ПРО и энергетическому вооружению досталось по-настоящему. Хотя самое скверное, по-видимому, это заднее импеллерное кольцо. Ему совсем конец.

– Вы сможете его восстановить? – быстро спросила Хонор.

– Мы пытаемся, – ответила Хенке. – Хорошая новость в том, что, как кажется, повреждены цепи управления; сами узлы выглядят рабочими, в том числе и альфа-узлы. Плохая новость в том, что в корме до черта разрушений, и один только поиск мест повреждения цепей управления будет адовой работёнкой.

– Ты можешь вывести корабль?

– Не знаю, – созналась Хенке. – На самом деле, ситуация выглядит плохо, но я всё же не готова так просто списать корабль со счетов. Кроме того, – она снова улыбнулась, на этот раз почти нормально, – нам будет непросто оставить корабль.

– Что ты имеешь в виду? – потребовала пояснений Хонор.

– Хонор, оба шлюпочных отсека в руинах. Боцман утверждает, что сможет восстановить кормовой, но на это ей потребуется по меньшей мере полчаса. Без этого… – Хенке пожала плечами, а Хонор до крови закусила губу.

Без наличия по крайней мере одного функционирующего шлюпочного отсека малые суда не смогут состыковаться с «Аяксом» и снять его экипаж. Имелись аварийные шлюзы, однако попытка вывести через них значительную часть команды займёт часы, а в спасательных капсулах линейного крейсера могло разместиться только чуть больше половины его команды. В большем количестве капсул не было смысла, так как лишь половина боевых постов крейсера располагалась достаточно близко к обшивке, чтобы сделать использование спасательных капсул возможным.

И флагманский мостик в их число не попадал.

– Мика, я…

Голос Хонор дрогнул, а Хенке быстро помотала головой.

– Не говори этого, – почти нежно сказала она. – Если мы восстановим клин, то, наверное, сможем поиграть в прятки с любым кораблём, достаточно мощным, чтобы нас прикончить. Если нет, то нам конец. Всё очень просто, Хонор. И ты, также как и я, знаешь, что не можешь прикрыть нас остальными кораблями оперативного соединения. Не с продолжающим идти на сближение Бандитом Три. Даже задержка около нас на те полчаса, пока мы пытаемся произвести ремонт, приведет тебя в зону их досягаемости, а твоя ПРО уже ничего не стоит.

Хонор хотела спорить, протестовать. Найти какой-то способ сделать это неправдой. Однако не могла. И взглянула своей лучшей подруге прямо в глаза.

– Ты права, – тихо сказала Хонор. – Мне очень жаль, но ты права.

– Знаю. – Губы Хенке снова дрогнули. – Но мы, по крайней мере, в лучшем состоянии, чем «Некромант», – неожиданно сменила она тему, – хотя, по крайней мере, его шлюпочные отсеки целы.

– Ну да, – ответила Хонор, пытаясь попасть в тон Хенке, хотя ей хотелось разрыдаться, – есть такая маленькая разница. Раф сейчас распоряжается эвакуацией его экипажа.

– Успехов ему, – кивнула Хенке.

– Отходи на север, – сказала ей Хонор. – Я намереваюсь примерно на пятнадцать минут снизить наше ускорение. – По Хенке было похоже, что она собирается возразить, но Хонор быстро покачала головой. – Всего лишь пятнадцать минут, Мика. Если затем мы увеличим ускорение до максимально возможного и сохраним направление, то всё ещё проскочим Бандита Три на расстоянии по меньшей мере восьмидесяти тысяч километров за пределами дальности полёта его ракет в активном режиме.

– Это подпустит их слишком близко, Хонор! – отрывисто сказала Хенке.

– Нет, – решительно ответила Хонор, – это не так, адмирал Хенке. И не только потому, что «Аякс» – твой корабль. На его борту ещё семьсот пятьдесят других мужчин и женщин.

Хенке мгновение смотрела на неё, затем резко вздохнула и кивнула.

– Когда они заметят снижение нашего ускорения, то должны будут предположить, что импеллеры «Императора» повреждены настолько, что он замедляет остальные корабли оперативного соединения, – продолжила Хонор. – Поэтому Бандит Три должен будет продолжать преследовать нас. Если в следующие пятьдесят пять минут или час вы сможете отремонтировать кормовое кольцо, то всё еще будете оставаться в состоянии уклониться от Бандита Два, а Бандит Один уже в основном превращён в металлолом. Но если вы не восстановите кольцо…

– Если мы его не восстановим, то всё равно не сможем уйти в гипер, – прервала её Хенке. – Думаю, это лучшее из того, что мы можем сделать, Хонор. Спасибо тебе.

Хонор хотелось наорать на подругу за её благодарность, но она только кивнула.

– В случае чего передавай Бет мои наилучшие пожелания, – добавила Хенке.

– Сама передашь, – возразила Хонор.

– Разумеется, передам, – сказала Хенке. Затем добавила нежнее, – Береги себя, Хонор.

– Благослови тебя Господь, Мика, – так же тихо ответила Хонор. – Конец связи.