Любовь и лёд

Глава 22

Первым и абсолютно непродуктивным желанием Рамасхи было немедленно бежать и искать принцессу. Он усилием воли развеял поисковое заклинание: с этим успеется.

Сначала – пленники, пока они не превратились в покойников. И нетерпеливый импульс силы полетел в ледяную стену. Магия императора сопротивлялась недолго, наследник уже давно изучил слабые стороны Алэра. Первым из ледяного плена он освободил телохранителя принцессы.

Пока Рамасха высвобождал незадачливого Ниэнира, сиагр Ланвир привел в чувство горца.

– Я все видел, – сообщил Кандар, едва обретя возможность говорить и двигаться. – Мы все – свидетели насилия, учиненного императором над принцессой Гардарунта Виолеттой.

– Подтверждаю, – прохрипел Ниэнир.

Кронпринц побледнел. В сердце поднялась волна гнева и ненависти. И беспорядок на постели гардарунтской Фиалки он тоже заметил. Кулаки сжались с такой силой, что свело мышцы.

– Где она?

– Исчезла прямо с ложа. Ее спрятал на тропе духов дэриэн рода Ирдари. Но где она сейчас – неизвестно. Это может поведать только Яррен и духи его рода.

Рамасха выдохнул и с трудом разжал пальцы. Полыхнули стрелы сияний, послания зримой речи разлетелись по всему дворцу.

– Что ж, я знаю, где искать Яррена.

– Ваше высочество, примите официальный протест, – остановил его Кандар, когда принц уже раскрывал снежный портал.

– Позже. Если ты о покушении на свою жизнь, то Север выплатит компенсацию.

– А принцессе Виолетте? – поднял бровь горец. – Точнее, императрице, если я правильно понял, что тут заявил владыка Алэр. Риэны не потерпят насилия над дочерью гор, я это заявляю официально, как младший лорд.

– Сначала надо ее найти и спасти. Яррена сейчас пытают где-то в тайных казематах императора. Долго ли твой товарищ сможет кормить духов рода, чтобы надежно спрятать принцессу? – Язык Рамасхи не повернулся признать Фиалку императрицей и чужой женой. – Она в любой миг может снова оказаться в руках моего отца.

Кандар молча поклонился, и Рамасха нырнул в нетерпеливо кружившийся белым смерчем портал. Там, где он только что стоял, повисли две серебристо-лунных звездочки, слетевшие с его волос. Синеволосый сиагр протянул руку, одна сияющая точка упала на ладонь и растеклась радугами по коже. Вторая продрейфовала к принцу Ниэниру, приводившему в чувство бойцов своей свиты.

Сиагр и младший принц переглянулись.

– Вы отправитесь на поиски второго горца, ваше высочество? – уточнил Ланвир детали полученного приказа наследника. – В таком случае я найду и спрячу Кайша, у него должна быть важная информация. Он следил за императором, но замолчал где-то в Дахорской долине.

– Отец опять был там? Слишком многое происходит в Проклятой долине, это уже слишком подозрительно. Захвати трех моих стражей, они помогут.

– Благодарю, – поклонился сиагр.

– И еще, Ланвир… Ты что-то слышал об ордене Прекрасной Дамы? – Принц почему-то покосился на ложе принцессы, но тут же смущенно отвел взгляд.

– Это в Гардарунте? – невозмутимо уточнил синеволосый.

На удивление простодушный Ниэнир махнул рукой:

– Ясно. Ты ничего не знаешь. Ладно, спрошу у Рамасхи, когда разберемся со всем этим змеиным клубком. Такое ощущение, что у нас тут не империя ласхов, а ядовитое царство шаунов! Когда мы превратились в свою противоположность?

Один за другим принц и стражи Западного Протектората покинули разгромленную башню.

– В свою противоположность… – прошептал сиагр. – В этом что-то есть… Абсолютно неестественное и жуткое.

Кандар не выдержал:

– Что вы имеете в виду, сиятельный?

Сиагр вздрогнул, словно только что осознал, что не один в зале. Махнул рукой:

– Не бери в голову, младший лорд. Тебе не о чем волноваться, ты же не ласх. Отдыхай, пока есть время. Приберись тут, если остались силы. Кстати, кронпринц распорядился тебя покормить и согреть, жди слуг с едой и жаровнями.

Последняя фраза донеслась до горца вместе с фонтаном снежинок, брызнувших из открытого портала.

Кандар остался один посреди разгромленных покоев, заваленных ледяными обломками.

– Жаровни? – пробормотал горец, отцепил от пояса фляжку с эликсиром, сделал глоток. Покачал головой: – Тогда башню затопит! А этот полукровка, как всегда, где-то шляется, и вся тяжелая работа опять будет на мне!

***

Рамасха, разослав веера вестников своим сторонникам, начал поиск с ледовых темниц в самых нижних этажах дворца – в отцовском крыле. Император зачастую не желал терять силы на дальние переходы и держал пленников, задержанных для допроса поблизости. Для утренних разминок или вечерних.

К нему быстро присоединились брат Ниэнир и несколько десятков ласхов, перевернувших темницы вверх дном. Охрана, впечатленная слухами о битве в тронном зале, не сопротивлялась. Более того, стража охотно примкнула к отряду первого наследника. Уж что-что, а интуиция у северян была отлично развита: тому способствовали и суровые условия жизни, и огромные расстояния снежных безмолвных просторов.

Но ученика вейриэна в дворцовых темницах не было.

Не оказалось его и в столичном каземате, и в укрепленном бастионе-тюрьме для особо опасных государтсвенных преступников.

Попутно отряды Рамасхи искали и принцессу Виолетту, но ни малейшего следа не обнаружили.

Правда, от границы с Гардарунтом прилетело срочное сообщение о подозрительном магическом всплеске на высоком речном берегу, похожем на магию белогорцев. Но ничего внятного стражи не видели.

Сполох белой магии посреди грязной лужи? Не смешите вечную мерзлоту.

Принц отмахнулся и не стал никого отправлять для проверки. На счету было каждое живое и верное сердце.

Его отряды шли по спирали, методично проверяя каждый из известных первому наследнику охотничьих замков-«подснежников», посеянных Алэром, любителем тайных и порочных развлечений, по всей империи. И плевать, что после такого поиска тайное перестанет быть таковым, каждая белая пушистая собака Севера будет осведомлена.

Рамасха чувствовал каждым позвонком, уже нывшим от бесконечных портальных переходов, что время безнадежно уходит. Может быть, Яррен уже погиб, а нежная Фиалка упала с опасной для людей тропы духов в сугроб и замерзла насмерть.

Где-то в девятой по счету пустой императорской берлоге следопытов настиг вестник от Ланвира. Сиагр сообщал, что оруженосец Кайш найден, полученные им сведения о проведенном в Дихорской долине ритуале бесценны, но чудовищны, и что Кайш готов выступить свидетелем, но он очень слаб – зацепило магическим ударом, когда Алэр и его приближенный уничтожали лишних свидетелей. Может и не дожить до совета старейшин.

И Рамасха сделал мучительный выбор:

– Ниэнир, брат, мое присутствие необходимо во дворце. Я дам тебе карту, где обозначены излюбленные норы нашего отца. Продолжай поиск. Если Яррен погибнет, Рагар никогда нам этого не простит. Да и его кровный и весьма могущественный отец будет мстить. И жестко, я этого мерзавца знаю. А если погибнет леди Виолетта…

– Тогда мстить будет Белогорье, – вздохнул младший принц.

Рамасха не стал возражать против этой версии, хотя хотел сказать совсем другое. Вдруг оказалось, что невозможно представить мир Эальра без сияющих фиалковых глаз золотоволосой принцессы, чье жаркое сердце опалило и разбудило как солнце даже Снежного принца Севера.

– Я вернусь так быстро, как только смогу, – старший брат сунул карту младшему и ободряюще похлопал по плечу. – Ты только сам на рожон не лезь. Наверняка в подземном каземате серьезная охрана. Если найдешь след – немедленно сообщи мне, я примчусь на подмогу.

***

Верный друг Рамасхи, советник и телохранитель Кайш выглядел как полупрозрачная, мерцающая тень самого себя. Его подвесили заклинаниями над столом из чистого льда в апартаментах личного лекаря кронпринца. Вокруг тела были расставлены ритуальные чаши, напоминавшие круглые каменные очаги. Пожилой лекарь поддерживал в них биение синего пламени. Языки поднимались ввысь, лентами окутывали раненого, свиваясь в кокон как у шаунских мумий.

Лангвира, как ни странно, в помещении не обнаружилось.

На миг задержавшись на пороге, кронпринц широкими шагами прошел внутрь.

– Он жив?

– Да, мой принц. Но лучше его сейчас не трогать. К счастью, всё, что тебе нужно, он запечатлел на зерно памяти. Ланвир уже посмотрел и положил его на полку, – лекари кивнул на книжный стеллаж в углу кабинета, и Рамасха увидел небольшой мешочек из синего шелка, похожий на пустой кошель для монет. – Возьми и иди, не мешай мне.

– Почему ты один его лечишь? У тебя усталость на лице. Возьми помощников.

– Нет никого, все заняты ранеными в тронном зале. Не дворец, а бойня. То червоящер, то многоглавый эйхим, то молодой ученик вейриэна…

Рамасха мгновенно вскинулся:

– Ты знаешь, где его заперли?

– Откуда? Император мне не докладывает. Но вот что скажу, если найдешь, зови сразу инсейских целителей. Не знаю, откуда полукровка черпает силу, но у него магическое истощение, как бы дар не погас. Он за эти пару дней выложился, как десять старейшин-асаров. А ты знаешь, какой у полярников резерв. Бескрайний как Север, вечный, как мерзлота.

– Ну, я бы поспорил, не такой и вечный, – усмехнулся принц, вспомнив, как ловко Яррен направил на Эмерит и старейшин их же собственную мощь. – Но спасибо за совет. Моя помощь нужна?

– Пока нет. Пациент стабилен, а я не первый раз имею дело с воздействием темной магии.

– Темной? – Рамасха поднял бровь. – Он следил за императором. Во время свадебного ритуала на отца напали темные?

– Не совсем так. Долго объяснять. Лучше глянь в зерно, все поймешь. Я посмотрел, чтобы знать, чем атаковали пациента. Парень уцелел только потому, что следил за Алэром издалека, используя лики. И еще, мальчик мой… ты там увидишь кое-что жуткое. Держи себя в руках, а то я тебя знаю, мне потом и придется тебя восстанавливать.

– Что вы меня с Лангвиром пугаете на пару? – фыркнул принц. – Я что, темных не видел?

Старый лекарь отрицательно качнул головой:

– Таких – не видел. Но главное… Тот юный и дерзкий горец был прав, когда в тронном зале сказал, что у нас нет императрицы. Император явился во дворец с подменной куклой потому, что девушку, стоявшую с императором у алтяря, то есть, настоящую леди Виолетту, Алэр там же и оставил. Ее забрал темный.

– Что?! – вскричал Рамасха.

Схватил шелковый кошель с зернами памяти и перенесся в свои покои. Надо немедленно ознакомиться с содержимым!

***

Оба старших друга Рамасхи оказались правы: увиденное не просто ужаснуло. Оно сначала разъярило, обожгло страшной болью, а потом опустошило.

Оруженосец Кайш умел становиться воистину невидимым, не оставляя запаха магии. Эту уникальную грань многоликого ласха слуга и хозяин скрывали много лет, не используя без нужды. И только благодаря неведению императора Кайшу удалось остаться незамеченным.

Он сумел проскользнуть в портал вместе с сиагром Диасом, когда тот нес императорскую корону на подушечке к месту ритуала.

Кайш не рискнул приближаться к алтарю и затаился далеко в стороне, чтобы чуткий Алэр не засек действие магии запечатления. Потому видно было плохо, а слышно еще хуже. До наблюдателя долетали лишь обрывки слов. Молитва жреца… Клятва Алэра… Клятва Виолетты.

Она улыбалась. Великие айры, она была счастлива!

Тщетно Рамасха искал отвращение на ее нежном прекрасном личике, обрамленном золотом волос, словно нимбом. Ее фиалковый взгляд сиял торжеством и предвкушением.

Ее кровь капнула на алтарь и была принята Синей магией, тут никогда не врущий Яррен соврал или заблуждался. Игинир теперь видел собственными глазами и сомнений не осталось. И наверняка отец позаботился, чтобы церемония была запечатлена на зернах памяти, чтобы потом предъявить сомневающимся старейшинам – ни одного из них, кроме какого-то провинциального жреца, на церемонии не присутствовало.

Но ритуал состоялся. Брак заключен и дал Алэру благословение высшей магии. А главное – древний алтарь Дихорской долины воскрешен, и за это ласхи многое простят императору, даже червеящера.

Отец переиграл сына.

Когда Алэр поднял на руки и положил новобрачную на возрожденный алтарь, чтобы завершить древний ритуал, то Рамасха – разъяренный, уничтоженный, оглушенный болью – едва не потянулся выдернуть зерно памяти из гнезда.

Он не хотел на это смотреть!

Остановила мысль: разве это тот кошмар, о котором предупреждали старшие друзья? Да и темный еще не вышел на сцену.

И принц, сцепив зубы, смотрел, как его отец задрал юбку и обнажил стройные ноги Фиалки, как потянулись фрейлины раздеть императрицу для ее супруга… и отпрянули.

Откуда взялся этот темный, Рамасха не понял, даже когда несколько раз заставил зерно показать в зерцале этот момент. Крылатый как будто соткался из тьмы ночного неба. Появился так по-хозяйски, обыденно, словно всегда здесь был, а его просто все только что увидели.

И по плеску черных крыльев, по осанке, уверенности и смертоносному взгляду незнакомца, Рамасха его опознал. Ни кто иной, как Азархарт! Сам владыка Тьмы посетил брачный ритуал владыки Севера.

Игинир подался вперед, чтобы ни мгновения не пропустить, ни звука. Но как назло, запечатление подернулось дымкой тьмы, а по зеркалу то и дело прокатывалась рябь, гася все звуки.

Единственное, что смог разобрать кронпринц в мутных картинках, это то, что Алэр даже попытки не сделал сразиться с чудовищным гостем. Наоборот, едва ли не ползал у его ног. А потом ушел, раздавив портальный амулет, и оставил на алтаре полуобнаженную императрицу.

И Виолетта снова ужалила Рамасху в самое сердце, когда, тут же забыв о покинувшем ее супруге, выгнулась гаремной девкой перед Азархартом и раздвинула ноги, приглашая ее взять.

Даже темный владыка отпрянул! Побрезговал. И растаял во тьме.

Но вместо него у алтаря появилос огромное и безобразное отродье Темной страны и навалилось на Виолетту. И она его обняла? Магические помехи не позволяли рассмотреть. А через мгновение всё исчезли в черном тумане. Когда он развеялся, на алтаре лежали лишь припорошенные черной сажей шкуры.

Рамасха с минуту оцепенело смотрел на пустое зеркало, отражавшее теперь только его лицо. Потускневшее, словно в его душе задули свечу. И сажа с того проклятого алтаря проклятой долины припорошила его сердце черным ядом.

Когда эта глупая и тщеславная девчонка, ничего не представляющая из себя, совсем ничего, успела так врасти в его душу, что стала ее светом?

И почему эмелисы, эти безмозглые эмелисы – расцвели для них?

Воспоминание о волшебных цветах, как ни странно, отрезвило.

С каких это пор он стал романтичным слюнтяем? Где его хваленые ум, логика и дисциплина?

Принц Игинир встал, одернул камзол, убрал кристалл памяти в чехол. Обшарил взглядом кабинет со скрытыми в тайниках сейфами. Вещественное доказательство предательства отца-императора нужно надежно спрятать. Но это драгоценные мгновения, а где-то там умирает его младший друг Яррен. И Рамасха опустил бесценную улику в карман, всего лишь запечатав его магией от случайной потери.

Но замер, пораженный внезапной мыслью.

Что-то не сходится. И прежде всего во времени.

Если Виолетту взял на алтаре и потом унес в свою бездну темный выродок Азархарта, то каким образом она оказалась запертой в своей башне под атакой Эмерит и ее асаров?

И почему тогда Алэр, спокойно скормивший жену темным, потом ворвался в ее покои и вел себя с ней как последний скот, попытавшись изнасиловать на глазах ее телохранителя и своего младшего сына? И, кстати, Кандар не говорил, что она сегодня покидала башню. Принцесса была под охраной горца вплоть до появления императора и своего исчезновения на тропе духов!

Как она могла быть одновременно в Дихорской долине у алтаря и во дворце? Даже маги не способны так раздваиваться!

Зато тот, кто по какой-то ошибке или насмешке исчезнувших айров считается его родным отцом, вполне мог… раздвоить. Выдать снежить за гардарунскую принцессу.

Но в долине была живая девушка! Алтарь принял ее кровь и признал брак! Как быть с этим?

Рамасха потер лоб, тряхнул головой, прогоняя несвоевременные мысли. Потом разберется, распутает этот клубок лжи, обмана и предательств. Поймет, где настоящая Фиалка. Найдет.

А сейчас – Яррен.

Он собрался с силами, стараясь понять, где сейчас искать Ниэнира, в какой точке бескрайних снегов светится его ключ сердца, – ими братья обменялись еще в детстве младшего принца.

Не теряя времени, Рамасха уже начал раскрывать снежную воронку, еще не задав координаты портала.

Это его и спасло.

На кабинет из ниоткуда, испарив все замки, щиты и ловушки, обрушился огненный смерч, уронил на руки мага, мгновенно вскинутые в защитном жесте, чье-то тело. Он даже охнуть не успел!

Одновременно с этим ураганная сила вытолкнула его с непонятным грузом на руках в раскрытую ледяную пасть портала. Напоследок что-то тяжелое и твердое больно ударило по ногам, придав ускорение.