Лучи другого солнца

Глава 21

Nothing Is As It Seems — Hidden Citizens, Ruelle

Пробравшись на цыпочках между рядом кресел и рядом ног, Зарина наконец нашла себе место в концертном зале. Свет уже успели приглушить, погрузив в выжидательный мрак все, кроме тяжелых бордовых кулис. Из колонок лилась приятная мелодия, но никому из присутствующих не было до нее дела. Дарья, как антилопа, предчувствующая скорое появление льва, скакала из угла в угол, пытаясь судорожно решить все накопившиеся за день проблемы. С минуты на минуту должно было начаться ВД, а это значило, что столько же времени оставалось и до прихода Мирановой. Оплошаться перед ней было все равно что прыгнуть в Марианскую впадину с камнем вместо акваланга. Хотя нет, даже хуже. Шанс отвязать камень по пути хоть и мизерный, но все же имеется. А вот шанс получить прощение Мирановой за какой-нибудь, пусть даже самый незначительный, промах — нет.

Зарина аккуратно заправила сиреневый локон, стараясь не сломать хлипкую конструкцию из проволоки и бусин, которую она называла эльфийскими ушками. Украшение она сделала сама еще дома и решила на всякий случай взять его с собой в лагерь. И сегодня этот случай как раз подвернулся. На ВД их команда собиралась представлять юмористический номер. Каждый участник выбрал себе по мифическому существу, чью роль он будет отыгрывать в сценке, и придумал несколько шуток, соответствующих своему образу. Визитная карточка была подготовлена, на взгляд Зары, весьма неплохо. Но вот остальные конкурсы ее пугали, так как строились по принципу импровизации. Одно дело экспромт в танцах. Там все в твоих руках и ногах в буквальном смысле. Но КВН… Зарина немного нервничала, хоть и понимала, что этим вечером нужно просто расслабиться и поддаться всеобщему веселью. Наверное, это ее и пугало. Импровизация — потеря контроля, а контроль она терять не любила.

— Кругом столько нечисти, а вы сидите не у дел, — проворковала Адель, нависая над Алексом. — Кажется, это по вашей части, отлавливать ее, а, Ведьмак?

Адель присела на спинку кресла, оказавшись лицом к лицу с задорно улыбающимся парнем. Сложив руки на груди, он с одобрением следил за девушкой, так хорошо вжившейся в свою роль. Выбрав для выступления облик суккуба, рыжая обольстительница не преминула включить на максимум весь свой женский шарм. Картину дополняло позаимствованное у Любы красное латексное платье (после портупеи никто уже не задавался вопросом, зачем оно той понадобилось в лагере), найденный в бездонной костюмерной полицейский жезл и шляпка самой Адель, чем-то напоминающая полицейскую фуражку.

— Я выгляжу как девушка древней профессии, — заключила она, тщательно осмотрев свою костлявую пятую точку в зеркале перед выходом из комнаты.

— Суккуб — демон похоти и разврата, — напомнила ей Зара. — Ты выглядишь идеально.

— Я знаю, — довольно улыбнулась Адель. — Просто хотела услышать от тебя комплимент, зай.

Она прошла мимо соседки, касаясь жезлом ее подбородка, хитро подмигнула, а затем звонко засмеялась.

— Ничего личного. Просто вживаюсь в роль, — на всякий случай пояснила она.

— Ну-ну, — прыснула Зарина. — Знаешь, ходит слух, что лесбиянками не рождаются, а становятся. Так что ты с этим поаккуратнее.

— Суккубы бисексуальны, детка! — крикнула она, натягивая кроссовки, с которыми не смогла расстаться даже в этом образе, и выбежала в коридор. — Так что ты поздно спохватилась.

Зарина закинула ногу на ногу, поправила подол шелковой юбки и взглянула на Алекса. Тот сидел через место от нее, слева от Адель. «Рыжая бестия», как парень уже успел ее окрестить, крутилась перед ним и, пользуясь случаем, разбрасывала направо и налево подкаты и «непристойные шуточки». Зарина понимала, что подруга просто веселится и не собирается завлекать Алекса всерьез. Зара и сама не собиралась, но все же признавала, что была бы не прочь сейчас оказаться на ее месте. Просто чтобы иметь возможность в открытую пофлиртовать с ним, а потом с легким сердцем списать все обязательства на образ. Может, этого раза хватило бы, чтобы окончательно наиграться и начать уже нормальное дружеское общение?

— За уклонение от прямых обязанностей, — промурлыкала Адель, наклоняясь к Алексу и опираясь руками о спинку его кресла, — следует наказание. Не заставляй меня применять его к тебе, Ведьмак.

Последнюю фразу она прошептала парню прямо в губы. Зара почувствовала, как что-то внутри царапнуло сердце.

Неужели ревность? Чушь кошачья! А ну брысь! Ревновать друзей к друзьям глупо.

А разве мы друзья? Разве друзья посылают друг другу записки о том, как часто у одного из них бьется сердце?

Эта фраза Алекса не выходила у нее из головы. Она рушила все. Все устои и принципы, которыми Зарина так тщательно отгораживалась от идеи романтических отношений с этим парнем. Рассматривая его изначально лишь как друга, теперь она начинала подумывать о большем. И не потому что к нему что-то чувствовала, а потому что хотела узнать, что чувствует он.

Зара вздохнула и вновь посмотрела на Алекса.

— Аделаида Суккубовна, — с шутливым упреком протянул парень.

— Ну ж это ты так официально? — возмутилась та, удивленно распахнув подведенные черным карандашом глаза. — Можно просто Адель, Ада…

— Ада, ты исчадье Ада, — выдохнул он ей в губы. — Изыди!

Алекс оттолкнул от себя девушку, не в полную силу, чтобы не причинить ей вреда. Адель, подыгрывая, резко отстранилась и, приложив руку ко лбу, упала «в обморок». Точнее упала она на Зарину, чуть не зацепив жезлом эльфийские ушки.

— Если это был прогон номера, — оторвалась от скетчбука сидящая за Алексом Влада, — то все, конечно, хорошо. Ребятам понравится. Но от Мирановой за такое пощады не ждите.

— От Мирановой? — хитро улыбнулась Адель, тут же «приходя в себя». — О, не переживай. Мое очарование растопит любой лед.

— Не в этот раз, Адель, — усмехнулась Влада. — Тут и топить нечего. Она железная леди.

— Ничего, мы и с железом справимся. И с леди. Мужчины, женщины… Какая разница? — протянула Адель, наваливаясь на подругу и приобнимая ее рукой. — Перед суккубьей натурой никто не устоит, верно, Зара?

— Ты неисправима, — покачала головой Зарина, спихивая Адель с коленок, чтобы та не помяла юбку.

Сегодняшнее ВД было посвящено юмору и мифологии. Первая команда выбрала для своего представления легенду о Горгоне Медузе. Девочки заплели множество маленьких косичек и завернулись в простыни — древнегреческие одеяния из подручных средств. От второй команды на сцену вышел всего один парень. Взяв на себя роль Двуликого, он раскрасил лицо в два цвета и выступил с шуточным монологом. Или диалогом. Пока Зара разбиралась, как правильнее назвать его представление, уже подошла очередь следующей команды.

— Давным-давно среди заснеженных вершин… — полился мягкий голос из-за кулис.

Говорившей не было видно, поэтому Зара узнала Свету не сразу. С этой тихоней она за пять дней лагеря общалась всего пару раз. Первый — в столовой, когда передавала ей на стол святую солонку, одну на всю гильдию. Второй — сегодня, когда вручала ей подарок от тайного друга, то есть от самой себя. Конечно, Зара могла снова попросить об этом Адель, но именно в таком способе передачи и заключался ее гениальный план. Занеся себя в список курьеров, она автоматически вычеркивалась из списка подозреваемых тайных друзей. А это значило, что ее шансы быть раскрытой теперь практически приравнивались к нулю.

— … жила-была принцесса со взглядом глубже северных морей и сердцем холодней ночного мрака, — продолжала свой рассказ Света. — И звали ее Эдельвейс. Любовь была чужда принцессе, пока однажды не встретила она прекрасного юношу. Но не суждено было счастью соединить их судьбы. Не могла принцесса спуститься вниз к пастуху, а тот — забраться к ней наверх по скалам. Потушив огонь внутри себя, покинул юноша горы, ушел в далекие края, где встретила его другая любовь. А принцесса так и осталась на заснеженных вершинах. Забыл пастух о ней. Забыли бы и люди, если бы не цветы, распустившиеся у подножья, жемчужно-белые, как упавшие туда слезы принцессы. И назвали эти цветы «эдельвейс».

Света произносила все это напыщенным заунывным голосом, а ребята в пестрых масках из папье-маше скакали в это время по сцене, сопровождая каждое ее слово такими действиями, будто это был их последний шанс устроиться на работу в цирк. Через некоторое время к ним присоединилась Зина Пономарева, закутанная в штору и увитая гирляндой. Похоже, ребята пытались превратить ее в ту самую прекрасную принцессу, но что-то пошло не так, и Зина больше походила на призрака или скорее даже елку, чудом пережившую новогодний корпоратив на швейной фабрике. Из-под полы наряда, которому бы позавидовала сама Хюррем Султан, Зина выудила микрофон и затянула какую-то до ужаса банальную песню о неразделенной любви.

Адель заливалась смехом, то и дело поправляя съезжавшую на бок фуражку. Алекс качал головой, но в темноте все же можно было разглядеть улыбку на его лице. Этим Зарина и занималась. Она пялилась на Алекса и все думала о его записке. Сердце почему-то билось сильнее обычного.

Бьется… Бьется сильно…

Треск. Звон. Музыка оборвалась, но тишина не успела завладеть залом, его тут же заполнил гомон голосов. Все начали переговариваться, то и дело оборачиваясь назад, в сторону рубки с аппаратурой, где только что треснуло стекло. Зина испуганно вскинула брови и выдохнула в микрофон негромкое «Ой». На стекле появилось еще несколько трещин. В конце концов оно не выдержало и лопнуло, осыпавшись на пол серебристым дождем.

— Молчи! — прокатился по залу голос Мирановой.

От испуга Пономарева выронила микрофон и что-то пробормотала себе под нос, отчего образовалось еще пару трещин, на этот раз на окнах. Миранова облизала пересохшие губы, повторила свою просьбу, но теперь уже более мягко, и, поднявшись с кресла, поспешно направилась на сцену. Там на заднем плане уже горела эмблема «Луча». Махнув по пути рукой, Миранова прихватила с собой наставницу. Посовещавшись с минуту на ступеньках, Агриппина Геннадьевна с Дарьей наконец добрались до микрофона и трясущейся от страха ученицы. Зарине было искренне интересно, из-за чего та сейчас переживает больше: из-за внезапно открывшегося дара или из-за увешанной браслетами гаргульи, теперь стоящей с ней рядом.

— В силу особых обстоятельств, думаю, вам стоит сообщить… хм, — наставница замялась, почесывая плоский нос, и кинула вопросительный взгляд на Миранову. Та плотно сжала губы и кивнула. — Сообщить один факт, который может вас… сильно удивить. Прошу сохранять спокойствие и всем оставаться на своих местах.

Зарина выжидательно прищурилась. Неужели они наконец-то откроют людям правду и расскажут о дарах? Они ведь есть здесь, в этом мире. В этом она уже успела не раз убедиться.

Предположения Зары оказались верны. С перерывами на глубокие вздохи и взволнованные переглядывания с Агриппиной Геннадьевной наставница произнесла сначала длинную подготовительную речь о талантах, уникальности их обладателей и лагере «Луч», где они все собрались. Зара слушала ее с довольной ухмылкой. Когда Дарья наконец заговорила о сверхспособностях, зал, до этого позволявший себе периодически шушукаться, погрузился в полную тишину.

— Понимаю, это будет сложно, но постарайтесь отнестись к этому спокойнее, — пролепетала в микрофон Дарья. От ее привычного тона Цербера не осталось и следа. — Вам нельзя сейчас нервничать, иначе дары проснутся у всех разом. Тогда наша команда будет не в силах помочь вам их сдержать. Дары не опасны, их не стоит бояться. Они часть вас самих. Однако сложно предсказать, чем может обернуться первое проявление сверхспособности. Из-за отсутствия даже базовых знаний о дарах вы ненароком можете причинить вред окружающим. Чтобы этого избежать, мы как раз и собрали вас здесь, в лагере «Луч». Наша задача объяснить вам вашу природу, научить вас управлять даром и использовать его по назначению.

Научить управлять даром? Ну неужели! Получается, здешняя команда лагеря «Луч» ставит перед собой ту же цель, что команда лагеря в моем мире.

— Ребята, если кто-то из вас уже замечал за собой некоторые «странности», — Дарья показала в воздухе кавычки, — не стесняйтесь обращаться к нам. Я, Агриппина Геннадьевна, другие педагоги, мы все будем рады помочь вам понять себя и свой дар.

Целон и Солнце! Значит ли это, что можно больше не скрываться? Они ведь смогут мне помочь взять под контроль мои сверхспособности и наконец-то направить их в нужное русло. Они смогут помочь мне вернуться домой!

— Знайте, мы здесь, чтобы показать вам единственно верный путь, путь к Истине, — торжественно произнесла Дарья, вернув голосу твердость. — Ведь в этом и заключается наш долг перед Ми…

Агриппина Геннадьевна бросила на наставницу грозный взгляд. Дарья резко вдохнула, оборвав свою речь на полуслове. Коротенькие бровки испуганно взметнулись, но через мгновенье уже опустились, заставляя натянутую улыбку расползтись по лицу.

— Перед всеми вами.