Лица в окне

18 Думающая машина

Фентон Мальтраверс достал из шкафа пижаму.

«Сейчас или потом — все равно», — почти спокойно подумал Стэн и протянул руку.

— Вам повезло, друзья мои, — громко сказал Фентон Мальтраверс. — Вы на собственном опыте скоро узнаете, как замечательно быстро движется вперед наука. — Глаза у него загорелись зеленоватым блеском, как у волка, на которого Стэн смотрел в зоопарке. — Разумеется, ваша роль в этом удивительном эксперименте будет невелика, но все-таки…

Он медленно переводил взгляд с Раймонда на Крушителя… потом на Стэна. Голос его звучал теперь ужасно серьезно.

— Наконец-то в мире появится хоть что-то прекрасное, — торжественно говорил он. — Я подарю человечеству идеальную думающую машину: три разных мозга убьют друг в друге все слабое, и останется только самое-самое лучшее, что есть в каждом из трех.

Все молчали. Крушитель и Раймонд побледнели так, будто вместо лиц у них были кусочки льда. Стэн долго смотрел на них, потом взглянул на белое, холодное, бескровное лицо Фентона Мальтраверса и уже не мог отвести глаз.

«ОН С УМА СОШЕЛ, — бормотал внутри него голосок. — ОН ПРОСТО БОЛЬНОЙ ЧЕЛОВЕК. НЕНОРМАЛЬНЫЙ. ТАК ЧТО ЖЕ ТЫ ТЕРПИШЬ, ЧТОБЫ ОН ВАМИ КОМАНДОВАЛ?»

Наконец в полной тишине раздался громкий голос Флоеллы:

— Ну и бред! Полный бред!

Фентон Мальтраверс печально покачал головой.

— Опять не понимают, — проговорил он, укоризненно глядя на нее. — Как всегда!

И он несколько раз притворно всхлипнул.

«Пожалуйста, пусть я проснусь, — шепотом просил кого-то Стэн. — Я ведь уже устал. С меня хватит. Пусть окажется, что это сон».

— У каждого из вас куча недостатков, — продолжал между тем Фентон Мальтраверс. — Но что вы хотите — природа может так мало! Она сделала все, что могла, и теперь моя очередь. Я исправлю ее ошибки. Столько лет я готовился, ждал, и вот он, этот день. Сейчас я начну…

И он мечтательно улыбнулся, глядя на Стэна так, как будто был уверен, что тот разделит с ним его радость.

— За какие-нибудь пару дней я устрою здесь такое, чего не видал ни один человек с сотворения мира! — Он замолчал и довольно облизнулся. — Ах, что за чудесный подарочек я подарю завтра людям. Подумайте только: великолепная думающая машина — ну разве не об этом ваши прадедушки, и дедушки, и папы мечтали долгие-долгие годы?

В комнате опять на секунду стало тихо, но Стэну казалось, что он слышит злобный звон скальпелей и шипение шприцев.

— Не машина, а загляденье! Хочешь включить любовь или радость — пожалуйста! Хочешь выключить — раз, и готово. Обращаться с ней сможет младенец!

Фентон Мальтраверс прошелся несколько раз по комнате. Возле пустого кресла он остановился и поманил пальцем Стэна:

— А знаете, как ею управлять? С помощью страха. Того, кто боится, можно заставить делать все, что угодно. СТРАХ, — повторил он. — Уж кто-кто, а Стэнли понимает, что это такое.

— С какой стати Стэну бояться! — вмешалась Флоелла. — Вы просто сумасшедший, и нам на вас наплевать!

«Только я-то ведь БОЮСЬ, — подумал Стэн. — Никогда еще так не боялся».

— Страх, — тихо продолжал Фентон Мальтраверс, — это странная штука! Никогда не знаешь, куда он тебя поведет.

Флоелла стиснула зубы. Стэну было видно, как она молча шевелит губами.

— Может, вы еще малы, но, надеюсь, и вы понимаете, что без страха жизнь перестала бы существовать, — негромко втолковывал им Фентон Мальтраверс. — Как вы полагаете, отчего обезьяны стали людьми? Отвечаю: они боялись. Боялись врагов — и начали точить топоры, боялись замерзнуть — и научились жечь огонь, боялись помереть с голоду — и стали сажать семена.

«Почему он так долго болтает? — думал Стэн. — Сам же говорил, что пора начинать. Ну давай! Все, что угодно, только чтобы больше не ждать».

— Но не советую вам забывать, что страх легко может разрушить все, что угодно. Люди пугаются того, что их ждет, пугаются неизвестности, пугаются бедности, да мало ли еще чего… И из страха рождается лень, бессилие и болезнь. — Он молча переводил взгляд с одного мальчика на другого. — А теперь подумайте только, что сможет совершить тот, кто научится управлять страхами. Немножко больше — и выпрыгивает новая мысль, чуть-чуть поменьше — и чувства засыпают. Страх течет по проводочкам и заставляет работать думающую машину. Удивительную машину. Мою.

— Но при чем тут они? — опять не выдержала Флоелла. — Почему вам понадобились именно эти трое?

— О, это совсем не случайно, — улыбаясь, проговорил Фентон Мальтраверс и любовно обвел взглядом Раймонда, Крушителя и Стэна. — Я долго, долго и очень тщательно выбирал. И нашел, что хотел: ум, силу и воображение. К тому же они прекрасно реагируют на страх. Но совсем по-разному. — Фентон Мальтраверс прикрыл глаза и продолжал, как будто старался вспомнить выученный наизусть урок. — Раймонд хочет объяснить любой страх. Ему кажется, что, когда он узнает, чего боится, страхи сами исчезнут. А Колин, наоборот, не хочет думать о страшном. Вы можете мне не поверить, но это правда: он из вас всех самый трусливый. Но мне лично больше всех нравится Стэнли. — И Фентон Мальтраверс, медленно и тяжело ступая, направился прямо к Стэну. — В нем столько всего перемешано — прямо диву даешься, честное слово. Он любит прятать голову под одеяло, чтобы страхи ушли, а потом сам же их подманивает и оберегает. Он разбивает одни ужасы, чтобы на их место прибегали другие. Он ужасно трусит, но никогда не опускает руки. Да-да, здесь, среди нас, Стэнли наверняка самый храбрый. Тот, кто не боится, тот ведь не может быть смелым.

Липкими и холодными пальцами он потрепал Стэна по щеке.

— Прекрасный экземпляр, — пробормотал он. — Первосортные вещества, бери и размешивай их как хочешь. Размешивай и добавляй. Добавляй, — повторил он, подмигивая Крушителю с Раймондом.

Он наклонился к самому уху Стэна и громко прошептал:

— Моя машина будет очень похожа на тебя. На тебя, милый Стэнли.

Стэн смотрел, как на белой стене колышутся тени. Он видел, как шевелятся у Фентона Мальтраверса губы, слышал слова, но перестал понимать, что они значат.

— К тому же ребятишки… — продолжал Фентон Мальтраверс.

— Стэн не РЕБЕНОЧЕК, — возмутилась Флоелла. — Он уже почти…

— Ребятишки, — не обращая на нее внимания, говорил Фентон Мальтраверс, — всегда такие необыкновенные! У них столько мыслей и планов — не то что у взрослых, которые раздумывают часами о всякой ерунде.

— А девочки вам, похоже, совсем не нужны? — прищурившись, пробормотала Флоелла.

— Ну разумеется: какой от них прок? Пустые трещотки — вот кто они. Повсюду лезут, а толку от них никакого. — И Фентон Мальтраверс презрительно смерил взглядом Флоеллу. — Ну ладно, хватит болтать, — сказал он и, подойдя к столу, достал из коробочки шприц. Он ласково посмотрел на Стэна: — Иди ко мне, детка.

«ПОТЕРПИ, СКОРО ВСЕ КОНЧИТСЯ», — пропел голосок внутри Стэна, и Стэн быстро шагнул вперед.

— Ты что! Не смей! Стой на месте! — зашипела Флоелла.

Стэн грустно взглянул на нее. У нее был такой несчастный вид.

Глаза совсем испуганные, щеки горят, волосы растрепались. Он хотел сказать ей, что расстраиваться больше не из-за чего. Она сделала все, что могла. Она вела себя замечательно. А теперь осталось только чуть-чуть подождать.

«СКОРО, СКОРО КОНЧИТСЯ», — опять пообещал голосок.

Он хотел объяснить ей, что волноваться не стоит. Переживать, и кричать, и топать ногами вовсе не нужно. Надо успокоиться и делать, что говорят. Вот и все. Он хотел попросить ее… Но шевелить языком — это тоже так сложно. И Стэн молча сделал еще один шаг к пустому креслу. Фентон Мальтраверс одобрительно кивал головой и довольно хихикал.

— А НУ-КА ПЕРЕСТАНЬТЕ! — закричала Флоелла. — Вы что, не понимаете, что так НЕЛЬЗЯ? Что вы поступаете просто МЕРЗКО?

Фентон Мальтраверс протянул руку, как будто для того, чтобы вцепиться Флоелле в платье, но быстро опустил ее и только злобно затряс головой:

— Можно, нельзя! Ты, шмакодявка, не указывай мне!

— Но если вы сами не знаете, что НЕЛЬЗЯ разрезать человеку мозги! Спросите кого угодно, вам скажут, что… — наклонившись вперед и размахивая руками, кричала Флоелла.

— Разрезать мозги? Ну конечно, это нехорошо, — перебил ее Фентон Мальтраверс. — А разве я говорил, что собираюсь заниматься такой ерундой? Никаких ножей, только маленькая иголочка, пик — и готово. Вот здесь. — И он дотронулся до ее лба своей высохшей желтоватой рукой. — Или же здесь. — Его палец медленно пополз к ее глазу.

Флоелла обеими руками оттолкнула его и изо всех сил прижалась к стене.

— Но это потом, а сейчас давайте-ка капельку развлечемся, — сказал Фентон Мальтраверс и повернулся к экранчику, по которому все еще скакали полоски. — Мне нужно, чтобы вы попереживали, поплакали хорошенько. Посмеялись. И побоялись, конечно, тоже. Ваши мозги заработают на полную силу, тут-то мы их и — чик!

Он подул на пульт и направил его на коробку, привешенную под потолком.

— Жалко, что вы еще малы, — пробормотал он, — а то бы я рассказал вам, какую чудесную схему я сам изобрел для этой вот штучки. Показывает, что делает мозг, когда в него попадают идеи. Как он съеживается, скукоживается, дрожит, трясется и что он чувствует, бедненький. И она же закидывает в него эти идеи. Ну, например: упырь стоит у дверей и уже дергает ручку. Но это еще не самое интересное, у меня есть идейки получше! — И он захохотал. — Я назвал ее Медузой, — продолжал он. — Медузочкой. Помните, была такая у греков? Со змеями вместо волос. Бывало, посмотрит на нее какой-нибудь герой и окаменеет. Отличное имя, правда?

Может быть, он просто шутит? Хочет их запугать? Какая разница!

Стэну было уже все равно. А Флоелле нет! Она не собиралась спокойно слушать всякие глупости!

— А вы сами хоть что-нибудь чувствуете? — возмущенно спросила она. — Вам хоть капельку стыдно? Вам разве их совсем не жалко?

Она говорила долго и очень взволнованно. Стэн не слушал. Зачем она говорит? Разве слова могут помочь?

— Чушь! — выговорил наконец Фентон Мальтраверс и повернулся к Флоелле спиной.

Он молча взглянул на Стэна. И кивнул головой. Он не улыбался. Он ждал.

Стэн медленно поплелся к креслу. Ах, как он устал! Ну вот, уже можно садиться. Скорей бы все кончилось.

Фентон Мальтраверс опять обернулся к Флоелле:

— Вот видишь, а брат твой со мной абсолютно согласен. Боюсь, тебе нас не понять. Девчонки вообще существа тупоумные.

«А что тут понимать? — думал Стэн. — Даже мне и то ясно. Наверное, он великий ученый и решил, что главнее его нет на свете. Ему никто не нужен, и мы для него не лучше той крысы».

— Вас посадят в тюрьму, — сказала Флоелла, но в голосе ее не чувствовалось прежней уверенности.

Фентон Мальтраверс покачал головой:

— С какой стати?

Пять коротких шагов, и Стэн коснется рукой кресла.

— Нас найдут полицейские, — продолжала упорствовать Флоелла.

— Сомневаюсь, — улыбнулся Фентон Мальтраверс. — Во всяком случае, до сих пор еще никого не нашли.

И он замурлыкал какую-то веселую песенку.

— Да что ты все про меня да про меня, — проговорил он. — Полюбуйся лучше на мою Медузу. Сейчас мы ее включим и…

Он потер руки и с ухмылочкой послал воздушный поцелуй каменной крысе. Стэн тоже взглянул на нее. Несчастный зверек, замученный, раздавленный страхом. Закованный в серый камень. Навсегда. Скоро он сам станет таким же. Скорей бы.

До кресла осталось три шага.

Два.

Только один.

Фентон Мальтраверс, напевая, возился с пультом.

— Начинаем, — провозгласил он наконец.

Стэн опустился на кресло и засунул руки под ремни. Глаза у него были широко раскрыты, но они тускло смотрели в пространство. Он не видел белых стен, не видел экрана, не видел Флоеллу, которая, сжав кулаки и наклонившись вперед, сверлила его взглядом.

«НАКОНЕЦ-ТО! — шептал голосок у него в голове. — ЭТО СЛУЧИТСЯ ПРЯМО СЕЙЧАС. ОНО НАЧНЕТСЯ И КОНЧИТСЯ, ТАК ЧТО НЕ ПЕРЕЖИВАЙ И МОЛЧИ».

Казалось, Стэн засыпает. Он не собирался ни с кем бороться.

Если Флоелле хочется, она может ругаться и драться сама. Он-то знает, что все бесполезно.

Фентон Мальтраверс отошел в дальний конец комнаты и стал сосредоточенно рассматривать трех мальчиков в креслах, как художники смотрят на свои картины, прежде чем дорисовать их. Про Флоеллу он, похоже, совсем забыл. Глаза его сверкали, руки чуть-чуть тряслись. Он высоко поднял пульт и поставил палец на кнопку. Нажал или нет? Стэн взглянул ему прямо в глаза… И завопил:

— Помогите!