Левиратный брак (СИ)

Глава 8

На следующий день о ночном жаре напоминало лишь лёгкое головокружение и бледность лица. Лил проснулась рано утром от сильного голода. Встала, умылась и самостоятельно надела ярко-зелёно платье, сшитое таким образом, что застёжки располагались не на спине, а на боку. Причесав волосы и заплетя их в простую косу, девушка спустилась в кухню, где уже вовсю хозяйничала Мара, покрикивая на своих подчинённых.

— Что в меню? — живо поинтересовалась девушка, вдыхая дразнящие, вкусные ароматы.

— Моя госпожа! — от радости так громко крикнула Мара, что все находящиеся рядом от неожиданности подпрыгнули на месте. — Жива! Здорова! Хвала всевышнему!

— Если меня сейчас же не накормят, умру от голода, — шутливо пригрозила Лил.

Главный повар сама усадила хозяйку за стол и принялась таскать ей разнообразные кушанья.

— Мара, остановись, — в какой-то момент взмолилась Лилиана, — а то я лопну. Всё так вкусно. Язык проглотишь.

Прежде, чем уйти с кухни, маркиза заглянула во все кастрюльки, что-то попробовала, где-то дала дельный совет. Для каждого у неё нашлось доброе слово, а Мару девушка и вовсе в благодарность за вкусный завтрак, приобняла за широкие плечи. Хорошее настроение, стало ещё лучше и Лилиана, напевая весёлую песенку, решила пройтись по дому. В одном из коридоров, по обе стороны которого располагались комнаты для гостей, Лил услышала приглушённые голоса. Девушка хотела развернуться и уйти, но тут её кое-что насторожило. Женский голос был смутно знакомым, к тому же его обладательнице, явно не терпелось сбежать. Сделав ещё пару шагов вперёд, Лилиана узнала свою горничную Лессию и Нейтона. Маркиз прижал девушку к стене и настойчиво упрашивал её пройти в свою комнату. Лессия, как могла, отнекивалась.

— Ваше сиятельство, отпустите мою горничную. Она мне нужнее, — сдержанно попросила Лил, подходя к парочке. Внутри вспыхнуло сильное негодование.

— Так уж и нужнее? — и не думая выпускать испуганную девушку из объятий, лениво спросил Нейтон.

— Моя горничная очень ловко затягивает корсеты. Я слышала, что некоторые мужчины носят их ради благородной осанки, однако не думала, что ваша красивая спина — тоже заслуга корсета. Впрочем, в ваши годы…

— Я не ношу корсет! — воскликнул маркиз.

— Тогда тем более отпустите Лессию, раз её услуги вам не к чему.

Горничная, воспользовавшись тем, что мужчина ослабил хватку, выскользнула из его рук и бросилась прочь.

— Замените мне её? — Нейтон ловко подцепил Лил за локоток и притянул к себе. — Вы, как я погляжу, тоже не носите корсет.

— Отпустите меня! Что вы себе позволяете! — возмутилась девушка, упираясь маркизу в грудь. Одной рукой Нейтон обнимал её за талию, другой за плечи. По причине раннего утра коридор был совершенно пуст. — Я всё расскажу мужу.

— Расскажи. Посмотрим, кому он поверит. Я знаю об истинном отношении к тебе Виктора. Его животная страсть граничит с ненавистью. Через год он выкинет тебя отсюда, как котёнка. Став моей любовницей, ты будешь иметь несравнимо лучшие перспективы.

На последних словах терпение Лил лопнуло. Она согнула ногу в колене и ударила им маркиза по причинному месту. Нейтон громко взвыл, отскакивая от Лилианы в сторону и сгибаясь пополам.

— Что здесь происходит? — в конце коридора показался барон Леской.

— У маркиза неожиданно скрутило живот, — с наигранным сочувствием произнесла Лил. — Я посоветовала ему остаться в комнате, а то, как бы дело не дошло до конфуза. Ну, вы понимаете…

Нейтон с ненавистью мазнул взглядом по Лил и по-прежнему в полусогнутом состоянии двинулся в сторону своих апартаментов.

— Я прикажу слугам следить за чистотой вашей ночной вазы, — не удержалась от ехидного замечания напоследок девушка.

— Как ваше самочувствие? — поинтересовался Дэрек, когда за Нейтоном с громким хлопком закрылась дверь.

— Прекрасное, — коротко ответила Лилиана. — А вы почему на ногах ни свет, ни заря?

— Ну, вообще-то мы с вашим мужем хотели поупражняться в фехтовании.

— Так рано?

— Мы с Виктором не такие уж засони, как вы могли о нас подумать.

— Значит, вы идёте вниз? — скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла Лил и подхватила барона под руку. — Проводите меня. Я ищу свою старшую горничную. Возможно она как раз где-то внизу.

— Мариана, позвольте выразить вам моё восхищение, — ведя девушку к лестнице, горячо заговорил Леской. — У вас доброе сердце. Ради деревенского мальчишки проскакать несколько десятков миль без седла…

— А вы откуда знаете? — удивилась девушка, останавливаясь.

— Я был с Виктором, когда в поместье вернулись маркиз Ревьер и графиня Милтори.

— Просто я не умею ездить в дамском седле, а у Искорки такая гладкая и круглая спина, что я не заметила особого дискомфорта, — принялась объяснять Лил.

— Дело не в этом, — покачал головой Дэрек, продолжая путь. — Само то, что вы поехали так далеко за доктором ради простолюдина…

— А чем простолюдин отличается от благородного? — перебила Лилиана. — Две руки, две ноги, одна голова. И кости ломаются точно так же. Будь у моего мужа личный доктор, не пришлось бы скакать так далеко.

— Эрн и был раньше личным доктором Стейна, — заметил барон.

— Неужели? — воскликнула Лил. — А что произошло? Почему сейчас Эрн живёт в Коэне, а не в поместье?

— Спросите об этом Виктора, — Дэрек посчитал, что и так сильно разоткровенничался с девушкой.

— Сейчас спросим, — пообещала Лил, отпуская руку барона и легко и стремительно сбегая по лестнице вниз.

Когда до гимнастического зала осталось несколько шагов и один поворот коридора, девушка услышала слова Розы:

— Милорд, я была в спальне миледи, но её там не оказалось.

Вслед за этим раздался глухой удар, как будто чем-то тупым стукнули в дверь.

— Где она может быть? — в голосе Виктора смешались обеспокоенность и недовольство.

— Я не ходила на кухню. Возможно миледи там, — испуганная, что сильно расстроила господина, виновато произнесла Роза.

— Я здесь, — Лилиана поспешила показаться на глаза, тем более что её догнал Дэрек.

В проёме распахнутой двери, освещённый лучами восходящего солнца, льющимися в окно, стоял маркиз. На нём была простая белая рубашка и мягкие домашние брюки, не стеснявшие движений. Тёмные волосы растрепались, упрямая чёлка спадала на лоб, грудь высоко вздымалась от глубокого дыхания. Под тонкой тканью рубашки, влажной от пота, чётко прорисовывалась каждая мышца. Лил невольно залюбовалась стройным, красивым телом своего мужа.

Роза с облегчением выдохнула и, подхватив юбки, сбежала.

— Зачем вы меня искали? — поинтересовалась Лилиана, переводя зачарованный взгляд с груди Виктора на его лицо.

— Зачем вы встали? — вопросом на вопрос ответил маркиз. — Вы не могли так быстро выздороветь.

— Я прекрасно себя чувствую, — возразила девушка.

Из-за спины Виктора выглянул Ревьер. В руке он держал рапиру.

— Доброе утро, Ваше сиятельство, — с поклоном обратился он к Лилиане. — А вы оказывается искусная наездница.

— Спасибо за комплимент, — улыбнулась девушка.

— Ревьер, ты меня опередил? — шутливо возмутился Дэрек, проходя в зал мимо стоящих на пороге супругов.

— Можешь пока заменить меня, — бросил через плечо Виктор, делая шаг навстречу жене и обращаясь к ней так тихо, чтобы больше никто не услышал: — Я требую, чтобы сегодня вы оставались в своей комнате.

— Но почему? — также шепотом возмутилась Лил. Она не верила, что маркиз трепетно переживает за её здоровье. Скорее уж, решил показать свою власть.

— Потому что я ваш муж, и вы должны подчиняться моей воле.

Да, точно — власть. Девушка расстроилась. Сидеть целый день в комнате…

Виктор смотрел на свою жену и сам себя не узнавал. Почему его так волнует её бледность, тёмные круги под глазами? Когда Роза сообщила ему, что Марианы нет в своей комнате, он чуть не разбил об дверь костяшки пальцев на правой руке, сильно ударив в неё кулаком. С девушки могло статься с утра пораньше отправиться в деревню проверить самочувствие сломавшего ногу мальчишки.

— Вы мне нужна здоровой, а не шмыгающей носом и с охрипшим голосом, — всё-таки снизошёл до объяснений маркиз.

— Хорошо, — ей ничего не оставалось делать, как согласиться.

Впрочем, от одиночества маркиза страдала не долго. К вечеру к ней в комнату набилось столько народу, что сидячих мест перестало хватать. Сначала пришла Ванесса. За графиней подтянулась её тётушка. Полюбившая девушку с первого взгляда баронесса Жасмина заглянула узнать, как чувствует себя хозяйка дома. Следом незаметно пришла графиня Шевер. Отправившийся на её поиски муж услышал громкий смех и решился постучать в апартаменты Её сиятельства. В комнате он обнаружил всех вышеперечисленных дам, окруживших Лилиану. В руках девушка держала лист бумаги, на котором оказался карандашный набросок сцены на балу. Каждый из гостей мог узнать на рисунке себя. Позднее каким-то ветром в комнату занесло сразу двоих — Дэрека и Эдвора. Зайдя к жене, Виктор обнаружил в её спальне настоящее столпотворение.

— Маркиз, а я и не подозревала, что ваша жена отлично рисует, — обратилась к замершему от удивления на пороге Стейну тётушка Ванессы.

— Я тоже, — пробормотал Виктор, подходя к сидящей на кровати Лилиане. На покрывале вокруг неё было раскидано несколько рисунков, сделанных карандашом.

— Не желаете переместиться в гостиную? Я приказал подать чай, — возвысил голос маркиз, обращаясь к гостям.

Те с воодушевлением восприняли его предложение и начали расходиться. Однако прежде, чем уйти, каждый интересовался, присоединится ли к чаепитию прекрасная маркиза. Виктор отвечал утвердительно, что вызывало неизменный восторг на лицах. Наконец все разошлись и в комнате остались лишь двое.

— Вы опять чем-то недовольны? — спросила задумавшегося супруга Лил, собирая с кровати листы бумаги.

— Нет, я просто удивляюсь многогранности вашей личности, — возразил маркиз, следя за её действиями. — Так любить детей и животных, так легко сходиться с людьми, нравиться практически всем без исключения. И так поступить с Ральфом… Ведь он тоже любил и умел рисовать.

Лилиана замерла, не поднимая головы. Что ей было на это ответить?

— Он не меньше вас любил детей, хотя и не мог их иметь, а вы вменили ему это в вину, — продолжал Виктор.

Лил вздрогнула и глухо спросила:

— Откуда вы знаете, что я говорила?

— Можно подумать вы не догадываетесь? — усмешка маркиза показалась девушке горькой. — Иногда мне кажется, что лучше бы я этого не знал.

— Вы никогда не поверите в моё раскаяние? — прошептала она, по-прежнему не поднимая головы.

— А как я могу в него поверить? Вы недолго оплакивали моего брата. Ваша тётушка не скрывала большой радости, когда я стал настаивать на устаревшем праве левирата. Вы тоже не возражали, примчались по первому же зову. В вашем гардеробе не оказалось ни одного чёрного платья. Вы скачете и веселитесь, позабыв обо всём. Единственное, что кажется странным в вашем поведении, так это, как вы реагируете на мои прикосновения, словно девственница. Хотя последнее лишь подтверждает то, что вы прекрасная актриса.

Лил почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. Слова маркиза были как ушат холодной воды. Виктор был не прав, она очень плохая актриса. Её поведение совершенно не соответствует роли, которую ей навязала Мариана. Но обидно и больно было не от этого. С какого-то времени ей стало небезразлично, что о ней думает её муж. Сможет ли она выдержать год его ледяного презрения? Сможет ли довести начатое до конца?

— Идёмте. Нас ждут гости.

— Идите, я догоню вас, — стараясь сдержать вызванную слезами дрожь в голосе, попросила Лил.

— Нет. Мы спустимся вниз вместе, как положено любящим супругам, — возразил Виктор, подошёл к девушке вплотную и, приподняв её лицо за подбородок, заставил посмотреть на себя. — Вы плачете? Это ещё интересно почему?

— Соринка в глаз попала, — как можно правдивее соврала Лил.

— Сразу в оба? — нахмурился Виктор. — Ваше нервное состояние, скорее всего, вызвано болезнью. Не зря я приказал вам сидеть в комнате. Правда, вместо того, чтобы отдыхать, вы развлекаете гостей.

— Кажется, вы хотели спуститься вниз, — сделала шаг назад девушка.

— Умойтесь. Я подожду вас, — приказал маркиз.

Когда супруги вошли в гостиную, многие заметили, что маркиза выглядит грустнее, чем обычно. После чая Ревьер предложил развеселить хозяйку дома стихотворными экспромтами. У него самого, кроме как кусты-хвосты, леса-моря, коза-гроза ничего не получалось.

— Необходимо предложить тему, — пришёл на помощь другу барон Леской.

— Любовь, — тут же откликнулась Изабелла. — Это неистощимая тема для фантазии и красивых сравнений. Виктор, когда-то вы были таким искусным стихоплётом. Докажите нам, что вы не утратили свой дар.

Сегодня вечером на маркизе Лакруа было розовое платье из воздушного муслина с маленькими рукавами-фонариками, полностью оголявшими её руки, и с глубоким декольте. Густо надушенная девушка хотела походить на благоухающую розу, но имела гораздо большее сходство с пышным безе.

Графини Дебро, все трое, горячо поддержали предложение Изабеллы, с воодушевлением порываясь участвовать.

— Может быть, ты и начнёшь, Изабелла, — подначил кузину Дэрек.

— С удовольствием, — воскликнула та, на мгновение задумалась и принялась декламировать:

— Лёд и пламя в моей душе,

На вас глядя, я не в себе.

Вы пленили с первого взгляда,

Но я этому вовсе не рада.

Графини Дебро смущённо захихикали.

— Очень смело, — заметил Нейтон. — Давайте, каждый будет продолжать это стихотворение, посмотрим, что выйдет.

— Тогда будет логично, если продолжит кто-нибудь из мужчин, как ответ, — поддержал идею Ревьер.

— Вот ты и продолжай, — усмехнулся Виктор.

— Хорошо, — Айрон вскочил на ноги:

— Ты прекрасна, спору нет.

Вот и весь тебе ответ.

Мало, кто смог удержаться от смеха. Лил поспешила прийти маркизу на выручку:

— Ваши слова для меня ободрение,

Только они не прогонят сомнения.

Тайна меж нами стоит как стена,

Нас разлучила навеки она.

— О, стихи будут про несчастную любовь, — протянул граф Шевер. — Позвольте я попробую:

— Сквозь стену вашего непонимания

Не достучаться, не дозваться.

Прошу хоть капельку внимания,

Прошу со мною вас остаться.

Раздались хлопки.

— Чудесно!

— Прелестно!

— Кто следующий?

— Ванесса, попробуйте вы, — вдруг предложил Айрон. Увидев, что девушка смутилась, он попытался её подбодрить: — Хуже, чем у меня, у вас всё равно не получится.

— Мы с вами, как луна и солнце,

Нам вместе никогда не быть.

И будет лучше, если вскоре

Вы сможете меня забыть.

— Ванесса?! — удивилась графиня Милтори. — Я и не подозревала, что ты умеешь слагать стихи.

— Ответ! Дамы и господа, нужен ответ, — довольно захлопал в ладоши маркиз Ревьер.

— А если в сторону отбросить все сомнения

Условности и строгий этикет?

Вы — женщина, а я — мужчина.

Важнее истины на целом свете нет.

— Узнаю своего племянника. Браво, Виктор! Мне нравится, — воскликнул Нейтон. — Кто осмелиться продолжить после такого?

— Я женщина, а вы мужчина…, - начала, было, Изабелла и осеклась.

— Вы женщина, мужчина я, — пошутил граф Доросский, за что тут же словил гневный взгляд маркизы.

— Всё этим сказано, друзья, — поспешила примирить их Лил. — По-моему, получилось неплохое стихотворение. Правда, грустное, но вполне законченное.

— Настаиваю на счастливой концовке, — возразил маркиз Ревьер.

— У каждого она будет своей, милорд, — улыбнулась в ответ девушка. — Я предлагаю новую тему — море.

Идею поддержали, творческий процесс пошёл на новый виток. Ревьер опять смешил односложными рифмами и нелепыми сравнениями. Ванесса удивляла глубиной описания чувств. Графини Дебро всячески пыжились, пытаясь придумать рифму, но всё равно получались стихи в прозе. Лилиана хвалила их и за это, иногда помогая подобрать подходящие слова. Изабелла отмалчивалась.

Затем Лил предложила другую игру. Она выдавала желающим смешные темы для доклада, который необходимо было придумать и озвучить за очень короткое время. За упражнениями в остроумии и острословии вечер пролетел незаметно в удивительно тёплой и дружеской обстановке. Мужчины не торопились пересесть за карточный стол или перейти в бильярдную. Дамы не пускались, как обычно, в обсуждение придворных сплетен и около дворцовых слухов.

К ночи Лилиана вновь почувствовала себя неважно. Виктор был прав, она ещё недостаточно оправилась от болезни. Голову закружило от охватившего тело жара, пусть и не такого сильного, как предыдущей ночью, но довольно ощутимого, чтобы девушка начала изредка вздрагивать от озноба. Маркиз заметил, что жена притихла, а голубые глаза лихорадочно блестят. Извинившись перед гостями за необходимость лишить их общества прекрасной маркизы, Виктор предложил девушке руку и молча повёл в её комнату. У лестницы Лилиана остановилась, обернулась к Виктору и сказала:

— Возвращайтесь к гостям. Я хорошо знаю дорогу и вполне могу осилить её без вашей помощи.

— Вы уверены? — вместо заботы в голосе слышался лишь вежливый интерес.

— Да.

— Как знаете, — с бесстрастным выражением лица маркиз отвесил лёгкий поклон. — Спокойной ночи, Мариана. Я всё-таки подожду, пока вы подниметесь.

Лилиана уцепилась за перила и как можно увереннее двинулась вверх по лестнице. Виктор следил за каждым её движением, цепко подмечая, с каким трудом даётся маркизе столь быстрый подъём. Девушку же раздражала охватившая тело слабость. Она не привыкла чувствовать себя настолько обессиленной и беспомощной. Преодолев последнюю ступеньку, Лил оглянулась. Вик продолжал стоять и смотреть на неё. Не удержавшись, девушка шутливо помахала мужу рукой. Однако он не уходил. В полумраке холла не было видно выражения лица маркиза. Значит, она может придумать его сама, например то, чего нет и быть не может — тёплая улыбка и лукавый прищур серых глаз.