Лерка, Лера, Лерочка [СИ]

Часть 3. Принцесса

Случилось это через два года после окончания разведшколы. До этого были учения на Дальнем Востоке по проверке готовности группы, несколько рейдов в Абхазии, Осетии, Чечне и Дагестане. Группа себя хорошо зарекомендовала, и их направили за рубеж, в Саудовскую Аравию. Задание было плевым. Обнаружили базу террористов в одном из городов. Там у них был перевалочный пункт. Туда наркотики, обратно оружие и люди. Поставили битую машину перед домом, предварительно напичкав ее аппаратурой. Приехала Лера в эту страну под видом голландки английского происхождения. Сиди да наблюдай. Даже скучно и непривычно жарко, делать особо ничего не нужно. Система почти автоматическая. Все сама делает. Только флешки меняй и за обстановкой следи. Управление аппаратурой с расстояния до 50 метров с пульта, замаскированного под телефон. Машину с оператором ставили подальше от ничейной машины то под разгрузку, то под погрузку, то просто так. Якобы склад. Но в один прекрасный момент что-то пошло не так.

Толи девочка в машине приглянулась, толи вычислили их. Как только ребята уехали на другой машине отвозить заполненные флешки, к ее машине сзади подкрались боевики. Окно разбили мгновенно и пистолет в лицо. Наручники надели и на ноги и на руки, оттащили к себе в дом. Ее машину отогнали куда-то и бросили, старую машину не тронули, не поняли, что вся техника там. В ее машине ничего не нашли. Паспорт в порядке, сказать особо нечего и спросить тоже, и выпускать нельзя, базу провалит. Совещались, то на чеченском, то по-арабски, но резолюцию вынесли на русском, думали, испугается и проявит себя. Вначале всем кагалам ее поиметь, а потом вывезти за город и убить. Все одно не мусульманка, значит не человек. Она сделала вид, что не поняла и пыталась просить пощады на английском. Хорошо, они тоже не англичане. Правильного произношения не знают. Это ее и спасло. Ее избили и бросили до утра в подвал, утром посмотрим, будут ли ее искать, может на живца еще кто попадется. Скинули ее по ступенькам в подвал в наручниках, да не учли, в подвале много железок всяких. Хоть там и темно, а прутик железный она на ощупь в течении часа нашла. Открыла наручники. Начала подвал ощупывать. Нашла ступеньки и стала потихоньку подниматься из подвала. Надеялась, ночь, все спят и она тихо смоется. Увы, дверь была закрыта, а через щелку вдалеке во дворе дома просматривался часовой. Засов она долго двигала найденным железным прутиком, но он не открывался. Возню услышал часовой. Она еле успела за стенку у края двери спрятаться и накинуть на себя какую-то тряпку, лежащую у дверей. Часовой открыл засов, открыл дверь, вошел, прошел широкую ступеньку за дверью, и спустился на одну ступеньку ниже. Стал искать фонарик.

Лере этого было достаточно, все равно, если ничего не делать, убьют. Она встала, и обеими руками резко повернула его голову. Позвонки хрустнули, он даже вякнуть не успел. Лег и не встал, только падая, шумнул немного. Этого было достаточно, чтобы кто-то стал его окликать. Она вытащила у часового нож и выскочила за дверь. Дверь открывалась наружу. Она за ней и спряталась. Этот кто-то вошел в открытый проем двери и остановился, увидев мертвое тело своего напарника. Лера вышла из-за двери и вонзила ему нож в спину, прямо в сердце. Он вскрикнул. Лера снова за дверь. Увидела, к проему бежит мужчина с автоматом. Лера из-за двери метнула нож и попала в горло. Не зря ее в училище, очень долго учили точно метать ножи. Мужчина пролетел по инерции несколько метров, хватаясь за горло и начал валиться перед Лерой. Она спокойно вынула из его рук автомат и вытащила из горла нож. Господи, сколько же их там. По ее подсчетам она видела человек пятнадцать. Когда ее тащили в дом, были машины, теперь их не было, значит, сколько-то уехали. Но без шума уйти уже не получится. Она сунула нож за пояс сзади и передернула затвор, благо автомат свой, родной, может китайского производства, но все равно свой, до боли знакомый. Она вышла во двор и встала за стеной. К входу в подвал бежало человек пять. Когда они подбежали всей гурьбой к подвалу, и стали заглядывать внутрь она дала очередь на уровне груди. Трое упали сразу. Двое попятились в подвал и свалились от страха внутрь. Она подскочила к двери, закрыла ее на засов и пошла вперед. Оставалось еще как минимум двое. Они встали за дверьми, и открыли бешеный огонь по Лере. Сзади из подвала стреляла пара, закрытая Лерой на засов, пытаясь разбить или дверь или снести засов. Лера отстреливалась, одиночными. Патроны кончались. Путь на улицу был отрезан. Такая перестрелка продолжалась минут десять. Они очередь, Лера один выстрел. Мол, жива, и не лезьте. В конце концов, автомат сухо щелкнул, патроны кончились. Ну, вот и все, мелькнуло в голове. Это поняли и те, что закрывали проход к воротам и нагло улыбаясь, вышли из укрытия и стали приближаться к Лере. Она встала, бросила пустой автомат и тут заметила их ошибку. Они шли к ней, держа автоматы не в боевом положении, а абы как, одной рукой, думая, девчонку мы и так сделаем. Когда к ней первый приблизился почти на расстоянии руки, она метнула нож в того, кто был сзади, из-под первого. Нож попал в грудь. Первый на мгновение растерялся, и этого хватило, что бы ногой выбить у него автомат который он держал одной рукой. Автомат поднимать было уже некогда, и он выхватил нож. Попытался нанести удар снизу, она скрестила руки, перехватила его ладонь, вывернула ее, разворачивая его к себе боком, дважды нанесла удар ногой в сплетение. Он начал заваливаться вперед и она, уходя на шпагат, подвернула его руку с ножом под него, нож оказался между полом и его телом, тело своим весом насадилось на нож. Тут двоим, закрытым в подвале, наконец- то удалось из него выбраться. Но, в этуже минуту, распахнулись двери на улицу и в дом ворвались полицейские, и попали под очереди двоих из подвала. Трое полицейских сразу были убиты. Остальные, ворвавшись в дом, либо залегли, либо спрятались кто куда. Лера оказалась зажата с двух сторон. Лежала как мышонок и не двигалась. Перестрелка шла через нее. В конце концов, полицейским это надоело, и один из них бросил в сторону боевиков гранату и те перестали стрелять. Выждав немного, полицейские пробежали к боевикам, похоже, граната накрыла обоих. Возвращаясь обратно, они увидели Леру. Вступать в конфликт, с представителями власти, разведчикам было запрещено. Они подняли ее. Надели наручники, посадили в машину. Привезли в участок и посадили в камеру.

Сутки ее продержали в камере одну. Не кормили и не давали пить. На следующий день, ее вывели в какой-то кабинет. Там сидел, очевидно, следователь. Он сразу, на ломанном английском заявил, что ее задержали с бандой наркоторговцев, убивших полицейских, как сообщницу. И поэтому ее страна, подданной которой она является, наотрез отказывается предоставлять ей юридическую помощь, переводчика и дипломатическую защиту. Если у нее есть деньги на адвоката, она может предоставить номер счета, выписать чек, и по получении денег ей предоставят адвоката. При отсутствии денег, адвокат будет чисто номинальный, и, в общем, ничего делать не будет. Ни номера счета, ни денег у нее естественно не было.

Она попыталась объяснить, что ее похитили и хотели изнасиловать, но никто ее слушать не стал. Удостоверившись в отсутствии денег, следователь спросил, не желает ли она сделать какие дополнительные заявления. Говорить о том, что она русская, что там стоит машина с видеокамерами, она не могла. Он позвал охранников, те ее грубо схватили, несколько раз ударили резиновой дубинкой и затолкали обратно в камеру. Через неделю ее перевели в общую камеру. Еще через три дня сообщили, на рукоятках ножа и на автомате нашли ее отпечатки пальцев. Она снова попыталась объяснить, что ее похитили, пытались изнасиловать, и когда она умаляла бандитов о пощаде, она дотрагивалась до ножей и автоматов, которыми бандиты были обвешаны, это всем было не интересно. Еще через две недели состоялся суд, где ее также никто не слушал. Ее обвинили в пособничестве торговли наркотиками и убийстве сообщников при дележе доходов. Ей дали пожизненное заключение и то потому, что она женщина и иностранка. Если бы был мужчина, то получил бы смертную казнь.

После суда ее перевели в тюрьму для иностранцев. В камере было еще три женщины. Две из соседних государств, осужденных за контрабанду товаров, не положенных по шариату, и одна полька, осужденная за контрабанду наркотиков. Полька взяла над ней шефство. Их одинаково плохой английский позволял им общаться. Были в тюрьме и русские женщины. В основном осужденные либо за контрабанду, либо за проституцию. С ними общаться она не могла. Можно выдать себя. Англичанок в этой тюрьме, слава богу, не было. Первый день пребывания на новом месте дал кусочек свободного времени и ее начали посещать плохие мысли. Где же наши. До суда была надежда, но сейчас она рухнула. Бросили. Но этого не может быть. Значит, сейчас не могут. Надо ждать. Всю ночь она промучилась, не могла уснуть. Мыслей хоть отбавляй, а выхода нет. К утру, Лера поняла, если ничем не заниматься, она сойдет с ума, а этого не хотелось. Молодая еще, вся жизнь впереди. Утром открыли камеры и отправили на работу. Работа была не пыльная и не тяжелая. При тюрьме была прачечная и гладильня, которую обслуживали заключенные. Загрузил белье в машины и жди, когда она постирает и отожмет. Вынул, повесил сушиться. Высохло в гладильню. Очень часто белья на весь рабочий день не хватало, и женщинам разрешали гулять в небольшом тюремном дворе, огороженном колючей проволокой, запретной зоной и высоким каменным забором, где постоянно были часовые. Камеры закрывали только на ночь, после вечерней проверки. Убежать шансов не было. Слишком хорошо продумана система охраны и пропуска в тюрьму. В тюрьме также было некое подобие спортзала с простейшими тренажерами. Ни телевизора, ни радио для заключенных не было. Лера вспомнила наставления старого учителя, лучшее средство от душевного расстройства, это тяжелая физическая нагрузка. Да и тело начинало уже ныть и болеть от долгого бездействия. Она начала заниматься, вспоминая все пройденное за предыдущие двадцать лет своих тренировок. Женщины ее не доставали. Только русские несколько раз наезжали, но она делала вид, что их не понимает, объяснения через польку создавали смешную муть. Попытки силового воздействия на нее соплеменниц окончились. Редкий мужчина мог с ней справиться, а женщины и мечтать об этом не могли. Два движения одним пальцем, и две девчонки из русских, сильно согнувшись, отвалили. Больше к ней никто не приставал. Да и незачем было. Денег у нее не было. Передачи никто не передавал, на свидание никто не приходил. Взять у нее было нечего.

По двору она бегала, наматывая километры. В зале тренировалась. В камеру приходила перед поверкой и ничего не нарушала. Администрация тюрьмы относилась к ней достаточно благосклонно и не препятствовала ее занятиям. Но через две недели тренировок начальник тюрьмы вызвал ее и сделал интересное предложение.

— Я смотрю, вы большой мастер боевых искусств и мы можем помочь друг другу.

— Как, вначале не поняла Лера.

— Я Вам, мисс Хансен предлагаю тренировать детей сотрудников нашей тюрьмы. Боевые искусства очень ценятся в нашей стране, но тренировки стоят очень дорого. Насколько я понимаю помочь с адвокатом Вам некому. А мы Вам будем платить, и скажем так, лет через пять вы накопите на хорошего адвоката, хорошо знающего наши законы, и он Вам поможет. Конечно, оплата Вашего труда будет намного ниже, чем тренера на воле, но это лучше, чем ничего.

— А где гарантия, что Вы меня не обманите, возразила Лера, пять лет большой срок, за это время Вас могут повысить, и вы про меня забудете.

— Мы откроем на Ваше имя счет в банке, и я Вам буду ежемесячно приносить отчет о его состоянии, Ваш паспорт у меня и эти проблемы решаемы. Мы Вас освободим от работы, и вы сами сможете тренироваться. Но у меня есть одно условие.

— Какое.

— Тренировать вы будете в спортзале вне тюрьмы. И вы должны дать слово, что не будете пытаться бежать по дороге туда и обратно, и конечно там. С Вашим мастерством это сделать ничего не стоит. А меня накажут и очень сильно.

— А если я сбегу из тюрьмы.

— Можете попробовать, но это еще никому не удавалось. Если у Вас это получится, Вы будете первой. Меня, конечно, тоже накажут, но это будет заслуженное наказание. А если Вы сбежите из спортзала, я пострадаю за свое хорошее отношение к Вам. Я знаю про Ваше дело, и читал Ваши показания. Я Вам почти верю. Верю, что вы честный человек. Но помочь Вам может только хороший адвокат. Ведь доказательств Вашей невиновности нет.

— А не боитесь, что я не сдержу слово.

— Судя по вашим тренировкам в тюрьме, Вы воин, там, скорее всего, вы защищали свою честь, и у Вас не было другого выхода. Слово воина у нас свято и не может быть нарушено. Бегите из тюрьмы, если получиться, хотя не советую, Вас просто убьют. Ну что, договорились. Я Вас не тороплю с ответом.

— Я согласна. Вы правы. У меня нет выбора. Но у меня есть условия.

— Какие? Не в вашем положении ставить условия.

— Условия самые простые и просто необходимые.

— Называйте.

— Все дети должны иметь разрешение врачей на тренировки. Я должна оставаться в зале столько, сколько мне нужно. В зале должна быть хорошая вентиляция, а лучше кондиционер, душ и дежурный врач. Ведь вы дорожите здоровьем своих детей. В зале меня должны кормить обедом. И потом Вы должны покупать мне лечебные травы. Да еще мне нужна форма и хорошая мягкая обувь для тренировок типа кроссовок. И пусть кто-нибудь из охранников будет для меня напарником, для показа приемов и моих тренировок. Ему нужно будет приобрести защитные щитки, чтобы я его не покалечила. Кроме этого нужны приспособления для ударов и маты для бросков.

— Это все выполнимо, кроме врача. Но думаю, со временем мы и эту проблему решим. Душ и кондиционер там есть. Да, а что такое маты.

— Лера прикусила губу. Маты это в России, а у них свое название. Так могут и догадаться. Но ее плохое произношение и его хороший, но не очень сильный английский сделали свое дело. Они просто не поняли друг друга. Она объяснила, что такое маты, но другими словами. Он сказал, что там все это есть.

— Я согласна, вы правы, у меня все равно нет другого выхода.

Ее стали вывозить из тюрьмы, заковывая в наручники и кандалы. Перевозили ее в кузове без окон. Перед тренировкой с мальчиками, на голову ей надевали, что-то вроде паранджи или никаба, где был только разрез для глаз. У зала был только один вход, и у него стояли двое охранников с автоматами.

Ее привозили утром, и она часа три занималась сама с охранником в качестве напарника, только напарник из него, был никудышный. Потом приходила группа мальчиков лет от четырнадцати до восемнадцати, было и несколько парней лет по двадцать. С ними она тоже занималась около трех часов. После этого у нее был обед и небольшой отдых. Последними были девочки лет двенадцати пятнадцати. С ними она занималась еще около двух часов. По окончании занятий, Лера принимала душ, и ее отвозили обратно в тюрьму. Всего в спортзале и в дороге она проводила около 12 часов. Хорошие физические нагрузки ей помогали отгонять от себя дурные мысли. Несмотря на данное ей слово, она продумала возможность побега из зала. Но рассмотрев его детально, поняла, без помощи извне, это авантюра. Выйти из спортзала без шума она бы смогла, охранники не представляли для нее реальной угрозы. Но что делать дальше. В течении трех, четырех часов была бы поднята тревога. А у нее нет документов, денег и одежды. Она не знала арабский. Уйти безлюдными районами к морю, но там никто не ждет. Искать самой деньги, документы и одежду для ухода на транспорте, на это не хватит времени. Оставалось только ждать связи, которой почему то не было.

Через месяц занятий в спортзал наведался начальник тюрьмы. Он застал Леру стоящей у маленького окошечка. Она пыталась там что-то разглядеть.

— Ищите возможность убежать, миссис Хансен? — Спросил он.

— Нет, я же Вам дала слово. — Ответила Лера.

— Тогда, что вы там разглядываете.

— Пытаюсь увидеть небо и траву. Уже больше трех месяцев я меняю один каменный мешок на другой. Соскучилась по природе.

— Вы знаете, учитывая Ваше хорошее поведение, я мог бы попробовать Вам помочь. Я могу Вас свозить в свой дом. Вокруг него маленький оазис с травой, деревьями и бассейном. Но тут я могу положиться только на Вашу честность. Я не могу взять с собой охрану. Вы можете запросто свернуть мне шею и убежать. Тогда пострадает моя семья.

— Я не буду подводить Вашу семью.

— Тогда договорились. Завтра праздник и занятий все равно не будет. Я привезу Вам мусульманскую одежду и плотную чадру, которую Вы оденете поверх своей одежды, и я Вас свезу туда на своей машине, а вечером вернемся обратно. Женщина в мусульманской одежде, едущая в машине с офицером ни у кого подозрения не вызовет и вопросов не будет.

На следующий день к Лере в камеру зашел начальник тюрьмы и оставил сверток, сказав, что вернется через полчаса. Лера развернула его, разложила одежду и попробовала ее одеть. Сразу не получилось. Кое-как она с этим справилась, но чувствовала, все очень неудобно. Зашел, как и обещал. Посмотрел на Леру, улыбнулся, но ничего не сказал. Знаком показал, пошли. Во дворе тюрьмы они сели в легковую машину и поехали. Почти сразу выехали за город и поехали по не широкой асфальтированной дороге. Минут через тридцать езды показался небольшой поселок с домами. У нас эти дома назвали бы котеджного типа. Двух, трех, этажные. Каждый огорожен забором, метра три. Как рассказал начальник тюрьмы, это район города, где живут не бедные люди, но и не самые богатые. Его дом оказался ближе к краю поселка. Они подъехали. Он посигналил. Ворота открылись, и они въехали внутрь. Что и говорить, во время поездки Лера чуть не свернула шею. Пыталась крутить во все стороны, что бы все увидеть. Но сильно мешала паранджа. Постоянно съезжала куда-то набок, и ее приходилось часто поправлять. Много увидеть не получилось.

Внутри отгороженного участка, площадью примерно пол гектара, а может и больше, располагался трех этажный особняк, сад и различные кустарники с цветами и ягодами. В саду очень красиво были устроены дорожки. Лера сразу выбрала себе местечко в тени, но чтобы было видно небо, и, указав начальнику тюрьмы, направление сказала — я пойду туда, там лягу в траву и полежу. Я так соскучилась по небу и зеленой траве, что хочется лечь в нее и лежать. Он согласился, и она сошла с дорожки, забралась в еще не скошенный участок травы, сняла лишние тряпки и, положив их под голову, улеглась на спину и стала смотреть в небо. На небе проплывали очень редкие облачка. Ей подумалось, сесть бы на одно из них и домой. Дома должен быть снег и мороз. Сейчас зима. Вспомнилась песня, чаму я не птица, чаму не летаю. Украинская. Хоть и разделились, а все равно родные. Каждый день чужая речь, чужие лица и сплошная неволя. Одно дело, когда человек сам торчит на чужбине по своим или чьим-то делам. И, совсем другое, когда тебя насильно удерживают. Желание попасть домой возрастает в сотни раз. Но нет. Сорваться нельзя. Только дров наломаешь, и потом уже никто не поможет. Наши, наверное, что-то ищут. Сразу не получилось, а теперь сложно. Так за разными мыслями она не заметила, как уснула. И сразу оказалась дома. Видела маму, отца, братьев и даже себя со стороны. Ребят из отряда. Проснулась от шума создаваемого травой. Кто-то к ней быстро шел. Это был он, ее сторож: начальник тюрьмы. Оказалось, он забыл, куда пошла Лера, и когда пришло время обеда, он пошел искать ее совсем в другую сторону. Не найдя ее там, занервничал и начал в панике бегать кругами по саду, пока не наткнулся на нее. Когда он подбежал к Лере и увидел ее, все ей честно рассказал. Она посмеялась и напомнила, что давала слово. И что даже место не меняла. Он согласился, что нашел ее там, где оставил, но напомнил, очень рискует, потому боится, нервничает и все путает. Он велел ей одеться и проводил ее в женскую половину дома. Там ее очень приветливо встретили несколько женщин, напоили бульоном, дали немного мяса фруктов и чашечку хорошего кофе. Она поела, поклоном поблагодарила их и стала одеваться. Они вначале посмеялись над ее неуклюжими движениями, потом очень дружелюбно показали ей как это надо делать. Одежда сразу стала удобнее и уже не доставляла массу неудобств. Она пошла опять на свое место разделась и легла. Опять смотрела в небо и думала. Вот бы отец, был бы здоров, прилетел за ней на своем боевом самолете, разнес бы тут все и забрал ее с собой. Вот было бы здорово. Как работают штурмовики, она видела на Кавказе. Пару точных залпов ракет накрывает большую площадь, и если там банда человек двадцать, то выживает от двух до пяти, и то не в лучшем виде. Через некоторое время пришел начальник тюрьмы и велел ей собираться. Она посмотрела на него, и ей пришла мысль, — ну какой он начальник, просто сторож. Уйти из тюрьмы сложно, но при поддержке извне, можно. Уйти из спортзала легко, а отсюда так просто делать нечего. Поэтому он просто сторож, а она, заложница обстоятельств. Выход за пределы дозволенного возможен, но продвижение за этой гранью не реально. Нет одежды, документов, денег и транспорта. Добыча всего этого требует времени и действий уголовного характера и скорее всего не даст быстрого эффекта. Она будет поймана и только усугубит свое положение. Надо ждать связи. Но про себя окрестила начальника сторожем. Она оделась, и они поехали обратно в тюрьму.

День, прошедший в праздности, без физических нагрузок и с кучей ненужных мыслей подарил ей бессонную ночь. Утром она была вся разбитая и проводила занятия с трудом. Решила больше выходных не устраивать, пока не вымотается совсем. Начальник тюрьмы подходил к ней несколько раз и предлагал подобную прогулку, но она отказалась. Он даже спрашивал, не обидел ли ее чем. Она ответила ему почти правду. Прогулка привела к сбою режима, и она просто плохо себя чувствовала. Отдых должен быть либо более продолжительным, либо более редким — по самочувствию. Если будет надо, она попросит еще. На том и разошлись.

Прошло еще два месяца. А связи все не было. В конце второго месяца в спортзал приехал начальник тюрьмы. Он и раньше иногда приезжал посмотреть на тренировки своих сыновей и племянников. Но в этот раз он был очень сильно взволнован. Она подошла к нему и первой начала разговор.

— Добрый день.

Он ответил

— Добрый день.

— Вы знаете, ваш старший сын очень ленится. Из него трудно сделать бойца. Плохо повторяет движения, не выполняет весь необходимый комплекс разминки. Задирает младших. А при отработке приемов с напарником, не изучает прием, а старается нанести напарнику неожиданный удар, не относящийся к отрабатываемым движениям и которого тот не ждет. В результате он не знает приемов, они у него не получаются и в реальном бою ему делать нечего. Я не могу его уговорить. Может, вы поможете?

— Да, со старшим проблемы. Он всегда делал то, что ему хочется. И никто ему не возражал. Первенец, знаете ли. А теперь уже… — И он махнул рукой.

— Зато второй ваш сын и племянники, прилежные ученики. Если бы они были одного возраста со старшим, давно бы его побороли. Когда они подрастут, ему туго придется.

— Я с Вами согласен. Но это все в будущем. У меня для Вас очень плохие новости.

— Какие?

— О том, что Вы искусный боец, узнал шеф службы национальной безопасности, член королевской семьи, один из влиятельных шейхов страны. Его отец член правительства.

— Ну и что?

— Он вызвал меня к себе и потребовал все рассказать. Такому человеку нельзя врать. Я рассказал все. Он одобрил, но сделал ряд предложений, которые совсем Вас не обрадуют.

— Какие это предложения?

— Он предложил устроить турнир между Вами и несколькими сильнейшими бойцами национальной гвардии. Они очень сильные бойцы и они могут Вас убить. Вы можете тоже, кого-нибудь убить и Вам за это ничего не будет. Вы только не должны пытаться бежать или навредить шейху. Но поединок будет не совсем равный. У них будут щитки, у Вас нет. Правил никаких. Они Вас убьют. Но у Вас есть выход.

— Говорите все сразу.

— Он предлагает Вам принять нашу Веру. Тогда поединок будет честный и по правилам, без смертельного исхода. А после поединка он лично займется вашей судьбой. От освобождения, до подбора мужа из очень достойной и богатой семьи. Вы будете очень богатой женщиной и не будете ни в чем нуждаться. А после рождения первого ребенка вы сможете съездить на родину погостить, конечно, в сопровождении мужа.

Ну что ж подумала Лера, настал и мой черед, как дедов в сорок первом, ее однополчан, пацанов, из шестой роты псковской дивизии, где она тоже начинала служить. Русские не сдаются. Жаль только, что никто не узнает, что она русская и где может быть ее могила и как она погибла. Но сколько безвестных россиян по всей земле. Не она первая и не последняя. Присягу давала, отступать некуда, за нами Москва. Хоть и очень далеко.

— Я не только боец — ответила Лера, — Я воин. Менять религию в тюрьме, значит предать себя. А предатели и в исламе не нужны. Кроме того я потеряю свой дар быть хорошим бойцом и перестану себя уважать. Жена, не уважающая себя, и мужу не нужна. А быть плохим человеком я и подавно не хочу. Лучше смерть, чем жизнь собаки на привязи. Так и предайте шейху. И еще прошу Вас, найдите мне крест, я помолюсь перед боем.

Начальник тюрьмы поклонился и ушел. Через три дня он сообщил дату проведения боя и условия. Нужно победить десять человек. С каждым драться по пять минут с перерывом по три минуты. Если не победить, то хотя бы выстоять. Вес бойцов будет примерно равен Лериному. Лера подумала, ну почти как на черный пояс или на квалификации. Даже легче. Здесь что-то не то. Убивать или не убивать. Убивать легче, чем драться как спортсмен. Один прием и противника нет. Драться по очкам, можно не выстоять. Ладно, как люди говорят, делай, что должен и будь, что будет.

Настал день проведения боя. Начальник тюрьмы принес ей в камеру крестик с цепочкой. Она поцеловала его, повесила себе на шею и перекрестилась, так, чтобы никто не видел. Крестилась то она по православному. Если кто увидит, сразу скажет, русская. Дома мама ее маленькую иногда водила в церковь, и там она научилась креститься. Обряд католиков она не знала. То есть знала, но теоретически. Практически никогда не делала. Было бы еще хуже. Сказали бы не верующая. Тут такое совсем не любят.

Ее привезли в тот же зал. Там уже все собрались. Шейх с охраной и еще кто-то более важный. Пригласили на ковер. Против нее вышел молодой парень лет двадцати, а может и моложе. Только потом она узнала, что это был сын шейха. В деле ее никто из них не видел. Обучение детей это не показатель. Все очевидно решили, что девушка реальной опасности не представляет. По виду парня она поняла, боец он не серьезный. Так оно и вышло. Он нападал, она очень вяло защищалась, ставя блоки в последний момент, и часто отступала. Надо было бы взять его на прием, сделать болевой захват и закончить бой. Но она решила испытать качество заморских защитных щитков на слабом бойце. И жестоко просчиталась. Если бы не проведение, как бы сложилась ее судьба, одному богу известно. Парень часто повторялся. И в один момент она не отступила, нанеся ему мощный удар в солнечное сплетение одноименной с передней ногой рукой и с разворота, там, где наибольшее усилие, другой рукой мощный удар в грудь. При ударе первой рукой она не почувствовала никакого сопротивления, но не поняла. И только после второго удара почувствовала, защитных щитков под одеждой нет. Парня после первого удара начало сгибать, второй удар пришелся в грудь, навстречу сгибающему движению. Парень выпрямился, секунду постоял, и сполз по ней, к ногам с открытыми глазами. К нему подбежали. Посмотрели и знаками показали, он мертв. Она посмотрела на шейха и увидела его страшное от боли в душе лицо и поняла, этот человек ему очень дорог. Еще через секунду ей пришло понимание случившегося и вдохновение. Ей стало все ясно. Она частенько слышала от своих учителей, иногда, у неподготовленных бойцов, от сильного удара в грудь происходит остановка сердца и дыхания. Обычная клиническая смерть. Простейшим выходом из данной ситуации является дыхание рот в рот и массаж сердца. А еще лучше дефибриллятор. Она оглядела зал. Врача нигде не было видно. Тоже мне, шейхи, говорят сказочно богатые, а на враче сэкономили. Она еще раз взглянула на шейха. Он стоял и смотрел на погибшего. Она присела. Осмотрела парня. Положила его тело ровно. Развязала пояс. Освободила грудь. Знаком подозвала к себе ближайшего человека и показала, насколько и как поднять ноги. В общем, все как учили ее еще в училище. Сорвала с головы хиджаб и начала. Запрокинула голову, открыла рот, осмотрела внутри, язык на месте и сделала первый вдох. Грудь, как учили, не поднялась, а воздух вышел через нос. Она это почувствовала. Поняла. Надо переложить руки, что бы закрыть нос. Так и сделала. Грудь парня слегка приподнялась. Еще вдох. Перекрестив руки на груди парня, сделала шесть качков сердца. Послушала. Потрогала шею. Пульса нет. Дыхания нет. Повторила. Ничего не происходит. Начала делать все без проверки. Успела сделать раз семь. Вдруг у парня закрылись глаза. Начали слегка розоветь щеки. На девятый цикл он закашлялся. Лера прильнула к его груди. И услышала несколько неритмичных ударов сердца. Потом удары стали более ритмичными и начали набирать темп и силу. Парень открыл глаза и начал разглядывать всех вокруг. Лера знаками попросила всех отойти. Парню нужен был воздух. Потихоньку он пришел в себя. Лера помогла ему подняться. Тут его подхватили под руки слуги и увели в соседнее помещение. Шейх прошел вместе с гостем туда же. Лера облегченно села на ковер. Она поняла, ее просто пытались запугать и чуть за это не поплатились сами.

Через час вышел шейх. Его гостя уже не было.

Соревнования были продолжены. Бой явно не клеился ни с той, ни с другой стороны. Осторожно попробовав ударную технику, Лера выяснила, под одеждой у соперников появились щитки, пробить которые достаточно трудно. Удары эффекта не приносили. И все же ей удалось свалить трех человек, поймав на ударе рукой и ответом в сонную артерию, не защищенную щитками. Удары были не сильными, но за горло бойцы хватались и выходили из боя. Четвертого она отправила в нокаут ударом кулака. Бой, стал клеится еще хуже со стороны противника. Чувствовалось, смертельного поединка не планировалось, а после оживления сына шейха, бойцы и совсем потеряли ориентировку, что с ней делать. С остальными она попрыгала для развлечения. Минуты через две, три, она ловила кого-нибудь на прием, валила и делала болевой захват. С последним бойцом и вовсе вышло комично. Хотя она и получила хороший удар в правый глаз с расплывшимся синяком. Но в душе смеялась, правда молча. Он вышел с ножом. Только что с ним делать, когда убивать нельзя. Тыкал туда, тыкал сюда. Она отбивала, и он сразу же отдергивал руку с ножом. На прием не попадался. И вот раз он ткнул ножом с выпадом и проскочил немного точку равновесия, она его тут же поддернула на себя, сделав одновременно подсечку под переднюю ногу. Нога уехала вперед. Лера сделала захват руки с ножом и коленом ударила по рукоятке. Нож выскочил из руки противника, Лера поймала его и тут же приставила его к горлу противника. Слишком слабо. Убивать то нельзя. Он этого даже не почувствовал и ударил Леру свободной рукой в глаз. Конечно, шейх все понял. Хлопнул в ладоши, обругал бойца и движением руки приказал тому удалиться. Лера развернулась, в противоположную от шейх сторону, и метнула нож в часть стены, отделанной деревом. Нож в нее вошел почти по самую рукоятку. Видно дерево было тонким, а за ним была пустота. Шейх высказал недовольство своими бойцами. Отдал распоряжения и уехал. Честнее, наверное, было провести нормальные соревнования, либо, выдав ей, такие же защитные щитки, что бы бойцы, не боялись ее покалечить, либо провести соревнования чисто скажем по дзюдо или, что-то в этом роде. А так и себя не показали и ей размяться не дали. Судя по всему, бойцы были не плохие, кроме первого. После боя к ней подошел начальник тюрьмы.

— Вы меня зря пугали. — Сказала Лера.

— Первым был сын шейха, и вы спасли ему жизнь, правда, в начале убив. Поэтому все условия против Вас были изменены и бойцы растерялись. Вы молодец. Быстро сообразили, что условия игры изменились. Спасибо Вам, не подвели.

Ее снова возвратили в тюрьму. Занятия продолжались еще три недели. Но в одно прекрасное утро в камеру вошел начальник тюрьмы.

— У меня для Вас есть очень интересные новости. Одна плохая, другая очень хорошая.

— Начинайте с плохой. — Ответила Лера.

— Плохая, это для меня. А для вас все хорошие. Мы с вами расстаемся. Заниматься с нашими детьми будет некому. Но я не жалею. Потому что Вашей судьбой займется шейх. И у Вас все будет очень хорошо. Только не пытайтесь бежать. Себе навредите. Убьют не задумываясь

— Что, выдаст замуж? Насмешливо спросила Лера.

— Мне его планы неизвестны. Но надеюсь, хуже, чем было, не будет. Конечно, если Вы будете умницей, и будете выполнять все требования Шейха.

— А что за требования. Опять вера?

— Не знаю. Гость еще более влиятельный человек, чем шейх и вы его очень заинтересовали. Ладно. Прощайте. Счастья Вам. Да поможет Вам Аллах.

К Лере подошли солдаты, более крепкие и гораздо лучше вооруженные, чем тюремные служащие. На нее надели наручники и кандалы с цепью, закрепленной на поясе. Надели на голову паранджу или черный мешок, и вывели в тюремный двор. Там ее посадили в закрытую машину. Она очутилась в очень тесной части машины без окон, цепь закрепили на стене кабинки и заперли. Она осталась одна. Сняв паранджу, она не увидела света. Настолько плотно была подогнана дверь ее кабинки. Машина завелась и поехала. Ехали очень долго. Лера потеряла счет времени. В тесной кабинке было очень жарко. Ей сильно хотелось пить. Вдруг машина остановилась. Дверь ее кабинки распахнулась, и солдат охраны дал ей кувшин с водой. Пила воду маленькими глоточками, что бы организм ее лучше впитал. Солдат попался терпеливый и ждал. Потом ей принесли нечто похожее на ночной горшок и указали на него. Поняла, нужно сделать сейчас, догадалась. Дверь закрылась минут на пятнадцать и потом открылась вновь. Горшок забрали, и машина поехала дальше. Снова ехали очень долго.

Солдат, открыв дверь, потребовал надеть паранджу, и после того, как она это сделала, снял конец цепи с замка на стенке кабинки и потянул. Все ясно, приехали, только куда и зачем. Ей помогли слезть с машины и проводили в дом. Сняли паранджу, наручники, кандалы и цепь с пояса. Солдаты ушли. Вошла немолодая женщина и с ней несколько молоденьких служанок. Женщина предупредила на плохом английском, солдаты остались снаружи и тщательно ее сторожат. Затем она велела ей раздеться полностью. Когда она разделась, ее повели в другое помещение, где была баня с душем и несколькими ваннами. Служанки ее вымыли в душе, потом положили в первую ванну и налили туда различные ароматные жидкости. Запах был очень приятный. Через некоторое время ее перевели в другую ванную с другими запахами, не менее приятными, а затем была третья ванная. После служанки ее вытерли насухо и дали ей чистую восточную одежду. Отвели в комнату с кроватью и предложили поесть и лечь отдохнуть. Дверь закрылась, и она осталась одна. Посмотрела в окно. Она была на третьем этаже и в окне были решетки. Бежать было некуда. Она даже не знала, где она. И зачем все это нужно. Может из нее хотят сделать наложницу. Неужели они не понимают, силой у них ничего не выйдет. Свернет кому-нибудь шею. Ведь прекрасно знают, что произошло в том злополучном доме и чьих рук гора трупов. И все же надо поесть, лечь и поспать. События последнего дня и переезд ее вымотали окончательно. Есть не хотелось. Лера заставила себя немного поесть. Выпив стакан сока, она легла. Прямо царские почести, подумала, ладно утро вечера мудреней, проснемся и увидим.

Утром ее никто не разбудил, и она проснулась сама. Но за ней внимательно следили. Минут через пять открылась дверь и принесли завтрак. Поела уже с большим аппетитом. После того, как она закончила есть, дверь снова открылась, и та же женщина предложила ей, куда-то идти. Ее привели в комнату со стулом и зеркалом. Прямо как у нас в парикмахерской. Она не ошиблась. Пришла женщина и начала делать ей стрижку. Потом ее снова привели в туже баню. Снова помыли под душем, выкупали в первой ванне, положили на стол, сделали массаж и чем-то натерли тело. Дали полежать минут тридцать и предложили лечь во вторую ванну. Потом снова намазали чем-то приятным и проводили в третью ванну. После этих процедур тело начало пахнуть очень приятным нежным запахом. Ее провели в другую комнату с большими зеркалами и стали наряжать в очень красивые восточные одежды из полупрозрачного шелка. Когда закончили, снова проводили в парикмахерскую. Там ей сделали укладку и вернули в комнату, где одевали. Снова оставили одну. Она впервые увидела себя в таких больших зеркалах. Оставшись одна, она стала разглядывать себя в зеркало. В королевских нарядах, с красивой прической из красиво уложенных волос и стройной фигурой она себе понравилась, и даже очень. Раньше она редко наряжалась. Незачем было, да и не перед кем. Парня по душе не находилось. А без души и не думала. Месяцев за пять до командировки завелся один. Теперь дождется ли. Почти полгода прошло.

Дверь открылась. Девушки дали ей красиво расшитый никаб с вуалью для лица, она одела его. После этого девушки пригласили солдат. Те вошли, надели на нее пояс с цепью, к которой были пристегнуты наручники и кандалы. Кандалы и наручники были легче прежних, и цепь была тоньше. Ее вывели. Посадили в легковую, очень дорогую машину и опять, куда-то повезли. Ехали не более часа. Машина въехала в порт и ее перевели на яхту. На корме посадили за стол под тентом и приковали к столу. Через некоторое время яхта вышла в море. Вышла девушка с подносом и подала ей обед. Она сняла никаб и немного поела. Дурные мысли посещали ее голову. Наверняка хотят сделать наложницей или секс рабыней. Иначе, зачем все это. Однако с рабынями так не обращаются. Тогда зачем и почему. Ответов нет. И наших нет. Извечный русский вопрос: Как быть и что делать, оставался как всегда без ответа.

Наконец вышел Шейх. Сел напротив, долго молчал, смотря на Леру. Она не выдержала взгляд и начала первой разговор.

— Вы поступили плохо не только по отношению ко мне, но и по отношению к своим солдатам и своему сыну, чуть не убив его.

Шейх молча смотрел на Леру. Выждав небольшую паузу, она продолжила.

— Честнее было бы выдать всем защитные щитки и провести обычные спортивные соревнования, с защитой победы по очкам от ударов. Или провести спортивные соревнования по дзюдо без применения опасных техник, а так ваши солдаты не знали, что со мной делать, боялись нанести повреждения и только поэтому проиграли и я не получила достойных соперников, что бы проверить свое умение и может быть чему то научиться у них. А выпускать своего сына без защиты, после того как вы меня запугали — это было безумием.

— Все в руках Аллаха. — Многозначительно сказал шейх, на хорошем английском языке. — В будущем если пожелаете мы выполним все ваши пожелания, кроме того вы сможете поучить моих сыновей. После того, что вы сотворили, вы им как сестра. Дайте мне слово, что ничего не будете предпринимать, пока мы не закончим наш разговор, и пока не зайдет солнце, тогда мы сможем поговорить, и я прикажу снять с вас цепи. Мы должны обсудить вашу судьбу.

— А вы не боитесь, что я вас обману.

— Нет. Вы уже давали слово и не раз. И всегда держали его. Кроме того вы Воин. Слово Воина священно. Вы не можете нарушить слово Воина.

Лера удивилась, откуда он знает, что я Воин. Или просто перепутал со словом боец.

— Хорошо, я даю слово.

Шейх махнул рукой, подошли солдаты, сняли цепи и ушли с палубы совсем. Шейх снова стал смотреть на Леру. После достаточно длительной паузы, он, наконец, произнес

— Миссис Хансен должна умереть через сорок восемь часов. Она покончит жизнь самоубийством, бросившись с корабля, перевозившего ее в другую тюрьму, в воду под гребные винты. Тело будет изуродовано и затем кремировано. Перед смертью она оставит предсмертную записку. В которой она расскажет, что не виновна, ее похитили, хотели изнасиловать и лишить чести. Бандиты подрались между собой, за право первым обладать миссис Хансон. И миссис Хансон, воспользовавшись тем, что во время драки ее оставили без присмотра, завладела автоматом и застрелила несколько бандитов. Дело будет пересмотрено и она оправдана, посмертно.

— Так все и было. — Сказала Лера. — Я это всем пыталась объяснить.

— Очень хорошо. Берите бумагу и пишите.

Он подал ей стопку бумаги и авторучку. Лера начала писать. В голове опять побежали мысли: почему посмертно. Она все же собралась и довольно быстро все написала, с грамматикой у нее было хуже, чем с произношением и наверняка есть ошибки. Шейх, взял написанное, и стал очень внимательно читать. Прочитав, взял ручку и стал читать второй раз, отмечая ошибки и кое-где переставляя слова, прямо как учитель в школе. Прочитав, отдал Лере и сказал, так не годиться и надо переписать. Лера переписала. Он еще раз перечитал, снова отметил ошибки, но уже меньше и предложил переписать еще раз. Лера выполнила его требования. Он взял последний экземпляр и ушел в каюту. Через несколько минут он вернулся, сел напротив и снова стал смотреть очень пристально на Леру. Лера на этот раз выдержала паузу. Просто ей уже нечего было сказать. На этот раз Шейх заговорил первым:

— Сохранив жизнь моему сыну, ты стала его сестрой и теперь должна стать нашей названной дочерью. Ты должна дать свое согласие. После этого ты сможешь поехать домой.

— Я не мусульманка.

— Я разговаривал с королем. Он сказал, мир меняется, должны меняться и мы. Кроме того, то, что случилось, это знак пророка и может быть вашего бога. Это тоненький мостик к миру между мусульманами и христианами. Мы тебя будем почитать как родную дочь. Мы тебя не будем ни о чем спрашивать, а то, что ты захочешь рассказать нам, сохраним как свою тайну. Ты Воин. Воин, изменивший веру в плену, становиться изменником и перестает быть воином. В семье короля не было и не будет изменников. Веру изменить ты можешь только добровольно, находясь на свободе. По велению своей души. Такова воля короля. У тебя будет всего несколько обязанностей.

— Каких? Спросила Лера.

— Ты должна будешь приехать к нам, когда нам будет плохо, нет, не воевать за нас, просто побыть с нами и разделить наше горе. Ты должна будешь приехать к нам, когда будет плохо тебе, и мы разделим с тобой твое горе. Ты должна будешь приехать просто так, когда тебе захочется нас увидеть. И еще, ты будешь обязана носить одежды подобающие нашей дочери, находясь во дворцах королевской семьи и знатных людей. Конечно, если ты не будешь официальным представителем своей страны. Тогда можешь одеть свою одежду.

— А если я откажусь?

— Ты все равно уедешь домой. Ты сама должна решить. Тебя никто не заставляет. Только вот куда тебя отправлять, в Англию или Голландию. Взял в руки лерино писание и показал ей кучу ее ошибок.

Лерка расслабившись, ляпнула, не подумавши: — В школе плохо училась.

— Так говорят русские, совершив какую-нибудь глупую ошибку.

Лерка прикусила губу. Черт дернул ее за язык. Между тем Шейх разорвал на несколько частей эти бумаги. Достал зажигалку и поджог. Когда бумажки разгорелись, он бросил их на металлический поднос и ушел.

Через некоторое время вышла очень красивая женщина лет тридцати пяти. Села напротив Леры и взяла ее руку в свои руки.

— Послушай дочка, что я тебе расскажу. Я жена Шейха. После рождения второго сына я не могу иметь детей. Была у врачей даже в Европе. Они говорят, что вроде все нормально, но детей нет. Очень хочу, что бы была девочка. Но Аллах не дает. И вот совсем недавно мне приснился вещий сон или это было видение, не знаю. Ко мне пришел пророк и сказал, если мы удочерим девушку Воина, будем ее почитать как свою родную, он нам подарит маленькую принцессу твою сестру. Будь к нам милостива. Подари нам это счастье.

Лера подумала немного и ответила

— Почему вам не удочерить какую-нибудь сироту.

— Пророк сказал: первая дочь должна быть Воином. А воскрешением нашего сына он точно указал на тебя.

Лера крепко задумалась. Что это, ловушка. Спектакль. Что бы что-то у нее выведать. Может все специально подстроено. Неужели, она, где то выдала себя. Решила попробовать, по упираться.

— Я же убила мусульман в том доме.

— Какие они мусульмане, если хотели лишить девушку чести. Им и так смерть по суду. Ты выполнила волю Аллаха. Такие люди не могут считаться мусульманами. Как и те, что убивали детей в России.

Лера снова прикусила губу. Они все ближе подходят к разгадке ее тайны. И решила пойти напролом: — Вы меня совсем не знаете.

То, что она услышала в ответ, помутило ее сознание, и она начала падать со стула.

На не очень хорошем русском языке женщина сказала:

— Мы все знаем про тебя, Валерия.

Владимир с напарником, приехав на место, где оставил Леру, не обнаружил ни машины, ни Леры. Сразу вызвал остальных. Они начали прочесывать близлежащие кварталы. Тревожный маячок на машине молчал и машину нашли только под вечер в нескольких кварталах от точки. Машина была разворочена. Проводка обрезана и вытащен аккумулятор. Без вшитой в Лерину куртку карты, машину было не завести. Поэтому, напавшие на Леру, либо отбуксировали машину, либо откатили на руках. Дальше было не безопасно. Машину в таком виде остановила бы полиция. Дождавшись ночи, произвели выемку записей из подставного фургона. Приехали в гостиницу и просмотрели их. На записях было видно, как похитили Леру и утащили в дом. Кадры были очень хорошие. В фургоне было несколько камер, направленных в разные стороны. Далее из двора дома выехали четыре машины. И было непонятно, увезли Леру или она еще в доме. Если бы они знали, что Лера в доме, залезли бы туда даже без оружия. А оружия у них не было. Задача была только наблюдать и фиксировать. Никаких боевых операций не планировалось. В доме могла быть засада. И без оружия соваться, было опасно. Можно положить оставшихся. Пока разбирались с записями, в доме возникла стрельба. Знать бы. Это была Лера. Как получили сигнал от наблюдателя, сразу все поехали к этому дому, но полиция их опередила. Леру арестовали. Помочь было нечем. С официальными властями вступать в конфликт запрещено. Конечно, можно было найти оружие и напасть на тюрьму, где до суда держали Леру, но это большие жертвы, и международный конфликт. На это никто санкцию не даст. Все надеялись, что Лера ничем себя не выдаст.

Оставив двух наблюдателей, остальная группа окружным путем уехала домой. К концу подходили туристические визы. Через неделю были дома. Владимир коротко доложил начальству о случившемся и сказал, что в данной ситуации может помочь только его отец и уехал в Москву. Его отец, зам. начальника ГРУ, генерал-лейтенант и большой специалист своего дела, сразу понял серьезность ситуации.

— Пока Леру никто не защищает, ей, конечно, может грозить смертная казнь. Но даже в этом случае, пока следствие, время на обжалование и время на прошение о помиловании играет им на руку. Есть варианты. Если Леру сразу начать защищать, боевики убьют ее прямо в тюрьме, без всяких отсрочек. А вариант есть, и очень не плохой. В далеких годах, проходили стажировку в России офицеры спецназа этой страны. И был среди них сын одного из влиятельных Шейхов, внук одного из членов правительства, член королевской семьи, а инструктором у него был отец Владимира, тогда еще просто майор. Они сдружились. Есть несколько фотографий, даже одна где трое мужчин Володя, отец и гость. Он очень порядочный человек. Мы проводили работу против террористов, а не против его страны. Он это поймет и оценит. Сейчас он сам Шейх, шеф службы безопасности. Но человека подводить нельзя. Надо разработать легенду. Отследить маршруты и найти точку встречи. Ему можно рассказать все. От цели поездки до биографии Леры. И даже про отца Володи. Сейчас времена не те, и ему это уже не повредит.

Пришлось создавать новую группу. Разрабатывать пути въезда в страну. На это ушло два месяца. Состоялся суд. Леру приговорили к пожизненному заключению, как миссис Хансен. Через три месяца группа под видом туристов из Нидерландов въехала в страну. Начали отслеживать пути перемещения Шейха. На это ушел еще месяц. Его везде хорошо охраняли, прямых точек выхода на него не было. И Владимир решил пойти в наглую. Переслать ему через секретаря копию групповой фотографии и попросить его назначить встречу в резиденции. Получили санкцию Москвы.

В один из солнечных дней за столик в кафе, где завтракал секретарь шефа службы безопасности подсел молодой стройный человек и вежливо попросил передать Шейху конверт и если Шейх согласится встретиться, то он завтра зайдет за ответом.

На следующий день состоялась повторная встреча, и секретарь передал молодому человеку дату и время встречи. Человек попросил разрешение принести на встречу конверт и небольшой компьютер, или чтобы такое устройство было у Шейха. Он принесет флешку с записью, которую Шейх должен увидеть. Секретарь сказал, у Шейха все есть и надо принести только флешку.

Шейх проснулся как обычно рано. Ему не давала покоя фотография, которую вчера принес секретарь. На фотографии была их группа, тогда еще молодых спецназовцев национальной гвардии, проходивших стажировку в России. Еще, там были русские инструкторы, с которыми они сильно сдружились. Но со временем многие связи прервались. В России переписка с зарубежными странами не поощрялась. Некоторые из боевых друзей погибли. Появление этой фотографии могло означать только одно: кому то из них, или их родственников нужна помощь. Врагов на фотографии не было. Секретарь рассказал, что к нему подходил европеец, и это волновало еще больше. Не найдя жену за столом, он прошел в женскую половину дома и увидел ее молящейся. Это не было время молитвы. Он подождал, когда она закончит, и спросил что случилось. Жена после рождения второго ребенка не могла больше иметь детей, но очень хотела родить девочку. Он и сам не возражал. Все отцы хотят мальчиков, но больше любят дочерей, и дочери отвечают им взаимностью. С сыновей спрос другой, более строгий. Они должны вырасти мужчинами. А вот женщины хотят всегда дочерей. Что бы были им подружки. Кто как не дочь поймет мать, а мать дочь. Ближе людей не существует. Но не получалось. И врачи помочь не могли. Жена рассказала, у нее сегодня ночью был то ли сон, то ли ведение. К ней явился Пророк и сказал, они должны удочерить девушку Воина с очень редким именем Валерия и почитать как свою. Тогда Аллах подарит им свою родную дочь, и она станет сестрой девушке-Воину. Девушка — христианка. Пророк показал лицо девушки, и она ее узнала бы из тысяч других. Шейх поморщился. Король этого не одобрит. Но и это не главное. Главное, где ее искать. Пророк ответа не дал. Не в газетах же конкурс объявлять. Он отнес это на больное воображение жены, связанное с желанием родить дочь. Как мог, ее успокоил и повел завтракать. После завтрака он оделся. Пришло время молитвы, он выполнил обряд и поехал в резиденцию. Фотография пока его занимала больше. Она была реальная. Кому то из друзей требовалась серьезная помощь.

Время до встречи прошло в мелких делах, которым он раньше не придавал значения и откладывал. Но заниматься чем-то серьезным, не мог. Вошел секретарь и доложил о прибытии молодого человека, просившего аудиенцию. Шейх кивком головы дал знать, что б звали. Вошел молодой человек. Представился. Он бизнесмен из Нидерландов. Занимается продажей электроники и ее компонентов. Шейх жестом руки его прервал.

— Здесь нет подслушивающей аппаратуры. Можете говорить свободно. И о деле. Не за электроникой же вы ко мне приехали.

Шейх взял фотографию и показал молодому человеку.

— Вы от кого.

Молодой человек показал на русского инструктора.

— Значит вы русский? — По-русски спросил Шейх.

— Да — ответил Владимир.

— Как вас зовут?

— Вы знаете. Мы с вами знакомы.

— Не может быть. — Удивился Шейх.

Володя достал фотографию, на которой был отец, Шейх и он. Шейх улыбнулся.

— Вы Владимир.

— Да.

— Как отец.

— Хорошо. У нас все в порядке. Отец уже заместитель начальника управления. Все живы, здоровы.

— У вас еще же братья были.

— Да, еще двое. Один летчик. Второй физик и математик. Ученый, в общем.

— А вы.

— Я по стопам отца. Он иногда брал меня с собой на тренировки и этим заразил.

— Да. Служба Родине, это святой долг. Так что же Вас привело ко мне.

— Вы знаете. У нас террористы убивают мирных людей. Вот в Беслане даже детей убили, еще готовили, но мы пока успеваем предупредить.

— Ужасная трагедия. У нас бы за такое сразу голову отрубили.

— Мы разыскиваем таких людей, чтобы не пускать их в нашу страну, а если они попытаются снова нанести удар, вовремя арестовать и судить.

— Их не судить надо, а сразу убивать. — Возразил Шейх.

— Мы солдаты и должны выполнять приказ. Убивать можно только в бою или по решению суда. Третьего не дано.

— Вы, наверное, правы. Но все же, им много чести. И вера тут не причем. Убивающим женщин и детей нет оправдания в любой религии. Их нельзя называть людьми. Все же, чем я могу быть вам полезен.

— Мы в вашей стране наблюдали за одним домом. Было подозрение, что там скрываются боевики. Оружия у нас не было. Нам не разрешают вступать в конфликт с местными властями. Поэтому без разрешения страны пребывания, мы туда оружие не ввозим. Только технику для наблюдения.

— И что в этом доме?

— Там уже ничего. Ваша полиция ворвалась и навела порядок. Но перед этим бандиты похитили нашу девушку. Может для развлечений, а может и из-за этого, и Владимир развернул плакат, в котором предлагалось вознаграждение за живую или мертвую Никиту. Она была в этом доме. Она одна осталась жива. Полиция нашла в этом доме наркотики и оружие. Девушке приписали пособничество бандитам и сбыт наркотиков.

— Почему к нам не обратились?

— У нас были только подозрения, стопроцентной уверенности не было. Сведения получили от террориста, задержанного в нашей стране. У него очень сомнительная репутация, он мог просто соврать, что бы сократить себе срок.

— Как зовут девушку.

— Миссис Хансон. Ее задержали в городе…

Шейх прервал Владимира

— Я знаю эту историю, доказательств ее похищения нет. Кроме того вы могли бы нанять адвоката.

— Если мы наймем адвоката, боевики сразу постараются ей отомстить и убьют, а так они мстят вашими руками. Что касается доказательств, то у нас есть видеозапись ее похищения, сделанная скрытой камерой, которую бандиты не обнаружили. Вот она.

Владимир достал флешку. Шейх ее взял, подошел к компьютеру. Вставил и включил просмотр. На флешке было несколько записей с разных ракурсов, где было отчетливо видно, как разбивают стекла машины, наставляют на Леру пистолеты. Надевают наручники на руки и ноги, надевают мешок на голову, и уносят в дом. Затем они обыскивают машину, пытаются ее завести, потом берут на буксир и увозят.

— Да сказал Шейх, вопрос очевиден. В доме она пыталась защитить свою честь и убила несколько боевиков, человек восемь. Она настоящий Воин и умеет за себя постоять. Она у Вас лицо гражданское или военное. Расскажите мне о ней поподробнее.

— Она кадровый офицер. Окончила высшее военное училище. Потом разведшколу. Стажировалась в Китае и немного у мастеров японских единоборств, в России. Звание капитан.

Шейх сел поплотнее в кресло и задумался. Не может быть. Сон жены, и эта девушка — Воин. Но в России, он не встречал, ни одной девушки с именем Валерия. Валериями называют мальчиков. У них там даже есть национальный герой, летчик Валерий Чкалов. Но все равно таких совпадений не бывает. Все же спросил на всякий случай:

— Как ее зовут?

— Соколова.

Шейх хорошо разбирался в русских именах и фамилиях. Все-таки год прожил в России. И понял, это фамилия.

— Это фамилия. Вы мне скажите имя.

— Валерия.

Шейх уставился на Владимира и очень долго и пристально смотрел на него.

— У вас есть ее фотография?

— Да, пожалуйста.

Владимир открыл папку и достал фотографии Леры в гражданской одежде.

— А у Вас есть ее фотографии в военной форме? — Снова спросил Шейх.

Владимир достал фотографии Леры в форме. Шейх стал с неподдельным любопытством разглядывать все фотографии.

— Я у Вас их заберу. Флешку заберу тоже. Если она у Вас одна тогда я сделаю копию. Мне нужно подумать. А насчет адвоката, вы, пожалуй, правы. Во всех случаях террористы ее не отпустят. В крайнем случае, ее убьют при освобождении. Встретимся через неделю здесь в это же время.

— Может, лучше через секретаря? — спросил Владимир.

— Нет. Есть детали, которые никто не должен знать.

— Хорошо. Ровно через неделю я буду у Вас. До свидания.

— Подождите. Передайте большой привет и наилучшие пожелания отцу и матери. Я часто вспоминаю о них. Удастся ли когда-нибудь снова встретиться.

Владимир ушел. Шейх быстро закончил работу в резиденции и поехал домой. Конечно сон жены и сегодняшняя встреча, это рука пророка и послание Аллаха. По-другому, все это не назовешь. Жена говорила, пророк показал ей лицо девушки Воина, и она узнала бы ее. Это надо проверить.

Приехав домой, он осторожно подсунул фотографию Леры в гражданской одежде на край своего стола, положил туда еще несколько фотографий с разных европейских журналов, сделанных в резиденции, и стал ждать жену, когда она придет звать его к ужину. Вошла жена. Подошла к нему. Он встал и нежно поцеловал ее. Поинтересовался здоровьем. Расспросил о делах. Жена стала рассказывать, одновременно пытаясь, навести маленький порядок на его столе. Больше он никому не разрешал прикасаться к его рабочему столу. Вдруг она увидела разложенные фотографии.

— Решил взять вторую жену из Европы? — спросила жена.

— Нет. Ты у меня одна единственная. Это так, манекенщицы. Ты же знаешь, племянницы собираются в Европу и им надо купить что-то европейское.

Жена взяла фотографии и стала их рассматривать. Вдруг ее лицо изменилось. Она вытащила Лерину фотографию и показала мужу.

— Эта девушка не манекенщица. Она из видения. Это Воин. Это Валерия.

Шейх был поражен, с какой уверенностью жена все определила. И он рассказал жене всю историю, от начала до конца. Показал Лерины фотографии в форме. Оба были поражены случившимся. После этого он позвонил отцу, и они договорились встретиться на следующий день.

На следующий день, он с женой был у отца, одного из приближенных короля. Выслушав все, отец сказал, вопрос об освобождении девушки ты бы мог решить и сам, а вот с удочерением, нужно согласие короля. Он мудрый человек. Он поймет. Но разрешит или нет, не знаю. Я договорюсь о встрече.

Пока отец договаривался с королем, Шейх встретился с начальником тюрьмы, где содержали миссис Хансен, и расспросил все о ней. С удивлением узнал, что она согласилась заниматься и учить детей боевым искусствам. Держит слово и не пытается бежать. Выдержка Леры его поразила.

Через две недели состоялась встреча с королем. На ней был Шейх и его отец. Король, выслушав все, сказал

— Я сам хочу на нее взглянуть. Устройте какой-нибудь турнир. Там посмотрим и все решим.

На турнире произошло чудо, она вначале убила сына шейха, а потом воскресила его. Король был поражен.

— Это знак уже не Вашей жене. Это знак мне. Приходите ко мне через три дня. Мне нужно подумать.

Шейх явился к королю через три дня в назначенное время. Первым разговор начал король.

— Эта девушка — послание пророка. Он говорит, мы должны искать пути к миру с честными людьми, независимо от их веры. Тогда Ислам сам придет в их сердца. Мир меняется. Должны меняться и мы. Силой и оружием уже никого не удивишь. Сила и оружие сеют смерть и ненависть. Силой, никого верить не заставишь, только ненавидеть. А современным оружием можно уничтожить всю землю и всех людей на ней. Тогда и верить будет просто некому. Поэтому мы должны уважать друг друга и искать пути для дружбы, а истинная вера сама найдет дорогу. Оружие хорошо только для защиты своей страны от врагов. Я разрешаю Вам назвать эту христианку своей дочерью. Пусть этот маленький мостик дружбы перерастет когда-нибудь в широкую дорогу. Но при этом прошу не делать никаких попыток обратить ее в нашу Веру. Она Воин. Воин, изменивший веру в плену, становится изменником. Назвав ее своей дочерью, Вы сделаете ее членом королевской семьи, а у нас не было изменников и не будет. За измену только одно наказание смерть. Свою веру она должна выбирать только будучи свободной, и ее выбор мы должны уважать. У меня только одно требование к ней. Находясь у нас в гостях, она должна носить женскую одежду вашего рода и соблюдать наши обычаи. Исключением может быть только посещение нашей страны в качестве официального представителя своей страны. Тогда она может одевать, свою одежду. Да, и ненужно связывать вашего русского Воина с судьбой миссис Хансен. Пусть Хансон умрет, а оправдаете ее посмертно. Это избавит нас от лишних вопросов. Я думаю, у Вас хватит полномочий решить все вопросы относительно миссис Хансон и отправки вашей дочери на родину. Если она согласится стать Вашей названной дочерью, я издам указ о внесении в списки королевской семьи принцессы Аравийской Валерии. Титул может быть наследован по прямой линии любым ребенком нашей веры при рождении. И не забудьте, она Воин. При вручении перстня с символами Вашего рода вы должны вручить ей и кинжал.

— Да мой повелитель, я выполню Ваши пожелания, главное теперь получить ее согласие.

С этим Шейх покинул резиденцию короля. Он поражался мудрости короля. Король много учился и в Европе и в Америке. Он был очень мудр и вел страну к миру и процветанию.

Через неделю Владимир, как и договаривались, пришел к Шейху. Шейх его встретил. Но пока порадовать ничем не смог, ответив, что вопрос не простой, нужно время. Предложил встретиться через три недели. Делать было нечего и пришлось соглашаться. Владимир через три недели снова встретился с Шейхом. На этот раз Шейх был более разговорчив и сам завел разговор о Лере.

— Миссис Хансен должна умереть, покончив жизнь самоубийством, как, это мы сами придумаем, а вот вашу девушку легально вывезти из страны не удастся. Поэтому я предлагаю вывести ее на моей яхте в нейтральные воды, подальше от берегов и судоходных путей и оставить ее там с радиомаяком. Ваша подводная лодка примерно через час должна подойти и забрать ее, но так, чтобы мы с ней не встречались. Я понимаю, Вы этот вопрос должны согласовать с Москвой. Надеюсь, три дня Вам хватит. Координаты пусть подберут сами, но так чтоб не очень далеко, но подальше от любопытных. Через три дня я жду Вас с ответом. До свидания.

Володя пулей вылетел из резиденции Шейха, и, взяв такси, поехал к Лене в гостиницу. Там почти бегом поднялся в номер, и, заикаясь от неожиданной радости, рассказал все Лене на одном дыхании. Лена включила компьютер, подготовила шифровку и отправила ее через спутниковую связь в Москву. В Москве шифровка с пометкой срочно легла на стол начальнику ГРУ. Он лично связался с командующим ВМФ, и договорился. Через три часа на борт подводной лодки в Индийском океане ушла шифровка о месте встречи и данных для особиста по приему разведчика. Еще через два часа ушла шифровка Владимиру с координатами встречи. Родина Леру не забыла и готовилась ее встретить.

Через три дня Владимир снова встретился с Шейхом и передал координаты и время передачи Леры. Шейх все тщательно записал. Владимир уже собирался уходить, но Шейх остановил его:

— Прошу передать вашему отцу, я поражен стойкостью, мужеством и мастерством вашей девушки. Она пережила страшные моменты в этом доме. Сумела отстоять свою честь и покарать обидчиков. Потом, практически неправедный суд и страшный приговор. Не потеряла присутствие духа в тюрьме. И ни разу не дала повода подозревать, что она русская. Об этом даже никто и не догадался бы. Только Вы мне раскрыли этот секрет. Я бы гордился, если бы у меня были такие офицеры. Я хочу попросить, что бы ваше командование оценило ее подвиг по достоинству.

— Все будет исполнено. — Заверил Шейха Владимир.

Их с Леной миссия была выполнена, и они покинули страну.

Когда Лера очнулась, увидела, что она находится внутри просторной каюты. Рядом сидела женщина и держала ее руку в своих руках.

— Ты нас очень напугала, дочка. — Сказала она.

Рядом стоял Шейх. Первое время Лера ничего не могла понять. Потом начала вспоминать разговор с Шейхом, а далее с женщиной, его женой. Почудилось ей, что ее назвали по имени или нет. Женщина снова говорила на английском. Вдруг Шейх заговорил на русском, и она поняла, ничего не почудилось, все так и есть:

— Отец твоего командира был когда-то у меня инструктором, когда я учился в России. Мы стали друзьями и я не могу отказать старому другу. Через восемь часов мы оставим тебя в нейтральных водах, и еще через час тебя заберет подводная лодка. Я знаю, ты очень смелая девушка и сильный Воин. Дух твой не сломлен и не убита душа. Ты честный и порядочный человек, но ты еще и женщина. Тоже когда-нибудь захочешь иметь дочь. Попробуй понять мою жену, не отказывай нам. Но твое согласие должно быть свободным и добровольным. Мы никогда не спросим тебя о твоей работе, а что расскажешь, умрет в нас. Домой ты вернешься при любом своем решении.

При этом он отдал Лерины фотографии в форме и без, которые делали в отряде. Лера поняла, все, что произошло, это не подстава. Она действительно едет домой. Лера перевела взгляд на жену Шейха и увидела взгляд полный слез и отчаяния, молящий о помощи. Такой взгляд у нее был, наверное, на суде. Там она верила, чудо свершится, Родина, боевые друзья и те, кто может помочь ей, сделают все. И вот, он, Шейх, протянул руку помощи, а она бросит его жену в беде, помочь справится с которой ей некому. Пусть она, Лера, даст этой женщине маленький лучик надежды. На добро нужно отвечать добром. Ни одна женщина не сможет отказать другой женщине в такой просьбе. То, что можно сделать любовью и добром, нельзя добыть силой и пытками. Если бы Леру пытали или даже убивали, она бы не сдалась, но этому взгляду она отказать не могла. Она опустила голову и дала ответ:

— Я согласна отец.

Шейх удалился. Его жена обняла Леру и поцеловала. — Я благодарю тебя дочка, ты мне даришь надежду.

Шейх вернулся, неся небольшой золотой кубок и кинжал. Его жена подала Лере никаб и сама одела примерно такой же. Вошли сыновья Шейха. Шейх поставил на поднос золотой кубок, вынул кинжал и сделал глубокий надрез на одном из пальцев, дал стечь крови в кубок. Потом он сделал такие же надрезы на пальце жены и обоих сыновей. Их кровь тоже стекла в кубок. Очередь дошла до Леры. Она протянула Шейху руку. Он выбрал палец и начал делать разрез, глядя ей в глаза. Лера стерпела боль и поднесла разрезанный палец к кубку. Кубок наполнился почти наполовину. Шейх взял руку Леры и опустил в кубок. Потом опустил свою. Подержал минуту и вынул. То же самое проделали его жена и сыновья. Только потом Лере разрешили вынуть руку из кубка. Сполоснули руку из кувшина с водой и дали полотенце.

— Теперь ты, наша названная дочь. — Сказал Шейх. Наш древний род ведет свое начало от Пророка. Теперь в тебе есть капля крови Пророка, и ты должна принять символы Пророка и нашего рода, там есть надпись с твоим именем.

С этими словами он надел Лере на палец золотой перстень усыпанный брильянтами.

— Ты Воин, а Воинам положено оружие, этот кинжал тоже носит символы Пророка и нашего рода, ты должна поклясться, что не будешь им убивать правоверных мусульман, даже тех, кто ошибся в выборе пути, но сохранил веру и готов искупить свою вину.

— Клянусь. — Поклялась Лера, взяла из его рук кинжал, вынула наполовину из ножен и поцеловала клинок.

Шейх опоясал Леру очень дорогим поясом с брильянтами и закрепил на нем кинжал.

— Теперь ты можешь снять никаб. — Сказала мать, мы теперь родные люди и тебе незачем скрывать свое лицо.

Лера сняла никаб. Они сели за стол в каюте. Все пятеро. Отец. Мать. Двое сыновей и дочь. Девушки принесли угощения.

— Поешь дочка, тебе предстоит долгий путь, скоро тебе придется покинуть нас, и как там сложится твоя судьба известно только одному Аллаху. — Предложила мать.

Лера поела уже с аппетитом. Все было вкусно. После трапезы Шейх с сыновьями вышел, оставив жену с дочерью одних.

— Дочка, ляг, отдохни, у тебя впереди трудный путь, а я посижу рядом и подержу твою руку.

Лера согласилась и прилегла на кровать. Рядом села мать взяла в руки Лерину руку и так они долго сидели вместе и смотрели друг на друга. Лера сама не заметила, как уснула.

Лера проснулась от слов шейха

— Вставай дочь, пора.

Мать сидела рядом с ней и также держала ее руку. Лера начала подниматься. Шейх вышел, и вошли девушки. Принесли Лере новую одежду. Джинсы черного цвета, такого же цвета кроссовки, рубашку, свитер и тоже черного цвета куртку с капюшоном и нижнее белье европейского стиля. Чувствовалось, что все сделано из очень дорогих материалов. Когда Лера это одела, поняла, все точно по ее размеру и очень удобно. Поверх куртки, ей надели спасательный жилет. Ее одежду, еще несколько нарядов и пояс с кинжалом сложили в рюкзак. Она обнялась и обменялась поцелуями в щеки с отцом, матерью, братьями, и села на стул. Все удивились.

Лера сказала

— Это по русскому обычаю, присесть перед дальней дорогой. Тогда дорога будет хорошей.

Все улыбнулись. Лера встала и вышла на палубу, уже был спущен трапп, и у него стоял резиновый плотик с крышей и веслами. Она подошла к траппу, ее сопровождал Шейх.

— Вот дочь тебе часы, радио маяк и фонарь. Через тридцать минут ты должна включить радиомаяк, еще через двадцать, фонарь. Примерно через десять двадцать минут всплывет атомный подводный крейсер твоей Великой страны и заберет тебя домой. До свидания, надеюсь, ты будешь вспоминать о нас, и мы когда-нибудь свидимся.

Она спустилась по трапу. Забралась в плотик и солдат бросил ей конец каната от плотика. Трап подняли и яхта Шейха, дав прощальный гудок, медленно, чтобы не навредить плоту, начала двигаться. Отойдя от плота метров на сто, яхта начала постепенно набирать ход. Минут через двадцать ее уже не было видно. Лера смотрела вдаль и взглядом провожала яхту. День шел к концу, солнце начинало садиться и потихоньку темнело. Море было спокойным. Как будто специально, чтобы не мешать Лере, вернуться домой. Лера настолько загляделась на красоту солнца, уходящего в море, что чуть не забыла включить радиомаячок. Вовремя спохватилась. Сигналы полетели в эфир. Лера засекла время и точно через двадцать минут включила фонарь. Он начал мигать, создавая яркие вспышки света во все стороны.

Ровно через десять минут она заметила вдалеке большой бурун, и над ним какое-то возвышение. Это двигалось прямо на нее. Бурун немного изменил направление и из воды, как Лере показалось, начало появляться все увеличивающееся чудовище. Чудовище, издавая много шума, увеличилось до огромных размеров и сбавило ход. Это была наша лодка. Моряки не подвели разведку, все точно по расписанию. Лодка остановилась в сотне метров от Лериного плота. На рубке показался человек, и она увидела российский флаг. Взяла весла и начала грести к лодке. Минут за двадцать ей удалось это сделать. Лера взяла веревку и бросила моряку, стоящему напротив ее плота. Он ловко поймал, и стал удерживать его. Принесли небольшой трапик, и она, взяв рюкзак, поднялась на борт лодки. К ней немедленно подошли два офицера и представились. Она назвала себя. Звание, фамилию и псевдоним. Ей предложили следовать за ними. Провели внутрь лодки. Показали ее каюту. И собрались уходить.

— Ребята не уходите, посидите со мной. Я полгода русского языка не слышала. Расскажите что-нибудь. — Она боялась, что это сон или мираж, и это все исчезнет.

Офицеры обернулись и увидели, Лерка улыбается широченной улыбкой, наверное, как в детстве, а по щекам текут, слезы.

— Что рассказать?

— Ну, хоть анекдоты потравите.

— Ладно.

Офицеры присели, один на стул, второй на кровать и по очереди начали рассказывать ей разные анекдоты из морской жизни. Лерка смотрела на них, слушала, улыбалась, но слезы текли все равно. Не заметили, как в каюту попытались протиснуться капитан и особист.

— Это что такое? — спросил капитан. — Не успела дама в каюту войти, кавалеры уже ее развлекать принялись.

— Не сердитесь, товарищ капитан, это я их попросила. Я полгода русского языка не слышала, русского лица не видела. Соскучилась очень. — Попросила Лерка капитана.

— Ладно. Марш отсюда. — Приказал капитан офицерам. — Будет еще время байки рассказывать. — И уже Лере — Щас вам особист столько вопросов задаст, что язык заплетаться будет отвечая. Вы уж извините, порядок такой. Чужой человек на лодке, да еще неизвестно откуда взявшийся, посередине моря.

Офицеры ушли. Теперь уже капитан и особист расположились в каюте. Особист открыл свою тетрадку и начал задавать вопросы.

— Фамилия

Лера назвала псевдоним — Никита.

Особист долго изучал свою тетрадку. Потом изрек

— Это не фамилия.

Лерка поправилась — Извините, это от волнения. Это псевдоним или позывной. Фамилия — Соколова.

— Имя

— Валерия

— Отчество

— Николаевна

— Звание

— Капитан

— Псевдоним

— Только что говорила.

— Ах, да извините.

Далее шли стандартные вопросы. Где родилась. Когда. Кто родители. Братья. Сестры. Где училась. Где жила. Кто командир группы, части. Жена командира группы. Номер части. Где расположена. Были и вопросы ловушки. Например, как зовут вашего мужа. Какая у Вас машина. Кем работает Ваша родная сестра. Лерка отвечала на все без запинки. Допрос продлился около двух часов. Особист, наконец, закончил и сказал капитану

— Все в порядке. Наш человек.

— Еще раз извините, что вас долго мучили. — Извинился капитан. — Зато теперь вы можете свободно передвигаться по лодке. Особисту больше делать нечего, он проведет экскурсию и все покажет, а мне пора.

— Еще не все. — Сказал особист — Я должен провести досмотр личных вещей, покажите, пожалуйста.

Лера раскрыла рюкзак и вытащила все барохло. Особист бегло все осмотрел и уперся в кинжал и перстень.

— Это что.

— Это подарок для паролей, для явок. Как и платья. Без мелких деталей встречи не будет. И это Вас не касается.

Капитан смотрел на эту процедуру и, в конце концов, не выдержал. — Слушай, по-моему, тебя очень заинтересовало нижнее женское белье, не примерять ли собираешься.

Особист покосился на капитана. Капитан продолжил — Бомбы нет и ладно. А куда чего надеть женщина сама, без нас разберется. Тем паче у нас свои секреты, а у них свои, да плюс женские. Пойдем. Дай человеку отдохнуть. И покормить не забудь.

Капитан и особист ушли. Вскоре Лере принесли обед. Она впервые за шесть месяцев с удовольствием поела. Пришел матрос. Принес постельное белье. Забрал поднос с посудой и ушел. Лера почувствовала, как начало уходить напряжение последнего времени и ее начало сильно клонить в сон. Она быстро заправила койку, разделась и как только голова коснулась подушки, она провалилась в глубокий сон. Даже во сне она чувствовала, как постепенно расслабляется весь организм, и она проваливается все глубже и глубже. Лодка это кусочек Родины. А значит она уже дома. Кругом свои. Не надо бояться, что во сне что-то пробормочешь на русском, или на тебя кто-то нападет или еще какая змея укусит. Во сне ей снились все. И ребята из отряда. И родители с братьями. И даже Борис. Она с ним познакомилась у одноклассницы месяцев за пять до этой командировки. Они не очень часто встречались, и ходили, гуляли либо по городу, либо ездили за город. Чаще то у него не было времени — он полицейский, сыщик. То у нее командировка или тренировка. Он ей нравился. Ее к нему очень сильно тянуло. Почему и сама не знает. Он не зал, где она работает. Задавал наводящие вопросы, Лера умело врала или отшучивалась. Последнее время его товарищи начали их звать жених и невеста. Интересно, дождался, или нашел другую. Потом снился старый монах из Китая, у которого она должна была стажироваться, но он больше занимался массажем и намазыванием ее тела какими-то жидкостями. Хотя и про технику боя не забывал. Она даже во сне почувствовала их запах. Снился Псков. Снился Санкт-Петербург. Как будто она стоит у Эрмитажа, и смотрит на Неву и крепость. Наверное, самое красивое место в городе. Ей оно нравилось. В конце концов, все видения ушли, и она провалилась совсем. Проснулась от того, что кто-то стоял рядом и держал ее руку. Она осторожно прищурила глаза, что бы разглядеть, боясь, что мираж, который был до сна, растает. Услышав русскую речь, поняла, все в порядке и открыла глаза. За руку ее держал доктор, рядом стоял капитан.

— Все в порядке, товарищ капитан. Обычная здоровая реакция организма после снятия сильного нервного напряжения. Пульс нормальный. Подождите. Пульс участился. А, мы голубушка, проснулись. Надо же так капитана напугать. Вы проспали почти двадцать часов. Одевайтесь и ко мне. Я у Вас все измерю и кардиограмму сделаю на всякий случай.

Капитан и врач вышли. Лера оделась и вышла из каюты. Врач ее поджидал за дверями.

— Ко мне. Ко мне. — Повторил доктор. — От меня так просто не отделаетесь. У меня здесь с больными напряженка. Дефицит. Днем с огнем разыскиваю. Кто попался, тех лечу по полной программе.

Лера повиновалась. Пошла за ним. Вошли в кабинет. Он велел раздеться. Она разделась. Он ее осмотрел. Обстучал. Обслушал своей трубкой. Велел показать язык и сказать ааа. Потом положил на кровать. Ощупал ее суставы и живот. Дальше, хуже, опутал всю проводами и сделал кардиограмму. Измерил давление. Посмотрел через прибор УЗИ.

— Можете одеваться. Опять мне не повезло.

— Почему?

— Вы абсолютно здоровы. Мне нечего делать. И я могу умереть от скуки. Кстати у Вас такая мускулатура. Любой мужчина позавидует. И самое интересное, это все органически вписывается в женскую фигуру. Сразу и не заметишь. С каких лет вы занимаетесь спортом?

— Начала еще пяти не было. Не хотелось уступать старшему брату. Если ему что-то давали, то я устраивала скандал с плачем, и родители уступали. А когда его записали в секцию самбо для детей при спортшколе и он сказал, что будет меня класть на обе лопатки, истерика была на полгорода, где мы жили. До тех пор пока меня не отвели туда же.

— А вы оказывается очень капризная и тщеславная девчонка. Кстати. Не сочтите за пошлость, когда мужчина кладет женщину на обе лопатки, с ее согласия, конечно, это называется любовью. С вашим тщеславием, Вам будет трудно найти себе подходящую пару. Это я Вам как врач говорю. Наверняка вы еще не замужем.

Лера внимательно посмотрела на врача. Надо же. Вроде с виду простой доктор, а как все классно разложил. Связал детство и предсказал будущее, точно определив настоящее.

— Вы правы, я не замужем.

— Подумайте над моими словами. Нужно жить полноценной жизнью. Если ее нет, у человека годам к сорока начинаются проблемы с нервной системой, и как следствие, развиваются разные хронические болячки, которые сильно мешают жить. А вам, с вашей профессией, как женщине нужно крепкое, родное мужское плечо, куда можно уткнуться и поплакать. Не зря в народе говорят, женщина поплачет и у нее все проходит. Это особенность женского организма, снимать напряжение через слезы. У мужчин тоже такое есть, но меньше выражено. А у русских мужиков в основном все через водку. Иногда в не разумных количествах. Подумайте над моими рекомендациями. Пока это единственное лечение, которое я Вам могу рекомендовать.

— Спасибо, доктор.

— Не за что. У нас советы бесплатно. Рецепт на мужа выписать не могу. Не знаю, где такие рецепты отоваривают.

Она вышла от врача и стала искать свою каюту. На встречу попался особист.

— Я Вас разыскиваю. Где вы были?

— Меня доктор арестовал, и подверг допросу с пытками с применением электрокардиографа и УЗИ. Капитан велел не сопротивляться.

— А мне капитан приказал провести экскурсию и провести инструктаж по безопасности.

— Приказ командира — закон для подчиненных. Будем выполнять.

Они прошли всю лодку. Побывали в командном отсеке. Ей даже дали посмотреть в перископ. Показали реактор. Показали торпеды. Все было интересно. Но уже хотелось есть. И она, наконец, в этом призналась особисту. Он отвел ее в офицерский кубрик и там ее накормили. Потом она попросила показать, где у них тренажерный зал. Тело уже начинало потихоньку ныть без нагрузки. Ей показали совсем маленькое по ее меркам помещение с тренажерами. Там же был душ.

— Даже побегать негде.

— Есть беговая дорожка.

— Ладно. И это сойдет. Для начала.

Лера сняла свитер и начала пробежку. Все было непривычно. Она привыкла чаще бегать по лесу, где меняется ландшафт, и тропинок нет или они не ровные. Тут прямо как по асфальту, более того, можно бежать и газету читать, не заботясь о том, что под ногами. Постепенно она увеличивала нагрузку, перешла на следующий тренажер. Потом дальше. Когда закончился третий час занятий, прибежал доктор:

— У нас более двух часов заниматься нельзя.

— Почему это. В счет, что ли не включено.

— Причем тут счет. У нас воздух, как бы Вам это объяснить, не очень качественный, и длительными или очень большими нагрузками можно посадить сердце. Будете нарушать режим, посажу под арест и поставлю часового с автоматом. Мне Вас нужно доставить целенькой и здоровенькой.

— Так я у Вас растолстею, мама не узнает.

— Вам это не повредит, пойдет только на пользу. Вы и так симпатичная, а будете чуть-чуть по пышнее, мужики вокруг вас будут виться как мухи. Выбор резко возрастет, и вы выполните мои назначения.

— Спасибо за совет. Подчиняюсь грубому давлению со стороны медицины. — С улыбкой ответила Лера. И пошла в душ.

После занятий и душа, Лера пошла отдыхать в свою каюту. Улегшись, поудобнее, на койке, она стала размышлять. Спать не хотелось. До дома еще около двух недель ходу. Если не больше. У лодки, как объяснил командир, были свои задачи. Ее забрали просто по дороге, немного изменив курс и расписание. Делать было нечего, а бездельничать она не привыкла. Составила расписание. Утром завтрак и занятия. После обеда решила заниматься отчетом. Выпросила у капитана бумаги, ручки, несколько папок и конвертов.

Хотя задание и было провалено из-за нее, ей было что написать. И было время подумать, что писать. Так время пошло быстрее. Она написала, наверное, почти сто страниц. Рассказала обо всех своих злоключениях. Подробно описала всех людей, с которыми ее свела судьба. Описала неудачные соревнования, опустив некоторые подробности. Мало написала про Шейха и совсем не писала про его жену и историю с приобретением новых родителей. Немного подумав, взяла новый лист бумаги и описала все, что опустила в основном отчете. Вложила в конверт, заклеила, и написала имя отца Владимира. На конверте написала, лично в руки, совершенно секретно. Так пролетело время. Когда лодка шла по Северному Ледовитому океану, рядом с кромкой льда, ее пригласили подышать свежим воздухом. Ей нашли бушлат с капитанскими погонами и шапку ушанку. Размеры были большие и она в них утонула. Выглядела очень смешно. Наверху она была поражена красотой океана, чистого и белоснежного льда. Отчет она закончила вовремя, сто раз исправляя написанное, и часто возвращаясь к первоначальному варианту. Когда закончила, пришлось обращаться к особисту, с просьбой, помочь в уничтожении черновиков. Черновики сожгли в специальной печке у нее на глазах. Капитан смеялся, перевела всю бумагу на корабле, даже туалетную.

В Северодвинске, куда пришла лодка, ее встречала вся ее группа. Она всех обнимала, целовала и плакала. Все тоже смеялись. Улыбки у всех были до ушей. Там ей вернули удостоверение и паспорт, что бы она снова стала законной гражданкой России. Ей привезли ее полевую форму, которая была на базе. Она переоделась. И они отправились на военный аэродром. Транспортный самолет их уже ждал. Посадили в Пушкине. Машины подкатили прямо к трапу, и всех сразу же привезли на базу. Она прошла к командиру отряда и доложила о своем возвращении. Он ее поздравил с благополучным возвращением и предложил на следующий день сесть за отчет, очень удивился, узнав, что отчет уже готов.

— Тогда дорогая моя, вот тебе направление в госпиталь, на обследование и восстановительное лечение, потом три месяца отпуска на восстановление.

Как она не упиралась, что на лодке она растолстела и очень хорошо отдохнула и что уже не может без тренировок, ничего не помогло. В конце концов, поняла, нужно время для проверки ее отчета и восстановления нервной системы, иначе может быть срыв. Тренировки только по разрешению врачей. Пришлось согласиться

Письмо, для отца Владимира, она отдала Вовке еще по дороге. С просьбой передать лично и сообщить правильно ли она поступила.

Письмо попало в руки по назначению через неделю. Обсудив это письмо с начальником ГРУ, оба пришли к выводу, Лера поступила совершенно верно не только по отношению к жене Шейха, но и по отношению к отчету, не указав этого эпизода. Контрразведка и особый отдел замучили бы ее вопросами и не дали дальше работать. А связь могла когда-нибудь здорово помочь. В порядочности Шейха никто не сомневался. Перевербовывать Леру он бы не стал. Письмо уничтожили. Инцидент предали забвению. Это ее личное дело. В отчете указали только, что Шейх сам просил считать Леру своей дочерью, поскольку сыграл важную роль в ее спасении.

В конце концов, комиссия, рассматривавшая причины неудачи операции, пришла к заключению, что Лерины действия спасли ей жизнь, она действовала абсолютно точно, не сделав ничего лишнего и не пропустив необходимого, рекомендовав повысить Лере звание досрочно за высокий профессионализм, мужество и выдержку, проявленные при выполнении задания в чрезвычайной ситуации. Володе объявили выговор для порядка. Отсутствие мужчины в машине Леры не давало однозначного ответа, состоялось бы похищение или нет. Все склонялись к тому, что мужчину, скорее всего, убили.

Лера прожила в части, в своей комнатке несколько дней. Но пришлось сдаться на милость победителей и поехать в госпиталь военно-медицинской академии в Питер. Заодно, зашла в свою квартирку. Там все было как прежде. Перед поездкой в Питер, она прямо из части позвонила домой, успокоить родителей, соврав, что была в Сибири, в тайге и связи там не было. В финчасти, лысыватый майор, что-то долго считал, и потом изрек, сумма большая, таких наличных нет, и предложил перевести все на банковскую карту, но только завтра. Она согласилась. На следующий день, перед отъездом в Питер, сняла небольшую сумму. В госпитале ей сразу выписали кучу анализов и исследований. Ее карточка с указанием места пребывания была секретной, и приходилось ее сдавать в спецчасть. Это доставляло некоторое неудобство. Сразу ей назначили общеукрепляющие процедуры, массаж, иглотерапию, бассейн и общеукрепляющие капельницы. При назначении капельниц, она замучила профессора, полковника, вопросами, не лучше это заменить теми или этими травами. Полковник долго и упорно ей объяснял, народная медицина не отменяет традиционную, а только дополняет, потом у него терпение лопнуло. Он посмотрел на карточку и рявкнул

— Капитан. Смирно, на процедуры шагом марш. Кто здесь врач я или вы.

Пришлось подчиняться. Первая неделя была загружена полностью. С утра проводили анализы и исследования. Потом процедуры. К вечеру она ехала в бассейн. На ночь ей разрешали ездить домой. Но через неделю, анализы и исследования закончились, и врачи выдали заключение — организм практически здоров, есть только сильное нервное истощение, которое лечится отдыхом, и назначенными процедурами. Все процедуры были рассчитаны на месяц, но занята она была только до обеда. После обеда ей в госпитале делать было нечего, и Лера начала гулять по городу. Ей, там, в тюрьме часто снились многие места, и она решила снова их посмотреть. Когда она приходила на такое место, слезы сами начинали катиться из глаз. Она стояла, смотрела и плакала. Смотрела так, как будто хотела их запомнить в мельчайших подробностях на всю жизнь. Видно правы врачи, нервное истощение есть.

Во многих местах она была с Борисом, интересно, ждет ли. Решила рискнуть. Сняла денег побольше, и пошла в магазин за одеждой. Не идти же к нему в форме. Он не знает, где она служит. Увидит в форме, может и не захочет такую жену. Она купила синие джинсы, синюю рубашечку, белые кроссовки, коричневый свитер с глухим воротом и синюю, под цвет джинсов, куртку. На более теплую погоду купила кожаный пиджачок и кожаную сумочку. Было тепло и она, надев пиджачок, пошла в кафе, где иногда собирались ребята из отдела Бориса.

Он служил в полиции. В уголовном розыске. Тоже капитан, как и она. Познакомились у одноклассницы. Случайно встретились. Она пригласила ее на день рождения мужа. Они вместе окончили юридический, и теперь работали в полиции. Туда же пришел и Борис. Он служил вместе с мужем подруги. Встретившись взглядами, они оба уже не смогли их отвести друг от друга. Он ее пригласил потанцевать и больше от себя не отпустил. После окончания вечера он пошел ее провожать, и они прогуляли всю ночь. Он много рассказывал о городе. Немного о себе. Потомственный полицейский. Отец полковник полиции. Просил у нее телефон. Она соврала, он у нее глючит и записала его номер. Звонила редко. Когда появлялось время, она просто приходила в это кафе и они, посидев немного с его сослуживцами, шли гулять. Иногда у него или у нее были билеты в какой-нибудь театр. Уезжая в командировки, предупреждала его, что ее не будет. По окончании командировки, в примерно назначенный срок, появлялась в их кафе. И они снова шли гулять. Какая-то неведомая сила тянула ее к нему. Может любовь. Но домой не звала. Как-то раз он затащил ее к себе домой. Его родители сразу пристали с вопросами, кто такая, да где работаешь. Отвечать правду было очень нежелательно. Руководство предупреждало, чем меньше людей знает о тебе, тем легче выжить. Знать должны близкие родственники и враги перед смертью. Еще лучше, когда враг умирает в неведении. Остальное в силу необходимости. Необходимости не было. Хотя Борис, пред последней командировкой и сделал ей предложение, и она обещала подумать, но не муж же, еще. И даже не жених. Заявление то еще не подали. Отделалась общими фразами, так, мол, и так, работаю, куда пошлют, и кем назначат, как в армии. Они посмеялись и пока успокоились, понимая, гостья первый раз у них и еще стесняется, лишними вопросами можно сына без невесты оставить. У него и так с девчонками плохо. То времени нет, а то и нос воротит, то в ней не так, это не нравиться. К тридцати стал еще более привередлив.

Она пришла в кафе и села за столик в углу зала. Заказала полный обед, с мороженным и кофе с пирожным на десерт. Ела медленно, потихоньку разглядывая посетителей. Кафе было уютное, мест, наверное, на пятьдесят или что-то вроде этого. Когда она прикончила второе, и приступила к мороженному, показался Борис с ребятами. Войдя в зал, они вначале хотели сесть за соседний столик у окна, но Борис, осмотрев зал, уперся взглядом в нее. Постоял, подумал и подсел к ней. Ребята, волей неволей, тоже пересели за ее столик.

— Лерка, привет.

— Привет.

— Ты долго у нас не была.

— Да вот, заблудилась в мировом пространстве. А у вас как. Какие новости. Кто женился, кто развелся, кому звание повысили. Много ли бандитов поймали.

— Никто не женился, а вот Борька уже майор. Начальник отдела. Правда, обмыли уже.

— Я не пью, вы же знаете, но от стакана апельсинового сока не откажусь. Подниму за его здоровье.

— Это не вопрос. Так рассказывай, где была.

— Ой, ребята, не поверите. Отбывала пожизненное заключение.

— Чего-то жизнь, у тебя короткая.

— Да, я там умерла и родилась заново. Так что срок отбыла сполна. Мне и того хватило.

— Как же это ты?

— Да была я в одной стране. Захотелось попутешествовать. Турист, в общем. Вдруг подбегают три мужика, хвать меня и к себе в дом. Хотели изнасиловать. Кто-то это заметил и вызвал полицию. Полиция приехала, они за автоматы. Такое началось, я чуть с ума не сошла. В общем, полиция всех перебила, я одна живая осталась. А в доме наркотиков, оружия, видимо невидимо. Полиция ко мне, откуда все. А я откуда знаю. Меня сюда насильно затащили. Они не верят. Говорят где доказательства похищения. А где я их возьму. Ну и впаяли мне ПЖЗ. Парилась я там, парилась. Вдруг один там важный господин и говорит мне, принимай ихнюю веру и он меня замуж продаст, муж найдет денег на адвоката и меня выпустят, но только замуж. А охота мне на цепи сидеть. Но в один прекрасный момент нашли-таки, запись моего похищения. Бандиты снимали для своего имиджа. Но освобождать не захотели. Извиняться надо, неустойку платить. Крутили, вертели. Не знали, что делать. А тут наши подводники в этот порт зашли и случайно про меня узнали. Пришли к ним в суд посмотрели дело, вызвали меня и сказали, если ты откажешься от компенсации за тюрьму, мы тебе поможем. А я им да пошла эта компенсация нафиг. Я здесь упарилась уже. Домой хочу. Они в этот суд. Либо вы пересматриваете дело по закону, либо мы открываем люки и все наши ракеты, а это был большой атомный подводный крейсер, будут вашими. Компенсация нам не нужна, а девчонку нашу отдайте. Они с испугу в один день дело обтяпали. Доказательства то на пленке. Все есть. В общем, я на этой подлодке и домой вернулась. Деньги то, все эти жулики сперли.

— Ну, ты и врать Лерка.

— Разве я могу врать своим ментам, тем более будущему мужу.

Лерка взяла в свои руки руку Бориса и заискивающе ласково на него посмотрела. Борис вынул из леркиных рук свою, и достаточно холодно спросил

— А другой сказочки для будущего мужа нет?

Все сразу заметили, как леркины глаза потухли и налились слезами. Лерка, путаясь дрожащими руками, открыла сумочку, достала оттуда крупную купюру. Положила на стол, рядом со своим мороженным и сильно изменившимся, почти охрипшим от боли голосом, сказала

— Если любишь, то и сказочке поверишь. А если нет, то и садиться рядом незачем. А в сказке быль, да в ней намек, добрым молодцам урок. Всем пока. Удачи.

Встала. Взяла сумочку и быстро пошла, чуть не сбив девушку, несущую ей кофе с пирожными.

— А кофе. — Воскликнула девушка.

— Спасибо. Уже некогда. Деньги на столике. Сдачи не надо.

— Здесь много. — Крикнула девушка вдогонку, посмотрев на столик.

Но Лерка уже летела пулей. Выскочив из кафе, она тут же нырнула в парадную рядом, даже удивившись, что код за полгода так и не изменился. Как то, она приперлась в это кафе часа за полтора, до времени встречи. И желая убить время, стала обследовать ближайшие парадняки. Как раз их тренировали по уходу от погони в городе. Так называемое обрубание хвостов. И обследуя эту парадную ради смеха и тренировки, она обнаружила, что на втором этаже есть вторая лестница, ведущая внутрь двора. Замок двери изнутри открывался без кода. А там был выход на другую сторону квартала. Этим она и воспользовалась, понимая, идти по улице и реветь, глупо. Сколько раз, на лодке, она представляла их встречу. Вынужденное безделье и отсутствие нагрузок делали свое плохое дело, давая плод фантазии и воображению, бросая ее мозг во времени то вперед, то назад. Там и сочинила эту сказку, думая, Борис догадается, что ей было плохо. Опять предложит замуж. Она наедине расскажет, кто она и все расскажет более подробно. Но такого она не ожидала. Если бы он нашел другую, и не сел к ней или сказал, что женился, она бы поняла. Но вот так, да еще при всех. Выскочив на другую сторону квартала, она увидела такси, села в машину и попросила отвезти к Зимнему. В машине, она все-таки разревелась. Таксист, уже в возрасте, участливо спросил

— Что, парень бросил.

Леркины слезы усилились. — И она ответила. — Ага.

— Это бывает. Парни, они такие, нашкодят, и в сторону.

— Не, он не шкодил.

— Что же тогда?

— Да я за границей была, по турпутевке. Мне кто-то наркоту подбросил. Дали три месяца тюрьмы. А он мент. Наверно узнал или не дождался. Вот и все.

— А сама-то не употребляешь?

— Нет. Я спортсменка.

— Тогда дурак твой мент. Такую девчонку бросил. Мне бы сбросить годков пятнадцать, я бы сам на тебе женился. А менту тому рожу набил. Чтоб не приставал больше. Ты красивая. Не расстраивайся. Таких как этот мент у тебя много еще будет, пока подходящего порядочного не найдешь.

К концу поездки Лерка немного успокоилась, в основном, благодаря участию разговорчивого водителя. Начала ругать себя, тоже мне, герой разведчик. Рассопливилась как сопливая девчонка. Это помогло и она начала брать себя в руки. Она расплатилась с водителем и вышла на набережную, напротив Эрмитажа. Здесь она еще не была, а очень хотелось. Она облокотилась на гранит и стала смотреть на Петропавловку. Слезы потихоньку снова посыпались. Но равновесие души начинало возвращаться.

Когда Лерка ушла, ребята, молча и осуждающе, уставились на Бориса. А приятель Бориса Николай из криминалистического отдела высказал ему то, что он думает

— Дурак ты Борис. Видно же, что она тебя любит. И ты ее любишь. Полгорода перерыл в поисках. А сама объявилась, и ты ее спровадил.

— А где же она полгода шлялась. — Возразил Борис

— Может, не может она при всех тебе это сказать. Беги. Сама она больше сюда не придет.

Борис встал и побежал за Леркой. Выскочив из кафе, он оглядел улицу. Она была пустынна. Машин не было. Но не было и Лерки. Даже бегом до конца квартала нельзя было добежать за это время. Но Лерки нигде не было. Борис растерянно еще раз оглядел кругом. Зашел обратно в кафе. Осмотрел туалеты при входе. Первым делом, женский оглядел, там было пусто. Зачем то зашел в мужской. Тоже никого. Снова вышел на улицу. Подошел к дверям парадной, рядом с кафе. Повозился с кодовым замком, все же, открыл. Заглянул внутрь. Там было тихо. Пробежал по первому этажу. Никого. Вышел опять на улицу. Опять никого похожего. Вернулся в кафе. Ребята все уставились на него

— Неужели не догнал? — спросил Николай.

— Как сквозь землю провалилась. Нигде нет. Все обегал.

— Может на машине уехала.

— И машин не было. Ничего не понимаю. Появилась как фея и исчезла также.

— Да Борь, упустил птичку. Искал, искал. Тут сама нашлась. А ты… Сюда она больше не придет. Так что рассчитывать тебе больше не на что.

— Я ее адрес знаю. Пойду караулить.

— Ты полгода караулил. А результат. Шиш.

— И что теперь делать?

— Это тебе у себя надо было спрашивать, когда себя перед ней показывал.

— Где же она полгода была?

— Не при всех же ей рассказывать. Может, и впрямь, беда, какая случилась. Надеялась если не на помощь, так хоть на участие любимого. Ты видел ее глаза, когда уходила. Еще минута и не сдержала бы себя.

— Видел.

— Любит она тебя. А ты дурак. Такую девчонку упустил. Всю жизнь будешь искать и не найдешь.

— Я ее найду. Адрес знаю. Я тоже ее люблю. Ночами, бывает снится. Просто хотелось узнать, где была.

— Не при все же. Дела любовные не в шумной компании вершатся, а ночью, под одеялом.

— Сам знаю. Ладно. Я поехал на поиски.

— Опять будешь полгода полгорода перерывать.

Команда Бориса с тоской и сочувствием поглядела на своего товарища. Борис взял со стола ключи от машины и поехал к дому Леры. Он поднялся на ее этаж. Долго звонил и стучал в дверь. Там как обычно, было пусто. На шум вышла соседка.

— Что стучите?

— Девушка не проходила? — Спросил Борис.

— Утром ушла, но еще не появлялась.

— А когда она появляется?

— Когда как. Ее очень долго, совсем не было. А тут зачастила. Утром уходит, часам к девяти появляется. Иногда раньше. Я же за ней не слежу.

Борис понял, здесь торчать бесполезно и вышел на улицу. Сел в машину и задумался.

Когда Лера уезжала, она предупредила Бориса, что у нее командировка на два месяца на Север и связи не будет. Прошло три, Лера не появлялась. В первый месяц ему приснился кошмарный сон. Будто с Лерой что-то стряслось, и она зовет на помощь. Он не верил в эту ерунду. Отнес просто на боль разлуки. Но когда третий месяц подходил к концу, а Леры не было, он начал беспокоится. Может и впрямь, что не так. У него, кроме имени, ничего не было, обратился к приятелю, мужу Лериной одноклассницы, работавшему в следственном отделе, расспросить жену о Лере. Узнать фамилию, полное имя и хотя бы адрес. Приятель спросил — Зачем. Борис крутил, вертел и наплел какую-то чушь. Друг спросил прямо — что, влюбился. Борис также прямо заявил — Да. Ушла. А теперь не могу найти. На следующий день приятель дал все данные. Где и когда родилась, где училась, где родители живут. Фамилию имя, отчество. Телефон родителей. Вроде, окончила какой-то физкультурный институт, и адрес.

Борис начал поиски. Позвонил родителям. Там ее не было. Приехал по адресу. Дверь закрыта. Никого. В жилконторе выяснил, кому принадлежит квартира. Поехал в это агентство. В агентстве сидела женщина лет сорока. На все вопросы отвечала однообразно — присылайте официальный запрос, тогда будем разбираться. Все же ему удалось ее уговорить посмотреть, оплачены ли счета, нет ли задолженностей и место работы. Она взяла у Бориса удостоверение, все тщательно записала, не зарисовав только водяные знаки, открыла в компьютере какой-то файл и изрекла — счета оплачены, числится безработной или челноком. Даже не дала номер телефона квартиры. На остальные вопросы талдычила один ответ — официальный запрос. Информации из этой фирмы вынес ноль. По фамилии дал, куда мог запросы, но ответов не было. Часто ездил к Лериной квартире и из машины смотрел, нет ли света. Потом додумался, нашел знакомого телефониста. Тот вычислил кабель, идущий в Лерину квартиру, и потом, через АТС вычислил телефон. Телефон отвечал однообразными гудками. Но все же, можно было не ездить туда каждый день. Ребята из отдела начали над ним потихоньку подтрунивать, ищешь фантом.

Поиски ничем не завершились. И вдруг Лера появилась сама. А он как последний идиот ее обидел. Теперь-то он понял. Все это время, что ее не было, она думала о нем. Но она, как появилась, так и исчезла.

Он решил, утром подождать ее у дома. По телефону не извинишься.

Утром занял позицию с шести утра. В половине восьмого Лера вышла из дома, и он сразу подошел к ней.

— Здравствуй Лера.

— Привет.

— Знаешь, я виноват, извини.

— Мне сейчас некогда, давай поговорим в другой раз.

— Я тебя подвезу.

— Спасибо. Я сама.

— Лера. Не обижайся. Я виноват. Вел себя как последний идиот.

— Борис! Приходи завтра к Эрмитажу на набережную часам к трем. А сейчас извини. Нет времени.

Лера пошла на автобусную остановку. Он решил проследить. Доехали до метро. Пришлось бросить машину. Спустилась вниз. Доехала до станции Финляндский вокзал. Вышла в сторону вокзала и исчезла. Он крутился на вокзале и вокруг, но ее нигде не было. На следующий день, Борис, надев другую куртку, стал ждать ее уже на Финляндском вокзале, примерно у того же вагона, в который она садилась. Все же он ее увидел. На этот раз она пошла на выход в другую сторону. Выйдя из метро, Лера уверенно пошла к Военно-медицинской академии и, зайдя во двор, вошла в здание одной из клиник. Дальше идти было бесполезно. Засекет и будет хуже. Оставалось ждать встречи.

Он был на набережной у Эрмитажа ровно в три. Она стояла и смотрела на Петропавловку. Шел мелкий дождь, и было непонятно, плачет она или просто лицо мокрое от дождя. Он подошел к ней. Глаза у нее были очень печальные. Но было видно, она уже может держать себя в руках. Ни как тогда, в кафе.

— Здравствую Лера.

— Здравствуй.

— Прости меня. Просто очень хотелось знать, где ты была. Я тебя везде искал. Узнал твой адрес. Где родители живут. Звонил туда. Все больницы обежал. Скоро с ума сойду, буду спрашивать у каждого, где Лера.

— Вот как. Обидел громко и при всех, а извиняешься в одиночку и шепотом.

— Хочешь, кричать буду.

— Нет. Ты там, в кафе, не просто обидел, ты предал.

— Ну, знаешь, это слишком громко. Я не прав, но не настолько.

— Почему все люди не хотят слышать правду похожую на чушь и с удовольствием слушают чушь похожую на правду.

— О чем ты?

— Так о своем, о девичьем. Ты, наверное, хотел услышать, что я поехала на два месяца на Север на буровую. Подзаработать денег жениху на свадьбу. Он тоже человек не богатый. Работала прачкой, точнее оператором машинной стирки, уборщицей, посудомойкой. Ты, наверное, хотел, что бы я этими профессиями перед всеми похвасталась. Профессии не ахти, но северные ничего. Плюс вахтовый метод. Сменщица только не приехала, и меня оставили на второй срок. Потом снова мой наступил. Связь только по рации, местная. Откажешься, больше не возьмут. А зарплаты там приличные. Ты это хотел услышать при всех. Правда, зря все это.

— Почему зря?

— Жених не дождался. И деньги уже не нужны. Пойдем, пропьем.

— Ты же не пьешь.

— А пить ты будешь. Я только наливать и угощать.

— Кто жених? У тебя кроме меня вроде никого и не было.

— Вроде и теперь нет, и жениха больше нет.

Борис понял, кого она имела в виду. Разговор не клеился.

— Слушай Лер. Забудь то, в кафе. Дураком был. Не знал, что ты хотела.

— А когда любишь, верить надо, а знать необязательно. А работа клеевая. И деньги приличные. Мне нравится. Зачем тебе жена, которой по полгода нет. А для развлекухи, можно и без меня обойтись.

— Зачем ты так? Работу можно и тут найти. И какая развлекуха. Я же тебе предложение сделал и не отказываюсь.

— Ты там, в кафе, отказался, при всех.

— Дурак. Ерунду сморозил, извини.

— Нет, это не ерунда. Это серьезно. Работу менять я не собираюсь. Она мне нравится.

— Ну не меняй. Буду ждать, сколько захочешь.

— Да, я забыла сказать, я еще и наркоманка.

— Врешь. Ты не похожа. Наркоманы так не выглядят.

Лерка закатала рукава и показала исколотые вены.

Борис внимательно посмотрел на вены, на руки. Вены не вздуты. Глаза нормальные, заплаканные, но нормальные. Чушь какая-то. Наркоманов он повидал. Скорее всего, больна чем-то, и следы от обычных уколов. Понимал, Лерино самолюбие сейчас победить не удастся. Она от него хочет отказаться. Но почему? Ведь видно, что любит. Он не понимал. И поэтому не знал, что делать.

— Может, погуляем. — Предложил Борис, в надежде, что Лера остынет и сменит гнев на милость.

— Нет. Сегодня я устала, замерзла и хочу домой.

— Давай, я провожу.

— Нет, я сама.

— И все же я провожу.

Она, молча пошла к Дворцовому мосту. Он пошел за ней. Так, они шли, молча до Петропавловки. Борис не знал, как продолжить разговор, в то же время видел, Лера дает ему какой-то шанс. Но какой и как его использовать? Не девушка, сплошная загадка. Он проводил ее до дому. Она, молча, ему кивнула, но, ни поцеловать, ни обнять не дала, отстранилась и ушла домой.

Несколько дней Борис был занят на работе и не мог вырваться к Лере. Но и на работе он их провел не зря. Постоянно пытался выяснить, нет ли у кого знакомых в Медицинской академии. Счастье ему улыбнулось. Попал в самую точку. У одного из коллег там работала сестра. Как раз в том корпусе. Он уговорил коллегу позвонить сестре и договориться о встрече. Вопросов было много и все не телефонные. Встреча и последующие события принесли больше загадок, чем ответов, но это уже был какой-то лучик в понимании Леры.

Он подъехал к академии и остановился подальше от входа во двор, в условленном месте. К нему подошла молодая девушка и спросила

— Вы Борис. — Он ответил утвердительно. Она села к нему в машину.

— Итак, кто Вас интересует.

— У вас может быть работает или лечится Соколова Валерия Николаевна.

— Лечится. Что за интерес.

— Хотелось бы узнать о ней поподробнее.

— Интерес у Вас не совсем здоровый. Раскрытие ее секретов не только нарушение медицинской тайны, но и государственной. За это можно и срок получить.

— Что за тайна у обычной пациентки?

— А что за интерес?

Борису ничего не оставалось, как рассказать, что влюбился как дурак, встречались, а потом он допустил бестактность и она не хочет с ним разговаривать, он не поймет почему. Девушка перезвонила брату, тот подтвердил, действительно, Борис сам скоро помрет от любви. Об этом скоро пол управления знать будет. Наконец девушка сжалилась

— Только запомните, никому, даже ей, когда помиритесь. Не только уволят, но и посадят.

— А что так строго?

— Очень строго. Ее карточка в особом отделе хранится. Доступ имеет только профессор и психоаналитик. Нам только краткий диагноз и процедуры.

— Ну и что в открытой части. Закрытая, меня не интересует.

— Да ничего особенного. Исследовали как космонавта. Особо ничего не нашли. Только крайнее нервное истощение. Процедуры все общеукрепляющие. Уколы с витаминами, капельницы с укрепляющими физрастворами, массаж, кварцевание, иглорефлексотерапия и прочая ерунда. Она еще с профессором поспорила, что травками лечится лучше. Он на нее наорал, в конце концов, и сказал, травки только дополняют, но не отменяют основное лечение.

— А что за травки, наркотики, что ли.

— Вы в полиции все помешанные на наркотиках или только вы. Травки — это народная медицина, лопухи, подорожник, ромашка, зверобой и так далее.

— А уколы на венах у нее откуда.

— Я же сказала капельницы. Они внутривенно. Отсюда и уколы. Капельницы кончатся через неделю и еще через две все пройдет.

— А до начала капельниц у нее были уколы.

— Вы что, думаете, она наркоманка?

— Была мысль.

— Вы точно псих. Говорите, что это ваша девушка. Вы ее хоть раздевали?

— Пока нет.

— Что за мужики пошли. Девчонку раздеть не могут. Вы бы видели ее тело. А мускулатуру. Такое ощущение, что она занимается чем-то вроде ушу прямо с детства. Прямо как Брюс Ли. Единственное, все это спрятано в теле. Все же женщина. Пока не напрягает мышцы, не очень заметно. Зато ни единой жиринки. Есть и обратная сторона, попки почти нет, грудок тоже. Но если вы постараетесь сделать ей ребенка, то кое-что исправится, и будет очень даже ничего. А пока бюстгальтер вешать не на что. Какие тут наркотики. По-моему она их даже на нюх не переносит, не то что, употребляет.

— Что значит крайнее нервное истощение.

— А значит это, что она либо испытала очень сильный стресс, либо долго находилась в сильном нервном напряжении. В общем, что-то случилось с ней, серьезное и ужасное. Ваша размолвка тоже может быть следствием этого стресса. Не давите на нее. Только лаской. Иначе и ей навредите и себе не поможете.

— А что за карточка в спецотделе.

— О, это без меня. Я и так рассказала Вам много лишнего. Узнают. Выгонят. Да еще с характеристикой мама не горюй.

Борис поблагодарил девушку. Хотел подарить ей коробочку конфет за консультацию, но она отказалась.

— Куда я с ней на работу. Увидят, начнут лишние вопросы задавать. Отдайте брату. До свидания.

Девушка вышла. Борис остался и сильно задумался. Значит, Лера пришла к нему после большой беды. А он отпихнул ее, как последняя сволочь. Она права, это предательство. Но как его искупить. Он же не хотел. Теперь и рассказ о буровой стал сказкой. Он вспомнил то, что сказала Лера в начале разговора на набережной про чушь и правду, в кафе про быль в сказке. И ему стало совсем не по себе. Да, он ее предал, она права. Но, он же, не знал ничего. Впрочем, и сейчас не знает. Тайн все больше, ответов все меньше. Сыщик хренов. Точно, мент и дурак.

Борис увидел, как из двора академии выходит Лера. Хотел выйти и сказать, что случайно ехал и увидел ее. Впереди стоял компактный и достаточно дорогой микроавтобус. Дверь его открылась, и из него высыпало человек пять мужиков и одна девушка. Все окружили Леру. Они обнимались с Лерой, а девушка с ней даже поцеловалась. Видно было, к Лере они относятся с большим уважением и давно знакомы. Лера тоже улыбалась, но глаза ее оставались грустными. В конце концов, они почти внесли Леру, под ее смех, в микроавтобус и он поехал. Борис механически поехал за ними. У микроавтобуса был очень мощный мотор. С перекрестка он уходил очень быстро. На его старенькой девятке не угонишься. Скорость держал приличную. Да и водитель там был, будь здоров. Пролетал там, где он на девятке уже боялся. В конце концов, его остановил инспектор ДПС. Он предъявил свое удостоверение. Инспектор махнул, катись. Но он вышел и спросил его про микроавтобус, прет, не остановишь. Инспектор ответил, у него пропуск без права проверки. Либо, правительственный, либо ФСБ. Кто еще, он не знает. Меж тем микроавтобус скрылся из виду. Попробовал пробить через знакомого в ГИБДД, тот категорически отказался, узнав номер. На этом его везение кончилось. Все же он решил переговорить с женой друга, Лериной одноклассницей.

В назначенное время он пришел к ним домой. Жена друга посмотрела на него с жалостью и сказала:

— У Лерки с парнями отношения строились только на дружеской основе по спортшколе. Своего парня не было, и к себе никого не подпускала. Слишком гордая. И рассказала, как она днями и почти ночами пропадала в зале спортшколы. Почти любого парня ложила. Борис не понял — куда ложила. На ковер или как там, на татами. Ну и них там спортшкола и в ней есть класс борьбы, самбо, дзюдо. А еще карате. Так вот она везде мастер спорта с черным поясом. Так редкий парень мог с ней на равных потягаться. Кто к такой приставать будет. Чуть что не так, голову сама открутит. На выпускном вечере, трое чужих пристали, изнасиловать хотели. Все в больнице. У одного нос сломан, у другого челюсть, у третьего ребро. Какому мужику такое счастье надо. Голоса на жену не повысишь, не то, что шлепнешь. Будешь по струнке ходить и радоваться, что сегодня еще жив. Да и сама недотрога. После школы, вроде окончила какой-то физкультурный институт. Больше она ничего не знает. Борис понял.

Опять загадок больше, а ответов нет. Как к Лере подступиться. Как вымолить у нее прощения. Чем больше он про нее узнавал загадок, тем больше понимал, что любит и это чувство усиливается.

Ребята ждали Леру у Академии. Почти вся их группа. Остальные готовили торжественный обед на базе. Пришел приказ о присвоении Лере внеочередного звания майор. Заключение комиссии и приказ были оформлены подозрительно очень быстро. Они заехали к ней домой. Она взяла форму, и они поехали на базу. Еще по дороге домой, их водитель заметил преследующую их девятку. Сказал Владимиру. Он посмотрел на Леру. Они с Леной как-то видели ее с мужчиной. Спросил с усмешкой

— Лер, никак твой ухажер за нами увязался.

Лера, посмотрев в заднее стекло, потупила взгляд. Это не осталось незамеченным для Лены и Володи. Они уже не верили, что Лера когда-нибудь найдет себе спутника жизни. Володя дал команду уйти от погони, и машина прибавила ход. Девятка пропала.

На базе был накрыт стол, выпивки конечно мало, много начальство не поощряло, зато поесть можно было вволю. Вначале к генералу. Тот торжественно вручил приказ, новое удостоверение и погоны отдельно, звезды отдельно. Налили полстакана водки. Положили туда звезды. Женщинам, полный, в их отряде не наливали. Заставили Леру выпить. Она чуть не задохнулась, но испытание прошла. Звезды поймала. Больше она ничего не пила, кроме сока и понемногу ела.

Когда уже все почти закончилось, Лера пошла переделывать погоны на форме, Лена увязалась с ней в помощницы. Лена взяла всю работу на себя и, пользуясь моментом, пока подруга под кайфом, начала осторожно выспрашивать о том, с кем они видели Леру. Лерка немного разоткровенничалась и проболталась о последней встрече в кафе. Ленка выдала Лерке

— А чего ты хотела. Полгода где-то шлялась, и что он должен думать. Ты же ему не сказала, кто ты. Мужики, они народ ревнивый. Если его женщина, значит его. А так ты полгода с одним крутила, потом с другим, с другим сорвалось, опять к нему. Да еще с места в галоп, сразу замуж.

Лерка выпучила на нее глаза и чуть не плача — Ты же знаешь, я не на курорте была.

— Я-то Лерочка знаю. И все мы тебя за твое мужество и стойкость любим и уважаем. Но он то, не знает. Что он должен думать. Надо ему все рассказать, он офицер, он тебя на руках будет носить. А играть в молчанку, все мужики разбегутся. Жены по полгода нет, и неизвестно где болтается.

— Будет мужем, узнает. А нет и сюда нет. — Со слезами ответила Лера.

— Дура. Любишь ты его. Своими руками счастье свое губишь и сейчас чего его мучаешь, его девятка была, признавайся.

— Его.

— Вон как мужик мучается. Уже которую неделю за тобой бегает. Сама говоришь, искал тебя. Мой тоже бывает, ляпнет чего-нибудь. Хоть стой, хоть падай. А объяснишь ему, как поняла это его жена, сразу извиняется. У них мужская понималка, у нас женская. Разницу улавливаешь.

— Ага.

Субботу и воскресенье Лера провела на базе. Занималась в зале потом на полосе. Бегала по лесу. Погоняла молодых бойцов и сама потренировалась. Чувствовалось, она окрепла под воздействием лечебных процедур. Слезы уже не катились сами из глаз. Она снова начала владеть собой, и силы прибавились. По лесу бегала с удовольствием, даже немного заблудилась. Отклонилась от маршрута и тропинка привела ее куда-то не туда, быстро сориентировалась и вышла снова на свой маршрут. Это была ее мечта, там, побегать по лесу, а не в каменных серых стенах. Что бы тропинка была не ровная, а иногда ее совсем не было, что бы ноги сами выбирали дорогу и что бы глаз искал в лесу нечто, а не упирался в серую однообразную стену.

В понедельник Лере снова на процедуры. В пятницу последний день и отпуск на три месяца. Как она не упрашивала начальство, сократить ей отпуск, оно не пошло на нарушение указания врачей. Нервная система должна восстановиться полностью. Традиционные медики не понимают, путь к успокоению души лежит через тренировки тела.

Через ту же сестру приятеля, Борис узнал, в пятницу заканчивается курс Лериного лечения, и решил ее встретить без машины.

Он ждал ее у выхода из двора Военно-медицинской академии. Увидел издалека. Специально вышел, что бы она его сама заметила. Заметила и подошла.

— Лер, привет. Смотрю ты или не ты. Случайно тут проходил.

— Врешь. Ты следишь за мной. Зачем?

— Пытаюсь понять, как я могу искупить свою вину.

— Много понял.

— Много.

— А зачем тебе это?

— Я люблю тебя. Мне без тебя плохо. Готов на все. И ждать, и глупости не говорить. Лишь бы знать, что ты меня простила и что ты моя. И мы снова вместе.

— Зачем тебе такая жена, да еще и наркоманка.

— Теперь врешь ты. Зачем ты меня отталкиваешь. Ведь тоже любишь. Я хоть и дурак, но не настолько. Твой взгляд мне говорит больше, чем ты сама. А про твою наркоманию я все выяснил.

— И что же ты выяснил?

— То что, ты к наркотикам близко не лежала я и так вижу. Но тебе этого мало. И у меня есть доказательства.

— Какие?

— Это следы от капельниц, которые тебе тут ставили. Ты просто воспользовалась моментом, что бы мне лапшу на уши повесить. До них у тебя все было стерильно.

— Ты далеко зашел. Ты знаешь, эту медсестру уволят.

— Ты этого не сделаешь.

— Ты меня плохо знаешь.

— Я ей сказал, что люблю тебя. Ее брат у нас работает. Он про нас тоже знает. И вообще, скоро все управление будет знать, что я из-за тебя с ума сошел. Она пошла навстречу нашей любви. Не порти жизнь другим. Нам портишь, ладно. Это наше дело. Разберемся. А их не трогай.

— Можешь считать, уговорил. Девушку не трону.

Они дошли до метро и спустились вниз. Вошли в вагон. Двери закрылись, и поезд неуклюже дернулся перед началом набора скорости. Леру бросило на Бориса, и она уткнулась головой ему в ухо. Он ее в этот момент обнял за плечи, как бы придерживая, и почувствовал, она секунд пятнадцать не отстраняется, как раньше и не вырывается. Пауза немного затянулась. Но потом Лера, не резко и очень аккуратно освободилась от его объятий, на секунду он поймал ее взгляд. Он был такой же, как тогда в кафе, когда она брала его руку в свои. Через секунду этот взгляд исчез, и на Лере было абсолютно непроницаемое лицо. Борис понял, самообладание и воля вернулись к Лере, и пройти их сразу уже не получится. Тогда в кафе, обними ее, поцелуй, все было бы по-другому. Жаль, но обратного хода нет, и надо заново искать пути друг к другу. Любовью и лаской, терпением и надеждой. Он понял самое главное, в чем не был уверен до конца, Лера все еще любит его. Когда они подошли к ее дому, она обернулась к нему и хотела попрощаться.

— Может, встретимся. — Робко спросил Борис, Лера неожиданно посмотрела на него прежним, любящим взглядом и ответила — Может. Ленкины нравоучения не пропали даром.

— Где, когда.

— Я хотела съездить в Пушкин или Павловск.

Они договорились, что он заедет за ней завтра с утра. Борис, окрыленный поданной ему надеждой, полетел домой готовиться.

В субботу они съездили в Павловск и там Борис первый раз, после долгой разлуки, увидел на лице Леры улыбку. Лед тронулся, но еще не растаял, и это вселяло надежду на восстановление отношений. В воскресенье решено было съездить в Пушкин.

Утром он подъехал к ее дому и зашел в квартиру. Второй раз дверь лериной квартиры открылась для него. Лера уже была одета и стояла в прихожей. Сунула сотовый телефон в карман. Одела кроссовки. Они вышли. Она закрыла дверь, и они спустились вниз. Вышли из парадной. Дорожку перед подъездом перекрывала грузовая газель, поданная задом, почти вплотную к дверям. Задние двери машины были открыты. Они остановились, не зная как ее обойти. Вдруг сзади к ним подошло несколько человек, одетых в форму грузчиков и каждому в бок уперли стволы пистолетов. Один из них кивком головы показал на машину. Выбора не было, пришлось выполнять. В машине на Бориса надели наручники и обоим на голову мешки. Ехали долго.

Когда приехали, их грубо вытолкали из машины, сняли мешки. Они были во дворе двухэтажного особняка. Их повели на второй этаж. В большой и просторной комнате сидел важный господин и курил сигару. Девушка их интересовала постольку поскольку подруга Бориса. Главный был Борис.

— Уважаемый, Борис Валентинович! У вас наша тетрадь, и она нам очень нужна. Если Вы нам ее вернете, мы сохраним Вам и вашей спутнице жизнь. Если нет, не обессудьте.

Борис моментально сообразил. Недели три назад их навели на крупного наркодиллера. Они поехали на задержание. Но их опередили. Дилер был мертв. Видно было, что его убили только что. Перед их приходом. Пытали. Очевидно, их заметили из окна и его убили. Ушли через чердак. Когда поняли, догонять было уже некого. И вот в сейфе этого дилера, при вскрытии в лаборатории нашли тетрадь с зашифрованными данными. Тетрадь предали ему. Сколько он голову не ломал, без ключа, записи было не прочитать. Был диск в тетради. Там, то же самое. Ходил к специалистам. Ничего. Диск был с крутой защитой от перезаписи. Копии все же сделали. И тетрадь скопировали, но прочитать не могли. И вот, наконец, нашлись хозяева. Они живыми не отпустят. Тетрадь получат и все. Борис пытался поторговаться. — Девушку отпустите, тогда и поговорим. Нет, сказал важный. Вначале тетрадь.

Леру подвели к столу и приставили к ее горлу нож. Она сразу определила, это немецкий штык-нож. Летает, как ласточка. Она бегло и внимательно осмотрелась. В углу стоял молодой парень лет шестнадцати, похоже, без оружия. Почти у дверей, стоял мужик, и было видно, у него под пиджаком на поясе кобура слева, но почему-то уехала назад, на спину. В случае чего достать не успеет. Один стоял у Леры с ножом второй у Бориса. Хозяин сидел, развалясь, в кресле за столом. На столе, ближе к краю Леры лежал пистолет. Бандиты были полностью уверены в своей безнаказанности. Бандит с ножом посильнее нажал на нож у лериного горла.

— Ну, а то сейчас твою девчонку на куски порежем.

Тут заголосила Лера — Дяденьки, не убивайте, пожалуйста, я вам еще пригожусь, я, знаете, как трахаться умею, пальчики оближите, будете очень довольны.

И ласково обняла своими руками руку с ножом.

— А ну проверим — сказал тот, кто стоял у Бориса и, подойдя к Лере, стал расстегивать ей джинсы.

— Я отдам вам тетрадь, только девчонку не трогайте. — Произнес Борис

Бандиты уставились на него. Лера почувствовала, рука, держащая нож у ее горла ослабла. В этот момент она резко рванула руку с ножом, направив ее в горло, расстегивавшего джинсы. Нож вошел в горло, как в масло, разрезав сонную артерию. Бандит, держащий нож попытался отпрянуть назад и выдернул нож, в тот же момент Лера левой рукой вывернула ладонь с ножом, придержав руку правой за запястье. Нож сам выскочил из руки к ней в руку, и в тоже мгновение она воткнула его в горло хозяину ножа. Важный поднялся из своего кресла и хотел схватить пистолет, но Лера уже обернулась и как шашкой, ножом прошлась по запястью правой руки. Образовалась глубокая рана, из нее ручьем хлынула кровь. Важный отпрянул, запнувшись о кресло, и упал в него. Лера перебросила нож лезвием в руку и метнула его в человека у двери, пытавшегося вытянуть кобуру с пистолетом из-за спины. Нож попал в область сердца, он так и упал с кобурой на спине. Она обернулась к Важному. Тот, уже привстав, левой рукой пытался достать пистолет. Она ударила его в челюсть, и он, отлетев в кресло, опрокинул его. Лера взяла пистолет и с удивлением обнаружила, в патроннике не было патрона. Зачем же он тянулся. Исход схватки был решен.

У парня в углу действительно не было оружия. Его всего трясло от увиденного. Борис стоял и с удивлением смотрел на Леру.

— Чего глаза вылупил? — командным тоном спросила Лера у Бориса — Ищи ключи от наручников и давай работать, нас отсюда за красивые глазки не выпустят.

Борис торопливо начал обыскивать убитых, нашел ключи и расстегнул наручники.

— Давай сюда наручники и найди себе пистолет.

Лера взяла наручники, подняла кресло с Важным, завернула руки назад и застегнула у него на запястьях. Дальше она подошла к убитым, обыскала, вынула все оружие и скомандовала

— Этих занесите сюда, за Важного. Эй, пацан, давай работать, иначе, следующая пуля твоя. Парень послушно подбежал. Тут влез Борис

— Надо бы обстановку сохранить.

— Тогда с остальными что делать, и что они сделают с нами, войдя сюда.

Лера показала в окно, во дворе стояли две кучки бандитов с разным оружием. Борис согласился, и они вдвоем с пацаном затащили убитых за Важного. Важный потихоньку начал приходить в себя

— Сука, ты что наделала.

Лера подошла к Важному и, приставив нож к его глазу, предупредила

— Еще раз вякнешь без команды, останешься без глаза, второй раз вякнешь, второго не будет.

— Вас все равно убьют. — Ответил Важный.

— Тебе это не поможет, ты умрешь первым.

Только Борис с пацаном закончили перетаскивание тел, как на лестнице послышались шаги. Судя по всему, шли двое. Лера опять начала командовать.

— Пацан, в свой угол. Борис к столу поближе. Руку с пистолетом назад. Стрелять только в крайнем случае. Поднимешь пистолет, когда я уложу первого. Понял. Ты козел, сиди ровно и не дергайся, а то умрешь. — Это она уже Важному.

Сама отошла к стене со стороны открытия двери. Даже не отошла, а отпрыгнула в один прыжок и один шаг. Дверь открылась, и вошли двое с автоматами на плечах. Они, со словом — Хозяин. — Прошли несколько шагов вперед, прежде чем поняли, что что-то не так. Но было уже поздно. Лера бесшумно толкнула дверь, вышла и, оказавшись сзади второго, резко взяв его на захват, воткнула нож в спину. Оттолкнув, уже мертвое тело в сторону, и вынув нож, она приставила его к горлу первого, обернувшегося на шум сзади. Ему в затылок Борис поставил пистолет.

— Дернешься, убью. — Сказала ему Лера.

Окровавленный нож у горла показывал серьезность намерения. Лера сняла с него автомат, вынула из-за пояса пистолет, взяла нож.

— Сколько вас — спросила она бандита. Бандит грубо ответил, сама сосчитай. Лера взяла его за волосы и уложила спиной на стол пред Важным. Нож направила ему в глаз.

— Хамить не надо. Сколько вас.

Бандит ответил — Человек семь.

— Пацан! Сколько тут их.

Пацан посчитал на пальцах, — Еще должно быть десять или девять.

— Ты меня обманул. — Сказала Лера бандиту и воткнула нож прямо в глаз. Бандит дернулся пару раз и замолк. Она вынула нож и скинула тело со стола на пол.

— Козел, зачем тебе тетрадка. — Спросила Лера у Важного.

Важный, от увиденного, был в шоке. Его трясло. Он, заикаясь, начал рассказывать

— В тетради счета, по которым идет оплата за наркотики, схемы распределения, места тайников и данные мелких дилеров. Без нее большую партию не распределить.

— Где ключ от шифра в тетради? — Спросил Борис.

— В сейфе, вон там.

— Ключи и код. Быстро.

Важный назвал код сейфа и показал ключи. Борис извлек содержимое сейфа. Лера, пока Борис доставал из сейфа документы, достала свой телефон и связалась с Владимиром.

— Слушай, моего мента похитили.

— Он мент, пусть этим полиция занимается.

— Да, но меня похитили вместе с ним.

— Это плохо для бандитов. Живые еще остались.

— Тебе смешно, а мне не очень. Их внизу еще человек десять бегает с автоматами.

— Адрес знаешь.

— Сейчас.

— Козел. Адрес.

Важный назвал адрес. Лера сообщила Владимиру. Обещал перезвонить минут через десять и велел сидеть тихо, не дергаться. Они с Борисом, собрав оружие, устроились с боку у окна. Наблюдали за бандитами. Борис был поражен Лериными действиями. Ни одного лишнего движения, хладнокровие и полное самообладание, как будто не первый раз людей убивает. А голос, не тот ласковый, когда они встречались, а жесткий и командный, не терпящий возражений. В общем, совершенно не тот человек. Опытный и знающий что делать, командир. Во всем чувствовалась серьезная подготовка. Даже автомат как то, по особому, держала.

— Лера! Зачем ты этого на столе завалила.

— Нам третий пленный ни к чему. Пока будем с остальными разбираться, он нам сзади нож воткнет. И так уже двое.

— Слушай, а ты вообще кто?

— Эти секреты только ближайшим родственниками доверять можно, например мужу.

— Да я хоть сейчас.

— Разбежался. Раньше надо думать было. А сейчас тут до закса десять автоматов. Вначале выбраться надо.

— Если выберемся, я тебя туда на руках понесу.

— Сил не хватит. Далеко. Да и уезжаю я скоро в Сибирь.

— Хочешь соврать, опять на нефтевышку.

— Нет. К однокласснице. Хочу тайгу посмотреть. Недели на две-три. Приеду, решим, что мне с тобой делать. Мне под пулями еще никто предложений не делал.

— А что, много было.

— Нет. Ты первый. Так приставали. Но на меня если попробовать залезть, то слезать уже нечему будет.

— А мужу как же.

— Муж, это святое.

— Спасибо, утешила.

— Пожалуйста.

Подал сигнал Лерин телефон. Звонил Владимир.

— Минут через тридцать будет наш вертолет. Он вас чуть-чуть поддержит огнем, если найдет. Включи маячок на телефоне. Он тебя заберет. Через час приедет ОПСН и следственная бригада. Запомни, тебя там не было. Отпечатки уничтожь, что успеешь. Остальное решат без тебя. Все начальство в курсе. Предупреди Бориса. Это он у нас герой. Ты никто и звать никак.

— Есть командир. А Борис как же?

— Я же сказал, вертолетчики помогут. Там вроде соседей близко нет.

— Не видно.

— Ну, все. До встречи.

— Борис. Запомни. Меня тут не было. Твое начальство в курсе. Через час тут будут твои. Лишнего не болтай. Где вспомнишь, что есть мои отпечатки, уничтожь.

— А ты?

— А я первой ласточкой отсюда.

— Козел. Ты слышишь. — Уже громким голосом спросила Лера Важного.

— Слышу. — Ответил Важный. — Хоть перевяжите, а то умру.

— Меня тут не было. Перевяжут тебя менты, когда приедут.

— А ты кто?

— Я не мент, Христа ради, таким как ты, не подаю. Я твоя смерть. На волю не стремись. Выйдешь раньше времени, убью. С полицией будь откровенен. Утаишь или вякнешь лишнее, убью. Я слов на ветер не бросаю. Ты в этом убедился. Найду хоть на том свете. Вытащу и еще раз убью. Ты меня понял?

— Понял. Понял. Я еще жить хочу.

— Вот и отлично.

— Наркотики где?

— Здесь. В подвале. В тайнике.

— Сколько.

— Двести килограмм.

— Ого. Сколько ты народу собрался отравить. Вот гад.

Двадцать минут прошли тихо. Бандиты ни чего не слышали и не знали, про маленький бой наверху.

— Все. Пора. — Сказала Лера. — Я пойду вниз. Ты начнешь стрелять только после того, как я начну внизу. И не церемонься. Бей на поражение. Это бандиты. Они нас жалеть не будут. Даже если бы ты отдал им тетрадь.

— Я знаю. Просто положение было безвыходным. Я же не знал, что ты такой боец.

— Они тоже не знали, и это хорошо, что и ты не знал. Все получилось естественно, и мы выиграли первый раунд. Теперь второй.

Лера встала. Засунула пистолет в карман брюк, нож сунула в задний карман джинс, прорезав под него дырку, взяла автомат, открыла дверь и тихо ступая, двинулась по коридору вниз. Спустившись по лестнице, увидела, женщина с ребенком смотрят телевизор, рядом сидит мужик с пистолетом в оперативной кобуре под мышкой. Телевизор был включен достаточно громко, и поэтому они не слышали, что творилось наверху.

Вид Леры был достаточно ужасен и грозен. Обильно залитая кровью, от двух пробитых ножом сонных артерий. Лицо, рубашка и джинсы. Все было залито. Бандит дернулся за пистолетом, но вид Леры с автоматом наперевес, остановил его. Она обошла диван сзади, он стоял посередине комнаты, как бы деля ее пополам, и подошла к бандиту.

— Сколько вас на улице.

— Много. Тебе не уйти.

Он все же попытался вытащить пистолет, видя, что Лера повесила автомат на плечо. Очень удобно он сидел. Она резко крутанула его голову, взявшись одной рукой за подбородок, а другой за затылок. Позвонки хрустнули, голова свернулась на бок, а рука с вытащенным пистолетом, упала на колено. Лера подошла к женщине. Женщина и ребенок смотрели на нее испуганными глазами.

— Ребенка хочешь спасти?

— Да — ответила женщина.

— Где подвал?

Женщина показала на дверь.

— Иди туда и забирайся как можно глубже. Сейчас тут стрелять будут. Очень много стрелять. Прячьтесь.

Женщина встала, взяла ребенка на руки и ушла в подвал.

Лера подошла к окну и стала выбирать цель. Бандиты ее не замечали. Окна были частично занавешены шторами. Когда она услышала нарастающий звук вертолета, выбрала мишень и открыла огонь одиночными. Бандиты сразу и не поняли ничего. Шум вертолета уже заглушал выстрелы. К тому же она стреляла из глубины дома, с расстояния метр от окна. Когда упало трое похитителей, только тогда они поняли, по ним стреляют. Пока разобрались, откуда, упали еще двое. Сверху тоже послышались выстрелы. Это Борис, поняла Лера. Не струсил, не сбежал и не затаился. Молодец. Так они подстрелили еще двоих. Тут начал работу пулемет вертолета, не оставляя бандитам никаких шансов. Через две минуты все было кончено. Во дворе, стрелявших не было. Тогда Лера вышла во двор и махнула вертолетчикам рукой. Ребята были из поддерживающего их подразделение авиаотряда, и знали их сигналы. Вертолет пошел на посадку, на поляну, недалеко от дома. Лера пробежала двор. Осмотрела убитых. Трое были тяжело ранены, и сопротивление оказывать не могли. Лера достала платок, вытерла автомат, пистолет, нож и, бросив их, махнула рукой Борису и побежала к вертолету. Вертолет улетел.

Борис вынул нож из одного из убитых Лерой. Нашел целлофановый пакет, завернул нож в него и положил в карман.

Минут через сорок приехал ОПСН. Борис предъявил им свое удостоверение. Они вывели хозяина дома, пацана и женщину с ребенком. Провели беглый осмотр, и нашли еще одного бандита в гараже. В подвале нашли много наркотиков. Оказали помощь раненым. Начали прибывать скорые, и забирать раненых под охраной омоновцев в больницу. Еще через час прибыла оперативно-следственная бригада из города. К Борису подошел Николай из криминалистической лаборатории.

— Слушай, ты тут народу настругал, прям как Рембо в кино. Где научился. Я так тоже хочу.

— Прижмет, научишься. Или ты их или они тебя. Выбора не было.

Еще через час приехал зам начальника ГУВД, курировавший их отдел. Осмотрел все и изрек

— Ну, ты даешь. Молодец. И бандитов побил, и кучу наркоты нашел.

Борис доложил ему о том, что здесь он нашел ключ к шифру текста в тетради и на диске.

— Это ты вообще, молодец.

— Товарищ генерал, я здесь был не один.

— Я все знаю, но это секрет. Поэтому приказываю — Ты был один. И никому не болтать. Понял.

— Так точно.

— Молодец. Сейчас бери машину и в управление расшифровывать. Я тебе специалистов пришлю, чтоб к утру все было сделано.

— Есть.

Весь остаток дня и всю ночь кипела работа по расшифровке тетради и диска. Потом составляли план мероприятий. Обсуждали с начальством. Подключали новые отделы и специалистов. Сеть сбыта наркотиков была большая. И номенклатура тоже. От героина до экстази. Когда план был готов, и началась настоящая работа по задержанию с поличным и определению доказательной базы, Бориса неожиданно отстранили от дела, переведя на незначительные дела. Оказывается он проходит по тому делу, как потерпевший. Он поворчал не много, но подчинился. Закон есть закон. Хотя обидно было. Самую тяжелую работу выполнил он, и добыча тетради, диска и ключа, расшифровка, составление плана, согласование мероприятий с начальством. Не один конечно. Особенно без Леры, лежал бы он под березкой в лесу. В неизвестной могиле. Теперь облом, все лавры соседу.

Решил сунуться к Николаю с Лериными отпечатками, может, что вылезет. Но к Николаю его даже не пустили. Он вылез из дверей, и они отошли в курилку

— Слушай, старик, сейчас некогда. С твоим побоищем возимся. У меня ФСБ торчит и, по-моему, военная контрразведка.

— А эти то, что там забыли?

— Не знаю. Но с меня подписок взяли, сроду столько не давал. И главное не понимаю зачем. Секретного ничего не вижу. Заходи недельки через две. Раньше не освобожусь.

На том и разошлись. Вызвал генерал.

— Смотрю, ты без дела болтаешься. Иди-ка на недельку отдохни за счет заведения. Заслужил. Напиши заявление в счет круглосуточной работы в чрезвычайных обстоятельствах.

Борис написал заявление, положил генералу в папку на подпись и поехал домой. По дороге заехал к Лере, дверь опять никто не открывал, и телефон молчал. Только что наметившаяся нить взаимоотношений была снова оборвана. Борис опять мучился в одиночестве. Лучик надежды, данный Лерой, все же грел душу.

Тайга встретила Леру величавыми соснами и елями великанами. Таких больших деревьев она еще не видела, но представляла все именно так. Это было здорово. Сны совпали с реальностью. То, что она видела во сне, там, в тюрьме, то и было наяву, хотя в тайге она ни разу не была. Хотела, но не получалось. Только когда была на учениях на Дальнем Востоке, видела из окна поезда, но это было не то. Погулять, побродить по такому лесу, когда вокруг никого, ни души, и не слышно звуков цивилизации. Когда ветра нет и слышны только птицы или наоборот, тишина, аж в ушах звенит. Придти на речку и искупаться. Поплавать досыта. Вода, там о ней, можно было только мечтать, пить и то давали по каплям, хотя ей доставалось больше всех, и душ то же по каплям. А здесь дома, пей, сколько хочешь, купайся, хоть залейся. Она радовалась как маленькая девочка. Это счастье, быть дома, в своей стране, никого не бояться и не оглядываться, не думать над каждым словом или жестом и думать по-русски, а не по-английски, не бояться спать и знать, твой сон не выдаст тебя и не сделает ситуацию еще хуже, если ты пробормочешь, хоть одно слово на русском.

Но тут, дома, она сильно испугала подругу. Во сне вдруг начала бредить по-английски. Очнулась, когда ее Оксанка стала трясти за плечо. Очнувшись, долго не могла понять, где она и что с ней. Потихоньку реальность вернулась к ней. Над ней стола Оксана и ее муж.

— Лера, что с тобой? Ты что-то кричала, по-моему, на английском, и с кем-то разговаривала, и то же не по-русски.

— Приснилось, а что не помню. Извини. Разбудила вас.

— Ничего. Спи.

Оксана с мужем пошли спать, а Лере уже не спалось. Оделась и вышла погулять. Ночь была лунной и светлой. Она забрела в лес, рядом с поселком и сев под дерево, уткнула нос в колени, слезы снова нахлынули на нее. Неужели все кончилось. И тюрьма и наручники с кандалами остались в прошлом. Там, до суда, она надеялась, наши найдут возможность ее спасти. Прошел суд и вынесен приговор, пожизненное заключение. Страшно. Ее перевели в другую тюрьму, где она и должна была доживать остаток дней. В начале, она растерялась, неужели все. Неужели ее бросили. Это было страшно. Первая ночь в новой тюрьме была кошмаром отчаяния. Но уже утром к ней вернулось самообладание. Надо ждать и нужно жить. Ее не бросили, просто возможности нет. Ведь был же легендарный разведчик Маневич, псевдоним Этъен. Никто так и не узнал, что он русский офицер, а он еще из тюрьмы информацию передавал, боролся с фашистами и не один год. Надо брать себя в руки, и не распускать сопли. На следующий день она начала заниматься, и ночи стали спокойней. Пока она наматывала первые круги по тюремному дворику, глупые мысли посещали ее, с увеличением нагрузок и они начали отходить на второй план. Еще администрация тюрьмы оказалась великодушной, конечно не без выгоды для себя, но интересы совпали как нельзя, кстати. Она занималась с их детьми и за это могла заниматься сама, при этом получила сносные условия существования. Для приговоренной к пожизненному заключению, такого и не снилось. Как говорится, все хорошее быстро кончается, кончилось и плохое, хотя стоило это ей полгода жизни. Ну что ж, служба Родине то же требует жертв, не все же коту, то есть кошке масленица.

Теперь, зато шикарный отпуск, и это только на поправку здоровья, а у нее еще, очередных, море. Заходила к Светке и та дала ей телефон и адрес еще одной одноклассницы, Оксанки. Оксана, как и Светка, вместе кончали юрфак, и надо же было Оксане влюбиться в сибиряка. Нет, что бы как Светка или Женька, нашла себе питерца или еще кого, но поближе, так нет в Сибирь. Самой не выбраться в гости, так еще и ехать очень далеко. Но Лерке очень хотелось побывать в тайге, в таком глухом глухом лесу и она решилась. Пришлось только задержаться на неделю с этим дурацким похищением. Ох, Боря, Боря. Привел хвоста. Честно говоря, она думала, это боевики за ней приперлись, не зря же приз за ее голову назначали, но когда поняла, это просто необученные бандиты, стало смешно. Воевать только пришлось по взрослому, чего они и не ожидали. Отчеты писать то же пришлось по-взрослому. Все же она их убивала, по-другому, было нельзя, многовато на одну. Написание отчета по этой стычке заняло время и нервы. Физического напряжения нет, усталости нет, а мозг упрямо тянет воспоминания из безысходной жизни в тюрьме. Она снова не могла справиться со слезами и с собой. Слишком долго копилось напряжение и, наверное, сразу все не выйдет, а то же, по капельке. Там нельзя было распускаться, плакать и даже кричать, особенно по-русски. Зато тут, хоть матом ори, свои, даже поймут о чем. А вот по-английски, испугались.

Она позвонила Оксанке и та сразу узнала ее по голосу. Очень обрадовалась, когда узнала ее. Еще больше обрадовалась, когда узнала, что Лерка хочет приехать в отпуск. Ехать надо было до одной из небольших станций, а оттуда на машине, километров триста по бездорожью, точнее по проселочной, не асфальтированной и очень плохой дороге. Оксана сразу заявила, встретим. И встретила, вместе с мужем. Тоже, после юрфака служат в полиции. Отдел их находится в глухой тайге, в поселке. Обслуживает территорию, наверное, с Московскую область величиной. Людей немного, но справляются. В поселке еще звероводческая ферма, прииск и лесничество. Люди работают и, в общем, неплохо зарабатывают, еще промышляют охотой, реже браконьерят, местным дают лицензии на отстрел, особенно волков. Еще небольшая пекарня, пару магазинчиков и шалман. Телевизор только со спутника, связь по проводам, вышки для сотовой и той нет. Авиация к ним не летает, сесть негде, только небольшие вертолеты, типа санитарной авиации и те, когда сильно приспичит, поляна для посадки все равно далеко от поселка. В общем, не жизнь, а рай. Местные шутят, рай только летом, и то для отдыхающих, местным лето зиму кормит и надо работать, то землю пахать, то скотину кормить, то дрова заготавливать. Зимой холодно и дров не напасешься. Зимой охота. Сейчас лето и для отдыхающих, то есть для Лерки, рай. Отдыхающих было мало. Это в основном те же местные, только работали в более крупных поселках или на железной дороге, а здесь остались дома или родители или родственники. В основном это были молодые мамочки с детишками. К ним иногда приезжали папочки или бабушки с дедушками. Чаще, все-таки, бабушки с дедушками жили тут, а им просто подбрасывали внуков и молодые родители приезжали на выходные. Тогда народу в поселке прибавлялось. Два раза в неделю ходил рейсовый автобус, от железнодорожной станции к ним, и на следующий день обратно. Оторванность от внешнего мира полная и любая новая живая душа всегда вызывала интерес. Поэтому Оксана с мужем так обрадовались Лере, что даже не спросили, кем она работает и чем занимается.

У Оксаны, конечно, накопилось много вопросов, про подруг, особенно про Женьку и Светлану, вместе юрфак заканчивали. Женька ее интересовала больше, со Светкой она хотя бы изредка перезванивалась, а вот про Женьку ни слуху, ни духу. Лере совсем не хотелось портить настроение себе и Оксане и рассказывать, что Женька устроила, поэтому отделывалась односложными фразами, типа вышла замуж, родила, работает как и ты в полиции. Оксана почувствовала напряженность в отношениях Леры и Женьки

— Что, между вами черная кошка пробежала?

— Оксан, давай не будем про плохое, не интересно.

— Женька всю дорогу перед тобой выделывалась, ей твой авторитет среди мальчишек, жизни не давал, наверное, и тут выпрыгнула. Знаешь, если что, ты к Светке обращайся, она Женьку мигом на место поставит, это тебе проще с мужиком договориться, чем с гоношистой бабой, а Светка, как раз умеет таких обламывать.

— Оксан, у меня все в порядке и плевать на Женьку, давай, не будем про нее.

— Слышала я твой порядок сегодня ночью. В школе то ты английским не блистала, а тут речь во сне на полчаса, да еще с эмоциями. Может, расскажешь?

— Оксан, я отдохнуть хочу, давай как-нибудь в другой раз.

— Другого раза от вас, столичных, целую жизнь ждать, и то не дождешься, хорошо хоть сейчас приехала, а то совсем забыли про подругу.

— Так и ты не забывай, приезжай.

— Далековато, да и твой адрес не знаю.

— Дам перед отъездом.

— Ладно. А хочешь малинкой свежей полакомиться и красивое озеро посмотреть?

— Конечно, хочу.

— Тогда я договорюсь с соседским мальчишкой, Димкой, он с тобой пойдет, давно просится к деду на рыбалку. Да одного не пускают. Надо километров десять по болоту идти. Одного отпускать страшно. У соседа отец лесничим работает и живет в своем лесохозяйстве. Если по болоту идти, то километров десять, а на машине объезжать, почти все восемьдесят получается. Раньше-то машин не было, и клали гать через болото, на лошади и телеге проехать было можно, а вот машина не пройдет. Машины появились, дорогу в объезд сделали, гать забросили, но пешком пройти можно. Самое интересное, быстрее получается. Только тропу нужно знать и не сходить с нее.

Тропа оказалась не сложной, главное идти по вешкам. Вешки все старые и чуть заметные. Говорят, в очень древнюю старину тут тоже было большое озеро, потом оно заилилось, заросло травой, камышом, кустарником и превратилось в большое болото. В середине болота было два больших острова, но ход к ним был только через тропу. Острова подходили к краю болота, со стороны дороги примерно метров на семьсот, шестьсот, но с дороги к ним хода не было. Очень топкая грязь и все. Зато на островах никого, ни зверя хищного, ни людей. Тропа начиналась в лесу, километра за полтора от поселка и выходила из болота тоже в лес, километра за два, до лесничества. Лесник, мужчина еще хоть куда, хотя уже шестьдесят. Его жена моложе на восемь лет, тоже не скажешь, что старушка, боевая и веселая, какбудто сама только что приехала сюда отдохнуть. С ними жили дочь и невестка. У обоих по двое детей, старшие, мальчишки димкиного возраста, лет по двенадцать. Вот Димку и тянуло сюда, в компанию. У деда и лодка есть, покататься можно. Старший сын не ладил с отцом, и Димку под разными предлогами не пускали, но тут гостью уважить, не пустить, неудобно. А Димка рыбачить любил, страсть, наверное, из любой лужи щуку выловит. Вот и в этот раз, пока Лера с женщинами и маленькими девчонками ходили за малиной, Димка с пацанами, наловили рыбы на уху. Женщины почистили, сварили уху, остальное пожарили. Лере уха понравилась, никогда такой вкусной не ела. К вечеру был костер и шашлыки. Дед достал вина, собственного изготовления и уговорил Леру выпить немного. Она уступила, и в голове появился сумбур. День выдался прекрасным, и она решила, если повезет, придти сюда еще, хоть разок, перед отъездом.

Выспалась на славу. Спали с Димкой на сеновале. Запахи, ночью тишина, здорово. Утром никто не будил. Спала, сколько влезет, ложились рано, часов в девять вечера и в шесть утра она уже проснулась. Все еще спали, она решила никого не будить и тихо смылась на разминку, пробежаться и по тренироваться. Пробежалась по дороге, в сторону дома. Отлично. На дороге никого. Тихо. Только ветер немного шумит в кронах. Вспомнила детский анекдот, почему ветер дует, потому что деревья качаются. Забежала в лес и там потренировала ударную технику на деревьях. В перчатках косточки не очень страдают, да и тренировала она не в полную силу. Так, больше технику нарабатывала, чем силу. Покувыркалась на мху. Сделала растяжку.

Стала возвращаться назад. Когда вышла к лесничеству, встала, как вкопанная. Странное чувство одолело ею. Она не могла это объяснить, но ей показалось, что она это уже где-то видела. Неужели там, в тюрьме, ей все приснилось в мельчайших деталях. Она снова отбежала назад и стала возвращаться медленнее. Точно, силуэт лесничества, со стороны дороги, ей был знаком. Вчера они подошли к лесничеству со стороны болота и ей, этот пейзаж ничего не сказал, но со стороны дороги. Непонятно. Как он мог ей присниться, когда она его никогда не видела. Чудо какое-то. Она пробежала по дороге дальше, вперед, за лесничество и стала возвращаться оттуда. И опять чувство знакомого места. Неужели такое может быть. Она себя проверила. Сейчас, за изгибом дороги будет виден сарай. Точно, пройдя изгиб, она увидела сарай. Объяснения не было, все это плод ее больного воображения.

Пробыв еще день, наевшись малины, ухи и вволю накупавшись, они с Димкой пошли домой. Домой пришли не с пустыми руками. Она принесла Оксане целое ведро малины, а Димка еще и рыбы. Все были очень довольны таким походом, и Димка прибегал каждый день, спрашивая, не пойдем ли еще. Тут ему было скучно. Ровесников не было. Речка была не большая, не разгуляешься, крупной рыбы не водилось, да и покупаться особо негде было. Много водоворотов и камней. Разбиться можно. Оксана была рада. Малина на зиму, очень хорошо, при простуде это главное лечение. Теперь варенье сварить, надо за сахаром бежать, хорошо, магазин не очень далеко, только сахар не всегда бывает. Сейчас повезло, сахар был, и Оксана занялась вареньем.

Димка ее сломал, точнее достал. Пришлось идти снова. И Оксана была рада, будет еще малина. Но с Димкой она договорилась идти на ее условиях, то есть бегом. Димка согласился, но темпа не выдержал, как медленно она не старалась, скис на первом километре, точнее на первых пятистах метрах. Пришлось прейти на шаг, она его периодически перетаскивала на бег, но больше чем на двести метров его уже не хватало. В лесничество они пришли быстрее обычного, но Димка выдохся совсем и полчаса не мог отдышаться. Снова набрали малины, а Димка наловил рыбы. Деду надо было в магазин, и он решил съездить, а заодно подвести Леру с Димкой обратно и они возвращались уже с комфортом. У Леры опять начались глюки с дежавю. Ей постоянно казалось, что она эту дорогу уже видела, а когда вдалеке показался поселок, она могла с точностью предсказать, где и какой дом. До этого она по дороге в лесничество еще не ходила. После этой поездки, она задумалась. Откуда все это. Это было странно. Такого просто не могло быть. Если это сновидения из тюрьмы, это глюк, а глюк не может точно совпадать с реальностью. На следующий день она выпросила у Оксаны служебную машину и объездила все дорожки и тропинки, ведущие в поселок. Знакомые дороги были только две. Первая, это из лесничества в поселок, вторая направо, в сторону от основной. Расспросив Оксану и ее мужа, куда ведет эта дорога, выяснила, собственно никуда. Она шла к другому лесничеству, и дальше к маленькому поселку охотников и старателей потом разделялась к другой небольшой станции и небольшому селу. Пришлось старательно вспоминать, что ей снилось в тюрьме, но вспомнить не получалось, снилась тайга, лес и все. Никаких поселков и дорог. Бред, который надо забыть.

Время, которое она отпустила себе, на поездку к Оксане подходило к концу. Леру уговорили остаться еще на недельку, больше она не могла, очень хотелось съездить домой. Сразу боялась. Слезы, льющиеся сами из глаз, выдали бы маме ту беду, которую она пережила, а вот пережила бы мама, большой вопрос. Сейчас, когда она начала приходить в себя, уже было можно, она сможет себя сдержать.

На прощание, решила еще раз сходить с Димкой на озеро. Погода стояла солнечная и жаркая, но чувствовалось, тучи начинают сгущаться, еще день, два, три и обязательно будет дождь. Решила не откладывать и, захватив Димку, пошла, точнее, побежала, увеличивая нагрузки пацану. Добежали хорошо. Димка понял назначение бега, и первый урок ему пошел на пользу. Теперь он не ныл и упорно бежал. Сил хватало на большее и меньше отдыхали. Пришли еще быстрее. Прожили у деда три дня. За эти дни Лера стала немножко учить ребят приемам самбо. Простым, но эффективным и интересным. Пацанам понравилось. День начинался с разминки, потом бег, метров пятьсот, снова разминка и два часа изучения приемов. У ребят начало получаться. Три дня прошли незаметно, и пора было возвращаться.

С утра, позавтракав, они пошли к болоту. Уже войдя на тропу, услышали выстрелы. Стреляли из автоматов и из пистолетов, она спросила у Димки, есть ли у деда автомат

— Нет, только ружья, пистолетов и автоматов нет.

Решила вернуться, велев Димке идти до первого острова и там ждать, а если ее не будет часа два, идти домой одному. Спросила, дойдет ли

— Дойду, я столько раз по этой тропе ходил.

— Тогда знаешь, иди сразу домой, меня не жди.

— А дома что сказать?

— Скажи, что стреляли из автоматов, и я вернулась посмотреть, договорились, гляну и сразу за тобой, только ты не останавливайся и меня не жди, главное взрослым передать, что стреляли из автоматов, понял?

— Да.

— Тогда иди.

Они разошлись. Лера убедившись, что парень ушел достаточно далеко, вернулась обратно. В заборе, ограждавшем дом лесника, была не прибитая доска, специально для ребят, что бы им было свободней лазить, и Лера ею воспользовалась. Во дворе дома она увидела страшную картину. Дед, его жена, женщины и внуки лежали убитыми, двое неизвестных стаскивали их тела в сарай. Если кто-то подавал признаки жизни, они их добивали из пистолетов. Еще во дворе стоял джип и шесть вооруженных человек. Двое из них были экипированы по полной программе, в бронежилетах, автоматы с подствольными гранатометами, пистолеты и ножи. Бронежилеты импортные, совмещенные с разгрузочным жилетом, полностью забитым боеприпасами, на ремне висели гранаты. Остальные были экипированы кое-как. Автоматы были у всех, ножи то же, а вот пистолеты через одного и боеприпасов не густо. Это не браконьеры, тогда кто и зачем они тут? Ответа пока не было. Лера снова вернулась к болоту. Что делать? Одежда на ней приметная и оружия, нет. Посмотрела, Димки было не видно и то хорошо, одной легче.

Надо что-то сделать с одеждой. Куртку она сняла, слишком приметная. Подумав немного, пробежалась по болоту, достала жижи и вымазала ей джинсы, футболку и лицо. По крайней мере, не синее и не белое. Шапочку просто изваляла в грязи.

Вернулась обратно. Бандитов видно не было, только один щупленький, больше похожий на пацана, сидел за столом, на дворе. Сидел очень удобно, спиной к ней и делал вид, что наблюдает за дорогой. Что ж, назвался груздем, полезай в кузов, стал бандитом, получи свое, хотя убивать и жалко, совсем пацан, но другого выхода нет. Пробовать взять в плен, рискованно. Если шумнет, ей не уйти, и оружия нет. Долго не раздумывая, она пролезла в дырку в заборе и, подойдя к нему сзади, увидела, что он дремлет, положив голову на подставленные руки. Взяв его голову за подбородок и за затылок, резко крутанула ее со смещением центра. В этот раз, прием у нее получился на пять. Позвонки хрустнули, и голова упала на стол. Она сняла с него автомат, взвалила на себя и потащила к дырке в заборе. Положив тело рядом, отодвинула доску, пролезла сама, вытащила тело наружу. Сломала ветку с дерева, вернулась обратно и подмела свои следы. У забора, ногой затерла следы перетаскивания тела и аккуратно поставила доску на место. Взвалив тело на себя, потащила его дальше. С четырьмя перерывами, дотащила до начала болота и, пройдя чуть по тропе, бросила тело в сторону. На последнем перерыве, она обыскала убитого. Нашла два рожка к автомату, штык нож, сигареты, шприц и пакетик, похоже, с наркотиками. Документов и других предметов, указывающих на цели бандитов, не было.

Снова вернулась к забору. Бандитов еще не хватились своего часового и сидели в доме. Были уверены в полной безнаказанности. Пришлось ждать. Она пробралась к углу дома. Никого не было. Подошла к джипу. Джип был большой, с двумя рядами сидений и открытым кузовом. В кузове лежали гранатометы. Штук десять. Она взяла пару и вынесла за забор. Там же оставила автомат. Снова вернулась и прошла к дому.

Из дома, наконец, вышел еще один бандит и пошел к столику, где оставили часового. Этот был крупнее и старше. Его далеко не утащишь. Когда он повернул за угол, где стояла Лера, тут же получил удар ножом в сердце. Она придержала уже мертвое тело, и оно упало ей на спину. Протащила его также через дырку в заборе, но до болота его было уже не дотащить, тяжелый слишком. Обыскала. Нашла пистолет, одну обойму к нему и нож. Автомата у бандита не было. В карманах были только сигареты и спички. Тело дотащила на себе до небольшой ямки и, бросив туда, забросала ветками. Снова вернулась, убрала следы, обошла дом с другой стороны. Сейчас должны хватиться. Вернулась через дырку за забор и стала наблюдать оттуда.

Вышли двое, в бронежилетах и с автоматами. Обойдя весь двор и не найдя никого, выругались. Один из них был кавказец, второй, явно араб. Вернулись в дом. Из дома вышли двое бандитов, попроще, без бронежилетов, но с автоматами. Осмотрели сарай, и пошли по дороге, искать подельников. Лера пошла за ними. Пройдя километра два, они развернулись и стали возвращаться. Лера затаилась за деревом, пропустила их, и метнула нож. Нож попал последнему в спину, с левой стороны, он захрипел и упал. Второй обернулся и увидел Леру с автоматом. Дергаться ему было поздно. Он поднял руки. Лера знаками показала, чтобы бросил автомат и вывернул карманы. Он выполнил. Она показала, чтобы он отошел, он тоже выполнил. Лера подошла к раненому. Он лежал и стонал. Она вынула нож и перерезала горло. Бандит затих. Второй бандит, видя эту сцену, даже растерялся. Лера вынула из брюк убитого ремень и приказала бандиту лечь. Он лег. Она села на него, надела ременную петлю на одну руку бандита и положив автомат рядом, всунула вторую его руку в петлю и затянула. Перевернула и, поставив нож к горлу, стала задавать вопросы

— Ты кто?

— Я Жора.

— Откуда?

— Из колонии строгого режима и назвал местность?

— Значит беглый зэк.

— Да.

— Здесь что делаете?

— Дорогу смотрим.

— Зачем?

— За нами еще идут.

— Много?

— Много, машин двадцать и бензовозы.

— В машинах что?

— Не что, а кто?

— И кто?

— Люди.

— Не паясничай. — Лера посильнее надавила на нож. — Мне лучше тебя убить, спокойнее. Живешь, пока говоришь.

— На нашу колонию напали, охрану перебили, нас освободили, сказали, кто с ними пойдет, будет все, водка, марафет, ксивы и бабло. Кто не хочет, может остаться, но тогда их охрана перебьет.

— Кто напал?

— Не знаю, наемники какие-то, разных наций. Есть и с Кавказа, есть и русские, есть и совсем не наши.

— Много их?

— Их, человек сто. Еще они человек сто своих освободили и других, человек двести.

— Кто, эти свои?

— Похоже, кавказцы из террористов и наемники, такие же, как и они.

— Куда идут?

— Не знаю.

— Когда основные появятся?

— Завтра к утру. Они только по ночам передвигаются.

Лера обыскала обоих, нашла пару ножей, пять рожков к автомату, один пистолет. Бандит, похоже, не врал и сказал все, что знал. Его надо было убивать, сдать некуда, спрятать тоже, отпустить, выдаст, оставалось еще четверо. Она погрузила убитого бандита на второго и завела его подальше от дороги. Там подвела к одной из ям и поставила на колени

— Еще что, можешь добавить?

— Нет.

— Много зэков они освободили?

— Три колонии и одну для пожизненных.

— Что еще знаешь?

— Больше ничего.

— Как главного зовут?

— Здесь или у тех, которые придут?

— И того и другого.

— Здесь, главный, Селим, а всеми руководит Исса.

— Как вооружены?

— У наемников и ихних освобожденных все есть и бронежилеты, и автоматы с гранатами, и патронов куча, у наших, только то, что осталось от охраны.

Хочешь, не хочешь, но с таким грузом воевать не получится. Лера нанесла удар ножом в грудь, бандит упал. Нарубив веток, она забросала тела и пошла к дороге, прихватив оружие бандитов. По двору уже расхаживали оставшиеся бандиты и громко ругались

— Где эти урки, я же говорил, нельзя им доверять. Разбегаются.

— Куда бежать то? Жилья рядом все равно нет, голодные долго не набегают, особенно дохлый, куда ему без дозы.

— Где они тогда?

— Черт их знает.

— С этими что делать?

— Пусть живут пока. Только в дом не пускать, пусть тут теперь болтаются, охраняют.

— А если и эти сбегут?

— Куда? Что этим, что тем, теперь пожизненное светит. У нас и деньги и героин, а куда они без них, и те побегают, и вернутся.

С этими словами двое главных бандитов вернулись в дом, оставив двоих на улице. С двумя сразу не справиться. Снова надо ждать. Не век же они будут по двору расхаживать. В конце концов, бандитам ходить надоело, и они уселись за стол.

Пока сидела и ждала, прокрутила события последних дней и тут ей вспомнились ощущения, что она видела эту местность и поняла где. Все это она видела в компьютере убитого ею наркомана, в той квартире, где делили наркотики. Вот для чего террористы снимали леса и болота. Строили маршрут по освобождению своих товарищей из мест заключения. Но зачем такой долгий и длинный маршрут. Здесь есть цель, и цель это крупный теракт. Интересно, что здесь есть подходящего для такого дела. Опять тупик. Надо брать живым кого то, из тех двоих, может еще чего расскажут.

Один из бандитов не выдержал и пошел в туалет — Я посрать, чего то, живот дует.

Второй остался сидеть за столом. Лера снова обежала до отбитой доски, пролезла через нее и, подкравшись сзади, взяла бандита за лоб, а второй рукой с ножом, полоснула по горлу. Опустила голову на стол. На нем стала растекаться лужа крови. Больше медлить было нельзя. Она, согнувшись, пробежала под окнами дома и встала за стенкой туалета. Когда дверь открылась, Лера с силой ударила ножом в живот выходящего, он сел на стульчак и больше не шевелился. Лера закрыла дверь и быстро вошла в дом, доставая на ходу пистолет и снимая его с предохранителя. Пробежав коридор и открыв дверь, она увидела двух бандитов, сидящих за столом. Одному она выстрелила в голову, второму в плечо правой руки, потянувшейся к автомату. Рука повисла. Она приставила нож к горлу бандита. Он смотрел на нее спокойным взглядом

— Убивай, я сразу на небеса попаду, в рай.

Да, такого фанатика, просто так не допросишь. Надо, что-то придумать. — Мелькнуло в голове, остальное уже вышло само собой

— Не попадешь. Ты знаешь, кто я?

— Мне все равно, кто ты.

— Я Никита.

— Не может быть. Тебя убили в тюрьме, в Саудовской Аравии, даже в газетах писали. Ты там была Хансен.

— Да, меня там убили, но Аллах меня прислал обратно, карать таких как ты, и отправлять в преисподнюю.

— Врешь.

Лера провела перстнем, подаренным шейхом, по одежде бандита, грязь стерлась, и перстень засверкал брильянтами с символами пророка.

— Это послание тебе Селим, от Пророка. Пророк сказал, тем, кто убивает женщин и детей, нет места в раю, и не должно быть места на земле. Это неверные. Очисти землю от неверных Никита, и да будет тебе счастье.

В глазах бандита появились признаки беспокойства, перерастающие в ужас.

— Видишь, Пророк даже сказал мне, как тебя зовут. Он обещал простить тебя и взять к себе рабом, если ты все честно расскажешь, как и где ты еще собирался убивать женщин и детей.

Селим, уже не спокойным взглядом, а глазами, полными ужаса, смотрел на Никиту. Другого объяснения у него не было. Эта страшная девушка, лицо и одежда которой покрыты грязью, с драгоценным перстнем, носящим символы Пророка, действительно, посланник Пророка и она должна его покарать, за те страшные преступления, которые он совершил

— Спрашивай.

— Куда идете?

— Здесь, километрах в трехстах отсюда, есть полигон с химическим и бактериологическим оружием. Должны были построить завод по его уничтожению, но забыли. Там маленькая охрана и есть взлетная полоса. Туда должны сесть три самолета, которые возьмут этого оружия, столько, сколько смогут и разбросают над вашими городами. Там все умрут. Если не будет самолетов, все взорвем, вам все равно хватит.

— Сколько вас?

— Около сотни наемников, примерно сто человек еще мы освободили своих и около двухсот разных отморозков, из ваших. Им пообещали денег, ксивы и наркотиков. Кроме этого, в соседнем районе мы разгромили четыре зоны и властям сейчас не до нас. Зеки оттуда ворвались в небольшой городок, взяли заложников и установили свою власть там.

— Когда придут остальные?

— Завтра утром. Едут ночью, чтобы не засекли. Кто попадается на дороге, убивают. Едут на двадцати грузовиках и с ними пять бензовозов.

— Как дальше пойдете?

— Если все тихо будет, то дорогой, в обход большого поселка зверохозяйства, если нет, то через него, все равно войска собрать не успеют и полигон наш. И зеки с девками развлекуться.

— Связь с ними какая?

— По рации. Берет километров тридцать и по спутниковому телефону.

— Какой последний доклад был?

— Все в порядке, маршрут свободен.

— Зачем меня убили.

— Ты нам здорово мешала. Если бы не ты, мы бы все сделали на год раньше, а ты нас как носом чувствовала. Ни информацию передать, ни деньги с оружием и наркотой. Куда не сунемся, везде ты. А там еще и штаб наш там разгромила. На беду, тебя узнал один из наших, и притащил в штаб. Зря он сомневался ты это или не ты. Пришлось все заново создавать. Теперь это плохо, что тебя убили. Аллах на твоей стороне.

— Что наш бог, что ваш, никогда не разрешали убивать женщин, детей и вообще безвинных людей, независимо от веры. Живой человек всегда может разобраться и найти себе подходящую веру, а мертвый уже нет. Мертвый может только исполнить волю богов. Тебе, Селим, придется умереть, жить ты, не достоин.

Лера подняла его со стула, сняла ремень, развернула, связала ремнем сзади обе руки и вывела во двор, привязав к столбу крыши крыльца. Обыскала. Документов тоже не было.

Надо было искать связь. Нашла спутниковый телефон Селима, но он был заблокирован. Пошла к Селиму, он как назло уже был без сознания. Привести в чувство, не получилось. Выхода не было, нужно пробовать через телефон лесника. Он работал с перебоями, но в этот раз, обрадовал ровным гудком, и она позвонила, набрав номер наугад. Кто-то ответил, Лера извинилась и попросила сказать номер справочного межгорода, ей дали. Позвонила туда, выяснила, автоматической связи с Петербургом нет, заказала разговор в кредит, назвав имя, отчество и фамилию лесника. Пришлось подождать, минут через двадцать ее соединили. Это был телефон дежурного по отряду, других телефонов она не знала

— Это Никита. Личный номер 3947. Чрезвычайная ситуация. Высшая степень опасности, код ноль. Срочно связь с командиром или с Фотографом.

— Командира нет, в срочной командировке. Ищу Фотографа.

Минуты через три ответил Владимир

— Что случилось, Никита?

— Фотограф, помнишь компьютер с пейзажами, селами и дорогами.

— Помню.

— Это здесь.

— Где здесь?

— Ты знаешь, куда я уехала. Я сейчас в лесничестве номер три.

— Приезжай, будем разбираться.

— Код ноль. Уже некогда. В соседнем районе террористы напали на места заключения, освободили своих боевиков и кучу отморозков. Устроили заваруху там, сами с целой бандой едут на машинах на полигон для уничтожения химического и бактериологического оружия. Говорят там остались очень большие запасы этого дерьма, и они с самолетов хотят все это разбросать по стране или взорвать на месте.

— Откуда тебе это известно?

— Мне удалось ликвидировать их разведгруппу и допросить одного выжившего боевика.

— Большая группа?

— Восемь человек.

— Молодец. Численность банды?

— Около четырехсот.

— Ничего себе.

— Что делать? Я ухожу в поселок зверохозяйства. Одной мне ничего не сделать.

— Хорошо, иди в поселок, я передам информацию дальше, дойдешь, позвони.

— Нет, вы сами звоните, а то меня скоро пошлют, слишком далеко и связь ограничена.

— Служебное удостоверение с собой?

— В поселке.

— Хорошо, иди туда. Через сколько там будешь?

— Часа два, три надо.

— Да, дальнейший маршрут банды пойдет либо в обход, либо через поселок, тогда они там всех убьют. И еще одно.

— Что еще?

— Там, в Саудовской Аравии, меня узнали. Не убили сразу, потому что сомневались, я это или не я. Это все та же организация, которая и здесь. Я оказывается им там, штаб разгромила, и тут мы им сильно мешали, поэтому они на целый год задержались. В общем, все не зря.

— Понял. Информацию принял. Все, до связи.

Лера положила трубку. Раздался звонок. Лере сказали стоимость звонка в кредит. Она заверила, что все заплатит, как только окажется в поселке.

В Кремле было срочно созвано совещание совета безопасности. В безлюдном районе севера Сибири, где в основном сосредоточены колонии для рецидивистов и особо опасных преступников, произошло почти восстание. Три колонии строгого режима и одна для осужденных на пожизненное заключение вышли из-под контроля. Как они смогли освободиться, было для всех загадкой. Туда начали стягивать войска. Это были в основном молодые, плохо подготовленные солдаты, служащие по первому контракту и призывники. На кольцо оцепления их еще можно поставить, а вот на штурм посылать нельзя. Положение усугублялось тем, что бандиты захватили небольшой городок и угрожали убить всех жителей, в случае начала штурма, требовали самолеты для всех, баснословную сумму денег, водки и наркотиков. Водки и наркотиков не жалко, а вот столько денег и самолетов взять негде. Но это не самое главное. Главное, куда им лететь, кому они нужны. Такого в других странах и своего хватает. Для непосредственного разрешения ситуации к городку срочно стягивали весь свободный спецназ страны. От ОПСНов до армейских спецподразделений и частей повышенной готовности. Бандиты не сидели на месте и совершали набеги на окрестные поселки, беря новых заложников и продукты. Такие группы бандитов нужно было еще и ловить. Но самый главный вопрос, как такое стало возможным, оставался открытым.

Владимир, после звонка Леры, сразу связался с отцом и доложил ситуацию. Отец тут же перезвонил начальнику ГРУ и тот в свою очередь уже доложил начальнику генерального штаба, а он министру обороны и президенту.

— Кажется, в моей службе появился человек, обладающий всей полнотой информации, сейчас он будет здесь и доложит всю ситуацию

Когда на совет безопасности вошел Ковалевский, начальник генерального штаба его сразу же представил. Ковалевский доложил, что спецгруппа ГРУ, долгое время препятствовала проведению данной акции террористов, не зная их целей, спецгруппа постоянно срывала подготовительную работу. Особенно отличился сотрудник группы Никита. Через пленных, захваченных в ходе боевых операций группы, удалось установить место нахождения штаба бандфомирования в одной из арабских стран. Группа была направлена туда. Там произошла большая неприятность. Никита был опознан боевиками и захвачен. Ему удалось освободиться и уничтожить часть членов штаба, не вовремя появившаяся полиция, арестовала нашего сотрудника. Его осудили на пожизненное заключение, даже не догадываясь, что он русский. След бандформирования потеряли. Через полгода сотрудника вытащили из тюрьмы этой страны и отправили на отдых и надо же такому совпадению произойти, он снова оказался у бандитов на пути. Им обнаружена и уничтожена разведка противника в составе восьми человек. Удалось получить сведения о целях и средствах готовящегося, чудовищного по масштабам, террористического акта. Террористы, с помощью наемников, устроили нападение на исправительные колонии, освободили своих подельников и других заключенных, находившихся в этих колониях, но все, что там происходит, это только отвлечение внимания. Да, они захватили небольшой городок и мирных жителей, но оставленные там рецидивисты плохо вооружены, накачаны наркотиками и серьезной угрозы не представляют. Серьезную угрозу представляют наемники и освобожденные террористы, скрытно продвигающиеся к полигону по уничтожению химического и бактериологического оружия. Там есть взлетно-посадочная полоса, если все это загрузить на самолеты, или даже взорвать на месте, масштаб катастрофы трудно переоценить. На их пути войск нет. Полигон находится в глухом месте. Охрана слабая и не сможет противостоять бандитам.

— У Вас прямо Джеймс Бонд какой-то, как вы сказали, его зовут? — Высказал президент

— Никита.

— Прямо как в кино. Тут кучу бандитов уложил, там уложил, а бандиты все равно прошли. — Вставил министр внутренних дел.

— Так, господа, не время сейчас дрязги разводить. Кроме того, разведка свое дело сделала, хоть и с опозданием, а внутренние структуры подкачали. Из зоны выпустили целую банду. — Снова взял слово президент. — Какие будут предложения?

— Можно их с воздуха накрыть. — Предложил директор ФСБ.

— Где их в лесу искать? — Спросил министр обороны — Или прикажете всю Сибирь сжечь.

— Давайте конструктивно, а то несете всякую чушь. Можно туда срочно войска подтянуть? — Снова спросил президент.

— Срочно нет. Все боеспособные части либо на Кавказе, либо зону закрывают. Спецназ готовится к штурму городка и если даже отменить операцию, нужно сутки, что бы вывести людей с позиции, еще сутки, загрузить в самолеты и перебросить к поселку. Полигон, конечно, закроем за сутки, там есть ВВП, а у поселка ничего нет. Самолетом до района, а там автотранспортом. — Ответил министр обороны.

— И что делать, не бросать же людей на произвол бандитов, кстати, какова численность группы, двигающейся к полигону. — Спросил директор ФСБ.

— Сто человек наемников, около ста освобожденных боевиков из различных террористических организаций и человек двести сбежавших отморозков. Всего около четырехсот. Наемники и террористы хорошо вооружены, остальные как попало. — Ответил Ковалевский.

— Связь с вашим человеком есть? — Спросил директор ФСБ

— Будет часа через два. — Ответил Ковалевский.

— Показывайте возможный маршрут банды. — Распорядился президент.

— Они едут на машинах по ночам, могут проехать так, а могут и через поселок. Через поселок короче и быстрее в два три раза, дороги лучше. На машинах, это сутки. — Снова доложил Ковалевский.

— Какая там погода? — Спросил министр обороны.

— Сейчас узнаю. — Ответил министр МЧС и стал звонить в метеоцентр. Через пять минут ответил, — Часа через три дождь, сильный порывистый ветер и гроза, низкая облачность.

— Не успеем закрыть полигон. Авиация отменяется. — Ответил министр обороны.

— Кто еще из военных или полиции есть в районе поселка? — Спросил президент.

— У нас, кроме Никиты, там никого нет. — Ответил начальник генерального штаба.

— Сейчас уточню. — Добавил министр внутренних дел и стал звонить, минут через пять доложил — Отдел полиции поселка при зверохозяйстве состоит из шестнадцати человек, можно еще отдельные группы из соседних поселков подтянуть, это человек двадцать-тридцать наберется. Руководит отделом капитан Зверев, боевого опыта не имеет, точнее вообще никакого, только задержания браконьеров да хулиганов.

— Понятно. Им сейчас опытный руководитель нужен, а Никита, это у вас просто агент или он что-то еще может? Дайте служебную характеристику. — Спросил президент.

— Никита окончил высшее военное рязанское училище ВДВ, воевал на Кавказе командиром взвода разведки, потом закончил специнститут ГРУ и сейчас служит в отдельном разведывательно-диверсионном отряде специального назначения командиром разведгруппы. Воинское звание майор. Имеет боевой опыт. Имеет награды за проведение боевых операций против террористов. Смелый и опытный офицер. Знаю лично. — Дал характеристику Ковалевский.

Он намеренно умолчал, что Никита девушка, узнают и руководить операцией будет другой, например капитан полиции, а это будет только мешать делу.

— Серьезная подготовка. Вот вам и руководитель. — Ответил президент. — Передайте вашему Никите, если задержит бандитов хотя бы на сутки, гарантирую героя России и повышение в звании и вообще, все что хотите. Ввести в районе военное положение, замете, не чрезвычайное, а именно военное, передать всю военную власть Никите. Дать ему самые широкие полномочия, вплоть до расстрела при неподчинении. Всем ясно. Подчинить ему всех, полицию, лесников, всех, кто может держать оружие, оказать ему всю посильную помощь. Найти и отправить туда все, что найдем и не жалейте вы пацанов. Это конечно плохо, но положение таково, что выбора нет, обороняться они смогут. За сутки подготовить и перебросить на полигон войска. Любой ценой закрыть полигон. А если спасем еще и поселок, тогда можно будет сказать, мы выполнили свой долг перед страной. Отступать господа, некуда, за нами страна. Новое совещание через два часа. Всем доложить о проделанной работе.

В отделе полиции раздался звонок, трубку снял дежурный

— Где начальник отдела?

— Сейчас соединю. — Дежурный нажал кнопку на пульте и переадресовал звонок начальнику.

— Капитан Зверев слушает.

— Говорит оперативный дежурный областного ГУВД подполковник Дашкевич. Примите распоряжение начальника

— Слушаю. — Ответил капитан.

— В вашем районе вводится военное положение.

— С чего это?

— Ты, капитан слушай, а не перебивай.

— К вам скоро прибудет майор ГРУ. Псевдоним Никита. Служебное удостоверение номер. Фамилия и имя не называю, прочтешь в удостоверении. С момента прибытия он командир. Командует всеми, полицией, лесниками, почтой, охотниками. В случае не подчинения ему, имеет право арестовать или даже расстрелять любого. Приказ президента страны. Понял?

— Да, а что случилось?

— Он придет, все расскажет, а вообще дело дрянь, но я все не знаю.

— Откуда он тут возьмется?

— Этого я тоже не знаю. Слышал, что на вас какая-то банда идет, очень большая. К вам направлены еще группы полиции из соседних поселков и от нас еще человек тридцать. Сейчас еще собираем. Как он придет, немедленно звоните сюда. Его Москва вызывает. Как поняли? Доложите.

— Вас понял, все выполним.

Зверев вышел из кабинета и, подойдя к дежурке, приказал

— Собирай всех. Пусть еду захватят. Похоже, надолго. Ко мне никого не пускать. Придет мужик серьезный, его сразу ко мне.

— А что за мужик, как я его узнаю?

— Он удостоверение майора военной разведки покажет.

— Понял, только откуда ему тут взяться?

— Я почем знаю. Приказ сверху. Он командовать будет. Что то, серьезное случилось.

Вернувшись в кабинет, Зверев позвонил жене

— Оксана, собери пожрать и давай сюда, в районе военное положение, что то, серьезное. Твоя подруга с Димкой еще не вернулись.

— Нет.

— Оставь им записку, что бы никуда не уходили.

— Хорошо.

После звонка Владимиру, Лера осмотрела раненного террориста. Он был без сознания. Кровь из раны в плече не останавливалась и продолжала течь. Перевязка не помогала. Бинты, которые она нашла, тут же пропитывались кровью и ничем не помогали. Времени нет и возиться с ним некогда. Обыскав последних бандитов, она обнаружила у них пистолеты с глушителями, точно такие же, как и те, что шли в упаковке через связников. Значит одна и та же контора. Загрузила убитых в джип. Забежала в сарай и осмотрела убитых деда, его внуков и женщин. Бандиты в каждого всадили пуль по пять. Живых никого. Сволочи, даже детей не пожалели. Простите меня хорошие люди, но хоронить некогда, вернемся и все сделаем по людски, а сейчас простите еще раз. — Про себя сказала Лера. Сбегала к отбитой в заборе доске и забрала оттуда оставленные там автомат и гранатометы, положила их в кузов. Раненого Селима, посадила на переднее сидение, рядом с водителем.

Она села в джип, ключи нашла у Селима, завела. Двигатель работал устойчиво, посмотрела датчик бензина, до поселка должно хватить, и поехала. Вождению таких машин ее учили еще в училище, на уазике, здесь движок намного мощнее. В отряде уже проходили контраварийную езду на серьезных джипах, и это ей здорово помогало. Надо было спешить. На дороге она заприметила съезд в лес, заехала туда и вытащила тела бандитов. Пощупала пульс, у Селима. Пульса не было. Вытащила и его. Нечего в поселке панику поднимать, а бандиты пусть поищут, куда их разведка делась.

В поселке, она сразу подъехала к дому Оксаны, там никого не было. Только на столе лежала записка, в районе введено военное положение, и что бы она никуда не уходила. Это хорошо, значит, ее сообщение уже обработано и принимаются меры. Сбегала к соседям. Димка не приходил. Неужели заблудился. Надо кого-то послать на поиски, самой некогда. Она закрыла кузов джипа мешками, сложенными в прихожей оксаниного дома, укрыв оружие, взяла пистолет и нож. Умыла лицо, а то испугаются от такого вида, нашла в доме ватник, холодно и футболка вся в грязи, достала из своего рюкзака удостоверение и собралась ехать в отдел полиции.

Снова села в джип, он не завелся, кончился бензин. Когда подъезжала к дому Оксаны, джип уже дергался. Пришлось идти пешком, точнее, бегом. Все нужно делать быстро, времени нет.

Подбегая к отделу полиции, увидела, там собралось уже человек восемь полицейских. Прошла внутрь

— Девушка вы куда, туда нельзя. — Попытался остановить ее дежурный, Лера проскочила, пока он вылезал из дежурной комнаты с окошком.

Быстро вошла в кабинет начальника отдела. Там сидели Зверев, Оксана и еще два лейтенанта.

— Оксана, Леня! Привет, я к вам.

— Лера, извини, сейчас не до тебя, сиди дома и не высовывайся. Если что, сообщим. — Ответила Оксана.

— Дежурный, почему постороннего пропустил, приказ был, никого не пускать. — Подал голос Зверев.

— Я ей говорил, а она не слушается. — Ответил дежурный.

— Оксана, Димка пропал, надо кого-нибудь на поиски послать.

— Как пропал? Ты же с ним была.

— Он пешком через болото ушел, а я на машине приехала.

— Не могла захватить, или поссорились. Не надо было его одного отпускать. Сама потеряла, сама и ищи. У нас ЧП.

— Оксан, я не могу, мне, сейчас, звонить должны.

— Иж, какая королева, ей звонить должны, а пацана пусть другие ищут. Сейчас звонить никто никуда не сможет. Мы все ждем звонка из Москвы и линия заблокирована, так что иди, ищи и нам не мешай. Ты понимаешь, ЧП в районе.

Тут раздался звонок, и Зверев снял трубку

— Нет, не пришел еще ваш специалист, Знаю, знаю, псевдоним Никита.

— Никита, это я. Капитан дайте трубку, это меня. — Сказала Лера

Зверев удивленно посмотрел на Леру.

— Вот мое удостоверение.

Лера достала удостоверение и показала Звереву. Он взял его и передал Лере трубку.

— Никита у телефона.

— Девушка, вы не шутите.

— Какие шутки, я жду.

— Ваше звание?

— Майор.

— Ждите звонка, сейчас с вами будут говорить из Москвы.

Лера села рядом с Оксаной. Оксана с удивлением разглядывала лерино удостоверение.

— Ничего себе. Лерка, ты с ума сошла. Майор разведки. Ты даешь.

— Оксан, потом поговорим, сейчас некогда, нужно Димку искать, займись, пожалуйста.

Оксана посмотрела на мужа. Зверев тоже посмотрел на Оксану и почесал загривок

— Майору передано командование всем личным составом и вся власть в районе. Приказ сверху. За не выполнение приказа майора, вплоть до расстрела, так что иди Оксана.

— Оксана, возьми кого-нибудь из ребят, рацию и оружие. Увидите чужих, сигнал по рации и сразу назад, даже не зовите их. В лесничество тоже не ходите.

— Есть, товарищ майор. А как же лесник с детьми?

— Потом решим, сделай то, что прошу и не больше.

— Постараюсь.

Оксана вышла.

— Значит так, капитан, слушай. Не хотела при Оксане. На лесничество напали бандиты, сбежавшие зэки и всех убили. Мы с Димкой были уже на болоте. Повезло.

— Сколько их было?

— Восемь отморозков, но это теперь уже не важно.

— Как, не важно, их же ловить надо.

— Не надо, я с ними разобралась.

— Как разобралась?

— Как учили, так и разобралась. Ты слушай, не перебивай. Это была разведка террористов, за ними на машинах едут еще почти четыре сотни бандитов. Их цель, полигон уничтожения химического и бактериологического оружия, наша задача, любой ценой не пропустить их. Иначе они все это распылят с самолетов или взорвут, будет очень плохо всей стране, там этого говна выше крыши.

— Как же их остановить? У меня всего пятнадцать человек, вместе с Оксаной. Обещали к вечеру еще человек сорок, но этого мало.

— Мало, поэтому посылай своих людей, пусть собирают мужиков с оружием, у кого что есть. Пусть берут все патроны. Для такого боя все равно не хватит. Собирай женщин с детьми и все машины. Загружай под завязку и отправляй к станции. У твоего дома стоит джип, вот ключи. Его пригонишь сюда. Там автоматы, гранаты и гранатометы. Его нужно заправить под завязку. Его оставишь для нас. Пригодится. Все, выполняй, и особо не болтай, смотри, что бы, паники не было.

— А джип с оружием откуда?

— У бандитов одолжила.

— Да, они так и дали.

— А мы им поддали, и они согласились. Давай, капитан, времени нет. Утром могут начать атаку.

Снова зазвонил телефон

— Никита?

— Никита слушает.

— Это Ковалевский Иван Константинович. Мы с вами знакомы.

— Да, знаю, вы отец Фотографа.

— Слушай меня внимательно. Любой ценой нужно остановить бандитов. Проси, что хочешь, груз сбросим с самолетов на парашютах по координатам. Людей сбрасывать не будем. Погода не позволяет, да сейчас и некого. Все или на Кавказе, либо в соседнем районе зэков ловят. Нужно сутки продержаться. Любой ценой держись сутки. За сутки мы подгоним помощь.

— Есть. Но нужно оружие, гранатометы, гранаты, мины, патроны и много. Здесь люди есть, охотники и лесники, но с ружьями много не навоюешь и боеприпасы нужны. Бой будет хороший. У полиции мало, даже для своих автоматов патронов не хватит. И еще просьба. Если самолет с Питера будет, пусть перебросят мое оружие и полевую форму, а то я тут как ворона на снегу. Я маячок с телефона включу, пусть пеленгуют, где сбрасывать удобно. У нас облачность очень низкая, сильный порывистый ветер и часто дождь.

— Понятно. Часов через десять жди посылку. Перед вылетом еще позвоним.

У Владимира зазвонил телефон

— Кто говорит?

— Слон. Что, отца уже по голосу не узнаешь?

— Узнаю.

— А чего спрашиваешь?

— Так ты, вначале молчал, как я узнаю?

— По номеру в определителе, или разучился.

— Нет.

— Ладно. Слушай команду. Там у вас в Пушкине стоит хороший самолет, который вам для учений выделили. Загружай его оружием, боеприпасами и к Никите. Она просила еще мины и гранатометов, побольше. Через десять часов, самолет должен быть на месте. Сброс в слепую на парашютах по сигналу радиомаяка телефона Никиты. Понял. Есть вопросы?

— Есть.

— Давай.

— В самолет уже загружена одна БМД для учений. Можно ее сбросить Никите, выгружать жалко, а ей пригодится.

— Только без экипажа. Повторяю, сброс вслепую. У них облачность, сильный ветер и дождь. Неизвестно, куда все это упадет.

— А мне можно?

— Нет. Готовьте для следующего рейса молодых бойцов из резерва, с ними и полетите, по погоде, ясно.

— Так точно.

— Да, чуть не забыл, Никита просила ее комплект оружия и одежды, а то говорит, как ворона на снегу.

— Есть.

Владимир прибыл на аэродром и лично проверил всю погрузку. Привезли два боекомплекта для БМД и горючего на три заправки. Если все получиться, бандитам будет сюрприз. Через три часа самолет был загружен, взлетел и взял направление на тихий сибирский поселок.

Через час в кабинете начальника отдела полиции снова проснулся телефон

— Кто у телефона?

— Никита.

— Слушай, Никита. Через восемь часов готовьтесь принимать груз. Подберите поляну по больше и дайте радиомаяк. Сброс будет в слепую, через облачность, так что ловите. Сброс с четырех заходов с интервалом в десять минут. Вам за десять минут расчистить площадку для следующего захода. По погоде, сбросят десант. Держитесь. Ваша заявка удовлетворена.

Лера прикинула время. Восемь часов, значит ночью, искать груз будет тяжело. Вошел Зверев.

— Капитан, нужна большая поляна для приема груза с самолета.

— Есть поляна, километрах в пяти по дороге к станции. Тогда через пять часов отправишь туда наш джип, вот тебе телефон, смотри, как включить радиомаяк. Включите, когда услышите звук самолета. Груз старайтесь сразу же убрать, что бы можно было сбросить следующий, всего будет четыре захода.

— Будет сделано. Там люди собрались. Лесники, охотники и старатели. Ждут. Что им сказать.

— Сейчас я сама выйду. Да, детей отправили.

— Половину, больше машин нет.

— Звони в райцентр, пусть присылают.

— Есть.

Капитан позвонил в центральное ГУВД и ему пообещали прислать транспорт к ночи. Они вышли на улицу. Там стояло человек пятьдесят. Кто с ружьями, у некоторых были и винтовки с оптическим прицелом. Маловато будет, подумала Лера.

— Это все? — Спросила она капитана.

— Нет, обещали подойти еще столько же, одеваются и собираются.

— В две шеренги становись. — Отдала Лера команду.

Все построились.

— Значит так, мужики. Дело плохо. В соседнем районе сбежали зэки и не просто зэки, многие из них, в прошлом, опытные террористы. Идут на нас. Завтра, ближе к обеду могут быть здесь. Наша задача, их не пропустить.

— А много их.

— Нам хватит. Только страху не надо нагонять. Если сделаем все правильно, мы их уничтожим, главное не паниковать и выполнять все мои приказы.

— Что, нами еще и девчонка будет командовать?

— Мужики, можно немного о себе, что бы вы, не сомневались.

— Ну, скажи, какие курсы кройки и шитья ты закончила.

— Я, окончила высшее военное рязанское училище воздушно-десантных войск, воевала на Кавказе командиром взвода разведки, имею боевые награды, сейчас служу в главном разведывательном управлении, воинское звание майор. Все руководство по отражению банды поручено мне главнокомандующим, то есть президентом страны. Помощь прибудет, как только появится возможность, погода значит. Еще вопросы есть?

— А кто подтвердит такие права.

— Я подтвержу. Я документы видел и лично приказ получал. — Сказал Зверев.

— Тогда ладно, командуй. Дом от паразитов защищать надо.

— С винтовками с оптическим прицелом, встаньте отдельно.

Мужики перестроились. С винтовками было двенадцать человек.

— Кто в десанте служил, есть такие.

Вышло четыре человека.

— Очень хорошо. Есть офицеры запаса.

— Вышло еще пятеро.

— Сейчас разбейтесь на пять взводов, с учетом того, что еще люди подойдут. Первый взвод снайпера. Десантники будут моим резервом.

— На берегу речки надо вырыть ячейки или окопы, насыпать мешки с песком и уложить, этим нужно заниматься сейчас, снайперам подыскать позиции. К мосту подтащить бочки с бензином и приготовиться его сжечь. Задачи всем ясны. Приступайте к выполнению.

Все разошлись по делам. Часов в шесть вечера появилась Оксана с полицейским

— Нашли Димку.

— Слава богу. Где же он блуданул?

— На втором острове заблудился. Тропу не нашел, а обратно идти побоялся. Сидел и ревел. Лер, давай перекусим, ты, поди, с утра ничего не ела.

— Давай.

Они втроем зашли в кабинет Зверева, там Оксана открыла свою сумку и выложила все на стол.

— Что случилось в хозяйстве у деда. Из-за чего весь этот переполох? — Спросила Оксана.

— Бандиты идут из соседнего района на полигон с химическим оружием и другой дрянью. Если доберутся, нам всем не жить. Там дряни на всю страну хватит и еще соседям достанется.

— Много их?

— Очень много, человек четыреста.

— Как же их останавливать?

— Придумаем.

— А у деда что?

— Оксан, мне очень жаль, там все убиты.

— Как же?

— Они всех расстреляли. Нам с Димкой повезло. Когда они пришли, мы уже домой по болоту топали. Выстрелы услышала и я Димку одного домой отправила, а сама обратно вернулась, посмотреть, кто стреляет и зачем. Их добивали на моих глазах, а я ничего сделать не могла, даже ножа не было.

— И как же ты с ними?

— Оксан, я не физкультурный кончала, а высшее военное училище воздушно-десантных войск, потом еще специнститут ГРУ. Дождалась момента и сделала свое дело. Это моя профессия, народ защищать и бандитов убивать. Девчонкам только не говори, моя работа не любит известности.

— Ладно. Кушай, давай, когда еще перекусить сможешь.

— Теперь уже не скоро.

Они поели.

— Значит так капитан, строй всех повзводно.

— Оксан, если что, напиши моим. Тогда можешь все рассказать, кто я и что. Хотя и боевые друзья тоже найдут, что рассказать.

— Ты думаешь…

— Я ничего не думаю, я счастливая, где я, там бандитам тошно.

Зверев вышел и через несколько минут, вышла Лера. Перед зданием отдела все были построены. Народу заметно прибыло. Прибыло пятьдесят полицейских с автоматами, прибавилось снайперов с винтовками, их стало уже тридцать четыре человека, подошли лесники и охотники. Ее резерв десантников пополнился до пятнадцати человек. Всего около ста пятидесяти человек.

— Кто из бойцов умеет стрелять из гранатометов.

Вышло около двадцати ребят, очевидно недавно отслуживших в армии.

— Слушай боевую задачу. Сейчас капитан берет тридцать человек и отправляется в точку сброса груза с оружием, приносит все сюда и раздает. Старший лейтенант идет с десятью гранатометчиками и двадцатью снайперами на первый от лесохозяйства остров, и устраивает там засаду в сторону дороги. Ночью дойдете?

— Постараемся.

— Постарайтесь. Гранатометчики делают по одному залпу по кузовам машин, снайперы выстреливают по три патрона в темпе вальса. Старайтесь попадать в голову людям, одетым в черные бронежилеты с разгрузкой. Это наемники с хорошей подготовкой, их лучше близко не подпускать. И сразу же бегом уходите на ближний к нам остров. Там, то же самое, и бегом сюда, держать оборону. Нигде не задерживайтесь. Бандиты должны стрелять туда, где вас уже нет. Герои нам не нужны, нужны победители. В лесохозяйство не ходить, бандиты тогда быстро вычислят тропу и вам не уйти, более того, покажете им короткий путь, а они его не знают. Мы с шестью десантниками забираем все трофейное оружие и едем к развилке дорог, а там видно будет. Всем все ясно. Если увидите, что за нами кто-то гонится, когда мы обратно поедем, себя не обнаруживать, нам не помогать. Ваша задача, кузова машин. Чем больше бандитов убьете, тем меньше их к поселку придет.

— Вы говорили, что они по ночам передвигаются? — Спросил Зверев.

— А мы их заставим это делать днем.

— Понятно. — Ответил Зверев.

— А что, у нас машины не будет? — Спросил старлей, зам Зверева.

— Нет. Машина нам нужна, как мы туда доедем.

— Значит все на себе перетаскивать?

— Да, все на себе. Это война, тяжкий труд. Чем больше трудишься, тем больше шансов выжить и победить. Самолет должен быть часа через три, вам пора и нам пора. Пошлите группу, сделать ориентиры до островов, что бы ночью, в темноте заметны были или людей расставьте.

— Есть. — Согласился Зверев.

— Поехали, бойцы.

Лера с десантниками сели в джип и поехали. Хороший джип, американский, с кабиной и открытым кузовом. Часам к девяти вечера, добрались до развилки дорог у лесохозяйства. Дорога направо уходила в соседний район, а налево шла в лесохозяйство и дальше, в следующий район. Джип спрятали в треугольнике, между правой дорогой и дорогой в поселок, и приступили к наблюдению. Лера распределила время. Двое наблюдают, остальные спят. Подъем всем в шесть утра. Ночь прошла спокойно. К шести утра все были на ногах. Было тихо. Даже ветра не было, только тучи низко висели в воздухе, и сыпала мелкая водяная пыль. Часов в восемь послышался шум моторов. Шум медленно нарастал. Показались первые грузовики.

— Значит так, бойцы, наша задача, уничтожение бензовозов, что бы у них не было шансов уйти дальней дорогой. Там нет никого, и они беспрепятственно пройдут на полигон. Пешком не успеют, туда подойдут отряды спецназа.

— А поселок? — Спросил один из бойцов.

— А поселок мы защищаем. Если они попадут на полигон, там достаточно пары гранат и поселка не будет, там боевые отравляющие вещества и биологическое оружие. Не будет ни поселка, ни окрестностей. Всем хватит.

— Ясно. А когда уничтожать будем?

— Посмотрим, как они на дневку расположатся. Если сейчас начнем, то много не сделаем и сами не уйдем.

Бандиты действительно расположились на дневку, поставив машины в лесу у лесохозяйства. Насчитали двадцать грузовиков, пять бензовозов, четыре уазика и три фирменных джипа с кабиной и отдельным открытым кузовом. На дорогу в сторону поселка, поставили уазик, и пять бойцов, типа пост. Главные пошли в дом, остальные расположились на отдых у машин и во дворе лесохозяйства. Нашли убитых хозяев лесохозяйства, и местность огласилась радостным криком.

Из джипа вытащили пакет, и желающие потянулись к нему. Разглядев в бинокль, что делали бандиты, отходя от пакета, увидела, кололись. Это выдавали наркотики и шприцы, кому то давали таблетки. С одной из машин давали еду и спиртное, наливая из бутылок. Понятно, пусть закончат. Потихоньку все разбрелись. Пора было начинать.

Пост на дороге в сторону поселка был невиден с основного стойбища бандитов, с него Лера и решила начать. Тем паче, трое уселись в уазик, еще один улегся у колеса и только пятый расхаживал по дороге, но вскоре и ему надоело. Он пошел на обочину и сел, прислонившись спиной к дереву. С него Лера и решила начать. Бойцам выдала пистолеты с глушителями, захваченные у бандитов и велела страховать, стрелять только в крайнем случае, беречь патроны и не шуметь. Сама оставила автомат, взяла нож и, подкравшись к бандиту сзади, просто воткнула нож в грудь, там, где сердце. Он сидел позади машины и был невиден из ее окон. Дальше, она очень тихо подошла к машине сзади и кинула нож, в сидящего у колеса. Он попал в шею, бандит, дернувшись, завалился на бок. Показала своим, что бы подошли с пистолетами. Они подошли. Лера взяла один пистолет, боец резко открыл дверь уазика, и она выстрелила в бандитов, всадив каждому по пуле в голову. Двое сразу поникли, а третий еще шевелился, Лера его добила ножом, вытащив, из лежащего на земле.

— С этих снимите куртки и оденьте на себя, тела в лес и забросать ветками. Потом уазик руками оттолкайте за поворот и бегом обратно.

Бойцы вытащили тела из машины и оттащили в лес. Уазик откатили за поворот.

— Здорово у вас с ножом получается. — Сказал один из бойцов.

— Некогда дифирамбы петь. Самое трудное еще впереди.

На дороге, у конца колонны, стояли два человека. Тоже, что то, вроде поста. Бензовозы стояли первыми, впереди колонны, и это усложняло задачу.

— Слушай задачу. Ты бежишь к уазику и после того, как мы начнем стрелять, заводишь двигатель. Как только мы проедем, ты его ставишь поперек дороги, оставляешь гранату, садишься к нам, и уезжаем. Если нас подстрелят раньше, уезжаешь один. Понял.

— Да.

— Отлично. Один садится на пассажирское сиденье, остальные в кузов. Идем по нахалке. Джип их, должны принять за своих. Если нам кто-то будет мешать, стреляем из кузова, из пистолетами с глушителем. Я подъезжаю на расстояние метров сто от бензовозов, разворачиваюсь, если есть время, вылезаю и стреляем вместе, залпом, каждый в свой бензовоз по порядку, если нет, стреляете сами из гранатометов. Постарайтесь попасть, других попыток у нас не будет. Часовых убираем тоже из пистолетов с глушителями. Всем ясно.

— Так точно.

— Приступаем, пока они под кайфом.

В ту сторону колонны проехали без вопросов. Часовые им махнули рукой, узнали машину, а затемненные стекла скрыли, кто в ней. Лера подъехала метров на семьдесят от бензовозов, развернулась, выскочила сама, взяла гранатомет, все приготовились и выстрелили. Было видно, как попали три заряда, двое промазали. Над бензовозами взметнулись языки пламени. Лера взяла следующий гранатомет и выстрелила. Попала. Над следующим бензовозом тоже взметнулось пламя. Вместе с ней повторно стреляли еще двое и тоже попали, вдвоем в один бензовоз. Все, задача выполнена, теперь, главное уйти. Она запрыгнула в кабину и нажала на газ. Бандиты метались, ничего не понимая. Лера гнала мимо колонны, но в них не стреляли. Все еще принимали за своих, только двое часовых наставили автоматы, из кузова их тут же убрали. Проскочили поворот и, доехав до уазика, остановились. Уазик дернулся и встал посредине дороги. Из него выскочил боец и запрыгнул в кузов. Лера нажала на газ и джип помчался. Похоже, погони не было. Часа через два они вернулись в поселок. Вдалеке, за болотом поднимались огромные столбы дыма, то сливаясь в один, то распадаясь на три. Дерзкая по своему замыслу акция удалась. Теперь бандитам окружной дорогой не пройти. Заправиться они еще не успели и в баках, после ночного перехода, оставалось не больше трети, это километров на двести. Плюс дорога в ту сторону перекрыта горящими бензовозами, которые сами не потухнут, и будут гореть очень долго.

К Лере подошел капитан Зверев.

— Поздравляю с удачной операцией.

— Еще рано. Они скоро в атаку пойдут, вот тогда и посмотрим.

— Вечером было три автобуса и утром мы отправили всех женщин с детьми на станцию. Старики ехать отказались. Правда и мест уже не было, но автобусы обещали к вечеру вернуться. Еще к нам идет эшелон с ротой мотострелков и техникой. К вечеру будут на станции, утром у нас. Пацаны молодые, необстрелянные, но оборону держать смогут.

— Отлично.

— Да еще, товарищ майор, ваши там такую штуку сбросили, нам ее даже не открыть. С двумя пушками. Стоит, а что с ней делать, не знаем. Все остальное собрали, много с деревьев пришлось снимать, принесли и раздали. Бойцы на позициях, засада уже на первом острове готова.

— Молодцы. Поехали штуку смотреть. — И уже бойцам. — Мужики, кто на БМД механиком-водителем служил.

Отозвался один из десантников — Я.

— Садись, с нами поедешь. Нам такой подарок прислали, бандиты отдыхают.

На поляне стояла БМД. Лера открыла люк и увидела на командирском сиденье привязанный мешок, там было ее оружие, полный комплект и форма с термобельем. Наконец-то. Гражданская одежда, что была на ней, вся мокрая и местами порвана. Она взяла мешок и пошла в лес. Там переоделась. Забросила снятую одежду в мешок. Распределила оружие и вышла обратно. Ребята ее даже и не узнали. Только когда она подошла ближе, присвиснули. Вот это да. Это была ее форма, аккуратно подогнанная и очень удобная, и смотрелась Лера в форме тоже, как с плаката. Форма была для штабных учений в отряде, с погонами, всеми нашивками и значками. Конечно, надо было чисто полевую, без всего, но та была дома, в стирке. Ладно. Черт с ним. Теперь есть БМД и главное им правильно распорядиться. Механик уже суетился вокруг, осматривая машину

— Товарищ майор, ключей нет.

Лера порылась в мешке. Нету. Как же заводить. На всякий случаи пощупала карманы. В нагрудном кармане что-то звякнуло. Достала. Ключи. Здорово. Отдала механику. Он завел. Там же в кармане она нащупала записку. Выяснила, на местах для десанта загружен еще один боекомплект и должен быть поддон с бочками. Спросила. Точно, есть поддон с бочками, но он упал в лес и повис на деревьях. Пошли смотреть. Понятно.

— Так бойцы. Сейчас едем в поселок. Вы берете еще бойцов и на джипе перевозите бочки в поселок, а мы разгружаемся и дальше едем одаривать бандитов подарками.

В поселке разгрузили второй боезапас, Лера осмотрела полученное оружие и обнаружила еще мины. Здорово. Раньше бандиты устраивали засады и в этом преуспели, а вот теперь посидят в шкуре тех, кого убивали из засад. Она спросила, кто еще знает БМД, нашелся один такой, остальных посадила на место десанта. Взяла штук двадцать гранатометов, три пулемета, десяток мин, и они снова поехали навстречу бандитам.

Когда колонна подъезжала к месту очередной дневки, Исса начал тревожиться. Вчера вечером от разведки по спутниковому телефону поступило сообщение, все в порядке и путь свободен. Утром разведка подтвердила, все спокойно, вышли к домику лесничего и там будут ждать.

Предварительно, разведка должна была прокатиться в сторону поселка и посмотреть, нет ли там каких-нибудь воинских частей. За день и ночь должны были съездить туда и вернуться. От этого зависел выбор пути. Через поселок в три раза короче и дороги лучше. Даже если успеют сообщить о их приближении, все равно полигон закрыть не успеют. Но по мере приближения к домику лесничего, никаких сообщений не поступало. Рация и телефон молчали. Вызовы оставались без ответа. Если разведка не вернется, значит, что-то случилось, и придется выбирать дальний путь. Это плохо. Это лишних две ночи или целые сутки пути по очень плохой лесной дороге. Если их обнаружат, то до полигона им не дойти.

Подъезжая к лесничеству, он решил загнать часть машин во двор лесохозяйства, бензовозы поставить вперед по длинной дороге, что бы вечером заправлять отъезжающие машины. Заправлять сразу он побаивался. Они взяли с собой еще рецидивистов разных мастей, пообещав большие деньги, ксивы и по дороге наркоту и водку, но это народ не надежный. В любую минуту могут свалить. А так знают, машины не заправлены, а пешком далеко не уйдешь. Догоним и перебьем. Предупреждены.

Как обычно, на дневке, вместе с едой, им раздали, кому что надо. Кому дозу, кому водки. Чтоб спали и не бузили. Пушечное мясо тоже надо. При штурме полигона их вперед, а сами за ними. Накачали водкой и наркотой и им все по барабану, терять то особенно нечего, кому пожизненное, кому от десяти и больше, то же считай, пожизненное. Не всем конечно, но кто заупрямится, сразу свою пулю получит. Зато своих намного меньше погибнет.

При осмотре хозяйства лесничего, в сарае обнаружили убитого хозяина и его семью. Значит, разведка тут была. Пол в доме кровью заляпали, могли бы и по аккуратнее, на улице расстрелять. Сколько раз говорил. Не доходит. Распределил посты. Часовые из зэков еще те, но и ставил не по одному. Перекусили, можно и поспать.

Проснулся от взрывов. Выскочил из дома во двор. Огромные языки пламени и столбы дыма на том месте, где должны стоять бензовозы. Заметил уезжающую машину разведки. Куда они? Почему Селим, ему ничего не доложил? И вообще, что тут происходит. К нему подбежало несколько наемников.

— Это была машина Селима. Он взорвал бензовозы. Все. Что он творит. Теперь не доедем.

— Быстро в погоню, у него бензина не должно быть.

Только тут он заметил две канистры из-под бензина, стоявшие почти посредине двора. Канистры Селима. Подошел, потрогал. Что за черт, полные. Значит бензина у них, совсем нет. Вот-вот встанут. И в поселок не ездили. Не на чем. Обкурились что ли, или зэки подняли бунт, убили Селима, и пытаются заработать себе прощение. Нужно догнать и наказать. Погоня уехала на джипах. Через час вернулись, привезя, еле живого Селима. Селим был весь в крови. В правом плече была хорошая рана и из нее сочилась кровь.

— Догнать не смогли. Куда-то делись эти придурки, с дороги на поселок и УАЗ поперек дороги поставили, да еще с гранатой. Вован пытался отогнать и подорвался. УАЗ только на помойку.

Исса растормошил Селима, сделав ему пару уколов.

— Селим, что случилось?

— Ко мне приходила Никита.

— Откуда она тут взялась, ее там убили.

— Ее там убили, но Аллах ее вернул обратно, с посланием нам.

— Каким посланием, что ты мне тут голову морочишь, сам что ли, наркоты наглотался?

— Она была покрыта грязью и тиной, как будто только что из могилы, и у нее на руке был драгоценный перстень со знаками Пророка. Она сказала, Аллах нас проклял, за убийства женщин и детей и не возьмет к себе, и на земле нам места нет, наше место в аду. Он прислал ее, что бы отправить нас в ад.

— Так это ты бензовозы взорвал? Ты сумасшедший. Ты убил нас всех. Ты предал наше дело, нашу веру.

— Она сказала, что это мы теперь неверные и нас надо убивать, как бешеных собак. Так ей велел Пророк.

Исса со злостью выхватил пистолет, и выстрелил в Селима три раза. Такие разговоры при всех плохо действуют на окружающих и вредят дисциплине, разваливающейся на глазах. Селим замолчал, навсегда.

— Уберите этого предателя.

Положение было серьезным. Исса знал, Селим, был глубоко верующим человеком, но от денег никогда не отказывался. За эту операцию им были обещаны очень большие деньги, хватит не только им, их внукам и правнукам. Что произошло с Селимом? Сам, что ли наглотался наркоты и поймал глюк с видением, или было что-то другое. Погорячился. Надо было затащить Селима в сарай и там его хорошенько допросить. Теперь у мертвого не дознаешься. А если это был не глюк. Откуда тут, в глухом лесу, взялась Никита. Неужели, действительно, пророк не одобряет их борьбу? Раньше одобрял, а теперь нет. Бред. Все же это был бред раненного наркомана. По-другому, Исса это объяснить не мог.

Исса велел осмотреть все баки и прикинуть, сколько горючего осталось. Получалось, если слить весь бензин, можно полностью заправить не более пяти грузовиков и проехать половину пути по длинной дороге, если не застрянут. В пять грузовиков можно загрузить сто пятьдесят человек. Оставшуюся половину пути придется идти пешком. Дорога займет больше трех суток, а это время, за которое защитники успеют подготовиться. Наверняка уже все всем известно. Ста пятидесяти человек явно мало для молниеносного штурма полигона. Там рота охраны, пусть и необстрелянная, из молодых, но им обороняться, а не наступать. Дальше подтянут войска и все. Это срыв операции и гибель. Денег не будет. И самолета в дальние страны не будет. Такой, он никому не нужен. Надо идти через поселок. И идти сейчас, маскироваться, уже смысла нет. Все равно, столб дыма от бензовозов виден далеко. Через поселок за сутки будем на месте. Пока облачность и дождь, авиация бессильна. Наверняка в поселке есть горючее и какие-нибудь машины.

Приказал собираться и ехать в поселок. Зэки потихоньку приходили в себя и трезвели от происшедшего. Вперед направил разведку на уазике. Когда дорога вывела к болоту, из леса на болоте, послышались выстрелы из винтовок и гранатометов. Четыре заряда взорвались прямо в кузовах машин, остальные заряды, слава Аллаху, прошли мимо. Ответили сильным обстрелом места, откуда стреляли. Выстрелов больше не было. По болоту не пройти. Попали или нет. В каждой машине погибло по шесть человек и примерно по десятку раненных. Черт с ними, это зэки. Но еще, от винтовочных выстрелов погибло четырнадцать наемников. Вот это плохо. Отлично подготовленные и хорошо вооруженные бойцы на вес золота. Они, основная ударная сила. Но что очень плохо, неизвестно, кто стрелял. Не проверить и не догнать. На войска не похоже. Те бы окружили и добивали до конца. Раненных зэков оттащили в лес и бросили, обещав вернуться. Куда с ними. Четыре машины сгорели, и остальные пришлось уплотнять. Обругал по рации разведку. Бойцы клялись и божились, ничего не видели.

Двинулись дальше. Дорога ушла от болота. Можно вздохнуть. Исса немного расслабился. Через пять километров первая грузовая машина подорвалась на мине и как только все остановились, из леса прозвучали выстрелы из гранатометов, по последним машинам. В самой последней было тридцать наемников. Исса их специально сзади пустил, что бы зэков караулили. Восемь погибло сразу и четыре раненных. В других не лучше. Обстреляли лес и собрались прочесать, в этот момент, позади колонны, заработали три пулемета у изгиба дороги. Все залегли. Пулеметы замолчали. До пулеметов метров триста. Надо обстрелять из гранатометов. Отдал команду. Место, где были пулеметы, перепахали, как могли. Исса развернул людей, и они пошли в сторону пулеметов. Противник не стрелял, зато они поливали со злости это место огнем из автоматов. Зэки шли с опаской, их сзади, подгоняли наемники и освобожденные товарищи. Пулеметы молчали. Исса встал и пошел позади всех. Наверное, пулеметчики не ожидали такого обстрела и погибли. Надо посмотреть, кто это. Они подошли к месту, откуда стреляли пулеметы, там никого не было.

В лесу неожиданно заработал двигатель, и, разбрасывая ветки, на них, неизвестно откуда вылетела БМД. Стреляя из всех точек, и кося людей почти в упор, она выехала на дорогу и начала давить тех, кто не успел увернуться. Оставшиеся гранатометы остались в грузовиках. Зэкам Исса такие штуки не доверял, а наемники расстреляли по пулеметам то, что было у них в руках. БМД пройдя на полном ходу всю колонну, давя и расстреливая все, что подвернется ей под руку, развернула башню и продолжила свой путь, поливая их свинцовым огнем.

Надо связаться с разведкой. Пусть они ее встретят, и Исса стал вызывать разведку. Разведка ответила. Он отдал приказ — На вас идет БМД, готовьте гранатометы. — Это-то чудо тут откуда. Скорей можно поверить в появление призрака Никиты, чем в одну БМД посреди глухого леса. Если тут войска, то и техники было бы много, а тут одна. Бред.

Начали приходить в себя. Исса встал, отряхнулся и стал командовать, сосчитать раненных и убитых. Посчитали. Сорок три убитых и раздавленных зэков, тридцать раненных, из наемников пятнадцать убитых и шесть раненных. Что делать с раненными. Исса не знал. Бросить раненных зэков, забирая наемников, зэки взбунтуются. Оставить всех, взбунтуются наемники. А машины снова надо уплотнять. Приказал раздать всем наркотики и водку. Пока колются и пьют, думать не будут. Раненным зэкам тоже сделали по уколу героина и отнесли в лес. Остальных распихали по машинам. Там уже тесно. Если еще один обстрел, и убитых будет намного больше.

И этот обстрел случился. Как только дорога снова пошла вдоль болота, оттуда снова ударили гранатометы и винтовки. Бандиты Иссы снова полили огнем, место, откуда стреляли. Но подойти к нему не могли. Болото. И не видно ничего. Снова у Иссы убитые и раненные. Зэки начали упираться, дальше не пойдем.

Дорога к поселку превратилась в дорогу смерти. Третья засада на одной дороге. Исса был в нерешительности. В машинах бензину оставалось совсем мало. Назад повернуть, даже до жилья не доедешь. Вперед идти уже вряд ли получиться. Тут их ждали. Это было ясно, но кто. Он вспомнил, как их расстреляли ночью в долине на Кавказе. Обстрел длился ровно одну, может быть две минуты. Потом они штурмовали этот пригорок, откуда в них стреляли. Штурмовали, постоянно стреляя в темный кустарник, но когда взобрались, там не было уже никого. Ни убитых, ни раненных. Зато внезапный удар неизвестной группы, принес им ощутимый урон раненными и убитыми. Он, вместе с Селимом, и еще одним бойцом, пошли другой дорогой, через открытое пространство и в горы. Но с грузом и толпой, там не пройти, и они бросили груз. Остальные не решились бросить груз, и, выбрав легкий путь, попали в засаду. Он потом узнал, через своих агентов, кто командовал этой неизвестной группой. Это была женщина, даже еще девушка, с псевдонимом Никита и это была не первая ее победа. Исса объявил охоту на нее. Но она была неуловима, то куда-то пропадала, неожиданно появляясь вновь, потом исчезла совсем. Он поговорил с людьми, которые видели ее и с их слов, художник нарисовал нечто, похожее на портрет. Вот по этому портрету в Саудовской Аравии опознали девушку, похожую на портрет и захватили. Она была мила и просила пощады. Все усомнились, она ли, и дорого заплатили. Ночью эта девушка превратилась в монстра и перебила весь штаб. Ей не повезло, приехали полицейские и посадили в тюрьму, пожизненно. Они ее не трогали. Пусть сидит. Вступать в конфликт, с властями мусульманской страны, себе дороже. Там, как писали газеты, она и погибла. Но тут, тот же почерк. Короткая огневая атака и никого нет, а ты сиди, считай убитых и раненных.

Может действительно ее прислал Аллах, и они воюют с призраками. Не может быть. Так оно или нет, но правильно будет, слить все горючее, заправить джипы и уходить, только куда. В безлюдные районы, зимой там смерть от холода и голода, да и наемники с освобожденными из плена товарищами по борьбе не отпустят, а всем не уйти. Дорога только одна, вперед. А там посмотрим.

Снова пересчитали убитых и раненных. Раздали наркоту и водку. Получалось, что они, за три засады и при взрыве бензовозов, потеряли вместе с брошенными раненными около ста пятидесяти зэков, сорок семь наемников и десять машин. Итого почти половина. До полигона уже не дойти. Но пробовать надо.

Поехали дальше. Разведка не отвечала. Зато, из-за поворота, выскочила БМД, хорошенько огрызнулась огнем, и снова пропала за поворотом. Снова минус две машины и десять человек. Еще через три километра увидели разбитый уазик разведки и убитых бойцов. Послал новую разведку. Еще через пять километров снова эта чертова БМД из-за поворота. И снова минус одна машина и пять человек. Самое плохое, что она вылетела из леса, выстрелила по колонне и с разворота разнесла уазик разведки, который шел впереди метров на пятьсот. Это еще минус пять человек и машина. И минус время. Уже два часа дня. Так до вечера до поселка не доберешься. Исса тяжело вздохнул. Надо думать, как уходить. В принципе все ясно. Задача провалена. Но и ему не уйти. Заложников нет, шантажировать власти нечем, а уйти одному, свои не дадут.

Уже четыре часа. Показался поселок. Ни души. Разбежались, наверное. Если пройти поселок, то дальше болот не будет и внезапных безнаказанных нападений не получиться. Появлялся шанс, и у Иссы поднялось настроение. Он отдал команду, проходить поселок, сходу, остановившись на окраине, и уже оттуда искать бензин.

Уазик разведки прошел мост, но грузовая машина подорвалась на мине перед мостом, и тут же появилась эта чертова БМД. По прикидкам Иссы, у нее должен был закончиться боезапас и горючее. Но она стреляла. В начале, она разнесла уазик разведки, а затем принялась расстреливать колонну. И самое страшное, неожиданно, ожил берег. Это вина Иссы. Тот берег, где расположен поселок немного выше и он не заметил мешки с песком и совсем не видел вырытые щели, ехал в конце колонны. Теперь все это стреляло. Его бойцы, выпрыгивавшие из машин, попадали под ураганный огонь ожившего берега. Если бы были одни наемники и освобожденные боевики, еще можно было попробовать что-то спасти. Но рецидивисты, никогда не нюхавшие пороху, попав под ураганный огонь, создали панику и мешали опытным бойцам, делая из них такое же пушечное мясо. О наступлении уже не было речи. Удалось спасти только две грузовые машины и один джип. Остальные горели.

Отведя бойцов за поворот дороги, Исса начал считать оставшихся. Тридцать наемников, еще пятьдесят своих из освобожденных и около семидесяти зэков. Это все, что осталось. Были и еще потери. Грузовики с основным боезапасом и спиртным остались у моста, и джип с наркотиками горел там же. Совсем плохо было то, что Исса не стал раздавать гранатометы, их и так осталось очень мало, решил поберечь. Теперь они горели в одной из подбитых машин. Там же был и запас гранат. На руках считанные единицы, только у наемников. Зэкам не дашь, еще рванут по пьяни.

Теперь нечем подогревать зэков и их в принципе то же можно списать со счетов. Хорошо, если бунт не поднимут. Надо подготовить атаку, и их послать вперед. Даже если она и не получится. Точнее, она уже и не должна получиться. Пока отходили, Исса прикинул, в них стреляло больше ста человек. И еще он разглядел, это были не военные, а полиция и много людей, одетых кто во что. Значит, местные жители вышли защищать свои дома. Все они не опытные люди, но продуманная система огня и действия их в засаде, выдавали руку опытного командира. Эх, если бы подойти вплотную и пойти в рукопашную, тогда успех был бы на их стороне, но как это сделать?

Неожиданно к Иссе подошло несколько наемников

— Слушай, Исса! У них снайперы целенаправленно стреляют по нам. Откуда они знают, кто мы и чем отличаемся от других?

Исса подумал немного и сразу догадался. — Экипировкой, на вас черные бронежилеты, и они хорошо заметены. Раздевайте зэков, одевайте сверху их куртки и вперед. Он решил попробовать обмануть защищавшихся. Вначале пускает зэков. Они должны пройти половину расстояния и залечь, обстреливая защитников, а дальше, под их прикрытием, через мост должны пройти опытные бойцы и уже в рукопашной схватке добыть победу. Всем все объяснил, и они пошли в атаку.

Все было по его плану. Местные жители и полиция, стрелки не важные, чувствовалось, автомат в руках долго не держали, хоть и строчили не переставая. Те, кто стрелял из своих винтовок с оптикой, или даже без нее, результат давали на несколько порядков выше, но плотности огня у них не было и погоду они не делали. Плотность огня как раз и создавали автоматы, не давая подойти даже на бросок гранаты. В бойца, находящегося за укрытием, не попадали, но и высунуться не давали, мешая вести ответный огонь и поднять зэков в следующую атаку. Вопрос без ответа, откуда у них столько автоматов и патронов, да еще гранатометы.

Его бойцы добрались до моста, перед ним наткнулись на мины, им снова пришлось отходить. Повторять атаку уже не имело смысла. Нужно ждать темноты и уходить, послав, оставшихся, в новую атаку.

Когда стемнело, он распределил обязанности и отправил всех ползком к реке, отделявшей их от поселка, а сам с двумя близкими ему боевиками, слил бензин с оставшихся машин и уехал. Здесь уже все ясно. Завтра начнут прибывать войска и прочесывать местность, надо хотя бы вырваться из кольца. Бензину на всю дорогу не хватит, но из кольца уйдут.

Выехав на дорогу, Лера погнала БМД вперед, к лесничеству. У нее уже созрел план засады. Ее надо устраивать между теми двумя, уже подготовленными на болоте. Только на оборот. Те будут бить по первым машинам, а они, по последним, потом на БМД пройдется вдоль колонны, сея смерть и панику. Риск неимоверный, зато, в случае удачи, результат будет сногсшибательный, и не только в плане уничтожения бандитов, но и в подавлении их уверенности в себе.

Пролетев первый выход дороги к болоту, они, вылетели прямо на уазик разведки бандитов, и Лера отдала команду

— Тарань.

Удар был сильный, БМД, штука тяжелая и уазик отлетел, опрокинувшись. Лера выскочила и добила бандитов из пистолета с глушителем, пока они не очухались. Услышала шум рации. Вытащила из машины и, садясь обратно в БМД, отдала одному из десантников. — Возьми, в случае чего отвечай, все сделаем и все в порядке.

Проехав еще, километров пять, она выбрала место для засады. Прикинула длину колонны и установила несколько мин, показав места установки водителю. — Будем обратно лететь, объедешь.

Проехав дальше, загнали БМД в лес, и приказала нарубить веток и закидать ее. Выбрала удобное место для установки пулеметов и отвела бойцов на место, где предположительно должны остановиться последние машины

— Значит так, бойцы, делаем по одному выстрелу из гранатомета, бегом в лес и через сто метров поворот к БМД, подбегаем, и к пулеметам. Поняли.

— Поняли.

Сама разместилась с пулеметами в лесу, недалеко от БМД, метрах в трехстах от последней машины и выбрала себе пулемет.

— После выстрелов из гранатометов, занимаем позицию и ждем, когда они соберутся лес прочесывать, тогда начинаем стрелять, когда залягут, все в БМД и ждем, когда подойдут, тогда заводим двигатель и вперед, давим и стреляем из всего, что стреляет. Водитель, ясно, давим, если где то застрянем, они с нас шкуру спустят и на маленькие кусочки живьем порежут, поэтому их не жалеть. Всем все ясно.

Всем все было ясно. Все вышло по ее сценарию. Забрасывать ветками БМД закончили, когда стихла стрельба у первой засады. Колонна прошла, первая машина подорвалась, и тут же были обстреляны последние машины. Бандиты с испугу, открыли ураганный огонь по лесу, пока вылезали и озирались по сторонам, ребят там уже не было. Потом боевики собрались идти в лес, выстроившись у машин, и в этот момент Лера с ребятами ударили из пулеметов. Когда сообразили залечь, фланговый огонь уничтожил не одного боевика. Через три минуты разведчики уже сидели в БМД. Боевики опять открыли ураганный огонь по месту, где были пулеметчики и наступая, не жалели зарядов для гранатометов. Обстрел пулеметного гнезда продолжался минут десять. Наконец, бандиты, не переставая стрелять, начали продвигаться к вспаханному месту. Подойдя, стали рассматривать, что же осталось. В этот момент Лера дала команду на запуск двигателя и полный вперед, с одновременным открытием огня из пушек и пулеметов. Они вылетели на дорогу и, давя бандитов гусеницами, и стреляя из всего, понеслись вперед, вдоль колонны. У бандитов возникла паника, и они, разбегались, кто куда, бросая автоматы. Когда пролетали голову колонны, развернули башню и, продолжая стрелять теперь уже назад, улетели за поворот дороги. Минут через пять заговорила бандитская рация. Боец, державший рацию, ответил, все в порядке, все сделаем.

Пройдя километров шесть от второй засады на болоте, Лера подыскала подходящий поворот, здесь удобно сделать еще одну засаду и сразу уйти в поворот дороги. Так и сделала. Были слышны выстрелы со второй засады. Отлично, бандитов задержали еще на час. Теперь, снова их очередь. Боец, дежуривший на дороге, подбежал и доложил, впереди едет уазик, а за ним, метрах в пятистах, основная колонна. Когда уазик проехал поворот, запустили двигатель и дали полный газ, выскочив из леса, дали пару выстрелов из основной пушки, очередь из дополнительной и из пулемета. Повернули и из двух пушек разнесли уазик. Ушли за поворот. Теперь из гранатометов не достанут. Все, пора домой. Лера сама села на место водителя и на полной скорости рванула к поселку. Колонна едет медленнее, чем БМД. БМД плевать на ямы и ухабы на дороге, а грузовику нет, да и в колонне не погоняешь.

Влетев в поселок, Лера остановила машину на берегу.

— Ребята, быстро заправляйте машину, пополняйте боезапас и капитана сюда.

На берегу люди копали щели и укладывали мешки с песком. Приехал капитан Зверев

— Как успехи, ваши бойцы рассказывают, вы бандитов, аж гусеницами давили.

— Мемуары потом писать будем, сейчас не время. Тащи мины сюда, они в списке были и еще ставь людей, нужны дополнительные огневые точки, что бы простреливать пространство вдоль дороги. Бандиты, часа через полтора будут здесь.

— Есть.

Люди для сооружения дополнительных точек нашлись сразу, мины подвезли минут через пятнадцать. Лера взяла десять человек, и пошла за мост, показывая, где копать ямы под мины. На дороге она поставила радиоуправляемые мины. Разведку нужно пропустить. Ямы появились быстро. Лера устанавливала мины и вставляла взрыватели. Обычными минами заминировали все подходы к мосту и часть берега с той стороны. Если сунуться напрямую, через реку, все равно не пройдут. Река не глубокая и шириной метров пятнадцать, двадцать, но течение сильное. Когда все было закончено, собрала людей

— Если будет отдельная машина, ее пропускаем, и ждем, пока не подорвется первая машина колонны, с этого момента, стреляем все. Снайперам задача та же, отстреливать людей в черных бронежилетах. Это основная цель для вас. Это опытные и хорошо подготовленные боевики. В рукопашную вам с ними не справиться. До подрыва первой машины никому не высовываться, пусть думают, что мы разбежались.

БМД замаскировали деревянным щитом, несколько в стороне от моста, за линией обороны. Колонну легче расстреливать со стороны. Колонна появилась на полчаса позже, чем ждала Лера. У бандитов снова возникла паника, и пока они сообразили, куда бежать, им досталось. На поле боя осталось много тел, особенно у моста. Понесли первые потери и защитники. Погибло двое жителей поселка и трое полицейских, прибывших для подкрепления. Пятеро раненых. Но праздновать победу было рано. Через час бандиты пошли в атаку. Атака была ориентирована на мост и захлебнулась на минном поле, устроенном Лерой у моста. Гражданские конечно стреляли плохо, даже охотники, но все же попадали. Конечно, оружие, не пристрелянное своим глазом, всегда косит. Многие автомат вообще в руках не держали, хорошо, что патронов прислали немерено, стреляй, сколько влезет. Главное, не подпустили нападавших, на расстояние броска гранаты, что тоже не мало. Бандиты стали потихоньку отползать от моста опять за поворот дороги. Снова убитые и раненные, много меньше, чем у бандитов, но все равно, неприятно.

Теперь будут ждать ночи, поняла Лера.

— Капитан, тащите дрова и фонари, нам теперь надо ночь продержаться. Если ночную атаку отобьем, можно считать, бандиты выдохлись. И еще, надо очень аккуратно проверить, что в грузовиках, только очень осторожно, не подорвитесь на своих минах.

Сюрпризы для бандитов кончились. Надо думать. Ночь, это их время. Бандитов осталось еще много, подпустим близко, и гражданские не выдержат. Взгляд уперся в столб с фонарем у моста.

— Где электрик.

— Есть, но он или дома, или слинял.

— Быстро за ним.

Привели электрика.

— Откуда запитан столб.

— От дизеля.

— Ток переменный?

— Да.

— Давай, от столба, провода раскидывай по всему берегу и вводу.

— У меня столько проводов нету.

— Снимай, откуда хочешь, с домов, с правления, с ферм. Людей дадим. Давай, дорогой, через два часа должно быть все готово. Зверев, дай электрику человек двадцать. Все линии отключить, и сюда резервную. Людям объяснить, к берегу близко не подходить и вводу не лезть.

Пока возились с электрикой, Лера с десантниками, попробовали пролезть под машинами и осмотреть груз. Получилось плохо. Несколько машин горело, и дальше было не пройти. Вернулись ни с чем. Для верности, выкатила из укрытия БМД и обстреляла снарядами каждую машину, в одном из кузовов рвануло очень сильно. Понятно, боезапас, может еще чего.

Через два часа берег был опутан проводами. Один конец привязан к кольям, вбитым в землю, а второй к колу, вбитому в воде, метра за три от берега. Сделали пробное включение, рыба всплыла. Выключили. Хорошо. Теперь караулить. Черт, чуть было не забыла. Вверх по течению притащить бочки с бензином.

Когда стемнело, бандиты снова пошли в атаку, но не гурьбой к мосту, а вооружившись бревнами, шли к реке поодиночке. Даже не шли, а скрытно передвигались, используя темноту и небольшие укрытия, перемещаясь между ними бегом. Попасть в такую, еле заметную тень, внезапно появившуюся и тут же исчезнувшую, практически не возможно. Но новый сюрприз уже готов. В бандитов и не стреляли. Охотничьи ружья с картечью наготове. Когда бандиты начали забираться в реку, Лера дала команду вылить бензин, когда они оказались на середине реки, поджечь его, включить ток и огонь из ружей по реке, а из автоматов, по другому берегу. Первый залп удачный. Теперь залечь и отстреливаться из-за укрытий из мешков с песком. Бандиты, еще не влезшие в воду, увидев, как их товарищи дергаются, в реку уже не полезли и, открыв ураганный огонь, стали отходить. При отходе у них снова возникла неразбериха. Сзади шли опытные наемники, подгонявшие зэков, и, не видя, что происходит в воде, начали стрелять в убегавших, приняв их бегство, за трусость, но поняв происходящее, стали отступать и сами. Ночная атака была сорвана.

Так, теперь выключить ток. Подождать, когда потухнет огонь в реке, ну это быстро. Пять минут, и последние языки бензинового пламени потухли, зажечь костры. Бензина больше нет. Со стороны боевиков начали идти выстрелы, не прицельные, не страшно. Так, для наведения страха. Теперь они будут искать обход. Ночью у них это плохо получится, послала на всякий случай две группы по десять человек в разные стороны, пусть пройдут по реке, посмотрят. Через два часа от одной из групп поступило сообщение, боевики собираются километрах в трех выше по течению. Посадила всех десантников на джип и БМД с гранатометами. Успели вовремя. Бандиты как раз начали переправу. Хороший залп из БМД и гранатометов, отбил у них желание к переправе. Стреляли наугад, но боевики пропали.

Машины отогнали в лес и вовремя. Боевики начали обстрел из гранатометов места, откуда стреляли десантники. Все наугад и все мимо. Значит, скоро опять полезут. Через минут двадцать снова замелькали тени. Подпустили ближе к берегу и опять удар из гранатометов и из пушек БМД. Снова БМД на место, а джип в поселок за новой партией гранатометов. Боевики снова обстреляли пустое место, но залпов из гранатометов было всего пять. Понятно, кончается боезапас. И у нас не густо. Боевики опять пошли в атаку. Снова залп из гранатометов и из пушек. Боевики приступили к переправе. Пришлось стрелять из автоматов и из пушек и пулеметов БМД. Когда боевики начали приближаться к берегу защитников, подоспел джип с гранатометами и помощью, им снова досталось, только человек тридцать бандитов выбралось на берег, и они пошли врукопашную. Попытка рукопашной схватки с их стороны, была уже скорее актом отчаяния, их просто расстреливали из автоматов и из ружей с картечью. До Леры добежали только трое, когда закончились патроны в рожке. Она предвидела возможность рукопашной на этой переправе, сразу в БМД на свое место посадила одного из десантников, сама с остальными. Командир рядом, остальные не дрогнут и не побегут. Заранее вставила в автомат штык-нож и первого уложила первым же ударом, второго встретила ударом приклада и ударом ноги в пах, от третьего просто уклонилась, оставив ногу для подсечки, он упал, и она его добила, ударом штык-ножа в спину. Второй снова встал, в драку уже не полез, поднял руки. Его связали. Сдавшихся было шесть человек. Двое раненых. Из Лериных бойцов, погибло пятеро и шесть человек раненных, трое тяжело, в живот и грудь. Их погрузили на джип и отправили в поселок. Бандитов связали и под охраной трех человек тоже отправили в поселок. Одного бандита, из-под куртки которого виден был черный бронежилет, она оставила для допроса.

— Сколько вас осталось.

— Еще человек тридцать, но они, наверное, уйдут. Патронов у них нет. Еще человек двадцать пять зэков просто разбежались. А ты и есть Никита?

— Да, я и есть Никита. Тебе то, не все равно?

— Правда, Селим, сказал, тебя убили, но Аллах вернул, что бы нас не пустить?

— Правда. Никто не позволял убивать женщин и детей, или просто мирных людей, ни Аллах, ни Иисус. Убивать неверных, это убивать вас, у вас нет религии и нет веры, только жадность. Это и есть неверие. Деньги за кровь берут только неверные, кровь у всех одинаковая, что у мусульман, что у христиан, или людей других религий, поэтому простые люди дружат друг с другом, хлеб одинаково тяжело растить и христианину и мусульманину. Здесь разницы нет. Если помогать друг другу, хлеба больше будет, а если убивать, его не станет совсем. Значит, ваши уходят, куда?

— Не знаю. Идти здесь некуда. Исса сбежал на машине, а больше нет.

— Понятно.

Начало светать. Вернулся джип из поселка и сообщил, подошла колонна с БТРами и солдатами. Слава богу. Продержались. Пленного отправила на джипе, сама на БМД вернулась в поселок. Встретилась с командиром солдат. Он доложил, прибыл в ее распоряжение. Она показала, как взять поселок под охрану, удобнее разместив БТРы и устроить наблюдательные пункты. У бандитов еще остались силы, что бы нанести удар по поселку, на полигон их конечно уже не хватит. Основная задача выполнена. Можно доложить начальству. Пошла в отдел полиции и хотела попросить Зверева связать его с Москвой, но сев на стул и положив голову на стол, она тут же уснула, сил больше ни на что не осталось.

Ее разбудил звонок. Трубку снял Зверев

— Где Никита?

— Она спит.

— Как спит, а бандиты где?

— Кто жив, разбежались, а кто нет, те лежат.

— Кто разбежался, кто лежит? Ничего не пойму. Доложите обстановку. Где Никита?

— Никита спит. Только уснула. Двое суток на ногах, третьи пошли. Дайте человеку отдохнуть, а бандиты ваши разбежались, кто куда, кто в могилу, кто в тайгу. Они не прошли.

— Точно, не прошли?

— Точнее не бывает. Не прошли.

— Значит полигон в безопасности.

— Да цел будет ваш полигон.

— А поселок?

— Поселок пострадал, и погибшие есть, но бандитов убито намного больше.

— Молодцы. Никите и всем вам большое спасибо.

— Пожалуйста.

Лера никак не могла проснуться и сообразить, что надо, и когда Зверев закончил разговор, она снова провалилась в сон. Через три часа раздался новый звонок, и он ее разбудил. В кабинете никого не было, и телефон трезвонил, пока она не проснулась

— Никита у телефона.

— Это Ковалевский, докладывай.

— По непроверенным данным, боеспособных бандитов осталось человек шестьдесят, из них, около тридцати террористов, и около тридцати обычных зэков. Главарь сбежал. Его имя Исса. Ему пока особо бежать ему некуда. Бензина надолго не хватит. Боезапас банды уничтожен, поэтому они остались еще и без патронов, только то, что у кого осталось.

— Значит, они не прошли.

— Нет.

— Много у тебя раненных и убитых.

— Считают.

— Определяйтесь, через два часа буду звонить снова. Синоптики погоду обещают, к вечеру жди гостей. Присылаю тебе роту молодежи из твоего отряда. Командир роты Фотограф, но командир района ты. Все подчиняется тебе. Приказ президента. Про маячок в месте высадки не забудь.

— Есть. Просьба есть.

— Слушаю.

— Пусть захватят еще один боекомплект к БМД, а то кончается.

— Хорошо.

Лера вышла из кабинета и увидела, у ее двери стоит полицейский. Она поинтересовалась, что это он тут делает. Полицейский ответил

— Приказ капитана Зверева, охранять Ваш сон, что б, не беспокоил никто.

— Задачу выполнил. Спасибо. А где Зверев.

— С потерями разбирается и пленных допрашивает.

Лера вышла на улицу. К отделу полиции свозили убитых полицейских и местных жителей. Зверев всех тщательно записывал. Она подошла к нему

— Много наших?

— Уже двадцать и к твоей группе еще не ездили.

— А раненных?

— Раненные в медпункте, там человек пятьдесят, но многие легко. Человек пятнадцать тяжелых, операции нужны, а хирурга нет. Звонил в район, обещали специализированных машин прислать и хирургов, кого на месте заштопают, кого с собой заберут.

— Что бандиты?

— Не высовываются. БТР кругом стоят и солдаты, куда им.

— Надо по периметру на ночь свет сделать, а то просочатся, мучайся с ними. И приказ, из поселка никому не ногой, к вечеру поедем десант встречать.

— Есть. Товарищ майор, я сейчас Оксану позову, перекусите.

— Спасибо, не откажусь.

— Больше суток ничего не ели, надо, а то желудок к позвоночнику прилипнет.

— Не прилипнет.

Прошла к берегу. С той стороны реки лежало много убитых бандитов, и много раненных. Иногда они кричали, просили помочь, но помогать им было пока некому. Их друзья убежали, а у защитников поселка своих раненных лечить пока нечем, да и к новым атакам надо готовиться. Это для бандитов просто, прорвался, взял заложников и требуй, что хочешь, не вышло, товарищей бросил и бежать. Защитникам все гораздо труднее, спасти то каждого хорошего человека хочется.

Вернулась обратно к отделу, там уже дежурила Оксана.

— Пойдем кушать, а то скажешь девчонкам, была в гостях и не кормили.

— Пойдем, пойдем.

Зашли в кабинет Зверева. Там уже был накрыт стол и за ним восседал Зверев. Сели. Оксана подвинула Лере большую тарелку с картошкой и мясом.

— Оксан, я лопну от такого.

— Ешь, ешь. Это твоя норма за сутки.

— Оксан, не влезет.

— Лерка, не капризничай, кушай давай, а то ломаешься, как маленькая девочка.

Потом осеклась, увидев осуждающий взгляд мужа

— Ой, Лер, извини. К тебе теперь, наверное, надо товарищ майор?

— Оксана, мы ж подруги. Это в строю майор, а тут ты меня еще и кормишь.

— Ну, Лер, ты молодец. Я думала, как мы бандитов останавливать будем, вот и Леня сомневался, что остановим, думали, всех нас тут перебьют, а ты прямо на выдумки мастер. Бандиты только из одного выпутаются, их уже другой подарок ждет, а с электричеством, это вообще шедевр. Если бы они ночью сюда ворвались, то все.

— Отыгрались бы, по полной, это точно. — Подтвердил Зверев.

— Сколько же мы их положили? — Спросила Оксана.

— Не знаю. Не считала, но много. Это они запомнят надолго. За деда и его семью мы поквитались. Желающих убивать ради денег и забавы, точно поубавилось. — Ответила Лера.

Когда поели, снова раздался звонок. Снова звонил Ковалевский, Лера доложила об убитых и раненных. Он подтвердил высадку десанта и сообщил, к ним едет еще батальон морской пехоты с Дальнего Востока, и она должна покомандовать районом еще две недели. Через три дня закончат зачистку соседнего района, и спецназовцы перейдут в их район. Ее сведения о слабом вооружении, захвативших городок зэков, очень помогли, и спецназовцы его освободили в два счета, теперь идет зачистка и через три дня их перебросят к ней. Морская пехота для оцепления района.

Лера рассказала все Звереву, Оксане и офицеру, командовавшему ротой солдат, подошедшему во время разговора по телефону. Закончила так

— Это все хорошо, но нам нужно еще ночь держаться, бандитов много осталось, и они будут пытаться натворить бед. Поэтому мы едем встречать десант, а вы тут разберитесь с постами, накормите бойцов и уложите по максимуму спать, ночью все должны быть на ногах и смотреть в оба. Все посты распределите на расстоянии видимости, что бы один пост видел два соседних. У костров не сидеть, только подходить для поддержания огня и сразу назад.

— Есть. — Ответили офицеры, и пошли выполнять приказ.

Лера спросила Оксану, нет ли тут топчанчика в отделе, вздремнуть, та показала на соседнюю комнату, там Зверев оставался на ночь, если какое ЧП, и там был топчан. Лера попросила Оксану разбудить ее через четыре часа.

На очередном совещании совета безопасности начальник ГРУ на вопрос о банде, рвущейся к полигону, ответил

— Подробностей еще не знаю, но банды, как таковой, больше нет. Есть отдельные мелкие группы бандитов, разбегающиеся в разные стороны, но банды, как боевой единицы, больше не существует и полигону ничего не угрожает.

— Куда ж банда делась, и кто ее так напугал? Мы же только начали переброску подразделений.

— Никита. Офицер отличный, профессионал своего дела, плюс мы перебросили оружие, и майор организовал оборону поселка из местных жителей и засады по дороге к поселку. Часть банды уничтожена, остальные рассеяны. Боезапас банды так же уничтожен. Из машин, осталась одна, на которой их главарь пытается скрыться, но ориентировки уже разосланы, будем всех их ловить.

— Какой молодец ваш Никита. А сколько погибших с их стороны и с нашей?

— С их стороны около двухсот погибших, примерно сто тридцать раненных. С нашей, пока насчитали тридцать погибших и человек пятьдесят раненных и только пятнадцать тяжело, данные уточняются.

— Ничего себе, у вас Никита, почти как Суворов. Как ему это удалось? Счет, почти один к десяти. Да, а поселок отстояли, заложников там нет?

— И поселок отстояли, и заложников нет. Банда уничтожена, оставшиеся, рассеяны. Теперь надо отлавливать.

— Надо было всех уничтожать, такому зверью жить незачем.

— На всех у Никиты сил не было. В отряде Никиты около ста пятидесяти бойцов было.

— Ладно, ваш Никита и так молодец, давайте его сюда, и пока он едет, готовьте указ на то, что я обещал, Героя России и повышение в звании, вот вам мой помощник, он отредактирует текст.

— Согласно Вашему указанию, господин Президент, Никита назначен начальником района и не может покинуть его до отмены военного положения.

— Хорошо, пусть приедет, когда освободится, я хочу лично его поблагодарить и вручить награду, а указ сейчас готовьте, а то знаю вас, еще замылите. Да, еще, пусть Никита список составит, отличившихся, на награждения, он человек военный, и местных теперь знает, разберется, кому чего и за что.

— Есть.

Через несколько часов указ президента был готов и лежал у него на столе.

— А где приказ о присвоении внеочередного звания, я обещал, а слово президента, должно быть крепким.

Встал помощник, готовивший указ

— Господин президент, я ознакомился с личным делом майора Никиты и против присвоения ей внеочередного звания.

— Почему?

— Во-первых, это еще достаточно молодая девушка.

— Как девушка? — Изумился президент.

— Ну и что? — Возмутился начальник ГРУ. — Какая разница, кто банду уничтожил, мальчик или девочка, банды то больше нет, и потом это не первая банда, которую она уничтожает. Бандиты на Кавказе за ее голову сто тысяч долларов дают.

— Да вы что, правда, сто тысяч. Что же это у вас за девушки такие, что бандиты так боятся? — Спросил президент.

— Нормальная русская девушка, герой. — Ответил начальник ГРУ.

— Хоть как зовут, скажите? А то встречать по псевдониму неудобно. — Опять спросил президент.

— Валерия Николаевна Соколова.

— Еще возражения есть? — Спросил президент.

Снова встал тот же помощник

— Ей месяц назад было присвоено звание майор, неудобно через месяц давать новое звание.

— Это аргумент, против него не попрешь. Придется согласиться. Но министру обороны, начальнику генерального штаба и начальнику ГРУ напомнить мне через два года, это мой долг, а долги надо отдавать. Вспомню сам, все получат по выговору. Слово президента должно быть законом.

Как только началась атака, Исса с двумя оставшимися наемниками, с которыми у него были дружеские отношения, слил бензин с грузовиков в свой джип и они поехали обратно, к дому лесника. Там был уазик лесника, и наверняка где-то припрятано горючее. Можно уйти. На отход у Иссы были свои планы. Были и документы с открытой визой. Он все предусмотрел, но никогда бы не подумал, что такай мощный отряд, какой у него был, сможет остановить один человек, не один конечно, с местным населением, которое должно было испугаться и разбежаться. Но их, кто-то грамотно организовал, настроил и самое главное, придумал и осуществил все засады. Действительно чудо. Неужели Селим прав, и Никита пришла им на помощь. Она, сама, хороший боец. Но одно дело, быть бойцом, а другое, уметь командовать и планировать. Все засады были сделаны мастерски. Только сейчас он начал понимать, всем боем руководил один человек и по единому плану. Противник не сделал ничего лишнего и нигде не подставился. Даже атака БМД. Точный расчет, что к огневой точке, атакующие придут с изрядно опустевшим боезапасом, расстреляв то, что было в руках и не подумают о его пополнении в течении десяти минут. Неужели это Никита, восставшая из мертвых. Бред сумасшедшего Селима или… Вопрос оставался без ответа. Или опытный командир или рука свыше. Неужели действительно Аллах перестал одобрять их борьбу. Хотя Иссе эта борьба приносила солидный доход, да и Селима не обижали. У них обоих были богатые дома в одной арабской стране, солидные счета и имя борцов за веру. Герои должны хорошо жить. Они были уважаемыми людьми и вдруг полный провал. На эту операцию были выделены огромные деньги, ее готовили несколько лет, выверяя каждый шаг. И вдруг, выполнение задуманного натолкнулось на каменную стену из горстки местных жителей. Все же потом, надо будет выяснить, кто этот руководитель, как он там оказался и посчитаться с ним.

От этих благородных мыслей Иссу оторвал наемник, сидевший за рулем. На месте последней засады, на дороге лежали раненные, которых они бросили. Раненные пытались подняться, некоторым это удавалось и они махали руками, прося о помощи. Оказывать помощь некогда, да и все равно нечем. С ними провозишься, подойдут войска, замкнут кольцо и уже будет не уйти. Он дал команду не останавливаться. Один из раненных выполз на середину дороги, и они его просто переехали. В отместку зазвучали выстрелы. Опять ошибка Иссы. Надо было у раненых, отобрать оружие. Тогда об этом просто не думали. Оружия, было, сколько хочешь, боеприпасов тоже. Назад возвращаться не собирались, а раненые могли отвлечь на себя внимание.

Подъехали к месту второй засады, тут уже серьезно была перегорожена дорога ранеными. Услышали выстрелы и стояли прямо на дороге. Точнее, кто стоял, а кто лежал. Но все на дороге. Свет от фар уперся прямо в стену людей. Стали пробиваться прямо через них, давя и расстреливая прямо на ходу. Все равно, это никчемные зэки, которые никому и нигде не нужны. Это Россия пусть думает, что они когда-нибудь исправятся и станут честно трудиться, а он, Исса, знает, за наркоту, водку и деньги, эти люди готовы на все. Убивать, насиловать и грабить, им не привыкать. Не зря у них такие большие сроки и у многих не первые. Поэтому спасать их он и не собирался. Даже деньги платить в конце операции, в случае удачи. Они должны были погибнуть первыми, при штурме полигона. Оставшиеся в живых, должны были загружать самолеты этой дрянью, и потом все равно умереть. Весь расход это водка и наркота по дороге. Этих людей Иссе было не жалко, и поэтому он их расстреливал без сожаления. В ответ, с обочины дороги раздались выстрелы. Сидящий рядом боец, схватился за грудь, потом уронил голову. Исса потрогал пульс. Пульса не было. Убили. В этот момент машина начала вилять и зарылась в траву. Исса вышел и осмотрелся. От раненных они успели отъехать метров на триста и уйти за поворот. У машины были пробиты два колеса с правой стороны. Дело плохо. Запаска только одна. Стали со вторым наемником искать ремкомплект. Нашли и попытались влить через нипель жидкость для герметизации колес. В этот момент, несколько раненных вылезли из-за поворота, и начали стрелять по ним. Второй наемник сразу упал, Исса, отстреливаясь, побежал в сторону от стрелявших. Тем паче, их количество начало увеличиваться. Пробежав, километров пять или шесть, он увидел третью группу раненных, решил обойти лесом, но в лесу наткнулся еще на несколько человек и от страха выпустил в них почти весь рожок. В него тоже начали стрелять и он снова побежал. Все же его зацепили. Две пули попали в ногу, чуть выше колена. Похоже, попали в кость. Вначале он и не заметил, но минут через пять начал хромать все сильнее и сильнее. Перетянул ногу ремнем от автомата. Автомат бросил, все равно патронов нет. Подсумок с патронами остался в машине. Нашел палку и, опираясь на нее, прошел еще километров пять, может меньше. Изнемогая от боли, он упал на землю и потерял сознание, или просто уснул от усталости.

Очнулся уже днем. Выбора нет, надо идти в лесничество. Там есть надежда на машину лесника, иначе он умрет в этом лесу и никто не узнает, где он погиб. Уже почти ночью он приполз к дому лесника. От усталости ныло все тело. Там его ждал сюрприз. Наемники и освобожденные братья по борьбе пришли туда раньше его. Всего двадцать восемь человек. Это было плохо. Они его не отпустят.

— Что, Исса, нас в атаку послал, а сам сбежал?

— Я поехал выполнять задание, к полигону любой ценой, но нарвался на зэков, они нас предали.

— Это ты всех предал, зачем зэков давил и расстреливал, они попытались отомстить нам за твои дела. Как нас увидели, сразу стрелять начали, четверых убили. И нам пришлось с ними с помощью автоматов разговаривать. Договорились. Половину убили, половину допросили. Они нам про тебя и рассказали, как ты их машиной давил и расстреливал.

— Они теперь только мешают, нам надо к полигону, я поеду на машине лесника, вы за мной.

— Какой ты шустрый, сам на машину и бежать, а нам пешком и на смерть, знаешь, полигон нам уже не взять, там охраны теперь выше крыши, и не пацаны, наверняка спецуру подогнали. В-общем так, пойдешь с нами или мы тебя тут прикончим. Если погибнем, то все, если нас возьмут, тебя в качестве обмена сдадим.

— Если я поеду вперед, смогу договориться о помощи.

— Кто нам тут поможет, это не Кавказ, да и войск тут через три дня будет больше, чем елок в лесу. Сиди и не дергайся. Завтра выступаем, ночью по незнакомой местности не пройдем.

Делать нечего, надо подчиняться, он ранен и сам, все равно идти не сможет.

Леру разбудили вовремя, и она с еще одним бойцом, поехала встречать десант. Как и обещали синоптики, мелкая водяная пыль ушла, облачность стала подниматься все выше и выше. В назначенное время загудел самолет и по включенному маяку начал сбрасывать десант. Все приземлились удачно, точно на поляну, только боезапас повис на деревьях. Десантники его быстро спустили на землю, погрузили в джип и он уехал. К Лере подошел Владимир с Леной. Она ему доложила

— Товарищ подполковник, часть банды уничтожена, часть разбежалась.

Володя с улыбкой ответил ей

— Товарищ начальник района, прибыл в ваше распоряжение, командуйте.

Они обнялись, а с Ленкой и поцеловались.

— Лерка, тебя никуда отправлять нельзя, везде бандитов найдешь, то за границей, то в Питере, тут вообще, в тайге откопала. У тебя просто нюх на них, они бедные, от одного твоего запаха разбегаться будут, как мыши от кота.

— Это они меня находят, не думая о последствиях.

— Они не знают, с кем связываются.

— Это точно. Слушай, Володя, у меня есть идея.

— Какая?

— Я думаю, они вернулись в дом лесника, там вода и еда. Туда есть тропа через болото. Бандиты про тропу не знают, можно пройти и взять тех, кто уцелел.

— Это мысль, но туда пойдем мы, ты и так уже свою задачу перевыполнила, тебе сказали остановить банду, а ты ее уничтожила, и нам ничего не оставила.

— Я сама пойду. Пока с их разведкой возилась, каждый уголок изучила. И потом, раз я командир, выполняйте, а не рассуждайте.

— Есть. — Владимиру пришлось подчиниться.

Придя в поселок, Лера сразу о своем решении рассказала Звереву и Оксане. Они попытались ее отговорить, но она была непреклонна. Пока бандиты не сообразили, что делать дальше, их надо брать.

Ночью Лера провела бойцов через болото к домику лесника и показала, что где. Бандиты не ждали со стороны болота никого и оставили пост только у развилки дорог. У самого домика дремал один часовой. Его сняли бесшумно, просто стукнув, как следует по голове. Остальные спали во дворе и в доме. Их окружили и, дав предупредительные выстрелы, открыли огонь на поражение. Первые три минуты боевики пытались отчаянно сопротивляться, но неожиданно ответный огонь стал стихать и бандиты, один за другим стали поднимать руки. Ответ был прост, кончились патроны. Взяли двадцать человек. Пришлось раненым оказывать помощь. Их перевязали, и Лера распорядилась закрыть их в сарае, там, где лежал убитый лесник с семьей. Связались со Зверевым. Он обещал направить к ним грузовик под охраной двух БТРов.

Уже утром позвонил Зверев и сообщил, к поселку вышла группа раненных зэков, и просит помощи. Лере пришлось возвращаться через болото. Когда она пришла в поселок, было уже часа два дня. Начали снимать мины, установленные Лерой перед началом атаки бандитов. Расчистили подходы к мосту и начали принимать раненых пленных. К этому времени уже подъехали машины скорой помощи с врачами. Одну бригаду пришлось выделить для работы с пленными. На следующий день, ближе к обеду, начал прибывать батальон морской пехоты, для оцепления района. Лера и Зверев с Оксаной показывали им дороги и места для размещения постов. Зверев выделял в сопровождение полицейских и лесников. Еще через сутки появился ОПСН и спецназ ГУИН. Они начали прочесывать местность, и свозить пойманных, в поселок. В основном, все сдавались без боя. Патронов не было, еды тоже. У многих началась сильная ломка, наркотиков то больше никто не давал. Много раненных бандитов умерло, из-за отсутствия медицинской помощи в первые сутки, после сражения. Прибыли следователи полиции, ФСБ и следственного комитета. Пошел допрос сбежавших заключенных и наемников. Каждый офицер отрабатывал свое направление.

Итог для бандитов был печальный. Наемники были уничтожены и только двадцать человек сдались в плен. Из террористов, освободившихся из колоний, выжило восемь, другие, оставшиеся после ночных атак, нарвались на брошенных раненных заключенных, и те, наученные горьким опытом общения с Иссой и бежавшими за ним наемниками, перестреляли всех, кто подвернулся им под руку. Из обычных осужденных, выжило шестьдесят четыре человека, большинство ранены.

Взяли и Иссу. Раненному, ему было не уйти. Тем паче, свои стерегли. И он спрашивал офицеров, проводивших его допрос, была ли тут Никита и это живой человек или призрак, свалившийся на его голову. Такого разгрома и провала, он еще не знал, и все чаще склонялся на сторону Селима, явно, без высших сил тут не обошлось. Последнее появление ниоткуда, большого разведотряда, захватившего их, кроме как чудом, ему объяснить было нечем.

Лере пришлось писать большой отчет о засадах, об обороне поселка и о преследовании бандитов. Следователи, в начале ее тоже доставали, но по совету Владимира, она на них поругалась, как следует, у меня свое начальство есть, перед ним я и отчитаюсь, а ваши вопросы задавайте бандитам, зачем они людей убивали, а то замучили, почему стреляли без предупреждения, да еще гранатометами, зачем гусеницами давили, почему добровольно сдаться не предлагали. Одному она так и сказала — Очень смешно, в глухом лесу выходят десять человек на четыре сотни до зубов вооруженных бандитов и предлагают сдаться. На каждого бандита по одной косточке, растерзали бы так, что даже зарывать нечего было. Давай, с десятком бандитов, отвезем тебя в лес, дадим им автоматы, и ты их будешь задерживать, приведешь в поселок всех живых, буду разговаривать, а нет и сюда нет. Сиди и не выпендривайся. Военное положение еще не отменено, и мои полномочия действуют, посажу под арест, и будешь сидеть вместе с бандитами. Больше к ней не приставали.

Через неделю пришел приказ об отмене военного положения и о срочном вызове Леры и Владимира на базу отряда. Они, вместе с ротой добрались до станции, там им выделили платформу для БМД, два вагона для бойцов и они двинулись домой. На ближайшей, к одному из военных аэродромов станции, их ждала машина. И уже на самолете прилетели в Питер. Тут как всегда была ужасная погода, дождь и ветер. Еле уговорили летчика сесть в Левашево, а то чуть не отправили в Москву, добирайся потом оттуда, да еще с полным комплектом оружия.