Легенда о Живых и Мёртвых

Глава 5

Прохор втянул ноздрями свежий воздух, разглядывая звёздное небо.

— Хорошо…

Следом из таверны выскочили Фрэд и Даниэль, оставив за дверью клубы табачного дыма и галдящих посетителей заведения. В конце улицы ещё виднелись силуэты уходящих Тристана и фон Шпигеля. Со всех сторон слышались голоса кричащих из окон горожан.

— Добрался, Грэй, можешь спать спокойно!

— Дэйв, я буду смотреть из окна, пока ты не зайдешь в дом!

— Гарри, доберёшься — свистни три раза филином!

Мастер, закуривая, покачал головой.

— Разбудили лихо, теперь боятся нос на улицу показать.

Прохор отобрал у изобретателя трубку, выбил её о стену трактира и вернул хозяину.

— Хватит смолить, дай чистым воздухом подышать. И так после харчевни весь табаком провонял, — Он понюхал рукав куртки. — Надо в лавку парфюмера заглянуть, благовоний прикупить. А насчёт лиха ты прав, город будто вымер.

Друзья с минуту-другую стояли молча, и каждый думал о своём. Прохор лёгким кивком ответил на приветствие незнакомца в длинном плаще, что прогуливался со своей дамой, держа её под руку. Человек слегка притронулся к широкополой шляпе, а его спутница мило улыбнулась и поправила накидку. Ничто не говорило о том, что улицы скованы ужасом.

Тишину нарушил писарь.

— Выступление в балагане пропустили, вон, — Фрэд указал на афишу, висевшую на стене дома, что стоял по другую сторону улицы. — Могли бы снова с магом повстречаться.

Друзья обратили внимание на надпись, сделанную большими буквами.

— Балаган, это, конечно, хорошо, но мы сюда не затем прибыли, смею заметить, — вымолвил Прохор. — Я вот думаю, с чего начать поиски душегуба. Есть идеи?

Летописец промолчал, ибо не имел ни малейшего желания заниматься государственными делами, впрочем, как и любыми другими. Сейчас, после не особо сытного ужина, ему хотелось поспать на мягкой кровати, поближе к камину. Хотелось заснуть крепким сном, чтобы проснуться дома, где нет никаких душегубов.

Мастер нахмурил брови и потёр подбородок, намереваясь сказать что-нибудь умное, но от удара по спине все мысли вылетели у него из головы. Сам изобретатель растянулся на мостовой, а с его губ сорвалось ругательство.

— Е… о… а…! Я сейчас кому-то в зубы дам!

— Прошу извинять меня, — глупо улыбнулся трактирщик, закрывая дверь, которая и приложила Даниэля. — Я ненароком. Просто вы так неожиданно покинули моё заведение… Я подумал, что вам что-то не понравилось, и вот решил извиниться. Вы уж простите, если что не так.

— Полно, — отмахнулся король. — Всё нормально. Стряпня твоя пришлась нам по вкусу. Плохо, что музыкантов нет, скучно.

Трактирщик развёл руками.

— Так они на представление пошли, тут только одни забулдыги остались. Им энти фокусы были да ехали. Сейчас подопьют лишка, начнут друг другу зуботычины раздавать. А вы, Ваше Величество, не ходили бы без гвардейцев. Еще чего доброго душегуб нападет, — Маркус огляделся и поёжился. — Скольких он уже к праотцам отправил. Наши все гуртом ходят.

Тут в разговор вмешался мастер, который отряхивался от налипшей пыли.

— А вот этого нам больше всего и хочется, пусть только встретится, — Даниэль шмыгнул носом. — Любезный, а что за странное название у вашего заведения? «Мертвая невеста», ничего повеселее придумать не могли?

Толстяк мельком глянул на резную деревянную вывеску, висевшую над дверью, и перекинул полотенце с одного плеча на другое.

— Так ить, знамо дело, почему. Раньше таверна звалась «Разбитая телега»…

— Тоже не ахти как весело, — усмехнулся мастер, а Маркус продолжил.

— У нас, господин заезжий, всё называется по делу, а не с бухты-барахты. Таверна стоит аккурат на перекрестке, поэтому не один десяток телег тут свои колеса оставили. Вон видите, угол свежим камнем выложен? Третьего дня уделал. Это ещё долго держится! Вот, значит. А как-то раз, давно это было, лет десять назад, тут свадьбу гуляли. Барагозили знатно, телегу, на которой молодые приехали, тут же в камине сожгли. Напились все в умат, чуть все мои запасы не изничтожили, черти, но я остался не в накладе, выручил прилично. И вот, когда гости отдыхали после запланированного мордобоя, невеста решила отлучится по… Приспичило ей, в общем. И нет, чтобы в уборную пойти, — она на заднем дворе — ей, тошно дело, на улицу понадобилось. Она за столом у двери с женихом сидела, тут, говорит, ближе. Я уж перечить не стал: ну хочет, пусть идет. Сами знаете, как с пьяной бабой спор держать. Себе дороже. Короче, задрала она подол… А тут по улице, чтоб её, телега с пьянющим конюхом. И зашиб он ту бабу, раскатал чуть ли не до лавки сапожника. Сразу и поминки справили.

— Отвратительная история, — сплюнул под ноги писарь, но всё запомнил, чтобы позже записать.

— Больше не буду пить, — вздохнул мастер.

Трактирщик хохотнул.

— Это слабиться, где ни попадя, опасно, а не пить.

— Все равно. У нас вон Фрэд чуть в колодце не утонул, хорошо, там воды было едва по… помидоры. Чудом жив остался. Всё, завязываю с выпивкой.

Тут голос подал писарь.

— Зарекалась ворона дерьмо не клевать.

Невесть откуда налетевшая туча заслонила своим брюхом рогатый месяц, погрузив Фрилфаст во тьму, заставив собеседников посмотреть наверх.

— Не иначе где-то зло творится, — обронил Маркус. — Специально спрятала, помогает, зараза.

— Откуда столь мрачные мысли? — спросил Прохор.

— Время нынче такое, — пожал плечами хозяин таверны, — других не возникает. Вы, кстати, ключ от комнаты забыли.

Толстяк протянул Государю ключ на длинной цепочке, который исчез в карме куртки Правителя Королевства.

— Благодарю.

— Ой, не за чем, — Маркус расплылся в улыбке. — Вы если поздно вернетесь и захотите поесть, то зовите меня, мои покои за кухней. Дверь в комнаты за углом, там лестница на второй этаж. Лампа зажжена, так что не убьётесь. Белье жена новое постелила, берегли дочери на свадьбу.

Трактирщик вздохнул, но пытливый ум Короля сразу понял, что Броуди намекает, что можно и доплатить.

— Мы в долгу не останемся, — сказал Прохор. — Ступайте, вас посетители заждались.

— Это честь для меня, что вы выбрали мою таверну, — поклонился хозяин заведения и, пятясь как рак, скрылся за дверью.

Где-то залилась лаем свора бродячих собак. С гор налетел порыв ветра, принёсший прохладу и освободивший жёлтый месяц из плена одинокого серого облака. Единственные звуки шли из кабака, улицы же по-прежнему оставались мёртвыми. Даже фонарщики перестали нести службу. Город освещался только ночными светилами и редкими окнами, в которые изредка выглядывали жители. Прохор почему-то вспомнил странный сон про безликого, который ему привиделся после предыдущего путешествия в эти края. В том сне Броумен выглядел таким же мрачным, а Фрилфаст еще и безлюдный.

«А ведь этот самый душегуб может сейчас сидеть в этом самом кабаке и пить кислое пиво, или спать вон в том доме, придя из балагана. А может, он именно сейчас склонился над очередной жертвой».

— Тьфу, пропасть! — рыкнул Прохор. — Надо с чего-то начинать. Идём к начальнику гвардейцев. Будем надеяться, что он уже отошёл от шока и теперь сможет припомнить хоть что-то, что выведет нас на след душегуба. Нам туда.

Фрэд заскулил и посеменил за своим королем, который легкой походкой направился в сторону городских ворот.

— Выше нос! — похлопал писаря по плечу мастер и подтянул штаны.

Серые дома поплыли назад, сменяя один другой. Даже вывески не добавляли разнообразия этому городу. Родной Броумен ночью выглядел жизнерадостней: можно встретить компанию подвыпивших работяг, идущих в обнимку и горланящих песню, услышанную в «Трех поросятах». Праздношатающийся житель мог наткнуться на самого Короля, который иногда любил прогуляться по ночному городу, а тут крыс не видно. Даже флюгеры здесь скрипели противно, нагоняя тоску. Город совсем захирел. Болезнь окутала Фрилфаст, и ему срочно требовался лекарь, который сможет победить хандру.

Столичные гости шагали по булыжной мостовой, разглядывая отражение звезд в оконных стеклах, и эхо их шагов разлеталось по тёмной улице. Те жители, которые не коротали время в кабаках, уже спали, а их покой, как могли, охраняли дозорные на городских стенах. В ночи хорошо слышался голоса разводящего и караульных на постах.

— Стой, кто идет?

— Смена караула.

— Пароль!

— Зарезанный одуванчик.

— Проходи!

— Что-нибудь видел?

— Никак нет. Все спокойно.

Через некоторое время всё повторялось.

Путь друзей пролегал мимо обугленных развалин. Прохор замедлил шаг и остановился.

— Надо как-то с этой напастью бороться. В Кромстене однажды театр погорел, так там море рядом, а тут… Фрэд, запиши в книгу указ: назначить из числа гвардейцев тушил. Даниэль, а ты покумекай, как им ловчее воду подавать по всему городу. Нужно что-то наподобие водопровода, как у нас, а то пуп надорвешь с ведрами носиться.

Мастер почесал затылок.

— А чего тут думать? Водопровод — слишком жирно будет, деньжищ на трубы знаешь, сколько уйдет? — король нахмурился. — То-то! Бочку огромную на телегу приладить, и готово. Можно еще чан огромный с множеством дырок к лестнице приделать, а уже в него лить воду. Получится что-то навроде дождя, так удобнее огонь заливать. Сам знаешь, одной струёй и костерок хиленький не сразу затушишь, а тут пламень до небес! От натуги глаза вылезут.

— Ты изобретатель, тебе и ум напрягать, — поставил точку Прохор. — Чтобы доложил, покамест мы тут, а я дам соответствующее указание фон Шпигелю. Пусть начинает работать.

Фрэд прислушался.

— Там, кажись, кто-то есть!

— Да кто может быть в этих развалинах? — хмыкнул мастер. — Разве что псы бродячие.

— Да я тебе говорю! Тс!

Все трое замолчали и навострили уши. Из развалин доносились странные звуки: не то хлюпанье, не то кряхтение, не то стоны. Там точно кто-то находился.

— Пойдём посмотрим, — шёпотом произнес Прохор.

— Оно тебе надо? — спросил Даниэль.

Фрэд, как обычно, промолчал, да и так всё было понятно: он категорически против, что подтвердил его тяжелый вздох. Но ему ничего другого не оставалось, как шагнуть в чёрную, пугающую неизвестностью, утробу сгоревшей лавки.

Под ногами заскрипели осколки стекла и обугленные обломки мебели.

— Не пихай меня! — шептал писарь мастеру, который то и дело натыкался на приятеля.

— Шевели копытами-то.

— Куда?! Ни зги не видно. Вашество, вы где есть?

— Тут я, за углом, — чуть слышно отозвался Прохор. — Осторожнее, здесь шкаф валяется, ноги не сломайте. И потише там. Ты, Фрэд, кажется, прав. Тут кто-то есть. Идите сюда.

Наконец, друзья собрались в одном помещении, что когда-то являлось спальней.

Месяц, как назло, вновь заслонило тучей, поэтому путники не могли видеть того, кто притаился в дальнем углу. Он мог бы выпрыгнуть в окно, но ему преградили путь нежданные гости. Стараясь не дышать, убийца вжался в стену.

«Какого лешего им тут надо?!».

Впервые Косински изменил ритуал: не сразу перерезал своей жертве горло. Сначала вспорол живот, потом сломал кости молотком. Надо было заткнуть рот, но он не ожидал, что кто-то сунет свой нос в эти развалины и услышит предсмертные хрипы.

«Ну давайте, валите отсюда!».

— Эх, жаль, посветить нечем, — посетовал Прохор. — Тут, кажется, человек. Может, ему нужна помощь?

— Вашество, — сказал Фрэд. — Какие люди в этих руинах? Наверное, сгоревший матрас. Почудилось вам.

— Точно человек, я его руку нащупал. Тёплая еще. Эх, огниво бы! Я свое, похоже, на корабле оставил.

— Сейчас, — мастер стал шарить по карманам. — У меня есть. Фрэд, а твоё где?

— Моё у меня, далеко запрятано. Вы бы с огнем повременили, сожжете все тут.

Мастер сплюнул.

— Хуже уже не будет.

Притаившийся прикусил губу. Он мог бы с легкостью убить всех троих, он даже сунул руку под плащ, чтобы вытащить серп и перерезать горло незваным гостям, но понял, что его инструменты остались на полу возле мертвой девушки. К тому же, если верить услышанному, один из троих — человек высокого положения, а это значит, что улицы наводнят патрули, и возобновить охоту удастся в лучшем случае через месяц, а то и больше. Придется опять менять угодья, а этого ему не хотелось. Да, он жаждал быть пойманным, но не так банально. Пусть потрудятся.

— Даниэль, ну что ты копошишься? Давай быстрее.

— Ты хоть и король, но имей терпение.

— Может, лучше сходим за гвардейцами? — предложил летописец. — Они с факелами придут.

«Да-да! Идите, а я успею скрыться! — подумал Косински».

Но его надежды не оправдались.

— Нашёл. Одну секунду.

Что имел ввиду неизвестный, Рон не понял, да и узнавать желания не имел. Через мгновение огниво родит искры, свет которых обнаружит его. Больше ждать убийца не мог.

Согнувшись пружиной, Косински оттолкнулся и стрелой метнулся к окну. Именно в этот момент на пол полетел сноп искр, что высек мастер. Зловещая тень пронеслась по комнате, сшибая друзей с ног.

— Е… о… а…! — выругался Фрэд, отлетая в сторону.

Даниэль зашипел, ободрав ладони.

— Держи его! — крикнул Прохор, который буквально вжался носом в мертвенно бледное лицо жертвы, лежавшей на полу. В свете искр король увидел помутневший взгляд, но сумел сохранить самообладание, а потом по его спине словно телега проехала. Он успел повернуть голову и увидеть, как черная тень выпрыгнула в окно. В мгновение ока Правитель Серединных Земель оказал на ногах возле проема и высунул голову наружу, держа в руке пистоль.

Неизвестный быстро удалялся. Прохор выстрелил наугад и только после этого выругался.

— Что это было?! — прохрипел Фрэд. — Я в чем-то испачкался, в чем-то липком. Фу.

Прохор повернулся к окну спиной и убрал пистоль под куртку. В свете появившегося из-за туч месяца он выглядел словно некто, пришедший из потустороннего мира.

— Это кровь, друг мой.

Прохор отошёл в сторону. Свет ночных звёзд разбавил полумрак, и Фрэд и Даниэлем узрели изуродованное женское тело, лежавшее посреди обугленного помещения. В то же мгновение организм летописца исторг наружу содержимое желудка.

— Что здесь произошло?! — мастер поднялся на ноги и обошёл труп.

— Убийство, — ответил король. — И мы только что упустили душегуба. Фрэд, приведи гвардейцев, заодно продышись. И вели никого не выпускать из города!

Дважды просить не пришлось. Писарь выскочил из развалин, как болт с ложа арбалета.

Выбежав из дома, Фрэд согнулся в три погибели и зашёлся в приступе кашля, после чего утер рукавом рубахи губы и понёсся по мостовой в сторону городских ворот. Вернулся он через полчаса в сопровождении отряда солдат, состоящего из восьми человек и вооруженного до зубов, в кирасах и тяжелых рыцарских шлемах. У передних и замыкающих на алебардах покачивались масляные ламы. Возглавлял отряд сам Рокфор Будье, который был разбужен посыльным. Услышав имя короля, военачальник впрыгнул в сапоги и галопом, как дикая лошадь, звеня шпорами, помчался в караульное помещение. Там офицер гаркнул так, что стекла зазвенели. Отдыхающая смена влезла в доспехи в одно мгновение. Выслушав сбивчивый рассказ Фрэда, Рокфор с отрядом поспешил к месту происшествия.

Прохор и Даниэль стояли у входа в сгоревшую лавку и дымили табаком.

— Ваше Величество! — начальник гвардии приложил руку к груди и склонил голову. Солдаты вздернули подбородки и ударили каблуками.

Король откашлялся и выбил трубку о сапог.

— Капитан, возьмите лампу и идите за мной. Зрелище не из приятных, но вы много чего повидали, поэтому, думаю, сдержитесь и не падёте в бесчувствии. Солдаты пусть останутся здесь.

Будье знаками отдал распоряжения и проследовал внутрь развалин. Гвардейцы без вопросов расположились вдоль стен сгоревшей лавки.

Огонек плясал на фитиле ламы, причудливо изгибая тени. Не проронив ни слова, Прохор, Рокфор и Даниэль дошли до места трагедии. Бедняга Фрэд топтался в дверном проёме, подходить к телу не решился. Он достал из сумки, висевшей на боку, книгу летописей и приготовился записать каждое слово, что будет произнесено в этом мрачном месте. И пусть плохо видно, приходится щуриться, но уж лучше тут, чем там, возле…

— Да уж… — многозначительно произнес капитан.

— Вот-вот, — мастер потер подбородок. — Я такое видел только в академии, когда анатомию изучал. Но то на умерших, а то тут. Страшно даже представить, что она чувствовала.

Прохор взял лампу из рук офицера и присел возле тела. Даниэль и Будье последовали его примеру.

— Он был рядом, в этой комнате, — король вздохнул. — Если бы только знать…

— Не вини себя, — кашлянул изобретатель. — Кто же знал? Хорошо, что сами живы остались, а то лежали бы тут же. Видишь инструменты на полу? Мы его спугнули, и он их бросил. Думаю, именно поэтому мы сейчас и разговариваем. Выпотрошил, как порося. Все внутренности наружу. Вон, даже осколок пилы в волосах застрял…

Фрэд сглотнул подступивший к горлу комок, да так громко, что привлёк к себе внимание.

— Вы не могли бы без подробностей? А то меня мутит.

— Извини, — сказал Прохор и обратился к мастеру. — Говори потише, а то он уже позеленел, как жаба. Того и гляди сам окочурится.

Тот кивнул и продолжил уже шепотом.

— Я так мыслю, — не боясь испачкаться кровью, он поднял с почерневшего пола серп и посмотрел на него в свете месяца, покачивающегося перед окном. — Надо проверить всех продавцов этого добра, но в первую очередь кузнецов. Должно быть клеймо.

— И лекарей, — добавил Прохор. — Я пальнул в него напоследок. Вдруг попал.

— Чего сделали? — спросил Будье.

— Выстрелил из пистоля, — король продемонстрировал оружие и убрал обратно. — Даниэль сработал лично для меня. Когда душегуб убегал, я жахнул, правда, прицелиться толком не успел.

Мастер хмыкнул.

— Зная, как ты стреляешь, я просто уверен, что попал, — мастер посмотрел на офицера. — Утку на лету бьет.

— Прямо с петухами и начнем, — Будье поправил треуголку.

Прохор встал и подошел к окну.

— Нельзя медлить, нужно прямо сейчас.

По развалинам разлетелся полный отчаяния и тоски стон писаря, который тешил надежду на крепкий сон, но, судя по всему, у судьбы в лице короля были иные планы. Фрэд вздохнул так громко, что стены сгоревшей лавки едва не рухнули. Летописец убрал книгу в суму, потёр кулаками глаза и побрел к выходу.

Прохор отряхнул ладони и осмотрелся. Солдаты стояли, вытянувшись в струну, и искоса поглядывали на своего сюзерена. Легкий ночной ветерок, блуждающий по улочкам Фрилфаста, плавно покачивал масляные лампы, закрепленные на алебардах гвардейцев.

— Даниэль, пора бы уже везде электричество наладить, а то живут, как в пещерах. У нас цивилизованное государство, мы уже ведьм на костре тридцать лет как не сжигаем. Фрэд, пиши мой королевский указ: мастеру заняться освещением всех городов государства, и собрать большие часы, дабы увенчать ими башни на центральных площадях.

Даниэль нахмурился и кашлянул в кулак.

— Я дико извиняюсь, Государь, но на какие, прошу прощения, шиши? Знаешь, сколько деньжищ нужно на жилы и шестерни для мельницы? Про часы я вообще молчу, тут за день не справишься.

— А я тебя не тороплю, — Прохор убрал руки в карманы. — Ты главное начни, а там пойдет. Иди к новому градоправителю, так, мол, и так, скажешь, король велел изыскать средства. Пусть запасы прежнего наместника в дело пустит. Чай наше, государственное всё. Всё понял? Вот прямо с утра и займись решением этой задачи. И этого, — король кивнул в сторону писаря, — с собой возьми, пусть пишет. Чай, история!

Прохор потряс в воздухе пальцем, указывая тем самым на серьезность ситуации, после чего обратился к начальнику местной гвардии.

— Ну что, мусье Будье, пошли?

— В колонну по два становись! — скомандовал Рокфор, и солдаты в мгновение ока выстроились посреди улицы. — Мы готовы, Ваше Величество!

Государь расплылся в улыбке.

— Ух, какие бравые воины! Надо праздничный парад устроить, но потом. Сейчас, уважаемый, велите им следовать в дом ближайшего кузнеца и оцепить его. Мы с ним потолкуем, осмотрим лавку и если ничего подозрительного не найдем, отправимся к следующему. Кстати, у вас их сколько?

— Трое! — ударил каблуками Будье, а по улице прокатился вздох облегчения, который издал Фрэд. Это означало, что у него ещё есть шанс поспать этой ночью.

Звук шагов отряда разлетался по спящим улицам города, ударялся в стены и мчался дальше. Шли молча, чеканя шаг. Даже писарь с мастером. Они словно забыли, кто есть на самом деле: гордо вздернув подбородки, друзья замыкали колонну и двигались, размахивая руками, тем самым, подражая солдатам. Впереди колонны двигался сам король.

Когда в свете звёзд на одном из двухэтажных домов показалась вывеска с изображением скрещенных молотка и клещей, начальник гвардии жестом отдал приказ, и солдаты кинулись окружать дом кузнеца. Все это у них заняло не больше десяти секунд: воины замерли под каждым окном, в готовности разрубить пополам любого, кто попробует удрать.

Капитан подошёл к двери и постучал в тяжёлую кованную дверь. Кузнец защитил свое жилище основательно, на окнах ставни тоже железные. Такой только штурмом брать. Сначала ничего не произошло: либо хозяин спал, либо успешно делал вид, но потом из-за двери прозвучал хриплый голос:

— Я сейчас кому-то его шаловливые руки в трех местах сломаю. Какого лешего так поздно шляетесь и спать не даете?

Офицер принял серьезный вид и положил ладонь на эфес сабли.

— Именем Короля, немедленно откройте, или мы будем вынуждены…

Раздался скрежет и в двери открылось маленькое круглое оконце, в которое смогла бы пролезть разве что детская ручонка. В отверстии появился глаз, который осмотрел непрошеных гостей с головы до ног.

— Ковать-клепать! — вымолвил некто и стал открывать многочисленные запоры.

— Кто там? — раздался женский голос.

— Гвардейцы!

— Что ты ещё такого натворил, а?

— Ничего я не делал, иди спи, ведьма.

— Ты кого ведьмой назвал?!

— Ты себя в зеркало видела?! Спрячься, а то тебя сейчас заберут. Хотя, оставайся, пускай забирают.

— Ты договоришься сейчас! — распалялась женщина.

— Сгинь, говорю! — раздался протяжный скрип, и дверь распахнулась. На пороге стоял крепкого вида мужик, лысый, как колено, но с бородой, заплетенной в косичку, в длинной ночной сорочке, с масляной лампой в одной руке и клевцом в другой. — Что стряслось?!

Офицер козырнул.

— Начальник гвардии! Нам необходимо осмотреть ваш дом и мастерскую, на предмет выявления схожести инструмента…

Прохор перебил офицера, поскольку ещё мгновение, и тот бы окончательно запутался в словах.

— Любезный, во-первых, ответьте, где вы были вечером, а во-вторых, покажите свой знак, которым помечаете ваши изделия.

Кузнец шагнул за порог и всмотрелся в лицо рыжеволосого незнакомца.

— Не может быть!

— Может, — кивнул король и развёл руками, мол, смотри, какая свита.

Кузнец покачал головой и крикнул за спину.

— Не позорь меня перед таким гостем, иди оденься!

— А кто там?

Коваль заскрипел зубами.

— Тебе сказано — оденься, бестия! — и натянуто улыбнулся. — Вы простите, что мы в таком виде, Вашество. Знал бы, камзол женильный одел.

Вперёд вышел Даниэль.

— Мы не на смотрины пришли, — Он вытащил из-за пазухи серп, который нашли на месте преступления, и протянул кузнецу. — Твоё?

Тот принял инструмент и внимательно осмотрел.

— Работа не очень хорошая, зубцы неровные, местами сбитые. Да и железо… Я в масле калю, а это явно в воде калили. И клейма нет. Я на всём своём ставлю, — и он тут же сунул мастеру под нос клевец, которым собирался проломить голову тем, кто так бесцеремонно его разбудил.

Изобретатель осмотрел оружие и со знанием дела покивал головой.

— Все верно, скрещённые молоток и клещи, еще и монограмма: ПВ.

— Питер Вагнер, к вашим услугам, — склонил голову коваль. — А что случилось-то?

Прохор оттеснил Даниэля и перешел на шёпот.

— Мы разыскиваем душегуба. Он час назад совершил еще одно убийство, но его спугнули, и он на месте преступления забыл свои инструменты, которыми… Вот мы и решили проверить всех кузнецов, может, кто опознает плод своих трудов и поможет сыскать убийцу.

Вагнер прикрыл за собой дверь, чтобы его жена не подслушивала, ибо та уже практически спустилась по лестнице.

— Это точно не наше. Никто в городе так топорно не работает. Видно, что не любитель, но и не мастер. Может, когда-то занимался, а потом бросил.

Прохор потёр подбородок.

— Вы уверены?

— Абсолютно! — кивнул здоровяк и потеребил бороду-косичку. — Это не Юрген с западной части и не Бард с озера.

— Ясно, — Правитель Королевства расстроился. — Извини, любезный, что побеспокоили ночью. Вот, возьми за причиненные неудобства.

Прохор выудил кошель и протянул кузнецу золотую монету. Тот ухмыльнулся.

— Спасибо. Если вам нужна моя помощь, только скажите.

Мастер прикусил губу.

— Помощь понадобится, но позже. Работы будет много, и сделать её нужно будет быстро, а пока иди спать. Я завтра принесу чертежи.

— Ступай, — сказал Прохор.

— Живо! — скомандовал Будье, и кузнец в мгновение ока исчез за дверью и заперся на все засовы, после чего раздался топот, и в доме кузнеца наступила гробовая тишина.

С минуту молчали все. Каждый думал о чём-то своём, разглядывая булыжную мостовую, каменные стены, яркие звезды. Одно из небесных светил сорвалось с насиженного места и, махнув на прощание хвостом, растворилось в ночи. Успел ли кто загадать желание? Разве что Фрэд, которой только и делал, что хотел спать.

— Ну что, — деловито произнес писарь. — Всё ясно: это работа не местных кузнецов, так что со спокойной душой можно идти спать, я так мыслю.

Прохор заложил руки за ремень.

— Капитан, посетите двух оставшихся, так, на всякий случай, и обратите внимание на их здоровье. Я все-таки тешу надежду, что попал в душегуба.

Рокфор вновь ударил каблуками.

— Будет сделано. Вы где остановились, давайте мы вас проводим, мало ли что.

Король махнул рукой.

— Полно, сейчас нам ничего не угрожает. Убийца уже затихорился в своей норе, зализывает раны. И теперь выкурить его оттуда нам поможет только чудо. Мы остановились в «Мёртвой невесте» и доберемся сами, у вас есть более важные дела, капитан. Ступайте и опросите кузнецов, может, они чем помогут, что подскажут.

Будье скупо кивнул, козырнул своему государю и дал команду гвардейцам.

— Становись! За мной шагом марш!

И отряд, сбивая булыжную мостовую в пыль, последовал за своим командиром. Столичные же гости направились в противоположную сторону.

Фрэд спал на ходу, поэтому не принимал участие в беседе, которую вели его друзья, бредя мимо домов, которые через несколько часов начнут пробуждаться. Их хозяева проснутся, покричат из окон соседей, дабы убедиться, что те живы-здоровы.

— И как мы его найдём? — спросил Даниэль.

— Пока не знаю, — пожал плечами Прохор. — Боюсь, что без удачи нам не обойтись.

— Нам нужда удача, — пробубнил мастер. — Всего-то… Надеюсь, ты его если не задел своим выстрелом, то напугал основательно и он как-нибудь себя выдаст.

— Хотелось бы в это верить. Главное, чтобы не разозлил ещё пуще, а то как кинется резать людей налево и направо, потекут красные реки. Тьфу-тьфу-тьфу, — Прохор сплюнул через левое плечо.

Оставшийся путь до таверны друзья проделали молча. Хозяин открыл дверь сразу, гости и постучать не успели. Видимо, толстяк Маркус их ждал. Шутка ли, сам Король в постояльцах! Негоже дорогих гостей заставлять томиться у дверей.

— Я уж испереживался весь, — посторонился Броуди, пропуская постояльцев внутрь. — Времена нынче лихие, но с вами, вижу, всё в порядке. Пронесла нелегкая…

Друзья прошли через пустой зал, освещенный лишь одной масляной лампой, стоявшей на стойке, за которой обычно хозяйничал сам Маркус. Это сейчас в кабаке царила тишина, но уже совсем скоро город пробудится, и горожане, свободные от дел, и гости Фрилфаста займут столики.

Фрэд и Даниэль начали подниматься по скрипучим ступеням боковой лестницы, ведущей на второй этаж, где располагались комнаты, а Прохор задержался, чтобы перекинуться парой слов с трактирщиком.

— Мы вздремнём пару часиков. Будь любезен приготовить нам на завтрак…

— Я помню: омлет из двадцати яиц с беконом, кувшинчик молока, надеюсь, козье подойдет, и хлеба. Не волнуйтесь, будет сделано, Ваше Величество. Спокойной ночи.

— Да какая там ночь, светает уже, — усмехнулся Прохор, — но спасибо. Тебе того же.

Маркус кротко поклонился, дождался, пока король поднимется по лестнице и скроется в полумраке коридора, и только после того, как гости угомонились, сам отправился спать.