Ледяное небо Криона

Глава 7

«Ванагас» после взлёта норовил задрать нос из-за задней центровки. Бывший владелец втиснул ещё один топливный бак позади кресла, рассчитывая, наверно, что боекомплект пушек уравновесит. Без триммеров, и первое время приходилось давить ручку от себя, чтоб бостос не карабкался в стратосферу. Зато именно это улучшение позволило, видимо, дотянуть на трофее до временной базы, а потом помогло в сопровождении на дальних перелётах. Бухгалтерша Довсуса скрупулёзно считала расход бензина при взлёте с подвесным баком, а также стоимость бака, если пилот его сбросил. Всё это влияло на итоговую цифру, выражавшуюся в приятном шелесте купюр.

За три недели, то есть тридцать местных суток, Максим успел снять маленькую квартирку-пенал, полностью освоить самолёт, совершить несколько эскортных рейсов в составе четвёрки или восьмёрки истребителей.

Самым сложным было пережить банкет, затеянный бароном по случаю победы. Макс убедился, что скорбь заказчика рейда по убитой дочери не так уж велика. На суровой планете к жизни и, соответственно, к ранней смерти относились просто. Законченные атеисты, креонцы верили в судьбу. Что ей предначертано, от того не убежишь. Тоже своего рода божество, но ему бессмысленно поклоняться или молиться, потому лучше не тратить время зря.

Поскольку барон оценил вклад Макса в общий успех, то посадил близко к себе, несколько раз заставив выпить до дна. Нисколько не делал скидки на разницу в массе тела, как минимум вдвое тяжелее землянина. Тот, не в силах противиться агрессивному гостеприимству, влил в себя чудовищное количество спиртного. Не сумел отказать.

Потом орал песню с Денеб-14, естественно — русскую народную (слова Соломона Фогельсона), отстукивая ритм ладонью по столешнице и не заморачиваясь переводом:

Потом ещё налили… И он очнулся в спальне Янис. Полуодетый.

Во рту — сушь и помойка. В голове — чугунный колокол, раскачиваемый шизанутым звонарём.

Погулял, бли-и-ин…

Около кушетки обнаружился тазик. Не пустой.

Хозяйка расхаживала по квартирке в лёгком домашнем халатике. Оценить её фигурку, слишком тонкую на взгляд ценителя форм, Макс был сейчас не в состоянии. Важнее было доползти до туалета и крана с водой.

Когда выбрался, Янис уже очистила тазик. Сунула в рот страдальцу пару таблеток и дала запить. Жуткие последствия перепоя не исчезли полностью, но чуть отступили.

— У нас с тобой… да? Или нет?

Он снова примостился на кушетку. Так мир казался устойчивее и не норовил раскачиваться.

— Размечтался! Когда тебя принесли, ты уже и хрюкать был не в состоянии. Постельный могун!

— Прости… А почему к тебе?

— Ближе. К тому же ты мне ещё две тысячи за долю в трофее не отдал.

— Сдох бы, забрала весь бостос… Ох, как мне плохо!

С лёгким ехидством на молочно-шоколадной рожице Янис распахнула халат и продемонстрировала пару небольших смуглых грудок с острыми сосками. Тут же убрала.

— Убедился? Ты и сейчас ни на что не способен, кроме как жаловаться.

— Проверим?

Он нашёл в себе силы подняться с кушетки, но тут же завалился обратно от лёгкого толчка в грудь.

— Отвянь, герой-любовник.

Янис напоила его настоем горьких трав. Через некоторое время заставила проглотить лёгкий завтрак. Признала, что её гость скоро будет готов если не для любви, то хотя бы самостоятельно добраться домой.

— У тебя неплохой опыт обращения с пьющими мужиками, — признал Макс, доедая последние ложки густой кашицы.

— Папа запил, когда мама пропала во льдах. Не нашли ни бостос, ни тело. Я мелкая была. Но ухаживала за ним. И товарищи его помогли, взял себя в руки.

— Ясно…

— Потом один мой друг. Собственно, первый настоящий мужчина у меня в постели. С ним хуже было. Подсел на вытяжку из мхов, что растут вокруг теплиц — в анклавах у излучателей энергии. Курил самокрутки, выпадал в осадок. Потом его охватывала жажда деятельности.

— Ты его выгнала?

— Куда там… Старалась, чтоб он при мне ловил приход. Хоть под надзором. Раз заставил сделать затяжки. Всё поплыло в туманную даль… Дрянь несусветная. Хотя поняла, как на неё подсаживаются. В общем, возвращались с Дальнего Севера. Парни говорят, начал вопить в эфир что-то несусветное. Мол, улетает с Криона. Дал газ, взмыл свечой вверх, да так и свалился на хвост. Даже не попытался выровняться. Бостос пробил лёд и ушёл в пучину.

— Неужели курнул прямо в полёте?

Янис задумчиво поправила короткие волосы.

— Вряд ли. Но, говорят, северный мох обладает странным отложенным эффектом. Вроде сутки или двое прошли, токсин полностью вывелся из организма. И тут — ба-бах! Отец едва меня не убил, узнав, что не сообщила ему о пристрастии Улоса.

«Виновант проклянто кокаино, стоп наркота, эфиро, хлороформ», — вспомнил Макс песню доктора Александрова[1], но петь не пытался, потому что хоть убей не представлял, как перевести «Хиз импотенто, Хиз енг висит дер вниз енд не стоит…» на язык Креона, и по-русски не очень. Тем более Янис его жестоко уличила: после тяжкого перепоя у самого «дер вниз и не стоит». Ну, почти.

Неужели он начал заражаться местным пофигизмом вперемешку с цинизмом? И душа покрывается корой? А ведь девушка ему душу приоткрыла, рассказав про смерть мамы и самоубийство бойфренда, но не вызвала ничего, кроме воспоминаний о глумливой песенке. Или, может, состояние «после вчерашнего» виновато.

— Янис! А ты сама была там, где из планеты бьют пучки энергии? Или возле теплообменников-охладителей?

— Видишь же: я — живая. Значит, не приближалась.

— Я слышал легенду, что где-то сохранились тайные ходы к бункерам управления охлаждающими установками. Разузнав, можно будет регулировать климат.

Конечно, он не ожидал от партнёрши подробной информации. Как минимум, девушка должна знать то, что считается общеизвестным на Крионе.

— Раньше целые бригады киборгов Герума высаживались, что-то пытались вынюхать. Но в высоких широтах их не любят, в анклавы не пускали. Отгоняли даже от теплообменников, где лютый мороз. В общем, насколько я в курсе, не нашли ничего и плюнули.

Макс схватил её за кисть.

— Слушай, напарница! Значит, им нужно. Если найти самим этот вход и продать им… Наваримся лучше, чем с эскортирования грузовиков!

— Ищи! — она убрала руку. — Не верю. С эпохи перемен климата столько прошло мелких и крупных землетрясений, что наверняка старые входы и выходы засыпаны. Удивляюсь, что часть этих монстров ещё в строю. Наверно, у них какой-то очень прочный внутренний каркас. В наше время такое не построить. Технологии утеряны.

— Но есть же ещё Герум. Содружество. Множество планет, накопивших уйму знаний. Перед тобой сидит живое доказательство этой множественности.

— И что? Макс! Крион пережил колоссальные перемены. Мы пришли к нынешнему устройству, оно не меняется больше ста лет. Кому-то хорошо, купается в роскоши. Ты, я и мой отец находимся в ином положении — обязаны вкалывать, чтоб обеспечить себя и отложить на старость, если не загнёшься раньше. С большего мироустройство всех устраивает. Зачем его перекраивать? Ну, хорошо, пусть вероятность почти нулевая, допустим, мы найдём проход к управлению климатом и продадим Геруму. Нам заплатят, не кинут. А сами начнут тискать на кнопки, переделывая планету под себя. Лично нам хватит бабла улететь. На тот же твой Денеб. А остальные? Мне по большому счёту чихать на других, но всё же они — мой народ. Не говоря о том, что валюта на планете единая. Кому нужны наши деньги вне Криона? Значит, в любом месте за пределами планеты окажемся с голой задницей. Это не моя игра, Макс. Кстати, тебе пора.

— Да. Шноракалуцюн! Что означает «большое спасибо» на языке одного народа с Денеб-14. Ты на них похожа.

— Это оскорбление или комплимент?

— По-разному. Что касается внешности — однозначно комплимент. Эти денебки яркие, жгучие, страстные. Но труднодоступные, настоящие дочери кавказских гор. Пока!

На самом деле, в характере Янис он не находил ничего армянского. Положа руку на сердце, сожалел, что она ведёт себя замкнуто, рассказ про умершего любовника-обдолбыша, наверно, был максимумом открытости. Лихая бравада разбитной лётчицы наверняка скрывает достаточно тонкую, по толстым меркам фронтира, натуру. Дальше — стоп, какая же девушка на Крионе будет распахивать душу перед парнем, с которым не спит? Букетно-конфетный период ухаживаний с постепенным приглядыванием и принюхиванием друг к другу здесь не практикуется. Если люди чувствуют взаимную симпатию — сразу в койку, остальное потом. Весь предыдущий жизненный опыт Макса говорил о противоположном, не считая случайного успеха у двух банковских сотрудниц, но то был украденный успех у покойного «сладкого Борюша». Ему куда привычнее и понятнее сначала находить духовную общность, а уж потом пробовать половую совместимость. Янис привлекала своей абсолютной непохожестью на всех предыдущих встреченных женщин, была интересна, чуть загадочна. Её демонстративная грубость вполне объяснима средой. И вообще, если брать «среднюю температуру по больнице», девушка гораздо культурнее большинства соотечественников. В квартире — целая полка печатных книг архаичного вида, что тоже немало говорит об обитательнице…

Жаль, что ничего полезного не рассказала о климатических установках.

И позже осторожные расспросы в Эхесе ни к чему не привели. Можно было и не уточнять, горожане все как один решительно высказались против выключения климатронов. Во-первых, из-за опасения, что на экваторе станет столь же невыносимо горячо, как до эпохи перемен. Во-вторых, с уходом ледника за пределы тропика исчезнет и эксклюзивность экваториальных городов.

«Перемен требуют наши сердца!» — пел Виктор Цой. «Никаких перемен!», — пели сердца жителей тёплой зоны Криона.

Что думают люди в анклавах, оставалось загадкой. С челядью барона, спонсора битвы с Трёхногим, Макс ничего не успел расспросить. Прилетая на очередной аэродром, с местными общались ограниченно. В одиночку расхаживать небезопасно, пилоты-истребители, сдав машину на обслуживание, шли обычно в бары — потусоваться или поиграть в аналог бильярда, только шары приходилось пускать без кия. Некоторые снимали девицу на ночь, в итоге расходились по номерам — до утреннего вылета дальше по маршруту или назад в Эхес.

Представление о Крионе как о планете, где жизнь теплится (в самом прямом смысле слова) исключительно около мест выброса энергии из реакторов, очень сильно дополнилось. Она бурлила также в зоне добычи угля и нефтяных полей, где лёд снимался до грунта, а нефтяники или шахтёры вгрызались в недра, часть добытого ими сжигалось на месте ради тепла и электричества. Макс прикинул, что в случае отключения охладителей местные могли бы протянуть до потепления климата на углеводородах. Но пока никто даже не почешется, чтоб затеять столь затратную перестройку.

Без всякой подсказки он сделал открытие, которое могло перевернуть все программы по изменению климата. И точно сделать изменения не катастрофическими. Возвращаясь в Эхес, когда заходили на посадку в последнем северном анклаве, ближайшем к экватору, Макс обратил внимание на необычный вид теплообменников.

Как правило, обитаемая зона обрамлена четырьмя, пятью или шестью лепестками по окружности, на равном расстоянии друг от друга.

Даже с высоты они впечатляют размерами — много десятков метров в высоту. А то и больше сотни. Каждый похож на зуб исполинского дракона, позавтракавшего зернистым творогом, настолько густо он облеплен замёрзшей углекислотой. Со временем, наверно, толстый слой твёрдой двуокиси углерода окончательно похоронит лепестки, нарушит тепловой контакт с атмосферой. Эффективность установки рухнет, и планета начнёт нагреваться! Сама!

Чего же он тут напрягается?

Но в этот раз лепесток, над которым пролетала группа грузовиков, лишился «творожного» покрова, и чернел, отлитый то ли из базальта, то ли из металла.

Чтобы проверить невероятную догадку, Макс решился выпасть из строя и продефилировать ровно над зубом. Обычно тут дул постоянный ветер из-за перепада температур.

Интуиция не подвела: снизу в крыло «Ванагаса» толкнулся поток восходящего воздуха. Едва ощутимый, но не перепутать ни с чем.

То есть циклопический холодильник не особо отличается принципом работы от холодильника «Минск». Периодически размораживается, избавляясь от снежно-ледяной шапки. Только в земных холодильниках она из замёрзшей ледяной влаги, здесь — ещё и с углекислым газом.

Макс ни с кем не поделился открытием. А после взлёта перед последним перегоном снова обратил внимание: «зуб» покрывается серебром. То есть аппарат вошёл в рабочий режим охлаждения.

Ничего не сказал и Янис, только вручил ей оставшуюся долю от трофея.

Они болтали около отцовского кабинета. Лицо девушки, подсвеченное лучами ярчайшего солнца, поднимавшегося к зениту и пробивавшегося через занавески, выражало интерес и подозрительность.

— Ты сегодня какой-то необычный, беленький. Чует женская душа: искал вход к климатической станции, чтоб испортить всем нам жизнь.

— Ты права. Если вход находится в барах для пилотов, куда мы шастали всей командой, там и искал. В одном сортире нашёл очень похожий лаз, — Макс сделал торжественную паузу, предвещавшую откровение. — Но это оказалось обычное очко. Ты порасспрашивай парней.

— Надо мне… Но если найдёшь и продашь нелюдям, сама тебя урою. Трогательные воспоминания, как подтирала тебе слюнки пьяненькому, не спасут.

Избавившись от подозрительной барышни, Макс уклонился от следующей воздушной миссии с лётчиками Довсуса, вполне себе денежной, сослался на недомогание. Сам вызвал такси и немедленно бросился домой, к планшету.

Холостяцкая берлога встретила армейским порядком, лёгким слоем пыли и полным запустением в холодильнике. Не теряя времени на поход за продуктами, он заказал доставку, а сам углубился в изучение местных мощностей химической промышленности. В общих чертах понял: задуманное им вполне реально, если вложить денег. А деньги на такое дело появятся.

Макс открыл гостевую страничку представительства Герума и широко раскрыл глаз перед камерой планшета. Как только идентификация срослась, на экране возник до боли знакомый интерфейс ИИ Федерации. Как всегда, в чёрном пиджаке, рубашке, чёрном галстуке и в солнцезащитных очках. Наверно, персональный для общения лично с ним. Для какого-то выходца с планеты рептилий с экрана бы пялился дорогой его сердцу тираннозавр.

— Я нашёл решение для выполнения задания. В самом гуманном варианте — с постепенным потеплением и сохранением жизни в анклавах.

— Потепление не зарегистрировано, — тотчас откликнулся «агент Смит».

— Никто и не говорил, что оно уже запущено. Есть другой путь к достижению цели. Вы слишком зациклились на формулировке задания: пробраться в центр управления климатом. Гораздо проще постепенно снижать эффективность теплообменников. Периодически в них подаётся тепло, чтоб поверхность очистилась от налёта замёрзшей углекислоты. Значит, даже такое покрытие существенно влияет на теплообмен. Не нужно уничтожать эти детали климатических установок. Следует их изолировать — в том количестве, чтоб потепление носило постепенный и управляемый характер.

Макс сделал паузу, давая возможность электронным мозгам переварить информацию. Пусть скорость операций — терафлопсы в микросекунду, искусственному интеллекту тоже надо подумать.

Незадолго до отлёта на Крион он читал про массовые протесты против потепления климата на Земле. Их спровоцировала Грета Тунберг, школьница-экоактивистка из Швеции с некрасивым лицом и диковатым взглядом косящих глаз. Сейчас Макс выступал Гретой Тунберг наоборот.

— Продолжай, — бросил «Смит», не растрачивая времени на размышления.

— Местная промышленность выпускает растворы, вспенивающиеся при нанесении и дающие морозоустойчивую теплоизоляцию. Не знаю, из чего сделаны теплообменники. Предлагаю накинуть сверху полимерную сеть в качестве арматуры и напылить пенистую шубу белого цвета. Чтобы не отличалась от замёрзшей углекислоты. Причём не на всю поверхность теплообменника, на расчётную часть. То есть установки пусть работают, излучают в центре тепло. Но их отдача по охлаждению упадёт в разы.

— Идея заслуживает рассмотрения, — оценил «Смит». — Я доложу. Обязан сразу предупредить, что работы сможет осуществлять только местная организация. Герум не засвечивается никак.

— Согласен. Пришлю список необходимого и примерную смету.

Поезд ушёл. Даже если его отпихнут, идею реализуют другие. Что в сухом остатке? Самолёт продастся неплохо, за эти деньги получится купить не менее трёх-четырёх кило чистого золота. Больше обещанного гонорара. Дорога домой хоть и длиннее пути на Аорн, но если сейчас отправится, прилетит в осень 2020 года. Минск — это вам не города Криона, там всегда спокойствие и благодать, КОВИД наверняка побеждён, детки не успеют забыть папку и обрадуются…

— Идея одобрена, — снова включился «Смит». Наверно, ИИ советовался с живым носителем разума, коль решение потребовало времени. — Есть ряд условий. Десятки тонн раствора, вам земные меры ближе, армирующая сетка, стоимость работ, общая сумма затрат превысит миллион на начальном этапе. Она привлечёт внимание консула Содружества. Перевести её не имеем права.

Макс принялся лихорадочно соображать, тщетно соревнуясь в скорости с машинным интеллектом.

— С ходу придумывается только одно. Импортная контора, которая получит от вас товар миллиона на полтора и пустит его на программу… Я подумаю, кого поставить подставным директором.

— Решение по директору: Каис Рубис. Напоминаю, она вас встречала в первый день на Крионе. Остаётесь на планете, пока полностью не организуете процесс.

Выражаясь в манере этой самой Каис, шестиног тебе в… В общем, отлёт откладывается, перспектива обнять Лёшу и Дашу отодвинулась в неопределённость. Вдобавок, назначенная Герумом их представительница не произвела на Макса впечатление деловой при единственной встрече. Скорее — равнодушной к работе.

Предложить вместо неё Янис? Но та категорически против потепления.

Макс выключил планшет и отправился на крышу. Достаточно было подняться на лифте на верхний, тридцать восьмой этаж и пройти по лестнице.

Отсюда открывался вид на урбанистический пейзаж — частокол высоких домов, часть даже больше, чем его. Но больше привлекал закуток, открытый заходящему солнцу, где стенки технических сооружений полностью заслоняли от любого движения ветра.

По ночам на мостовой и на бетонке взлётно-посадочной полосы образовывался иней. Днём в подобных местах температура прогревалась до двадцати пяти и выше.

Он разделся донага и подставил тело под лучи снижающейся к горизонту звезды.

Лицо уже потемнело. А остальная часть организма светилась белизной. Поскольку кожа у местных достаточно смуглая, хотел поменьше выделяться. Например, когда на месте очередного ночлега пилотам не предоставлялось отдельных комнат, и он шёл в душевую вместе с парнями. Устоявшееся погоняло «Беленький» не звучало враждебно, но всё равно подчёркивало чужеродность. Загар, пусть даже полученный неглиже, будет отличаться от цвета кожи аборигенов и останется недостаточно равномерным, но хоть что-то.

Нежась под солнцем, Макс подумал, что это может быть излишеством. С конторой Довсуса пора завязывать, самолёт продать или отдать в аренду. Возможно, потребуется скоростная разъездная машина, но двухместная и точно не истребитель с батареей пулемётов и пушек.

Вернувшись в квартиру, набрал Каис. Она довольно долго не отвечала. А когда её лицо появилось на экране, то не выражало радушия.

— Ты? Что-то нужно?

— Неужели не могу просто позвонить, поболтать. От одиночества в миллионном городе.

— Ты ошибся номером, приятель.

— Нет. У Герума, ты их называла анки, нашлась для тебя новая работа. Условия обсудишь с работодателем.

— Что за хрень?

— Только не упоминай шестинога. Если кратко, будешь директором импортной конторы. С многомиллионным оборотом. Этой конторе предстоит осуществить то, ради чего нас привезли на Креон.

— Твою мать… Завтра встретимся.

— Сегодня! — безжалостно отрезал Макс. — Готов поспорить, ничего полезного для анки ты сегодня не делала. Угадал? Лови адрес.

— Не-не-не. Ты ко мне. Я… не готова.

Она также не была готова, когда он приехал. В квартирке царил бардак. По разбросанным шмоткам прыгало животное размером с кошку, явно местных кровей, потому что обладало шестью конечностями: четырьмя лапками и рудиментарными крылышками.

Хозяйка диковинного существа, едва накрашенная, расхаживала в халатике на голое тёмное тело. Что-то в жизни у неё крепко не в порядке. Пусть её роль формально-техническая, как Фунт в «Золотом телёнке», но их слишком мало… Двое, которым выпало противопоставить себя всему человечеству целой планеты, не желающему меняться! От каждого слишком много зависит.

Почему он не подумал об этом на следующий день, когда Довсус, услышав о желании уйти, уговорил на прощание сделать ещё один вылет?

Врал себе, что несколько дней ничем не поможет Каис, она сама должна подать документы на регистрацию фирмы. Открыть счёт в банке. Открыть аккаунт на таможне космопорта. И так далее. Понятно, что большая часть телодвижений совершается через сеть. Но поскольку административные процедуры совершаются людьми, а им некуда торопиться, сколько-то времени это займёт.

На самом деле, рассчитывал последний раз насладиться дальним полётом в ледяном небе Криона, а уж после нырять по макушку в сомнительный бизнес.

Обычный, хоть и дальний рейс. Сопровождение шестёрки транспортов восьмёркой истребителей и «Эрелиса» с радаром. Что могло бы пойти не так?

[1] Оригинал: https://www.youtube.com/watch?v=rmTsg_YOGUU