Ледяное небо Криона

Глава 10

Что расставание со скоростной двухмоторной птичкой расстроит Янис, Макс угадал, но не вполне. Пират, сопровождавший их делегацию к Каис, лично заявился к Довсусу и настоял, чтоб владелица сама перегнала бостос новым хозяевам. Чётко ориентируясь в нравах Криона, громила законно предположил: технари Довсуса заложат какую-нибудь подляну, и машина тихо исчезнет по пути где-то в бескрайних ледяных полях. Представитель Сталс великодушно отпустил ещё одни сутки на подготовку к рейсу.

Макс, безмолвно присутствовавший при их разговоре на повышенных тонах, в конце заявил:

— Я займу второе кресло. И прослежу, чтоб ваша девочка вернулась.

Доверия у Довсуса он вызывал примерно нисколько. Но, за неимением альтернативы, тот принял очередной ультиматум, поминая больше шестиногов, чем, наверно, когда-либо водилось на Крионе.

Время до рейса было посвящено копанию в местных библиотеках, через планшет и даже с личным посещением. Макс надеялся найти хоть что-то про вертолётостроение, хотя бы намётки. Тщетно. Можно, конечно, затребовать у Герума, чтоб прислали с Земли чертежи и техническую документацию на простенькую стрекозу вроде «Белл-47». Поскольку запрос будет осуществляться через ИИ, он не потребует согласования с медлительными живыми организмами… Вот только прохождение сигнала в обе стороны займёт много дней. Хотелось приступить к практическим шагам раньше. И, если уж на то пошло, чем меньше нелюди из Федерации будут вовлечены, тем лучше.

А вообще-то, вертолётостроение для здешних условий обещает перспективы. Особенно в грядущем освоении освобождающихся ото льда земель, неровных и влажных для посадки самолёта. Какой-нибудь Ми-4 произвёл бы фурор. Вот только попытка заново, без малейшего опыта в проектировании геликоптеров, заставить местных авиаконструкторов построить подобие Ми-4 обернётся долгими годами удачных и не очень удачных экспериментов. Уж очень много специфики в конструкции главного редуктора, лопастей основного и рулевого винта, механизма перекоса, чьё устройство лётчик-самолётчик представлял смутно. В том же Ми-4 вполне самолётным оставался лишь поршневой двигатель, приспособленный под специфику этого летательного аппарата.

Но с чего-то надо начинать. Если удастся, Макс понадеялся стать Сикорским или Милем Креона.

Всё же кое-какие идеи появились. К Сталс он летел не с пустыми руками. И в компании очень недовольного пилота. Как только Эхес скрылся за кормой, она принялась сыпать вопросами.

— Отец сказал, что пообещал отдать «Эрелис» ради тебя. Это верно?

— Отчасти. Ты что, больше не доверяешь ему?

— Доверяю. Он же отец и одновременно босс. Но проверять сказанное им не мешает. Он склонен недоговаривать.

— Ты права. Недоговаривает. Но в силу нашего с ним соглашения я не раскрою тебе все детали. Прости.

Летели невысоко, примерно три-четыре тысячи метров.

Янис не надела маску, она свободно болталась у шлема на одном крючке. Поэтому недовольная гримаса просматривалась отчётливо.

— Для тебя так важно держать слово Довсусу, которому больше не служишь?

— Видишь ли, красавица, в моей культуре принято придерживаться обязательств. Даже устных. Пусть их несоблюдение ничем не грозит нарушителю.

— Никогда не поверю.

— Естественно, мы не святые. Клятвопреступников хватает. Но честных больше. Кроме того, есть некоторые вещи, связанные с Довсусом… Тебе лучше о них не знать. Знание ничего не изменит, но принесёт тебе некоторые ненужные переживания. Спи спокойно.

— Спи спокойно? Так говорят на похоронах, в могилу не тороплюсь.

Проплывавший за боковым остеклением кабины пейзаж был настолько спокойный и умиротворяющий, а снежная пустыня — ровная и белая, что о неприятных вещах даже говорить не хотелось.

— Вот не задавай лишних вопросов и не торопись в последний путь.

Она выполняла его просьбу весьма и весьма недолго.

— То есть тайна — смертельно опасная? Макс! Если бы ты хотел распалить любопытство и нетерпение девушки на сто процентов, тебе удалось на сто двадцать. Колись! А то распахну правую дверцу и начну крутить бочки, пока тебя, паразита, не выкинет наружу.

— Я пристёгнут. А ты за меня в ответе.

— Ну — нет! Я подписалась перегнать бостос твоей грёбаной мадам. Если потеряю пассажира по пути, значит — не судьба. Отошёл отлить за торосы и потерялся.

— Я тебя тоже люблю.

Самолёт чуть рыскнул — у Янис дрогнула рука.

— Сволочь же ты. Говоришь — честный такой. Не нарушаешь обязательства. А сам разбрасываешься словами. «Красавца» сказал. Вот теперь про любовь. Тоже — придумал ещё! Нет уж, шестинога лысого. Я не люблю тебя «тоже». И между нами ничего не было.

— Жаль. Мы больше не коллеги. А тебя ко мне не влечёт.

— Конечно — нет. Эй! Убери лапу с моего колена!

— Перелёт долгий. Надо разнообразить. А ты прекрасна в гневе. Вот только не надо щупать кобуру.

— Если не станешь распускать руки. У нас на планете отношения простые. Нравимся друг другу — пошли в койку. Нет — могу и дырок насверлить ухажёру.

Она уже дулась не на шутку. Зато перестала терзать вопросами про гешефт, из-за которого бостос возвращался на север. Добившись своего, Макс убрал пальцы с колена, под толстым комбинезоном почти не прощупывавшегося.

На Аорне шутили про секс в бронежилете со звуками блям-блям от соударения пластин. Здесь впору про то же самое в лётном комбинезоне… Если удастся добраться до заповедных мест на теле, не снимая его полностью.

— Лучше расскажи про Денеб, — нарушила молчание Янис, оттаяв.

— Там тоже синее небо. Но часто с облаками, потому что океанов гораздо больше, чем суши, а лёд покрывает не так уж много поверхности — на крайнем юге и крайнем севере. Бывает жарко. Очень здорово по жаре, разогнавшись, плюхнуться в воду и плыть. Или даже нырнуть, плыть под поверхностью воды, там рыбки всякие.

— Потонешь!

— Не утону, я умею плавать. На Земл… В смысле — на Денеб-14 почти все умеют. Здесь, на Крионе, у богатых тоже есть бассейны. И они любят бултыхаться. А вот в открытом водоёме не получится — околеешь от холода.

— Не успеешь, — возразила Янис. — Сожрут. Неужели у вас нет опасных тварей?

— Есть, но мало. И обычно к берегам тёплых морей не приближаются. Вот на крайнем севере живут большие хищники, белые медведи. Прыгают в полынью, ловят рыбу. А так большей частью бродят по льдинам. Человека тоже, если что, запросто схарчат. У южного полюса медведей нет. Вашу планету тоже стоило бы сделать такой — с тёплыми морями и ледяными шапками только за полярными кругами.

— Давай не будем возвращаться к этой идее, хорошо? Анклавы погибнут. А Эхес попадёт в самую горячую зону и опустеет.

Её категорическое неприятие потепления удручало. Макс подумывал было переманить тёмнокожую девушку-джан в «Лайсвес Орас». Хороший пилот при расширении деятельности не помешает, да и расставаться не хотелось. Чувствовал — привязался к ней. Но там она непременно узнает, что изменение климата грядёт — и именно усилиями признавшегося в «тоже-любви». Отпадает.

На промежуточных аэродромах, первый был на Сахамисе, последний — в Эребусе, Максим не оставлял попыток к сближению. Угощал ужином, говорил комплименты. Однажды едва не подрался с парой лётчиков, подкативших к Янис.

Ничего не вышло. Любые попытки общения она воспринимала только как попытки раскрутить на секс. А пока не переспали — в чём смысл общения? О самолётах можно вдоволь наговориться и в воздухе.

Перед последним вылетом, когда рассчитался за заправку, стоянку и обслуживание, Макс предложил ей остаться в Эребусе. Большой и сравнительно цивилизованный анклав, найти попутный борт в Эхес — дело двух-трёх дней.

— Сокровище моё! Дам расписку от имени клана Сталс, что принял у тебя бостос, и наша пиратская семья к Довсусу никаких претензий не имеет. Поверь, оставшийся отрезок пути как-нибудь осилю в одиночестве.

— Сокровище, но не твоё. Я обещала отогнать машину до конца, — с непонятным упрямством упёрлась Янис. — Может, с детства мечтала посмотреть вблизи на Литус-Мос, самое известное бандитское логово.

Естественно, на её лице читалось не предвкушение экскурсии, а предчувствие проблем. В отличие от предыдущих кусков маршрута, в воздухе больше молчали.

Наконец, под крылом мелькнули длинные ряды бараков и невысоких домов. Макс улетал отсюда с облегчением и от души надеялся больше не испытывать местного гостеприимства.

Сталс, предупреждённая об их прибытии, не поленилась сама приехать к стоянкам. Мало обратив внимание на покинувших самолёт, подняла руку и похлопала его по фюзеляжу.

— Привет, детка. С тобой хорошо обращались?

— Недавно заменили оба двигателя на новые. Знали бы… — начала Янис, но осеклась.

Вот теперь предводительница пиратов обернулась к ней.

— Так-так-так… Дочь Довсуса? Такая же нахальная?

— Меня зовут Янис.

— Не запомню. Макс! Кроме пригона бостоса нет никаких дел? Тебя отправить сразу в Эребус?

— Что вы! Вот так сразу выгоняете мужчину? Нет, прошу уделить мне немного времени. Есть вопрос, требующий вашего личного внимания. Постараюсь быть кратким.

Он улыбнулся как можно ласковее женщине, совсем недавно грозившей выпихнуть его голышом в лютый мороз.

— Занята. Вечером. Останетесь на ночлег.

— Мне это не нравится! — прошипела девушка-джан, ухватив Макса за рукав. Познавательные позывы познакомиться с «бандитским логовом», её, похоже, оставили совершенно. — Я одна полечу к Эребусу.

— Дорогая, где ты видишь билетную кассу? Мадам намеревалась отправить бостос для нас. Для каждого по отдельности и не подумает. Пошли. Я знаю дорогу в дом, где держат комнаты для приезжих. Там ночевал, когда меня освободили из камеры.

Янис обречённо закинула рюкзачок за спину.

— Ну, пошли. Кстати, а за что освободили?

— Это в одном пакете секретов с возвращением «Эрелиса». Если отец твой созреет — расскажет сам, — соврал Макс, точно зная, что Довсус не в курсе о бизнесе по согреву планеты.

Поскольку Сталс не задержалась, чтоб их подбросить от авиабазы в жилую зону, шагали на своих двоих, натянув маски на лицо.

Впервые попавшая на «тортугу», Янис вертела головой. Пиратское гнездовище не сильно отличалось от задворок того же Эребуса, куда не доходит тепло, бьющее вверх из подземелья, но проведено отопление. Поэтому на улице свирепствовал холод, сними шапку — уши потеряют чувствительность очень быстро. В домах же поддерживались жилые условия. Они, одно- и двухэтажные, они протянулись неровными рядами, образуя улицы, чьи лучи сходились к центру, где дымилась высокая труба электростанции, дающей и свет, и тепло, а рядом находился штаб грозной Сталс Литус.

Пару раз проезжали внедорожники, грузовик и машина поменьше, вроде джипа.

— В старых фильмах моей планеты любили показывать пиратский быт. Ещё тех времён, когда корабли ходили по морям и океанам, подгоняемые одним только ветром, без двигателей. Обычно представляли эту жизнь как сплошной праздник. Пираты с утра до ночи глотали ром, такое крепкое пойло, горланили песни, плясали. Тискали доступных женщин. А потом снова уходили в море — на разбойный промысел.

— Сказки.

— Естественно. Эти тоже живут обыденно. Вылеты на перехват не слишком частые, и занимается ими небольшая часть населения. Остальные обеспечивают отопление, свет, пищу, другие бытовые надобности. Представь, у них есть вполне нормальная школа для деток. Авиаремонтный заводик. Собственная угольная шахта. В общем, если выйдут из строя со временем ещё несколько охладителей, и лёд начнёт отползать к северу и югу, здешние не пострадают. Приспособились.

— Так можно жить и без грабежа. Как обычный малый анклав. Почему тут образовалось гнездо бандитов?

— Похоже, так и было вначале. А потом власть захватила шайка с кем-то вроде Сталс во главе.

Макс проводил взглядом группу из четверых, передвигавшихся нетвёрдой походкой, а раскрасневшиеся лица не укрывали маски. Парни как раз соответствовали развесёлому облику «йо-хо-хо и бутылка рому».

— Бр-р-р…. Интересно, здесь принято хватать пешеходов на улице и продавать в рабство?

— Боишься? Не окажешься ли в рабстве? У Сталс не принято. Грабежи, торговля наркотой, контрабанда — всегда пожалуйста. Но какой-то предрассудок мешает разрешить работорговлю. Раздеть до труселей и заморозить насмерть — проще простого, а продать живой товар не комильфо. Причин не знаю. Кстати, вот мы и пришли.

Мрачный тип в тёплой лётной куртке, очевидно — бывший пилот, списанный из-за потери глаза, узнал Макса, выслушал и выдал им ключ. Одна комната на двоих.

— Можно ещё комнату? — не согласилась Янис. — Мы в ссоре. Сегодня я намерена спать одна.

— Пятьдесят! — буркнул циклоп.

Макс без рассуждений выложил купюру.

Несмотря на неудовольствие спутницы, ввалился в её берложку, проверил решётки на окнах, дверь.

— Всё осмотрел? Как на твоём Денеб-14? — с ноткой желчи спросила Янис.

— У себя на родине в первую очередь проверял насекомых. Таких мелких кусачих существ, меньше твоего ногтя. Шестиногих. Здесь проще. Открыл окно на проветривание — не останется ни насекомых, ни чего-либо другого живого. Устраивайся. Посмотрю свою комнату, потом пойдём обедать. Кормят без изысков, но обильно и недорого.

Очевидный порядок, насколько это возможно в разбойничьем логове, поддерживался благодаря Сталс и её подручным. Наверно, здесь пиратский атаман чувствует себя как лидер ХАМАС в секторе Газа: джихад — джихадом, но надо ещё создать условия многочисленным подданным, а не только убивать евреев.

В харчевне, также памятной по прежнему посещению, Макс заказал им мясные блюда с горкой овощей и кипис. Местный вариант напитка содержал раз в десять больше алкоголя, чем в Эхесе, и заменял ром.

Янис, чья принадлежность к женскому полу на улице скрывалась под комбинезоном унисекс и маской, здесь обнажила лицо.

— Макс! Я тут одна женщина на два десятка мужчин?

Действительно, в помещении с низким потолком ели и пили только пираты-самцы. На единственную даму поглядывали с интересом. Хотя бы потому, что тут девушка-джан была вне конкуренции.

— Переписи населения я не делал, но скажу, что женщин у Сталс много. Только они сидят больше по домам или где-то на работе — в школе, в больнице, в лавках.

— Мне не по себе от их вытаращенных гляделок.

— Не можешь привыкнуть к своему успеху у мужского пола? Выпей и расслабься.

Глаза, ещё более тёмные, чем кожа, сверкнули гневом.

— Если начнут приставать, буду стрелять.

— Попробуй. Убийство пирата чревато раздеванием на улице. Меня, правда, простили, но не всякому везёт. Если меткая, целься в развилку и отстреливай женилку.

— И что?

— Понятия не имею. Потом поделишься воспоминаниями и ощущениями.

— Ты — сволочь!

— А ещё я — член шестинога, знаю, ты просветила. Хочешь совет? Больше вешайся мне на шею. Барышня при кавалере — это как бы защита. Претендент на твою благосклонность должен сначала иметь дело со мной.

— А мой благородный спутник защитит честь девушки.

Она саркастически улыбнулась, не слишком надеясь на подобную защиту, если пиратов навалится несколько.

— По крайней мере, объясню им на словах, что поступают с тобой некорректно, — признался кавалер.

— Я тебя тоже… не люблю!

Она захмелела.

После подкрепления и перепалки во время еды Макс отвёл Янис в «апартаменты», уложив спать после алкоголя, сам двинул в пиратскую штаб-квартиру — ждать, когда гроза окрестностей удостоит аудиенцией. Это произошло сравнительно быстро, и он развернул перед ней на столе кучу набросков.

— Для нанесения теплоизоляционного слоя нам нужен аппарат вертикального взлёта-посадки, способный зависать в одной точке. В будущем сможем развить неплохой бизнес, поставив на поток модели с Денеб-14, я обеспечу чертежами и документами через Герум. Но пока прошу сделать единственный аппарат, очень простой. С его помощью мы быстро накинем заготовленную арматурную сеть на теплообменник, затем опрыскаем сеть из распылителя для получения пенистой шубы.

— Дебильная конструкция. Прожорливая, — в голосе Сталс было, пожалуй, меньше восторга, чем в голодном рёве белого медведя. — Ты хочешь, чтоб её собрали на моём авиаремонтном заводике?

— Именно, моя дорогая партнёр. И немедленно. Как только получишь полный пакет документов на владение островом Археус, приступаем безотлагательно. Да и здесь будешь меньше тратиться на отопление, как потеплеет.

Не имея ничего лучшего, Макс предложил взять четыре двигателя от «Эрелиса», два правого и два левого вращения, водрузив на квадратную раму. Управление оборотами и шагом винтов завести на общий компьютер.

— Хорошо, что не показал мне свои каляки в прошлый раз. И так тебе доверия было ноль, — по выражению лица пиратки читалось, что и сейчас не особо. — Но ты сумел подтвердить некоторые свои слова, особенно по поводу Герума. Бостос вернул.

— Мои каляки, драгоценная, изображают машину, изобретённую и опробованную в моём мире. Её у нас называют «квадрокоптер». Вертолёт строить сложнее, зато его поднимет единственный мотор от «Эрелиса». Но, как я говорил, попытаюсь достать полный комплект документов.

— Ладно. Четыре движка на одной раме и подобрать винты — решаемо. А кто полетит на этом чудище? Ты?

— Я слишком ценен для всей программы в целом, — попытался соскочить Макс.

— Ценная и незаменимая — только я одна. Или сам летишь, или придумай иной способ развалить теплообменники. А также третий вариант: возвращаемся к теме прогулки нагишом.

— Хочешь сказать, мне предстоит задержаться?

— Само собой. Пока твой выкидыш не взлетит.

— Моя леди, можно ли тогда попросить отвезти дочку Довсуса в Эребус?

— Тебе не нужна грелка в кроватке? Не вопрос. Моим ребяткам пригодится.

— Понял тебя. Моя девушка улетит вместе со мной.

Сталс наставила на него палец. Хорошо, что не пистолет. Или не нож для «капчи».

— Именно. Её присутствие здесь послужит твоему благоразумию. Распоряжусь. С утра дуй на завод.

Пиратка сгребла листки, двинув их Максу и тем самым давая понять, что высокая аудиенция завершена. Тот поспешил обратно в гостиничные комнаты и вовремя: у двери Янис уже толкались двое озабоченных типов.

— Открой, да! Нас двое, ягодка! Мы будем вдвое ласковее, чем твой недомерок!

За час, который на Крионе чуть больше двух земных, лётчица наверняка проспалась и теперь слышала стук в дверь. Ухажёрам не открыла. Максу показалось, что эту парочку он видел в харчевне, но не важно. Стоило их спровадить быстрее. Конечно, стальная дверь сколько-то продержится, когда павианы примутся её ломать, и сюда примчится циклоп, обязанный следить за сохранностью вверенного хозяйства. Но — в теории. Что же случится в натуре, узнавать не хотелось.

Он вытащил револьвер, взвёл курок и отвёл руку за спину.

— Эй! Привет от недомерка. Оставьте мою женщину в покое.

Один, звероподобный и совершенно не обезображенный интеллектом, просто сжал и поднял кулаки, выставив вперёд. Также вперёд торчало и его хозяйство, скрытое в штанах, мужик успел возбудиться в предвкушении развлечения.

Второй сделал шаг в бок и положил руку на кобуру. Он был разговорчивее.

— Ша, парень. Баб здесь мало. Тем более — новеньких, не щупанных. Сбереги здоровье, не будь жлобом. Поделись с парнями.

Его женилка тоже распирала комбинезон — как только застёжки не порвались.

Макс выстрелил в выпуклость на одежде, не вступая в дальнейший диалог. Метил чуть ниже, чтоб пуля не убила, но оскопила нахала. Сделал примерно то, что предлагал в харчевне.

Тот выпустил револьвер и схватился обеими руками за промежность, взвыв громче пожарной сигнализации. Между пальцами просочилась кровь. Завалился на бок. Звероподобный оказался разумнее и убрал руку от кобуры при виде ствола, направленного ему в переносицу.

Янис распахнула дверь. Сориентировавшись, забрала револьвер у ухажера, оставшегося на ногах, затем у героически павшего.

— Сокровище! — Макс не добавил «моё», чтоб не возобновлять неуместный спор. — Позови-ка того уважаемого господина с одним глазом. Пусть наведёт порядок. А я посторожу джентльменов.

— Тебе конец… выкидыш шестинога… — промычал раненый. — Пи##ец тебе!

«Это не пипец, это не пипец, это всё пока что лишь отстой, но не пипец», — вспомнились слова из мультфильма «Зерцало», виденного незадолго до вылета на Крион.

— Ты даже не представляешь, сколько раз за последние годы мне предрекали финиш. Как видишь, стою живой и здоровенький. А ты истекаешь кровью с отстреленными яйцами и не можешь придумать ничего оригинальнее.

Приведённый Янис одноглазый администратор первым делом осмотрел дверь — не поломана ли.

— Не успели, — заверила лётчица. — Только начали биться в неё.

Он забрал оба револьвера.

— Только не возвращай их этим долбанутым! — попросил Макс.

— Зачем? — удивился циклоп. — Штраф за нарушение порядка.

На уцелевшего рявкнул «вали!», и тот благоразумно ретировался. Стерилизованного взял за ногу и без затей утащил по полу как мешок с картошкой.

Если нравы на Крионе Макс про себя характеризовал фразой «это фронтир, детка», то в пиратском сообществе они были ещё проще.