Дорога по большей части прошла в молчании. Мы гнали лошадей, останавливались на короткий отдых и снова гнали. Во время привалов девушка посматривала в мою сторону, ожидая вопросов, может быть, или ещё чего-нибудь, но не дождалась. Мне было плевать, зачем мы так спешим и с кем собираемся встречаться. Точнее, я и так знал ответ. Рёска запечатала последний отчёт, но не отправила его, оставив при себе. Нетрудно догадаться, что нас ждал генерал Манилка.
Нас встретили полупустые улицы и отряды солдат. Астарта сообщила, что с другой стороны города раскинулся большой временный лагерь. Конрад собрал ещё один полк? Из разговоров офицеров, подслушанных там и сям, я знал, что войска Хартии поприжали, но для решительного наступления у короля нет сил. А наступать, имея минимальное численное превосходство, в этом мире считалось самоубийственной авантюрой. Никогда не знаешь, где нарвёшься на группу высокоранговых одарённых, или на одержимого, вроде меня. Сколько народа Конрад потерял под Ржавым Пиком? И ведь от этого никуда не деться, одарённые не могут заменить войска, не могут контролировать захваченные территории, не могут банально блокировать осаждённый город. Так и получалось, что королю для нового наступления требовалось накопить достаточные резервы.
На пути к ратуше четыре раза остановились для проверки личности. Почему-то всем патрулям было важно знать, кто мы и куда направляемся. Ещё один пост встретил нас в самом здании, и здесь бумаг, которые были у Рёски, оказалось недостаточно. Дежурный отправил посыльного к генералу, удостовериться, что Манилка ждёт двух странных личностей. Дориан гостей, естественно, ожидал, так что более нас не задерживали.
У кабинета Рёска меня остановила.
— Подожди здесь.
И, не дожидаясь ответа, вошла.
«Дориан там один?»
«Теперь их двое, но да,» — подтвердила Астарта. — «В кабинете напротив никого нет, зато есть бутылка вина и закуска.»
Я обернулся и проверил дверь. Не заперто. Заглянул внутрь. Не было похоже, что комнату готовили для каких-то важных гостей, поэтому стесняться я не стал и вошёл. Разве что дверь оставил приоткрытой, чтобы Рёске было проще меня найти. Устроился в кресле, налил себе вина. Закуски аппетита не вызвали, я обошёлся выпивкой.
«Рёска даёт тебе характеристику,» — услужливо подслушала демоница. — «Говорит, что прошёл все проверки. Я была права, тот случай в забегаловке был проверкой.»
«Как будто я не был с тобой согласен ещё там,» — хмыкнул я в ответ.
Мы тогда остановились в трактире. Денег у меня при себе не было, но это не помешало Рёске послать меня заказать две комнаты и ужин. Учитывая, что в королевстве существовала традиция вносить предоплату, мне пришлось убеждать трактирщика поселить нас так, за доброе слово и обещание расплатиться потом.
«Отмечает твою невозмутимость и спокойствие, но предупреждает, что ни о какой верности речь не идёт. Передала старому пердуну то, что ты сказал Феру. Дориан обложил тебя всякими словами. Знаешь какими?»
«Догадываюсь,» — подтвердил я, отпивая ещё вина.
«Говорят о храмовниках. Эм... Ничего не поняла, какие-то места и люди,» — продолжила Астарта. — «Так, ага. Генерал спросил, стоит ли обещать тебе встречу с волчицей, что об этом думает девочка. Рёска оценивает положительно. Считает, что твоё спокойствие не вечно. Хм, опять ничего не сказали о месте, где содержится Оли. Приказывает позвать тебя.»
Остаюсь сидеть на попе ровно. Рёска выходит в коридор, слышу звук открывшейся двери. Несколько секунд тишины, после чего девушка заглядывает в комнаты.
— Какого демона ты делаешь?
— Пью вино, — показываю полупустой стакан.
— Поднимай свою задницу и то...
— Давай уже мы перейдём в эту комнату, — добавился голос Дориана.
Рёска затыкается. Генерал проходит до стола, наливает себе бокал и садится напротив. Я как сидел, так и сижу.
— Как ты сказал? Про волков? — спрашивает Дориан.
— Волк перегрызает глотки охотникам, что поймали его волчицу, сир.
Он улыбнулся.
— Чушь. Я — опытный охотник. Волки так себя не ведут.
Я промолчал. Вопрос не в том, как себя ведут волки, а в том, когда я доберусь до твоей глотки, тварь.
— Что ты знаешь о храмовниках? — спросил генерал и приступил к дегустации вина.
— Что они твари, которые прикрываются красивыми словами. Среди них есть простофили, искренне верящие в добро и чудеса, но таких не особо много. Храмовники поклоняются Мёртвому Богу, его силой управляют демонами и тварями Нижнего Города, но не скажу, что эффективно. Готовы пожертвовать тысячами невинных людей, и легко свои действия оправдывают.
Дориан удовлетворённо кивнул.
— Больше, чем знает большинство. Что думаешь о Мёртвом Боге?
— Видел своими глазами. Успел прочувствовать эту тварь, чем бы она ни была на самом деле. Очень рад, что он не вмешивается, или не сильно вмешивается в нашу жизнь. Надеюсь, так оно навсегда и останется.
Ещё один кивок, уже довольный.
— В этом я с тобой согласен. Что сделаешь с храмовниками, если встретишь?
Пожимаю плечами:
— Убью. Может быть, задам несколько вопросов, где искать остальных, например, но потом убью. Я видел Эстер во время Кровавой Ночи. Храмовнику, чтобы сохранить себе жизнь, придётся очень старательно доказывать, что он искренне против таких заворотов и готов прямо сейчас сдать всех причастных. И то буду сомневаться.
Манилка допил вино, посмотрел в сторону. Некоторое время он думал, а я ему не мешал.
— Тогда поступаем так, — он перевёл взгляд на меня, и мы сидели, глядя глаза в глаза. — Вы с Рёской найдёте и уничтожите логово храмовников. Впрочем, искать уже не надо, их почти нашли, осталось определить точное место. Допросить тех, кого удастся захватить, после обязательно всех перебить. Сделаешь это, и я позволю тебе и твоей волчице обмениваться письмами. Сможешь удостовериться, что она в порядке и живёт в подобающих условиях.
Он настолько низко оценивает мой интеллект? Иначе говоря, держит меня за идиота?
Моё мрачное лицо вызвало у генерала улыбку.
— Не вижу энтузиазма на лице, демонёнок.
Я промолчал.
— А не личная встреча, потому что ты сам дурак. Нужно было вести себя правильно, а не бросаться пустыми угрозами. Пока не изменишь своё отношение ко мне и к Его Величеству, пока не поймёшь, что такое — дворянская честь и верность, будешь довольствоваться только перепиской.
Он сделал большой глоток. Я тоже отпил вина, продолжая молчать.
— Первое письмо можешь написать сейчас, его доставят. Об остальном узнаёшь у Рёски.
Допив бокал, генерал меня покинул. Вскоре какой-то офицер принёс мне письменные принадлежности. Письмо. Не знаю, доставят его Оли или нет, но напишу искренне. На случай если доставят, я попытаюсь её успокоить и заверить, что скоро всё будет хорошо. Если не доставят, а сами почитают и посмеются — от меня не убудет.
Послание получилось тёплым, но всё же кратким. Я не мог ничего рассказывать о том, что делаю, поэтому написал только о своих чувствах. Просил ждать и верить в меня. Выразил надежду получить от неё ответное послание.
Последнее вряд ли будет возможно. Осталось немного, совсем немного. Если мы идём за храмовниками, то всё решится в ближайшие дни.
— Готов? — спросила вошедшая Рёска.
— Да.
Она забрала письмо, не скрываясь от меня, пробежалась по строкам. Я не возмущался.
— Жди меня снаружи. Отправлю почтового сокола, и мы выезжаем.
Когда она вышла на улицу, я стоял у свежей коняшки и кормил её морковкой. Занимавшийся лошадьми старичок оказался словоохотливым, да и лошадей любил. Я спросил про свою кобылку, мой интерес и забота старичку понравилась. Он принёс пару морковок и просил покормить животинку. С лошадками обращались не слишком хорошо, война. Не наплевательски, конечно, но сменных лошадей не особо жалели.
— Едем, — бросила одарённая.
В этот раз нас на каждом углу не останавливали. Когда выбрались из города, Рёска не стала ускоряться, двигаясь неспешной рысью. Я пристроился рядом.
— Храмовники активизировались в последнее время. Не думаю, что по своей воле, скорее война заставила их шевелиться. Постоянные сборы, рекрутские наборы, войска повсюду. Приходится как-то реагировать.
Я молчаливо согласился.
— Пусть генерал и сказал, что наша цель — перебить всех, но я попрошу тебя взять как можно больше живых. Нам нужна информация. Храмовники сейчас хаотично перемещаются между своими укрытиями. Есть хороший шанс узнать о других тайных лёжках у любого противника, даже рядового. Понял?
— Да, — кивнул.
— Сможешь? — Рёска требовательно посмотрела на меня.
Никого не убивать? Учитывая, как могут огрызаться сильные храмовники?
— Сильных, если встретим, придётся валить. Я видел их в деле. Проблема не в их личной силе, а в способности вызвать какую-нибудь опасную дрянь. Или самим в дрянь превратиться.
Спорить девушка не стала.
— Знаю, потому и спрашиваю. Я тебя своими глазами в бою ещё не видела.
— Я... Постараюсь взять как можно больше пленных, — обещаю. Лгу.
Получаю в ответ кивок:
— Спасибо, сильно облегчишь мне жизнь.
Некоторое время мы ехали молча.
— И кончай уже... Прояви лояльность, и всё для тебя с волчицей закончится хорошо.
Промолчал. Слишком хорошо знал, какой ценой в этом мире даётся лояльность вассалу, как мало она стоит для сюзерена. Рёска вздохнула и пришпорила лошадь.
Снова бесконечная дорога. Грязь под копытами лошади, прохладный ветер и хмурое небо. Если как-то так и выглядит работа королевского сыщика, то я удивляюсь, как им вообще удаётся кого-то находить. Время от времени мы догоняли и обходили небольшие пешие отряды, иногда попадались группы, идущие навстречу. Один раз обошли обоз из нескольких повозок, охраняемый мрачными ребятами с винтовками. На ночлег остановились сильно после заката. Похоже, Рёска ехала в какое-то конкретное место.
Несколько домов, два из которых сгорели, лежали в стороне от дороги. Свет в окнах не горел. Но девушка уверенно свернула туда, я, естественно, за ней. Вскоре мы подъехали к центральному домику, мало отличающемуся от остальных. Дверь со скрипом открылась и на улицу выглянуло небритое мужское лицо.
— Заходите.
Рёска не выказывала никакого беспокойства, легко спрыгнув с лошади и оставив её у коновязи.
«Внутри трое, мужчины,» — проинформировала Астарта.
Я зашёл следом за девушкой. Окна домика были наглухо забиты изнутри, чтобы не выпускать свет. В помещении действительно находились трое, по виду — чистые бандюки. На меня смотрели с вызовом и агрессией.
— Как дела, Свен? — с улыбкой спросила девушка, будто разговаривая со старым другом.
Центральный улыбнулся в усы обкусанными губами.
— Так себе, сестрёнка. Твой собрат злой пошёл, придирчивый. Бумаг ему уже не хватает, откупаться — на всех грошей не хватит.
Рёска достала из сумки мешочек вполне определённого содержания и бросила мужчине. Тот ловко поймал.
— Извини, Свен. Не могу я тебе бумагу с королевскими печатями дать, сам понимаешь.
Тот кивнул и перевёл взгляд на меня.
— А кто твой спутник? Я его раньше не видел, — Свен улыбнулся, продемонстрировав отсутствие половины зубов. — Что, молодой? Не успел ещё настоящей крови попробовать?
Я прищурился.
— Я крови пролил больше, чем вы трое за всю жизнь воды видели. Ещё чтоб всякие отбросы меня молодым не называли.
Двое дружков Свена выхватили ножи. Смешно. Рёска подняла руку, но в мою сторону.
— Като, успокойся. Это всего лишь дружеская шутка, Свен всех так встречает.
Мужчина с некоторым удивлением глянул на девушку, а затем уже совершенно другим взглядом на меня. Поднял руки в жесте примирения.
— Шутка, Като, шутка, — вновь улыбнулся, но уже иначе, с осторожностью. — Мы люди простые, жизнь ведём опасную, шутим грубо. Да?
— Да, — соглашаюсь.
Ножи вернулись в ножны. Ножи, хм. Да даже будь это какие-нибудь артефакты, хитро обработанные, кого они этим хотели напугать?
— Ты нашёл храмовников? — спросила Рёска, спеша сменить тему.
Свен кивнул:
— Ага. Только не логово. Лещ и Пыря ведут сейчас троих. Закупаются много, еда, одежда тёплая. На север уходить будут. Уйдут — уже не найдём, этих-то еле вычислили.
— Хорошо. Веди нас.
Мужчина удивился. Снова оценивающе глянул на меня.
— Так вы... Вдвоём их брать будете?
Рёска кивнула.
— Да.
Помощники Свена переглянулись.
— Сестрёнка, там большая группа, вы это... Не надорвётесь? Вдвоём-то?
Рёска посмотрела на меня.
— Като?
— Мне всё равно, хоть десять, хоть пятьдесят, хоть сто. Правда, если их много будет — живые вряд ли останутся, — предупредил девушку. — И вообще, вряд ли хоть что-то останется. По старшим жрецам надо бить наверняка.
Свен тихо выругался.
— Ты одержимый? — даже не столько спросил, сколько обвинил меня мужчина.
— Да, — не стал отрицать.
Он перевёл взгляд на Рёску.
— Сестрёнка. А может, ну его на хрен?
Та улыбнулась:
— Паникуешь, Свен?
Тот нервно посмеялся.
— Ну не скажу, что паникую, но как-то я до этого жил без близкого знакомства с одержимыми и их демонами, и был бы счастлив жить так и дальше.
— Терпи, боец, — дружелюбно хмыкнула Рёска, а потом всё же добавила: — Всё хорошо. Като отлично контролирует демона. Вы даже не заметите разницы.
— Эх... — вздохнул Свен, понимая, видимо, что отвертеться не получится. — Если ты так говоришь, сестрёнка, то ладно. Переодевайтесь. Там, куда нам предстоит направиться, в ваших платьях лучше не появляться. Распугаете всех сразу.
Один из его людей достал два свёртка.
— Сестрёнка, иди в комнату. Като, придётся подождать, второй раздевалки у нас нет.
Я подошёл и забрал свой свёрток с одеждой.
— Я нестеснительный.
От одежды не пахло потом, но и чистой её нельзя было назвать. Вся насквозь в пыли, ношенная и штопанная, с парой пятен давно засохшей крови. Пришлось раздеваться по пояс, чтобы чистая рубашка случайно, где не выбилась, да и штаны менять. Свен на меня посматривал, но молчал.
Оделся, добавил несколько штрихов, прошёлся туда-сюда, чтобы сбить привычную походку и превратиться в обычного подростка с улицы. Переложил нож, немного испачкал лицо грязью с сапога. Всё.
— Ого, — одобрительно крякнул Свен. — Ну ты мастак. От нашего брата не отличишь.
Пожимаю плечами:
— Я половину жизни на улице провёл.
— Ой, вот здесь ты, как бы помягче сказать... — мужчина явно подбирал синоним к слову «лжёшь». — Переигрываешь. Я твоё тело видел. Лекари лекарями, но следы улицы просто так не исчезают. А у тебя кожа больно уж чистая, сир.
Вынул нож и, глядя ему в глаза, полоснул по коже, показав проступившую кровь. И не убирал, пока ране не затянулась, а кровь не исчезла.
— Я всё свёл.
Пока меня пытался разговорить помощник генерала, я специально убирал любые травмы с тела, заодно со старыми отметинами. Когда-нибудь надо будет добраться до Белого Змея и довести обучение до конца.
Свен мне больше перечить не пытался. Вскоре вышла Рёска, переодетая в беженку. Она тоже явно успела хлебнуть дерьма в жизни, и в обносках ходила далеко не впервые.
— Ну что, Свен? Теперь от нас не разбегутся?
Тот хмыкнул:
— Да теперь храмовники обязаны будут к вам подойти и милостыню подать, таким сирым и убогим. Ха!
Наши вещи были аккуратно сложены в дорожные мешки.
— Так. Знаю, вам, мои милые, хотелось бы отдохнуть с дороги, а то и вообще перекусить чего...
— Ещё как, — вклинилась Рёска.
— Ага, но увы и ах. Упустим момент — можем не просто их прохлопать, а даже след потерять. Поэтому надо выдвигаться прямо сейчас.
Мужчина встал.
— Но у дядюшки Свена для вас хорошая новость! У нас есть повозка! Можете хотя бы на ходу погрызть сухарей и вяленого мяса, а может быть, и поспать. Если тряска старой телеги вас убаюкает, конечно, а не рвотный рефлекс вызовет.
И сам же заржал над своей шуткой.
Повозка, она же телега, пряталась в старом сарае. Я от еды отказался, только попил воды, а Рёска перекусила и попыталась устроиться поудобнее. Телега нещадно тряслась, одежда, выданная Свеном, не особо спасала от холода и ветра, и даже тряпки, в которые пыталась кутаться девушка, ей не помогали. Но Рёска явно была привычна к суровым условиям, так что вскоре девушка заснула, привалившись головой к плечу Свена. Мужчина улыбнулся сквозь бороду, заботливо. Похоже, их связывали долгие тёплые отношения, и точно не плотские, ничего такого на его лице не было. Я натянул капюшон и тоже задремал.