Крыло Книга 5

Глава 10

Рисунок мне наносил какой-то старик, не соизволивший представиться. Я, правда, ожидал, что это будет нечто сложное, требующее длительного времени, но нет. Всё, что ему потребовалось — моя левая рука от запястья до локтя. Старик наносил краску кисточкой, а затем магией запечатывал в кожу. В итоге выглядел рисунок, как старое выцветшее тату. На всю работу ушло чуть меньше двух часов.

Меня оставили отдыхать, или скорее ожидать. Но я даже не успел заскучать, как в дверь маленькой комнатки постучали, и в открывшийся проём заглянула голова Химуро.

— Привет, старик.

Пожалуй, в мире осталось не так много людей, которых я был рад видеть, и бывший храмовник оставался одним из немногих. Я встал и обнял парня.

— Давно не виделись.

— Ага, давненько, — кивнул он.

В комнатушке, где из всей мебели нашёлся один старый стул и один косой табурет, не считая всякого хлама, устроится двум не маленьким парням было непросто, но мы как-то ухитрились.

— Как тебя сюда занесло? — первым делом спросил у Данзо, — Если это не какие-то секреты, конечно.

Он улыбнулся. Мимика у парня оставалась странной, на одном глазу повязка, на всей правой стороне лица мелкие шрамы. В целом вид боевой и грозный, ничего не скажешь, сразу видно опытного наёмника.

— Не секрет. Когда ты ушёл из Эстера, все твои странные связи и знакомства начали проверять. Наш общий знакомый решил, что мне лучше оказаться где-нибудь подальше, просто на всякий случай. А здесь уже другому нашему теперь уже общему знакомому потребовался бывший храмовник, вот и вся история.

Я изобразил раскаяние.

— Значит, из-за меня пришлось сорваться.

Химуро отмахнулся.

— Да брось. Я, будем честными, тебя хорошо понимаю. Сам бы на твоём месте, наверное, забрал любимую и послал всех к демонам, — он вздохнул. — Олимпию ищут. Очень серьёзно ищут, не последние люди. Найдут, где бы её ни спрятали.

Почему-то именно от его слов стало легче.

— Спасибо, друг. Ты можешь понять, как я боюсь её потерять.

— Понимаю, — кивнул бывший храмовник. — Знаю, сейчас, наверное, неподходящий момент, но я хочу, чтобы ты знал.

Он набрал в грудь воздуха, собираясь с мыслями.

— Вообще-то, это секрет, но тебе, я уверен, можно доверять. У нас, я в большом смысле, всё подготовлено. Настолько, насколько это вообще возможно. Широкая поддержка, множество сторонников, ресурсы. Нам не хватало сил, чтобы бодаться со всем королевством сразу, но сейчас, благодаря Хартии и расколу, возможность появилась. Многие справедливо опасаются, что выступи мы прямо сейчас, Конрад станет центром кристаллизации наших врагов, и наше движение будет жестоко подавлено. Однако без Конрада...

— Кланы и города останутся разрозненными и разобщёнными, — закончил я за Химуро.

— Именно. Поэтому мы идём с тобой. Мы вшестером атакуем короля. Получится... Это станет началом конца королевства.

Ох, чтоб вам жить в эпоху перемен.

— А соседи? — уточняю.

Минато, Дейдара и прочие не могут не понимать, что их действия не останутся незамеченными.

— Поэтому и надо провести всё максимально бескровно, сохранить как можно больше родов и одарённых. Как бы нам ни хотелось установить полное равноправие сразу и для всех, но это сейчас невозможно. Первый этап, план минимум — сделать всех неодарённых гражданами, чьи права защищаются, и лишить одарённых статуса аристократа. Чтобы одарённые уже не могли безнаказанно убивать кого угодно. Также одарённые, вне зависимости от происхождения, будут уравнены в правах. Понятно, что одарённые всё равно получают больше возможностей, но...

Он смутился своему воодушевлению.

— Извини. Сейчас среди наших много разговоров на эту тему.

На лице сама собой появилась улыбка. Могу понять. Не видел, чтобы среди их рядов кому-то затыкали рот и не давали высказаться, так что споров наверняка много.

— Я надеюсь, что всё получится. Может быть, даже передумаю валить на край света. Уж вы-то точно меня за высокие насквозь гнилые идеалы насмерть не погоните.

Химуро обрадовался.

— Надеясь именно на это, я и хотел тебе рассказать о наших планах. Оставайся. Нам потребуется любая помощь.

Это точно. Особенно, когда придётся отбиваться от соседей. Однако... Мне сложно строить планы. Учитывая, что я собираюсь сделать, новый мир после смерти Конрада может оказаться каким угодно.

На периферии слуха раздался волчий вой. Едва уловимый, и стоит попытаться на нём сосредоточиться, как звук тут же исчезал.

Ответить что-либо я не успел, в дверь снова постучали. К нам заглянула женщина с необычными глазами. На её руке я увидел такой же рисунок, какой сейчас имелся у меня.

— Пора.

Мы втроём облачились в бесформенные балахоны и отправились к башне. Женщина, представившаяся именем Фейт, и Химуро выглядели уверенными и спокойными. Я по привычке ожидал неприятностей, однако ничего не произошло. Мы спокойно дошли до входа в башню, где нас без проблем пропустили внутрь.

Башня встречала нас потускневшим величием. Статуя на входе, несмотря на время и отсутствие ухода, не позволяла усомниться в том, кого она запечатлела. Искателя, одарённого, что бросал вызов демонам и тварям. Сводчатый потолок был расписан барельефами. Для свободного посещения эта башня, конечно же, была недоступна. Мы прошли длинную арку входа, оказавшись в малом зале.

Здесь ребята в тёмных костюмах укладывали тела безликих, охранявших башню. А вот и спецназ, как я их про себя называл. Вместо пистолетов и другого огнестрела — компактные арбалеты. Костюмы и тёмной ткани, мешковатой, чтобы нисколько не затруднять движения, но и не создавать лишнего шума. Вместо обуви, тёмная плотная ткань, опять же, из практических соображений. Лица скрыты масками, головы капюшонами. На груди ножи и гранаты, на поясе множество кармашков для снаряжения. Никакой символики. Один из этих ниндзюков указал, в какую сторону идти.

Вскоре мы встретились со второй тройкой, двое мужчин и, неожиданно, Ханаби. Они уже скинули балахонистые накидки, оставшись в снаряжении для спуска. С Ханаби мы обменялись кивками, а мужчины были мне незнакомы. Здесь же нас встретил и Дейдара.

— Все в сборе. Отлично. Красивых воодушевляющих речей, простите, говорить не буду. Время не ждёт. Не маленькие, сами всё отлично понимаете. Удачи вам всем, возвращайтесь живыми, — напутствовал он.

А я вновь услышал вой, на этот раз отчётливее, ближе. И ощущение присутствия, как от Мёртвого Бога, но иное. От другого существа. Но стоило сосредоточиться на его присутствии, как ощущение ускользало.

Мы прошли через башню, спустившись в нечто вроде ритуального зала. Здесь ещё десяток человек работали с большой высеченной в каменном полу печатью, внося какие-то мелкие правки или просто очищая от пыли. Угадать, где должен находиться каждый участвующий, труда не представляло. Прямо на печати были видны соответствующие круги. Я прошёл и встал в ближайший круг. Остальные лишь немного замешкались, решаясь сделать последний шаг. Шаг в бездну. Тем не менее обошлось без долгих сцен, уже через минуты все заняли свои места.

Остальные покинули печать и Дейдара скомандовал.

— Начинайте вход в транс, остальное сделаем мы.

Я прикрыл глаза. После общения с Астартой и прочими заигрываниями с собственным разумом мне даже не требовались мантры и прочие костыли. Усилие воли, и весь мир исчезает, остаётся лишь вой. Вой того, кто ждал меня внизу.

Существо с синей кожей не могло не заметить вторжения. Весь Нижний Город находился во власти Ткача, и появление группы, уверенно пробивающей путь в глубину, не осталось незамеченным. Трёхглазое существо лишь удивилось, почему оно пропустило подготовку к вторжению?

Мир вокруг Ткача поплыл. Только что он наблюдал за очередным военным советом, где молодой король выслушивал своих генералов, и вот безмолвный уже рядом с базой безликих. Внутрь существу не попасть, ещё Искатели в эпоху своего расцвета защитили свои святая святых от посторонних глаз, но Ткач за долгие годы нашёл способы опосредовано проникать внутрь. Нужные люди, лишь слегка потянуть за нити паутины, что оплела весь город... Ничего. Никаких операций сегодня не проводилось. Странность, аномалия.

Ткач потянулся к вторженцам. И обжёгся.

Искатели. Шестеро, пробивались, сметая любое сопротивление, уничтожая всё, что попадалось на пути. Настоящие Искатели, вживую Ткач не видел их уже очень давно. Пятеро то и дело вспыхивали магией, отмечая места своей не случившейся смерти, но один... Один был иным. Не совершал ошибок, не получал смертельных ран. Именно он обрушивал на тварей Нижнего Города смертоносную подавляющую мощь. Одержимый.

Ткач дёрнул за свои нити, привёл людей в движение. Они могли идти только из старой башни, больше неоткуда. Сейчас туда заявятся и безликие, и юстициарии, и... Однако это уже не будет иметь значения. Ритуал запущен. Искатели дойдут до конца, или сойдут с ума пытаясь.

Ещё раз оценив, как пробивается вперёд одержимый, Ткач раздражённо одёрнул демонов и тварей. Они не остановят отряд, не задержат, даже не ослабят. Придётся вмешиваться самому. Эти вторженцы, кем бы они ни были, не входили в планы Ткача, не были вписаны в великий замысел.

Астральная проекция существа появилась прямо там, где шли незваные гости, не став менять декорации. Немного сюрреалистичный зал с двумя полами, примыкающими друг к другу под прямым углом, позволяющие одинаково комфортно стоять и там, и там. Здесь едва закончился бой, твари отступили, Искатели остановились на какой-то миг, чтобы перевести дыхание.

Но не потеряли бдительности.

Ближайший к Ткачу мужчина среагировал, начал разворачиваться, формируя заклинание. Ткач привычно начал замедлять время...

Не вышло, Искатели уже находились под магией, заигрывающий с течением времени, и наложить поверх ещё одно становилось возможно только при серьёзных вложениях сил, каких у Ткача прямо сейчас не имелось. Зато ничто не помешало существу отправить четырёх из шести противников в тюрьму многомерного пространства. Женщина и трое мужчин очутились в ловушке, каждый в своей, из многократно бьющихся и складывающихся зеркал, неспособные сделать и шага в обычном пространстве. Они не могли убить себя, сбрасывая пройденный путь.

А затем астральная проекция исчезла, выжженная демоническим пламенем, чтобы её тут же сменила следующая, в другом месте. Оставалось ещё два противника, оба — одержимые. Именно это помешало ему поймать в такую же ловушку многомерности и их. Синий собрал заклинание, уже готовый атаковать, но девочка на миг вспыхнула магией.

Это значит, что Ткач убил её, и она вновь оказалась здесь.

Трёхглазое существо атаковало второго противника, но заклинание не прошло щит одержимого. И вот уже Ткач двигался и ставил щиты, уходя от стрел демонического пламени и серпов искажённого воздуха.

Их взгляды встретились. Одержимого демоном человека и существа, живущего сотни лет.

В следующую секунду одержимый вспыхнул искажением, высвобождая монстра, чтобы чудовищным рывком оказаться рядом с астральной проекцией. Щиты больше не помогали, демон заполнил всё вокруг пламенем.

Стоя во вратах, отрезающих мир смертных от гробницы, существо, чьё имя не произносимо человеческой речью, потянуло на себя всё больше и больше сил. Искажённое пространство нижнего города затрещало волнами перемен. Ткач тянул из врат силу, готовясь обрушить ярость сотен веков лютой ненависти на бросившего ему вызов человека...

Но не смог. Врата не ответили. Узник посмел артачиться именно сейчас, именно сейчас бросил все свои силы на противостояние. В другое время Ткач заставил бы дерзкую тварь пожалеть о своей наглости, но сейчас...

Отряд плевать хотел на хаос. Одержимый катал своих спутников на пластине щита. Никакие препятствия и искажения пространства не могли даже серьёзно задержать Искателей. Ткач вновь пустил в ход проекции, не жалея сил на магию, снова послал в бой демонов. Где-то вдалеке начались бои, вспыхивали жизни пятерых противников. Один, проходя уровень за уровнем, он приближался к Вратам, будто что-то его тянуло сюда.

Ткача осенила догадка.

Он прекратил все атаки, чтобы привести свою силу в спокойствие. Не нужна грубая сила там, где требуется хитрость и обман.

— Достаточно... — потусторонний голос звоном стали подавил вечный шум глубинных уровней.

Пространство Нижнего Города в очередной раз пошло изменениями, переменами, с той лишь разницей, что в этот раз оно возвращалось к истинной форме. Истинному виду. Не всё, частично. Чуждый театральности, Ткач не брезговал ей пользоваться, когда этого требовали обстоятельства. Чертог усыпальницы вернулся к своему первоначальному виду. Как будто Врата заперли только что, а не целые века назад.

Последним и наиболее сложным было вырвать сюда лишь одного из Искателей. Ткач обратился к своим силам, играл с пространством, как ребёнок играет с песочным замком. И не преуспел. Искажение, достаточное, чтобы добиться желаемого, требовало у него приложения слишком большого объёма энергии. Рано. Силы ему ещё потребуется, когда древний сторож будет отбирать жизнь этого одержимого.

Нога человека впервые вступила в усыпальню. Искатели спускались сюда, но видели не Врата, а лишь проекцию. Им этого было достаточно. И всё же Искатели прошлого, при всём мастерстве, не были столь могущественны. Одарённые сегодня намного сильнее связаны с энергиями, истекающими из потустороннего мира.

Одержимый идёт уверенно. Взгляд его направлен прямо в глаза Ткача. Сущность дрожит, готовая спустить убийственную мощь одарённого, связавшего себя с демоном, на любого, кто встанет на пути.

Ткач атакует не его. Ставшее строптивым и неподатливым время подчиняется, миг растягивается на десяток секунд. Ткачу не нужны движения, слова, даже мысль. Воля. Одного желания достаточно, чтобы между одержимым и его спутниками возникла непреодолимая преграда, в следующий миг демоны бросаются на совершенно ненужных здесь и сейчас Искателей. Вспыхивают жизни, бедолаги, запертые в ловушке временной петли, вновь и вновь пытаются что-то изменить, переиграть, что-то сделать, чтобы оказаться не там, где они находятся. Глупцы, так и не сумевшие понять заклинания, что было на них наложено. Неизбежное остаётся неизбежным.

Повинуясь воле Ткача, магия складывает перед ним плёнку искажённого пространства, останавливающего атакующую магию одержимого. В следующий миг предтеч атакует сам. Жизнь вторженца вспыхивает каскадом повторяющихся вариантов, всего на несколько секунд, но...

Существо перед ним понимает, как работает магия. Чувствует её куда тоньше простых смертных. У него есть тысячи повторений, чтобы найти против атаки Ткача самую эффективную защиту. А через секунду плотный поток пламени обрушивается на древнего стража. И вновь этот яркий каскад повторных вариантов.

И пламя, за какую-то секунду искажаясь до неузнаваемости, черпая силу из самой демонической бездны, сбивает защиту свёрнутого пространства, будто её никогда не было, и срезает Ткачу руку.

Оторванная конечность мгновенно истлевает тёмной дымкой, чтобы через миг вернуться, но это уже не имеет значения. Ничто не имеет значения. Потому что одержимый, обратившийся демоном, уже прыгнул к своему противнику.

Коса искажённого ветра, столь плотная, что от вложенной магии осязаемо дрожит пространство, летит вслед за пламенем. Ткач ставит защиту, уже понимая, что проиграл. Новый каскад повторных попыток, и магия пробивает защиту, будто той и не было. Тело древнего разрывает на половины, чтобы собраться заново. Но одержимый уже рядом. Он опять человек. С артефактом в руке.

Ткач испытывает ненависть. Этот предмет должен быть уничтожен. Должен БЫЛ быть уничтожен. Ненависть Ткача не к предмету, а к своему собрату, заигравшемуся, отступившему от замысла. Ошибка, которая будет стоить жизни одному из них.

Время замирает в том мгновении, когда остриё клинка касается синей кожи на шее предтеча.

— А как же поговорить? — Ткач не боится умереть, его голос полон иронии.

Он делает шаг назад и поворачивается боком к противнику, чтобы начать двигаться по кругу. Одержимый замер, будто прислушиваясь к себе. Пришёл к какому-то решению и опустил оружие. Он не сразу смог заговорить. Сколько попыток ему потребовалось, чтобы научиться защищаться? Сколько ушло на создание эффективной атаки? Десятки попыток? Сотни? Тысячи? В каскаде повторений разобрать это было невозможно.

— Нам не о чем говорить, — наконец ответил человек.

Голос одержимого звучал глухо и устало.

— Отнюдь. У тебя совсем нет вопросов? Что ты знаешь о нас? Об этом месте? О том...

Человек качнул головой.

— Я знаю достаточно, предтеч. Мне плевать, как вы себя называете. Плевать, когда вы там жили в далёком прошлом. Плевать, из-за чего были уничтожены и прячетесь по щелям. Вы — смертны. Это всё, что мне нужно знать о вас. А там, за этими вратами...

Одержимый втянул носом воздух, ловя запах, хотя никаких запахов здесь не было и быть не могло.

— Скоро взгляну своими глазами.

Ткач остановился прямо перед человеком. Заглянул в глаза, будто хотел увидеть в них больше, чем взгляд уставшего убийцы.

— Ну что же... Получай мою силу. И мой маленький прощальный подарок.

Мир вернулся на своё место. Лезвие вновь коснулось кожи предтеча. Секунды потекли вперёд, и древний артефакт пошёл глубже, забирая жизнь древнего существа. Один удар, и древний страж падает на камень пола бесформенным мешком.

Като смотрит на труп, чувствует дрожание артефакта в руке... Одержимый ещё не закончил. Несколько шагов вперёд, к вратам. Здесь ничего придумывать не надо, он протягивает руку и тянет на себя тяжёлую створку.

Гробница встречает его голубым стеклом. Всё здесь напоминает кристально чистый лёд, пол, стены, потолок, пьедестал. Тело крупного пса, не волка, именно пса. Правда, принять его за обычную собаку невозможно. Существо дышит магией, источает её всем телом, выбрасывает вокруг себя. Като делает несколько неровных шагов и останавливается возле странного существа. Заглядывает в глаза. Существо неподвижно, как мёртвое. Пустые глаза смотрят в одну точку. Но его тоскливый вой стоит в ушах, прося принести, наконец, долгожданное избавление.

— Астарта. Кажется, я схожу с ума. Я собираюсь отобрать силу существа, что питает целый город, насыщает тысячи одарённых энергией... — тихо шепчет одержимый.

«Что бы ты ни решил, Като, я буду с тобой. Верным слугой у твоего трона, вечным спутником и зудящим голосом в голове,» — отозвалась Астарта.

Демонесса тоже прониклась невозможностью момента, невозможностью происходящего. Правая рука направляет артефакт и наносит удар. Из раны на теле хлещет энергия, сбивая одержимого с ног и опрокидывая на хрустальный пол. Одержимый приподнимается, встаёт на колени.

И наносит удар в собственное сердце.

Нижний Город перестаёт существовать, оставляя лишь небольшое, пустое подземелье и гробницу.

Стены Великого Города вздрагивают, стряхивают вековую пыль, бегут сеткой трещин.

И начинают рассыпаться в мелкую пыль.

Стены рассыпаются, знаменуя начало конца.