Кризис в Урлии

КОМПЛЕКСНЫЙ ПОДХОД

В мире, где конфликт часто включает в себя мириады этнических, религиозных, идеологических и материальных движущих сил, необходимым условием достижения эффективных результатов становится способность своевременно и скоординированно задействовать для решения проблемы все инструменты национальной и коалиционной власти и влияния (например, дипломатические, информационные, военные, экономические — DIME [diplomatic, informational, military, economic— англ.]). Так же точно для поддержки операций необходима способность учитывать и по возможности конструктивно использовать мнения и реакцию общественности — как внутренней, так и международной, а с ней средств массовой информации.

Признание Канадскими силами (CF, Canadian Forces) необходимости взаимодействия с другими структурами (как официальными, так и неофициальными) и, если и когда это возможно, применения более скоординированного и целостного подхода к операциям становится все более очевидным и насущным. Соответственно, руководство Министерства национальной обороны (DND, Department of National Defence) — как гражданское, так и военное — все чаще призывает к созданию сил, использующих «комплексный подход» к операциям.

Однако что конкретно представляет собой комплексный подход? Почему он так важен в возникающей среде безопасности? И как можно достичь способности к нему?

Комплексный подход в значительной степени основывается на философиях «полноправительственного», или «общегосударственного» участия [“whole of government” — англ.] и 3D+C^[3D+C], сформулированных и выдвигаемых на национальном уровне в последних заявлениях о международной и оборонной политике. Эти философии призывают к более тесному сотрудничеству ранее разрозненных ведомств в достижении политических целей. Фактически, комплексный подход направлен на практическую реализацию цели, которую определяют эти философские подходы. Конечно же, он подразумевает развитие способности взаимодействовать с такими игроками на основе сотрудничества и конструктивного подхода.

Интерес военных к этому подходу отражает растущую веру в важность достижения большего взаимодействия и сотрудничества между ключевыми игроками на оперативной арене, а также в развитие необходимых возможностей и навыков налаживания связей, необходимых для достижения поставленных целей. Но в еще более фундаментальной степени он проистекает из растущего консенсуса в отношении того, что ориентированные вовне, интегрированные и многодисциплинарные подходы к угрозам и задачам безопасности должны стать нормой — с учетом сложных проблем и трудностей, возникающих в условиях все более многомерной среды безопасности.

Движение в сторону такого подхода уже происходит. Особо следует отметить инициативы Канадской армии, направленные на развитие сил, которые в большей степени открыты для совместного, межведомственного, многонационального и общественного, или JIMP^[JIMP] взаимодействия.

Быть «JIMP-оспособным» означает принятие подхода к операциям, основанного на убежденности в необходимости принятия комплексного подхода к решению проблем, который включает всеобъемлющее рассмотрение — а в идеале координацию и сотрудничество — всех соответствующих игроков, обитающих в широкой среде, где проводятся военные операции. Это требует готовности активно вовлекать других игроков в отношения сотрудничества, требует осознания потенциального влияния действий организации на других игроков и на вероятность достижения стратегических целей, а также развития возможностей, которые поддерживают и поощряют такие действия и осознание (например, в таких областях, как: кадры, управление и индивидуальная подготовка; инфраструктура, окружающая среда и организация; управление информацией и технологией и т. д.).

В сущности, концепция JIMPоспособности предлагает одно из средств построения всеобъемлющего подхода к операциям в масштабах всех CF. Естественно, она делает это с точки зрения отдельных наземных операций, призывая к необходимости взаимодействия как с организациями и ведомствами правительств, так и с частными группами, общественными и неправительственными организациями и агентствами.

В этих целях в настоящее время проводится исследование того, что требуется от наземного элемента Сил, чтобы он стал более JIMPоспособным. И хотя исследования пока находятся на ранней стадии, уже очевиден ряд потребностей в следующих шести обширных областях:

Кадры, управление и индивидуальная подготовка

♦ Концепция JIMP должна стать в армии повсеместной и получать активное одобрение со стороны руководства армии.

♦ Должны быть учреждены программы образования, обучения и профессионального развития, ориентированные на JIMP.

Исследования и разработки, изучение оперативной деятельности

♦ Необходимо изучить подходы союзников и прошлую практику CF (например, развитие комплексного подхода в других странах, изучение опыта PRT^[PRT], изучение извлеченных Армией уроков).

♦ Для решения проблем JIMP должно быть эффективно использовано участие в НИОКР и оперативных исследованиях (например, эксперименты по «быстроустанавливаемому доверию»).

Инфраструктура, среда и орг.деятельность

♦ Необходимо рассмотреть и, если потребуется, предпринять вспомогательное увеличение численности и состава сил (в линейных и штабных структурах).

♦ Армия должна повысить роль и престиж офицеров-координаторов.

♦ Необходимо проработать возможности того, чтобы невоенный персонал (агентства и общественность) мог становиться постоянным или непостоянным элементом военных структур.

Концепции, доктрина и коллективное обучение

♦ Для разработки концепции JIMP должны быть задействованы континентальная штабная система и доктрина CIMIC^[CIMIC].

♦ Концепция JIMP должна быть внедрена в Канадскую армию.

♦ Она должна стать центральным компонентом коллективной подготовки.

Управление информацией и информационные технологии

♦ Связь и сетевое взаимодействие лежат в основе концепции JIMP и потому должны быть усовершенствованы.

Оборудование и техподдержка

♦ Следует рассматривать обеспечение взаимодействия как ключевой фактор, обеспечивающий JIMP.

♦ Необходимы исследования в области оборудования, процессов и процедур, необходимых для обеспечения взаимодействия в JIMP.

Особенно важно установить контакт с другими игроками, составляющими среду JIMP, активно привлекая их к изучению возможностей, существующих для сотрудничества и взаимодействия, наилучших путей их достижения и того, как Армия и CF в целом могут помочь в их становлении.

Безусловно, все подобные усилия, направленные на практическую реализацию комплексного подхода, могут столкнуться с препятствиями. С учетом разнообразия организаций и ведомств, характеризующих среду безопасности — каждая со своей культурой, менталитетом, предвзятостями и возможностями — неизбежно возникнут узкие места и сопротивление. Не менее, если не более, сложной задачей будет установление четких и конструктивных контактов с общественностью. Сомнению может подвергнуться даже сама мудрость и полезность такого подхода — от скептицизма в отношении того, может ли он принести действительно измеримые и значимые результаты, до опасений по поводу потенциальной негативной реакции, которая может возникнуть в результате усилий по его подаче под руководством военных.

И тем не менее, хотя такие препятствия не стоит сбрасывать со счетов, им не обязательно возникать. Перед внимательными и творчески предпринимаемыми усилиями по внедрению комплексного подхода к операциям открыты большие перспективы — суля столь необходимый и жизнеспособный ответ на возникающую среду безопасности и сложности, которые она, вероятно, будет выдвигать в ближайшие годы. Конечным результатом вполне могут стать силы, способные обеспечить не только увеличение перспектив взаимодействия между CF и различными другими ведомствами и организациями, но и более тесное сотрудничество, конструктивное и полезное взаимодействие — не только для военных, но и для всех заинтересованных сторон.

ПРИВЛЕЧЕНИЕ РЕЛИГИОЗНЫХ ЛИДЕРОВ

Военачальники ныне признали стратегическую ценность установления взаимопонимания и сотрудничества с религиозным сегментом общества как критически важного для выполнения задач миссии. Капелланы под руководством своих командиров могут внести свой вклад в достижение оперативных целей путем привлечения религиозных лидеров и общин их религиозных групп.

Вовлечение религиозных лидеров (Religious Leader Engagement, RLE — англ.) — это новая концепция возможностей, находящаяся в стадии разработки. Вовлечение религиозных лидеров хорошо вписывается в оперативные инициативы как составная часть вовлечения ключевых лидеров (Key Leader Engagement, KLE — англ.), что перекликается с акцентом на привлечение гражданского общества в пределах театров военных действий. В последние годы возник конструкт совместных, межведомственных, многонациональных и общественных действий (JIMP), ставший основным стратегическим увеличительным стеклом, под которым можно рассматривать сложности оперативной обстановки, известным как комплексный подход. Основываясь на JIMP, армейском термине для среды комплексного подхода, RLE предлагает капелланам привлекать лидеров религиозных общин в «пространстве общественности» коренного населения.

Сегодня основной определяющей характеристикой террористической активности является религиозный императив. С начала 1990-х годов феномен роста роста числа террористических групп опережается единственно лишь постоянным ростом процентной доли групп, в качестве движущей силы придерживающихся религиозного экстремизма.

Сегодня беспрецедентная кооптация религии как средства углубления существующих культурных и политических расколов способствует оправданию воинственности и терроризма, трактуя насилие как божественный долг или сакраментальный акт. Эти организации, придерживаясь заметно иных понятий легитимации и оправдания, чем их аналоги, без стеснения идут на бóльшие кровопролития и разрушения, чем террористические группы, преследующие исключительно политические цели.

К этой смеси добавляются религиозные власти, которые, по словам Паулетты Отис, «своим подстрекательским языком способствуют сгущению негативных маркеров принадлежности, все сильнее усугубляя поляризацию сообществ»²⁸². В таких случаях впечатлительные и неосведомленные люди в качестве религии воспринимают набор неправильно толкуемых священных текстов, донесенных через проповедников, претендующих на то, чтобы говорить от имени божественного начала. Такая сакрализация — придание лозунгам видимости одобрения религией для рационализации агрессии — становится мощным стимулом для участия в насилии против конкурирующих этнорелигиозных групп.

В последние десятилетия религиозное насилие стало особенно агрессивным и беспощадным в основном благодаря стратегии возвышения религиозных образов до сфер божественной борьбы, тем самым создавая в сознании ярых последователей призрак войны космических масштабов. Использование таких эмоциональных шаблонов является главной опорой для многих, ведущих мирские политические битвы. Сегодня крайняя религиозная экспрессия придала терроризму заметную силу, одухотворяя насилие. Действительно, полученный в последнее время опыт показывает, что стороны, движимые этнонационалистическими/сепаратистскими, религиозными и квазирелигиозными убеждениями и мотивами, могут предпринимать и вести конфликт с такой степенью целеустремленности и интенсивности, которая ставит под сомнение материальные и по большей части западные представления о рациональных действиях.

Парадоксально, но, хотя манипулятивные лидеры часто апеллируют к религиозной идентичности для разжигания этнической и племенной розни, религия может также использоваться как средство преодоления различий и объединения враждующих племен. В связи с этим растет объем литературы, посвященной религиозному и стратегическому миростроительству.

Не случайно, что ряд организаций, призывающих к более активному участию религии в разрешении конфликтов, имеют светскую ориентацию. Заслуживает упоминания один из таких примеров. В своей недавней публикации «Религия, конфликт и миростроительство» Агентство США по международному развитию утверждает: «невнимание к религиозной идентичности или взглядам и чаяниям религиозных лидеров может привести к неправильному определению того, в чем на самом деле заключается конфликт или насколько вероятно, что он перерастет в насилие»²⁸³. В документе также подчеркивается неоспоримое влияние религиозных лидеров в своих общинах, а также неразрывная и достоверная связь религиозных мотивов и организаций с ядром конфликта.

В недавно^(пер.18) выпущенном руководстве по противоповстанческим операциям канадской армии говорится: «Во всех случаях основной упор приходится на коренное население, потому что ни одно повстанческое движение не может выжить на враждебной территории, каковую представляет невосприимчивая общественность»²⁸⁴. Отнюдь не совпадение, что харизматические религиозные лидеры отнесены к категории людей, способных формировать моральное мнение в обществе — значимых центров притяжения среди местного населения. В обществах, где влияние Запада ограничено, религиозные общины занимают видное место в жизни общества, а в некоторых случаях и в правительстве.

RLE выступает в роли расширенного потенциала для капелланов. Религиозные лидеры сами по себе, как никто другой из членов командированного контингента, обладают естественным взаимопониманием с местными коллегами. Гражданская заинтересованность среди более толерантных религиозных лидеров и общин их религиозных групп дает возможность получить доступ к большому сектору общества, которое может с опаской относиться к «западным» подходам.

Толерантно настроенные люди — это лидеры религиозных групп, лидеры общин, которые часто стремятся выйти за рамки конфликта. Известные как «действующие лица среднего звена», они пользуются доверием низов и при этом свободно сносятся с более высокими уровнями руководства в своих собственных сообществах.

В настоящее время руководство Капелланского Отделения^(пер.19) внедряет обучение, которое подготовит командируемых капелланов ко взаимодействию с религиозными лидерами и их общинами на различных уровнях. В соответствии с директивами командования и целями миссии, в будущих операциях капелланы будут более целенаправленно налаживать контакты с местными религиозными лидерами, устанавливать связь и создавать доверительные отношения.

Анализ религиозной обстановки в регионе станет одним из умений, которые капелланы будут привносить в театры военных действий, давая командирам более глубокое понимание религиозной жизни в районе их операций. В качестве членов команд по взаимодействию с ключевыми лидерами капелланы будут общаться с присутствующими на местах религиозными лидерами. Такое аутентичное вовлечение способствует диалогу, в ходе которого со временем могут быть выявлены истинные потребности окружающих сообществ, что приведет к более сознательному партнерству с CIMIC^[CIMIC] или другими правительственными департаментами/агентствами, НПО^[НПО] и т. д. Такое развитие программ служит важнейшим звеном в связке «безопасность — развитие».

Со временем более опытные из капелланов получат базу для инициации деятельности по миростроительству. Известно, что капелланы способствуют межобщинному диалогу через этнические границы. Межконфессиональные мероприятия и, в некоторых случаях, совместная деятельность в области развития уже давали результат, приводя к укреплению сотрудничества и ослаблению напряженности. Именно повторяющиеся акты сотрудничества в достижении общих инструментальных целей способствуют возникновению большего доверия, что является необходимым элементом примирения. Такое сотрудничество между местными религиозными лидерами и их общинами в долгосрочной перспективе может выполнять функцию «амортизаторов», предотвращая манипулирование или злоупотребление религией для эскалации конфликта или напряженности.

Миротворческую деятельность капелланов среди отчужденных религиозных общин можно описать как трансформацию конфликта. Распознание первостепенных целей — совместное достижение того, что не может быть достигнуто в одиночку — удовлетворение потребностей общины является основой совместной деятельности. В подобных инициативах обязательными явятся непрерывные консультации с командованием. Для того, чтобы такое межобщинное сотрудничество приводило к трансформации, решающее значение имеет выбор подходящего совместного проекта. Параметры программы и возможности финансирования должны соответствовать целям миссии, обеспечивая непрерывность и долгосрочную устойчивость, если от таких инициатив требуется эффективность и вызываемое доверие.

Благодаря межобщинному сотрудничеству подобного рода имеет возможность укорениться такое общественное самосознание, которое в большей степени учитывает интересы других, что способствует большей интеграции между общинами. В такой атмосфере конфликт преодолевается, пишутся новые истории и начинается исцеление памяти.