Красная Подать

Глава X

Вокс не отвечал. Шарр попробовал еще раз:

— Красный Гнев, говорит Жнец, на связь.

Все так же никакого ответа, только шипение фоновых помех, создаваемых сложным и змеящимся ландшафтом подземелья. Командирское отделение собралось на последнем перекрестке, занятом ротой. Братья Шарра настороженно следили за тенями, пока магистр роты координировал по воксу финальное наступление к Скважине №1. Желание присоединиться к ведущим тактическим отделениям на штурме почти брало верх, но Шарр боролся с ним. Командование — это не просто окровавленный клинок. Именно об этом начал забывать Акиа ближе к концу. Эту ошибку он не совершит.

— Мы полностью потеряли контакт с Каху, — сказал он Первому отделению.

— Может, просто подземные помехи, — произнес Дортор.

— В любом случае, Красных Братьев надо разыскать. Если Каху пробился слишком далеко вперед, его могли отрезать.

— Сомневаюсь, что на свете найдется много вещей, способных отрезать Красных Братьев, — вмешался Нико. Шарр не стал отвечать. На дисплее его визора только что зажегся значок передачи от Те Кахуранги.

— Говорит Жнец, — произнес Шарр, выходя на связь. — Какие новости, почтенный библиарий?

— Я потерпел неудачу, брат, — ответил Те Кахуранги. Судя по голосу, он был изможден. — Мальчик у Мертвой Кожи.

Шарр сдержал ругательство.

— Значит, для нас он потерян?

— Еще нет. Предателю понадобится время, чтобы завершить свои обряды. Если мы сможем добраться до него раньше, чем сущность демона окажется связана с телом мальчика, то, быть может, у нас еще будет шанс. Его отведут в Окружную крепость.

— Тем больше у нас причин продолжить наступление к Скважине №1, — сказал Шарр. — Мы потеряли связь с Красным Гневом. Я ненадолго остановил продвижение, пока мы пытаемся восстановить контакт.

— Я вернусь к вам с Ари и скаутами. Они помогут его найти.

— Тогда мы пока что продолжаем, — произнес Шарр. — Мы уже достаточно настоялись. Присоединяйтесь к нам как можно скорее.

— Принято, магистр роты.

Шарр разорвал связь и вновь сосредоточился на поисках Красных Братьев. На визоре не было видно жизненных показателей терминаторов, однако это мало о чем говорило — если верить миганию дисплея, он сам и половина командирского отделения уже были мертвы. Из-за глушилок, которыми пользовались Повелители Ночи, авточувства космических десантников наполовину ослепли.

Шарр моргнул, убирая противоречащие друг другу экраны, и почувствовал вспышку злости. Каху и его терминаторы ушли слишком далеко. Желание ветеранов Первой роты вышло за рамки поддающегося пониманию в область безрассудства. В последнем вокс-сообщении Каху сообщил, что он выдвигается на зачистку просеивающего цеха перед последними перекрестками на пути к Скважине №1. Терминатор практически не пытался скрыть, что, по его мнению, Шарр совершил тактическую ошибку, направив скаутов в помощь Те Кахуранги, а также — что по завершении Сбора доложит об этом лорду Тиберосу. Шарр снова попытался воспользоваться воксом. Все так же ничего.

— Приказы, магистр роты? — спросил Дортор. Шарр понял, что седой ударный ветеран дает ему подсказку. Необходимо было принять решение: ждать Те Кахуранги и скаутов, пытаясь восстановить контакт по воксу, или же немедленно отправляться на поиски Красных Братьев.

— Идем дальше, — сказал Шарр командирскому отделению. — Ориентируемся на последнее зафиксированное местоположение Каху. Десятое отделение заменит нас в роли резерва.

Он переключился на частоту роты:

— В случае, если мой вокс отключится, командует ударный командир Нуритона.

На канале раздались отрывистые подтверждающие щелчки. Пока готовилось наступление, отделения Третьей роты заняли опорные и наблюдательные позиции, растянувшись по пластовым ходам, туннелям мегабуров и линиям локорельса к западу от последних перекрестков перед Скважиной №1. Шарр ощущал даже в самых опытных командирах отделений дрожь предвкушения. Они все чуяли запах битвы, пьянящий аромат крови и выстрелов. Им не терпелось расправиться с чрезмерно самоуверенным врагом. Ждать оставалось недолго. Шарр опять перешел на частоту отделения:

— Построение «Рассветный прилив», — распорядился он, выбрав разомкнутый боевой порядок, который позволил бы максимально быстро выйти на контакт. — Брат Танэ впереди. Давайте их отыщем.

Тактические десантники из Четвертого и Пятого отделений удерживали протяженную линию откаточных штолен и рудничных скважин по обе стороны от маршрута наступления Каху. Уход с позиций, чтобы выяснить причину внезапного молчания Красных Братьев, привел бы к тому, что Четвертое и Пятое оказались бы опасно уязвимы, а в линии фронта Кархародонов образовалась бы брешь. Шарр знал, что именно на это и надеются предатели. Он молча повел Первое отделение по поперечному туннелю между двух тактических отделений и вышел на небольшой второстепенный перекресток возле зала просеивания. По туннелям вокруг них разносилось эхо дребезжания и лязга работающих в комнате машин. Танэ остановился при входе в зал просеивания, и Шарр кивнул, подавая чемпиону сигнал идти дальше.

Внутри они обнаружили, что их самые худшие опасения были верны.

Красные Братья были мертвы. То, что их убило, не оставило никаких следов, кроме жутких резаных ран. Что бы ни рассекло доспехи, оно преодолело несколько дюймов керамита, пластали и адамантиевой арматуры.

— Борозды похожи на раны от молниевых когтей, — произнес Красный Танэ, опустившись на колени возле одного из сраженных гигантов.

— Даже для них слишком жестоко, — сказал Дортор.

— Создания варпа? — предположил Нико.

— Может быть, мы так и не узнаем, — заметил Соха, изучая окутанный паром зал. Его волкитное ружье гудело от энергии.

— Подозреваю, что узнаем, — произнес Шарр. Он нашел Каху. Терминатор лежал на спине около центра просеивающего зала, решетчатый пол под ним прогнулся и был липким от его крови. Шарр посмотрел в мертвые линзы шлема воина.

— Он был самоуверен, — сказал Нико, присоединившись к Шарру. Тень от боевого штандарта роты упала на мертвого Кархародона.

— Мне следовало его остановить, — отозвался Шарр. — Пусть даже он из Первой роты, но он все равно был под моим командованием.

— Он держит ответ только перед лордом Тиберосом, — произнес Нико, слегка пожав плечами.

— Теперь он держит ответ перед Отцом Пустоты.

Апотекарий Тама приступил к работе. Гудение его дрели и редукторной пилы из углеродного сплава, встроенных в нартециум, перекрывали лязг окружающих машин, пока он прорезался к геносемени Каху.

— Они все погибли порознь, — заметил Соха, озирая помещение. — Рассеявшись. Что могло застать ветеранов Первой роты врасплох?

— Уж точно не это отребье, — сказал Красный Танэ. Ротный чемпион подошел к Шарру, брезгливо переступая через трупы культистов. Комната была устлана десятками еретиков, разорванных болтами и силовыми кулаками, но в ответе за смерть терминаторов явно были не они.

Внизу есть что-то еще, понял Шарр. Группа охотников, еще более жестоких и хитрых, чем Кархародоны.

— Белый, — передал он по воксу ударному командиру Ари. — Где вы находитесь?

— Жнец, как раз входим в вашу секцию туннеля вместе с почтенным библиарием.

— Красный Гнев мертв. Бери свое отделение инициатов и сходитесь к моей позиции. Перед тем, как продолжать, нужно забрать их тела и благословенные тактические доспехи дредноута.

— Принято, Жнец. Фиксирую ваш сигнал. Зал просеивания №9.

— От этого разит трюками с варпом, — рыкнул Дортор, прошагав через зал и присоединившись к остальным членам командирского отделения вокруг Каху. — Иначе не объяснить, как Красных Братьев могли застать врасплох.

— Еретики нас недооценили, — произнес Шарр. — Каху повторил их ошибку и поплатился. Мы такого не сделаем.

— Контактов нет уже больше часа, — сказал Дортор. — Даже люди-узники по туннелям не бродят. Все пропали: культисты, заключенные, предатели…

— Что-то грядет, — согласился Шарр. — Почтенному Те Кахуранги не удалось забрать мальчика раньше, чем до того добрался колдун Хаоса. Скорее всего, его увели в Окружную Крепость. Она остается нашей целью.

— Рота понесла тяжелые потери. Численность тактических отделений едва ли превышает пятьдесят процентов.

— Кочевой Хищнический Флот дал нам четкие указания, — ответил Шарр. — Это Красная Подать. Она будет доведена до конца, пусть даже мы с тобой останемся последними братьями-в-пустоте, которые станут ее собирать.

Какое-то мгновение Дортор выдерживал его взгляд. Выражения поседевшего лица из синтетической плоти было не видно под клювом визора его шлема Мк VI.

— Как скажете, магистр роты, — в конце концов, сказал он.

— Командирское отделение в твоем распоряжении, — произнес Шарр, поворачиваясь к выходу из зала просеивания. — Защищай помещение, пока не прибудут Ари и скауты.

— Понял. А вы куда?

— Молиться.

Торрик и остальное Пятое отделение занимали депо локорельса, когда их настигла тьма.

На топоре Торрика все еще краснела кровь культистов и изменников, когда Кархародоны вышли в гулко отдающуюся эхом пещеру. Огромные мегабуры вырезали ответвление от нижних уровней шахт Зартака, оставив место для хранения резервных вагонеток рельсовых дорог. Эти машины занимали весь покрытый колеями пол пещеры, большая часть была накрыта тяжелым складским брезентом. Торрик и четверо его братьев-в-пустоте бесшумно двигались между них, замедлив шаг, чтобы компенсировать сбои авточувств. Ударный командир Картли разделил Пятое на две боевые группы, чтобы лучше выполнять новую роль — прочесывание боковых секций и малых туннелей в тылу нового фронта, созданного остальной ротой. Первую группу возглавил сам Картли, вторую — Торрик. Пока Третья рота готовилась совершить финальный бросок к Скважине №1, они выслеживали бродячих культистов и узников. В этой работе не было ничего славного, но Кархародоны делали ее хорошо. Для таких, как Торрик, похвала и признание никогда ничего не стоили. Во Внешней Тьме существовала лишь бесконечная тишина пустоты. Странствующие Предки покончили с людской славой, отправившись в великое изгнание. Их потомки никогда больше не станут к ней стремиться.

— Я что-то слышал, — передал по воксу брат Лоа.

Торрик остановился между двух вагонеток, отстегнув, но не включая цепной топор. Его чувства зондировали вездесущий мрак подземного мира Зартака.

— Мы не одни, — произнес он в вокс. — Я это чувствую.

С самого момента входа в депо его терзало некое присутствие в тенях, которое он чувствовал лишь отчасти, но оно ему точно не мерещилось. Для воинов, столь привычных к темноте, ощущение, что на них ведут охоту, было странным — неуютным и чужеродным. Кархародон снова включил вокс:

— Боевая группа, собраться на моей позиции.

Кулл начинал понимать, почему у его Когтей возникали трудности. Эти лоялисты не были похожи ни на кого из тех, кого он встречал прежде. Они любопытным образом напоминали самих Повелителей Ночи, однако VIII Легион наслаждался приносимым им ужасом, а эти серые убийцы казались напрочь лишенными эмоций. В какой-то момент, сидя под покровом темноты внутри вагонетки локорельса, Кулл поймал себя на том, что гадает, откуда и зачем они пришли.

Это не имело значения. Что имело значение — они бросали вызов Повелителям Ночи. А Кулл уже давно научился разбираться с вызовами.

Слежка закончилась. Первая Смерть, наконец-то выпущенная на свободу из Центрума Доминус, пробралась по шурфам и соединительным скважинам, чтобы проникнуть в тыл позиций лоялистов. Кулл знал, что должен что-то им дать. Они так долго терпели. Кроме того, после освобождения Варповых Когтей в нем оставалась глубоко засевшая жажда убийства. Просто наблюдать за сражением из Окружной Крепости ему уже было недостаточно. Требовалась сложность. Требовалось ее преодолеть.

Террора после Слежки не будет. Эта тактика редко давала плоды против Адептус Астартес, и была бы еще менее эффективна против загадочных серых воинов. Кулл перешел прямо к Убийству.

— Бей, — скомандовал он.

Первая Смерть атаковала. Полуотделение лоялистов все еще собиралось к центру депо вагонеток. Они ответили на засаду все с той же безмолвной яростью, которую Кулл видел на мониторах. Однако Первая Смерть изголодалась. Ей было не помешать.

Как всегда, первую кровь пустил Наркс. Жестокий молодой палач с потрескивающим силовым мечом вырвался из своего укрытия за выпотрошенным двигательным блоком списанного локорельсового тягача. Проходивший мимо лоялист тут же среагировал, вскидывая болтер, но Наркс был быстрее. Клинок рассек болтер надвое, а когда лоялист потянулся за цепным мечом, палач без церемоний взрезал его возвратным взмахом.

Голгоф прятался среди натянутых несущих распорок потолка пещеры. При приземлении его прыжковый ранец полыхнул, но даже тормозной импульс практически не смягчил падения огромного раптора. Он взметнул гальку и грязь, рухнув позади одного из лоялистов. На страшных молниевых когтях пылала энергия. Серый имперец вогнал в Повелителя Ночи очередь болтов в упор, но модифицированный доспех изменника отвел их в сторону, выбросив дождь искр. Хохоча, Голгоф врезался в лоялиста. С его жуткой силой потребовалось всего несколько рубящих ударов, чтобы разорвать космодесантника на части.

Темные Близнецы, Ксерон и Террон, зажимали третьего лоялиста, попавшегося между двух брошенных вагонеток. Один из Повелителей Ночи выскакивал из теней и делал выпад, парируемый крутящимся цепным мечом космического десантника. Через долю секунды с другой стороны бил второй, поражая одно из слабых мест в лоскутной броне лоялиста. Нанося по порезу за раз, они заставляли его истекать кровью.

Взревев во всю глотку, Кулл пробил борт вагонетки, в которой укрывался. Фронтальное ускорение прыжкового ранца смяло сталь. Последний лоялист обернулся ему навстречу, разгоняя окровавленный цепной топор. Рунный меч Кулла столкнулся с оружием и с лязгом отскочил от вертящихся зубьев. Повелитель Ночи перевел свой полузамах в короткий выпад, проскрежетавший по боку доспеха лоялиста. Как и ожидалось, имперец не стал пытаться восстановить защиту, а вместо этого атаковал, бросившись в просвет в оборонительной стойке Кулла. Прежде чем лоялист успел рубануть вверх своим топором, Кулл ответил аналогично, и двое убийц сцепились в смертельных объятиях. Кулл обнаружил, что его шлем отделяют от шлема лоялиста считанные дюймы. Глядевшие на него черные линзы были совершенно бездушны и ничего не отражали, контрастируя с полным ненависти огнем глаз принца.

Лоялист ударил его головой.

Кулл отступил назад. У него звенело в голове. Внезапный удар выиграл для лоялиста лишь долю секунды, однако этого хватило, чтобы цепной топор проехался по нагруднику Кулла. Принц Терний зарычал — клинки вгрызлись глубоко, разрубая керамит, и практически рассекли череп, выбитый на груди Повелителя Ночи.

Кулл среагировал с теми же молниеносными рефлексами, благодаря которым все противостоявшие ему претенденты оказывались мертвецами у его ног. Он выбросил вперед левую руку, схватив лоялиста за запястье и прижимая цепной топор к его правому боку. В тот же миг он ударил рунным клинком в нижнюю часть торса космодесантника. Он чувствовал, как рука воина дергается в его хватке — лоялист пытался парировать, но Повелитель Ночи не давал ему закрыть защиту. Рунный меч с хрустом пробил живот лоялиста, нанесенные на клинок символы сияли темным светом. Вспоротый космодесантник согнулся вдвое, ему пробило позвоночник. Кулл выпустил его правую руку и ударил перчаткой по шлему, опрокидывая на бок и в то же время с проворотом выдергивая меч. Лоялист рухнул на колени. Последний пренебрежительный взмах рунного меча — и его голова покатилась по рельсовой подушке, фонтанируя кровью.

Темные Близнецы закончили со своей жертвой, последний удар Террона подсек умирающему воину ноги. Даже несмотря на генетически усовершенствованное тело, ему предстояло за несколько минут истечь кровью из дюжины ран. Единственным из Первой Смерти, кто не вступал в бой, был Драк. Ветеран-подрывник наблюдал за всем происходящим с верхушки одной из вагонеток, решив дать остальной свите повеселиться. Все кончилось чуть больше чем за минуту.

— Наши когти все еще остры, — сказал Наркс. Он снял с убитого им лоялиста одну из нарукавных повязок с акульими зубами, намереваясь сохранить причудливый амулет в качестве трофея. Голгоф ходил от одного трупа к другому, всаживая когти в верхнюю часть нагрудника, чтобы уничтожить геносемя. Кулл какое-то мгновение понаблюдал за тем, как кровь стекает с его рунного меча, наслаждаясь стуком капель, падающих на темную землю Зартака.

— Это покажет им, кому принадлежит ночь, — произнес он, наконец, опуская клинок.

— Приближаются контакты, — сообщил со своего насеста Драк, изучая ауспик. — Неприятель.

Кулл знал, что они не могут позволить себе задерживаться. Остальные лоялисты явно ответят на засаду, и, чтобы следующая часть плана удалась, ему требовалось вернуться в Скважину №1.

— Уходим, — сказал он, пристегивая меч. — За мной, братья.

Снова отключив в доспехах все, кроме жизненно-важных функций, Первая Смерть возобновила Слежку. Они слились с тенями, оставив за собой лишь мертвецов.

По пути к залу просеивания Первое отделение миновало рабочую часовню. Это было сооружение, оборудованное лишь самым необходимым — вырезанное в стене туннеля крошечное помещение, ширины которого едва хватило, чтобы поместился Шарр. Входя, магистр роты сгорбился. Внутреннее пространство освещалось лишь дюжиной мерцающих светопалочек, установленных в маленьких нишах по обе стороны от статуи, которую высекли в каменной стене при помощи силовых кирок и лазерных резаков. Она представляла собой примитивное изображение человека в доспехах, безликую голову которого окружали вырезанные линии, олицетворявшие собой сияющие лучи величия. Он стоял, водрузив меч на сферу, которая, несомненно, задумывалась как образ Святой Терры.

Медленно пригнувшись, Шарр опустился перед изваянием на колени. Сервоприводы доспеха зажужжали, и пластины наколенников со скрежетом соприкоснулись с голым камнем пола часовни. Он сотворил поверх нагрудника знамение аквилы и снова поднял глаза на фигуру.

Император. Для несчастных заключенных Зартака — далекий и безразличный бог на планете, которую никому из них не суждено увидеть. Для Адептус Астартес — великий прародитель и самый могучий лидер из всех, кого когда-либо узнает человечество. Для Кархародон Астра он был Рангу, Отцом Пустоты, предком Забытого. Как и Кархародоны, он нес вечное бдение — маяк в ночи, погибель крадущихся теней. Орден Шарра ушел от человечества в пустоту Внешней Тьмы, когда Он еще ступал среди смертных, и они не вернутся до тех пор, пока так не будет вновь. Лишь с приходом Забытого можно было отринуть Эдикты Изгнания и завершить вечный крестовый поход ордена во мраке.

Шарру было известно, что некоторые, к примеру, Те Кахуранги, не верят, что подобное когда-либо произойдет. Он не разделял пессимизма верховного библиария. Кархародон Астра были набожным братством, даже по меркам Адептус Астартес. Их религия была стара, старше суеверий и заблуждений существующего Имперского Культа. Они верили не слепо, кладя в основу пустые восхваления и щедрые пожертвования. Они помнили Императора живым, дышащим титаном, а Терра для них являлась куда большим, нежели каким-то далеким центром общегалактической бюрократии. Их связывали с нею древние, первородные узы, которые поддерживали их верность и решимость на протяжении десяти тысяч лет в запустении Внешней Тьмы. Когда их только отправили в изгнание, никто не ждал, что они выживут, не говоря уж о сохранении единого ордена. Но они выжили, скрепив свое разнородное наследство верой в Того-что-на-Земле. Этого ничто не могло поколебать.

— Я не видел тебя молящимся с тех пор, как ты стал магистром роты.

На мгновение Шарр решил, что Те Кахуранги заставил свои слова проскользнуть прямо в его разум. А затем осознал, что Бледный Кочевник и впрямь стоит сразу за входом в часовню. Он подавил потребность как-то отреагировать, не отрывая взгляда от резного изображения Императора.

— Я предпочитаю общаться с Отцом Пустоты наедине.

— Ты предпочитаешь встречаться со своими воспоминаниями об этом мире в одиночку, — сказал Те Кахуранги.

— Они ничего для меня не значат. Тишина несет благословенный покой.

— Несет, — согласился верховный библиарий. — Капеллана Никору все еще тревожит, что мы молимся в одиночестве даже спустя столько лет. Мне кажется, инициатам труднее понять глубины доктрин нашего ордена, если ветераны так редко появляются на религиозных службах.

— Научатся со временем, — сказал Шарр. — Размышляя в уединении, больше всего возможностей обрести откровение.

— Глава третья, стих одиннадцатый, — произнес Те Кахуранги, зная, что магистр роты цитирует «По ту сторону пелены звезд»: один из основополагающих текстов, написанных Владыкой Теней в первые Дни Изгнания.

— Какие у них планы на мальчика? — спросил Шарр, не отводя глаз от Рангу.

— Худшая участь, какую только можно представить. Они используют его в качестве проводника, чтобы открыть дорогу демону, которому служит Мертвая Кожа. Тьма этого существа уже поражает шахты и туманит мои видения.

— Вы видели, что случилось с Каху?

— Видел.

— Что их убило, Бледный Кочевник?

— Твари, некогда считавшиеся нашими братьями, — сказал Те Кахуранги. — Те, чьи тела и разум извращены и изуродованы Темными Силами. Теперь они более звери, нежели транслюди. Их выпустили на нас, словно охотничьих животных.

— Одному Отцу Пустоты ведомо, что за мерзостные сделки учинили эти изменники, — произнес Шарр. — С последователями Темных Богов вечно одно и то же. Но мы одолевали их прежде, и сделаем это вновь.

— Если только Мертвая Кожа не завершит свой ритуал, — предупредил Те Кахуранги. — Если демон окажется привязан к материальной реальности, даже я не смогу его остановить.

Шарр не ответил. Его внимание переключилось на входящую вокс-передачу от ударного командира Картли.

— Магистр роты, изменники позади нас, — произнес предводитель Пятого отделения. –Они устроили засаду и уничтожили одну из моих боевых групп в депо вагонеток локорельса, Нижний Западный-Шесть.

— Можете их догнать?

— Они уже отступили, а преследование, скорее всего, подставит под удар оставшуюся часть моего отделения.

— Сходитесь к Десятому отделению и ожидайте дальнейших указаний, — распорядился Шарр.

— Они вылеживают нас, — произнес Те Кахуранги.

— А мы — их, — отозвался Шарр. — Словно два хищника. Мы готовы начинать финальное наступление. Скважина №1 уже почти у нас в руках.

— Хорошо это или плохо, но Каху не оставил нам выбора.

— Каху ли? — медленно переспросил Шарр. — Разве мне не следовало бы воспользоваться своей властью, коль скоро я считал, что этот план необдуман? Я подвожу орден и Отца Пустоты, верховный библиарий.

— Если ты и впрямь в это веришь, так и произойдет, — сказал Те Кахуранги. — Однако ты их не подвел, пока что. Не позволяй своей фантазии стать реальной. Поражение существует лишь в твоем разуме.

— Меня поглотила кровожадность Акиа, — признался Шарр и, наконец, поднялся. — Какой-то части меня не терпелось последовать плану Каху. Вот почему я ему не запретил. Меня преследует кровавый призрак Акиа, а вовсе не воспоминания о Зартаке. Те давно сгинули.

Те Кахуранги с треском ударил в каменный пол основанием своего силового посоха.

— Акиа — не магистр Третьей роты. Каху — не магистр Третьей роты. Даже лорд Тиберос — не магистр Третьей роты. Это ты, Бейл Шарр. Если мы преуспеем здесь, это будет твоя заслуга, а если потерпим поражение — твое бесчестье. Чем бы ни закончился этот Сбор, отвечать только тебе. Таково бремя долга, которое ты принял, когда принес новые Обеты Пустоты как магистр этой роты и как новый Первый Жнец ордена. Твоя священная обязанность — довести Подать до конца. Собравшаяся против нас тьма сломит тебя, пока ты силишься удержать свое новообретенное бремя. Ты позволишь ей сделать это?

Шарр повернулся к Те Кахуранги. Его фигура заполняла собой всю часовню. Серая, черная и латунная броня блестела в мерцающем свете маленьких палочек. Какое-то мгновение он глядел на облаченного в синий доспех верховного библиария и молчал. В этот миг он вполне мог бы быть Акиа, стоящим на грани кровавой вспышки.

— Эти предатели слишком долго избегали суда, — произнес он. — Их приговор запоздал. Я свершу правосудие, и Третья рота станет моим топором палача.

Шадрайт подтянул шнуры потуже, и кожа вгрызлась мальчишке в запястья. Пребывающий без сознания Скелл безвольно вися между двух расписанных рунами штырей, вбитых посередине Центрума Доминус. Колдун Хаоса разрисовал углубление для когитатора символами, нанося их мелом и кровью.

Он уже силой скормил Скеллу порцию питательной пасты. Тот был истощен и слаб. Чтобы сыграть роль носителя Бар`Гула, ему понадобятся силы. Колдун Хаоса что-то бормотал себе под нос глубоким голосом, источающим темную мощь. Он обнажил кривой ритуальный кинжал с рукояткой в форме серебряного клубка множества рук. На сияющем клинке была вытравлена спираль с глазом — эмблема Бога Перемен. Он стоял позади мальчика, возвышаясь над тем.

Шадрайт жаждал этого дольше, чем мог упомнить. Могущество, которое должна была дать ему сделка с Бар`Гулом, стоило любых жертв. Группировка станет принадлежать ему, а когда Кулл склонится перед волей Шадрайта, она станет лишь сильнее. Требовалось лишь довести обряд до конца. Он чувствовал, как тень-демон неотрывно следит за ним из-за пелены, а реальность прогибается, и от этого воздух над кровавыми символами на полу мерцает.

Колдун знал, что Шензар и его терминаторы смотрят на него из теней на краю Центрума Доминус с холодным отвращением. Он не обращал на них внимания. Они являлись пережитком прошлого. Слепое неверие в истинную силу Хаоса и идиотское нежелание обуздать ее во имя собственных целей — вот и все, что сдерживало Повелителей Ночи. Шадрайт это изменит. Он изменит все.

Раньше точка сбора на краю Скважины №1 была местом, куда приводили наиболее крупные трудовые бригады перед посадкой на управляемый сервитором локорельс до самых нижних уровней. Теперь же там, где смыкались коридоры с камерами, колыхалось море покрытой струпьями и перемазанной сажей плоти и драных лохмотьев. Отступая под натиском лоялистов, Повелители Ночи притащили обратно тех узников, которых выпускали в шахты.

— Сколько? — поинтересовался Кулл у Фексрата, командира Третьего Когтя.

— Варп его знает, — отозвался чемпион.

Люди толкали и пихали друг друга, отчаянно стараясь держаться подальше от громадных убийц. Они давили задние ряды о мостики и пласталевые балки, которые окаймляли край самой скважины. Воздух разрывали вопли и стоны. Эти звуки лишь распаляли жажду убийства Повелителей Ночи.

— Некоторые из них годятся для жатвы, — добавил чемпион Когтя. Кулл проследил за его взглядом, выделяя в толпе тех заключенных, кто не пресмыкался перед пленителями. Некоторым хватало смелости, чтобы глядеть им в лицо, такие не прятались среди более слабых товарищей. Именно за ними и пришли Повелители Ночи.

— Если выживут. — сказал Кулл. Узников согнали сюда и еще в полдюжины точек на западной оконечности скважины. Вероятно, они думали, что с ними вот-вот расправятся. И если бы не Кулл, то именно так вполне могло бы и выйти.

— Хватит, — произнес он. — Выпускайте их. Всех.

На дальнем конце туннеля что-то шевельнулось. Корди, возглавлявший продвижение своего отделения, резко остановился.

— Стоп, — произнес он. Шедшие за ним тактические десантники Четвертого присели у грубо вытесанных стен соединительного хода.

— Возможные контакты, — сказал он, поднимая болтер. — Вести наблюдение за местностью.

Отделение ждало. Корди что-то услышал — что-то большее, нежели ложные отзвуки, которые постоянно отдавались по сотам лабиринта старой шахты и которые автоматически отфильтровывали авточувства его доспеха. Голоса и стук бегущих ног, не прикрытых броней.

— Контакты подтверждаю, — сказал Корди, передавая сообщение по командному каналу.

— Видишь их? — спросил ударный командир Экара. C тех пор, как танк «Хищник» застал Четвертое отделение врасплох на перекрестке 44-5, им не терпелось искупить понесенные потери. Экара действовал осторожно, сдерживая своими приказами более кровожадных и менее опытных братьев-в-пустоте. Новых потерь они себе позволить не могли.

— Никак нет, — отозвался Корди, зондируя чувствами мрак в конце норы. Он переключил ретинальный дисплей в инфракрасный режим, окрасивший тени мертвенными оттенками черного и синего. Звук усилился, земля начала вибрировать. Что-то явно приближалось.

— Готовность, — скомандовал Экара. Корди крепче сжал свой почтенный болтер. Он чувствовал, как внутри вспыхнул голод по бою. Линзы выискивали цель, на которую можно было бы навестись.

И вдруг таковая появилась. Нора буквально взорвалась сигналами живых существ, которые возникли на визоре в виде буйства красного, желтого и зеленого цветов. Из темноты валили фигуры, сгрудившиеся настолько плотно, что отдельные сигнатуры тел сливались в единый аморфный массив тепловых следов. Они топотали прямо по стыковочному ходу, словно учуявшее запах хищника стадо гроксов, явно не видя перед собой потрепанное в бою отделение Адептус Астартес.

— Заключенные, — произнес Корди. — Движутся сюда. Безоружны.

— Не стрелять, — распорядился Экара.

— Они нас захлестнут, — предостерег Корди.

— Мы здесь, чтобы провести их Сбор, а не отстрел, — сказал Экара. — Держитесь.

Корди активировал стабилизаторы, пытаясь прикинуть, из-за чего же, во имя Отца Пустоты, такая критическая масса тел направилась прямо на них.

— Сообщают, что к каждому из отделений на передовой приближаются такие же толпы, — произнес Экара, прислушиваясь к вокс-переговорам других ударных командиров. — Туннели забиты.

Это не наступление, понял Корди. Узники на них не нападали. Они пытались пройти мимо. Космодесантник вжался в грязевую стену между двумя пласталевыми ребрами жесткости, распиравшими ход, и вдавил пятки в пол. Он поймал себя на том, что задерживает дыхание, как поступил бы за несколько мгновений перед нырком в глубину водяного тренировочного зала на борту «Белой пасти».

Вздымающийся вал вопящей грязной плоти и лохмотьев обрушился на них. Несмотря на упоры, грубый напор тел продавливал космических десантников и вдавливал их спиной в грязь на стенах. Поверх грохота слышался жуткий хруст — заключенных прижимало к неподатливой броне Кархародонов и давило об нее бездумным натиском тех, кто двигался следом. Другие прорывались мимо, безостановочно двигаясь по лазу и исчезая в подшахте за его пределами.

Руки и ноги безрезультатно хватали и били нагрудник и наплечники Корди, а затем их срывало прочь. Он выцепил в напирающей толпе отдельные образы нескольких лиц, искаженных ужасом и отчаянием. Сейчас им нельзя было ни помочь, ни помешать. Кархародоны могли лишь держаться и пережидать наплыв.

В сознание Корди что-то прорвалось — какая-то аномалия, особенность в массе тел. На одном из узников был надет примитивный противогазный капюшон, отличавшийся от респираторов на других. Казалось, фигура почувствовала внезапное внимание приближавшегося Корди, обернулась и встретилась с ним взглядами. Глаза по ту сторону мутных линз капюшона, похожих на глаза жука, были налиты кровью и пылали ненавистью. Корди бросился навстречу угрозе и моргнул, включая вокс-канал отделения.

— Контакт! — закричал он. — Контакт в…

Он опоздал. Что бы там ни бросил в туннель лазутчик-культист, оно взорвалось в полудюжине ярдов от места, где стоял Корди. Кархародонам, прижатым к стене потоком, оставалось лишь умирать.

Ударил взрыв, и на несколько кратких мгновений Корди лишился сознания. Генетически усовершенствованный организм практически сразу привел его в чувство, прогнав по мышцам мощный коктейль стимуляторов. Он осознал, что лежит на спине и смотрит на низкий потолок лаза. Сигнальные системы доспеха издавали звон — целостность правой плечевой пластины была серьезно нарушена, правый наруч смялся, а нагрудник получил три проникающих попадания. Жизненные показатели отображали кровопотерю малой степени из-за ран на правой руке и животе. Боль почти не ощущалась, ее практически вытеснили стимуляторы и улучшенная нервная система. Правую линзу визора что-то закрывало. Он подозревал, что это кровь.

Он сел, громко заскрежетав сервоприводами поврежденных секций брони. Визор отфильтровал пелену дыма, грязи и испарившейся органики, которыми был заполнен промозглый воздух.

Буквально каждый дюйм разрушенного туннеля был облеплен не поддающимися идентификации внутренностями. Пласталевые балки выгнуло наружу, и с треснувшего потолка каскадом сыпалась грязь. Взрыв нарушил конструкцию лаза. До обвала оставалось в лучшем случае несколько минут.

Этих нескольких минут было недостаточно. Несмотря на всю трансчеловечность, Корди все же потребовалось пара секунд, чтобы увидеть фигуры, быстро движущиеся в оставшейся после взрыва круговерти — глаз выхватил противогазы и комбинезоны. Инстинкты завопили, приказывая ему вставать, вставать и драться.

По лазу разнеслось характерное лязганье передергиваемых затворов дробовиков. Перед ним возник человек, глаза которого яростно горели сквозь линзы маски противогаза. Ствол автомата вскинулся вверх, устремив на него зияющее дуло. Вид нацеленного оружия, наконец, заставил заработать глубоко укорененную последовательность мышечных рефлексов. Он отшиб ствол в сторону, и тот выстрелил, вогнав в грязь рядом очередь пуль. В это же время нога Корди хлестко ударила культиста по голени. Раздался хруст, и человек с воплем повалился наземь.

Через секунду Корди уже оказался на ногах, заставляя поврежденные сервоприводы доспеха слушаться. Шея культиста с легкостью переломилась в его перчатках. Он осознал, что тяжело дышит — тело захлестывали боевые гормоны и будоражили первые проявления Слепоты. Болтер пропал, так что он отцепил свой цепной меч. Окровавленное пространство заполнилось ревом оружия.

Братья были мертвы. По обе стороны от него лежали Паху и Руа. На первого пришлась основная тяжесть взрыва, его правый бок представлял собой мешанину изодранной брони и обнажившихся внутренностей. Шлем Руа разнес выпущенный в упор заряд из дробовика, забрызгавший посеченные стены туннеля мозговой тканью.

Еретики бросились на него. Разогнав свой цепной меч, он выпотрошил первого из них и ударом ноги сбросил разделанные останки с крутящихся зубьев. Его душило желание закричать, зареветь от ненависти и бешенства. Он сдержался, повинуясь гипноиндоктринации ордена, и, храня ледяное безмолвие, снес голову второму культисту.

Он отомстит. Отомстит за всех. Его охватил кровавый гнев. В мышцах вспыхнула сила, и он шагнул прямиком в лапы культистов, бивших по нему клинками и прикладами винтовок, рубя их страшными и эффективными ударами. Ему хотелось сорвать забрызганный кровью шлем и погрузить зубы в плоть этих трусливых выродков. Слепота выжигала мысли, требуя, чтобы он продал свою жизнь подороже, чтобы убивал и продолжал убивать. Он использовал как оружие собственное тело, впечатав двух пытавшихся его обойти культистов в опорную балку и раздавив их между керамитом и пласталью под треск ломающихся костей.

Предатели открыли огонь в упор. Он шагал сквозь шквал выстрелов, словно раскрашенный красным выходец с того света в кружащемся облаке грязи и пыли. Каждый удар нес смерть, с влажным хрустом раскраивая черепа и вскрывая тела. Цепной меч выл, требуя большего, но его собственные челюсти оставались ожесточенно сжаты.

Из пыли вырвалась тьма, которая отшвырнула в сторону остатки карательного отряда культистов. Глаза новоприбывшего горели во мраке, словно угли, наводя на мысли о древнем зле. Его доспех был цвета ночи и расчерчен стилизованными молниями. Встроенные в решетку пасти вокс-динамики исторгали стон страха.

Повелитель Ночи атаковал Корди с силой и скоростью, которая не уступала его собственной. Кривая цепная сабля рассекла воздух над головой. Корди парировал и увел удар вбок. Их оружие сцепилось вибрирующими зубьями. Он перевел отклоняющее движение в возвратный секущий удар, чтобы вспороть изменнику живот, однако космодесантник Хаоса отпрянул от замаха. Зубья оружия Корди оставили на его нагруднике серебристый рубец.

— Слишком медленно, собачонка, — проскрежетал из зева вокса крылатого шлема глумливый голос предателя. Корди не ответил. Держа свой цепной меч двуручным хватом, он ткнул им в верхнюю область живота космодесантника Хаоса. Тесный туннель ограничивал боевые возможности. Изменник снова отступил, уклоняясь от выпада. Корди запоздало понял, что тот его выманивает. Пока он концентрировался на каждом движении еретика, нога зацепилась за упавшую несущую балку из пластали, скрытую покрывавшими пол туннеля окровавленными останками.

Большего, чем эта незначительная потеря равновесия, отступнику и не требовалось. Он снова атаковал с быстротой молнии, нарисованной на его броне, и его удар проскользнул сквозь защиту Корди. Цепной клинок вгрызся в левую часть нагрудника, взметнув дождь искр. Металлические зубья добрались до плоти.

Корди зарычал и метнулся прочь от удара, глухо ударившись в правую стену. Лаз содрогнулся, и с потолка опять посыпалась земля. Пока Корди приходил в себя, предатель ударил сапогом, опрокинув его на колени. Доспех, поврежденный предшествовавшим взрывом, отказывался своевременно реагировать. Повелитель Ночи отвел цепную саблю для смертельного взмаха.

Женщина улыбнулась ему. Пальцы ног грел песок. Он направлялся домой.

Что-то ударило Корди по голове и гулко врубилось в левую глазницу крылатого черепа, изображенного на нагруднике изменника. Болтерный заряд сдетонировал в грудной клетке космодесантника Хаоса, и из отверстия хлынула темная кровь. Какое-то мгновение он еще шатался, а цепной меч продолжал крутиться. Второй снаряд пробил пасть вокса и вышиб черную массу через затылок разбитого шлема. Воин рухнул в грязь перед Корди.

Кархародона потряхивало, в глазах рябило. Он зажал рукой рану в боку. Даже сложным тельцам Ларрамана было нелегко унять кровь, льющуюся из распоротого тела. Он почувствовал, как его поддерживают под руку, помогая подняться. Сервоприводы брони сопровождали движение горькими жалобами.

Его спас Экара. Ударному командиру пришлось воспользоваться болт-пистолетом — сразу выше запястья его правая рука оканчивалась окровавленной культей. Позади стояли братья Хару и Тонга, оба израненные, но живые.

— Они используют пленников как ширму, чтобы проникнуть в наши ряды, — произнес Экара, поддерживая Корди уцелевшей рукой. — Нужно перегруппироваться на последнем перекрестке и обустроить подходящую оборонительную позицию.

Ответить Корди уже не удалось. Раздался визг истерзанного металла, и оставшиеся пласталевые распорки, подпиравшие лаз, подались. С грохотом, возвещавшим о накопившемся гневе иссеченного и оскверненного скального основания Зартака, тонны грязи обрушились на последних выживших из Четвертого отделения.

+++ Доступ разрешен +++

+++ Начало записи в мнемохранилище +++

+++ Временная отметка, 3677875.M41 +++

День 91, локальное время Зартака.

Все узники исчезли. Мы с Ворреном и боевыми сервиторами спустились в тюремные подземелья под участком. Все двери открыты, магнитные оковы отключены и разблокированы. Никаких указаний, куда делись заключенные. Проходы в выработки также все вскрыты. Я принял решение отправить сводный отчет о ситуации лорду Розенкранцу, но не тянуть с дальнейшими изысканиями в ожидании его ответа.

Я выслал в основную часть выработок сервочереп №2486 и вывел пикт-траснляцию с него на мониторы в центре управления участка. Связь не безупречна, но пока я пишу эти строки, техноадепт Джулио обновляет полученные кадры. Я вернусь к этим записям, когда у меня будет больше информации.

Подписано,

Дознаватель Аугим Нзогву

+++ Окончание записи в мнемохранилище +++

+++ Мысль дня: Средства исполнить волю Императора никогда не нуждаются в оправдании +++