"Космические циклы романов". Компиляция. Книги 1-49

Глава 1

– Главнокомандующий, до спутника Харон осталось двенадцать часов полёта, – доложил капитан флагмана уверенным и спокойным голосом, за которым чувствовалось едва заметное сдерживаемое напряжение, характерное для профессионалов, готовящихся к важной миссии.

Пётр внимательно посмотрел на капитана, изучая его внешность и манеру поведения. Тит Флавий, грек по национальности, выделялся атлетическим телосложением, напоминая греческого бога с древних фресок. Высокий, широкоплечий, с чётко очерченными чертами лица – он выглядел так, будто воплотил в себе древний идеал физической красоты.

Мысли Петра на мгновение унеслись в далёкое прошлое, к древней Спарте. Он вспомнил, как греки особенно тщательно следили за рождением здоровых и сильных людей. Спартанцев воспитывали жестоко, а жизнь они вели аскетичную. Только сильнейшие могли выжить – слабых и больных по решению совета старейшин сбрасывали с утёса. Эта правда была жестокой, но неоспоримой. Однако именно такой подход сделал спартанцев лучшими воинами своего времени. Их непреклонная дисциплина, сила и выносливость определяли исход битв. Эта философия, основанная на физическом и моральном совершенстве, до сих пор вызывала восхищение и ужас одновременно, правда, только у людей просвещённых.

– Вы грек? – как бы невзначай спросил Пётр, прерывая собственные размышления.

Тит слегка приподнял бровь, но быстро овладел собой.

Его тон стал чуть более официальным:

– Да, главнокомандующий, грек. И горжусь этим! А что? – в его голосе прозвучал вызов.

Петру понравилась эта скрытая энергия, готовая вырваться наружу в нужный момент. Он улыбнулся краем губ, словно проверяя капитана.

– Я так и думал, – сказал он. – Вы достойный сын своего народа.

Тит выпрямился, его взгляд стал острее. Он ответил сдержанно:

– Как вы можете судить об этом, главнокомандующий? Вы же ещё не видели меня в деле.

Пётр прищурился, словно стараясь прочесть что-то в выражении лица капитана:

– Капитан, как говорят французы, чтобы узнать вкус вина, вовсе не нужно пить целую бочку – достаточно одного глотка. Мне кажется, они правы.

Уголки губ Тита чуть дрогнули, выдавая лёгкую улыбку.

– Спасибо за лестное мнение обо мне, главнокомандующий. Постараюсь его оправдать.

– Хорошо. Теперь к делу. Набери отряд – пятьдесят специалистов всех уровней, особенно электронщиков, и два вездехода. Отряд поведу я сам, ты же останешься на флагмане, будешь на постоянной связи. Подготовь десантный катер для рейда на Харон. Капитан, – он сделал паузу, подчёркивая значимость следующих слов, – будешь моим помощником.

Тит не стал скрывать своего удовлетворения этим назначением. Он коротко кивнул и тут же начал отдавать указания. Пётр, наблюдая за слаженной работой экипажа, чувствовал, как волнение перед операцией постепенно сменяется уверенностью. Каждая деталь была важна, каждый шаг – продуман.

Он повернулся к обзорному экрану, где вдалеке виднелась крошечная точка – Харон. Этот спутник, с покрытой ледяной коркой поверхностью, скрывал множество секретов. Он был не просто мёртвой луной, а стратегически важным объектом, возможно, ключом к будущей победе.

– Харон, – тихо произнёс Пётр, словно разговаривая с собой. – Посмотрим, что ты скрываешь под своими ледяными слоями.

Пётр бросил взгляд на капитана. Лицо его оставалось строгим и сосредоточенным. Взяв в руку планшет с картой операций, он холодно произнёс:

– Как только сформируешь отряд – доложишь.

Его голос звучал резко, но уверенно. Это был приказ, не допускающий возражений. Убедившись, что капитан понял, кивнул и, не говоря больше ни слова, повернулся к своему рабочему терминалу. Погрузившись в изучение планов и анализ данных, Пётр оставил за собой напряжённую тишину.

Его мысли ненадолго отвлёк звонок. Появилась голограмма Адлат. Её голос звучал устало, но в нём чувствовалась твёрдость. Пётр был готов выслушать всё, что она скажет, ведь её миссия на спутнике Тритон почти такая же, как и его. У неё могли быть дополнительные сведения о базе Иджи.

– Привет, Адлат. Как дела? Что у тебя там нового? – коротко спросил он, глядя на неё.

Адлат выдохнула, улыбнувшись, но её глаза оставались серьёзными.

– Я обнаружила базу и смогла проникнуть на неё. Было непросто. Честно сказать, база в ужасном состоянии. Силовая установка – на нуле, все системы в нерабочем состоянии. Ремонт по самым оптимистичным прогнозам займёт минимум шесть месяцев.

Пётр нахмурился, но не перебивал. Адлат продолжила:

– Я оставляю здесь флот Айгуль. Она запитает базу от силовых установок кораблей и начнёт активацию. А я займусь организацией обороны сектора. Проблема в том, что мы не успеем восстановить передовой рубеж до того, как начнётся атака.

Пётр задумчиво кивнул, анализируя услышанное. Это был удар по планам, но альтернатив не оставалось.

– Хорошо. Действуй, – наконец произнёс он.

– Как у тебя дела, Пётр? Что на Хароне? – поинтересовалась Адлат, заметив, как его взгляд вновь переключился на экран с картой.

– Только подлетаю, но уже видны следы бомбардировок. Позже свяжусь и расскажу подробнее.

– Хорошо. До связи, – кивнула она. Связь оборвалась.

Пётр вернулся к изучению Харона. Его взгляд скользил по данным и изображениям, которые поступали со сканеров. Он едва заметно нахмурился, осознавая масштабы разрушений.

Харон, этот мёртвый мир, выглядел ещё более безжизненным, чем он предполагал. Каменистая поверхность, покрытая льдом, напоминала пустыню в вечном морозе. Температура опускалась до минус двухсот градусов, а местами и ниже. Сила тяжести была ничтожной – в тринадцать раз меньше земной. По поверхности медленно двигалась тень его корабля, а сканеры прочёсывали каждый метр.

– Большая холодная каменюка… – тихо пробормотал Пётр, не отрывая взгляда от экрана.

Диаметр спутника – чуть больше тысячи двухсот километров, орбитальная скорость – всего 0,21 километра в секунду. Но это было не главное. Главное – база Иджи, которая должна находиться в глубинах Харона. Если она сохранилась, это могло стать ключом к созданию неприступной обороны сектора. Если нет – то на нет и суда нет.

Сканеры показывали мрачную картину. По мере приближения становилось очевидно, что надежды на обнаружение неповреждённой базы угасали. На поверхности виднелись огромные кратеры – немые свидетельства массированных бомбардировок. Эти разрушения говорили только об одном: Харон подвергся жестокому удару в прошлом.

Пётр нахмурился, его пальцы нервно стучали по панели. Ему оставалось надеяться, что под слоями разрушений что-то сохранилось. Это последний шанс на укрепление рубежей в этом секторе. Он приближался к Харону, словно вступая в мрачный и холодный лабиринт, где каждое решение могло стать фатальным.

Тем не менее, делать нечего. Раз прилетел, нужно довести дело до конца и обследовать участок спутника Харон там, где должна была находиться база. Пётр быстро вывел место её расположения и наложил данные на изображение, которое видел перед собой. Картина получилась ограниченно-оптимистичной: большая часть кратеров находилась за пределами периметра базы, но с десяток кратеров приходились прямо на неё. Это означало, что, скорее всего, часть сооружений будет разрушена, а возможные подземные комплексы могли быть полностью заблокированы обвалами.

Его размышления прервал доклад капитана:

– Главнокомандующий, отряд готов. Вездеходы уже находятся на десантном катере, полностью снаряжённые.

Пётр кивнул, переваривая услышанное:

– Хорошо, капитан. Скоро стартуем к спутнику. Дайте команду людям на посадку.

Капитан коротко поклонился:

– Слушаюсь.

Пётр уже собирался отключиться, но вдруг уточнил, вспомнив один важный момент:

– Кстати, кто возглавляет отряд? Я имею в виду из офицеров.

Капитан замялся. Он полагал, что главнокомандующий сам возглавит отряд, как и говорил ранее, и не назначил старшего офицера. Ситуация могла стать неловкой, но командир быстро сориентировался, указав на своего первого помощника:

– Главнокомандующий, разрешите представить командира отряда: моего первого помощника, профессионала и всесторонне развитую личность, Катарину Хельмут.

Он жестом указал на красивую женщину за пультом. Катарина выглядела безупречно: стройная, в чёрном лётном комбинезоне, брюнетка с огромными чёрными глазами и правильными чертами лица. Её внешняя уверенность казалась непоколебимой, хотя внутренне она почувствовала резкий скачок напряжения. Она на мгновение оторвалась от приборов, её губы уже были готовы возразить, но взгляд капитана, полный молчаливого приказа, заставил её изменить решение.

Сделав глубокий вдох, она повернулась к Петру и ответила твёрдым голосом:

– Главнокомандующий, командир отряда Катарина Хельмут готова к выполнению задания.

Пётр, сосредоточенный на предстоящей операции, не заметил краткой немой сцены между ними и ответил стандартно:

– Командир, размещайте отряд и технику на десантном катере. Я скоро буду.

– Слушаюсь, – коротко ответила она, бросив напоследок уничтожающий взгляд на капитана. Тот виновато развёл руками, словно говоря: «Извини, так надо».

Пётр встал и прошёлся по рубке. Накопившееся напряжение не оставляло его, но он быстро отогнал лишние мысли. Время начинать операцию. Через пятнадцать минут флагман завершит торможение и ляжет на орбиту Плутона. Самое время для старта на Харон.

Он направился в свой отсек, где привычно начал подготавливать снаряжение. Быстро сменив элементы экипировки своих лат, вставил новые фильтры, заменил энергетические батареи, взяв несколько запасных. Осмотрев своё снаряжение, убедился, что всё в порядке.

Взяв в руку шлем и проверив герметичность креплений, тихо пробормотал:

– Пора.

На мгновение остановившись у иллюминатора, взглянул на тёмные массивы Харона, слабо освещённые светом далёкого Солнца. Там, на поверхности этого холодного спутника, их ждали неизвестность и, возможно, опасность.

Пётр вышел из отсека, словно оставляя за собой последнее убежище спокойствия, и уверенно направился к десантному катеру. Напряжение витало в воздухе, но его лицо оставалось непроницаемым, как будто за чёрным забралом древнего рыцаря скрывались не эмоции, а лишь холодный расчёт. Подойдя к катеру, он мельком осмотрел экипаж, готовый к выполнению задания, и принял доклад командира отряда.

– Главнокомандующий, катер к старту готов. Пилотировать… – начала командир Хельмут, но он жестом руки остановил её.

– Катер буду пилотировать я сам, – закончил он за неё. Его голос прозвучал твёрдо, не оставляя места для возражений. После чего обернулся к отряду, пристально посмотрел на бойцов и добавил:

– Нам предстоит не просто ответственное, а ключевое задание. Проверить, насколько сохранилась база Иджи на Хароне. Если мы сумеем активировать её и базу на Тритоне, то практически решим проблему защиты Солнечной системы.

Он сделал паузу, придавая вес своим словам, прежде чем продолжить:

– С орбиты видно, что Харон в прошлом подвергся мощной орбитальной бомбардировке. На поверхности – огромное количество воронок, следы от мощных ударов. Что уцелело под этим слоем разрушений – пока неизвестно. Напоминаю: строго следуйте моим приказам. Никакой самодеятельности. Докладывать обо всём, что увидите. Наша миссия слишком важна, чтобы допустить малейшую ошибку. Стартуем через три минуты.

Пётр смотрел на бойцов – они, словно скульптуры, стояли в полной готовности. Однако по мелким движениям и выражению глаз он видел, что у них были вопросы. Но времени для обсуждений не оставалось.

– Вопросы – после выполнения задания, – коротко добавил он, пресекая попытки их озвучить, и, не теряя времени, проследовал в рубку катера.

Разместившись в кресле пилота, быстро пробежался взглядом по панели управления. Сенсорные дисплеи мягко подсвечивали кокпит, словно отражая его технологическое совершенство.

– БИС, – вызвал он бортовой интеллект флагмана, – поддерживай наблюдение за окружающим пространством, оставайся на связи. В случае необходимости окажешь помощь.

– Приказ понят, главнокомандующий, – раздался чёткий, слегка синтезированный голос ИИ.

Пётр кивнул, и его руки привычно легли на панель управления. Ещё раз перепроверив данные о положении Харона и предполагаемой траектории посадки, он запросил разрешение на старт у капитана корабля.

– Старт подтвержден, открываю транспортные ворота, – голос Тита Флавия прозвучал уверенно, но он ощутил лёгкий внутренний импульс напряжения перед вылетом главнокомандующего и испытал некоторое облегчение после его старта.

Неожиданно в рубку катера вошла Катарина. Её шаги были почти неслышны. Она спокойно разместилась в кресле второго пилота, плавным движением закрепляя ремни.

– В десантном отсеке всё в порядке, главнокомандующий, разрешите приступить к обязанностям второго пилота? – её голос звучал нейтрально, но в нём ощущалось скрытое напряжение, словно она проверяла границы дозволенного своего нового назначения.

Петр взглянул на неё несколько удивлённо. Он не ожидал, что она решится вот так запросто разделить с ним управление десантным катером, а её решительность ему импонировала.

– Разрешаю, – ответил он.

Они работали слаженно, словно давно были одной командой. Манипуляции с приборами, расчёт траекторий и координация движений выполнялись с такой чёткостью, что Петр даже удивлялся.

Вакуум космоса мягко обволакивал судно, словно бесконечное чёрное море, затягивающее своей безмолвной пустотой. Выхлопные струи двигателей, насыщенные голубоватым свечением, оставляли за кораблём длинный, таинственно мерцающий след.

Харон, мрачный и таинственный, приближался с каждой секундой. Его поверхность, покрытая ледяной коркой, казалась непроницаемой. Тёмные пятна кратеров нарушали однообразие серо-синего ландшафта, отражая слабый свет далёкого Солнца. В этом приглушённом освещении всё вокруг выглядело странно и нереально, словно было частью чужого сна.

– Выходим на орбиту Харона, – произнёс Петр, уверенно пилотируя катер.

Диаметр спутника, всего тысяча двести километров, позволял быстро завершить облет. Сначала катер прошёл по высокой орбите, предоставляя обзор всей поверхности. Там не было ничего, кроме бескрайних ледяных равнин, изрезанных сетью трещин. Некоторые из них были настолько глубокими, что казалось, они уходили в самую сердцевину спутника.

– Совершенно безжизненный ландшафт, – пробормотал Петр, глядя на экран.

Катарина, склонившись над приборной панелью, молча наблюдала за изменениями данных. Её взгляд был сосредоточен, но губы чуть дрогнули, выдавая внутренние сомнения.

– Пройдём на малой высоте, – предложила она.

– Принято, снижаемся, – подтвердил Петр, плавно выводя катер на новый курс.

Снижение позволило увидеть больше деталей. Темно-ледяные равнины сменялись запутанными участками холмов, которые отбрасывали длинные, резкие тени. Иногда в поле зрения попадали кратеры с зеркально гладкими поверхностями, словно застывшие озёра изо льда.

– Унылое место, – произнесла Катарина, нарушая тишину.

– Да. И всё же здесь была база, – отозвался Петр, не отрывая взгляда от дисплея.

– Как тут можно жить? – вырвалось у Катарины. Её голос прозвучал чуть громче, чем следовало, и в нём чувствовалось неподдельное недоумение.

Петр отвёл взгляд от приборной панели, бросив на неё короткий взгляд.

– А тут никто и не живёт, – спокойно ответил он, делая паузу. – Хотя, знаешь, во вселенной есть места и похуже. Такие миры иногда населены существами, очень отличными от нас, но тем не менее разумными.

Катарина усмехнулась, но её лицо оставалось задумчивым.

– А вы откуда знаете?…

Она не успела договорить – катер слегка тряхнуло, заставив приборы на мгновение запищать тревожными сигналами. Петр перевёл внимание на консоль, решив не углубляться в этот разговор.

– Держите курс, – коротко приказал он. – А я займусь делом. Пройдём над базой, попробуем её активировать с катера.

Он сосредоточился на работе, вводя коды доступа и отправляя запросы к базе. Ответа не последовало – тишина.

– Никакой активности, – пробормотал он, сканируя данные. – Видимо, ситуация хуже чем на Тритоне. Возможно, попадания в критические узлы станции сделали своё дело.

Прошло несколько минут, пока Петр пытался повторно отправить команды. Катарина, сидевшая рядом, нарушила затянувшееся молчание:

– Ну что, удалось активировать базу?

Петр взглянул на неё сосредоточенно, сквозь прозрачный визор своего чёрного шлема.

– Пока нет, но я работаю над этим.

Она наклонилась ближе к панели, не отрывая взгляда от показателей.

– Может, лучше попробовать активировать базу с флагмана? Усилить сигнал до максимума и ввести коды оттуда?

Он удивлённо поднял брови, но тут же улыбнулся, словно признавая правоту её слов.

– Командир, хорошая идея, – похвалил он, и Катарина, заметно смущённая, слегка покраснела.

Не теряя времени, Петр связался с флагманом, отдавая необходимые распоряжения:

– Усиль сигнал до максимума и попробуй ввести коды активации базы на Хароне.

Прошло несколько напряжённых минут, прежде чем БИС доложил:

– База не отвечает, командующий.

Петр молча кивнул, словно ожидал такого исхода. Он активировал на дисплее план базы, древний и приблизительный, но всё ещё полезный.

– Основной вход должен быть такой же, как на базе Тритона, – пробормотал он, анализируя информацию, обернулся к Катарине, проговорив:

– Тогда, идём на посадку.

– Принято, – ответила она с готовностью, подключая громкую связь с десантным отсеком. Её голос звучал чётко и уверенно:

– Приготовиться к посадке. Активировать скафандры, проверить снаряжение.

Посадка прошла без осложнений. Небольшая гравитация Харона облегчила задачу, хотя резкий крен при заходе вызвал дополнительное напряжение. Как только катер уверенно встал на поверхность, Петр быстро активировал защитные системы. Взглянул на ледяной пейзаж за бортом – мрачный и пугающе безжизненный.

– Ворота явно не функционируют, – заметил он, проверяя показания сканеров. Затем добавил, словно напоминая себе: – Опыт Адлат пригодится.

Катарина внимательно посмотрела на него, словно собираясь что-то спросить, но передумала. Вместо этого она занялась десантной группой, готовясь к выходу в неизведанный мрак.

– Десанту приготовиться к выходу на поверхность, – голос Катарины прозвучал твёрдо, но в нём сквозило напряжение.

Петр посмотрел на неё с лёгким одобрением и коротко кивнул.

– Пойдём. Пора познакомиться с этим холодным миром. Десанту – произвести высадку.

Мрачная тишина космоса окутывала катер, пока десантная группа покидала его по трапу. Как только бойцы вышли на поверхность Харона, их окружил холодный, чужой мир. Слабая сила тяжести заставляла каждого ощущать себя сильным и лёгким одновременно, но люди старались избегать резких движений, опасаясь потерять контроль.

Петр ступил на ледяной наст последним. Слабое эхо шагов в железных ботах отозвалось сухим хрустом, ломая неприветливую тишину. Он огляделся. Мир вокруг был пугающе безмолвен: чёрное небо, усыпанное редкими звёздами, зловеще нависало над серо-синими ледяными равнинами, изрезанными глубокими трещинами и кратерами. Лёд поблескивал тусклым отражением далёкого Солнца, а тонкие полосы теней от неровностей на поверхности выглядели как следы чего-то неведомого.

– Выводите вездеходы, – велел Петр, и металлические лебёдки катера ожили. Один из вездеходов, закреплённый подъёмником, медленно опустился на поверхность. Когда машины заработали, Петр отдал следующую команду:

– Всем – по машинам, – отряд тронулся по этому холодному миру, водители внимательно следили, чтобы не угодить в трещину или яму.

Ехать пришлось недолго. Вездеходы прыгали на каждом ухабе, подпрыгивая из-за слабой гравитации, словно игрушки. Морозная тишина окружала колонну, и только шум моторов нарушал гнетущую атмосферу. Казалось, что само время на Хароне двигалось медленнее.

Петр сверился с картой, отряд достиг расчетной точки – они находились точно по координатам.

– Стоп, – коротко скомандовал он отряду.

Машины остановились, операторы провели сканирование местности. Ничего примечательного: тот же уныло-ледяной пейзаж. Взгляд скользил по равнине, где не было ни холма, ни камня, за которые мог бы зацепиться глаз. И всё же, согласно данным, здесь находился основной вход на базу. А если она здесь есть, то нужно работать, поэтому отдал команду отряду.

– Покинуть машины, – те вышли из машин, оказавшись на холодной поверхности Харона.

Петр медленно прошёлся по льду. Каждый его шаг разносился слабым, почти призрачным треском – наст крошился под его весом. Он остановился, достал сканер и ещё раз отправил коды доступа. Никакой реакции. Только тишина, холодная и глухая, словно сама планета отвергала их попытки проникнуть внутрь.

Прошло пять минут, но ответа так и не поступило. Петр выдохнул, почувствовав, как напряжение нависло над ним, и отдал новую команду:

– Подгоните вездеход с подъёмником. Начинаем работу.

Вскоре металлические буровые установки ожили, и бойцы принялись за дело. Они просверлили четыре глубоких отверстия в ледяной плите, скрывающей вход. Каждый бур погружался медленно, сопровождаемый глухим вибрационным гулом, словно ледяной наст сопротивлялся, не желая сдаваться. В отверстия вставили специальные крюки, которые проникали глубоко внутрь.

– Установить пиропатроны, – приказал Петр, наблюдая за действиями группы.

Крюки сработали идеально: под действием пиротехнического заряда захваты раскрылись, глубоко вгрызаясь в лед. Подготовка завершилась, и все замерли в ожидании.

Проделав все операции, группа отошла на безопасное расстояние, оставив вездеход с подъёмником на позиции. Теперь предстояло самое главное – поднять массивную плиту, скрывавшую вход. Петр подал сигнал, и водитель увеличил мощность двигателей подъёмника до максимума. Вибрации силовой установки разнеслись по ледяному панцырю, нарушая вековое безмолвие Харона. Тросы, натянутые до предела, угрожающе заскрипели, но выдержали, дрожа под нагрузкой.

– Давай, держись, – пробормотал Петр, наблюдая, как плита медленно начинает поддаваться.

Поверхность вокруг вибрировала, лёд начал трескаться, образуя длинные линии разломов, расходящихся во все стороны, будто сама планета сопротивлялась их вторжению. Плита, покрытая двухметровым слоем наледи, с громким скрежетом начала подниматься. Замерзший лёд крошился и падал вниз крупными осколками, образуя под плитой ледяной ковёр.

Когда проём достиг человеческого роста, Петр дал команду остановить подъём.

– Стоп. Зафиксировать плиту!

Бойцы, заранее подготовленные к этому моменту, бросились к краям проёма. Они подложили под плиту специальные металлические тумбы, рассчитанные выдерживать огромный вес. Водитель аккуратно ослабил натяжение тросов, и плита медленно опустилась на опоры. Тишина вновь окутала группу, словно ледяной мир Харона прислушивался к их действиям.

Внизу, под плитой, открылась знакомая ниша с массивными воротами, на которых едва различимы следы старых повреждений и времени. Петр наклонился, внимательно осматривая поверхность ворот. Несмотря на их очевидный возраст, они сохранились в удовлетворительном состоянии.

Он уже знал, что делать. Не теряя времени, велел принести генератор и подключить клеммы к специальным разъёмам, расположенным у основания ворот. Щелчок контактов и сигнал индикаторов дали понять, что система готова к запуску.

– Включай генератор, на полную мощность, – приказал он оператору, отступая назад.

Петр взглянул на дисплей устройства, отслеживая параметры: энергия стабильно поступала в систему ворот. Однако торопиться не стоило.

– Подождём полчаса, – объявил он, оглядывая группу.

– Пусть система прогреется, прежде чем начнём действовать дальше. Отряд замер, напряжённо вглядываясь в массивные ворота. Ощущение неизвестности и ожидания охватило каждого. Казалось, что с другой стороны может скрываться не только заброшенная база, но и что-то чуждое, хранящееся в этом ледяном мире. Петр, стоя рядом с генератором, окинул взглядом холодный пейзаж Харона. Ледяные тени трещин и кратеров вокруг них словно становились глубже, играя в мерцающем свете далеких звёзд. Время тянулось мучительно медленно, и тишина, нарушаемая только гулом генератора, казалась почти осязаемой.

Как только истекло назначенное время, Петр понял, что больше тянуть нельзя. Он подошёл к панели управления, ещё покрытой тонким слоем инея, и медленно провёл перчаткой по её поверхности, очищая от наледи. Подключив интерфейсный блок, набрал первую последовательность кодов вручную, сосредоточенно следя за каждым движением своих пальцев.

На панели вспыхнула узкая полоска света, проецируя сканирующий луч, который прошёлся по его шлему. Напряжение в воздухе усилилось, каждый член группы затаил дыхание. Тишину нарушил резкий скрипучий голос, исходящий из древних динамиков:

– Коды доступа верные. Обладатель не опознан.

Петр нахмурился, но не растерялся. Он сразу ввёл вторую последовательность, более глубокую и детализированную. Голос вновь ожил, теперь звуча менее механически, словно в нём появилась капля жизни:

– Главнокомандующий, прошу на базу. Предупреждаю: инфраструктура базы не функционирует. Энергии очень мало.

Петр быстро задал следующий вопрос:

– Этого хватит, чтобы открыть ворота?

– Да, вполне, – ответил голос с едва уловимыми нотками усталости.

– Открыть ворота, – приказал он.

Раздался скрип металла, глухой и тяжёлый, словно ворота сопротивлялись самому процессу открытия. Медленно, со скрежетом, массивные створки начали уходить в стороны, открывая проход. В тусклом свете фонарей десантников пространство внутри выглядело как безжизненная, замёрзшая капсула времени.

– Есть атмосфера на базе? – задал Петр следующий вопрос, тщательно просчитывая каждый шаг.

– Атмосферная система не работает, – раздался ответ. – Вероятность наличия пригодной атмосферы крайне мала.

– Ты БИС этой базы? – уточнил Петр.

– Так точно. Однако функционирую в ограниченном режиме из-за дефицита энергии.

– Понятно, – кивнул Петр, оборачиваясь к своим бойцам. – Сейчас подключим внешний источник энергии.

Пока вездеходы разворачивали мобильный генератор повышенной мощности, Петр продолжил:

– Подтверди, сколько сейчас доступно энергии?

– Двадцать пять процентов от минимальной эксплуатационной нормы.

– Этого достаточно, чтобы запустить основные системы?

– Нет, запуск всех систем невозможен. Будут доступны только базовые функции: освещение центрального коридора, разблокировка дверей и ограниченная связь.

Петр перевёл взгляд на своих бойцов.

– Всё понятно. Подключайте генератор.

Бойцы быстро подогнали мобильный генератор к разъёму и начали подключение. Устройство, напоминающее металлический монолит, зажужжало, запуская свои внутренние системы. Спустя несколько секунд массивные кабели передали первую волну энергии в истощённые цепи базы.

Петр вернулся к панели управления, задавая следующий вопрос БИС:

– Как только мы подадим полную мощность, ты сможешь активировать все системы?

– При поступлении достаточного количества энергии будет произведён запуск диагностической программы для оценки состояния базы.

– Хорошо. Переключаю подачу энергии.

Силовые индикаторы на генераторе засияли ярче, и БИС заговорил снова:

– Энергия поступает. Запуск основной диагностики через… пять минут.

Петр повернулся к команде.

– Проверяем снаряжение, готовимся к разведке.

В воздухе ощущалось напряжение, смешанное с ожиданием. Все знали, что за этими воротами могла скрываться как пустота, так и нечто совершенно неожиданное. В свете их фонарей блестели частицы инея, кружившиеся в холодной темноте, добавляя таинственности этому месту. Каждый шаг вперёд приближал их к неизвестному.

Бойцы стояли на месте, готовые к любому развитию событий; их оружие было направлено в сторону открытых ворот. Петр внимательно осмотрелся, задержав взгляд на каждом из них, и спокойно скомандовал:

– Оставайтесь на позиции. Будьте готовы к неожиданностям, но пока без инициативы.

Он взглянул на Катарину Хельмут, которая стояла рядом, ожидая приказа.

– Пойдём, – сказал он, кивая в сторону тёмного коридора. – Нужно узнать, что там творится.

Передвижение в космических доспехах по старым коридорам базы было задачей не из лёгких: каждое движение требовало контроля и точности. Свет мощных прожекторов, установленных на скафандрах, рассекал густую тьму, выхватывая из неё детали: потолочные фермы, трубы и кабели, прочно вросшие в стены.

На первый взгляд тоннель казался довольно чистым. Слой пыли был заметен, но куда меньше, чем можно было ожидать за столь долгий период запустения. Это лишь усиливало ощущение странности, будто база готовилась к их приходу, как хозяйка, которая не хочет показываться в плохом свете.

– Как-то тут слишком… спокойно, – прошептала Катарина, её голос звучал настороженно через встроенные в скафандры передатчики.

Петр промолчал, продолжая идти вперёд. Каждый шаг усиливал чувство тревоги, будто они приближались к чему-то важному, но пока непостижимому.

Внезапно Катарина остановилась. Её взгляд привлекла массивная дверь сбоку тоннеля. Пальцы, облачённые в металлические перчатки, на мгновение замерли над ручкой, прежде чем она дёрнула её. Сначала ничего не произошло, но потом дверь поддалась и с тяжёлым скрипом распахнулась, открывая огромный зал.

– Что там? – услышала она голос Петра, обернувшегося на звук.

– Планетарная техника, – ответила она, на мгновение ошеломлённая увиденным.

Петр подошёл ближе, остановившись у двери. Прожекторы осветили зал, заставленный массивными машинами. Среди них были строительные и грузовые единицы техники, выглядевшие так, словно их только что законсервировали.

– Отлично, – произнёс он, оглядывая помещение. – Будет чем производить ремонт.

Катарина, переводя взгляд с одной машины на другую, удивлённо заметила:

– Они выглядят как новые!

– Не мудрено, – кивнул Петр. – Иджи умели консервировать технику так, чтобы она сохранялась тысячелетиями. Мы ведь используем только то, что осталось от них, и этому оборудованию, возможно, миллионы лет.

Он задержал взгляд на массивных машинах, словно стараясь разгадать их секреты. Но времени на раздумья не было.

– Ладно, идём дальше. Пока всё нормально, кроме отсутствия электричества. Остальное выглядит в порядке.

Они продолжили путь, двигаясь всё глубже в недра базы. Катарина иногда оглядывалась, словно пытаясь убедиться, что за ними никто не идёт.

Прошёл час, прежде чем они вернулись к воротам. За это время они осмотрели несколько складских помещений, где всё выглядело так, будто замерло в ожидании. Техника, оборудование, даже покинутые коридоры – всё это создавало впечатление, что база готова вернуться к жизни при малейшем импульсе.

Петр бросил взгляд на часы, отметив, что пришло время связи с БИС. Он остановился у консоли и, не раздумывая, подключился к системе.

– Перейдём на дистанционный режим, – сказал он больше себе, чем Катарине, – и тут же последовал ответ:

– Главнокомандующий, связь установлена. Готов ответить на ваши запросы.

– Отлично, доложи уровень заряда своих батарей, – произнёс Петр, пристально следя за показаниями на дисплее консоли.

Ответ последовал мгновенно, голос БИС звучал сдержанно, но с заметными искажениями, словно система пыталась компенсировать сбои:

– Пятьдесят процентов, главнокомандующий. Однако я использую только десять. Опасаюсь, что время повредило мои микросхемы, и могут произойти лавинообразные сбои. При вашей первой подпитке так и произошло: кратковременное перенапряжение вызвало отключение части внутренних цепей.

Петр задумчиво кивнул, обдумывая услышанное.

– Ничего, мы приведём в порядок твои системы, подлатаем и проведём техническое обслуживание…

– Это значительно повысит мою функциональность, – ответил БИС. – Однако предупреждаю: часть моего оборудования может быть полностью утрачена.

Петр продолжил, задавая следующий вопрос:

– Доложи состояние базы на момент своего отключения.

Голос БИС слегка изменился, словно система перешла в иной режим работы:

– Я не отключилась, главнокомандующий. Я ушла в энергосберегающий режим.

– Хорошо, – уточнил Петр. – Тогда доложи состояние базы на момент ухода в энергосберегающий режим.

– Слушаюсь, – ответил БИС без промедления. – На момент ухода в энергосберегающий режим все энергоустановки были переведены в режим консервации. Запасы рабочего тела полностью исчерпаны, и генерация энергии прекращена. Учитывая этот момент, я инициировала процесс консервации всей базы.

Петр внимательно слушал, обдумывая услышанное. БИС излагал информацию подробно, но ответы казались слишком общими. Он решил уточнить:

– БИС, какие повреждения ты получила во время битвы с Ава?

– Вы правы, главнокомандующий. Битва была жаркой. Наши флоты отступили, чтобы дать оперативный простор для использования гравитационного оружия. Моя база работала в унисон с базой на Тритоне.

Петр наклонился ближе к панели, полностью сосредоточившись на рассказе. БИС продолжил:

– Мы задействовали гравитационные генераторы, которые стали накапливать гравитационную энергию от газовых гигантов, концентрировать её. Когда удалось накопить достаточный объём, мы создали гравитационную дугу длиной в один миллиард сто миллионов километров. Этот поток энергии обрушился на флот Ава.

Катарина невольно сделала шаг ближе, её глаза расширились от услышанного. БИС описывал события, которые звучали как что-то нереальное, но его голос был спокоен, как у очевидца.

– Эффект превзошёл наши ожидания. Половину флота врага мы разрушили. Вторая половина была серьёзно повреждена и отброшена в пояс Койпера, где они столкнулись с мусором и потеряли остатки флота.

– И что было потом? – Петр нахмурился, чувствуя, что рассказ ещё не окончен.

– Дальше всё пошло хуже, – продолжил БИС. – Мы начали процесс накопления энергии для следующего удара, но этот процесс медленный. Пока мы собирали ресурсы, враг пришёл в себя. Ему на помощь подошли резервы, и он вновь пошёл в атаку.

Голос БИС на мгновение затих, будто воспоминания о той битве нагнетали его искусственный интеллект.

– Командующий требовал действий, но в накопителях энергии было недостаточно. Ситуация для флота становилась критической. Тогда командующий флотов Иджи отдал приказ задействовать то, что было накоплено.

Петр глубоко вдохнул, догадываясь, к чему это привело.

– Что произошло дальше?

– Мы использовали накопленную энергию синхронно с базой Тритона, – сказал БИС. – Но гравитационной дуги не получилось. Энергии не хватило. Вместо этого гравитация, как плеть, вырвалась из ловушек накопителей и рванулась обратно к газовым гигантам. На своём пути она захватила не только корабли врага, но и наши собственные.

– Это стало катастрофой, – добавил он после короткой паузы. – Внезапный импульс энергии ударил по всем кораблям, находившимся в зоне поражения, а затем, словно «прилип», к Плутону, ослабив его орбитальные параметры.

Катарина покачала головой, её голос был полон тревоги:

– И никто этого не предвидел?

– Теперь понятно, – ответил БИС, проигнорировав её вопрос, – что при недостатке энергии гравитационная дуга не формируется. Её распад приводит к неконтролируемому выбросу гравитационной энергии, что смертельно опасно.

Петр задумался, его взгляд на мгновение застыл на экране, а затем он спросил:

– И что было дальше?

– Враг прорвался в Солнечную систему, – ответил БИС, переходя к следующей части рассказа. – Бой велся уже на орбитах Марса и Земли.

– А Харон? – перебил Петр.

– Вражеский флот произвёл бомбардировку спутника, – ответил БИС. – Удары наносились хаотично. Враги не имели чёткого представления о происходящем. Основной ущерб нанесён блоку дальсвязи и резервному энергоблоку.

Катарина нахмурилась:

– Но ведь база могла пострадать сильнее?

– Да, могла, но повреждения оказались минимальными, – подтвердил БИС.

– В остальном всё осталось в порядке.

– Значит, база выжила только чудом, – подытожил Петр, погружённый в мысли.

– Можно и так сказать, главнокомандующий, – согласился БИС. – Моя консервация спасла основную часть инфраструктуры.

Петр перевёл взгляд на Катарину и сдержанно кивнул.

– Нам придётся это всё восстановить. База всё ещё может быть полезной.

– А что с Тритоном? – осторожно спросила Катарина.

– Связь с базой на Тритоне потеряна, – ответил БИС. – Но её системы могли пережить битву. Предполагаю, что у вас есть шанс их восстановить.

Петр задумчиво потер подбородок, вглядываясь в тусклую панель перед собой.

– Мы займёмся этим позже. Сейчас наша задача – вернуть эту базу в строй.

Хельмут внимательно посмотрела на данные приборов, подумала и произнесла обычным тоном простую мысль:

– Получается, что если запустить энергоблоки, то база может вновь выполнять боевые задачи?

Петр внимательно смотрел на неё и ответил ожидаемо:

– Именно так. Однако нужно учитывать время. Необходимо провести техническое обслуживание и ремонт. После последнего боя здесь никто не появлялся. Некоторые системы могут быть повреждены или деградированы.

Хельмут не возражала, соглашаясь с главнокомандующим; у них совпадали точки зрения на решение проблемы, а Петр задал следующий вопрос БИС:

– В каком состоянии находятся накопители гравитации и генераторы накачки?

БИС сделал короткую паузу, затем его голос зазвучал чуть медленнее, словно система анализировала данные:

– Перед уходом в режим энергосбережения накопители были заполнены энергией наполовину. Ловушки способны удерживать гравитационную энергию долгое время. Но как обстоят дела сейчас, я не знаю. Для диагностики и проверки нужна энергия.

– Я понял, – спокойно произнёс Петр, хотя в его голосе чувствовалась скрытая решимость. – Мы начинаем твоё техническое обслуживание и восстановление всех систем. Базу нужно привести в боевое положение. Возможно, скоро здесь появится враг.

Он переключил интерфейс на административный режим, вводя необходимые данные:

– Передаю коды доступа персонала и назначаю Катарину Хельмут – командующей базой на спутнике Харон. Учитывая текущую ситуацию, фиксирую статус: война с Ава окончена победой Иджи. Боевое реагирование снимается до особого распоряжения.

– Приказ принят. Назначения произведены. Коды зафиксированы в системе, – подтвердил БИС.

Петр закрыл интерфейс и повернулся к Катарине, которая всё это время внимательно следила за процессом. Он улыбнулся, что выглядело непривычно для его обычно серьёзного выражения лица, и произнёс то, чего она никак не ожидала:

– Первый помощник капитана Катарина Хельмут, вы назначаетесь командующей космической базой на спутнике Харон.

На несколько мгновений Катарина остолбенела. Помощник капитана, пусть и на флагмане, и вдруг – командующая крупнейшей и стратегически важной базой. Мысли смешались, а от подступивших чувств сдавило горло. Её пальцы невольно сжались в кулак, но она заставила себя собраться. Сделав глубокий вдох, Катарина выпрямилась и ответила твёрдо, несмотря на лёгкое волнение в голосе:

– Слушаюсь, главнокомандующий. Сделаю всё, что в моих силах… и даже больше.

Петр кивнул, его взгляд остался серьёзным.

– Очень на это надеюсь. Дел здесь много, поэтому оставляю вас здесь. Даю один крейсер с запасами воздуха и провизии на месяц. Главная задача – активировать силовые установки базы. БИС приняла ваше назначение и будет поддерживать с вами связь в режиме онлайн. Все коды доступа ко всем системам базы я предам. Вопросы?

Катарина ещё раз глубоко вдохнула, стараясь справиться с потоком эмоций.

– Вопросов много… – её голос немного дрогнул, но она быстро взяла себя в руки. – Спасибо за доверие, я не ожидала… такого назначения. Что касается вопросов, то ответы я получу от БИС.

Петр слегка улыбнулся.

– Работайте, командующая. Своих заместителей и руководителей секторов назначайте самостоятельно. И ещё раз напоминаю: ваша главная задача – активировать силовые установки. После этого попытайтесь наладить взаимодействие с базой на Тритоне. Там работает командующая Айгуль. Свяжитесь с ней. Я уверен, что устройства баз идентичны, поскольку они выполняют одну задачу и одну функцию.

Катарина кивнула, её лицо выражало решимость.

– Поняла, главнокомандующий.

– Отлично, – коротко заключил Петр. – Теперь мне пора. Я улетаю.

Он сделал шаг назад, ещё раз окинув взглядом базу, и, бросив прощальный взгляд на Катарину, покинул помещение. Её первый самостоятельный шаг на пути к командованию крупнейшей базой был сделан, и теперь всё зависело от неё. Тишина на мгновение охватила помещение, и только тихий гул генераторов напоминал о том, что работа уже началась.

Петр уже подходил к своему катеру, как вдруг остановился, вспомнив, что не сделал главного. Мысль, которая заставила его вернуться, была, казалось, незначительной, но крайне важной: он не представил Катарину Хельмут личному составу базы. Это могла показаться мелочью, но для людей, которые остались на базе с огромным количеством задач и неопределённостью, подобный жест означал многое.

Он вернулся и, подойдя к Катарине, слегка виновато улыбнулся:

– Извините, командующая, забыл сделать одну важную вещь.

Катарина вопросительно взглянула на него, но ничего не сказала, давая понять, что готова выслушать.

Петр активировал общую связь, голос его звучал твёрдо и уверенно:

– Внимание, личный состав. Это главнокомандующий. Официально представляю вам – Катарину Хельмут, она назначена командующей базой на Хароне. У неё огромный фронт работ, но я уверен, что она справится. Прошу относиться к ней с уважением и оказывать всю возможную поддержку.

Петр сделал небольшую паузу, чтобы его слова дошли до каждого, затем добавил:

– Основные задачи: восстановить энергоблоки, активировать силовые установки и подготовить базу к возможным боевым действиям. Команда этой базы уже не раз доказывала свою стойкость и профессионализм, я уверен, что и в этот раз вы справитесь.

Отключив связь, он повернулся к Катарине.

– Теперь всё официально. Удачи вам, командующая.

Катарина была явно польщена таким вниманием к деталям. Она улыбнулась, но её глаза, сиявшие радостью, говорили больше, чем слова.

– Спасибо, главнокомандующий. Мы справимся.

Петр кивнул, чувствуя лёгкое облегчение, и, окончательно попрощавшись, направился к катеру. На этот раз всё было завершено.

Уже сидя в кресле пилота, он задумался: правильно ли поступил, назначив Катарину так быстро? Достойна ли она такой ответственности? Вопросы роились в его голове, пока катер выходил на орбиту. Решив прояснить сомнения, он связался с Адлат.

– Адлат, это Петр. Я назначил командующей базой на Хароне Катарину Хельмут. Она была помощником капитана твоего флагмана. Что думаешь?

Адлат выслушала внимательно, её голос был спокойным, но решительным:

– Петр, время сейчас такое. Мы назначаем тех, кто хотя бы приблизительно подходит. Назначил – значит, будем работать с ней, а там посмотрим. Для неё это серьёзный карьерный прыжок, если она справится, это только укрепит команду.

Петр кивнул, хотя Адлат не могла этого видеть.

– Хорошо. Ещё мысли по базе?

– Да, есть некоторые, – продолжила она. – Хорошо, что база почти в целости, и установка гравитации функционирует. На Тритоне похожая ситуация. Думаю, лучше сосредоточить все усилия на активации энергетических установок. После этого восстанавливаем генераторы гравитации. Попробуем активировать систему к моменту подхода вражеского флота.

Петр слегка улыбнулся.

– Молодец, я тоже так думал. Работай, времени у нас немного. Учти, что после того, как система сработает, накопители опустеют, и для их зарядки уйдёт неделя. Возьми запас в две.

– Поняла. В бою, конечно, это целая вечность, попробуем ускорить, – оптимистично ответила Адлат. А ты куда торопишься, Петр?

– Как куда, решил навестить флот вторжения, – спокойно ответил Петр. – Хочу понять, кто именно пожаловал в гости. Виртуальная информация – это одно, реальность – совсем другое.

– Согласна. Одному не опасно?

– Опасность теперь ходит за нами по пятам, – сказал он с лёгкой усмешкой.

– Если так, то не будем прятаться.

– Хорошо сказала, – со вздохом проговорил Петр. – Вот ещё что: я оставлю тебе ещё немного людей и крейсер с запасами для Хельмут.

– Отличное решение. Будут работать в связке с Айгуль.

– Спасибо. Все, работай, Адлат, а я вернусь, как только завершу разведку.

– Удачи, Петр. Будь осторожен, корабль у тебя надёжный, но ты береги себя.

Закончив разговор, Петр улыбнулся. Адлат, обычно сдержанная, неожиданно сказала так много, что это по-настоящему согрело его душу.

«Вот она, настоящая команда», – подумал он.

Активировал ворота и вышел с территории базы. Отряд во главе с Катариной Хельмут, собравшийся у катера, отдал ему военный салют. Петр остановился на мгновение, прощаясь взглядом с каждым, затем поднял руку в ответном жесте и сел в катер.

Мощные двигатели катера ожили, и машина плавно поднялась в воздух. Петр, глядя на удаляющийся Харон, ощутил прилив уверенности. Несмотря на все трудности, всё шло по плану.

Глава 2

Как только Пётр прибыл на флагман, он сразу получил доклад о том, что на Харон отправлен крейсер с запасами воздуха, провианта и мобильными энергоустановками.

– Отлично, капитан. Я скоро прибуду в рубку, готовься к старту, – голос Петра звучал уверенно, но в нём чувствовалось скрытое напряжение.

– Слушаюсь, главнокомандующий. Разрешите один вопрос? – голос капитана слегка дрогнул, но он быстро вернул себе привычную уверенность.

– Задавай.

– Где мой первый помощник? – спросил он, будто для проформы, хотя ответ был ему заранее известен.

– Катарина Хельмут назначена командующей базой на Хароне, – в лице Тита Флавия промелькнуло лёгкое удивление, которое он не смог скрыть. Он тихо присвистнул.

– Хороший выбор, главнокомандующий. Она – стоящий специалист. – Он помедлил, словно оценивая свои слова, и добавил с ноткой профессиональной зависти:

– Экипаж на флагмане стал меньше. Придётся увеличить нагрузку на каждого члена экипажа.

Пётр слегка нахмурился, раздумывая над словами капитана.

– Капитан, делайте то, что считаете нужным. Впереди у нас настоящий боевой рейд, возможно, придётся вступить в сражение с врагом. – Его голос стал твёрже, отчётливо передавая напряжённость момента.

После этих слов корабль слегка содрогнулся. Это было почти неощутимо, но по лицу капитана пробежала тень беспокойства.

– По флагману, как судорога, пробежала дрожь, – пробормотал Тит. – Это норма?

Пётр нахмурился и переключился на внутренний ментальный канал, связываясь с БИС флагмана:

– Что это сейчас было, БИС?

Ответ последовал мгновенно. Голос искусственного интеллекта звучал спокойно, но в нём угадывалась странная, почти человеческая интонация:

– Прошу прощения, главнокомандующий. Это эмоция ожидания. Очень хочется настоящей космической битвы, ведь я для этого создан.

Пётр вздохнул, раздражённо сжав пальцы. Он не привык к тому, что БИС был не просто системой, но и сложным интеллектом, иногда проявляющим слишком много инициативы.

– БИС, главное – дисциплина. Все действия только по моей команде и команде капитана. Ты понимаешь? – Его ментальный голос прозвучал строго, как будто он говорил с человеком, а не с машиной.

– Так и будет, главнокомандующий. Действия строго по вашим указаниям. Какие приказы? – голос БИС вернулся к своей привычной монотонности, но Пётр почувствовал, что искусственный интеллект временно подавил свои «эмоции».

– Покажи, где находится флот врага? – распорядился Пётр, сосредоточенно глядя на панорамный экран перед собой. Его голос звучал спокойно, без лишних эмоций, но в нём чувствовалась сосредоточенная энергия человека, привыкшего к дальним путешествиям и не боящегося принять вызов судьбы.

БИС флагмана немедленно отозвался тихим гулом аппаратуры. В сознании Петра сразу всплыла визуализация: необъятный космос, усеянный серебристыми искрами далёких звёзд, и на их фоне – приближающееся облако астероидов и мелких планетоидов, странно сгруппированных в подобие нестройного флота. С первого взгляда они могли бы сойти за природные космические тела, хаотично плывущие в безмолвной пустоте космоса, но Пётр знал, что это не природный конгломерат. За беспорядочным скоплением скрывались конструкции чужих кораблей, слабо мерцающих в инфракрасном спектре, усыпанных антеннами и сенсорами, замаскированных под космические осколки. Эти корабли были невероятно мощны, и столь огромны, что один их вид заставлял невольно сомневаться в происхождении – искусственное или природное. Но разведданные не лгали: они разумны.

– Масштабируй, – тихо скомандовал Пётр. Перед его глазами развернулась подробная карта траекторий: траектории не были хаотичны, они подчинялись какому-то скрытому алгоритму. Чужой флот подбирался так, чтобы в итоге оказаться на одной линии с флагманом. Враги явно планировали столкновение или перехват. Пётр прикинул курс: лучше не идти прямо в лоб, есть смысл зайти под углом, используя изгиб их собственной траектории. Задуманный манёвр напоминал бы параболу, которая, постепенно округляясь, станет параллельной движению вражеского флота. В результате, сбросив скорость, флагман дождётся, пока враг сам подойдёт на удобную дистанцию. Как только показатели дистанции сравняются с расчетными, начнётся операция по распознаванию структуры противника.

Внутри рубки царила легкая темнота, только мягкое свечение голопанелей и блеклые отблески сигнальных индикаторов освещали сосредоточенные лица офицеров. Пётр чувствовал едва уловимый шум систем жизнеобеспечения, монотонное гудение из глубин недр корабля, где километры коммуникаций и сотни роботизированных модулей трудились, удерживая колоссальный аппарат в узде физических законов. Прежде чем отдать окончательный приказ, он минуту прислушивался к собственным мыслям. Хотя с виду он оставался невозмутимым, внутри ворочались тяжкие раздумья. Пётр думал не просто об обороне, но и о первом контакте – или втором, если считать сам факт нападения попыткой установления отношений.

Он был готов рискнуть ради информации. Удастся ли через тонкий спектр сигналов, при анализе излучения их кораблей или через захват одного из планетоидов понять, кто перед ними? Чем дышат эти существа, где их дом, какая у них культура? Это могло решить исход не только этого столкновения, но и всей долгой кампании, затеянной человечеством.

– Ну что же, настала пора с вами познакомиться поближе, – негромко пробормотал Пётр, приподнимая бровь и легонько сжав кулак в решимости.

– Отлично, БИС, старт по команде, – произнёс он, не отводя взгляда от панорамного изображения.

– Слушаюсь, —по-прежнему безэмоционально ответил БИС. Цифровой разум флагмана развивался быстрее, чем ожидалось. Он научился имитировать – а может, и испытывать – эмоции, впитывая образы и модели поведения команды. Капитан же, едва начинающий понимать, что в искусственном интеллекте появляются некие зачатки самостоятельности, скорее всего, не сумеет с ним справиться, если БИС решит действовать по-своему. Пётр осознавал всю сложность такой ситуации и решил вернуться к этому вопросу в будущем.

Флагман тем временем начал неспешный манёвр. Рев двигателей был почти неслышен – они находились слишком далеко в глубине корпуса, да и работали на импульсных тяговых модулях, практически беззвучных. Но на тактильном уровне Пётр ощутил лёгкое изменение векторной нагрузки. За бортом медленно смещалось звёздное поле, и свет далёкого Солнца вместе со спутниковыми системами играл на глянцевых пластинах бронированных панелей. На дисплеях тактического управления кривые траекторий исчерчивали пространство сложными узорами. Это была космическая хореография, танец теней и осколков, колоссальных кораблей и незримых сил.

Время шло, флагман плавно выходил на рубеж старта.

В рубке его встретил капитан Тит Флавий, чётко отдав воинское приветствие и доложив по форме о состоянии корабля и подготовке к старту. Слова капитана снова касались перегрузки экипажа:

– Экипаж перегружен, главнокомандующий. Людей недостаточно.

Пётр сдержанно кивнул, внимательно разглядывая лицо Флавия. Он знал: Тит был человеком исполнительным, привыкшим строго следовать приказам, но с трудом справлялся с нестандартными ситуациями. В его поведении не хватало той решимости и уверенности, что отличают настоящих лидеров. Пётр мысленно вздохнул, осознавая, что сейчас не время менять структуру командования.

«Есть люди, которые созданы исполнять приказы, а есть те, кто ведёт за собой и отдает их», – подумал он. Тит Флавий явно принадлежал к первой категории. Но в условиях рейда кадровых перестановок менять что-либо не стоило, да и достойного кандидата на эту должность просто не было.

– Проблема решаема, капитан. Переведите часть функций корабля в автоматический режим, – сухо ответил Пётр, стараясь сохранить нейтральный тон.

– Понял, сделаем, – коротко отозвался Флавий, кивая.

«Понял, сделаем… А сам что, не мог догадаться?» – раздражённо подумал Пётр, чувствуя, как внутреннее напряжение медленно растёт. Это раздражение было непривычным и неожиданным. Он мгновенно осознал это и попытался взять себя в руки.

«Люди не виноваты, что им не хватает опыта. Они учатся прямо на ходу», – напомнил он себе, стараясь подавить раздражение. Но сам факт того, что оно появилось, неприятно удивил его. Раньше подобного не случалось. Он списал это на накопившуюся усталость и необходимость постоянно держать под контролем всё и всех.

– Стартуйте по готовности и следуйте ранее заданному курсу, – распорядился Пётр, стараясь вернуть голосу твёрдость и спокойствие.

Умный корабль, словно чувствуя внутреннее напряжение в рубке, снова запросил подтверждение на выполнение команды. Это была стандартная процедура, но в контексте текущих событий показалась Пётру почти насмешкой.

«Видимо, даже корабль понимает, что капитан недостаточно уверен в себе», – с досадой подумал он, но решил оставить всё как есть.

«Разберёмся потом», – твёрдо решил он, глядя в иллюминатор, за которым раскрывалась бескрайняя темнота космоса. Сейчас было важно сосредоточиться на миссии. Личные эмоции и сомнения должны были уйти на второй план.

Через некоторое время флагман сделал серию плавных манёвров и занял расчётный курс. Величественный, сокрытый в глубинах вакуума, он отражал высшую ступень технологического развития Иджи. Именно так расценивал предстоящий рейд БИС – интеллектуальная система, контролирующая все подсистемы корабля и неустанно анализирующая каждый фрагмент поступающей информации. Для БИС это было испытание верхнего предела возможностей и торжественный выход на арену космической войны.

Когда корабль выровнялся на заданной траектории и лег на курс, маршевые двигатели стали выходить на полную мощность. Они мягко зазвучали в акустической системе рубки глубоким, ровным гулом. Флагман начал разгон. Пётр, всё ещё обдумывая планы обхода и последующей атаки, слегка запоздал со своей командой активировать маскирующее поле. Дистанция до врага была большой, но шанс их засечь у противника имелся. Поэтому он быстро отдал приказ активировать маскирующие поля, и, уже через долю секунды, силовые контуры поля расцвели в недрах генераторных отсеков. Они создавали особое искажение пространства, переламывающее лучи чужих сенсоров так, что флагман становился практически невидимым для стандартных систем наведения и наблюдения.

Теперь корабль был сокрыт от посторонних глаз. Снаружи почти ничего не изменилось – пустота космоса оставалась молчаливой, а звёзды были абсолютно безучастны к происходящему. Но внутри рубки отчётливо чувствовалось напряжение. Все знали: после суток пути они приблизятся к флоту врага, который всё ещё продолжал свой медленный, но мощный марш сквозь пространственные бездны. Скорость вражеских кораблей была заметно ниже, чем у флагмана. Вероятная причина – колоссальная масса их кораблей.

Пока флагман набирал ход, Пётр задумался: могут ли враги их обнаружить? Маскировочное поле эффективно, но не абсолютно. В теории флагман можно засечь по гравитационному возмущению или с помощью масс-детектора. Однако врагу нужно знать, куда смотреть. Космос безбрежен, а маскировка, созданная по технологиям Иджи, давно доказала свою эффективность. Большинство цивилизаций не ожидали таких уловок, и Пётр надеялся, что атакующие окажутся в числе тех, для кого подобное скрытое сближение станет полной неожиданностью.

Тем не менее, осторожность диктовала свои условия. Пётр понимал, что недооценка противника может стоить дорого. Враг уже показал, что он не просто скопище космического мусора, а слаженный флот, способный на продуманные действия. Значит, нельзя исключать, что у них есть редкие и точные приборы обнаружения или некие неизвестные поля, позволяющие заглядывать сквозь маскировку.

– Подготовить флагман к бою, – тихо, но решительно произнёс он, наблюдая, как голубоватые индикаторы на тактической панели отвечают готовностью систем.

От этого приказа внутри корабля началось незримое оживление. В глубине оружейных отсеков автоматические роботы-операторы активировали силовые цепи, проверили заряд компактных аннигиляторных боеголовок, провели диагностику плазменных орудий и лазерных установок. Энергетические магистрали переключились в режим повышенной готовности, аккумуляторы начали интенсивно накапливать энергию, перераспределяя её по системам, чтобы в нужный момент выплеснуть разрушительную мощь наружу. Створки магнитных шлюзов, удерживающих вспомогательные дроны, совершили тестовое открывание.

У них было целых сутки до сближения. Достаточно, чтобы довести всё до идеала, отточить систему взаимодействия и убедиться, что каждый болт и каждая микросхема готовы к столкновению с неизвестным врагом. За это время Пётр мог ещё раз взвесить риск, просчитать вероятности, настроить системы связи для перехвата сигналов врага или, возможно, для попытки диалога. Но сейчас, в эту минуту, он хотел быть уверенным в одном: если их обнаружат, если маскировка даст сбой или противник окажется прозорливее, чем кажется, флагман должен ответить максимально эффективно. Никакой неразберихи, никаких панических решений – только выверенные действия и уверенность в технологическом превосходстве.

В рубке царила сосредоточенная тишина, прерываемая лишь тихим шёпотом приборов. Флагман, идущий по дуге своей скрытой траектории, напоминал бесшумного хищника, крадущегося к ничего не подозревающей добыче. Через сутки он будет там, где начнётся настоящая игра нервов и стали.

Полет проходил строго по плану, без отклонений и лишних движений, как будто каждая секунда была заранее прописана и отточена. Флагман двигался в абсолютной тишине, соблюдая все предосторожности. Набрав необходимую скорость, двигатели отключились, и судно, словно невидимая тень, скользило в темноте космоса. Радиомолчание было полное – никакого обмена сигналами, никакого активного сканирования. Все приборы работали в минимальном режиме, чтобы не выдать местоположение. Внутри корабля царила напряжённая тишина, и каждый член экипажа понимал ответственность момента.

Пётр пристально следил за действиями команды и БИС. Его опыт позволял ему чувствовать корабль, как собственное тело, и даже малейшее отклонение сразу вызывало бы его реакцию. Взгляды бойцов метались между приборами и окном, за которым разворачивалась бескрайняя чернота космоса, лишь изредка разбавляемая холодным сиянием далеких звёзд.

Пётр коротко предупредил экипаж:

– Готовность к маневру. Ложимся на параллельный курс. Навигатор, внимание, пилоты, покажите, на что вы способны.

Традиционное торможение в такой ситуации невозможно – слишком велик риск быть замеченными. Вместо этого Пётр выбрал нестандартный, но надёжный манёвр: использовали массивный объект в качестве «гравитационной петли». Флагман направился к ближайшему объекту, гравитационное поле которого могло бы помочь сбросить скорость. Подлетев достаточно близко, судно сделало полный круг, ускорившись под действием гравитации, а затем резко изменило курс, уходя на обратный вектор.

– Манёвр начинается, – чётко произнёс Пётр, его голос прозвучал спокойно, но все чувствовали скрытое напряжение.

В этот момент каждый член команды был сосредоточен до предела. Гравитационная петля требовала ювелирной точности. Если бы расчёты оказались неверными, могло случиться всякое, худшее – попасть в гравитационную ловушку звезды. Но Пётр и команда провели манёвр с ювелирной точностью.

– Скорость снижена, выходим на параллельный курс, – его голос звучал уверенно.

Флагман плавно лег на новую траекторию. Теперь скорость была почти расчетной, и при помощи небольших импульсов тормозных двигателей оставалось лишь подкорректировать её.

– Манёвр завершён. Проверьте системы, – кратко отдал команду Пётр.

Операторы принялись за работу, проверяя навигационные системы и состояние флагмана после столь напряжённого манёвра. Пётр осмотрел командный интерфейс и кивнул, убедившись, что всё работает идеально.

– Остаётся надеяться, что нас не засекли, – задумчиво произнёс Пётр, глядя на экран с картой. Его слова звучали как напоминание о том, что они по-прежнему находились в зоне риска.

Флагман уверенно двигался параллельным курсом, оставаясь невидимым. Но флот вторжения всё ещё не наблюдали. Тишина в рубке казалась гнетущей, хотя экипаж сохранял видимость спокойствия. Вся команда знала, чего они ждали. Расчёты показывали: флот врага появится через два часа двадцать две минуты. Каждая секунда этого ожидания становилась всё тяжелее.

Пётр, сидя в кресле главнокомандующего, бросил взгляд на тактическую карту. Его мысли были сосредоточены на одной идее: он хотел попасть на один из кораблей врага, чтобы понять, кто к ним летит и какой мощью обладают эти суда. Пока пространство сканировалось на общем энергетическом фоне вселенной, команда делала всё возможное, чтобы не выделяться и не быть обнаружённой.

– Продолжайте сканирование, сохраняйте режим невидимости, – сухо распорядился он. Его голос прозвучал спокойно, но в глазах читалась тревога.

Согласно плану, флот вторжения должен был обогнать флагман и уйти дальше. В этот момент Пётр собирался задействовать своё энергетическое тело, чтобы узнать больше о вражеском флоте. Он решил, что Соласа привлекать не стоит. Пока это не их битва, – рассудил он.

Однако Солас думал иначе. Он внимательно наблюдал за всеми действиями людей, фиксируя каждую деталь. Люди готовились встретить флот врага, уверенные в своём плане. Но Солас знал: при всей мощи, которой они обладали, остановить или победить флот вторжения было практически невозможно.

Посредник, как и ожидалось, действовал самостоятельно, не обращаясь за поддержкой. Он берег скрытность Ава, и это похвально. Но в текущих условиях такая скрытность могла стать слабостью. Солас не хотел гибели потомков своих врагов, несмотря на их историю. Его цель иная. Он внимательно наблюдал за флагманом, фиксируя каждый его манёвр, каждое энергетическое изменение, каждую мельчайшую деталь.

Флагман продолжал двигаться по курсу. Экипаж, не зная, что Солас следит за ними, выполнял свои задачи с почти машинной точностью. Но в этой точности скрывалась и их слабость. Солас видел, что люди надеются на удачу, на то, что их план сработает. Он знал, что им придётся столкнуться с тем, к чему они не были готовы.

– Люди… они всегда так уверены в своей правоте, даже перед лицом неизбежного, – тихо подумал он, продолжая наблюдать за флагманом и его экипажем.

Секунды текли, а напряжение в пространстве росло. Каждый готовился по-своему: кто-то проверял системы корабля, кто-то молился, а кто-то просто сидел, сжимая в руках оружие. Но никто не знал, что за ними внимательно следил древний разум, видящий каждую их слабость.

Оставалось всего пять минут до того момента, когда вражеский флот пройдёт на расстоянии прямого визуального контакта. Пётр, стоя перед панорамным обзорным экраном, видел, как огромная масса объектов постепенно вырастает из пустоты космоса.

Серые и коричневатые поверхности вражеских кораблей казались многослойными: наружные слои – грубые скальные породы, местами оплавленные следами многочисленных манёвров, местами испещрённые кристаллическими вкраплениями. Где-то мерцали огоньки индикаторов, тонкие антенны тянулись, подобно щупальцам, а массивные раструбы маршевых двигателей напоминали кратеры вулканов. Несмотря на всю кажущуюся примитивность, в основе движения этих судов лежали привычные принципы: рабочее тело и энергия, способные разогнать массивные конструкции до значительных скоростей. Они летели не хаотично, а в строгом, пугающе правильном порядке – это означало развитую цивилизацию и централизованное управление. И то, и другое требовало считаться с противником всерьёз.

Пётр, сосредоточенно следя за приближением чужаков, понимал: если не предпринять что-то особенное, то вскоре предстоит либо бой, либо упущенная возможность контакта. Он знал, что капитан и команда готовы к битве, но должен ли он сразу прибегать к оружию? Этот враг непонятен. Может, у них есть свой особый язык сигналов, свой кодекс. Для выяснения этого ему предстояло пойти на риск, который всегда служил для него мерилом успеха.

– Капитан, – негромко обратился он по внутренней связи, – я собираюсь войти в энергетическое состояние. Это может занять время. Не тревожьте меня, что бы ни произошло.

Капитан насторожился, но лишь коротко кивнул: он уже видел, на что способен Пётр, и понимал, что лишние вопросы сейчас неуместны. Команда, занятая наблюдением за противником и поддержанием боевой готовности, лишь краем уха улавливала слова главнокомандующего. Никто не смел отвлекать его – на кону стояла судьба их экспедиции.

Пётр сел в удобное кресло рядом с панелью управления и прикрыл глаза. Его дыхание выровнялось, сердце билось замедленно. Он сосредоточился, будто внутренним взглядом заглядывая в собственный энергетический потенциал. Давным-давно он освоил способность преобразовывать свою сущность, создавая за пределами корабля тонкий энергетический аватар. Но с тех пор, как он столкнулся с разведчиком Озов – непостижимым существом, обладающим странной ментальной силой, – он избегал входить в это состояние. Тот контакт чуть не стоил ему рассудка, внушив первобытный страх перед глубинами незримых полей. С тех пор он лишь поддерживал энергетическую сущность, закреплённую во внутреннем периметре планеты – слабый, контролируемый очаг, который он никогда не расширял.

Сейчас, ощущая, как волны космического фона обтекают их корабль, Пётр решился «попробовать космос на вкус» вновь. Он знал, что без этого шага будет трудно понять замыслы этих странных существ. Медленно, постепенно, его сознание скользнуло из физической оболочки в тонкую структуру энергетических полей и излучений, текущих между звёздами, кораблями и кометами. Это было похоже на погружение в тёплую, но неизведанную воду: сперва жутковато, но при этом завораживающе. Внешние приборы корабля зафиксировали слабый всплеск электромагнитного излучения за бортом – ничтожный, практически незаметный для обычной аппаратуры. Это был энергетический аватар Петра – крошечный наблюдательный пост его сознания, вынесённый в открытое пространство. Теперь он мог «смотреть» не обычными глазами, а особым чувством, улавливающим слабые вибрации, поля и сигнатуры чужих кораблей.

Времени оставалось совсем мало – всего несколько минут до того момента, как вражеский флот пройдёт на расстоянии прямого визуального контакта. Если сейчас удастся уловить хоть намёк на язык сигналов, понять логику расстановки кораблей или даже определить, как они воспринимают окружающий космос, можно будет решить: атаковать, уходить или попытаться вступить в контакт. Пётр был напряжён, словно натянутая струна, но внешне оставался недвижимым. Капитан, стоящий в нескольких шагах, лишь украдкой бросал взгляды в его сторону, но, повинуясь приказу, не вмешивался. Команда замерла в тревожном ожидании.

Едва он «вышел» в новое состояние, вокруг развернулся необъятный космический план:

Мириады звёзд и слабых искр пыли соткали нити гравитационных полей, будто бесконечная паутина, охватывающая весь видимый простор. Каждый луч, каждая частица не просто светилась, а несла в себе особый ритм – отдалённый звон колоколов или тихое шуршание, едва различимое для земного слуха, но понятное на интуитивном уровне изменённого сознания Петра.

Однако времени на любование не было. Он пришёл сюда не ради эстетики. Напомнив себе о цели, Пётр «одёрнул» своё внимание, сосредоточился и присмотрелся к кораблям вражеского флота. Теперь, будучи сущностью энергии, он улавливал их как странные холодные пятна на фоне космического фона. Ни единой теплоты, ни малейшего намёка на инфракрасное сияние – абсолютный контраст с большинством известных космических аппаратов. Это были как тени, не дающие световых откликов. Возможно, мощные теплоотводящие системы перенаправляли выработанную при манёврах энергию вглубь корпуса или рассеивали её иными, неуловимыми методами, пока он не мог понять причину.

Пётр приблизился, стараясь двигаться плавно, чтобы не потревожить незнакомые поля. Он ещё не знал, способны ли эти корабли «видеть» его энергетический аватар, но, судя по всему, они пока не замечали его. Вражеский флот летел по инерции, гигантские астероидные тела беззвучно плыли через пустоту, их двигатели молчали. Видимо, они уже вышли на траекторию сближения и теперь лишь ждали момента для действий.

Он осмотрел внешний слой кораблей. Вблизи их размеры поражали: на десятки, а может, и сотни метров протянулись шлаковые породы, окаменевшие структуры с осколочными формами. Некоторыми местами проглядывались металлические жилы, странно выстроенные арочные элементы, словно рёбра гигантской твари. Вся эта масса была не просто голым минералом – в ней скрывались сложнейшие технические решения, призванные отразить внешнее воздействие. Пробить такую обшивку лёгким оружием не получится – понадобятся мощные ударные системы или направленные энергетические лучи огромной силы. Но это были очевидные факты, которые Пётр знал и до выхода в своё энергетическое состояние.

Теперь его интересовало главное: оружие врага. На чём оно основано? Как они превращают грубую материю в смертоносную энергию? Ведь тот факт, что эти громоздкие каменные колоссы нападут, уже доказан. Они агрессивны, но как именно атакуют? Нужно понимать, с чем столкнутся пилоты и штурмовые группы.

Пётр завис в нескольких десятках метров от корпуса одного из кораблей. Его энергетический аватар не ощущал страха, но сам человек, привязанный к этой сущности, прекрасно понимал риск. Проникать внутрь чужого судна с помощью энергии – эксперимент на грани возможного. Но другого способа быстро собрать разведданные, кроме как попытаться «просочиться» внутрь, у него сейчас не было. Он вспоминал сражение с разведчиком Озов, болезненную попытку понять чужой разум. Тогда он едва не распался в потоках энергии. Но сейчас у него была цель чёткая, почти техническая: понять принципы действия оружия.

Он медленно приблизился к обшивке. В энергетической форме объекты воспринимались иначе – не как твёрдые стены, а как плотные узлы полей. Возможно, есть шанс скользнуть между кристаллическими решётками пород, пройти в микроскопические зазоры, которые в физической форме непроходимы, а в энергетической – лишь представляют собой порог частотной несовместимости. Пётр сосредоточился, изменил вибрационное состояние своей сущности, стремясь настроиться на уровень, при котором материя будет казаться чуть менее плотной. Ему приходилось действовать осторожно: слишком большая разница частот – и он рискует потерять устойчивость, раствориться в пространстве, превратившись в бесполезный сгусток излучения.

Пётр постепенно «прощупывал» оболочку корабля, стараясь обнаружить места, где энергоструктуры или технические сегменты выдавали присутствие внутренних отсеков. Если бы повезло наткнуться на энергетические линии питания или теплоотводящие магистрали, можно было бы по ним «просочиться» внутрь и увидеть, что скрывается за каменной кожей. Судя по хаотичным узорам распределения материала, внутреннее устройство имело сложную, вероятно, многоуровневую архитектуру: нечто вроде пещер, туннелей и залов, заполненных оборудованием. Но пока Пётр наблюдал лишь внешние слои, цепляющиеся за металл и камень, плотно охватывающие внутренние объёмы.

Несмотря на всю холодность и безмятежность внешнего вида, Пётр улавливал тонкие флюктуации полей, исходящих из глубины. Там, под каменным покровом, текла жизнь: слабые импульсы, ритмичные вспышки, связанные с непостижимыми процессами. Может, там двигались какие-то существа или же работали диковинные реакторы. Чтобы узнать, что является источником этой загадочной энергии, ему нужно было проникнуть глубже.

Пётр собрался нырнуть в глубь вражеского судна. Его энергетическая сущность, вибрирующая на тонких уровнях реальности, была способна проникать сквозь атомные решётки без малейшего усилия – он состоял из гораздо более мелких, субатомных частиц и волновых состояний. Но в этот момент, когда он уже был готов переместиться внутрь, пространство вокруг словно дрогнуло, и он услышал голос, который звучал будто из всех точек космоса сразу:

– Посредник, зачем нырять? Можно просто очутиться там в одно мгновение.

От неожиданности вздрогнул, а ведь его энергетический аватар, в принципе, не имел мышц для вздрагивания. Он сразу понял, кто это был, и в сознании вспыхнуло имя – Солас.

– Солас! Ты меня напугал! Что ты здесь делаешь?

Его голос мысленно колебался на частотах, которые невозможно передать обычной речью. В энергетической форме время тянется иначе: его измеряют не секундами, а бесконечно малыми отрезками, сверхскоростными импульсами обмена информацией.

– Как что, Посредник? Я выполняю договор. Помогаю тебе, – ровно ответил Солас, без эмоций. Но Пётр знал, что у него была своя логика, своя непостижимая глубина.

Они общались за долю мгновения, мысль перемещалась во времени не линейно, а сгустками:

– Повторяю, ты же знаешь теорию квантовой запутанности: объект может одновременно находиться в нескольких местах. Так почему ты просто не окажешься сразу там, внутри корабля?

– И как это сделать? – Пётр попытался удержать ровный тон, но чувствовал внутреннюю дрожь и напряжение. Время поджимало, вражеский флот был рядом, команда на флагмане ждала ответов, а он болтал в энергетической пустоте, разговаривая с существом, о котором никогда нельзя было сказать наверняка, друг оно или враг.

– Так же, как очутился здесь, – спокойно пояснил Солас. – Просто сформируй новый аватар, представь себя уже внутри.

Пётр на миг закрыл своё ментальное «зрение», сосредоточившись на мысленном образе. Он представил внутренности корабля, пустоту за каменной оболочкой, и позволил себе «стать» там. Всё произошло внезапно: окружающий его до этого чёрный вакуум уступил место ледяной тьме.

Он оказался в каменно-ледяной пещере, в промёрзшем отсеке чужого судна. Температура здесь была ужасающе низкой: минус двести тридцать градусов. В кристаллическом мраке виднелись странные, шипастые формы. Может быть, это и были существа? Они лежали в нишах, без движения. Ни тепла, ни привычных биологических признаков жизни. Они казались замороженными или дремлющими, будто этот корабль и весь флот – лишь свита спящих гигантов, плывущих сквозь пространство на автопилоте.

Пётр не мог разглядеть деталей. Его энергетический взгляд проскальзывал по этим созданиям, не находя за что зацепиться. Они казались чуждыми до предела, не имевшими ничего общего ни с животными, ни с машинами, которые он знал. Разочарованный, он понял, что не узнает тайну их оружия просто так. А время поджимало ещё сильнее. Он выскользнул обратно в космос, где его ждал Солас.

Нужно было принимать решение. Внутри Петра кипела напряжённость: он увидел чужаков, но не понял их. Он потратил драгоценные минуты, а ответы ускользали.

– Ну что, Посредник? – Солас, будто улыбаясь без лица, произнёс, его слова звучали скорее, как дрожь в энергетической структуре, чем как речь.

– Существа внутри совершенно чуждые. Холод, пещеры и странные шипастые формы. Кажется, они спят. Я так и не узнал, каким оружием они располагают, – Пётр передал Соласу мысленную картину, тусклый образ того, что увидел.

– Холодные миры, холодные существа. Чего ты ожидал? – откликнулся Солас, словно это было само собой разумеющимся. – Не знаешь их оружия? Ну так попробуй спровоцировать их. Вызови реакцию. Тогда узнаешь. Возможно, они проснутся и покажут свою силу.

– Хочешь, чтобы мы их атаковали? – Пётр нахмурился в мысленном пространстве. Идея атаковать первый контактирующий флот, пусть и напавший ранее, была рискованна, но совет Соласа имел свою логику: без проверки не понять, что из себя представляют противники.

– Да. Нанеси удар, Посредник. Посмотрим, как они отреагируют. Ты же уверен в своём флагмане? Не забыл, как он бился прежде? Ты помнишь, что нам не удалось его уничтожить – и тебе это на руку. Он самый мощный.

Пётр колебался. Внутри него бурлили сомнения. Напасть первым или ждать? На флагмане каждый боец, вероятно, уже был при оружии, готовый к его команде. Схватка могла прояснить ситуацию или закончиться катастрофой. Он чувствовал безжалостную логику Соласа: другого способа узнать силу и намерения этих существ, возможно, и не было.

– У меня такое впечатление, что экипажи этих кораблей спят. Возможно, они не ждут появления противника, – заметил Пётр, снова вспоминая шипастые фигуры в ледяных нишах.

– Может, так и есть. А может, это их способ медитировать между боями. Или они не живые в привычном понимании. Может, их «пробуждает» только сигнал опасности, – Солас говорил отстранённо, будто учёный, изучающий насекомых под микроскопом.

«Времени нет, – подумал Пётр. – Если сейчас я не решусь, мы упустим момент». Эта мысль бурлила в его сознании. Команда ожидала распоряжений. Вражеский флот вот-вот пройдёт мимо или напротив. Без данных о том, на что способны эти корабли, любое решение было слепым.

– Хорошо, – тяжко выдохнул он, – дам команду на удар. Посмотрим, что они сделают.

Глава 3

Пётр вернулся в тело. Капитан внимательно и тревожно наблюдал за главнокомандующим, не понимая, что происходит. Пётр сидел неподвижно, но под чёрными латами его тело едва заметно вздрагивало, словно он боролся с чем-то невидимым. Внезапно он поднялся – его движения были резкими и решительными.

– Пора показать, на что мы способны, капитан. Боевая тревога! – голос Петра прозвучал как удар. – БИС, высший приоритет опасности! Атакуем флот врага с фланга. Боевые палубы, доложите о готовности!

Тит быстро отдал приказ, и корабль ожил. По всему флагману раздавались команды, слышались шаги экипажа, занимающего боевые посты. Через некоторое время посыпались доклады о готовности.

– БИС, готов к бою? – коротко спросил Пётр, не отрывая взгляда от экрана.

– Так точно, командующий, – ответил искусственный интеллект. Его голос звучал безэмоционально, но в нём угадывалась едва заметная тень ожидания.

– Тогда снимай маскировку и огонь всеми калибрами по кораблям врага, – распорядился Пётр.

Внезапно на фланге флота врага возник флагман. Это был огромный корабль по человеческим меркам, но всё же уступающий по размерам большинству вражеских судов. Однако на его стороне был эффект неожиданности. Как только сняли маскировку, раздался мощный залп – ракеты, артиллерийские снаряды и энергетические лучи устремились к целям. Флагман затрясло от отдачи, а волна боеголовок с ревом понеслась к кораблям противника.

Расстояние по космическим меркам было минимальным – всего несколько сотен километров, почти в упор. Через несколько секунд стали видны яркие вспышки, породившие разрывы на поверхности гигантских кораблей врага. Мощные ракеты-уничтожители планет вскрывали обшивку вражеских судов, проникая внутрь и взрываясь с неописуемой силой. Обломки разлетались во все стороны, а внутренние взрывы превращали огромные корабли в горящие облака.

– Прямое попадание в носовой сектор! – доложил офицер с боевой палубы. – Два корабля врага уничтожены, ещё три выведены из строя!

На экранах тактической карты появились новые данные: несколько вражеских кораблей отклонились от курса, их системы управления повреждены. Столкновения между судами врага тоже приводили к новым разрушениям. Одна из колоссальных вражеских барж, потеряв управление, врезалась в соседний корабль, вызывая цепную реакцию взрывов.

– Это даже не бой, а расчётливое уничтожение, – пробормотал Тит, наблюдая за происходящим.

И всё же Пётр знал: одного корабля недостаточно. Даже их самые мощные удары были лишь комариными укусами для тысячного флота врага. Как только главный флагман врага – Левиафан, как он обозначил эту цель – осознает, что происходит, ситуация резко изменится.

– Время не на нашей стороне, – тихо сказал Пётр самому себе. Он быстро принял решение.

– Прекратить атаку, накрыть корабль маскирующим полем, уходим от флота врага. Мы сделали своё дело, показали, что легко им не будет, – его голос звучал уверенно, хотя напряжение не покидало.

Флагман мгновенно отреагировал на команду. Маскировочное поле скрыло корабль от всех сканеров. Космос вокруг стал девственно чистым, словно ничего и не происходило. Тем временем флот врага оживал. Один за другим открывались оружейные порты, появлялись батареи энергетических пушек и ракетных установок. Но цели не было – враг остался в недоумении, не зная, куда стрелять.

Флагман на предельной скорости устремился прочь. Его двигатели, оборудованные сверхсветовыми импульсными реакторами, обеспечивали ускорение, значительно превышающее скорость кораблей противника. Флагман летел через звёздное пространство, оставляя позади флот врага, медленно приходящий в себя после внезапной атаки.

– Главнокомандующий, флагман вышел за границы открытия огня противником; теперь враг нас не достанет своим оружием, – доложил БИС. – Генераторы маскировочного поля работают стабильно. Сканирующие системы фиксируют расположение противника.

– Отлично, БИС. Продолжай наблюдение, – коротко отозвался Пётр, пытаясь расслабиться, но его взгляд оставался сосредоточенным.

Как только флагман оказался в безопасной зоне, Пётр тяжело опустился в кресло командующего. Его лицо, всё ещё скрытое под чёрным шлемом лат, выражало напряжение, а плечи казались чуть опущенными от усталости. Он обратился к капитану, стоящему неподалёку:

– Капитан, курс прежний. Меня не беспокоить. Я скоро вернусь.

– Слушаюсь, главнокомандующий, – тем не менее эти слова озадачили капитана. «Вернусь?» – мысленно повторил он. – «Но он никуда не уходит…» Тит бросил короткий взгляд на главнокомандующего, но тот уже закрыл глаза, словно погружаясь в себя. Капитан вздохнул и решил не задавать лишних вопросов. С того момента, как он стал частью экипажа флагмана, странности стали для него привычными.

Убедившись, что капитан понял приказ, Пётр тяжело опустил голову на высокую спинку кресла и позволил сознанию вновь выскользнуть из физического тела. Он чувствовал, как по нервным каналам проходит дрожь, мгновенно затухающая при переходе в энергетическую форму. Трансформировавшись, он устремился в холодный простор космоса.

Снаружи его встретила мрачная картина: часть вражеского флота была повреждена. Удары флагмана дали о себе знать. Огромные астероидные массивы треснули, кое-где пробились всполохи внутреннего сияния, словно из труб вулкана вырывался тусклый свет. Обломки – каменные глыбы, металлические стержни и кристаллическая пыль – плавали в невесомости вокруг искорёженных конструкций. Пётр ощутил прилив адреналина (если можно так сказать о существе из энергии): его флагман сумел нанести урон этим таинственным гигантам. Но вместе с облегчением пришло тревожное чувство: теперь враг, несомненно, проснулся и будет внимательнее. Надо спешить, пока не поздно.

Собрав волю, Пётр сосредоточился на самом крупном корабле, который он обозначил как «Левиафан». Ему казалось, что именно этот корабль является флагманом флота врага. Вспомнив совет Соласа о способности перемещаться, Пётр решил оказаться внутри этого монстра войны. И в ту же секунду реальность изменилась: космос исчез, и он очутился в недрах ледяной пещеры.

На этот раз зрелище было совершенно иным. Если до нападения существа безмятежно спали, замороженные в своих ледяных нишах, то теперь они пришли в движение. Огромные особи – так Пётр мысленно окрестил этих шипастых тварей – метались по пещере. Их массивные бронеподобные тела скрежетали о ледяные стены. Задние конечности, снабжённые острыми когтями, уверенно цеплялись за лед, позволяя создавать опору там, где человек бы моментально поскользнулся и упал. Они будили спящих сородичей мощными ударами, и вся пещера наполнялась гулкими звуками их когтей.

Пётр напряжённо всматривался в этих созданий. У них не было ни глаз, ни рта – по крайней мере, в привычном понимании. «Как же они ориентируются в пространстве?» – промелькнуло у него. Особи двигались уверенно, безошибочно, словно весь мир вокруг был для них прозрачен. Возможно, они воспринимали окружающее через сложную сеть чувствительных рецепторов или с помощью неизвестных физических полей. Но Петра больше волновал вопрос общения. Они не издавали ни звука, но что-то явно обсуждали между собой. Их движение не было хаотичным – оно походило на слаженный танец сигналов и приказов.

«Может, они общаются так же, как и я – ментально?» – подумал Пётр, чувствуя нарастание внутреннего напряжения. Попытка установить контакт была рискованна, но действовать иначе нельзя – времени на осторожность не оставалось. Он сфокусировался, настроил «волны» своей энергетической сущности, перебирая частоты, ищущие тот самый невидимый канал, через который существа могли обмениваться информацией.

Сначала ничего – пустота и холод. Но вдруг проскользнули образы. Не слова, не звуки, а именно образы, мутные пятна, наплывающие одно на другое, подобно тому, как радиоприёмник настраивается на неуловимую станцию. Пётр замер, как охотник, заприметивший редкую дичь. Он чуть подкорректировал частоту, сменил напряжённость ментального сигнала – и внезапно потоки образов стали более ясными. Особи были далеки от человеческих понятий: никаких прямых аналогий – формы, температуры, направления, потоки метана и азота – всё это сплеталось в карту их восприятия. Он увидел мир холодного синтеза, где основой жизнедеятельности были реакции между газами и минералами, замороженными в телах существ. В их сознании царил лёд, холодные пещеры и управление энергетическими потоками через некую аналогию кристаллических цепей.

Пётр чувствовал себя исследователем, нырнувшим в чужое сознание. Он не понимал всего, но уже знал больше: жизнь здесь, внутри врага, не была теплокровной и стремительно пульсирующей. Это были существа иной среды, для которых холод – норма, для которых спящий полёт – естественная часть путешествия. Но теперь, после атаки, они встревожены. Они искали источник нападения, их ментальные потоки искрили тревожными узорами. Их цель – понять, кто осмелился нарушить их безмятежный дрейф.

Пётр ощутил комок беспокойства в своей энергетической сущности. Он видел странный мир, слышал нечеловеческие сигналы. Ему надо было понять: что дальше? Они способны на ответный удар? Каково их оружие? Да, их корабли были повреждены, но разве это их предел? Возможно, просыпаясь, они активируют ранее молчавшие системы. Времени по-прежнему было мало, напряжение росло, словно натянутая струна. Пётр должен был вернуться с ответом. Но прежде, чем сделать это, он ещё раз прислушался к образам, исходящим от этих особей. Удастся ли ему найти хоть намёк на их реакцию или придётся самому инициировать контакт?

Глухая, холодная тишина пещеры и молчаливое движение шипастых существ давили на сознание. Пётр понимал: это не просто странный народ – это иной взгляд на жизнь. Сейчас же внутри него кипели эмоции: страх за свою команду, любопытство первооткрывателя, тревога перед неизвестным. Если он сейчас вернётся на флагман, что он расскажет? Что поведает о тех, кто прячется за каменной оболочкой?

Внутри его сущности, как удар колокола, прозвучала мысль: «Время на исходе. Надо решать, как действовать». И от этого понимания Пётр вновь напрягся, заставляя холодные образы плыть быстрее. Он был готов к следующему шагу – либо к осторожному контакту, либо к приказу о новой атаке. И в этом сгустке напряжения скрывалась вся суть его миссии и его роли Посредника.

Существа беспокойно метались в ледяных залах, пытаясь осознать причину происходящего. Их движения напоминали слаженный танец – скачки, перебежки и резкие развороты, от которых на стенах многослойной обшивки вспыхивали слабые отражения ледяных бликов. Пётр ощущал, как в глубинах их сознаний кипят потоки смыслов. Он мысленно слушал их, стараясь вычленить знакомые образы. И вот, в переливах холодных сигналов промелькнуло нечто – представление о космосе, о звёздах. Они изучали среду вокруг, возвращаясь к моменту нападения. Существа «перематывали» запись случившегося, просматривая сцены атаки, которую совершил флагман Петра.

Он уловил панораму: безмолвная чернота, их флот, невозмутимо плывущий в бездне, и вдруг – вспышка. Один, единственный корабль людей – флагман – дерзко атакует, пронзая корпуса смертоносными импульсами. Пятно яркой энергии, выброшенное из орудийных систем, рассекает один из вражеских кораблей, вырывая из него осколки. Взорванные корпуса осыпались кристаллической пылью. Пять кораблей превращены в руины, восемь тяжело повреждены, четырнадцать подбиты. Этот ущерб высвечивался в их ментальном поле холодными цветами – не красными, как у людей, а мерцающими голубовато-серебристыми искрами. Это были волны острой тревоги и негодования, преломлённые через их нечеловеческую чувственность.

Внезапно одна из особей, крупнее и массивнее прочих, подняла шипастую конечность, требуя тишины и порядка. Внутри сознательного «эфира» повисла напряжённая пауза. Все существа, казалось, приглушили свои импульсы. Ледяная пещера наполнилась статичной вибрацией, будто кто-то навёл резкость на расфокусированный экран. Теперь в их коллективном разуме появился чёткий, связный поток образов, как если бы велась официальная речь – трансляция для всех присутствующих. Пётр на миг воспринял это как «голос» – хотя, конечно, ни звука, ни слов в привычном понимании не было, только понятные смысловые конструкции, сгустки идей, переведённые им на свой язык. Но сущность послания лидера была ясна.

– Пора пробуждаться. Это – Люди, «Человеки». Они засекли наш флот и провели разведку боем. Всего один их корабль нанес нам урон: уничтожено пять наших судов, восемь тяжело повреждены, четырнадцать подбиты. Мы не можем больше полагаться на состояние сна. Время бездействия прошло. Активировать экипажи, приблизить боевую станцию к флоту! Флот Чкинов не позволит нападать на себя безнаказанно.

Волнения в коллективном сознании усилились. Существа заговорили между собой на ментальных частотах, пересекаясь потоками холодных картин. В этих образах прослеживался инстинкт возмездия, стремление к симметричной ответной реакции. Ледяные туннели корабля вдруг вспыхнули новыми сигналами. Похоже, автоматические системы защиты, ранее бездействовавшие по непонятной причине, сейчас начали пробуждаться вместе с экипажем. Ритмичные импульсы, подобные далёким биениям сердца, распространялись по конструкции корабля, напоминая, что эта громада из камня и металла может оказаться куда более опасной, чем кажется.

– Командующий, нужно уничтожить корабль Человеков. – Прозвучал ментальный «голос», резкий и требовательный, словно удар ледяного клинка по металлической пластине. – Он выглядит таким крошечным и слабым – лёгкая мишень для наших систем.

Эти слова растворились в тишине, и тут же последовал ответ, полный сдержанной решимости:

– Эта «лёгкая цель» нанесла нам значительный урон. Не фатальный, но ощутимый. И всему виной наша беспечность. Подготовьте флот к бою! Враг может атаковать нас в любой момент.

Пётр ощутил, как в сознании Чкинов вспыхнуло имя Ента – члена высшего совета их цивилизации, куратора рейда. Этот Ент когда-то предупреждал, что легко не будет. Теперь Чкины столкнулись с доказательством его слов. Они представили картину: если бы не один корабль, а целый флот Человеков атаковал их, то позорное поражение было бы неминуемым. А ведь дома, на далёкой планете Ктолон, их цивилизация ждёт победы, торжества рейда через звёздное пространство. Больше нет места ошибкам. Они настраивались на безукоризненное выполнение задачи, их цель – достигнуть крошечной планеты в горячей короне звезды.

В этот миг Пётр увидел в их сознании чёткий образ Меркурия. Та самая «маленькая планета» оказалась ему знакома – он узнал в ней первый каменистый мир у Солнца. С неё шли позывные маячка, указывающие Чкинам путь. Цель их похода была понятна: они летят на маячок, как бабочки на свет, не ведая, что маячок установили люди, чтобы их заманить. Всё шло по плану, разработанному ранее.

Тем временем командующий флотом Чкинов, по имени Тек (или, скорее, так он звучал в транскрипции, которую Пётр мог уловить), начал действовать. Пётр почувствовал, как особи Чкинов активировали дальнюю связь. Принципы её работы были неясны – ни радио, ни нейтрино, ни гравитационные волны, а нечто иное, что Пётр не мог разобрать – какая-то загадочная схема энергоинформационного обмена, сущая магия для человеческого восприятия. Тем не менее, связь работала эффективно и быстро: Тек смог связаться с Ентом, членом совета, который сейчас следил за рейдом, издалека.

Доклад о ситуации от Ента был сжат до сути и передан в мгновение ока, а в ответ в сознании Петра вспыхнул странный отголосок присутствия Ента – нечто, похожее на разрежённый холодный ветер, гладкий, как лезвие ножа. В нём не было ни жалости, ни удивления – только хладнокровная решимость и скрытая мощь цивилизации, привыкшей к суровым космическим походам. Этот Ент был словно воплощением холодной воли, стоявшей за огромной армадой астероидных кораблей.

И тут же, в этот дрожащий от напряжения миг, Пётр почувствовал знакомую мрачную ауру, пришедшую из тёмных углов его памяти. Это было дыхание смерти – резкое, ледяное, гнетущее присутствие, которое он испытал когда-то давно в столкновении с разведчиком Озов. Те же колючие тени, то же ощущение, что сейчас может произойти непоправимое. Он был энергетическим наблюдателем, но даже его сгусток сознания охватила судорога ужаса. Одна ошибка – и миллиарды жизней могут угаснуть в яростном огне космического противостояния.

В глубинах чужого флота железной поступью шла подготовка к атаке. Лёд начал трескаться под напором пробуждённой воли, холодные туннели пещер-отсеков наполнились непривычной активностью. От далёкой планеты Ктолон до Меркурия, от Чкинов к Человекам – через безразличную черноту космоса разворачивалось великое противостояние. И Пётр, скользнувший по волнам сознания врага, оказался в центре этой бурлящей тайны. Пробуждённые экипажи готовились к бою.

Его мысли прервал новый всплеск образов, исходящих от проснувшихся Чкинов. Они объединялись в единый ураган сознания, наполненный холодной яростью, в котором повторялась одна идея – отомстить дерзкому кораблю Человеков. В ментальном поле мелькали образы осколков, вспышек, обожжённого корпуса – словно существа пытались вспомнить и переосмыслить своё сокрушительное поражение от маленькой, но опасной цельности.

Глава 4

Командующий Тек терпеливо и чётко докладывал о сложившейся обстановке Енту. Его поток образов, лишённый привычных для теплокровных интонаций, «звучал» ровно и хладнокровно, передавая только смысл.

– В целом, ничего фатального не произошло. Корабль Человеков нанес удар по нашему флоту, есть потери, но они незначительны, – отчеканил Тек, мысленно визуализируя взрывы, осколки и обломки тех немногих кораблей, которые противнику удалось вывести из строя. Он был доволен самим собой, несмотря на разгром части эскорта. Флот Чкинов огромен, а нападение Человеков, хоть и неприятное, не сулило ничего катастрофичного.

Ент, член совета, курирующий этот поход, уже собирался ответить – вероятно, какими-то указаниями или сдержанной похвалой за бдительность. Но вдруг его замершее сознание захлестнула чужая воля. Неосознанно он ощутил, как в общую связь вклинилось нечто иное, конечно, он не мог знать, что это – особь Озов. Особь, как умелый кукловод, мягко, но властно потянула за нити контроля, подчиняя себе Ента. Перед Теком замерла мысленная картина – свечение разума Ента поменяло оттенок, стало холоднее и острее, обозначая смену «оператора».

Особь Озов, контролировавшее Ента, являлась хитроумным наблюдателем, уже давно контролирующим звёздную систему Чкинов. Для неё доклад Тека был важен. Короткий бой с кораблём Человеков многое говорил о природе противника. Озов интересовали тайны этих пространств, и каждая крошечная деталь могла иметь значение.

Главная новость состояла в том, что Человеки оказались вполне осязаемой, материальной цивилизацией. Озы последнее время ломали голову над цивилизацией Ава, думая, что она способна маскироваться так, что ни один продвинутый сенсор не отразит её присутствия. Туумон, предводитель Озов, всё более нетерпеливо ждал ясности. Озы горели желанием напасть на звездный сектор, занятый цивилизацией Ава, и вступить с ней в решающее столкновение. Но ни один разведчик Озов не смог зафиксировать хоть следы их присутствия. Вселенная казалась пустой, как будто Ава вовсе не существовали, и это противоречило всем данным о них. Возможно, они настолько сильны, что могли «раствориться» в пространстве, скрыться за пологом изощрённой маскировки. Такая перспективная ловушка пугала даже Озов. Если они начнут слепую атаку и наткнутся на незримую, но мощную силу, потеряв целые флоты в пустую, будет ли Туумон доволен? Вряд ли.

Теперь картина становилась чуть яснее. Озы получили отрывочную информацию от разведчика Уюла, который каким-то чудом зафиксировал активность Человеков. Уюл описал их как мощных существ с собственной культурой и вооружением. И всё же, сравнивая первые выводы с текущим докладом Тека, особь Озов видела, что реальность проще: Человеки – обычные теплокровные, взращённые в тёплом спектре звезды, с технологиями, похожими на примитивные энергетические установки, и слабыми кораблями. Они нанесли урон флоту Чкинов, но лишь потому, что тот пребывал в состоянии гибернации. Если бы Чкины были подготовлены с самого начала, результат оказался бы совсем иным.

Разум особи анализировал новые вводные: Человеки – «обычная» цивилизация, расположившаяся в звёздной системе с горячей короной звезды, которой заинтересовался Туумон. Выходит, эти существа могут стать тестом. Если Человеки прячутся на Меркурии, проявляя активность, значит, Ава тоже могут быть где-то неподалёку. Если спровоцировать дальнейшую активность Человеков, может быть, это раскроет присутствие Ава?

Особь Озов тщательно зафиксировала данные Тека. Тот продолжал стоять на своём ментальном «посту», ожидая ответа, но внутри сознания Ента царило молчание незнакомой воли. Время текло по-другому в этом беззвучном диалоге мыслей. Возможно, готовились приказы, решения, сформированные в глубинах мышления Озов.

Туумон требовал от Озов результатов, реальных данных о цели, и вот теперь у них есть новые ориентиры. Им была нужна ясная картина: где скрываются Ава, способны ли Человеки случайно выдать их присутствие?

Особь Озов по имени Калунда, почувствовав необходимость получить максимально точную картину ситуации, без колебаний вмешалась в сознание Ента – члена совета Чкинов. Ент изначально был лишь посредником между флотом и советом, теперь же он оказался каналом для более могущественной воли. Калунда захватила контроль над его разумом, раздвинула слои восприятия, словно откинув занавес, за которым расстилались ментальные структуры командного состава.

Не останавливаясь, Калунда скользнула дальше по линиям связи, подобно ледяному ветру, что беззвучно просачивается в любые щели. Она прошла по тончайшим нитям волнового интерфейса, связывавшего Ента с командующим Теком, и проникла в сознание последнего. Всё происходило в духовном царстве, где образы и мысли светились, как огни в тёмной пустоте. Проникнув в сознание Тека, Калунда осмотрелась в его рубке на уровне энергетических полей и, вдруг, совсем неожиданно наткнулась на нечто странное. Между панелями, корабельными системами и многослойными структурами сознания экипажа Чкинов клубилась непонятная энергия, рождённая явно не местными формами жизни. Её потоки извивались, шипели на ментальном и гравитационном уровнях, формируясь в нечто осязаемо-визуальное. Калунда, обладая уникальным энергетическим зрением Озов, увидела, как это облако сформировалось в невероятное существо.

Оно было огромным, массивным великаном, облачённым в чёрные латы, с прожилками голубоватого льда, струящегося по пластинам доспехов. Четыре мощные конечности, тяжёлое туловище – это создание олицетворяло холодную, беспощадную силу. Казалось, от него веяло горными ледниками, космическим морозом, настолько глубоким, что дыхание реальности сковывало.

Калунда растерялась. Она привыкла к тому, что могла без труда доминировать над любыми сознаниями более примитивных видов. Но это создание, появившееся неожиданно, было особенным. В его энергетической ауре Калунда ощутила знакомое родство – холодную пульсацию, характерную для Озов, но в то же время чуждую, смешанную с иными импульсами. От неожиданности она сорвалась на прямой ментальный вызов:

– Кто ты?

Не дожидаясь ответа, Калунда сделала то, что было её инстинктивной реакцией: попыталась подчинить это существо своей воле, заморозить его психическое ядро, взять под контроль, как она это делала с Ентом и Теком. Но на этот раз всё было иначе – её тонкие энергетические цепи, которым обычно никто не мог сопротивляться, скользнули по поверхности существа, не находя точки входа. Сила этого гиганта превосходила её возможности.

Пётр, невольно оказавшийся в эпицентре странной ментальной атаки, был в шоке. Он узнавал ощущения, подобные тем, что испытывал тогда, когда Уюл – разведчик Озов – втянул его в пределы чужого сознания. Теперь же Пётр сам стал этим холодным гигантом, ледяным воплощением силы, противоположной энергии Ава, пылающей жизнью. Он материализовался внезапно и для самого себя, ещё не успев разобраться во всех причинах и следствиях.

Чкины вокруг замерли в благоговейном страхе, едва почувствовав его присутствие. Для них гигант не выглядел чужаком. Наоборот, они ощутили в нём присутствие законного хозяина или, по крайней мере, существа, стоящего неизмеримо выше их в иерархии сил. Вся рубка застыла, как под ударами невидимых морозных ветров.

Пётр, быстро сосредоточившись, ощутил вторжение в свой разум. Калунда попыталась повторить трюк Уюла, но ей не хватило силы. Расстояние, разница в опыте, непривычные параметры контакта – всё это сыграло против неё. Пётр резким ментальным движением перекрыл доступ к управлению собой. Он оставил лишь тонкий канал связи, позволяющий обмениваться мыслями, но не позволяющий проникнуть дальше.

Калунда, почувствовав сопротивление, сообразила: это существо не поддаётся контролю. Оно похоже на Озов, но сильнее или, может быть, более подготовлено. Чем бы оно ни было, придётся пойти на общение или отступить. Но отступать слишком поздно – контакт уже установлен. Из открытого канала немедленно раздался мысленный вопрос, полный не только слов, но и концепций, мировоззренческих импульсов, требующих немедленного ответа.

Пётр наконец понял, с кем говорит, осознав масштаб и опасность ситуации. Он почувствовал странное смешение чувств: тревогу, гнев, холодный интерес и желание понять противника. Перед ним была Калунда – особь Озов, верховная воля, направляющая флот и незримые стратегии. Её присутствие в его сознании напоминало ледяную пустошь, пронзаемую редкими молниями непонятных мыслей. В глубине этой пустоши тлела скрытая мощь, готовая на всё ради достижения целей, неизвестных человеческому уму.

Пётр, в облике чёрного ледяного великана, знал, что от каждого его слова зависит слишком многое. Он не мог советоваться ни с кем. И всё же нужно решать прямо сейчас, здесь, на зыбкой грани между мирами.

Он проигнорировал первоначальный вопрос Калунды, ответив на него встречным:

– Кто ты?

Калунда ответила сразу, не теряя времени, поддерживать связь – дело не простое.

– Я особь Озов, которая руководит атакой на твои миры, – отозвалась Калунда ледяным шелестом, вызывая в уме Петра образы целых галактических стай энергетических хищников, идущих на запах чужой слабости.

– Зачем тебе мои миры, если ты не собираешься в них жить? – он пытался понять логику врага, выведать мотивы, зацепиться за разумную причину. Но ответ Калунды прозвучал пугающе лаконично.

– Хороший вопрос. Мне нужен Человек, который победил разведчика Уюла.

Пётр содрогнулся: они знали о нём, помнили его победу над Уюлом. Ледяная маска на его лице не дрогнула, но внутри вспыхнул страх: как давно они следят за ним?

– Он перед тобой. – Ответил Пётр, стараясь говорить ровно и уверенно, хотя внутри тревога поднялась до болезненной остроты.

– Так и есть. Ты силен, почти такой же, как мы. Зачем нам воевать? Давай станем союзниками.

Союзниками с Озами? Пётр лихорадочно пытался оценить этот ход. Могут ли они быть полезны? Или это коварная ловушка? Но сейчас время не на его стороне – нужно отвечать. Он притворился незнающим и сдержанным:

– Что ты предлагаешь предпринять в союзе?

Ответ прозвучал, словно холодный приговор:

– Захватить Вселенную, уничтожить Ава и править всеми мирами!

От этого обещания мировой катастрофы внутри Петра похолодело сильнее, чем от ледяных доспехов. Он вел переговоры с одной из высших особей Озов – бездушными стратегами межзвёздной пустоты. Ошибиться нельзя. Нужна маска неведения и любопытства.

– Ава? Кто это?

Калунда, почувствовав его неуверенность, хищно ухмыльнулась в тишине ментального эфира:

– О, да ты не знаешь, кто такие Ава?

– Откуда мне знать? Не доводилось с ними встречаться, – Пётр попытался говорить так, словно он действительно ничего не знает о жарких существах Ава.

– Они не такие, как мы. Они горячие, они хотят нашего поражения. Мы с тобой одной природы, мы остудим эту Вселенную вместе, – образно ответила Калунда, наполняя ментальный простор всполохами холодного сияния.

Пётр почувствовал, что Калунда врёт или недоговаривает. Но он не мог ни подтвердить, ни опровергнуть её слова. Он решил спросить точнее, чтобы затянуть время:

– Нужно проверить всё, что ты сказала. Где я могу встретить этих Ава?

– Ава находятся в твоём звёздном секторе, прямо у тебя под боком, – ответила Калунда слишком быстро, словно выстрелила наугад, но случайно попав в болевую точку.

У Петра застучало в висках. Она пытается заставить его сомневаться в собственных наблюдениях. Он не видел никаких Ава – откуда они могли взяться?

Найти силы для ровного тона было трудно, но он сумел:

– Странно, я их не вижу. Можешь указать точнее?

– Пока нет. Так что насчёт союза, Человек?

В душе Петра вскипела тревога. Он понимал, что любое простое «да» или «нет» может стать роковым. Он решил попробовать вынудить её к уступкам, проверить – так ли она хочет этот союз.

– Скажем так: ты отзываешь флот, делаешь шаг навстречу, а я подумаю над твоим предложением.

Он затаил дыхание. Если Калунда готова к компромиссу, у него будет шанс выиграть время, укрепить позиции, разобраться с ситуацией. Но ответ прозвучал, как треск ломающегося льда:

– Нет, Человек. Посмотрим, как твоя подконтрольная цивилизация справится с угрозой, и уже тогда поговорим.

При этих словах Пётр ощутил давящую нагрузку на сознание, словно холодные глыбы надвигались всё ближе. Калунда не стремилась к миру. Она хотела оценить, на что годятся слуги этого Человека, как они выдержат натиск. По сути, она выбрала путь испытания через кровь.

Неужели он останется со связанными руками, просто наблюдая, как цивилизации летят в пропасть войны? А может, ему удастся повернуть ситуацию? Перед ним была только ледяная пустота сознаний, в которой сверкали искры жестокой логики. Решение придётся принимать прямо сейчас, не помышляя о внешней помощи. И при этом он должен скрыть своё смятение. Вокруг затаился неизвестный противник – Ава, о которых он ничего не знает. Его слова могут поставить под угрозу целые миры.

Мгновение длилось вечность. Звёзды, миры, цивилизации, жар и холод, жизнь и лёд перемешались в хаотическом танце. Пётр стоял перед Калундой и видел, как за её фигурой маячит бездонная пропасть, в которую она так легко готова столкнуть его миры. Всё, что он мог сделать, – играть на время, наблюдать и готовиться к неведомым шагам. Игра началась, но правила ему ещё предстоит понять.

На этом контакт резко оборвался. Калунда решила, что узнала достаточно. Вопросы, связанные с цивилизациями, борьбой, всякими тонкостями дипломатии и стратегий межвидовых отношений, мало интересовали особь Озов. Её логика была безлична и бесстрастна, подобна хрустальной холодной формуле: есть цель – уничтожить Ава. С её точки зрения союз с человеком был бы целесообразен только если бы он принёс пользу. Но сейчас она увидела его слабость – сострадание к подконтрольным цивилизациям, желание избежать бессмысленных жертв. Для Озов это было ограничением, которого они не разделяли. Им чужды были мораль и жалость. Они бы сровняли с пылью целые миры, не задумываясь ни на миг, если так было нужно для победы.

Пётр почувствовал, как чужое присутствие выскальзывает из его сознания. На миг стало пусто и тихо. Мрачный ветер чужой воли утих, оставив его наедине с мыслями. Он осознал, что теперь знает, с кем имеет дело. Прилетевший ударный флот принадлежал Чкинам – древней холоднокровной цивилизации, живущей на промёрзлой планете, чьи корабли походили на куски астероидов.

Экзотические существа подчинялись Озам. Эта информация всплыла из глубин контакта с Калундой, наполнив разум Петра пониманием.

Образ ледяного великана, внезапно возникшего аватара – растаял. Величественная фигура в чёрных латах, мерцающих голубыми прожилками льда, потеряла чёткость и расплылась, словно тёмный айсберг, растаявший в лучах невидимого солнца. Секунда – и Пётр вновь ощутил себя в своём привычном энергетическом состоянии: компактным и гибким сознанием, парящим в окрестностях флагмана. Неожиданная свобода показалась сладкой и тревожной одновременно.

Но теперь он знал многое: что за существа перед ним, чем они руководствуются, на что способны. Более того, он понимал, что может влиять на Чкинов, использовать их природу, их подчинённость. Вопрос лишь в том, как правильно применить эту силу. Надо действовать осторожно – одно неверное решение могло стоить слишком дорого.

Пётр принял решение обсудить всё с Соласом. Если есть хоть кто-то, способный понять сложность этой новой ситуации, оценить риски и подсказать путь, то это Солас. Вместе они попробуют выбрать стратегию, которая позволит выйти из затруднительного положения.

Глава 5

Туумон, предводитель цивилизации Озов, метался в своём «доме» – если это слово вообще можно применить к столь странному обиталищу. Его «домом» была небольшая звёздная система. Точнее, то, что от неё осталось. Когда-то здесь светило молодое яркое солнце, но миллиарды лет назад оно угасло, и теперь превратилось в тусклый шар остывшего вещества, почти не излучающего свет. Туумон предпочитал такие места: холод, пропитывающий всё вокруг, был для Озов и комфортен, и привычен. Их разум цвёл на морозных ветрах вселенной, точно кристаллы странных минералов.

Вместо стен у Туумона были границы гравитационных аномалий, вместо мебели – облака космической пыли, сформированные его волей в странные узоры. Здесь всё подчинялось его мыслям: сгустки материи, осколки древних комет, чередующиеся глыбы льда, кометы и астероиды могли менять расположение по его приказу. Это не просто место обитания, а личный «мысле-двор», где каждая частица напоминала о стратегиях и победах. Но сейчас Туумон был не в настроении любоваться своим царством. Беспокойство точило его сознание.

Разведчик Уюл – гордость стаи, лучший из лучших, – погиб вместе со своим отрядом. Он ушёл на задание с уверенностью разорвать завесу тайн вокруг исчезновения Ава, но вернулись только обрывки отрывочных сведений, собранных с огромным трудом. То есть, по сути, не вернулся, а лишь зафиксировал что-то перед смертью. С тех пор – тишина. Подконтрольные Чкины, посланные Туумоном на разведку, молчали. Связь с ними затруднена, а ситуация всё более сгущалась, как межзвёздная пыль вокруг холодного карлика. Стая ОЗОВ рвалась вперёд, жаждала атаковать некогда принадлежащие Ава миры. Но Туумон не мог дать зелёный свет без информации – это было бы слишком рискованно.

Главная проблема в том, что самих Ава засечь не удалось. Пытаться поверить, что они полностью исчезли, было бы наивной глупостью. Ава не могут просто пропасть. Они жили вечно, они были фундаментом горячей части вселенной, противоположной природе Озов. Это были существа огня и тепла, гибких энергий, непонятных морозному разуму Туумона. Ава были осторожны, и если сейчас не показывались, значит, выжидали, готовили ловушку. Проблема была в том, что Туумон не знал, какого рода ловушки стоит ожидать.

И тут, будто насмешка над холодной тишиной бескрайнего космоса, на сцену вышла новая сила – Человеки. Он скользил сознанием по крошечным крупицам данных, полученных от погибшего разведчика. Кто они такие? Что представляют собой эти странные существа? Известно лишь одно: один из их представителей сумел победить Уюла, безупречного тактика, способного в предыдущих сражениях противостоять целым отрядам Ава и выходить победителем. Если какой-то Человек смог сломить Уюла, значит, эта цивилизация или этот индивид опаснее, чем кажется.

Взвешивая эти факты, Туумон раздумывал, сколь незначительна эта новая сила – Человеки – и в то же время сколь непредсказуема. Если они примитивны, почему смогли сломить Уюла? И что, если они связаны с Ава или способны раскрыть их местоположение?

Реалии оставались реалиями: тени сомнений разрастались. Ава скрывались, Чкины пропадали в молчании, Человеки вмешались в игру. В голове Туумона вспыхивали ментальные прожилки бессчётных вариантов – он чувствовал, как в безмолвных глубинах космоса назревает колоссальное столкновение интересов. И ему, ледяному владыке, предстояло или прорвать завесу тайн, или рисковать и кинуть свои силы в неизвестность.

Туумон метнулся к окраине своей звёздной системы, где магнитные поля причудливо искажали пространство, образуя портал для дальней связи. Возможно, настало время послать новых разведчиков или вызвать из спячки ещё одну стаю, которая прочешет весь сектор. Или устроить провокацию, заставить Ава выдать себя. Но для начала следовало понять, что за странные существа появились в его раскладе.

Грядут новые решения. Жаркие и холодные силы Вселенной уже начинают свой невидимый танец, и он не намерен оставаться слепым. Остывшая звезда мерцала в такт его мыслям, будто кивая: время действовать.

От этих постоянных размышлений Туумона отвлёк мысленный сигнал – доклад Калунды, особи, которой он поручил организовать вторжение в предполагаемую территорию Человеков. Лишь выждав положенную паузу и собрав ментальную волю в упругий сгусток, он ответил:

– Калунда. Какие новости ты доложишь?

Сигнатура Калунды дрогнула, наполняясь отчётливым оттенком напряжения, но она держалась уверенно:

– Я выполняю твой приказ и пытаюсь узнать всё о силе, под названием ЧЕЛОВЕКИ.

Туумон внутренне напрягся. Он знал, что ещё слишком мало данных, а любая оплошность может дорого стоить. При этом нельзя проявлять слабость или нетерпение.

– Насколько преуспела ты на этом пути? – спросил он, стараясь, чтобы в его мыслях звучала прохладная отстранённость.

Калунда выдала короткий всплеск спокойствия, затем сообщила:

– Судить вам, предводитель. Ситуация такова: подконтрольный флот Чкинов подошёл к звёздной системе, которую мы считаем местом обитания Человеков и местом, где погиб Уюл. Флот направлен с разведывательной миссией: осмотреть звёздную систему и изучить планету с маячком в короне звезды.

Она замолчала на долю мгновения, возможно, колеблясь, стоит ли вдаваться в подробности. Но Туумон не терпел пустой болтовни.

– Не стоит говорить о трудностях! Лучше сразу к делу, – его мысль щёлкнула, как ледяной кристалл, ломающийся в тишине.

– Слушаюсь, – Калунда мгновенно подчинилась. – Тогда к делу: при подходе к звёздной системе флот Чкинов атаковал корабль, подконтрольный цивилизации, связанной с Человеком.

Туумон нахмурился в глубине своего сознания, внутренне напрягшись ещё сильнее.

– Калунда, «рассказывай» по порядку. Откуда известно, что это корабль подконтрольной цивилизации? Ты ставишь Человеков на один уровень с нами и Ава? – его тон был ровен, но за холодной оболочкой крылось недовольство.

Калунда отреагировала бесстрастно, лишь крохотная искорка напряжения пробежала по её мыслям:

– Пока не знаю, решать вам. Докладываю по порядку. – Она сделала микроскопическую паузу и продолжила: – Через разум Чкина Ента я вошла в контакт с разумом командующего флотом Чкинов, Теком, и сразу почувствовала чужака на корабле. Он излучал ту же энергию, что и мы, и общался так же, как мы. Почувствовав меня, он не испугался, не отступил, а проявил себя в образе… – Калунда передала мыслекартинку.

Туумон сосредоточился. В ментальном поле всплыл образ: чёрные латы с прожилками голубого льда, четыре конечности, мощная фигура. Неизвестный «Человек» демонстрировал родство с Озами на энергетическом уровне, но был чужаком.

– И вступил в общение, – продолжала Калунда. – Я спросила, кто он, и получила ответ: Человек.

– Невероятно! – Туумон не удержался и перебил её. Восхищение было чуждым для Озов, но удивление всё-таки проскользнуло. Так просто наткнуться на Человека?! – И что, это его корабль?

– Нет, предводитель, это не его корабль, а корабль, подконтрольной ему или им цивилизации. Они готовятся встретить флот Чкинов и дать бой, – Калунда старалась говорить уверенно, ожидая любой реакции.

– Это второстепенно. Чкины – расходный материал. Не будет их – найдём других, – отмахнулся Туумон. Ему были не интересны судьбы подчинённых народов. – Что дальше?

Калунда ощутила ледяную остроту его внимания. Всё, что она скажет, может быть использовано против неё.

– Я продолжила контакт. Учтя, что Человек обладает такой же отрицательной энергией, как и мы, я предложила ему союз в войне против Ава.

Туумон резко дернулся от возбуждения:

– Как ты на это решилась без одобрения совета?

– Предводитель, у меня не было времени советоваться. Я посчитала, что такой союзник нам пригодится, – Калунда чуть подавила страх. Она знала, что рискованно брать на себя инициативу, но что было делать?

– Допустим, – сухо прокомментировал он. – Продолжай.

– Он не сразу ответил на моё предложение, а когда ответил, я поняла, что он подвержен эмоциям, – сказала Калунда как можно спокойнее, но внутренне напряжённо ожидая реакции предводителя.

– Что он ответил? – спросил Туумон с лёгким интересом. Подвержен эмоциям – значит, управляемый?

– Он сказал, что для продолжения переговоров о союзе мы должны отозвать флот Чкинов и не нападать на звёздную систему, подконтрольной ему цивилизации, – постаралась воссоздать точные слова Человека. – Очевидно, он дорожит этими подопечными.

– Вот как, неожиданно! Действительно, эмоции… – мысленно протянул Туумон, словно смакуя эту мысль. Эмоции, равно слабость. – И что же ты?

– Я сказала, что для нас это несущественно. Чкины продолжат атаку, – ответила Калунда ровно. – Человек в ответ заявил, что после атаки можно будет продолжить переговоры.

Туумон занялся анализом. Эти Человеки – странные существа. Он задумался, окинул внутренним взглядом Калунду, словно пытаясь пронизать её насквозь, и тут задал ключевой вопрос:

– Калунда, ты контактировала с ним напрямую?

– Как я уже сказала, нет, через два ретранслятора-мозга Чкинов, – она понимала, что это существенный недостаток. Без прямого контакта нельзя оценить потенциал Человека.

– Плохо, – резюмировал Туумон. – Тогда ты не могла в полной мере оценить боевой потенциал Человека?

– Возможно, предводитель, – призналась Калунда. – Но я ощутила его силу и способность к трансформации в материальный объект.

– Действительно важно, я упустил этот момент, – сделал паузу Туумон. – Мы умеем разрушать материю, но не трансформироваться в неё. Чем нам грозит такая способность?

– На первый взгляд ничем, – неуверенно сказала Калунда, зная, что «на первый взгляд» не удовлетворит Туумона.

– Именно, на первый взгляд. Что на самом деле – не знаем, – холодно повторил предводитель. – Но главное: ты вступила в контакт с Человеком. Во время контакта обе стороны могут проникнуть в сущность друг друга.

– Ситуация стандартная, – ответила Калунда.

– Ты проникла и скопировала его сущность? – сделал паузу Туумон. Калунда ощутила эту паузу, как холодный вакуум. Она обратилась внутрь себя, пытаясь найти следы Человека, но наткнулась только на обрывки памяти Уюла…

– Предводитель, только обрывки воспоминаний Уюла, – в её мыслях звучала растерянность. Почему именно Уюл?

– Не может быть?! – в голосе Туумона сверкнуло неподдельное удивление. – Он уничтожен, откуда эти воспоминания?

– Почему нет? – простодушно спросила Калунда, сама не понимая странности ситуации.

– Потому что он уничтожен! Это невозможно. Тебя исследуют Ищущие. Они определят, что случилось, – оборвал возражения Туумон до их появления, словно отрезав нить.

– Процедура неприятна, предводитель… – начала было Калунда, но Туумон непререкаемо пресёк её:

– Ситуация требует! – и оборвал связь. Калунда осталась в холодной тишине, осознавая, что вызвала подозрения. Уйти от обследования не удастся. Ищущие – беспристрастные и безжалостные специалисты – скоро прибудут.

Сквозь эту мысль пробежала дрожь страха: Ищущие вывернут её сознание наизнанку. Нужно ли было так откровенно всё рассказывать предводителю? Теперь поздно сожалеть. Любая мысль могла быть уловлена и записана. Никаких тайных сомнений – иначе последствия будут катастрофическими.

Вскоре пришли Ищущие, во главе с особью по имени Беналин. Её специализация – исследовать себе подобных. Никаких поблажек, никакой жалости.

– Калунда, приказ предводителя: исследовать твои воспоминания, касающиеся контакта с Человеком, пока они свежи, – объявила Беналин бесстрастно.

– Я знаю, Беналин. Приступай, – постаралась говорить Калунда ровно, хотя внутри всё сжималось от ужаса. – Я вела переговоры через два транслятора сознаний Чкинов.

– Это усложнит дело, но не скажется на результате, – холодно отметила Беналин. Тьма страхов сгустилась вокруг Калунды. Она понимала: сейчас её разум будут штудировать, выискивая каждую деталь, и от того, что они найдут, может зависеть её дальнейшая судьба.

Ищущие приступили к работе предельно скрупулёзно, словно хирурги, с равнодушием препарирующие живой организм. Проникнув в глубинные слои энергетической сущности Калунды, они систематично и жестоко разбирали её воспоминания на мельчайшие кусочки. Каждый участок сознания, каждая хрупкая мысль подвергались безжалостному исследованию. Калунда при этом ощущала себя, словно под тысячью ледяных игл, которые не причиняли физической боли, но деструктурировали её разум на волокна, проверяя, не скрыла ли она хоть крупицу истины.

Когда Ищущие добрались до воспоминаний о контакте с Человеком, пространство вокруг словно погустело. Сама мысль о том моменте, когда её сознание соприкоснулось с непостижимой чуждой волей, заставляла её внутренне дрожать. Ищущие изучили не только сам контакт, но и каждый нюанс взаимопроникновения разумов. Они видели, как чужак, назвавшийся Человеком, словно тёмный вихрь, поглощал энергию, вырывал знания, оставляя после себя холодные пустоты.

Результат оказался пугающе однозначным: Калунда не солгала предводителю. Она действительно извлекла из контакта какие-то фрагменты сознания Уюла. И это само по себе было невероятным – как можно было получить воспоминания давно погибшего Оза через контакт с третьим существом? Но, что ещё ужаснее, из анализа следовало, что сам Человек способен не просто общаться на ментальном уровне, но и поглощать сущности Озов вместе с их силой. Ищущие, привыкшие ко всему, невольно обменялись короткими ментальными сигналами замешательства.

Беналин, возглавлявшая группу, была озадачена. Распаковав последний слой памяти, она осознала: Человек получил почти всю информацию, которой обладала Калунда. Человеку удалось незаметно «скачать» знания Озов, проникнуть в их скрытую ткань мышления. Такого не случалось никогда. Озы гордились своей ментальной силой, считая себя неподвластными чужим вторжениям, а тут оказалось, что Человек был, возможно, сильнее.

Беналин, переведя дыхание и пытаясь справиться с необычным чувством растерянности, доложила всё Туумону. Она говорила холодно и отчётливо, но внутренне её колебания были очевидны: эта информация могла изменить всю расстановку сил. Туумон, выслушав доклад, долго молчал. Он старался найти логическое объяснение этому феномену, оправдать слабость Озов или недооценку врага. Но чем больше он анализировал, тем яснее становилась тревожная мысль: «мы столкнулись с силой, которую не можем понять и оценить по привычным меркам».

Напряжение повисло над всем ментальным каналом: Ищущие вели себя отстранённо, будто не желали признавать собственный шок, Калунда была исподволь подавлена осознанием своей уязвимости, а Туумон понимал, что теперь у него нет готового ответа. Он не мог однозначно интерпретировать случившееся. Сомнение и тревожное предчувствие грядущих событий нагнетали обстановку. Молчание предводителя казалось зловещим эхом, которое будет длиться, пока он не найдёт новую стратегию против непредсказуемого Человека.

– Скажи, Беналин, – голос Туумона звучал одновременно отчуждённо и напряжённо, – мы, Озы, можем выйти на прямой контакт с Человеком, если у него есть сущность Уюла?

Последний вопрос повис в безмолвном, пустом пространстве их мысленного общения. Беналин не спешила с ответом. Она прекрасно понимала, какой риск несёт в себе подобная затея. Если предводитель решится на прямой контакт, она станет участницей события, последствия которого нельзя предсказать. Внутри неё бился слабый пульс сомнений, ей хотелось сказать что-то уклончивое, но Туумон не терпел двусмысленностей.

– Теоретически да, предводитель, – наконец ответила она осторожно. – Но практически – прецедентов не было. У нас нет точных данных о силе Человека. Я не могу говорить в процентах или вероятностях. Это как шаг в туманность, где нельзя предвидеть, что нас ждёт дальше.

– Коли так, то, что мешает нам попробовать? – настойчиво требовал определённости Туумон. Он уже принял мысль о прямом контакте как о логичном следующем шаге. Его решимость была пугающе твёрдой.

Беналин чуть замедлила поток мыслей, пытаясь подобрать слова. Её сознание дрожало, как тонкая ледяная нить, готовая лопнуть от неправильной интонации.

– В принципе, ничего не мешает, предводитель. Но… кого мы возьмём в качестве контактёра? Без подходящего посредника наши шансы на успех ещё ниже.

Туумон сделал вид, что размышляет, хотя решение уже витало в пространстве.

– Догадаться не трудно, Беналин. Контактёром станет Калунда! Она уже имела дело с Человеком, пусть и косвенно.

Беналин внутренне нахмурилась. Ей не нравилась эта идея. После сканирования Калунда была уязвима, да и сам опыт прошлого контакта доказывал, что Человек может быть опасен. Но противоречить предводителю сейчас – значит показать свою слабость.

– Хорошее решение, предводитель, – промолвила она, стараясь звучать убедительно. – Однако провести эксперимент немедленно нельзя. Калунде нужно время, чтобы восстановиться после нашего сканирования. В её сознании остаются следы вмешательства, она ослаблена.

– Пусть восстанавливается, – согласился Туумон, и в его мыслях прозвучала примирительная нотка. – Такое сканирование было необходимо. Теперь мы многое знаем.

– Да, предводитель, многое узнали мы… и почти всё – Человек… – Беналин сорвалась, произнеся последние слова не до конца уверенно. Что-то в них было излишне прямолинейным, словно она приоткрыла тайну, которую стоило скрыть.

Туумон мгновенно остановил своё мысленное перемещение. Его внимание вспыхнуло острой ледяной иглой, устремившись прямо в сознание Беналин. Она ощутила энергетический взгляд, как резкий укол, испытала дрожь страха.

– Как «всё»? – спросил он напряжённо. – Всё – вообще?

Беналин проглотила комок тревоги, её мыслепоток чуть заискрился от напряжения.

– Абсолютно всё, предводитель, – уточнила она с осторожным подчёркиванием. – Разум Уюла или его отражение, находящееся в сознании Человека, вполне способен счесть всю информацию из сознания Калунды. Мы не можем точно знать, сделал ли он это, но возможность существует.

Мгновение напряжённого молчания показалось вечностью. Туумон осознал весь масштаб угрозы. Если Человек, пусть даже через фрагмент Уюла, знает обо всём, то их преимущество растворяется, как лёд в горячей звезде.

– Плохая новость, но не фатальная, – наконец отозвался Туумон, стараясь держать себя в руках. – Будущий контакт нужно обезопасить. С этой стороны есть возможности?

Беналин облегчённо вздохнула, уловив готовность предводителя не рушить планы, а искать выход.

– Мы будем работать над проблемой, предводитель. Мы создадим барьеры, фильтры, да, что угодно для защиты сознания Калунды. К тому моменту, когда она будет готова к контакту, у нас уже будет разработана защита.

Туумон чуть приподнял мысленную «бровь», словно оценивая, можно ли доверять этим обещаниям. Но выбора не было.

– Хорошо, работай, – произнёс он с суровой отрешённостью. Ему оставалось только надеяться, что Беналин и её Ищущие не подведут. Пока они готовят защиту, Калунда восстанавливается, сам Туумон будет искать новый ход в этой игре, где правила писались на ходу, и противник оказался сильнее и сложнее, чем он мог предположить.

Глава 6

Пётр, покинув рубку вражеского корабля, буквально вывалился в безмолвие космоса. Едва очутившись за бортом, он всей своей энергетической сущностью ощутил, как напряжение от контакта с Озами, будто морозной волной, свалилось на его плечи. Он ещё не оправился после той встречи с Уюлом, а теперь получил новый, куда более травмирующий опыт. Слабость разливалась по его существу, как густой туман, лишая воли к движению, словно кто-то вытащил из него все внутренние резервы. Это было не просто утомление – это была опустошённость, которая пугала своей глубиной.

Солас, почувствовав изменения, тут же появился рядом – его энергетическое присутствие в этом безбрежном вакууме ощущалось как тёплое, поддерживающее поле. Он осторожно «подпитал» Петра энергией, словно вливая живительную силу прямо в ослабевшие контуры его сущности. Пётр вздрогнул, ощутив, как холодный сгусток истощения постепенно отступает. Глубоко внутри вспыхнуло облегчение. Ещё бы несколько мгновений – и он бы рухнул в никуда, потеряв способность мыслить связно.

– Посредник, что произошло? – негромко, но тревожно спросил Солас. Его «голос» звучал приглушённо, но в нём Пётр читал беспокойство.

– Почему ты оказался здесь полностью энергетически опустошенным?

Пётр собирался с мыслями. Ему казалось, что в сознании остался хаос. Однако, постепенно собравшись, он заговорил, стараясь придать мыслям ту уверенность, которой ещё не чувствовал.

– Солас, ты не поверишь, я узнал всё о цивилизации, которая сейчас атакует наши миры. И называются они Чкины.

Солас внимательно слушал, не перебивая, лишь усиливая поток подпитки, чтобы Пётр смог говорить дальше.

– И что, Чкины настолько сильны, что смогли полностью опустошить тебя энергетически? – спросил Солас, в его тоне скользила неуверенность. Он привык считать Петра куда более стойким.

Пётр горько усмехнулся мысленно:

– Это не они, а Озы, которые контролируют Чкинов, – признался он.

При упоминании Озов Солас ощутимо напрягся. Тень беспокойства дрожью пробежала по его энергетической сущности.

– Поясни, Посредник, – тихо, но настойчиво потребовал Солас.

Пётр начал рассказывать. Он описал, как столкнулся с Озами через сознание Чкинов, как чувствовал их ледяную суть, как сам начал трансформироваться в это странное ледяное существо, материальное и холодное, словно воплощение чуждой цивилизации. Он не скрывал своей растерянности и страха. Ему казалось, что из него выковырнули часть собственной сути и подменили чем-то иным, ледяным, чужим.

Когда он закончил, Солас ненадолго замолчал. Затем он заговорил медленно, с оттенком грустного понимания:

– Вот оно что. Я обратил внимание, что твой аватар во внутреннем периметре Земли стал голубоватым. Теперь понимаю, в чём дело. Состоялся контакт Человека с Озами, нашими древними врагами… Это не может быть простой случайностью.

Пётр поморщился, если так можно сказать о своей энергетической форме:

– Странно другое, Солас. Откуда у меня появилась способность к такой трансформации? И к общению с Озами? Я чувствую их, понимаю их, словно они близки мне. Это пугает.

Солас вздохнул мысленно, его голос стал печально-мягким:

– Посредник, ты упустил главное. Помнишь, я говорил тогда, после твоего боя с разведчиком Озов, что мы не знаем, как его воздействие скажется на тебе? Я сделал всё, что мог, чтобы нейтрализовать возможные последствия. Но, видимо, Уюл оставил в тебе «ключ». Этот ключ открыл тебе доступ к пониманию Озов и даровал способность к трансформации. Уюл не просто напал на тебя тогда – он изменил твою сущность.

Слова Соласа, наполненные тяжёлым осознанием, повисли меж ними. Пётр ощутил, как внутри него шевельнулся страх: значит, всё это время он нёс в себе часть вражеской сущности. Теперь понятно, почему он так вымотался – в нём шла борьба. Ему предстоит принять эту новую часть себя или попытаться изгнать её. Но сейчас, здесь, в космосе, рядом с Соласом, он по крайней мере не был один. И пусть ситуация ужасна, Солас не отвернулся от него, а поддержал.

– Если так, – произнёс Пётр, собравшись с духом, – мне придётся научиться владеть этими способностями. Я не могу позволить Озам использовать меня в качестве канала. Я должен понять их силу, чтобы защитить наших людей.

Солас согласился, проявляя одновременно тревогу и уважение:

– Посредник, это опасный путь. Но я буду с тобой. Давай подумаем, как использовать эту новую силу так, чтобы не стать их марионеткой. И да, нам нужно узнать больше о самих Озах, о тех же Чкинах и о том, что они задумали.

Пётр стиснул волю и сказал твердо:

– Согласен. Я знаю: победить страх можно только, глядя ему в лицо. Теперь, когда я стал частью этой странной игры, нужно продвигаться вперёд. Давай обсудим стратегию, Солас.

Две энергетические сущности парили в безбрежном космосе, в нескольких шагах от вражеского флота, от человеческих миров и от тайн, скрытых в глубинах вселенной. Их мыслеобмен звучал тихо и напряжённо, они размышляли, как противостоять силе, которая сокрушала целые цивилизации и умела менять сущность людей.

Пётр закрыл глаза – или, точнее, сконцентрировался, пытаясь упорядочить мысли и понять, что с ним происходит. Он чувствовал, как холодная дрожь догоняет остатки страха, смешиваясь с нарастающей уверенностью и странным возбуждением от осознания своей новой силы.

– Я не понимаю, как это происходит? – произнёс Пётр, и голос его звучал более уверенно, чем прежде, хотя внутри царил хаос. Он всё ещё приходил в себя после пережитого контакта.

Солас и сам был сбит с толку. Его дыхание, если можно так назвать энергетические ритмы существа, стало чуть более частым, словно он пытался найти логическую нить в клубке непонятных явлений.

– Видимо, под воздействием особых внешних обстоятельств, – наконец ответил Солас. – Таким обстоятельством стало сканирование Озом пространства через сознание командующего Чкинов. Это вынудило твой разум резонировать с их сущностью.

Пётр прикрыл мысленный «взор», вспоминая тот момент. Да, тогда ему казалось, что он способен на многое.

– Солас, я чувствовал в тот момент, что могу легко взять этот флот под контроль… – слова звучали осторожно, почти испуганно. Это было не бахвальство, а признание того, что его возможности перестали быть для него понятными. Он мог подчинить разум бойцов, как будто это были пешки в его шахматной партии.

Солас задумался, напряжённая тишина говорила о многом.

«Посредник мог понимать Озов и контактировать с ними», – думал он, и в его сознании всплывали тревожные образы. – «Ава давно общается ментально, Озы тоже, и теперь человек, вмешался в эту игру. Значит ли это, что он постиг их метод общения, сумел вытащить тайны из их сознания? Если да, опасность колоссальна. Озы или Ава – не просто противники, это могучие цивилизации, которые вершили судьбы целых галактик. И теперь в их борьбу, через Посредника, вклинивается третья сила – Люди. Катастрофа может быть близко!»

Солас, наконец, решился высказаться:

– Посредник, я даже не знаю, что сказать. Надо разобраться. Ты считал информацию с сознания Оза?

– Да, считал. Я сразу понял, кто это. Калунда – сущность, тесно связанная с предводителем Озов, Туумоном, – сказал Пётр, стараясь говорить ровно, вспоминая мельчайшие подробности. Ему казалось, что чем подробнее он расскажет, тем точнее Солас сможет помочь.

– Дальше? – Солас был напряжён до предела, он хотел узнать всё, что успел постичь Пётр.

– Озы готовы атаковать звёздный сектор, где, по их мнению, скрываются Ава, – сказал Пётр, давая Соласу осознать серьёзность положения.

Солас не выдержал и поторопил:

– Продолжай, это очень важно!

Пётр тяжело вздохнул, пытаясь объяснить:

– Атака откладывается только потому, что они не видят, где именно прячутся Ава, и боятся угодить в ловушку. Они уже отправили разведчиков, мы их уничтожили, вместе с командиром отряда. Он не смог передать конкретных координат или подробностей, только упомянул, что его победил Человек, и надо опасаться людей. Вот они и послали флот проверить, кто такие эти Люди и правда ли, образы о их силе.

Солас ощутимо напрягся, его энергетический контур стал более жёстким, будто он готовился к отражению удара.

– Понятно, и случайно они наткнулись на тебя, обнаружив, что именно ты – тот самый могучий боец, победивший разведчика Озов.

– Примерно так, – подтвердил Пётр, чувствуя, как страх сменяется холодным расчётом. Он уже не ребёнок в этом огромном театре военных действий межцивилизационного масштаба. Он, возможно, ключевой игрок.

Солас попытался осмыслить полученную информацию. Ему было понятно одно: Озам судьба Чкинов безразлична, они – просто инструмент. Значит, Чкины – расходный материал в большой игре. Но Пётр, сам того не желая, стал важной фигурой в этой космической политике. Солас почти гордился тем, что Посредник стал настолько значим. Но страх не отпускал – ведь ставки стали запредельными.

– В целом ты вёл себя правильно, – наконец произнёс Солас, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. – Озам действительно всё равно, что будет с экипажами Чкинов. Нам надо решить, как использовать твою новую силу и твои возможности. Ты уже не просто человек из земной цивилизации. Волею случая ты вышел на вселенскую политическую арену. Это невероятно… О таком и мечтать было невозможно. Теперь о главном: что Человек, то есть ты, мог передать Озам? Что они скачали с твоего сознания?

В его словах звучала искренняя тревога. Он понимал, что если Пётр потерял важные секреты, это может быть крайне опасно. Теперь, когда ситуация перестала быть локальным эпизодом и стала межзвёздной игрой, ошибка может стоить цивилизациям жизни.

– Откуда я знаю, Солас? – в голосе Петра звучала усталость и недоумение. – Я чувствовал ее присутствие, но словно краем сознания. Она словно спровоцировала мою трансформацию в ледяного монстра, но при этом я оставался самим собой, со своим разумом, своими воспоминаниями. А она существовала только как некий паразит или тень.

Солас напряжённо заискрился мыслями, словно шаровая молния, стараясь оценить новую информацию.

– Посредник, ты сам-то понимаешь, что говоришь? Это звучит почти бессмысленно, даже для меня! Наши враги играют с твоим сознанием, и, похоже, сами не знают границ своих возможностей. Мне сложно представить более запутанную ситуацию.

Пётр ощутил знакомый комок беспомощности в груди, пусть теперь у него не было ни тела, ни груди в привычном смысле.

– Что же делать, Солас? – спросил он, пытаясь приглушить дрожь в своём голосе. Он привык быть уверенным, но сейчас любая уверенность была хрупкой.

Солас сосредоточился. Он знал, что нужно действовать осторожно:

– Мне нужно точно знать, считал ли этот Оз информацию из твоего сознания. Это ключевой вопрос. Если он знает слишком много о нас, о тебе, о Земле, это катастрофа.

– И как ты это сделаешь? – спросил Пётр, чувствуя вспышку тревоги. Он не любил, когда копались в его сознании, но сейчас у него не было выбора.

– Только ты сам можешь мне помочь, – Солас постарался говорить мягко, успокаивающе. – Мне нужно провести сканирование твоего сознания. Посмотреть, что изменилось после контакта, нет ли там «отпечатков» Озов, скрытой информации, которую они могли забрать или оставить.

Пётр вздохнул мысленно, смиряясь с неизбежностью:

– Ты же знаешь, я согласен. Мне самому не улыбается превратиться в Оза или стать их инструментом. Это жуткое существование: бесчувственное, чужое. Надо разобраться, пока не поздно.

Солас мысленно кивнул в эфирном пространстве, его энергетический силуэт стал ровнее:

– Хорошо, Посредник, я постараюсь тебе помочь. Мы оказались перед умопомрачительными перспективами: союз или противостояние с древними цивилизациями, новые способности… Но об этом позже. Сначала – выясним, что творится у тебя в голове.

– Когда начнём? – Пётр уже догадался, что Солас не будет откладывать на потом.

Солас ответил уверенно:

– Давай прямо сейчас. Возвращайся в своё тело. Будет лучше, если ты ляжешь в медицинскую капсулу. Это облегчит процесс сканирования.

Но Пётр покачал мысленной головой, и в его голосе прозвучала твёрдость:

– Нет, Солас, никаких капсул. Я открою сознание самостоятельно. Проблем не будет. Я не хочу лишних процедур сейчас, и так всё слишком сложно.

Солас хотел возразить, но услышал в тоне Петра неподдельную решимость. Может быть, самостоятельность Посредника – лучший путь.

– Хорошо, как скажешь. Возвращайся в тело, и я начну.

Пётр не стал тянуть время. Он сосредоточился, ощутил, как его энергетическая форма исчезает в глубинах корабля, медленно возвращаясь к плоти. Секунды спустя он открыл глаза уже в своём теле, на капитанском мостике. Латы холодно поблёскивали под светом приборов. Он был напряжён, но собран.

Капитан, всё это время наблюдавший за неподвижным главнокомандующим, увидел, как Пётр пошевелился и медленно поднялся. В нём чувствовалась какая-то решимость, странная уверенность после столь долгого бездействия.

Пётр негромко, но чётко произнёс:

– Поздравляю экипаж с первым успешным боем. Да, его действительно можно считать успешным. Один наш корабль нанёс значительный урон вражескому флоту. Мы разворошили осиное гнездо, и теперь врагам не удастся атаковать нас незаметно. А также получили нужную информацию и можем вернуться в свою систему. Время на подготовку у нас есть.

Тит слушал внимательно. Он знал, что случилось серьёзное столкновение, но слова Главнокомандующего звучали так, будто всё прошло по плану. С чем-то он соглашался, с чем-то нет. Он хотел понять детали.

– Главнокомандующий, при всём уважении, мы атаковали флот противника, нанесли ему максимальное поражение, а в ответ не получили ни единого выстрела. Враг не вышел на связь, мы до сих пор не знаем, какая цивилизация нас атакует. И, учитывая их молчание, мы понятия не имеем о том, каким оружием они располагают и насколько оно эффективно. Меня беспокоит, что мы не знаем главного: кто они?

Пётр выслушал капитана, стоя неподвижно, словно статуя в своих чёрных латах. В рубке повисла напряжённая тишина. Мягкий свет приборов выхватывал то одно, то другое лицо, и на фоне едва слышного гудения систем каждый звук казался громче, чем на самом деле. Операторы, занятые своими панелями и датчиками, несмотря на дисциплину, невольно настораживали слух, ожидая ответа Петра. Они понимали, что сейчас в центре внимания – самый серьёзный вопрос: кто они, эти таинственные враги, и что за опасность им грозит?

Пётр понимал, что в этот миг нужно выбирать слова осторожно. В рубке находилось много операторов, каждый из них уловил бы тонкие оттенки реакции командующего. Как лидеру, ему нужно не только ответить капитану, но и укрепить уверенность экипажа. Но прежде, чем заговорить, он обратился к БИС флагмана – высокоразвитому интеллекту, который уже показал удивительную глубину понимания ситуации.

– А ты что думаешь, БИС? Согласен с вопросами капитана? – мысленно прозвучал острый запрос. Пётр спрашивал не просто о мнении, а о поддержке и вере в свои действия.

Ответ БИС пришёл незамедлительно, чёткий и спокойный:

– Главнокомандующий, я провёл бой наилучшим образом. Не получить ответного огня – это искусство полководца. Враг не сделал ни единого выстрела, и это означает, что вы, как командир, всё спланировали безупречно. Что до остального: вы знаете, кто атакует нас, и я уверен, что вы действуете осознанно и уверенно. Благодарю вас за высокую оценку проведённого мною боя.

Слова БИС звучали так, будто разум корабля полностью доверял своему командиру. В отличие от капитана, который прямо требовал ответов, БИС не сомневался. Он видел в действиях Петра стратегию, а не импровизацию. Это убеждало Петра в том, что он не один в своих планах, что у него есть могущественный союзник в лице флагмана, а не просто человек.

Пётр ощутил лёгкую волну облегчения, но знал: эти слова не для всех. Он должен был объясниться с капитаном, не открывая всех карт, не раскрывая диковинных секретов о существах, способных атаковать их.

Главнокомандующий медленно поднял руку в латной перчатке, жестом заставив часть операторов отвести глаза от панелей и смотреть на него. В голосе появилась твёрдая уверенность, но сквозила и скрытая напряжённость – ситуация слишком сложна, чтобы быть полностью спокойной:

– Хорошие и правильные вопросы, капитан. Отвечу так: бой проведён в высшей степени профессионально, и мы получили все ответы на поставленные вами вопросы. Нас атакует цивилизация Чкинов с планеты Ктолон.

На этих словах он совершил лёгкий жест рукой, и в центре рубки вспыхнула голограмма. Светящиеся потоки данных сливались воедино, формируя изображение существа, не похожего ни на что, к чему люди могли привыкнуть. Грубые формы тела, поблёскивающие осколки ледяных наростов, искривлённые конечности со шипами – всё это создавалось из холодных, мерцающих линий. Цвет и фактура говорили о враждебной среде обитания.

– Вот так они выглядят, капитан, – Пётр медленно обвёл взглядом рубку, задержав его на лице Тита Флавия. – Они живут при температуре примерно минус двести градусов. Их жизнедеятельность основана на иных принципах, нежели всё, что мы знали прежде. Представьте существ, способных существовать в глубоком, почти абсолютном холоде, и при этом вести межзвёздную войну. Вот, таковы Чкины.

Он сделал паузу, позволяя людям в рубке переварить увиденное. Некоторые операторы не скрывали потрясения, другие, наоборот, затаили дыхание. Сведения о новом враге вызывали смесь страха и любопытства.

– Ударная мощь их оружия, – продолжил Пётр, понижая голос, – запредельна. Для нас будет серьёзной ошибкой попасть под прямой выстрел. Это не те, с кем стоит сталкиваться без подготовки. Это серьёзный противник, капитан. И тем ценнее тот факт, что мы сумели извлечь информацию, не понеся при этом катастрофических потерь.

Тит Флавий слушал, и в его взгляде читались сложные чувства: уважение, тревога, недоверие. Он никак не мог понять, откуда у главнокомандующего такие подробности. Самое странное – Пётр говорил так, словно сам лично беседовал с этими существами. Как такое возможно? Капитан хотел было снова заговорить, задать вопросы, узнать больше данных, но главнокомандующий заметил это по едва заметному движению губ. Не дожидаясь новых возражений, Пётр поднял руку, заставляя капитана замолчать ещё до того, как тот успел вымолвить хоть слово. Его голос звучал теперь твёрдо и почти холодно:

– Хватит вопросов, капитан. Вы знаете то, что положено вам знать. Ведите корабль по проложенному курсу. И запомните: если вы чего-то не знаете, это не означает, что другие тоже находятся в неведении. Я покидаю рубку, принимайте командование кораблём.

Эти слова прозвучали как ясный сигнал: граница между информацией, доступной капитану, и тайной, хранимой главнокомандующим, была обозначена чётко и безапелляционно. Пётр обвёл рубку взглядом, в котором уже не осталось и тени сомнения. Его авторитет и решительность заставляли утихнуть любые попытки к дискуссии. Это был приказ человека, который сам нёс бремя своих знаний.

Сказав это, Пётр повернулся и твёрдым шагом направился к выходу, оставляя капитана и операторов в тихом замешательстве. Он направлялся в свой отсек, туда, где ему предстояло серьёзное испытание – сканирование его сознания Соласом. То, что ждало его впереди, было не менее важным, чем весь бой с Чкинами. Впереди был путь к пониманию собственной природы и новых сил.

Пётр вошёл в свой отсек, ощущая, как усталость и напряжение постепенно отпускают. Сняв чёрные латы, он аккуратно разместил их на специальной стойке. Материал лат поблёскивал при слабом освещении, словно напоминая о недавних схватках. Он глубоко вздохнул, стараясь успокоить бурю мыслей в голове, и лениво опустился в кресло. В отсеке было почти темно, лишь несколько индикаторов мягко светились. Они казались крошечными маяками стабильности в этом неспокойном мире.

Повернув голову к камере, Пётр тихо, но чётко сказал:

– БИС, я отключусь на некоторое время. Меня не беспокоить. Курс прежний.

– Слушаюсь, главнокомандующий. Отдыхайте, вы блестяще провели операцию.

От этих слов Пётр ощутил лёгкое тепло в груди. Он знал, что БИС – всего лишь ИИ, но в нём уже давно скопился некоторый эмоциональный отклик. Это было приятно, как получение негромкой, но искренней похвалы.

– Мы провели, БИС, мы, – поправил Пётр, подчёркивая командную работу.

– Спасибо за высокую оценку моих способностей, – отозвался БИС, и в голосе даже показалось чуть больше жизни, чем можно было ожидать от искусственного интеллекта. Но Пётр не стал развивать тему, он был слишком сконцентрирован на предстоящей работе.

Он закрыл глаза ментально, без слов, связался с Соласом, своим таинственным наставником и союзником. Ответ пришёл мгновенно, словно Солас только и ждал сигнала:

– На связи, Посредник.

Пётр слегка улыбнулся. В тишине своего отсека он позволил себе каплю спокойствия.

– Солас, я готов к сканированию.

Голос Соласа прозвучал мягко и уверенно, как будто он уже предчувствовал тревогу Петра:

– Хорошо, Посредник. Расслабься и открой своё сознание. Не волнуйся, у меня уже имеется опыт подобного сканирования.

Пётр раздражённо фыркнул: ему не нравились долгие предисловия. Он прошёл через бой, контакт с Озами, а теперь не мог терпеть лишних слов:

– Приступай уже, хватит успокаивать… – его голос прервался. В следующее мгновение он погрузился в глубокое отключение сознания.

Солас не стал терять времени. Он осторожно и предельно деликатно, коснулся сознания Петра тысячью энергетических рецепторов. Ему сразу показалось этого мало. Прежний опыт подсказывал, что сознание Посредника очень сложное, нестабильное. Он сформировал ещё несколько тысяч рецепторов, как тончайших ментальных щупалец, и очень медленно начал сканирование.

Он помнил прошлый опыт, когда мозг человека был хрупким и любое резкое вмешательство могло причинить ущерб. Но на этот раз Солас сразу отметил: хрупкость исчезла. Мозг Петра не был таким, как прежде. Теперь это было компактное, устойчивое хранилище информации, мозг стал подобен кристаллу, а не студню. А сознание напоминало сознание Молторанцев.

Солас замер от удивления. Как же это получилось? Соприкасаясь с Озами, сознание Посредника так изменились?!

«Ну а чего я хотел?» – мелькнула мысль Соласа. – «Я сам же его трансформировал. Теперь у меня есть возможность исследовать его глубже, ведь это первый опыт такого порядка во вселенной.»

Солас продолжал сканирование, осторожно перебирая нити сознания Петра. До сих пор всё было ровно и предсказуемо, информация не расходилась с тем, о чём говорил сам Посредник. Но вот он добрался до странного участка памяти, который, словно скрытая комната, выделялся среди остальных структур. Там, где остальные зоны светились беловатым, согревающим теплом, этот участок пульсировал едва заметным голубоватым мерцанием, холодным и отчуждённым.

«Что это?» – Солас мысленно дрогнул. Он помнил свой прошлый опыт лечения Петра после столкновения с разведчиком Озов: тогда этого участка не было. Это значит, что он появился недавно, возможно, после последнего контакта. Волнение пробежало по его сущности, как резкое понижение температуры. Было ясно, что это нечто чужеродное, несущее энергетику Озов.

Солас задумался, а в его обычной уверенности появилась опасная трещина. Существо, способное исцелять и трансформировать сознания, столкнулось с феноменом, которого не понимало. Он знал, что любое бездумное вторжение в эту область может быть опасным. Но как быть дальше? Оставить без проверки нельзя – ведь это может быть скрытая ловушка Озов или источник новой трансформации, неконтролируемой и разрушительной.

«Попробовать просканировать этот участок глубже?» – мелькнула мысль. В голове Соласа промелькнул образ того, что может произойти. Посредник уже однажды превратился в ледяного великана – и что, если это повторится сейчас, в процессе сканирования? Что, если эта область – словно портал в реальность Озов? Стоит лишь прикоснуться, как хлынет чужой холод? Но без эксперимента не понять, как поступать дальше. Придётся рискнуть.

Приняв решение, Солас обратился к Молторанцам – своим бойцам. Молторанцы, мастера в создании силовых барьеров и энергощитов, мгновенно ответили на просьбу. Через долю секунды корабль, в котором находился Посредник, был укутан в силовой кокон – невидимую крепость, которую невозможно пробить обычными средствами. Этот шаг был мерой предосторожности: если что-то пойдёт не так, хотя бы сам корабль и его экипаж будут защищены.

«Отлично, теперь мы в безопасности», – подумал Солас, стараясь внушить себе уверенность. Теперь он мог сосредоточиться на исследовании неизвестной области. Он аккуратно протянул свои энергетические щупальца, тончайшие нити сознания, к подозрительному фрагменту.

Сначала ничего не произошло. Странно, участок оставался стабильным на вид, но Солас чувствовал, как каждая его «клеточка» сканирующей сущности начинает зябнуть, словно попала в обледеневший вакуум. Он продвинулся глубже и тут же ощутил пронизывающий холод, как будто погрузил руку в ледяную воду. Холод был не просто температурой – он был враждебной силой, живой и опасной. И в тот же миг энергетическое тело Соласа словно сковало незримой хваткой. Он не мог пошевельнуться, не мог отступить, почувствовал себя парализованным и уязвимым.

И тут случилось нечто ужасающее своей быстротой: тело Петра, лежавшее неподвижно, вдруг дернулось, напряглось. Мгновенно он преобразился в того самого ледяного великана, которого Солас так опасался. Ледяные латы, искрящееся голубое свечение, нечеловеческая мощь – всё проявилось в долю секунды. Весь отсек словно пропитался морозным дыханием, а сам Пётр… Нет, теперь это был не Пётр, а нечто иное в человеческой оболочке.

Солас яростно боролся, пытаясь вырваться из ледяного плена, но усилия были тщетны. Он осознал, что попал в западню, которую сам же и спровоцировал, решившись проникнуть в чужеродный участок сознания. Он услышал голос очнувшегося Петра – знакомый, но звучавший немного иначе, словно окутанный ледяными резонансами.

– Солас, я же говорил, что со мной это уже случалось. Ты нашёл, почему? – спросил Пётр, и в его голосе не было страха, скорее лёгкое любопытство, смешанное с внутренним напряжением. Но Солас не мог ответить: его энергетическую сущность парализовало, он не мог даже сформулировать мысленный отклик. Всё его существо билось о ледяную стену, мешающую говорить, думать, действовать.

А Пётр в этот миг словно пробуждался. Он понял, что вновь трансформировался в ледяного великана и при этом держал чью-то энергетическую сущность под контролем. Это было одновременно пугающе и захватывающе, как осознание того, что у тебя есть сила, о которой ты раньше не подозревал. Но как только он сосредоточился и рассмотрел свою «жертву» внимательнее, осознал, что это Солас – его союзник, его друг и наставник. Ему стало стыдно, что он держит друга в морозных тисках, будто врага.

В следующую долю секунды хватка ослабла, и Солас, наконец, вдохнул энергетический «воздух» свободы. Он успел вовремя остановить Молторанцев, которые уже были готовы нанести сокрушительный удар по источнику угрозы. Смог собрать волю и дать приказ, сдерживая панику своих соратников:

– Спокойно, я справлюсь. Продолжайте энергетическую блокировку, – твёрдо произнёс Солас, обращаясь к Молторанцам. Его слово для них было законом, и они немедленно подчинились, переходя в режим защиты. Страх оставил осадок в душе, но Солас знал: теперь важнее всего разобраться в ситуации.

Пётр же, окончательно поняв, что наделал, поспешил извиниться, его голос звучал глухо и смущённо:

– Извини, друг, всё, что произошло, было бессознательно…

Но Солас не дал ему договорить, прервав довольно бесцеремонно, хотя и без злобы:

– Не извиняйся. Ты предупреждал. Я сам спровоцировал твою трансформацию. К счастью, я принял меры предосторожности. Ты стал особью Оза, но не совсем. У тебя сформировался участок сознания, отвечающий за эту трансформацию. Я подозреваю, что это своеобразное «наследство» от Разведчика. Видимо, я не смог полностью вывести его энергетику из твоего организма. Теперь она – часть тебя. И кто знает, во что это выльется. Может, это дар, а может – проклятие. Главное, что в этом облике ты контролируешь себя и не становишься безумной угрозой для нас всех.

Слова Соласа звучали устало, но решительно. Он понимал, что ситуация вышла за рамки привычного: Посредник, призванный быть мостом между Молторанцами и людьми, способен теперь принять облик их врага – Оза. Это переворачивало все их представления о статус-кво.

Пётр слушал и чувствовал, как внутри его медленно накатывали волны эмоций: смятение, страх, интерес, решимость. Он – Посредник, уникальное существо, а теперь ещё и носитель иных сил. Но если Солас не отворачивается от него, значит, у него есть шанс понять и приручить эту опасную силу. С тревожной уверенностью он взглянул вглубь себя, словно пытаясь ощупать границы новой власти, и тихо, но твёрдо произнёс:

– Я уже понял, что теперь придется с этим жить. Ты прав: предупрежден значит вооружен, давай разбираться, давай экспериментировать. Если я стал настолько опасен, может быть, лучше меня уничтожить? – спросил Пётр ровным тоном, словно предлагая обыденное решение. Но в этой ровности сквозила жуткая готовность к самопожертвованию. От такой искренней решимости Соласа словно окатило холодной водой. Обычно существа, обретшие силу, цепляются за жизнь ещё крепче. А здесь Посредник, носитель уникальных возможностей, предлагал себя уничтожить, чтобы не причинить вред ни Молторанцам, ни людям, ни другим союзникам.

Солас не мог скрыть потрясения:

– Почему ты хочешь пожертвовать собой? – спросил он резче, чем хотел, в его голосе звучало недоверие.

– Всё просто. Чтобы жила человеческая цивилизация. Чтобы вы, Ава, Молторанцы и Кагмы смогли победить. Жертвуя собой, я упрощаю задачу. Без меня – никакой угрозы, никакой неизвестности.

В рубящем ритме этих слов Солас услышал благородство, которого не ожидал. Он знал Петра как сильного воина, как Посредника, но сейчас видел – существо, готовое расстаться с собственной жизнью ради общего блага. Это было одновременно достойно и пугающе.

– Достойный ответ, Посредник, – тихо произнёс Солас, стараясь вложить в свои слова и уважение, и упрёк за излишнюю поспешность. – Умереть мы всегда успеем. А сейчас у нас появился невероятный шанс узнать больше. Понять природу твоих сил и использовать их. Не надо спешить с таким решением. Сначала разберёмся в твоих возможностях.

Пётр мысленно кивнул, словно соглашаясь. Ему нужно было услышать именно это – что есть альтернатива отчаянной жертве.

– Хорошо, – отозвался он, – ты говорил о возможностях. Я чувствую себя иначе, но не скажу, что ощущаю связь с Озами прямо сейчас.

– Отлично. Корабль окружён коконом из бойцов Молторанцев, они создают энергетическую защиту, – пояснил Солас. В его голосе слышалось напряжение, но уже без паники. – Сейчас я прикажу им снять защиту, и мы посмотрим, сможешь ли ты почувствовать связь.

Пётр ощутил перемену почти мгновенно: будто сняли плотную, невидимую занавеску. Его сознание внезапно захлестнул поток данных, тысячи новых сигналов. Он «увидел» Молторанцев – фигуры света, окружающие корабль, настороженных, готовых к любому развитию событий. Они были как спектральные стражи, выстроившиеся в кольцо обороны.

– Расслабьтесь, я себя контролирую. Вы – друзья, и я не нападу на вас, – обратился Пётр к Молторанцам, его мысль была полна миролюбия. Он хотел показать, что угрозы больше нет.

Солас, уловивший эту передачу, продолжил:

– Хорошо, Посредник. Теперь, чувствуешь ли ты связь с Озами?

Пётр затих, стараясь сосредоточиться. Внутри него жил страх: что будет, если связь установится?

– Пока нет, – ответил он через миг, и в его голосе звучало облегчение. Касаться разума Озов было всё ещё страшно.

– Попробуй просканировать их. Вспомни Калунду. Представь её образ, её энергию, – предложил Солас осторожно. Он понимал, что это риск, но без опыта они не разберутся.

Пётр заколебался. Он вспомнил разговор с Калундой, огромную ледяную фигуру и чувство враждебной силы. Собравшись, он мысленно сформировал образ Калунды, пытаясь найти среди шумного космического эфира её особый, холодный сигнатурный след.

К его удивлению, связь установилась, но была крайне слабой, словно тонкая нить над пропастью. Едва ощутив эту слабую нить, Пётр мгновенно оборвал её, как если бы отдёрнул руку от раскалённой плиты.

– Я сделал это, – выдохнул он напряжённо. Внутри заструилось смятение. Ему удалось прикоснуться к сознанию Калунды, пусть и ненадолго. Он понял, что обладает реальной способностью протянуть щупальца к врагу.

Солас воспринимал его волнение и понимал: с каждым шагом они приоткрывают дверь в неизвестность. И хотя это пугает, никто из них не собирается поворачиваться назад. Теперь им предстоит научиться ходить по лезвию между миром людей и силой Озов.

– Солас, я могу установить с ними связь, я могу отслеживать их стаю, – проговорил Пётр, стараясь говорить ровно, но голос всё же дрожал с едва заметным оттенком волнения. Он знал, что за последние минуты произошло слишком много странного, и теперь всё, что он скажет или сделает, может изменить ход будущих событий.

Солас воспринял эти слова с осознанной настороженностью. За этим утверждением Петра скрывались неожиданные последствия. Если Посредник способен сканировать и отслеживать стаю Озов или хотя бы Калунду, значит, они тоже могут почувствовать его присутствие.

– Отлично, – ответил Солас напряжённо. – Но и они тебя видят и отслеживают. Или, может быть, ты можешь блокировать своё сознание так, чтобы они не смогли тебя засечь?

– Пока не знаю, – с видимой растерянностью ответил Пётр. Эта мысль была свежа и пугающа – он мог чувствовать врагов, но мог ли он скрыться от них в ответ?

– Давай попробуй трансформироваться обратно в человека, – предложил Солас. Звучал он так, будто возился с неисправным устройством, пытаясь найти нужную кнопку. В душе у него клокотала смесь заботы, любопытства и ответственности. Он думал: «Теперь мне придётся не просто помогать ему, но и воспитывать его, учить, как держать себя и свою силу в руках».

Пётр нахмурился, вопросительно взглянув в пустоту, где мысленно ощущал присутствие Соласа:

– Как, Солас?

Солас тяжело вздохнул. Ему приходилось давать указания по самым элементарным вещам, которые для него самого давно были понятны, а для Петра всё ещё оставались мистикой:

– Подумай и представь себя человеком. Так, как представлял себя раньше, до всех этих трансформаций.

Через мгновение Пётр вновь оказался человеком, сидя в кресле, в своём обычном теле. Единственно, воздух в отсеке остался прохладным, будто память о недавнем ледяном облике. Он провёл ладонью по лицу, словно проверяя, всё ли на месте. Сердце колотилось.

– Отлично, Посредник, – одобрил Солас. – Сейчас я проверю, «фонишь» ли ты или нет. То есть, излучаешь ли сигнатуру, по которой Озы тебя засекут.

Пётр сидел, переживая весь невероятный опыт последних минут. В его голове смешались страх, удивление, трепет перед новой силой и ответственность, которая теперь легла на его плечи. Он не знал, что делать дальше, как использовать эти способности на благо.

– Посредник, – раздался в сознании голос Соласа. – Я проверил: тебя нельзя засечь, только если ты сам этого не захочешь. Значит, твоя маскировка в человеческом облике идеальна.

– То есть, Калунда меня засекла только потому, что я этого захотел? – уточнил Пётр. Мысль о том, что он неуязвим для обнаружения, пока сам этого не захочет, была немного успокаивающей.

– Да, именно так. Ну и что с того, что она знает о тебе? Она уже в курсе, что ты здесь, что ты Человек. Посредник-Человек – это звучит гордо! И ты заставишь всех в это поверить.

Пётр вздохнул, почувствовав нарастающее давление судьбы:

– Великая миссия… Но пока на кону безопасность Солнечной системы. Чем могут помочь мои способности прямо сейчас?

Солас выдержал паузу. В его тоне появилась задумчивость:

– Давай подумаем. Нельзя принимать решения сгоряча, надо всё взвесить. В настоящем Озы сделали два хода. На первый мы ответили: ты уничтожил разведчика Уюла, а мы – его бойцов. Второй ход – нападение Чкинов на Солнечную систему. Твой манёвр, твое внезапное появление изменили расстановку сил. Раньше они замечали только нас, теперь – тебя. Ты превратился в ещё один значимый фактор в этой игре.

Пётр осознал глубину сказанного. Он не просто человек или Посредник. Теперь он – неизвестная величина, бросающая вызов и Озам, и всей сложившейся системе. Оттого внутри него вскипала смесь страхов и решимости. Ему предстоит понять, как использовать эти силы, чтобы защитить свои миры. Поэтому он добавил:

– Значит, всё потому, что Разведчик Уюл что-то напутал или хотел вернуть себя во вселенную, используя меня как сосуд для своей «реинкарнации»?

– Вполне может быть. Он посеял в тебе часть своей энергии, и сейчас это нам на руку. Ты будешь держать Озов в напряжении, а мы тем временем подготовимся к битве. Возможно, у нас получится их заманить в ловушку. Чкины – просто куклы, исполнители. Всё решают Озы.

Пётр кивнул, принимая эти слова как стратегический указатель. Но ему хотелось узнать больше о себе самом:

– Если так, они теперь наблюдают за мной, ожидают действий. Наверняка понимают, что при желании я легко могу разрушить их флот… – он сказал это небрежно, чтобы проверить реакцию Соласа.

Солас поднял энергетический взгляд и посмотрел испытующе:

– Посредник, действительно ли ты можешь уничтожить флот Чкинов, или это просто слова?

В вопросе чувствовалось сомнение, но и лёгкая провокация – будто Солас подталкивал Петра проверить себя. Пётр тихо вздохнул, радуясь, что ситуация всё-таки не лишена здорового скептицизма:

– Понимаю твои сомнения. Но помнишь, разведчик Уюл был гораздо мощнее этого флота?

– Помню, – признал Солас. – Но тогда я и Молторанцы накачивали тебя энергией. А как теперь?

Пётр усмехнулся:

– Допустим, у меня не получится разнести их флот на осколки. Но взять под контроль сознания экипажей Чкинов мне по силам.

Солас мгновенно напрягся, в его мыслях зазвучала серьёзная нота:

– Нет, Посредник. Я знаю Озов. Они ждут от тебя действий, ждут, что ты покажешь свою силу и докажешь свою значимость. Иначе они не станут вести с тобой серьёзный диалог.

– Думаешь? – Пётр нахмурился.

– Уверен. Калунда не отозвала флот, наоборот – дала понять, что он продолжит выполнять задачу. Они хотят увидеть твою силу, ту, о которой сообщил Уюл. Они ждут, что ты проявишь себя без посторонней помощи.

– Ты хочешь сказать, что я сразу после её слов должен был взять и стереть флот Чкинов в космосе? – в голосе Петра звучало недоумение, а в уголках сознания проскользнула легкая улыбка. Он начал воспринимать всю эту ситуацию как огромную стратегическую игру.

– Именно этого они от тебя ожидают, – Солас немного смягчился, заговорил спокойнее. – Если они так думают, значит, подозревают, что у тебя могут быть союзники. Но они не видят нас и не смогли ничего считать с твоего разума. Калунда видела лишь гибель Уюла в кусочке твоей памяти. Скоро они решат, что ты недостаточно умен или информирован, раз не предпринимаешь классических ходов.

Пётр откинулся в кресле, улыбнувшись уголком губ:

– Ну спасибо, утешил!– в его голосе звучала искра позитива, которой им так не хватало в этом жёстком, холодном пространстве вселенской политики.

На мгновение воцарилась тёплая пауза. Они оба понимали, что ситуация очень сложная, но тот факт, что они могут спокойно разговаривать, иронизировать, искать пути решения вместе, внушал надежду. Солас слегка смягчил тон, его голос прозвучал ободряюще:

– Посредник, мы разберёмся. Ты не один. Мы найдём выход, используем твои способности с умом и осторожностью. А пока давай сделаем паузу. Твоё развитие – наша главная карта в этой игре. И мы сыграем её красиво.

Глава 7

Солас хотел было ещё раз попытаться мягко успокоить Посредника, но Пётр опередил его, перехватив инициативу:

– Впрочем, Солас, похоже, ты прав. Если они считают меня ограниченным, то полагают, что я буду действовать иррационально и алогично. Как тогда, когда Калунда предложила союз, а я сделал иной ход. – Пётр говорил с оттенком насмешливого самоуничижения, словно комментируя собственные странные поступки. Но в тоне послышалась и хитрость – он явно что-то задумал.

– Возможно, но утверждать не буду… – Солас старался ответить максимально ровно, без лишних эмоций. Он сам чувствовал, как внутри него нарастает интерес, смешанный с насторожённостью. Пётр явно собирался предложить нечто нестандартное.

– И не надо утверждать, – отмахнулся Пётр, почти весело, – мы их удивим. Флот Чкинов направляется к Меркурию, верно?

– Да, там находится маячок. Знаю, что у тебя были соображения по поводу этой точки, но теперь… Что ты задумал? – Солас напряжённо ждал ответа, в душе уже готовясь к очередной сумасшедшей идее Посредника.

– Пусть флот Чкинов выполняет своё задание, пусть двигается в самое пекло – к Солнцу. Скажи, на каком расстоянии Меркурий от светила?

– Примерно семьдесят миллионов километров, фактически в короне звезды, – ответил Солас, немного смутившись. Он понимал, к чему клонит Пётр, и внутри у него мелькнуло смутное подозрение. Разве Посредник всерьёз думает, что звёздный жар решит их проблемы?

– Отлично, – Пётр словно потирал руки, предвкушая нечто грандиозное, – теперь посчитай, насколько раскалятся корпуса Чкинов по мере приближения к Солнцу?

– Расчёты элементарны: чем ближе к Солнцу, тем выше температура. Но что ты хочешь этим сказать? – Солас нахмурился. Он всегда думал о более прямых методах, но теперь понимал, что Посредник замышляет нечто более изощрённое.

– Всё очень просто, друг мой, – Пётр сделал паузу, добавляя драматизма, – наша звезда сделает всю работу за нас. Не придётся нападать лично, рисковать флотом или собой. Каменные корпуса кораблей Чкинов начнут плавиться и испаряться, и они либо сгорят, либо не смогут вырваться из гравитации Солнца. Представь себе зрелище: вражеский флот, застрявший в огненной ловушке!

Солас не удержался от удивления и восхищения:

– Ну ты и стратег! Это действительно может сработать. Я и не подумал бы о таком манёвре. Я собирался отражать их атаку у Меркурия, но твой план гораздо изощрённее. Без лишних потерь с нашей стороны… Флот Чкинов обречён.

– Верно, весь флот погибнет вместе со своими экипажами. Но постой… – в голосе Посредника зазвучала таинственная нотка. – Это лишь часть плана, Солас.

– Часть плана? – Солас насторожился. Он уже был впечатлён. Что ещё может предложить Посредник? – Ты меня заинтриговал. Какова остальная часть?

Пётр улыбнулся, в его тоне прозвучали мягкость и неожиданная доброта:

– Нет смысла губить целый флот. Зачем загонять их на смерть, если можно использовать в своих целях? Мы можем «припарковать» этот флот вместе с боевой станцией на орбитах Нептуна или Урана. А экипажи Чкинов, вместо того чтобы погибать в огне, можно поселить на спутниках Харона и Тритона. Условия там приемлемые для них. Пусть живут, пусть адаптируются. Зачем умножать страдания, если мы можем извлечь пользу из их присутствия?

Солас был поражён. Он ожидал от Петра хитрости, решимости, даже жестокости – но не великодушия. Ему вспомнились слова Петра о самопожертвовании, о ценности жизни. Сейчас он видел, что Посредник может быть и милосердным правителем, а не только безжалостным стратегом.

– Посредник… – сказал Солас теперь уже совершенно другим тоном, более мягким и уважительным, – ты меня поражаешь. Это не просто стратегия, это политика высшего уровня. Ты готов пожалеть даже своих врагов, дать им шанс на существование. Мысль о том, что они могут стать нейтральными игроками или даже нашими скрытыми союзниками, может привести к неожиданным выгодам. Я и не мечтал, что мы придём к такому решению.

В этот момент атмосферу напряжения смягчил тёплый оттенок взаимопонимания. Да, их ждут трудности, но сейчас, в этот миг, Пётр и Солас говорили не просто как наставник и ученик, не как воины, а как разумные существа, стремящиеся к лучшему будущему.

Солас, по натуре осторожный и дальновидный, не мог позволить себе слишком увлечься позитивными прогнозами. Он знал, что каждая продвинутая идея Посредника встречается с холодной реальностью. В его сознании вспыхнула новая мысль, и он решил поделиться беспокойством:

– При всём уважении, Посредник, Озы наблюдают за движением флота. Они будут фиксировать каждое наше действие. Если почувствуют неладное, прибудут и возьмут экипажи Чкинов под свой жёсткий контроль. Тогда весь наш план пойдёт прахом.

Пётр предполагал такой вопрос и уже подготовил ответ:

– Мы не дадим им такого повода. Сделаем так: найдём в поясе Койпера тысячу подходящих глыб льда и камня, направим их к Меркурию, по дороге создав иллюзию крупномасштабных боёв. Я буду якобы вести переговоры с Чкинами, а в это время „наши“ флоты будут „сражаться“ с этими метеоритами и астероидами, создавая иллюзию ожесточённых стычек. Никто не поймёт, что на самом деле мы просто имитируем войну. Люди на Земле, в отсутствие точной информации, сплотятся перед мнимой угрозой, укрепится боевая готовность. Мы же тем временем сохраняем флот Чкинов и их экипажи невредимыми для будущей, решающей битвы. Главное – оставить Озов в неведении. Хотя они и так ничего не поймут, занятые попытками предугадать наши ходы.

Солас чувствовал, что в словах Посредника есть своя логика, но хотел разобраться глубже:

– Положим, у нас всё получится. Но я всё-таки хочу понять стратегическую выгоду. В чём она для нас? – его голос звучал ровно, но внутренняя неуверенность всё же сквозила.

Пётр хитро приподнял мысленную бровь:

– Уточню: ты имеешь в виду выгоду для Ава, верно? Всё-таки мы рассуждаем о большой межцивилизационной борьбе?

– Да, именно так, – подтвердил Солас, стараясь понять, к чему Посредник клонит.

Пётр сделал паузу. Он понимал, что предложил лишь самые первые наброски плана. Всё остальное ещё требует доработки. Но впереди есть время, возможности, союзники. В глубине души он уже верил, что они справятся. Нужно только шаг за шагом двигаться вперёд.

– В идеале заманить Озов в Солнечную систему, и ты, Солас, дашь им здесь бой… – начал он осторожно.

Солас вскинул энергетический «взгляд», в котором Пётр уловил смесь недоверия и предупредительной тревоги:

– Допустим, Посредник. Но в результате – полное уничтожение Солнечной системы. Это неприемлемо.

– Согласен, такой исход нам не подходит, – тихо сказал он, и в голосе звучала твёрдая решимость. – Придётся подкорректировать план. Пусть эта операция станет лишь наживкой, чтобы Озы поверили в силу Человека. Мы не обязаны давать здесь финальный бой.

– Допустим. Что дальше? – говорил Солас осторожно, стараясь не спугнуть в Петре уверенность, но при этом стремясь добиться ясности.

– Как заманим Озов в наш сектор, нападём… – вздохнул Пётр. – Почему всё время думаю я один? Давай подключайся, предлагай варианты!

Вспыхнувшая в нём энергия оказалась заразительной. Солас на мгновение усмехнулся, унимая собственный скептицизм:

– Ладно, Посредник, не горячись. Времени у нас много. Я обязательно подумаю над тем, что можно сделать. А пока займись Чкинами. Самое время привести их в необходимое состояние. Не забывай: через командующего флотом Чкинов проходит нить к Озам. Можно внушать ему нужные инструкции.

– Не думаю, что мне обязательно пользоваться посредником. Я уже могу связываться с Озами…

– Возможно, – перебил Солас, стараясь говорить миролюбиво, – но для чистоты эксперимента лучше использовать командующего Чкинов как прикрытие. Он будет нашим связующим звеном, позволяющим вести тонкую игру.

Пётр усмехнулся, понимая логику Соласа:

– Понятно. Ты прав.

– Хорошо, – согласился Солас с облегчением, – тогда приступим к осуществлению твоего плана. Мы в поясе Койпера подберём подходящие «валуны» для обманной атаки.

– Отлично. А я займусь постановкой исчезновения флота Чкинов для Озов, – говорил Пётр уже более уверенно. В нём снова просыпалась та самая вера в себя, вера в то, что они справятся.

– Нужно точно совместить момент исчезновения флота Чкинов и появление наших обманок.

– Посредник, ты занимайся тем, что наметил, – одобрительно кивнул Солас, – а мы организуем флот-обманку. Всё будет выглядеть так, будто идут ожесточённые бои. Люди сплотятся, Озы будут озадачены, а Чкины перейдут под твой невидимый контроль. Самое главное – действовать осторожно.

Пётр улыбнулся, пропитываясь позитивом этой минуты. Ему нравилось, что теперь они действуют не втемную, а с уверенностью в своих силах.

– Договорились. Я буду на связи… И спасибо, Солас, за поддержку.

– Посредник, будь крайне осторожен. Озы – очень опасные существа, – предупредил Солас, но в его голосе звучала уже не голая тревога, а тёплое доверие к Пётру. Они стали командой, где каждый вносит свою лепту.

– Понял, – коротко кивнул Пётр.

На этом они расстались, но не с тревогой, а с рождением новой уверенности в успехе.

Когда Пётр снова открыл глаза в своём отсеке, он ощутил лёгкость. Да, впереди работа, испытания и опасности, но теперь он чувствовал себя частью большого плана, лучшего будущего. Он повернулся к выходу – надо идти проинструктировать капитана, связаться с Адлат и сообщить о предстоящем «учебном бое».

Глава 8

Пётр вышел из своего отсека с лёгкостью и осознанием, что за его спиной стоит стратегия. По пути к рубке управления он успел почувствовать, как в нём росла уверенность и сила, непостижимая прежде. Теперь каждая секунда казалась наполненной смыслом и возможностями. Он быстро добрался до рубки, где продолжали работу операторы.

Прежде чем связаться с Адлат, он бросил взгляд на капитана и операторов: те сосредоточенно наблюдали за показаниями датчиков. Пётр ценил их выдержку и дисциплину. С лёгким кивком он дал понять, что всё идёт по плану. Затем, сконцентрировавшись, вышел на связь с Адлат. На голограмме тут же проявилась её стройная фигурка. Пётр ощутил, как в голосе его союзницы сквозило напряжение, скрытая тревога и надежда. Она ждала новостей, отчаянно пытаясь понять, что им грозит и как они будут сражаться за будущее.

– Пётр, ну как рейд? Что удалось узнать про флот вторжения?

Он улыбнулся едва заметно, стремясь передать уверенность, которую обрёл. Ему хотелось успокоить Адлат, дать ей понять, что они держат ситуацию под контролем. Решил отвечать правдиво и оптимистично:

– Не волнуйся, – сказал он спокойно и уверенно, – всё узнал. Провёл разведку боем, поразил пару десятков кораблей. Так что можешь не считать их неуязвимой угрозой.

Адлат облегчённо вздохнула. В её глазах мелькнула искра надежды: если Пётр сумел нанести урон, значит, ситуация не безнадёжна.

– Вторгся к нам флот цивилизации Чкинов, – продолжил Пётр, переводя разговор в деловое русло, – очень экзотическая цивилизация. Отправляю снимок одного из них.

На долю секунды в рубке повисла напряжённая тишина, пока Адлат изучала присланное изображение. Она нахмурилась, поражённая видом этого странного существа:

– Он что, замороженный? – наконец проговорила она.

– Можно и так сказать, – Пётр усмехнулся. Он хотел добавить лёгкую нотку оптимизма в их разговор, чтобы уменьшить градус тревоги. – Их нормальная среда обитания – около минус двухсот градусов. Представь себе! Жилые отсеки у них глубоко внутри астероидов и планетоидов. Оружие, конечно, мощное, но не фатальное для нас. Так что не волнуйся, мы справимся.

Адлат расслабилась, хотя беспокойство за будущее ещё не отпустило её полностью.

– Спасибо, успокоил, – ответила она заметно оживившись. – Мы здесь тоже не сидим без дела. Айгуль на Тритоне, Катарина Хельмут на Хароне приводят базы в порядок. Работы много: я направила к ним всех специалистов, которых смогла. Базы уже вышли на десять процентов от оптимальной мощности и продолжают выходить из режима консервации.

Слова Адлат звучали гордо и решительно. Пётр понимал, что постепенно, шаг за шагом, они создают условия для будущей атаки или обороны.

– Силовые установки, едва удалось реанимировать, – добавила Адлат, чуть понизив голос, – но ненадолго. Нужно строить новые. Пока я подключила базы к нескольким кораблям, чтобы запитать их. Решение, конечно, не идеальное, но оно даёт нам время.

В её словах было усталое удовлетворение работой, которую она и её люди уже проделали. Пётр кивнул, ощущая в душе благодарность за её стойкость и решимость.

– Отлично, молодец! И ты, и командующие хорошо поработали, – голос Петра звучал твёрдо, но в нём сквозила нотка удовлетворения. – Что с гравитационными установками?

– Установки в порядке, исправны, – отозвалась Адлат, её голос был сдержанным, но сквозь него проскальзывало напряжение. – Но для того, чтобы их запустить и довести до рабочего режима, нужна масса энергии, которой сейчас, увы, нет.

Пётр кивнул, словно ожидая именно этого ответа:

– Неплохо уже то, что они целы. Приступай к ремонту силовых установок. Без них нам в будущем не выжить.

– А в настоящем? – резко спросила Адлат, в голосе прозвучал вызов.

Пётр усмехнулся, но в его глазах промелькнула стальная решимость:

– В настоящем, Адлат, мы дадим бой Чкинам.

– Как скажешь… – она была готова возразить, но Пётр поднял руку, останавливая её.

– Теперь перехожу на связь, которую нельзя отследить, – продолжил он серьёзно. – Далее наши переговоры совершенно секретны.

Адлат нахмурилась, не скрывая сомнений:

– Кто нас может услышать? Кругом космос…

Пётр взглянул на неё через прозрачный визор, его голос стал мрачным и многозначительным:

– Космос имеет уши…

Она вздохнула, активировав мнемоническую связь. Мгновение тишины – и в её сознании раздался голос Петра, звучавший удивительно отчётливо и близко:

– Так вот, продолжим. То, что я говорил по обычной связи, – это для всех. А то, о чём будем говорить – только для нас. Я могу взять Чкинов под контроль, поэтому они нападать не будут…

Адлат вскинула голову, её глаза расширились от удивления, а голос прозвучал резко:

– Как не будут? А кого мы будем атаковать тогда?!

– Адлат, – Пётр выдержал паузу, его голос был спокойным, но в нём звучало напряжение, – набери терпения и слушай. Как бы это тебя ни удивляло.

– Ладно, – процедила она, – продолжай.

– Так вот, – продолжил Пётр, выдерживая размеренный тон, – пятьсот кораблей и боевую станцию мы разместим на орбите Урана. Вторую половину флота с ещё одной боевой станцией – на орбите Нептуна. Теперь главное: экипажи кораблей будут жить на поверхности спутников Тритон и Харон. Для них это самые подходящие условия.

– Подходящие условия? – перебила его Адлат, не выдержав. – А зачем нам их корабли?

Пётр усмехнулся и ответил, словно что-то предвкушая:

– Пригодятся в будущем. Подготовь к такому повороту дел людей на базах. Придумай, чем занять Чкинов.

– Понятно, – её голос звучал уже спокойнее, в нём сквозила тень задумчивости. – Работы много. На поверхности придётся строить внешний периметр базы.

– Хорошо, – согласился Пётр, а затем добавил с особой серьёзностью:

– Соблюдай полнейшую секретность. О реальном положении дел будут знать только несколько человек.

Адлат тихо хмыкнула, её взгляд был проницательным:

– Я даже догадываюсь, кто эти «несколько человек». Но вопрос остаётся открытым: кого мы будем атаковать?

– Сейчас я его закрою, – произнёс Пётр, голос его был спокойным, но с оттенком загадочности, – атаковать ты будешь флот Чкинов.

– Что?! – Адлат чуть не сорвалась с места, недоверие было написано на её лице. – Но ты же сказал, что они под твоим контролем?!

– Именно, – продолжил Пётр, игнорируя её возмущение. – И что самое интересное, их флот «прорвётся» в Солнечную систему.

Адлат замерла, её взгляд потемнел от непонимания и противоречий.

– Ты меня совсем запутал, Пётр. Что ты задумал?

Пётр позволил себе лёгкую улыбку, его голос стал почти мягким, но в нём сквозил холодный расчёт:

– Терпение, командующая. Иногда, чтобы одержать победу, нужно создать иллюзию хаоса.

Адлат откинулась на спинку кресла, тяжело вздохнув. На её лице промелькнула смесь раздражения и уважения.

– Какую иллюзию, какого Хаоса? Говори толком, ничего не понимаю! Ты меня совсем запутал?!

– Адлат, сейчас всё объясню, – голос Петра был ровным, но в нём чувствовалось, что слова он подбирает тщательно.

Адлат скрестила руки на груди, её взгляд оставался напряжённым и внимательным.

– В поясе Койпера Солас подберёт подходящие по размеру астероиды и небольшие планетоиды, – продолжил Пётр, – их количество будет равно числу кораблей флота Чкинов. Мы направим их в Солнечную систему вместо реального флота.

– Вместо флота Чкинов? – переспросила Адлат, явно не веря своим ушам.

– Именно. Это необходимо, чтобы создать иллюзию нападения для Озов. И, как бы странно это ни звучало, людей на Земле это тоже мобилизует. Они должны увидеть реальную угрозу и среагировать.

– Ты хочешь запустить поток камней в Солнечную систему? – подняла брови Адлат. – Какое-то не самое изящное решение, мягко говоря.

– Несколько кораблей Чкинов мы оставим, – Пётр проигнорировал её тон, – они будут лениво отстреливаться, для правдоподобности. Но смотри, не сбей их. Остальное можешь крушить в полную силу.

Адлат покачала головой, глядя на него так, словно он окончательно сошёл с ума.

– Очень запутано. Я правильно поняла? Я должна дать бой этому каменному потоку, но в итоге пропустить его в Солнечную систему?

– Именно так, – кивнул Пётр.

Она задумалась на секунду, пытаясь уловить всю сложность схемы.

– А что дальше?

– Дальше, – продолжил Пётр, – вступят в бой флоты, расположенные у Марса и на Земле. Их задача – остановить «вторжение». А затем мы нанесём удар. Вернее, удар нанесут Чкины по Меркурию, чтобы уничтожить маячок, который используют Озы.

– Маячок? – вскинула голову Адлат, её глаза сузились.

– Да, маячок, – подтвердил Пётр. – Этот маячок служит ориентиром для координации их действий и притягивает всёх. Как только его уничтожим, наше «солнышко» поглотит этот каменный поток, и всё завершится.

– А как же корабли? – спросила Адлат настойчивым голосом. – Или корабль, о котором ты говорил?

Пётр тяжело вздохнул и опустил взгляд на свои руки.

– Пока не придумал. Возможно, придётся пожертвовать несколькими кораблями. По сути, выводить их некуда, а удерживать в маскировке долго не получится.

Адлат скривила губы, её взгляд стал ещё жёстче.

– Запутанная операция, я тебе скажу. Много допущений и случайностей.

Пётр усмехнулся, но в его глазах появилась тень усталости.

– Не без этого. Но ничего лучше придумать не удалось.

Он замолчал на секунду, словно колеблясь, а затем почти буднично добавил:

– К тому же… я ведь теперь частично приобрёл способности Оза.

Эти слова прозвучали как удар грома среди ясного неба. Адлат, которая до этого выглядела готовой к любому сумасшедшему плану Петра, на мгновение потеряла дар речи.

– Что ты сказал? – наконец выдавила она, потрясённо глядя на него. – Я правильно поняла? Ты… стал Озом?

Пётр посмотрел на неё серьёзно, его голос прозвучал спокойнее, чем хотелось бы:

– Не стал, Адлат, а приобрёл способности. Это не одно и то же. Просто в моём сознании появилась область, которая позволяет мне… контактировать с ними. Это что-то вроде холодной части разума, способной понимать их логику. Я уже использовал это несколько раз.

Адлат перевела дыхание и покачала головой, всё ещё не до конца веря в то, что услышала.

– И они… предложили тебе стать их союзником?

– Да, – спокойно ответил Пётр.

– И что ты им сказал? – её голос стал чуть тише, почти настороженным.

– Взял паузу. Я не согласился. Но и окончательного отказа не дал. Дальше будет видно.

Адлат замолчала. Её мысли метались между удивлением, беспокойством и неосознанным страхом. Она знала Петра давно, но сейчас впервые почувствовала, что даже он стоит на грани чего-то неведомого.

– Даже не знаю, что сказать… – наконец произнесла она, глядя на него с беспокойством.

– Ничего и не нужно говорить, – Пётр улыбнулся, едва заметно. – Я сам пока до конца не разобрался, что это всё значит. Просто готовься к бою. Подготовь базу и флот Чкинов. У нас мало времени.

Адлат глубоко вздохнула и кивнула, её голос вернулся к привычной твёрдости:

– Сделаю всё, что нужно. Но знай, Пётр, если ты хоть на секунду поддашься этим… «способностям», я тебя вытяну обратно. Даже ногами вперёд.

Пётр усмехнулся, возвращая её уверенный настрой.

– Договорились, Адлат. Береги себя и команду. Нам предстоит пройти через многое.

Мнемоническая связь отключилась, и Адлат на мгновение осталась одна в оглушающей тишине своей рубки. Она посмотрела на экран, где медленно отображались данные о флоте, астероидах и базах.

– Запутанная операция, конечно, – пробормотала она сама себе. – Но Пётр всегда знает, что делает. Надеюсь, не ошибается…

Глава 9

Пётр стоял на мостике флагмана «Клинок Хроноса», его фигура, облачённая в чёрные латы, казалась неподвижной, как статуя. За массивными иллюминаторами затаился космос, холодный и бесконечный, отражая напряжение, царившее в рубке. Приказ отдан, но атмосфера явно наэлектризовалась.

– Сбросьте скорость, – повторил Пётр, его голос звучал ровно, но в нём чувствовалась стальная нотка, не терпящая возражений.

Капитан флагмана, опытный и хладнокровный офицер, лишь кивнул, но взгляд его выдавал сомнения. Он произвёл несколько коротких импульсов тормозными двигателями, и флагман начал терять скорость. Датчики, расположенные на пультах управления, замигали, подтверждая изменение параметров.

Пётр склонился к одному из экранов и взглянул на показатели.

– Недостаточно. Ещё на пару единиц сбрось, – сказал он спокойно, но в его тоне прозвучало раздражение.

Капитан, собравшийся было возразить, едва заметно сжал челюсть.

– Главнокомандующий, такое снижение скорости может… – начал он, но не успел договорить.

Пётр поднял руку, останавливая его, и холодно, не терпя никаких возражений, добавил:

– Никаких вопросов и рассуждений, капитан. Выполняйте приказ.

– Слушаюсь, главнокомандующий, – ответил он, голос звучал сухо, но подчёркнуто почтительно. Однако в его глазах тлела едва уловимая искра недовольства. Для капитана эмоции – недопустимая роскошь, но порой даже он не мог их полностью подавить.

Пётр, не желая больше рисковать и полностью уверенный в своих решениях, напрямую обратился к БИС флагмана. Голос его звучал отрывисто и точно:

– БИС, следовать указанным курсом на установленной скорости до моего распоряжения.

– Приказ принят и исполняется, – немедленно раздался ровный, бесчувственный голос БИС, как сам холод космоса.

Флагман вновь вздрогнул. Тормозные дюзы выдали ещё один мощный импульс, и вся структура корабля, казалось, на мгновение замерла, прежде чем снова стабилизироваться. Индикация на экранах обновилась – скорость оказалась снижена ещё на несколько единиц.

Капитан медленно оглядел рубку, его взгляд на мгновение задержался на рассеянном свете ламп и датчиков, а затем скользнул к командующему.

– Продолжайте полёт в заданном режиме до моего приказа. Что бы ни случилось, – отчеканил Пётр, не оборачиваясь.

Капитан шагнул ближе, позволив себе нехарактерную резкость в голосе:

– Главнокомандующий, корабль только что самопроизвольно выдал импульс. Я не могу отвечать за его состояние и выполнение вашего приказа!

В его голосе, обычно сдержанном и нейтральном, послышался едва уловимый оттенок беспокойства. Это не был бунт против приказа, а скорее тревога опытного капитана, привыкшего к полной контролируемости систем своего судна.

Пётр медленно обернулся, его взгляд оставался спокойным, но в нём зажглось нечто пугающе твёрдое и уверенное.

– Капитан, флагман – это не просто корабль. «Клинок Хроноса» – это единый организм, и он реагирует на то, что происходит вокруг. Иногда – раньше, чем мы это осознаём.

– Но, если мы потеряем контроль… – начал Тит, голос его был более напряжённым, чем обычно.

Пётр повернулся к нему, и его голос прозвучал как холодная сталь:

– Хорошо, капитан. Вы отстранены от командования кораблём.

Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. В рубке повисла оглушающая тишина. Лица членов экипажа замерли, а Тит Флавий побледнел, словно не веря в происходящее.

– БИС, зафиксировать приказ, – продолжил Пётр ровным, не терпящим возражений тоном, – первый помощник Илья Станиславович Сурков, принимайте командование кораблём.

– Приказ принят и зафиксирован, – отозвался БИС.

Сурков, стоявший у навигационного пульта, опешил, но быстро взял себя в руки. Отдал честь и твёрдо сказал:

– Слушаюсь, главнокомандующий. Приступаю к выполнению обязанностей.

Тит Флавий на секунду замер. Человек, привыкший к полному контролю и безупречному порядку на мостике, вдруг ощутил себя ненужным. Его голос прозвучал тише и растеряннее:

– А мне что делать?

Пётр посмотрел на него внимательно, но в его взгляде не было ни злобы, ни презрения – лишь холодный расчёт человека, для которого результат превыше всего.

– Отдохните пока, капитан. Судя по всему, вы перенервничали. Потом решим, куда вас назначить.

Тит хотел было что-то сказать, но передумал. Он молча кивнул и сделал шаг назад, его плечи поникли. Пётр перевёл взгляд на мостик. Все смотрели на него, затаив дыхание.

– Продолжайте работу, – приказал он спокойно, но твёрдо, – держите заданный курс. Никаких отклонений.

После этого Пётр вышел из рубки, оставив команду в лёгком смятении. Тишину нарушали лишь гул работающих систем и негромкие команды Суркова, который быстро начал наводить порядок.

БИС с удивлением зафиксировал приказ – ему импонировало то, что кораблём руководил такой решительный человек – настоящий лидер.

А Пётр шагал по коридору флагмана, чувствуя, как напряжение постепенно опускается, но не исчезает. О своём решении он нисколько не сожалел: капитан должен быть капитаном, но в душе осталась тяжесть.

Дойдя до своего отсека, он вошёл внутрь. Дверь закрылась с лёгким шипением, отрезая от внешнего мира. Тусклое освещение в отсеке создавало иллюзию уюта, но Пётр знал, что покой – не для него. Он устало опустился в кресло и закрыл глаза. Он не хотел впадать в прострацию в рубке, а без этого в контакт с Чкинами не войдёшь.

Внутри его разума продолжалась работа мысли. Он вновь начал прокручивать в сознании каждый элемент своего плана. Всё, что он задумал, казалось продуманным до мелочей, но всё же оставалась одна деталь, которая его настораживала – контакт с Калундой.

Пётр замер, опустив голову и сцепив пальцы в замке. Его дыхание стало ровным, но глаза были прикованы к пустоте перед собой, словно он видел нечто невидимое другим. Мысль о Калунде не давала покоя, словно игла, глубоко вонзившаяся в разум.

«Ну хорошо, она предложила союз», – мысленно перебирал Пётр детали разговора, анализируя каждое слово, каждую интонацию. – «Я предположительно согласился. И что? Что это значит? Я должен сражаться на стороне Озов?»

Мысли Калунды, её холодный и бесстрастный голос, вновь прозвучали в его сознании, вызывая неприятное покалывание в висках. Судя по всему, его возможности ограничены: он мог контактировать с Озами как равный – нечеловеческое и человеческое в нём сплелись настолько, что он уже начинал ощущать себя мостом между разными мирами. Он мог брать под контроль Чкинов – «низших существ» по мнению Озов, что давало ему внушительное стратегическое преимущество. Но настоящая опасность крылась в трансформации.

Пётр содрогнулся, вспомнив этот опыт. Его энергетическое тело, словно ледяной доспех, в моменты трансформации приобретало облик холодного и бездушного существа, похожего на Чкина, но не являющегося им до конца. Каждая такая «перевоплощённость» оставляла в нём след – пустоту, холод и отчуждённость от всего живого. Неизвестно, сколько ещё раз он сможет выдержать это, прежде чем холод поглотит его окончательно.

– Что это мне даёт? – пробормотал он себе под нос, пытаясь найти ответ.

Ответ лежал на поверхности – возможность перемирия. Не победы, а паузы, передышки в кровавом хаосе. Он мог быть тем, кто выстроит шаткий мир между Озами, Чкинами и остатками человечества.

«Остаётся вопрос: как это будет согласовываться с законами развития Вселенной?» – Пётр нахмурился. Законы, существовавшие на протяжении миллиардов лет, не терпели вмешательства, и, возможно, даже сам факт его трансформации нарушал их ход. Забвение и уничтожение – было ценой ошибки. Нужно обсудить это с Соласом, но не сейчас. Сейчас ему требовалось действовать.

Пётр выдохнул, сбросив тяжесть мыслей, и сжал кулаки.

«Пора брать под контроль флот Чкинов».

Он ощутил, как его сознание стало легче, энергия вокруг начала перетекать в новое состояние. Его тело обмякло, но в этот же миг энергетическая сущность Петра, вырвавшись за пределы физической оболочки, оказалась в космосе, там, где не существовало времени и расстояний, лишь бескрайняя тьма, пронизанная нитями энергии и света.

Сначала он увидел слабые засветки Молторанцев. Их энергоформы напоминали движущиеся сгустки света. Они работали методично, словно гигантские механизмы, выталкивая в чистое пространство массивные астероиды и планетоиды. Эти каменные громады, покрытые трещинами и ледяными наростами, выстраивались в боевой порядок, напоминая чужой и пугающий флот Чкинов.

Пётр замер, рассматривая их действия. Молторанцы не просто двигали камни – они трансформировали их. Под их воздействием гигантские глыбы начинали обретать формы, схожие с кораблями Чкинов: грубые, агрессивные, готовые к прорыву.

Он перевёл взгляд в сторону и увидел флот Чкинов, чья мрачная решимость чувствовалась даже на расстоянии.

На этот раз они не выглядели беззащитными или дезорганизованными. Это был чётко структурированный боевой порядок: тысяча кораблей, ощетинившихся антеннами и стволами излучателей.

«Флот приведён в состояние боевой готовности, – отметил Пётр, – теперь вопрос в том, как долго они будут выполнять мои команды.»

Он ощутил, как холод космоса проник в его энергетическое тело. Эти корабли, эта безжалостная машина войны, словно ожидали своего хозяина. Контакт с ними неизбежен. Сжимая волю в кулак, Пётр мысленно двинулся навстречу флоту Чкинов, готовясь к тому, что предстояло сделать.

Он знал, что каждая секунда будет требовать от него полной концентрации. Ошибаться нельзя.

Пётр представил себя в рубке флагмана Чкинов, и в следующий миг его сознание словно прорвалось сквозь плотную завесу реальности. Перед ним возникла огромная пещера, наполненная холодом, который пробирал до костей даже в его энергетическое тело. Это был не просто физический холод – скорее, пустота, отголосок чуждой природы, лишённой эмоций и привычного для людей тепла жизни. Стены пещеры, покрытые гладкими, почти зеркальными наледями, казались живыми – они отражали слабые блики света, создавая иллюзию тысяч наблюдающих глаз.

Пётр осмотрелся. Пещера служила рубкой корабля Чкинов, хотя это слово казалось здесь неуместным. Вместо привычных экранов и панелей перед ним виднелись энергетические проекции, парящие в воздухе, как светящиеся символы древней письменности. Они пульсировали слабыми фиолетовыми и синими оттенками, реагируя на мысленный шёпот, исходящий от Чкинов.

В центре стояла массивная фигура Тека, командующего флотом, самого крупного из Чкинов. Его тело, похожее на исполинский панцирь, покрытое узорами из древних светящихся рун, двигалось с невероятной грацией для такой тяжести. От его гигантских конечностей исходил слабый морозный туман.

«Это и есть центр управления», – подумал Пётр, чувствуя, как холод Тека пробивался сквозь пространство, словно тёмная волна. Он знал, что времени на размышления нет, и решил действовать.

Не раздумывая, он погрузился в его сознание. Почувствовал, что словно пересёк барьер, отделяющий одно измерение от другого. Кластер Озов в его разуме активировался с пугающей лёгкостью. Поля сопряжения образовались сами собой, словно наработанная схема, которая ждала этого момента. Сопряжение было странным: одновременно глубоким и поверхностным.

Тек даже не заметил вмешательства. Он был поглощён полученной информацией и только что завершил сеанс связи с членом совета Чкинов – Ентом. Из сознания Тека Пётр мгновенно извлёк суть разговора:

«Атаковать. Немедленно. Человечество и его флот – сильный противник. Расслабляться нельзя.»

Ент передавал эту мысль с такой холодной решимостью, что даже Пётр на мгновение ощутил пробирающую душу тревогу. Но гораздо больше его удивило, что в словах Чкина Ента прозвучала нотка уважения. Ент говорил о людях не как о «низших существах», а как о враге, который способен создать реальную угрозу.

«Они нас боятся, – осознал Пётр, – а значит, их можно направить…»

Тем временем Тёк приводил флот в состояние полной боевой готовности. Гигантские корабли, чёрные как сама тьма космоса, ощерились антеннами и стволами излучателей, готовясь к атаке. До Солнечной системы оставалось совсем немного – всего один переход через поле астероидов.

Пётр внимательно «осмотрелся» через сознание Тека. Он увидел, как флот Чкинов перестраивался, маневрируя с пугающей синхронностью. Огромные суда, размером с города, пробирались сквозь поле хаотично движущихся астероидов и планетоидов. Даже для Чкинов управлять такой массой кораблей было непросто – каждая ошибка могла обернуться катастрофическим столкновением.

И тут Пётр понял – шанс идеальный. Он сразу понял, что это идеальный шанс для подмены флота. Эти астероиды, такие же огромные, они легко могли заменить корабли Чкинов. Подмена выглядела бы естественно – хаос обломков пояса Койпера замаскирует их манёвр.

– Озы даже не заметят, – подумал Пётр, его мысли текли подобно холодному течению.

Он погружался в сознание Чкинов всё глубже, ощущая, как его разум соединяется с чуждой сетью, сплетённой из энергий, мыслей и команд, которые удерживали их флот под контролем Озов. Это было похоже на пересечение тёмного лабиринта, где каждая нить вела к другому узлу, но он не терялся. Кластер Озов в его разуме играл роль ключа – сложного, уникального, но идеально подходящего для этой ситуации.

Пётр перехватил контроль над сетью, связывающей Озов и экипажи кораблей, и замкнул её на себя. В этот момент Пётр стал новым проводником, мимикрировав под привычные команды, проецируя Озам иллюзию, что всё идёт как обычно.

Для Озов ничего не изменилось.

А командующий Чкинов внезапно осознал, что что-то изменилось. Давление на его разум исчезло, как исчезает туман с наступлением рассвета.

– Что это?.. – эхом прокатилось в его мыслях, полных холодного отчаяния и зарождающегося сомнения.

Ент, член совета Чкинов, который до этого являлся голосом для Тека, больше не давил на его сознание. Исчезла безусловная тяга атаковать звёздную систему и уничтожить людей. Теперь мысли стали его собственными, свободными, но… пустыми. Он не понимал, что происходит, не находил объяснения, словно в его огромном разуме открылась дверь через которую веял ледяной поток.

Пётр затаился, осторожно наблюдая за Теком, давая ему привыкнуть к новому состоянию. Для него, состояние Тека походило на тонкую хирургическую операцию, требующую невероятной точности. Он начал вводить в сознание Тека новые данные и приоритеты, делая это осторожно, с предельной деликатностью. Конечно, Пётр шёл по тонкому льду эксперимента, и каждый шаг мог обернуться как успехом, так и катастрофой. Но у Петра была чёткая цель – которую он должен был достигнуть и довести дело до конца.

– Не каждый день приходится брать под контроль целый флот Чкинов, – мысленно пробормотал он, ощущая, как их сознания всё больше поддаются его влиянию. Дело шло по нарастающей.

В какой-то момент Тек замер, его гигантская фигура на флагмане словно застыла в осознании новой истины. Пётр уловил этот момент – озарение, почти физически ощутимое. Тек осознал: атаковать людей в этой звёздной системе бессмысленно. План оказался ошибкой. Он понял со всей очевидностью, что Ент его обманул. Член совета, направивший флот на заведомо проигрышную битву.

Тек, всё ещё удивляясь собственной свободе, сканировал систему. Её конфигурация была проста, но удивительно перспективна. Он нашёл две планеты, пригодные для жизни, вращающиеся вокруг газовых гигантов. Их атмосфера оказалась стабильной, а условия – более чем подходящими для создания нового дома.

– Колония… – мысленно произнёс Тек, впервые позволяя себе так подумать. Эта идея родилась в нём с силой, которую он даже не пытался подавить. Колонизировать спутники. Построить на них цивилизацию Чкинов, независимую от Озов, от их контроля и власти. Мечта, запретная для всех Чкинов, теперь стояла перед ним, словно открытая дверь. Он, командующий Тек, мог воплотить её в реальность и стать правителем новой цивилизации Чкинов.

Пётр с интересом следил за его мыслями. Эта идея возникла у Тека, естественно, как результат возвращённой свободы. И в этом был его первый настоящий успех. Он позволил командующему самому прийти к решению, соответствующему интересам обеих сторон. Конечно, Пётр слегка его направлял.

– Но есть одно «но»: люди… – мысленно анализировал Тек, словно только теперь осознав главную проблему. – Придётся договориться с людьми. Без них колонизация невозможна.

– Ты прав, командующий, – мысленно подтвердил Пётр, хотя его голос звучал отстранённо, почти эхом. – Сначала порядок во флоте, потом переговоры. Начни с малого.

Тек задумался. Его огромный разум начал постепенно перестраиваться, прокладывая новый курс. Он понял, что для начала нужно разобраться со своим флотом, объяснить Чкинам новый план.

Пётр сделал шаг назад, позволив Тёку действовать самостоятельно. Его влияние ещё держалось, но с каждой секундой он всё больше давал командующему возможность ощутить вкус свободы.

Пётр быстро взял под контроль экипажи всего флота и боевой станции Чкинов. Дело было непростым – раньше он никогда не управлял столь масштабным процессом напрямую. В его голове царила каша из десятков тысяч мыслей и сигналов, словно он пытался собрать из хаоса чёткую картину. Он сосредоточился и шаг за шагом шёл к цели.

Сначала он снял блоки, установленные Озами. Эти ментальные оковы сковывали свободу мышления и воли, заставляя экипажи следовать чужой программе. Освобождение шло тяжело, но с каждым снятым барьером он чувствовал, как Чкины становятся чище и светлее. Казалось, что тяжёлая тьма, нависавшая над ними, растворялась, а на её место приходило осознание и понимание происходящего.

Затем Пётр инсталлировал в их сознание новые знания, словно сеял в плодородную почву семена. Он показал им будущее – ту неизбежную гибель, к которой приведёт атака на звёздную систему. Он не просто внушал, а создавал картины: разрушенные планеты, мёртвые города, пустоту, лишённую жизни.

Экипажи, освобождённые от блоков, теперь восприняли мысли Тека с пониманием. Уставшие, потрясённые, но в то же время наполненные надеждой, они искали новый путь.

Оставалась одна проблема – Чкины должны связаться с Людьми и договориться. Пётр взялся это организовать. Его разум работал чётко и быстро. Он связался с Адлат, которая в этот момент находилась на своём посту, и коротко ввёл её в курс дела:

– Адлат, слушай внимательно. С тобой на связь выйдет командующий флотом Чкинов – Тек. Он попросит разместить свой флот на орбиту газовых гигантов. Твоя задача – принять их сообщение и отправить ответ. Спокойно и по делу.

– Пётр, как я буду с ними общаться? – голос Адлат звучал спокойно, но в нём чувствовалась лёгкая тревога. – Мы же никогда с ними напрямую не говорили.

– Они не говорят, сбрасываю алгоритмы. Делай так же, как с Ава: мысленный ряд картинок и концептов. Ты знаешь, как это работает. Они поймут.

– Ладно, попробую, – вздохнула Адлат, принимая алгоритмы. – Но не обещаю, что получится. Подстрахуй, если что.

– Адлат, не волнуйся. Я держу под контролем целый флот. У тебя получится.

Пётр успокаивающе улыбнулся ей на прощание, и связь прервалась. Он уже успел убедиться в её таланте налаживать контакт даже в самых нестандартных ситуациях. Она справится.

Как только связь отключилась, сознание Петра вдруг озарили образы. Это были визуальные сигналы от Тека. Картинки формировались чётко и ясно, словно врезаясь в его разум. Величественные корабли, огромные газовые гиганты и два знакомых спутника – Харон и Тритон.

– Люди, – раздался мысленный голос Тека, глубокий и спокойный, как само пространство, – я командующий флотом Чкинов, Тек. Прошу не открывать огня по нашим кораблям. Мы не будем нападать на вашу систему. Наши намерения изменились. Просим разрешения встать на орбиту газовых гигантов и заселить два спутника – Харон и Тритон. Каков будет ваш ответ?

Адлат внимательно следила за изображениями, которые передавал Тек. Всё было так, как предупреждал Пётр: Чкины не искали войны. Они искали новый дом. Она глубоко вдохнула и начала формировать свой ответ. Образы рождались в её сознании, складываясь в чёткие послания, которые она отправляла в ответ командующему Теку.

– Неожиданное решение, командующий Тек, – мысленно ответила Адлат, – мы готовились дать бой вашему флоту. Но если ваши намерения изменились и действительно стали мирными, а вы хотите колонизировать два спутника, мы готовы принять ваши условия. Поставьте половину ваших кораблей на орбиту Нептуна, а вторую половину – на орбиту Урана. Можете десантироваться на спутники по готовности. Однако предупреждаю: часть территории спутников вам будет временно недоступна. Там находятся наши базы.

– Люди, мы скоро прибудем и сделаем всё, как вы сказали. Нам нужно организовать свои колонии. Мы благодарим вас за понимание.

– Действуйте, как договорились, и деактивируйте всё оружие на кораблях и космической станции.

– Оружие деактивировано, мы скоро начнём движение.

– Хорошо, – ответила Адлат, – наши сканеры подтверждают твои слова, командующий. Открываем коридор для прохода вашего флота внутрь нашей звёздной системы.

Связь прервалась, но в рубке на мгновение воцарилась тишина, полная облегчения и надежды. Адлат откинулась в кресле и улыбнулась, чувствуя, как напряжение медленно покидает её плечи. Они смогли. Вместо войны – мир. Вместо разрушений – строительство. Она быстро связалась с Петром:

– Пётр, они согласны. Всё прошло гладко. Ты сделал невозможное.

– Отличная работа, Адлат, – ответил Пётр, его голос звучал мягче, чем обычно, в нём чувствовалось облегчение. – За комплемент спасибо, скромничать не буду, было не легко. Нужно понимать, мы выиграли бой, но впереди нас ждет полномасштабное сражение. Этот флот – всего лишь разведка.

Пётр мысленно вытер пот со лба, ощущая, как напряжение постепенно уступало место лёгкому чувству удовлетворения. Первая часть плана была успешно выполнена, и теперь они могли сосредоточиться на следующем шаге. Впереди находился пояс Койпера, где им предстояло притормозить флот Чкинов, чтобы успеть вывести из облака флот-обманку. Внутри него зародилось чувство уверенности: всё шло по плану.

Когда флот Чкинов приближался к поясу, командующий Тек приказал сбросить скорость, и флот медленно, но уверенно начал преодолевать каменное месиво. Пётр наблюдал за процессом через голографические дисплеи, чувствуя, как сердце бьётся быстрее от предвкушения успеха. Времени вполне хватало: Солас и его бойцы уже начали вынимать каменные осколки, подготовленные для обманки.

Солас, в сопровождении своих бойцов, тщательно разместил каменные флотилии в нужных точках пояса Койпера. Они работали слаженно и с предельной точностью, зная, что любая ошибка может сорвать весь план. Пётр чувствовал гордость за своих союзников – их профессионализм и самоотдача внушали уверенность в успехе миссии.

– Всё идёт как надо, Солас, – мысленно проговорил Пётр, наблюдая за тем, как каменные флотилии медленно разгоняются до приемлемой скорости и направляются в Солнечную систему. – Подмена получилась очень убедительной.

Световые сигналы от обманных кораблей стали отражаться от астероидов, создавая иллюзию активных боевых действий. Озы, наблюдая за этими манёврами, были введены в заблуждение.

Пётр почувствовал прилив оптимизма. В его душе зажглась искра веры в себя и в команду. Они справились с первой частью плана, и теперь предстояло двигаться дальше.

– Отличная работа, Солас, – мысленно поблагодарил Пётр своего союзника.

– Мы наладили с тобой командную работу, поэтому справимся с любой задачей.

Солас чувствовал глубокую связь с Посредником.

Это наша первая такая масштабная операция, и мы провели её блестяще. Отмечу только благодаря тебе, Посредник, и твоим новым возможностям.

– Ладно, Солас, ты прав, вместе мы непобедимы и докажем это.

Глава 10

Флот-обманка в боевом построении вылетал из пояса Койпера, словно стая теней, проскальзывающих сквозь пустоту. Величественная армада обманных кораблей устремлялась во внутренний периметр Солнечной системы, следуя тщательно проложенному курсу к Меркурию. Этот курс не случаен: он проходил по условному коридору, аккуратно выстроенному между орбитами Плутона и Нептуна, затем, минуя Сатурн и делая плавную дугу мимо Земли, упирался в Меркурий.

На первый взгляд движение флота казалось идеальной симфонией машинной дисциплины. Но Пётр знал: корабли двигались вовсе не сами – их вели бойцы Ава под управлением Соласа. Это была грандиозная операция, выверенная до малейших деталей, и вместе с тем – великий обман для Озов. Если план удастся, это станет значимым успехом на пути к победе. Но если нет…

Пётр понимал, что ставка слишком велика. Любая ошибка могла обернуться катастрофой, именно поэтому он решился на дополнительные переговоры с Теком. Цель одна – попытаться привлечь корабли его флота для участия в операции прикрытия. Для такого деликатного разговора Пётр решил задействовать Адлат, доверив ей столь непростую задачу, ибо Тек мог неправильно истолковать такое предложение.

Пётр тщательно проинструктировал командующую:

– Говори честно и прямо. Не пытайся манипулировать – Тек почувствует это. Он только что обрёл свободу, а свободные существа ценят правду больше всего. Покажи ему, что мы готовы к сотрудничеству ради общего будущего.

Адлат кивнула, понимая ответственность, которая на неё ложилась. Сосредоточилась и решительно вышла на связь с Теком. Огромный экран в её рубке осветился холодным светом, исходящим от ледяных стен пещеры рубки командующего. Его мощное тело напоминало монолит, холодный и шипастый, в котором ничего человеческого не было. Камеру в его рубке установили специально – вот для таких случаев, чтобы была визуализация собеседника. Его ментальное пространство выражало недоумение и любопытство. Он не ожидал контакта, потому что выполнял все условия заключённого договора с людьми. Его мысли сразу достигли сознания Адлат.

– Командующий сектором, наш флот движется согласно плану и по курсу, который вы нам определили. Мы что-то нарушили?

Адлат позволила себе лёгкую улыбку, которую Тек не видел – таких органов, как зрение, у него вовсе не было – но в её мыслях уловил доброжелательность, а не агрессию.

– Мы наблюдаем за курсом вашего флота, всё в порядке, командующий. Я связалась с вами по другому поводу. У меня к вам просьба.

Тёк напрягся. В его сознании вспыхнула череда образов, которые Адлат интерпретировала как недоверие. Казалось, он уже был готов отказаться, ведь такими понятиями, как «просьба», он не оперировал – приказ да, просьба нет. Поэтому он расценил такое послание неоднозначно.

– Не понимаю, командующая, о чём вы? Что вам конкретно нужно от нас?

На прямой вопрос Адлат решила ответить прямо, как и советовал Пётр.

– Командующий Тек, буду откровенна: вас сюда направила сила, которая стремится уничтожить Солнечную систему любой ценой, даже ценой вашей гибели. Вы уже это поняли. Поэтому я предлагаю вам помочь нам победить эту силу. Нам нужно задействовать в операции против этой силы часть ваших кораблей.

Её слова повисли в воздухе, словно разорвавшись тишиной. В мыслях Тека промелькнуло замешательство, а затем… любопытство. Это было неожиданно. Адлат почувствовала, как что-то дрогнуло в его холодном сознании.

– Неожиданное предложение, – сказал Тек, сделав паузу; его мысли стали тише, и в нём чувствовалась готовность к размышлению.

– Мы сделали первый шаг – пошли на контакт с вами. Теперь вы предлагаете нам военный союз! Очень неожиданно, но, встав на этот путь, мы сделаем и второй шаг – я согласен. Сколько кораблей вам потребуется?

Адлат не стала терять времени и немедленно связалась с Петром, передавая ему результаты переговоров.

– Двадцати кораблей будет достаточно, – спокойно ответил Пётр, голос его звучал уверенно – он знал, что говорит.

Тёк молча воспринял ответ, и лишь через несколько секунд его голос вновь раздался в рубке:

– Я сделаю то, о чём ты просишь. Но взамен прошу не трогать нашу колонию.

Эти слова прозвучали не как ультиматум, а как просьба. Впервые в голосе Тека Адлат уловила не холодное безразличие, а надежду – робкую, но живую. Он говорил не как командующий, а как существо, которое мечтает о будущем для своего народа.

– Командующий Тек, – твёрдо ответила Адлат, – ваша колония не будет тронута. Мы уважаем ваше решение. Более того, мы будем сотрудничать с вами и поможем создать колонию. Безопасность колонии гарантируем.

Тек на секунду замер, его светящиеся глаза вспыхнули сильнее.

– Ты говоришь, как существо, которому можно доверять, – сказал он тихо, и в его сознании не было подозрения.

– Ещё раз подтверждаю: мы принимаем предложение.

– А я, в свою очередь, обещаю возвращение кораблей после окончания операции.

На этом связь закончилась. Адлат на мгновение закрыла глаза и выдохнула, ощущая, как груз напряжения спадает с её плеч. Она снова связалась с Петром.

– Они согласны, – сказала она с улыбкой. – Флот Тека готов поддержать нас.

– Отличная работа, Адлат. Теперь у нас есть шанс провести операцию прикрытия без сучка и задоринки. Поставь конкретную задачу кораблям Тека.

– Слушаюсь, – полушутливо ответила она и вновь связалась с командующим Теком.

– Командующий Тек, ставлю боевую задачу: впереди, перед вашим флотом, летят огромные астероиды, которые имитируют ваши корабли. Распределитесь между ними, чтобы враги могли наблюдать за движением флота, – уверенно начала Адлат, наблюдая за выражением мыслей Тека.

Тек на мгновение задумался, обрабатывая информацию. Его ментальные образы передали чёткое восхищение планом.

– Блестящая операция, – ответил он. – И не отличишь от настоящего флота. Мы сопроводим флот до звезды и, как только достигнем края безопасного расстояния, вернёмся назад, чтобы не нагреться.

– Так же нам потребуется мощный щит от солнечного тепла, – добавил Тек после паузы. – Иначе мы погибнем. Температура быстро поднимется, а наши системы охлаждения не справятся.

– Хорошо, времени достаточно – мы подготовим и установим тепловые щиты, – уверенно ответила Адлат.

– Другое дело, командующая. Что ещё? – в мыслях Тека прозвучал лёгкий интерес.

– Да, во время полёта наши флоты будут периодически нападать на ваш флот. У вас одна задача – отстреливаться, но не попадать по нашим кораблям. Наши корабли будут бить по астероидам, имитируя бой, – спокойно пояснила она.

Тек снова замолчал, обдумывая услышанное. Его ментальные образы вновь заполнились деталями: движение кораблей, искусственно созданные взрывы, хаос, который будет выглядеть как настоящая битва.

– Хорошая задумка, командующая, – наконец произнёс он, и в его голосе прозвучала тень восхищения. – Я хотел бы поучаствовать в битве на вашей стороне.

Адлат слегка улыбнулась, её глаза светились уверенностью.

– Думаю, препятствий не будет. Если желание останется, твой флот сможет войти в боевые соединения наших вооружённых сил.

Тек на мгновение замер, его мысли выражали серьёзную гордость.

– Почту за честь сражаться под командованием такого стратега, – произнёс он, и его слова прозвучали как клятва.

– Вперёд, командующий, – кратко ответила Адлат, наблюдая, как связь завершилась и флагман Тека начал манёвр. Её сердце билось спокойно, а в глубине души царило удовлетворение.

Тек назначил себя командующим и проинструктировал, что делать и как, оставив канал связи с Людьми открытым. После чего стартовал со своими кораблями вслед за каменным флотом. Его движения оставались точными, а решения – быстрыми; такое поведение вселяло уверенность в экипажи кораблей, которые не до конца понимали происходящее.

Пётр, выслушав доклад Адлат о проделанной работе, остался доволен. Всё складывалось лучше, чем он мог предположить.

– Адлат, ты прирождённый переговорщик, – сказал он с лёгкой улыбкой, которая редко появлялась на его лице.

– Нет, Пётр, только по необходимости, – ответила она, скромно пожимая плечами, но в её глазах читалось удовлетворение. Такая высокая оценка явно пришлась ей по душе.

– Тогда продолжим. Как только флот-обманка войдёт в зону огневого контакта с нашими кораблями, устрой небольшой бой. Покажите немного экшена, чтобы всё выглядело правдоподобно. Имитируйте повреждения наших кораблей – это должно выглядеть убедительно.

– Поняла, сделаем, – уверенно ответила Адлат.

Немедля она отдала команды своему флоту, а также флоту Айгуль и Катарины Хельмут атаковать флот врага, который вскоре появится. Её чёткие приказы вызвали небольшое замешательство у командующих.

– Выполнять приказ строго, никакой самодеятельности. Подбивать только астероиды и ни в коем случае не настоящие корабли Чкинов, на которых установлены специальные маячки! – её тон не оставлял места для возражений.

Обескураженные, но дисциплинированные командующие доложили, что приказ понят, и начали подготовку. Их флоты быстро заняли исходные позиции, готовясь к битве.

Тем временем Тек догнал имитацию своего флота. Тысяча астероидов имитировала настоящий флот. Он распределил свои суда среди этих каменных монстров и отдал ясный приказ:

– Стреляйте по атакующим кораблям Людей, но ни в коем случае не допускайте попаданий. Ни один их корабль не должен быть подбит. Всё должно выглядет как настоящее сражение.

Чкины, привыкшие беспрекословно выполнять приказы, приступили к действиям. Их подготовка и дисциплина позволили быстро адаптироваться к условиям необычного боя.

Флот достиг рубежа обороны Людей. Тут же на каменный флот набросились несколько объединённых флотов, искусно расстреливая валуны. Это выглядело как настоящая битва. Корабли Тека вели ответный огонь, не задевая корабли союзников. Каменные обломки взрывались, создавая эффект разрушенных судов.

Внезапно на связи раздался встревоженный голос одного из офицеров Тека:

– Командующий, кажется, мы подбили несколько кораблей Людей!

Тек нахмурился и тут же запросил связь с командующей Адлат.

– Случилось непоправимое. Мы подбили несколько ваших кораблей… – начал он, но его мысли выдавали больше растерянности, чем уверенности.

Адлат быстро его успокоила.

– Нет, вы ничего не подбили. Это мы имитировали попадания, чтобы создать эффект настоящей битвы. Враг наблюдает за нами, и со стороны всё выглядит по-настоящему.

В мыслях Тека пробежала волна облегчения. Он принял объяснение.

– Отличная работа, командующая. Ваш план безупречен. Со стороны действительно всё выглядит идеально.

– Спасибо, Тек. Продолжай в том же духе. Мы близки к завершению этой части операции, – ответила Адлат.

На полях битвы продолжались взрывы. Каменные обломки, превращённые в пыль, заполняли пространство, а флоты союзников двигались в идеально выверенном ритме. Это была не просто битва – это была масштабная иллюзия, которая могла обмануть даже самых проницательных наблюдателей.

Тек с уважением относился к командующей. Он чувствовал, что их союз не только даёт шанс на выживание, но и открывает новые возможности для их цивилизации.

– Блестящий тактический ход, я всё больше хочу служить под вашим началом, – передал Тек. Его мысли были неожиданными, но от этого ещё более приятными. Адлат почувствовала, как её уверенность укрепляется.

Атаки закончились. Каменный флот оставил после себя обломки около сотни астероидов, которые теперь выглядели как остатки уничтоженного флота. Это зрелище создавало полную иллюзию прорыва. Огонь кораблей союзного флота не мешал бойцам Ава продолжать вести флот-имитацию дальше. Адлат, почувствовав облегчение, решила рассказать своим командующим о том, что происходит, учитывая, что они находились в полном недоумении, выполняя её приказы вслепую, на безграничном доверии к её авторитету.

– Теперь Чкины этого разведывательного флота – наши союзники, – объявила она. Её голос был полон уверенности. – Они будут жить на спутниках Тритон и Харон.

Оба командующих – Айгуль и Катрина Хельмут – впали в ступор, их лица выражали лёгкое удивление.

– Как жить? Там температура за минус двести! – удивилась Айгуль.

– Именно в таких условиях они и живут, – с улыбкой ответила Адлат. – Я налажу связь между вами и Чкинами. Вы поможете им освоиться, а они помогут вам. Возможно, обменяетесь технологиями, если, конечно, их технологии подойдут нам. Но будьте осторожны, не торопите события – сначала пусть обживутся.

– А как с ними общаться? – задала вопрос Айгуль, в её голосе звучало любопытство.

– Хороший вопрос. Чкины – существа экзотические и общаются телепатически. Я их понимаю, но для вас понадобится переводчик, – пояснила Адлат.

Она снова связалась с Петром, чтобы обозначить проблему. Пётр, как всегда, нашёл быстрое решение.

– У нас есть переводчики для общения с Ава. Если слегка изменить настройки, они подойдут для Чкинов, – ответил он, уже подключая специалистов к задаче. Через несколько часов работа была завершена, и переводчики были готовы.

Он передал разработку Адлат, которая с радостью её приняла.

– Отличная работа, Пётр. «Благодарю», – сказала она, чувствуя, как всё складывается гладко и хорошо.

К моменту окончания операции вся команда почувствовала, как их уверенность и вера в успех выросли. Союз с Чкинами стал не просто военной тактикой, а шагом к большему пониманию и сотрудничеству между цивилизациями. Каменный флот продолжал движение в глубь Солнечной системы, выполняя свою миссию, а будущее Солнечной системы стало чуть более светлым.

Глава 11

Операция продолжалась. Пётр наблюдал разворачивающиеся события, и, если бы он не знал всех деталей, принял бы произошедший бой за настоящий. Всё выглядело достоверно: взрывы, манёвры кораблей, взаимодействие флотов. Флот-имитация Чкинов преодолел первую линию обороны и вошёл в звёздную систему Людей.

Пройдя между планетами Нептун и Уран, флот приблизился к газовому гиганту Сатурн. Его мощная гравитация начала притягивать корабли, создавая ощутимую нагрузку на системы управления. Бойцы Ава мгновенно отреагировали, корректируя курс флотилии с ювелирной точностью. Это был самый опасный участок, где каждая ошибка могла привести к катастрофе, но бойцы справились. Преодолев зону притяжения, флот вырвался на оперативный простор, и теперь его курс пролегал между планетами Земля и Марс, минуя Венеру и устремляясь прямо к Меркурию.

Пётр внимательно следил за каждым этапом операции. Он понимал, что от точности их действий зависело не только успешное выполнение миссии, но и доверие Чкинов.

Как только флот прошёл Сатурн, появились корабли под командованием Перовой. Её специалисты действовали слаженно, устанавливая на корабли Чкинов огромные отражающие щиты. Эти конструкции, сверкавшие в свете далёкого Солнца, были разработаны специально для предотвращения перегревания кораблей во внутреннем периметре. Щиты начали отражать солнечные лучи, позволяя Чкинам продолжать движение в безопасных условиях.

Перова лично связалась с Адлат, чтобы подтвердить завершение установки:

– Командующая, щиты установлены. Корабли Чкинов готовы к продолжению миссии.

– Отлично. Передайте мою благодарность вашей команде – ответила Адлат, и в её голосе звучала искренняя признательность.

Корабли Чкинов, сверкая щитами, продолжили движение. Их строй был идеально выверен, что создавал эффект огромной армии, готовой к любому развитию событий. Со стороны всё выглядело настолько правдоподобно, что даже опытный тактик мог бы не распознать обман.

Пётр позволил себе небольшую улыбку, глядя на экран.

– Мы справляемся. Всё идёт по плану, – тихо произнёс он, мысленно обращаясь к себе. В этих словах звучало не только удовлетворение, но и зарождающаяся уверенность в успехе миссии.

Начальник штаба Солнечной системы, Людмила Рыбкина, обладая острым стратегическим умом и глубоким пониманием тактики противодействия Чкинам, разработала детальный план операции по введению в заблуждение Озов. Основой плана стало использование имитаци флота, созданного с помощью передовых технологий голографического моделирования. После тщательной проверки всех деталей Рыбкина доложила проект Петру Сомову, который, как Планетарх, дал своё одобрение.

Получив согласие, она оперативно разослала приказы командующим основными оборонными силами. Леонид Святодух, командующий флотом обороны Земли, а также командующие марсианских флотов – Виноградов, Сочин и Перова – были поставлены в известность о начале операции и получили конкретные боевые задачи. Им предстояло создать иллюзию массового сражения, чтобы максимально отвлечь и дезориентировать флот вторжения Чкинов.

Командиры незамедлительно приступили к выполнению поставленных задач. Их флоты вышли в открытый космос, начав сложные манёвры и создавая видимость полноценного столкновения с флотом противника. Используя как реальные, так и корабли обманки, они с высокой точностью имитировали бой. Масштабный спектакль сопровождался реалистичными визуальными и звуковыми эффектами, способными убедить даже самого опытного наблюдателя в реальности происходящего.

Сражение разыгралось с такой же интенсивностью, как и на первом рубеже. Корабли обманки вступили в бой, отвлекая внимание врага и вынуждая его сосредотачивать огонь на ложных целях. Однако, несмотря на кажущуюся успешность, некоторые реальные корабли также были включены в постановку и якобы «уничтожены», чтобы придать действию правдоподобность.

В итоге флот Чкинов понёс значительные «потери» – более трёхсот «кораблей». Однако противнику удалось прорваться ближе к Венере, что тоже являлось частью плана – заманить врага в ловушку, где оборонительные силы уже приготовили следующий этап операции.

Со стороны битва выглядела величественно и реалистично. Огромные взрывы, манёвры кораблей, столкновения и разрушения. Даже наблюдатели с других баз, наблюдавшие за сражением через системы слежения, едва могли различить подделку. Всё шло по плану, и Рыбкина продолжала координировать действия командующих, удерживая контроль над операцией и готовясь к следующему этапу обороны.

Все люди Земли, вне зависимости от нации, возраста или социального статуса, затаив дыхание следили за сражением, разворачивающимся в холодной тьме космоса. Голографические экраны, установленные в крупных городах, транслировали кадры, где массивные корабли Чкинов двигались через просторы Солнечной системы. На площадях мегаполисов царила гробовая тишина – миллионы людей стояли неподвижно, не сводя глаз с экранов. Даже уличный шум, столь привычный для Земли, затих.

В домах и квартирах семьи собирались у телевизоров, держась за руки – одни шёпотом молились, другие пытались сдержать слёзы. Взрывы, вспышки света, уничтоженные корабли – всё это заставляло зрителей вздрагивать и чувствовать себя частью чего-то великого и страшного одновременно.

В центре управления Солнечной системы, расположенном глубоко под поверхностью Земли, атмосфера была не менее напряжённой. Высший планетарный совет собрался в полном составе. Здесь не было места для разногласий или лишних слов. Они уже приняли свои решения. Единственное, что оставалось, – наблюдать за реализацией плана и надеяться, что их выбор был верным.

Советом руководил Арест, он был облачён в чёрные латы, так что отличить его от Петра было невозможно. Его голос, слегка усиленный аудиосистемой, уверенный и ровный, раздавался в зале, как якорь стабильности в хаосе:

– На экранах вы видите продвижение флота Чкинов через первый рубеж. Обратите внимание на их тактику: они фокусируются на ложных целях. Наши силы уже готовятся встретить их на втором рубеже.

Он сделал паузу, давая собравшимся осмыслить происходящее. На главном экране появилось изображение флотов Земли и Марса, готовящихся к бою. Множество точек, которыми были корабли обороны, выстраивались в сложные формации, напоминая изящный танец.

– У нас есть второй рубеж обороны: Земля и Марс. Именно здесь мы дадим врагу решающий отпор, – произнёс Медми, медленно обводя взглядом членов совета.

Несмотря на уверенность в его словах, напряжение не спадало. Президент США, бледный и взволнованный, не выдержал:

– Вы не смогли их остановить на первом рубеже! Как мы теперь удержим их? Как защитим нашу планету?

Медми поднял голову, и его взгляд, казалось, прожигал пространство. Его голос стал громче, и в нём зазвучала стальная нота:

– Позвольте напомнить вам, что теперь нет «вы» и «мы». С этого момента существует только одно цивилизационное понятие – ЧЕЛОВЕЧЕСТВО. Мы – одно целое! Ваши обвинения несостоятельны. Наши флоты выполнили свою задачу: защитили Землю от немедленного удара. А что касается Венеры и Меркурия – они безжизненны. Пусть враг тратит свои силы там.

Эти слова, произнесённые с непреклонной уверенностью, немного разрядили обстановку.

Президент России, сидевший неподалёку, нарушил тишину. Его голос был спокойным, но твёрдым:

– Реалии таковы, что расслабляться нельзя. Нужны новые корабли, новые технологии. Мы должны укрепить наш флот и развивать базы. Это наш единственный путь к выживанию.

Медми, выполнявший роль Планетарха, утвердительно кивнул:

– Именно так. Наша задача – не только восполнить потери, но и увеличить наши силы. Мы выиграли первый бой, но война ещё впереди. Каждый человек, готовый стать частью обороны, важен. Каждое решение, принятое здесь, приближает нас к победе.

На экранах продолжались сцены боя: вспышки взрывов, гигантские корабли, падающие в огненной спирали, осколки металла, парящие в безмолвии космоса. Зрелище было ужасающим и, в то же время, внушало надежду – люди сражались и побеждали.

На Земле миллиарды людей смотрели на это зрелище с новой решимостью. Они чувствовали, что стали частью чего-то большего. Уже никто не думал о границах, национальностях или политике. Все были просто людьми, и это единство стало их главной силой.

Люди на планете Земля менялись, и это происходило не только под влиянием страха перед внешней угрозой, но и благодаря глубинным сдвигам в их мировоззрении. Вторжение Чкинов, несмотря на его ужасающую природу, стало своеобразным зеркалом, в котором человечество увидело не только свои слабости, но и потенциал. Общество осознавало, что Земля – это лишь начало пути, а люди – не просто обитатели одной планеты, а часть великой космической цивилизации.

Философы и учёные, журналисты и учителя – все вдруг начали говорить о новом предназначении человечества. Понятие «Человек Земли» быстро сменилось на «Человек Вселенной». Вновь обрели популярность старые концепции об уникальности человеческого духа, о его стремлении преодолевать границы и создавать невозможное. Как известно, бытие определяет сознание, и теперь это высказывание приобретало новый, космический смысл.

Миллионы людей начали мечтать о звёздах не как о далёком мифе, а как о реальности, к которой они могли прикоснуться. Лётные академии заполнились желающими. Новые учебные заведения, готовящие специалистов для работы на орбитальных станциях, кораблях и базах, не успевали обрабатывать заявки. Даже те, кто никогда не думал о космосе, теперь ощущали в себе зов.

Планетарная цивилизация Земли переживала своё перерождение, становясь устремлённой к звёздам. Вторжение Чкинов сыграло роль мощного катализатора, объединившего человечество перед лицом внешней угрозы. Но дело было не только в обороне – люди начали ощущать, что их настоящее величие заключается не в оружии, а в их способности мечтать, творить и защищать своё право быть частью этой бескрайней вселенной.

Теперь люди шли вперёд не только потому, что хотели этого, но и потому, что чувствовали необходимость защищать свой дом, свою планету, своих близких. Осознание общего врага вытеснило мелочные внутренние конфликты. На Земле исчезали границы между нациями, религиями и классами. Люди начинали думать не о том, что их разделяет, а о том, что их объединяет.

Все взоры и силы были направлены на космос. Там, в холодной тишине, решалась судьба их цивилизации. Там проходило главное испытание человечества, определявшее, будут ли люди просто выживать или сумеют стать новой, зрелой расой, достойной великого космического пути.

В этом напряжённом процессе не было места отчаянию. Напротив, повсюду звучали слова о силе человеческого духа, о стремлении к звёздам, которое никогда нельзя угасить. «Мы – дети космоса, и мы не просто выстоим. Мы победим», – эта фраза звучала из уст лидеров, учителей, инженеров и простых рабочих.

Именно это чувство единства, этот новый патриотизм, основанный на общей цели, стал главной движущей силой человечества. Теперь будущее казалось не пугающим, а манящим. Люди знали, что впереди их ждут трудности, но вместе они могли преодолеть всё. Теперь их судьба – далекие звёзды, которые стали ближе.

Глава 12

Солас пристально следил за развивающимися событиями. Огромные астероиды, скрытно пилотируемые бойцами Молторанцев, двигались через космическое пространство с удивительной точностью. Управлять этим «каменным флотом» невероятно сложно – требовалось мастерство, опыт и синхронная работа тысячи бойцов Молторанцев. Но Молторанцы справлялись блестяще. С планеты Земля всё выглядело настолько натурально и реалистично, что даже лучшие аналитики не могли заподозрить подвох.

Как обстоят дела на самом деле, знало лишь несколько человек. Остальные, включая внешние наблюдатели, верили в реальность угрозы.

– Посредник, – обратился Солас, не отрывая энергетического взгляда от координат, на которых отображалась траектория «каменного флота», – мы проходим орбиту Венеры. Скоро начнётся атака на Меркурий. У меня вопрос: направлять каменный флот на Меркурий или к Солнцу?

Пётр задумчиво анализировал происходящее и слегка улыбнулся. Его голос звучал размеренно, словно каждое слово было тщательно взвешено:

– Хороший вопрос, Солас. Вот что я думаю: нужно доиграть это шоу до конца. Как только флот-обманка подойдёт к Меркурию, я свяжусь с Озами.

Солас «повернулся» к нему, и его ментальный взгляд наполнился сомнениями.

– Свяжешься с Озами? Зачем?

– Как зачем? Продемонстрирую им свою силу. Мы уничтожим весь флот Чкинов, взорвав их одновременно. Это возможно?

Солас сделал паузу, сверившись с внутренними расчётами.

– Вполне. Координировать взрывы будет сложно, но наши бойцы справятся.

Посредник улыбнулся шире, явно довольный своим планом.

– Отлично. Это будет выглядеть эффектно.

Однако Солас не подержал такого позитива, ментально нахмурившись, спросил:

– Не понимаю, в чём выгода?

Посредник посмотрел на него, будто предвкушая этот вопрос. Его голос стал тише.

– Мы заставим Озов считаться с людьми.

Солас озадачился таким ответом, и в его ментальном голосе зазвучали нотки недоверия:

– Посредник, ты понимаешь, что вообще сейчас говоришь?

Посредник выдержал паузу, прежде чем ответить. Его взгляд был холоден, в нём читалось глубокое понимание.

– Конечно. Я делаю из цивилизации людей приманку. Озы пришлют ещё флоты, и мы их уничтожим. Ведь потом, когда они решат, что настал их черёд атаковать этот звёздный сектор, я буду уже «бессилен».

Он сделал акцент на последнем слове, продолжая внимательно наблюдать за реакцией Соласа, сделал паузу и продолжил:

– Тогда случится то, чего ты так долго ожидаешь: открытая атака Озов на этот сектор.

– И вот тут, Солас, именно ты должен ударить так, чтобы не допустить разрушения Солнечной системы. Я доступно изложил?

Солас молчал, анализировал слова Посредника. Проверял их на логичность, искал скрытые мотивы. После короткой паузы он заговорил:

– План рискованный. Но ты прав в одном: уничтожить Чкинов и спровоцировать Озов на открытую атаку – это единственный способ вывести их из равновесия и заставить атаковать.

Посредник слегка кивнул, словно подтверждая правильность их общей цели.

– Именно. Это финал нашего представления, Солас. И я рассчитываю, что ты сыграешь свою роль блестяще.

Солас бросил взгляд на сектор, где каменный флот приближался к Меркурию. Внутри него ещё оставались сомнения, но он понимал одно: этот спектакль должен быть разыгран до конца, чтобы дать человечеству шанс на выживание, а Ава – на победу.

– Ты нарисовал очень рискованный план, Посредник. Что думают твои друзья об этом? – говорил Солас спокойно, но в его голосе угадывалась тревога.

– Не знаю, я им пока не говорил. Думаю, будет лучше, если этот стратегический план будем знать только мы. Это даст возможность исключить утечку информации, – ответил Пётр твёрдо, глядя на своего собеседника.

– Может, ты и прав, но рисковать целой цивилизацией – это слишком… – начал Солас, но Пётр прервал его.

– Солас, другого решения нет. Я видел и был в теле Оза. Я чувствовал невероятную ненависть в сознании Калунды. Ты должен сделать то, к чему готовился миллионы лет. Это твоё предназначение. Я в тебя верю и верю, что ты не подведёшь. Ты ударишь вовремя и не допустишь уничтожения Земли. Но до этого придётся много потрудиться. Всё может измениться, но главное не изменится никогда: ты должен победить, – в его голосе звучала сталь, за которой скрывалась искренняя надежда.

Солас задумался на мгновение. Его взгляд стал холодным, как поверхность далёкого астероида, но в глубине глаз тлела решимость.

– Ты не оставляешь мне выбора, Посредник. Я сделаю всё, чтобы не допустить гибели Солнечной системы, даже если придётся отдать свою жизнь.

Его голос, полный решимости, словно заполнил всё пространство вокруг. Даже Посредник, привыкший к хладнокровию, на мгновение задержал ментальный взгляд на Соласе, будто пытаясь понять глубину его намерений.

– Договорились, – коротко ответил он, переключив внимание на тактические данные. – Теперь к делу.

На экране перед ними отображались манёвры флота Чкинов, подчиняясь невидимому замыслу Посредника и Соласа.

– Я вывожу реальные корабли Чкинов из опасной зоны и возвращаю их на орбиту Урана. Помоги мне в этом, – продолжил Посредник.

Солас кивнул, не задавая лишних вопросов. Он начал синхронизировать перемещения астероидов и кораблей.

– Останется только флагман с командующим Теком, – продолжил Посредник. – Даже с его тепловой защитой он уже на грани. Как только начнётся контакт, твоя задача – вытащить его из зоны опасности. Быстро и без следов.

– Сделаю, Посредник, не беспокойся, – ответил Солас.

Посредник отвёл взгляд от экрана, явно удовлетворённый, и перешёл к следующей фазе своего плана. В комнате вдруг стало чуть холоднее, словно воздух замер от напряжения. Пётр вошёл в энергетическое состояние и очутился в центре управления флагманом Чкинов. Его движения были спокойными, но в них ощущалась скрытая мощь. Без лишних слов он сосредоточился и взял под контроль сознание Тека, после чего пожелал установить связь с Калундой.

В тот же момент его облик начал меняться. Ледяная энергия, словно живое существо, начала окутывать его тело, превращая его в гигантскую фигуру. Лёд застывал на его доспехах, которые отливали чёрным, словно поглощая свет. Пётр превратился в ледяного великана, грозного и непреклонного.

Солас невольно задержал на нём взгляд. Даже он, привыкший к странностям и загадкам, испытал смесь уважения и тревоги.

– Связь с Калундой установлена. Начнём финальный акт, – произнёс он ментально для Соласа.

Корабли Чкинов, астероиды и сам флагман двигались к финалу этой тщательно продуманной пьесы.

***

Озы, привычные к быстрым и решительным действиям, оказались в состоянии тревожного ожидания. Их стая, словно бурлящий котёл, кипела внутренним напряжением. Инстинктивное желание атаковать Ава становилось всё сильнее, но предводитель медлил, анализируя ситуацию. Эта задержка порождала некий внутренний протест, который требовал выхода.

Предводитель понимал, что такое настроение стаи может перерасти в неконтролируемую агрессию. Но он также осознавал, что стратегический план до конца не готов, противник остаётся скрытым. Ава не обнаружены – их тактика оставалась загадкой, что делало преждевременную атаку необоснованным риском.

К тому же, в космическом пространстве начали возникать новые фигуры: человеки – противники, чьё появление усложнило и без того непростую картину. Сейчас флот Чкинов, вел бой с ними, приближаясь к планете, где маячок разведчика передавал сигналы о человеческом присутствии.

«Слышащие» и «Ищущие» – аналитики и разведчики стаи – внимательно следили за битвой. Они докладывали об успехах Чкинов с таким восторгом, будто это были их собственные победы. Флот Чкинов, несмотря на потерю нескольких сотен кораблей, с боями пробился через систему, приближаясь к ключевым позициям. Для Озов это была возможность наблюдать за противником, изучать его слабости и делать выводы.

Предводитель, слушая доклады, анализировал каждое слово. В отчётах слышалась уверенность: «Человеки не так сильны, как кажутся». Их технологии уступали, флот не так манёврен, а оборона была не безупречной. Это мнение укрепляло его позицию. Перед боем с главным врагом – Ава – необходимо испытать свои силы и сбросить напряжение стаи.

– Сначала уничтожить Человеков, – задумчиво произнёс он, обводя взглядом своих ближайших соратников, – они стали слишком заметными. Их присутствие раздражает стаю. Если сбросить на них эту агрессию, стая успокоится и будет готова к следующему шагу.

Мысли предводителя встретили одобрение. Решение удовлетворяло первичные инстинкты Озов, которые требовали выхода накопленной энергии. Люди стали удобной целью не только потому, что их можно было уничтожить, но и потому, что они демонстрировали амбиции, раздражавшие Озов.

– Пусть флот Чкинов продолжит вести бой, – добавил предводитель. – Мы дождёмся успехов, а затем нанесём удар, который станет сигналом для всей стаи.

Его слова звучали уверенно и холодно, но внутри он понимал: это лишь временная мера. Человеки стали больше, чем просто раздражающим фактором – они были непредсказуемым элементом, который мог изменить правила игры.

Тем временем, в глубинах сознания предводителя, в нём самом боролись два противоречивых импульса: один – инстинкт хищника, требующий немедленного уничтожения слабых, другой – осторожность стратега, который видел в людях инструмент, способный ослабить Ава и, возможно, даже стать оружием против него.

– Начнём с Человеков, – подытожил он мысленно, но в момент, когда он уже представлял себя триумфатором, анализ ситуации был грубо прерван.

На связь вышла Калунда. Она опытный стратег и одна из лучших в стае, редко отвлекала предводителя по мелочам. Именно она руководила рейдом и следила за его результатами. Более того, именно она контактировала с загадочным Человеком, который осмелился поставить условия вместо того, чтобы смиренно принять их волю.

– Предводитель, – заговорила Калунда, её голос звучал чётко и уверенно, – на связь вышел Человек. Мне провести с ним контакт?

На мгновение предводитель замер, осмысливая информацию. В его сознании вспыхнула картина: вот он – момент триумфа, когда Человек, осознав своё ничтожество перед Озами, будет молить о пощаде, умолять о союзе. Но эта мысль вызвала у него не удовлетворение, а презрение.

«Недостоин», – решил он. Человек не выиграл ни одной битвы, не доказал своего права называться воином, не проявил себя как лидер, способный защищать свою цивилизацию. Пока он не станет достойным противником, он недостоин лично говорить с великим предводителем Озов.

– Разрешаю провести контакт тебе, – холодно произнёс Туумон, не оставляя места для возражений, – со мной он контактировать не достоин.

Калунда, привыкшая к подобным приказам, не стала уточнять или требовать дополнительных инструкций. Её опыт и репутация позволяли ей самой решать, как вести переговоры. Она знала одно: предводитель ожидает от неё силы, и она не могла разочаровать его.

Взяв на себя эту задачу, Калунда начала готовиться. Она подключила «Слышащих» и «Ищущих» – аналитиков, способных улавливать и интерпретировать любые нюансы, которые могли возникнуть в ходе контакта. Её стратегия была проста: попытаться агрессивно доминировать. Человек должен почувствовать мощь Озов с первых же слов.

Закончив все приготовления, она открыла канал. Её голос прозвучал резонансно:

– Ты осмелился выйти на контакт с Озами? Ты понимаешь, с кем говоришь?

Однако её попытка взять под контроль сознание Человека встретила неожиданное сопротивление. Он не только заблокировал её атаку, но и ответил собственной ментальной энергией, ударив по её сознанию с силой, которую она не ожидала. На мгновение её воля пошатнулась – это был новый и неприятный опыт для Калунды, привыкшей к безоговорочному доминированию.

Обмен ментальными ударами продолжался – каждый из них был словно вспышка молнии в тёмном сознании. Калунда усиливала давление, пытаясь сломить чужую защиту, но её оппонент отвечал с не меньшей мощью. Этот Человек оказался гораздо сильнее, чем она предполагала.

Когда стало ясно, что ментальное доминирование невозможно, она решила изменить тактику. Глубоко вдохнув, Калунда сказала:

– Ты оказался сильнее, чем я думала. Но это не делает тебя равным нам. Озам не нужны союзники, которые ставят условия. Если ты хочешь говорить, тебе придётся доказать свою ценность.

Она произнесла эти слова с подчёркнутым презрением, но внутри её охватывало беспокойство. Кто этот Человек, способный так легко выдерживать её ментальное давление? Почему он не боится их мощи? Ответов на эти вопросы пока не было, но она чувствовала, что этот контакт – начало чего-то большего.

Туумон, наблюдая за переговорами, слегка напрягся. Всё шло не по плану или, возможно, совсем не так, как он рассчитывал.

Человек вступил в контакт после обмена ментальными ударами, и его слова сразу заставили Калунду напрячься. Он не только отвечал, но и ставил вопросы, чем выбивал её из привычного состояния уверенности.

– Калунда, что это ты вздумала провести ментальную атаку на меня? – спросил он, его голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась скрытая сила.

Калунда, пытаясь сохранить спокойствие, ответила:

– Решила проверить, так ли ты силён, как сообщал Уюл.

– Убедилась? – с лёгким оттенком насмешки спросил он.

– В тебе нет той силы, о которой говорил Уюл, – парировала она, надеясь вернуть себе контроль над ситуацией.

– Ты тоже не так сильна, как я ожидал, – резко ответил Человек. – Я почти взял тебя под контроль, и ты это знаешь.

Эти слова ударили по ней, словно молот. Калунда, вскипев от ярости, снова кинулась в атаку, но её ментальная энергия встретила непреодолимую стену, выстроенную Человеком. Расстояние между ними оказалось слишком велико, а его защита – непробиваемой.

– Ну вот, ты опять атакуешь, – с лёгкой укоризной произнёс он. – А ведь совсем недавно предлагала союз. Хотя, конечно, ты ничего не решаешь – всё решает ваш предводитель, Туумон.

Его голос обрёл стальной оттенок, и в каждом слове звучала угроза.

– Я предупреждал и предлагал отозвать флот Чкинов. Ты отказалась и вторглась в звёздную систему, подконтрольную моей цивилизации, подвергнув её опасности. Сейчас твой флот достиг самой горячей планеты в системе. Твой флот исчезнет в любом случае. Их корабли уже разогрелись до экстремальных температур.

Слова Человека звучали уверенно, а его спокойствие действовало на Калунду сильнее любого ментального удара. Она быстро считала информацию из сознания командующего и с ужасом осознала, что это правда – корабли Чкинов находились на пределе своих возможностей, а температура вблизи планеты уже начала уничтожать их.

– Зачем ты мне это говоришь? – резко спросила Калунда.

– Ты проверяла меня и мои способности. Я их продемонстрирую – смотри… – ответил он, и в его голосе прозвучала тихая угроза.

Калунда ощущала пространство через сенсоры сознания Тека. Внезапно всё заполнилось вспышками. Пространство словно взорвалось. Единым, синхронным ударом были уничтожены все корабли Чкинов. Их исчезновение сопровождалось невероятным выбросом энергии, который потряс всё вокруг.

И в тот же миг Человек нанёс мощный ментальный удар по ней. Калунда даже не успела осознать, что произошло, когда её сознание оказалось буквально выброшено из равновесия. Удар оказался настолько сильным, что она потеряла ориентацию и ощущение контроля. Часть её разума оказалась уничтоженной, и это оставило в ней чувство уязвимости, которого она не испытывала никогда.

В обрывках мыслей, едва долетевших до её сознания, прозвучал голос Человека:

– Это тебе за пренебрежение ко мне и за нападение на мою звёздную систему.

Контакт оборвался.

Для Калунды контакт оказался мощным провалом, фиаско, которое пошатнуло её уверенность в собственной непобедимости. Для Человека же – маленькая победа, но с огромным символическим значением. Он показал, что Озы, привыкшие считать себя сильнейшими, столкнулись с силой, способной дать отпор.

Калунда, едва оправившись, попыталась восстановить остатки своего сознания. Она знала: Туумон не простит ей этого провала. Но главное – она впервые ощутила страх перед тем, кто изначально казался слабым. Этот Человек – угроза, которую нельзя недооценивать.

«Слышащие» и «Ищущие» Озов уже докладывали Туумону о результатах контакта. Информация, поступившая от них, была неутешительной. Человек, которого стая изначально воспринимала как слабое звено, внезапно продемонстрировал силу, уничтожив флот Чкинов одним ударом. Более того, он нанес, настолько мощный ментальный удар по Калунде, что даже на огромном расстоянии её сознание было повреждено, и теперь ей требовалось время на восстановление.

Туумон нахмурился. Это событие было для него важным, но не катастрофическим. Он знал, что поражения подобного рода неизбежны в большом стратегическом контексте. Однако факт того, что Человек смог нанести столь ощутимый удар на таком расстоянии, заставил его задуматься.

«Что он сможет сделать в непосредственном контакте?» – мелькнула мысль в его сознании.

Тем не менее, Туумон отметил, что его приказ выполнен. Разведка звёздной системы произведена, и данные подтверждали её уязвимость. Несмотря на ментальную мощь Человека, инфраструктура его цивилизации не выдержит организованной атаки. Эту систему следовало уничтожить, и Туумон решил, что объединённый флот подконтрольных цивилизаций идеально подходит для этого.

В его планы входило сделать эту атаку не только демонстрацией силы, но и прелюдией к главной цели – нападению на сектор ответственности Ава. Человек и его звёздная система были лишь подготовительным этапом, отвлекающим манёвром.

«Калунда провалила переговоры, но она остаётся полезным инструментом», – подумал он. Учитывая, что она знакома с ментальной силой Человека и знает его тактику, Туумон решил поручить эту задачу ей, как только она восстановится.

– Калунда займётся этим, – возвестил он стае. – Пусть её слабость станет мотивацией для следующего удара. Эта атака станет началом.

Он на мгновение задумался, обдумывая дальнейший ход. В его сознании складывалась чёткая картина: люди, со всеми своими амбициями и смелостью, были временным препятствием, которое следовало устранить, а Ава оставалась главной целью. Всё, что происходило сейчас, было частью подготовки к великой битве, которая должна решить судьбу не только сектора, но, возможно, всей Вселенной.

Туумон взлетел, и силуэт его облака возвышался над стаей.

– Хватит тянуть. Пора поставить всё на свои места. Битве быть. И она скоро начнётся, – провозгласил он, а его ментальный голос разнесся по звёздным системам. Стая почувствовала его решимость и готовность действовать.

Глава 13

Пётр медленно обвёл своим энергетическим взглядом поле импровизированной битвы. Всё пространство перед ним заполняли горящие обломки астероидов, сверкающие, словно звёзды, посреди тьмы космоса. Это был хаос, созданный с точностью часового механизма. Солас и его бойцы справились со своей задачей блестяще. Каждый манёвр, каждый взрыв – всё выглядело столь натурально, что даже сами Озы, с их аналитическими умами, поверили в реальность происходящего.

Корабль Тека переместили в прохладную зону космического пространства, где экипаж мог восстановить силы и проанализировать происходящее. Пётр, довольный проделанной работой, инициировал связь с Соласом.

– Солас, поздравляю тебя и твоих бойцов с блестяще проведённой операцией, – произнёс он с оттенком торжественности в голосе.

– Кажется, этот раунд остался за нами. Озы поверили в реальность происходящего, а мой удар по Калунде полностью закрепил их уверенность.

В ментальном поле Соласа мелькнула лёгкая «улыбка», но в его голосе звучала привычная сдержанность.

– Посредник, отрадно это слышать. Но надо признать, что игра, в которую мы ввязались, крайне опасна. Пока всё идёт по плану, и Озы поверили.

– Как думаешь, какой будет их следующий шаг? – задумчиво спросил Пётр.

Солас сделал паузу, словно анализируя ситуацию.

– Тут и думать нечего. Ты унизил их, бросил вызов. Они не забудут этого. Озы хитры – прямую атаку не начнут, потому что не знают, где мы, Ава. Вместо этого они направят объединённый флот всех подчинённых им цивилизаций. Это миллионы вымпелов, может даже больше.

– Постараются уничтожить значит… – его взгляд вдруг стал напряжённым, словно он погрузился в глубокие размышления.

Солас продолжал свою мысль:

– Ну а мы, – он сделал паузу, словно подбирая слова, – постараемся этого не допустить.

Пётр, прищурившись, словно заметил что-то важное на горизонте своих мыслей, медленно произнёс:

– А чтобы этого не допустить, нужно атаковать их цивилизации самим, нанести превентивный удар.

Солас невольно усмехнулся.

– Идея хорошая, Посредник, но, боюсь, вынужден тебя огорчить: это вряд ли реализуемо.

– Почему? – резко спросил Пётр, голос его звучал с нотками вызова.

– Эти цивилизации расположены в звёздном секторе Озов. Там они невероятно сильны. Любой наш флот, отправленный туда, будет уничтожен без вариантов.

Пётр задумался, его взгляд стал твёрдым.

– Интересно, Солас. А мы разве в своём секторе не сильны? Разве мы не можем уничтожить их флоты здесь?

Солас спокойно ответил, но в его голосе прозвучала доля уважения:

– Конечно, можем. Более того, мы уже это делаем. Но, как я говорил ранее, война между цивилизациями – это лишь прелюдия. Главная битва – это битва между Озами и нами, Ава.

Солас сделал паузу, чтобы придать вес своим словам, и продолжил:

– Мы ведём игру на огромной доске вселенной, где ставки – судьбы целых галактик. Наша цель – победить Озов, для этого мы разыгрываем сложнейшую комбинацию. Мы хотим, чтобы они потеряли осторожность. Их жажда битвы рано или поздно возьмёт верх, и они атакуют наш сектор, не зная реального положения дел. Вот тогда мы встретим их во всеоружии.

Пётр внимательно слушал, его взгляд был прикован к мерцающим огонькам на тактическом экране. Он выпрямился и сказал:

– Ты прав, Солас, всё идёт к главной битве. У нас все карты на руках. План хороший, стратегия безупречная.

Однако его улыбка исчезла, когда он добавил:

– Но побочным эффектом такого плана может стать исчезновение Солнечной системы.

Солас, привыкший к суровой реальности войны, спокойно кивнул, его голос звучал уверенно, но с долей осторожности:

– Вполне возможно, Посредник. В таком противостоянии ничего нельзя исключать. Но мы постараемся этого не допустить.

В комнате повисла напряжённая тишина. Оба понимали, что на кону – стоит буквально всё. Эта война была не только битвой за стратегическое превосходство, но и борьбой за саму жизнь их цивилизации.

Пётр нарушил тишину, переходя к следующей, не менее важной теме. Его голос стал серьёзным:

– Солас, мы говорили о стратегии, но сейчас нужно принимать тактические решения. Что делать с маячком на Меркурии?

Солас задумался лишь на миг, его аналитический ум уже оценивал ситуацию.

– Оптимально, его уничтожить. Ты уже показал Озам свою силу, уничтожив флот Чкинов. Думаю, та же участь должна постигнуть и маячок.

Пётр не стал спорить. Его решение было молниеносным. Он сосредоточился на координатах маячка, и в тот же миг по месту его расположения ударила мощная энергия. Экран показал ослепительную вспышку, а затем маячок исчез. Сигнал, который так долго служил глазами и ушами Озов, замолк навсегда.

– На этом можно поставить точку в истории с маячком.

Солас с удовлетворением кивнул, его внимание уже переключилось на другие задачи.

– У нас ещё много работы, Посредник. – Пётр ответил лёгким движением головы, но мысли его уже были далеко. Ему предстояло вернуться на Землю, в Центр боевого управления космическими силами Солнечной системы (ЦБУ).

Флагман «Клинок Хроноса» на протяжении всей операции сопровождал флот-обманку Чкинов, играя ключевую роль в координации боевых действий. Этот корабль, созданный для самых сложных и масштабных операций, представлял собой не просто корабль, а полноценную боевую платформу, оснащённую передовыми технологиями и уникальной интеграцией с сознанием его командующих.

Пётр, вернувшись в своё тело, медленно встал с кресла. Его движения были плавными, но чувствовалась усталость, накопленная за время пребывания вне физической оболочки. В своём отсеке он предпочитал оставаться без доспехов, что помогало ему сосредоточиться на работе с БИС .

Разминая плечи, он обвёл взглядом просторный отсек, где всё было устроено с практичной точностью: консоли, экраны, мягкий свет, минимализм в каждой детали. Здесь Пётр ощущал себя не просто человеком, но частью сложнейшего механизма, в котором каждая его мысль могла преобразоваться в действие через БИС.

Он активировал связь с исполняющим обязанности капитана, Ильёй Станиславовичем Сурковым, который, как всегда, чётко и без лишних слов ответил на вызов:

– Капитан, курс к Земле.

– Понял, курс на Землю, – прозвучал чёткий ответ.

Сурков никогда не задавал лишних вопросов. Его подход был прост: приказы главнокомандующего не обсуждаются, они выполняются. В отличие от предыдущего капитана, он никогда не проявлял инициативы, что иногда раздражало Петра, а иногда, наоборот, устраивало.

«Такое поведение имеет свои плюсы и минусы», – подумал Пётр. Отсутствие инициативы делало Суркова абсолютно предсказуемым и послушным, но в критических ситуациях именно капитанская смелость и нестандартные решения могли стать решающими. Тем не менее, он понимал: в таких масштабных операциях сомневаться в приказах главнокомандующего – непростительная ошибка.

Для БИС Сурков был лишь статистом, одним из множества членов экипажа. Система работала исключительно под управлением Петра и Адлат, чьи команды она исполняла беспрекословно. БИС была не просто искусственным интеллектом, а частью их стратегического сознания, синхронизированной с каждым их решением.

Остальные члены экипажа, включая Суркова, воспринимались системой как вспомогательный персонал, чья задача заключалась в обеспечении бесперебойной работы корабля и реализации тактических задач. Это иногда создавало напряжение среди экипажа, так как многие чувствовали себя лишёнными реальной ответственности, но Пётр понимал, что такая структура необходима.

– Сурков, увеличьте мощность сенсоров, – добавил Пётр, садясь в кресло управления. – Хочу видеть, как мы подходим к Земле.

– Будет сделано, – коротко ответил капитан.

На тактическом экране появилась голографическая карта Солнечной системы. Земля, выделенная ярким светом, казалась крохотным островком в безбрежном космическом океане. Но для Петра она была всем – это был не просто дом, а основа всего их существования, и он не мог позволить кому-либо уничтожить её.

Пётр вздохнул, привыкая к физическому телу после энергетического состояния. Его сознание всё ещё хранило отголоски недавних событий: уничтожение флота Чкинов, контакт с Калундой, стратегические планы на ближайшее будущее. Всё это складывалось в огромный, сложный пазл, который он был обязан собрать.

Пётр знал, что структура управления и подчинения на борту флагмана выстроена оптимально, и менять ничего не стал. Он понимал, что «Клинок Хроноса» создан для выполнения стратегических задач под его руководством, но в глубине души ощущал, что корабль должен быть возвращён Адлат. В конце концов, он сам отдал ей флагман, и тот признал её своим капитаном. Это решение было логичным – ведь Адлат всегда обладала харизмой лидера и умением принимать правильные решения в самые сложные моменты.

Флагман, завершив серию манёвров, лёг на курс к Земле. Мощные двигатели беззвучно работали, а система навигации прокладывала оптимальный маршрут.

Пётр, находясь в своём отсеке, размышлял о грядущем. Он долго отсутствовал на Земле, лично занимаясь операциями против флота Чкинов. Это было время напряжённой работы, где каждая ошибка могла стоить слишком дорого. Но теперь, впервые за долгое время, наступила передышка.

Передышка была необходима, чтобы переформатировать силы и ресурсы. Вопрос защиты Солнечной системы встал особенно остро. Ранее ИК построила всю инфраструктуру с учётом угрозы со стороны Ава, но теперь ситуация изменилась. Вариант ведения боевых действий в собственной звёздной системе казался неприемлемым.

Пётр обдумывал планы, пока корабль двигался к Земле. Лучшим решением казалось перенести линию обороны глубже в космос. Это означало создание межзвёздной системы укреплённых районов, космических баз на ключевых направлениях, способных замедлить или остановить продвижение вражеских флотов. Минные космические поля, хорошо замаскированные ловушки – всё это могло стать частью новой стратегии.

Однако все эти планы требовали не только огромных ресурсов, но и времени, которого у них могло не быть. Пётр прикидывал варианты, обдумывал детали, но пока не мог прийти к окончательному решению.

Когда флагман достиг орбиты Земли, Пётр почувствовал лёгкое облегчение. Он вновь увидел свою планету, сияющую голубым светом, напоминающую о том, ради чего он борется. После прибытия он отдал приказ Суркову, исполняющему обязанности капитана:

– Дайте возможность экипажу отдохнуть на Земле.

– Слушаюсь, Главнокомандующий, – чётко ответил Сурков.

– Но, – добавил Пётр, останавливаясь у выхода, – на корабле должна постоянно находиться дежурная смена.

– Будет выполнено, – отчеканил Сурков.

Пётр снова задумался о капитанских качествах Суркова. Он был хорошим исполнителем, но не обладал качествами, которые должны быть у капитана. Пётр мысленно махнул рукой.

«Корабль возвращается к Адлат. Пусть она решает, кто будет капитаном», – подумал он, чувствуя внутреннее облегчение от принятого решения.

Вместе с частью команды Пётр отправился в ЦБУ. Он знал, что его ждут вопросы, доклады и долгие часы стратегического планирования. Но сейчас, находясь на орбите Земли, он позволил себе мгновение покоя.

Глава 14

Что и говорить, Медми был сильно измотан. Управление Высшим планетарным советом требовало не только терпения, но и умения мгновенно реагировать на десятки сложнейших вопросов. Арест понимал, что восстановление обороны Солнечной системы и одновременно руководство Советом – задачи несовместимые. Всё это время он ощущал себя канатоходцем, балансирующим над пропастью, где любая ошибка могла обернуться катастрофой.

«Нужно найти человека, который сможет справляться с этим», – не раз думал он. Но, увы, среди нынешних кандидатов не было никого, кому он мог бы доверить эту хлопотную должность.

Когда пришло известие о возвращении Петра, Арест почувствовал облегчение. Радость была искренней: он уже представлял, как наконец сможет передать эту невыносимую тяжесть в надёжные руки.

«Пётр справится. Он всегда справляется», – подумал он, на мгновение позволив себе расслабиться.

Пётр должен был прибыть с минуты на минуту. Арест решил встретить его лично, отбросив все формальности. Переодевшись в строгий, но простой костюм, он направился в зал прибытия. Он хотел показать, что их встреча – не официальное мероприятие, а жест дружбы и уважения.

Пётр пребывал на Тибет строго инкогнито. Его присутствие оставалось тайной, известной лишь узкому кругу посвящённых. Большинство полагали, что всем управляет Планетарх – это заблуждение являлось частью тщательно выстроенной стратегии.

Однако среди членов Совета и командования ходили слухи. Люди пытались найти объяснение тому, как Планетарх, практически не покидая своего места, умудряется координировать такие сложные операции.

«Они просто верят в то, что видят», – думал Арест, проходя по длинному коридору.

В его сознании мелькали картины грядущего: Пётр берёт управление на себя, он, Арест, возвращается к стратегическому планированию. Впереди ждали новые вызовы, но сейчас главное было одно. Размышляя, он посмотрел на часы и ускорил шаг.

Катер с Петром бесшумно влетел в створ транспортных ворот и мягко приземлился на платформу, его опоры слегка просели, поглощая инерцию посадки. Люк медленно откинулся, образуя трап – вниз, как живой поток, скользнул металлический ручеёк – автоматическая система, мгновенно трансформировавшаяся в ступеньки.

Через несколько мгновений в проёме люка появился Пётр. Он был одет в простую, свободную одежду, которая подчёркивала его скромность. Такой образ – редкость для человека его статуса. Петра в таком виде практически никто и никогда не видел, а значит, и узнать никто не мог.

Арест, стоявший чуть в стороне, сразу понял: Пётр намеренно не хотел афишировать свой прилёт. На его лице появилась лёгкая улыбка. Когда Пётр подошёл ближе, Арест протянул руку, но быстро передумал и вместо рукопожатия обнял его по‑дружески.

– Ты, наконец, вернулся, добро пожаловать на Землю, – проговорил Арест с облегчением, словно с его плеч свалилась гора.

– Спасибо, Арест, и я рад тебя видеть, – коротко ответил Пётр, но в его голосе чувствовалась усталость, смешанная с решимостью.

– В ЦБУ мы успеем, – неожиданно добавил Арест, жестом приглашая следовать за собой. – Сейчас тебе нужно немного расслабиться.

Пётр удивлённо поднял бровь, но ничего не сказал. Он доверял Аресту, и поэтому позволил ему взять инициативу. Вместо ожидаемого перехода в центр управления Арест привёл его в уютный ресторан, расположенный неподалёку.

Зал ресторана был пуст, а атмосфера тихая и уютная. Обслуживание выполняли роботы, а все камеры наблюдения заранее отключены. Это место идеально подходило для встреч, которые требовали уединения.

Когда они вошли, Петра уже ждали две фигуры: Амазонка, которая, как всегда, выглядела безупречно, и Верочка – его любимая женщина и верная соратница.

Амазонка сдержанно поднялась, слегка кивнув в знак приветствия. Её изящная механическая фигура, украшенная почти живыми чертами, светилась спокойной радостью. Она, конечно, была в курсе прилёта Петра и, как всегда, оставалась собранной.

Верочка же, наоборот, не сдержала своих эмоций. Как только она увидела Петра, её лицо озарилось радостью, и она буквально сорвалась с места.

– Пётр! – её звонкий голос эхом отразился от стен.

Она бросилась к нему, почти визжа от восторга, и обняла так крепко, что он аж пошатнулся.

– Верочка, спокойно, – с лёгким смехом сказал он, отвечая на её объятия.

– Я здесь, всё хорошо.

– Ты даже не предупредил, – чуть обиженно сказала она, но её улыбка говорила об обратном.

– Хотел сделать сюрприз, – ответил он, глядя ей прямо в глаза.

Арест, наблюдая за этой сценой, лишь усмехнулся. Всё было организовано безупречно: никакого лишнего внимания, никаких посторонних глаз. Он предусмотрел каждую деталь, чтобы встреча прошла в полной конфиденциальности.

– Ну что, друзья, предлагаю перейти к столу. У нас есть немного времени, чтобы поговорить и расслабиться, – сказал Арест, жестом приглашая всех присесть.

Пётр, взглянув на собравшихся, понял, что эта встреча была больше, чем просто ужином – скорее, возможностью почувствовать себя человеком, а не командующим, пусть даже всего на несколько часов.

Верочка не могла удержаться от эмоций. Едва она увидела Петра, как поток вопросов вырвался сам собой – её руки крепко обнимали его, а губы осыпали поцелуями, словно стараясь компенсировать всё время, которое они провели в разлуке. Он не сопротивлялся этой буре эмоций и любви, а она продолжала:

– Почему не сообщил? Почему не звонил?

Пётр, слегка улыбаясь, ответил, поглаживая её по плечу:

– Верочка, я же здесь. Всё хорошо. Время объяснить всё, у нас ещё будет.

Она вдруг остановилась, повернувшись к Аресту с осуждающим взглядом, который словно обжёг его.

– А ты всё знал, – произнесла она, глядя на него почти уничтожающе. – И ничего не сказал?

Арест поднял руки в примирительном жесте, его лицо оставалось спокойным, но с ноткой виноватости.

– Пойми правильно, – начал он мягким тоном, – Пётр прибыл инкогнито, как раз для того, чтобы спокойно обсудить ситуацию с нами и решить, что делать дальше.

Верочка продолжала смотреть на него, но её взгляд постепенно смягчался. Она вздохнула и проговорила с лёгкой улыбкой:

– Заговорщики! Ладно, пойдёмте к столу.

Бросив взгляд на Амазонку, которая молчаливо наблюдала за происходящим, Верочка вдруг спросила:

– Ты тоже знала?

– Нет, не знала, но догадывалась, – ответила Амазонка с лёгким кивком, её голос звучал ровно и уверенно.

– Понятно, – коротко сказала Верочка, теперь уже с большей долей смирения.

Они прошли в специально подготовленный кабинет ресторана. Комната была изолирована силовым полем, что исключало любую возможность внешнего наблюдения или подслушивания. Подобные меры безопасности стали необходимыми в новой реальности. Несмотря на то, что люди постепенно привыкали к объединению и единству, отдельные государства продолжали собирать информацию всеми доступными способами, стремясь сохранить свои позиции в быстро меняющемся мире.

Амазонка, как всегда, оставалась на шаг вперёд. Она всеми своими возможностями противостояла попыткам шпионажа. Благодаря своей проницательности и доступу к глобальным системам слежения, она видела и слышала всё, что могло представлять угрозу.

– Замечательно всё организовано, – сказал Пётр, сев за стол.

– Спасибо, Амазонке. Она не только ведёт боевые операции, но и держит под контролем службы разведки. Кстати, в ЦБУ уже создана Служба Безопасности, формально подчиняющаяся мне. Но кто реально всем руководит, думаю, ты догадываешься, – проговорил Арест.

– Амазонка? – предположил Пётр, бросив взгляд на неё.

– Именно так, – подтвердил Арест. – Она всё видит, всё слышит и может принять любые меры в режиме онлайн.

Амазонка лишь слегка улыбнулась, кивнув.

– Мы здесь, чтобы обсудить не политику, а то, как мы будем защищать нашу систему, – вмешалась Верочка, ставя перед Петром бокал воды. – Но давайте хотя бы несколько минут просто побудем вместе, как друзья.

Пётр посмотрел на неё, затем на Ареста и Амазонку. Он почувствовал, что эта встреча – не просто ужин. Она была символом их сплочённости, дружбы и любви, которые связывали их даже в самые трудные времена.

– Согласен, – ответил он тёплой улыбкой. – Сегодня мы здесь, чтобы вспомнить, что мы есть друг у друга. А завтра будем решать судьбу человечества.

В комнате повисла тишина, наполненная искренними чувствами. В этот момент они были не просто командующими, советниками или стратегами – они были друзьями, объединёнными общей целью.

Пётр галантно помог Верочке сесть в кресло, осторожно поддерживая её. Она улыбнулась ему с теплотой, её глаза сияли радостью от его присутствия. Арест, не отставая, подал руку Амазонке. Она приняла его жест с изящной грацией, одарив ослепительной улыбкой, от которой казалось, стало светлее в комнате. Пётр заметил этот обмен и бросил на Ареста внимательный взгляд, в котором смешались удивление и непонимание. Тот, поймав его взгляд, лишь пожал плечами с невинным выражением лица, словно говоря: «А что здесь такого?»

Когда все уселись за стол, атмосфера стала ещё более тёплой и непринуждённой. Арест взял бутылку с искрящимся напитком, разлил его по бокалам и поднял свой, провозглашая тост:

– За нашу первую победу в космической битве! За то, что мы вместе и готовы к новым свершениям!

Тост поддержали, бокалы звонко столкнулись, и в этот момент казалось, что все тревоги остались позади. Сделав глоток, Пётр обвёл взглядом друзей – Амазонку, Ареста и Верочку. В его глазах светилась благодарность.

– Победа была одержана гораздо раньше, – задумчиво начал он, отставляя бокал. – Там, на первом рубеже между Нептуном и Плутоном. Вы это знаете. Озы, конечно, контролировали весь путь, проделанный флотом. Мы сделали это, чтобы ввести их в заблуждение и выиграть время для создания крепкой обороны. Впереди много боёв – нас будут атаковать куда более мощные флоты врага.

Амазонка, всегда внимательная к деталям, слегка наклонила голову, её взгляд стал проницательным.

– Пётр, извини, – произнесла она мягко, но с ноткой беспокойства, – ты сказал, что Озы контролировали весь путь, проделанный флотом Чкинов?

Пётр почувствовал, как внутри него зародилось лёгкое напряжение. Он понимал, что Амазонка не упустит ни одной детали.

– Ну да, так и было, – ответил он, стараясь сохранить спокойствие.

– Откуда ты это знаешь? – её глаза пристально смотрели прямо в его душу.

Пётр осознал, что попал в ловушку её логики. Он улыбнулся, пытаясь смягчить ситуацию.

– Ты права, откуда? – повторил он, делая паузу. – Помните, в прошлом я побывал в «желудке» разведчика Уюла. Тогда меня спас Солас. Но Уюл на микроуровне внедрил в меня часть своей идентичности, которую удалить нельзя. Сформировалась небольшая область в мозгу, которая позволяет мне связываться с Озами и общаться с ними. Более того, я могу принимать внешний облик ледяного великана.

Верочка, слегка удивлённая, приподняла брови.

– Вроде, инсталляции памяти Иджи нам в прошлом?

– Ну да, очень похоже, – кивнул Пётр. – Обладая такими возможностями, я ввожу Озов в заблуждение. Они знают из послания разведчика, что я очень силён. Почему так сказал Уюл – я не знаю. Может, сородичи его неправильно поняли. Но факт остаётся фактом. Я смог вывести из-под контроля Озов флот Чкинов, который сейчас расположен на орбитах Нептуна и Плутона. А сами Чкины десантировались и обживают спутники Харон и Тритон.

Арест выглядел впечатлённым.

– Очень интересно… Мы ничего об этом не знали, – признался он, слегка наклонив голову.

– Простите, секретность. Посвящённых во всё единицы, – с лёгкой улыбкой ответил Пётр. – Но эффект превзошёл ожидания. Цивилизации людей сплотились перед внешней угрозой. Шероховатости и проблемы ещё долго будут нас преследовать, но процесс пошёл.

Арест вздохнул, откинувшись на спинку кресла.

– Ты прав. Я тут, по твоей просьбе, руковожу Советом и практически планетой. Дело непростое, но действительно камень удалось сдвинуть с места, и он медленно катится вниз по склону. Теперь бы нам успеть сделать всё необходимое, чтобы этот «камень» не придавил нас.

Верочка, наблюдая за разговором, почувствовала, что встреча начинает превращаться в рабочее совещание. Это не соответствовало её планам. Она взяла вилочку и легонько постучала по бокалу с шампанским, привлекая внимание друзей. Хрустальный звук разнёсся по комнате, заставив всех обратить на неё взгляд.

– Пётр, Арест, – начала она с улыбкой, в которой смешались мягкий упрёк и тёплое чувство, – у нас будет время всё обсудить. А сегодня давайте просто порадуемся встрече. Мы так давно не виделись и не сидели вот так, за одним столом. Жаль, что с нами нет Адлат – её очень не хватает.

Пётр посмотрел на неё с пониманием и благодарностью.

– Дорогая, ты права, Адлат действительно не хватает. Она сейчас работает не покладая рук. Только разобралась с базами и системой обороны на Уране, как внезапно возникли ещё две проблемы на Нептуне и Плутоне, вернее, на их спутниках Харон и Тритон.

Амазонка мягко кивнула, добавив:

– Она действительно делает невероятную работу. Но я уверена, что скоро мы сможем вновь собраться все вместе.

Верочка подняла бокал, её глаза сияли надеждой.

– Тогда давайте выпьем за нашу дружбу и за то, что, несмотря на все трудности, мы остаёмся едины, – сказала она.

Подняли бокалы, и в этот момент между ними возникло особое чувство сплочённости. Они осознавали, что их связывает не только общее дело, но и глубокая дружба, любовь и взаимное уважение. В этих чувствах они черпали силы для будущих испытаний.

– Ну всё! – вдруг воскликнула Верочка, её голос словно разогнал напряжённую атмосферу. – Больше ни слова о работе! Я хочу танцевать!

Пётр рассмеялся, наблюдая за её детской непосредственностью. Ему ничего не оставалось, как взять её за руку и пригласить на танец.

Музыка наполнила зал мягкими аккордами, и пара закружилась в танце. Пётр и Верочка двигались плавно, наслаждаясь моментом. Однако он не мог не заметить, как за их столиком Арест и Амазонка о чём-то оживлённо беседовали – это привлекло его внимание.

– Дорогая, – тихо проговорил он, обращаясь к Верочке, – я правильно понял, что роман продолжается?

Она поймала его взгляд и, поняв, на что он намекает, хитро улыбнулась.

– Продолжается и бурно…

– И как ты к этому относишься?

Верочка, будучи близким другом и любимой женщиной Петра, всегда наблюдала за ситуацией с позиции стороннего аналитика. Она умела видеть то, что другие могли упустить, и её проницательный ум позволял оценивать не только действия, но и внутренние мотивации каждого члена команды. Когда любовный треугольник между Адлат, Амазонкой и Медми стал заметным, она не могла остаться в стороне от этих сложных и запутанных отношений. Её размышления о том, как этот треугольник влияет на команду, вызвали у неё много вопросов, но также дали пищу для размышлений о природе взаимоотношений. Она задумалась, её глаза блеснули лёгкой тенью раздумий, прежде чем она продолжила:

– Вопрос очень сложный. Я скажу только о своём личном отношении и только тебе, как самому близкому человеку. Я наблюдала за ситуацией с холодной логикой, но не могла избежать собственного эмоционального восприятия. Меня искренне заботит судьба каждого участника треугольника. Я испытываю симпатию к Адлат, уважаю её силу и решимость. Что касается Амазонки, то я уважаю её за невероятные способности к анализу и адаптации. Я наблюдала всё это время, как Амазонка постепенно изучает человеческие эмоции, несмотря на свою механическую природу. Конечно, мне было интересно наблюдать, как искусственный интеллект может стать частью такой сложной эмоциональной драмы.

– Экспериментатор! Не лучше ли было сказать всё Аресту прямо? – спросил Пётр, глядя на Верочку.

– Ты прав, – сказала она. – Больше всего меня волновал Медми. Я видела, что он оказался в сложной ситуации, пытаясь сохранить баланс между двумя женщинами, каждая из которых была важна для него по-своему. Я чувствовала, что ему нелегко, и восхищалась его способностью поддерживать этот баланс, несмотря на все трудности. Кстати, я часто думала, что если кто-то и сможет разрешить этот треугольник мирным путём, то это будет именно Медми, с его умением находить компромиссы и видеть ценность в каждом человеке, даже в киборге.

– Я попробую поговорить с ним об этом, – предложил Пётр. – Правда как-то неудобно лезть в такие тонкие материи, как любовные отношения… – Верочка его перебила.

– А сам говоришь, что нужно поговорить?

– Ладно, убедила, сейчас поговорю.

– Только не за столом…

– Конечно, – сказала она. Танец закончился, они вернулись к столу. Посидели, поговорили. Затем Верочка посмотрела на Петра и проговорила:

– Амазонка, пойдём посмотрим, что ещё можно заказать?

Та удивлённо перевела взгляд на Петра и Медми, понимая, что мужчин надо оставить для разговора.

– Конечно, пойдём, – сказала она, и они ушли.

Пётр посмотрел на Ареста и начал тяжелый для него разговор.

– Арест, прости, если вмешиваюсь, но пойми правильно, ситуация нестандартная, а ты мне не чужой человек, друг, – сказал он, и Арест удивлённо посмотрел на него.

– Не понял, к чему такая прелюдия?

– Я об Адлат с Амазонкой. У тебя с Амазонкой роман? – Арест внимательно посмотрел на Петра, и ответил:

– Что поделать, так сложились обстоятельства – обе эти женщины стали мне дороги.

– Арест, но Амазонка – андроид, киборг?

– И что? Сердцу, как говорится, не прикажешь – всё получилось очень неожиданно. Я действительно люблю Адлат, но её властный характер порой вызывал у меня беспокойство. Для меня в женщине ценны мягкость и уравновешенность; Адлат, наоборот, стремилась контролировать всё вокруг и быть всегда на высоте, что меня очень напрягало и заставляло чувствовать её превосходство, особенно когда дело касалось не рабочих, а личных вопросов. Спасает одно: то, что мы на разных базах, и каждый из нас погружён в свою работу, поэтому я могу дышать свободно. В минуты встреч любовь вспыхивает с новой силой, а расстояние помогает преодолеть моменты напряжённости. Я понимаю, что Адлат нуждается во мне. Я знаю, насколько она уязвима, несмотря на внешнюю стойкость.

– Понимаю. Но почему Амазонка? Я так и не понял – почему не настоящая девушка, если их здесь пруд пруди? – пытался понять Пётр.

– Ну как сказать… Я увидел в Амазонке нечто уникальное. Для меня Амазонка стала не просто киборгом, а существом, которое учится, адаптируется и стремится к чему-то более глубокому, несмотря на своё механическое происхождение. Со временем я начал замечать в ней не только интеллект и логику, но и растущую чувственность. Она больше не была для меня просто машиной – она становилась чем-то большим. Я не знаю, можно ли назвать это любовью, но каждое мгновение, проведённое рядом с ней, кажется мне особенным. – Арест замолчал, собираясь с мыслями, видимо, чтобы продолжить, но Пётр подумал, что достаточно узнал и нет нужды копаться в душе Ареста, и проговорил:

– Как у тебя всё не просто…

– А ты думал! В общем, пока решил оставить всё как есть – дальше будет видно…

– Арест, будь очень осторожен и не забывай, что Амазонка – базовый элемент системы обороны Солнечной системы. Не заиграйся. Если будет такая необходимость, скажи – я изменю настройки Амазонки.

– Понимаю твоё беспокойство и буду иметь в виду, но пока такой необходимости нет. Всё под контролем.

Вечер закончился весело и непринуждённо. Верочка и Пётр отправились в свои апартаменты – им было о чем поговорить и что делать, а Арест с Амазонкой пошли прогуляться в местный экзотический парк.

Сегодня – отдых, а завтра снова трудовые будни, а завтра – снова в бой за будущее человечества…