Королевство иллюзий

Глава 8

Т

Костя показывает разные секретные уголки, где они с Тео лазили ещё мальчишками, а я никак не могу взять в толк,

— Откуда ты так хорошо знаешь здешние места? — он задумывается на минуту, замечаю небольшую тень, пробежавшую по лицу, и начинает невесёлый рассказ,

— Мне было пять, когда не стало матери, отец впал в страшное уныние. Ничто не радовало его и не отвлекало, а я попросту раздражал вопросами и слезами. Ведь она для меня была не менее важна, чем для него. Джениторе скинул меня на откуп многочисленным нянькам, которым вечно ноющий мальчишка был не особо интересен. И я замолчал, речь пропала.

— Знакомая тема, — вот откуда ноги растут, чуть стресс, так рот на замок.

— Да… не впервой в молчанку играть, — подтверждает догадку, — тогда Джакопо предложил забрать меня к себе в имение… — перебиваю,

— Джакопо знает короля?

— Он был начальником его личной стражи, как Тео моей. Традиции, дорогая моя, традиции… Так вот, джениторе не возражал, вернее, ему было всё равно. Так я попал сюда. Матео почти мой ровесник, старше на год, на правах хозяина взял надо мной шефство, а его мать Ирма, к сожалению, ныне покойная, стала моей второй мамой. Я провёл здесь безвыездно три года. Самые счастливые годы в моей жизни!

— А отец?

— Не знаю… Как-то правил страной, устраивал личную жизнь, в общем, выживал сам. Я не в обиде, ему было плохо, останься я при нём, нам обоим бы было плохо, а здесь мне было хорошо.

— Ты снова заговорил? Когда?

— Через полгода Тео меня разговорил. Свалился в ручей и не смог выбраться, зацепился за сук штанами и болтался, как поплавок, у меня вытащить его не получалось, побежал за подмогой. И когда добежал, надо было как-то объясняться, вот и прорвало, заорал, что есть мочи, слуги услышали и Тео спасли!

Костик улыбается своим воспоминаниям, а у меня обливается кровью сердце, когда представляю маленького мальчика, одинокого и несчастного, вынужденного согреваться душой у чужого очага. Вот тебе, и золотая молодёжь Абекура! У меня хотя бы детство было счастливое.

— А, что произошло потом? Через три года?

— Меня вернули во дворец, пора было учить уму-разуму наследника престола, так закончилось босоногое детство. Отец снова женился, к этому времени у меня уже появилась первая сестра, потом через год вторая. Ни с мачехой, ни с сёстрами особо близких отношений не сложилось, хотя она в принципе оказалось не вредной и не злой, а девчонки росли на моих глазах. Но моё сыновнее сердце уже было отдано Ирме, а самым близким другом и братом стал Тео.

— Ты уехал в столицу, а Тео остался, и вы сумели сохранить дружбу?

— Я замолчал, нарочно замолчал, понимаешь? Тогда они испугались и отправили ко мне брата! Мы вместе учились, и росли рядом… Так что Тео не предатель! Он самый родной мне человек. И ему ничего от меня не нужно! Я готов был подарить ему земли, отстроить вместо старого дома дворец, он отказался!.. Но почему подумал, что я его выгнал? Почему поверил иллюзору? Неужели так хороша подделка?

У меня другой вопрос,

— Берти, почему ты прервал разговор в беседке? Когда я спросила, кому выгодно, закрыл тему. Есть сомнения?

— Понимаешь, Тань, если развивать эту мысль дальше, то под подозрением окажутся самые близкие. Доказательств нет, а я уже порочу недоверием их честные имена! — вот чистая наивная душа!

— А знаешь ли ты, дорогой мой герцог, неискушённый в дворцовых интригах, что самое большое разочарование приносят самые близкие люди? — уж, я то точно это знаю! Привет мамуле в Геленджик!

— Знаю, Наимудрейшая моя, но только не ты! — лестно, конечно, что к самым близким причисляет, но,

— Это, как сказать, я ведь не богиня, ты уже понял, — разве не разочарование.

— Для меня — богиня, и это главное! — ну, ну, любимый, по-моему, всё как раз наоборот, это для других я Великая Дадиан.

Что и подтверждается в дальнейшем.

К нашему возвращению неутомимая Мири опять накрыла праздничный стол, время обеда уже наступило, но ждали нас, а точнее меня.

— Ну, давай, Наипрекраснейшая моя, благословляй трапезу, — что они так поесть не могут что ли? Изображаю вчерашний ритуал, чинно, благородно, всерьёз.

Сама сильно наедаться опасаюсь. Костик обеспокоен,

— Не приболела ли?

— Всё в порядке, — отвечаю на своём родном исконном, — если наемся, обед потом по центрифуге летать будет, не боишься обляпаться?

Он хмыкает и переводит обеспокоенным хозяевам,

— Наимудрейшая Дадиан питалась сегодня росой и энергией солнца, да видно малость перебрала, — Тео и особенно Мирея глядят на меня с таким благоговением, что Костика хочется прибить на месте!..

Матео выделил нам крепкого коня с мотком верёвки и наказом,

— Берти, привяжи его трёхдневной привязью, если не вернёшься за это время, Орго придёт сам.

— Слушаюсь, мой генерал! — они смеются, очень крепко жмут руки друг другу и, не удержавшись, всё-таки обнимаются. Слышу, как Костик прочувствованно бормочет, — я обязательно вернусь, брат, обещаю!

— Знаю! Буду ждать! Выполню все твои поручения в лучшем виде, Высочество! — чего он там напоручал? Но в мужские дала не лезу.

Благодарю Мирею за гостеприимство и подарки, получается, что простая женщина одаривала богиню, кормила её, ухаживала, а богине взамен и дать нечего! Но Мири считает по-другому,

— Ты, Наиславнейшая, посетила наш простой дом, благословила пищу и кров, детей благословила! Это такая великая честь для нас! Внукам рассказывать будем, а они своим внукам! — ни хрена себе, наследила в Абекурской истории!..

— Берти, зачем? — мы уже спустились с холма, и сильный Орго, меланхолично ступая копытами по узкой тропе, везёт туда, откуда мы вчера явились. Я удобно устроилась впереди главного седока, а он одновременно удерживает поводья коня и меня с обеих сторон.

— Что, зачем?

— Зачем обманывать людей? Знаешь же, что я никакая не Дадиан! Мог бы сразу правду сказать!

— Какую правду, любимая? У каждого она своя! — не понимаю, к чему ведёт, а он продолжает, — вот ты резаные бумажки считаешь деньгами, думаешь это правда. А золото — не деньги, слишком хлопотно. Ты веришь в фантики, и они тебе помогают.

— Ну, так правда же, куда без них? Ни еды не купишь, ни одежды!

— Вот и люди тебя богиней считают, и не важно, что считаешь ты! Твоё благословение им в радость, верят, и значит, оно работает!

— А ты веришь, Берти? Ты сам в меня веришь? — ну, давай, признайся уже! Довольно играть со мной в эту странную игру!

— Я только в тебя и верю, любимая! — чувствую, как его крепкая рука прижимает меня к груди, как он, горячо дыша, целует мой затылок. Вот и поспорь! Но мне понятно, о чём он, сама такая,

— И я верю в тебя, Берти! С первого дня, с самого первого взгляда!..

Мерный ход Орго настраивает на релакс, даже языком ворочать не хочется, прижавшись к надёжной груди, просто созерцаю окрестности, иногда впадая в дрёму, вообще, заметила, что в этом краю очень благотворный сон. То ли воздух насыщен озоном, то ли ароматы местных трав так дурманны, но сплю здесь, как убитая. Вот и сейчас укачало. Всё проспала, и красивое озеро в том числе, где мы вчера делали привал, а хотелось ещё там побывать. Очнулась только когда Берти стал снимать меня с лошади.

Закатные лучи тёплого Абекурского солнца ещё ласкают листву и травы, но уже вечереет, и нам пора возвращаться обратно в холодную и неприветливо-серую зиму.

Я стою и ловлю остатки тепла, прежде чем последовать за любимым в уже знакомый грот. Мне надо быть очень внимательной и многое запомнить, всякое может случиться, и я не должна быть головной болью и обузой для Кости. Всё надо уметь самой.

— Берти, что значит «трёхдневная привязь»? — сразу хотела спросить, да позабыла.

— Вот, смотри, — Костик берёт палку и втыкает в землю, разматывает верёвку, которой нас снабдил Тео, привязывает к получившемуся колышку, — длина привязи такова, что лошади хватает травы в её пределах на три дня. Когда Орго всё выщиплет, до чего достанет, то потянется дальше, — снимает с коня уздечку, а верёвку другим концом крепит к седлу на какой-то хитрый узел, — он легко развяжется, и Орго сам вернётся домой.

— Откуда ты знаешь?

— Матео специально дрессирует своих лошадей. Старая хитрость, его Джакопо научил.

Так не хочется лезть в тёмный сырой грот, но делать нечего, надо. Пробравшись по камням в нужное место, мы одеваемся в свои куртки, они стали противно влажными и неприятными. Замечательные башмачки я упаковала в седельную сумку, чтобы Орго вернул их Мирее назад, вдруг к ним заплутает ещё какая-нибудь незваная богиня с маленьким размером ноги.

Костик уже у входа в портал, с этой стороны он представляет из себя косую расщелину в скале, которую просто так и не заметишь, распределяет обязанности,

— Тебе придётся держать мешок с золотом, а я буду держать тебя.

— Может, ты возьмёшь золото, а я сама буду за тебя держаться?

— Плохая идея, — отказывает мой руководитель.

— Если оторвусь, вынесет не туда?

— В этой воронке один канал, так что не туда вынести не может, просто ты слишком лёгкая, поэтому можешь летать здесь бесконечно, как твоя шапка теперь.

— И ты доверяешь мне ценности? А если не удержу? — такая ответственность, не уверена, что справлюсь.

— Самая главная ценность — ты, поэтому я тебе и не доверяю её, а золото если потеряется, переживём.

— Я люблю тебя, милый! — так приятно слышать, что я дороже золота, но Костик отрезвляет мой порыв,

— Главное узел затянуть покрепче, чтобы не рассыпались монеты, мешок маленький и тяжёлый, так что его вышвырнет из воронки ещё раньше нас, если даже не удержишь.

Сразу понимаю всю ответственность,

— Нет уж, вцеплюсь мёртвой хваткой! Не хватало ещё, чтобы наши монеты достались той бестолковой продавщице! — любимый смеётся. Всё готово к возвращению, — бррр, как не хочется, — но он неумолим,

— Пора! — и затягивает меня в портал…