Королева и изгнанник (СИ)

ГЛАВА 23

Ждать известий от господина Зигфрида Раадек и Гецов начали уже на следующий день после отправления письма. Конечно, они понимали, что ещё рано, и письмо, скорее всего, вряд ли далеко уехало от Ла Сабанеты, но проснувшаяся надежда на то, что им удастся выбраться из тюрьмы, отключала разум в этой части. Мутного забавлял вид охранника Зденека, который ходил с таким победным видом, словно уже получил богатство и имеет только одну проблему в жизни – необходимость решать, как потратить это самое богатство.

К исходу первой недели ожидания нервы сообщников начали пошаливать. Мутный и Шакал начали ругаться между собой и с окружающими, Зденек тоже перестал просто разговаривать и принимался орать на малейший непорядок среди заключённых. Правда, орать ему довелось недолго – вызов к начальнику тюрьмы последовал на десятый день ожидания. Начальник смотрел на Зденека с любопытством – это был едва ли не первый случай, когда охранника этой тюрьмы увольняли за служебные нарушения. Обычно все нарушения охранников обходились вообще без взысканий – дефицит работников играл в этом главную роль. Но тут персонально по Ласло Зденеку приказ пришёл "сверху".

– Как же ты так умудрился-то а? – спрашивал Зденека начальник, – говорят, сам король Синистры велел гнать тебя со службы.

– Побоялись, что мне достанутся все драгоценности из тайника, – убеждённо ответил тот.

Начальнику, конечно, было любопытно узнать, что там за драгоценности и что за тайник, но чутьё опытного служаки ему подсказало, что если влезть в эту историю, можно будет вскоре последовать за Зденеком.

Приказ перевезти заключённых Раадека и Гецова в Королевство долины Гофер для пересмотра их дела пришёл через несколько дней. За ними прислали два служебных мириапода с камерами на спинах. Подельники были рады – им казалось, что всё у них идёт по плану: господину Зигфриду, конечно, легче действовать через своего приятеля короля Обена, чем освобождать их прямо отсюда.

Этапировали заключённых к месту нового суда много дней – через всю Синистру, от одного участка правопорядка до другого, и в каждом участке их конвоировали в камеры, где они могли немного отдохнуть, поесть и помыться. Но те не унывали – ведь этот путь был обратным тому, который они уже проходили и который тогда вёл от воли к Ла Сабанете.В Ромуле их разместили в местной тюрьме и они могли пообщаться с другими заключёнными. Там сидели люди, осужденные к небольшим срокам заключения за преступления небольшой тяжести, и Мутный с Шакалом задирали перед ними носы – их, таких опасных преступников, должны все уважать и бояться. А главное, они, в отличие от этой шелупони, вот-вот будут свободны. Их узнали – тут сидели и те, кто перевозил золото с незаконного золотого прииска и видел их раньше в лицо. Поползли слухи. Ну а всякие грязные слухи, как водится, рано или поздно достигают ушей вездесущих корреспондентов "Светского сплетника".

Лора с энтузиазмом следила за возведением беседки-пагоды в саду магистра Ивамото. Её строили на берегу небольшого пруда, который подпитывался проложенной под землёй трубой от текущей мимо речки. Этот пруд тоже оформила Лора, вовсю применяя свои познания в ландшафтном дизайне. Супругам Ивамото, поначалу несколько настороженно отнёсшимся к идеям королевы, так как не все их они, положа руку на сердце, считали удачными, очень нравилось то, что получается в результате её вдохновенного труда.

– Вы ведь позволите мне, магистр, иногда приходить к вам в гости и сидеть в этой беседке, любоваться вашим садом?

– Ну конечно, Ваше Величество! Мы всегда рады вам. Да и дел мы с вами наметили столько, сколько и за всю жизнь не переделать, – улыбнулся тот.

На площади возле универмага теперь завершалось строительство нового здания-коробки для салона красоты. В этом мире пока что бытовали только цирюльни, в которых человека могли побрить, постричь, сделать причёску и удалить бородавки. В салоне, задуманным королевой, помимо традиционных услуг добавлялся маникюр, педикюр, массаж и, главное, применение омолаживающей и оздоравливающей кожу маски из крема, содержащего вытяжку из печени багрового слизня, которую изготавливал маг-алхимик Петер Галачьянц. К тому же, внутренний интерьер салона красоты был задуман столь же впечатляющим, как всё в долине Гофер. Все жители королевства, а особенно его жительницы, с энтузиазмом ждали открытия этого салона.

В прекрасном настроении Лора вернулась домой. Не так давно здесь было довольно оживлённо`- в королевской резиденции гостило всё семейство Обенов во главе с его патриархом. Селеста целыми днями пропадала на улице, возглавив отряд из самой себя, Бустера и неожиданно примкнувшей к ним кошки Алисы. Хотя, возможно, Алиса считала главной именно себя в этом отряде. Таким составом они навещали территории окрестных домов, следили за порядком и учиняли беспорядки. Вера быстро нашла общий язык с молодыми магами – Хосе и Петером, и они втроём частенько выезжали то в местные трактиры, то к водопаду от горного плато на пикник. Мэри часто прогуливалась по дорожкам долины с ребёнком, и к ней обычно присоединялась Лейха с маленькой дочкой.

А Густав Обен вместе со своим сыном Хьюго повадились ходить в гости к Серхио Дадиани и играть в совиндром – местную разновидность шахмат на большой треугольной доске для троих игроков, где каждый игрок, владея фигурами белого, чёрного либо красного цвета, не забывая о своих интересах, должен был вступать поочерёдно с другим игроком в союз и действовать совместно против третьего в течение трёх ходов, после чего менять союзника или оставаться один против двоих. Первый проигравший считался выбывшим и убирал с доски оставшиеся фигуры, а двое сражались уже между собой за территорию. Игра могла кончиться ничьей, как только количество занятых фигурами игроков клеток становилось одинаковым, или выигрышем одного игрока, если он уверенно доминировал на доске и второму ситуацию переломить было уже невозможно. Такие вот боевые симуляции в мире без войн. Лоре тоже нравилась эта увлекательная игра, но она отнимала слишком много времени, поэтому играла королева редко.

А сегодня тут было тихо... А, нет, Лерой разговаривает с каким-то гвардейцем из Синистры.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросила Лора мужа, когда гвардеец уехал.

– Нет, договаривались о времени суда над Раадеком и Гецовым.

– И когда он произойдёт?

– Когда Зигфрид вернётся, – ответил Лерой, разворачивая газету, чтобы её почитать, – Хочу, чтобы он присутствовал при казни. А пока они подождут в ромулской тюрьме.

Через несколько минут король отбросил газету с ругательством:

– Остоснюсила уже эта "Осьминожка"!

Сусанна одновременно радовалась и была озадачена появлением у неё особых появившихся способностей. Она стала видеть сначала самые горячие, а постепенно и просто тёплые предметы, в красно-оранжевом спектре. Эмоции Зигфрида и Ахиги были схожими – с одной стороны, ушла полная слепота Сусанны, с другой стороны – это было не тем, чего они так ждали.

– Какие-то у тебя неправильные клетки в мозгу появились, – сказал Ахига.

– Ну хоть что-то, – вздыхала женщина, – теперь я хотя бы могу видеть людей и различать их по силуэтам.

– Но печень слизня всё-таки продолжай употреблять, – сказал Зигфрид, и добавил, – может, у тебя ещё и ночное зрение откроется.

– Угу, и буду я дома на пару с Патрикием зелёными глазами в темноте отсвечивать... Пойдёмте на речку, я помыться хочу.

Сусанна сидела прямо в прохладной воде на самом глубоком месте этого участка реки и неспешно ополаскивала свои длинные волосы. Мужчины сидели неподалёку от неё на каменистом берегу и разговаривали. Красный большой силуэт Ахиги и рядом с ним силуэт Зигфрида, немного поменьше... А это что такое? Прямо за спиной Зигфрида на небольшом расстоянии от него покачивались три тёмно-красных огня, расположенные треугольником.

– Зигфрид, сзади! – крикнула Сусанна, но было поздно.

Щупальце из чёрного тумана дотянулось до головы мужчины через проём между листьями какого-то растения, и полностью облепило её. Зигфрид упал как подкошенный. Ахига вскочил, уже держа в руках свою "швабру" и оттолкнул ею снюся. Он толкал его до тех пор, как тот не перестал пытаться вновь дотянуться до своей жертвы, не развернулся и не уплыл в обратную сторону.

– Зигфрид, – плакала Сусанна, держа голову бессознательного любимого на своих коленях.

– Отнесём его в деревню, – сказал Ахига, взваливая тело Зигфрида себе на плечо, – Держись за мой ремень и пошли. Тут небольшая ямка, осторожно...

Не приходящего в сознание Зигфрида положили дома на соломенный матрас и Ахига пошёл к старшей женщине племени за помощью или советом.

– Как долго сварткоп держал его голову? – спросила женщина.

– Недолго, несколько мгновений, – ответил Ахига.

– Тогда, может быть, и поможет моё средство, – ответила она, – иди, найди мне вот такие листья, только свежие, они растут на кустах. Рви самые толстые и сочные. Нужно две руки штук, не меньше.

Сама женщина взяла плоский камень с небольшой ямкой и второй, обычной овальной формы и поспешила с ними в дом к Зигфриду.

Когда Ахига ободрал целый куст с нужными листьями и вернулся домой, он увидел, что всё без изменений – Зигфрид лежит без движения, а Сусанна плачет над ним. Старая женщина взяла несколько принесённых Ахигой листьев и раздавила их между камнями, а получившийся сок, скопившийся в небольшом углублении камня, медленно влила в рот Зигфриду. Потом повторила процедуру ещё несколько раз.

– Сок этих листьев действует так же, как туман сварткопа, – пояснила она после этого, – только видения, вызываемые им, необязательно будут кошмарными. Эти видения не убивают. Если вашему другу повезёт, он увидит что-то хорошее и сможет вернуться. Если нет – останется в своём кошмаре, пока не умрёт. Больше я ничего не могу сделать, вам остаётся только ждать.

– Он обязательно вернётся, – сказал Ахига, обнимая рыдающую сестру, – Он же ведь – легендарный возвращенец и жутко везучий сукин сын.

Сусанна подняла на него своё зарёванное лицо, на котором появилась надежда.

– Ты говоришь правду?

– Конечно, – уверенно сказал Ахига, глядя ей в глаза.

– А почему у тебя лицо разрисовано?