Королева и изгнанник (СИ)

ГЛАВА 22

Почтальон Мичие Смит любила свою работу. Ей нравилось просыпаться около пяти часов утра и выходить из дома. Проходить по пустынным улицам Ромула, погружённым в молочную предутреннюю бледность и слышать издали те звуки, которые днём можно услышать только если подойти совсем близко – как дворник начинает затяжную шуршащую песню своей метлы, как скрипит дверца печи у хлебопёка, как издают первые неуверенные чириканья городские птицы...

А недавно её работа стала ещё лучше – она подрядилась доставлять почту в Королевство долины Гофер. В сравнении с прежними обязанностями, когда приходилось тысячу раз за утро повторить движение рук, засовывающих в близко расположенные почтовые ящики горожан выписываемые ими газеты и письма, отчего мышцы спины и плеч к полудню уже каменели, теперь она могла, забрав мешок с почтой, просто ехать на служебном мириаподе в то место, за посещение которого обычные люди платят деньги. Вдобавок по дороге можно было заняться другим любимым делом – пением песен. Мичие не очень любила перепевать известные песни, ей нравилось сочинять их на ходу. Это могло быть вчерашним грустным вечерним размышлением о том, что она ложится спать, когда многие люди только открывают двери, чтобы выйти на улицу; или вот, как сейчас, радостным перечислением того, что она видела по дороге.

По дороге ей встретился трактир "Синистрийский ботинок", вдалеке виднелись рыжие скалы с живущими в них большими мушками, вот какая-то семья на двух мириаподах, гружёных домашним скрабом, проехала... После окончания горного плато по правую руку открывался вид на невысокие холмы и синий океан за ними, отливающий серебряным светом в поднимающемся слева солнце. Вот и сама долина Гофер. Утопающие в зелени обрамляющие её высокие цепочки холмов и цветущее пространство между ними с разбросанными по нему диковинными домами.

Основной увесистый пакет корреспонденции предназначался для королевской резиденции. В нём были газеты и журналы, на которые подписаны короли Обены, а также разные письма. Открытка из ромулского отделения общества охотников пришла на имя Ахиги Вэя, значит, Мичие Смит направила своего мириапода к знаменитому первому в мире дому-"тапку", по образцу которого выросло уже много домов в пригородах Ромула. Вот пакет для разных жителей экодома, у них общий почтовый ящик. Вот куча открыток с символическим значком – ломаной линией, означающей крылья птицы-чайки – ну, это для господина Зигфрида и Сусанны. Люди пишут им пожелания счастья и выздоровления невесте господина Зигфрида. Значит, почтовый мириапод заедет сегодня и к их домику, в окне которого маячит мордочка домового. Вот научный журнал и газеты для владельца самого красивого дома в долине – магистра Бродерика Ивамото, вот газеты для магистра Дадиани... Так, а это что такое?

Мичие Смит покрутила в руках письмо на имя "господина Дадиани". Она слегка удивилась – какие невоспитанные люди, не указали звание "магистр". Положив это письмо между газетами, она оставила этот пакет в ящике у дома, который люди несправедливо называют "лягушка", хотя он очень красивый, светлый и ни капельки на лягушку не похож!

Мичие развезла остальную почту и налегке повернула служебного мириапода в обратный путь, в котором она исполнит песню собственного сочинения о прелести работы почтальона.

Если бы кто-то сказал Лоре ещё пять лет назад, что когда-то она станет восторженно умиляться, глядя на растущие на грядке овощи, она бы ни за что не поверила. А теперь – вот поди ж ты! Использовать дар мага земли ей по причине беременности не рекомендовалось, но никто же не запретит королеве ласково ворковать над хиленькими зелёными росточками! Бродерик Ивамото довольно щурился – ни один из пакетиков Первомира не оказался бесплодным, взошли все виды привезённых господином Зигфридом растений. Конечно, приходилось учитывать и разные склонности этих растений к видам почв и общему климату, но – магистр он или не магистр?

– Теперь поговорим об архитектуре вашего сада, – сменила тему Лора, – Скажу вам честно, я надеялась, что при выборе эскиза для вашего дома вы остановитесь на башне – многоэтажной пагоде, которую я мечтала возвести. Но я обещала тогда, что выбор будет за вами, и вы с госпожой Ксуань выбрали этот чудесный дом, отказавшись от традиции всех магистров селиться в башнях. Однако позвольте мне отметить вашу научную степень и моё внутреннее восприятие вас как урождённого японца элементами японского сада, а именно пагодой-беседкой и садом камней. Надеюсь, они вам понравятся. Вот эскизы, посмотрите.

– Я уже говорил вам, Ваше Величество, что доверяю вашему вкусу и с удовольствием предоставлю свой сад для воплощения ваших задумок. А сад камней вообще обещает быть чрезвычайно интересным. Маг земли – это ведь дар работы не только с растениями, но и с почвой и камнями.

После этого Лора пошла к дому магистра Серхио Дадиани. Вот ещё один магистр у них в королевстве, и тоже живёт не в башне. Правда, он отказался от магической практики и занимается только теорией с единственной ученицей, но уже скоро она закончит и теоретические курсы – чем он тогда займётся? Неужели его психологическая реабилитация после плена отнимет у него все оставшиеся годы жизни?

Лора шла по дорожке к дому магистра, переваливаясь, словно уточка. Центр тяжести на большом сроке беременности сменился, и чтобы не наклоняться вперёд, приходилось немного изгибать позвоночник, откидывая плечи назад. Впрочем, тренированному телу Лоры эта "тягость" не казалась такой уж "тягостью".

Встретивший её магистр сегодня был явно чем-то взволнован. Но прежде, чем выяснить причины этого, Лора обратилась к присутствовавшей в доме Тиане:

– Ты ведь навещаешь Лейху? Если у неё с малышкой будет в чём-то хоть малейшая нужда, сразу сообщай нам с Его Величеством, мы обещали Ахиге позаботиться о его семье. И вот ещё что – зайди в домик Зигфрида и Сусанны, занеси домовому сметаны и сливок. Вдруг у него уже кончились продукты? Надень амулет с лексиконом русского языка, пообщайся с Патрикием немного, пожалуйста, попроси его покормить тебя, чтобы он не чувствовал себя слишком одиноко, пока хозяева так долго отсутствуют.

– Ой, да я с удовольствием, – улыбнулась Тиана, – я и Отраду в экодоме навещаю, скучаю по ней. Она там сейчас больше всего о молодых магах заботится – о господине Хосе и господине Петере.

– Магистр, у вас что-то случилось? – спросила Лора, когда Тиана ушла.

– Да, Ваше Величество. Сегодня я получил одно письмо, вскрыл его и не сразу понял, что оно адресовано не мне. Оно написано одним подельником моего двоюродного братца-бандита, и речь идёт о каких-то спрятанных в тайнике драгоценностях, а также о необходимости вытащить этих подельников из тюрьмы. И это всё после того, как вы убеждали меня, что Зигфрид изменился и начал жить новой жизнью. Но это письма доказывает, что он вовсю продолжает заниматься своими тёмными делами!

Серхио Дадиани с каким-то торжествующим видом передал Лоре конверт, в котором оказалось не одно, а два письма. Нахмурившись, Лора посмотрела на письма, конверт, адресованный "господину Дадиани", которое почтальон логично передала магистру, потому что Зигфрид свою фамилию уже давно не носит ни официально, ни неформально.

После секундного колебания Лора стала читать эти короткие письма – в конце концов, они были уже прочитаны посторонним, к тому же, судя по словам магистра, могли представлять опасность для порядка в их королевстве. Прочитав их, Лора задумалась, потом ещё раз прочитала и подняла к господину Дадиани лицо, в котором не было ни малейшего беспокойства, а только усмешка.

– В моём родном мире ходил такой старый анекдот, которому приписывают реально произошедшие события, – начала Лора, – сейчас я вам его расскажу, магистр. Однажды пропала экспедиция под предводительством господина Нобиле. Тогда вышел указ, чтобы все телеграммы, касающиеся розысков экспедиции, принимались на почте бесплатно. И вот от предприимчивых людей пошли телеграммы примерно такого содержания: "Гиви, Нобиле не найден. Отгрузи вагон яблок".

– Я понял, в чём юмор этого анекдота, Ваше Величество, – слабо улыбнулся Серхио Дадиани, – но не вижу связи с этими письмами.

– Полагаю, магистр, что упоминание про какой-то якобы имеющийся в пустоши тайник является предлогом для охранника тюрьмы, чтобы он пропустил это письмо с посланием, в котором два уголовника надеются на помощь Зигфрида в освобождении их из тюрьмы.

– Тогда это никак не противоречит моим выводам о настоящих замыслах Зигфрида.

– Отнюдь. Это письмо явно написано впервые, и из него совершенно не явствует, что Зигфрид давал этим людям хоть какие-то обещания, во всяком случае, в своей новой жизни. Сам он никаких попыток связаться с уголовными элементами из своей прошлой жизни не предпринимал, и все его публичные заявления были недвусмысленным посылом другим людям не делать попыток к этому. В тюрьме же, полагаю, у заключённых не было достаточной информации обо всём этом, вот они и надеются.

– И что вы думаете делать с этими надеждами?

– Посоветуюсь с Его Величеством. А теперь начнём наши занятия?

– А ведь ты знаешь этих двоих, – сказал Лерой, когда выслушал жену и прочитал письма, – Раадека и Гецова.

– Я? – удивилась Лора, – Я видела только самого Зигфрида и до этого ещё... Неужели это Шакал и Мутный?

– Они самые. Их разыскивали органы правопорядка ещё до нападения на тебя. Приговорили их к почти пожизненному сроку заключения. И уже после этого приговора выяснилось, что они виновны и в других преступлениях, в частности, это они по своей инициативе убили представителя научного сообщества, который вёз тебе денежную премию, господина Шумова. Приговор им тогда не стали пересматривать, потому что наказание и так было практически максимальным.

– А теперь они ищут возможности вывернуться и совсем уйти от наказания, – констатировала Лора, – пишут, мол, хотят получить то же, что и господин Зигфрид, чтобы иметь такой же шанс начать новую жизнь на свободе, и уповают на справедливость.

– Эти уроды смеют тревожить жителей нашего королевства, – гневно сказал Лерой, – а если они обдурили одного охранника, не поручусь что в конце концов они не смогут как-то сбежать из тюрьмы. Ещё и сюда заявятся...

– Но что нам делать, чтобы этого не случилось? – растерянно спросила Лора. Представить себе то, о чём сказал её муж, было жутко.

– Я, – король вытянулся во весь рост, – дам им то, чего они так просят.

Лерой вынес из дома артефакт связи и поприветствовал короля Синистры.

– Сусанночка, ну давай, съешь ещё кусочек.

– Ахига, в меня уже не лезет!

– А бутерброд с сыром будешь?

– Давай.

– А вот нету. Получишь, когда съешь всю печень с тарелки.

– Не буду! Ты уйдёшь и я сама себе возьму. Найду сыр по запаху.

– Сусанна, ну что за детские капризы? – вздохнул Вэй.

– Ахига, я устала, – искренне вздохнула в ответ Сусанна, – мы тут уже почти три месяца, я этой печенью уже пропиталась, скоро сама как слизень буду, а всё без толку. Как не видела ничего, так и не вижу. Домой хочется, к цветочкам, к Патрикию, к племяшке – дочке твоей...

– Но мы изначально и рассчитывали на несколько месяцев. Зигфрид же говорил, что он примерно через полгода начал молодым себя чувствовать.

– Так у него целый организм регенерировал, а мне только немного клеточек в мозгу надо поправить.

– Ну вот будешь сейчас кушать этот кусочек, и скажи ему, что именно в тебе нужно поправить, а то он же сам не понимает.

– Ладно, – хихикнула блондинка, – запихнула в рот печень и проговорила: – Мне наво мофг ифпвавить, фтобы видеть опять.

Конечно, сразу после этого она не прозрела. Но вот когда перед отходом ко сну она снимала с плиты горячий чайник, ей почудилось, словно вдалеке она увидела несколько тускло-красных огоньков. Они были на том месте, где теплились камни. Боясь, что ей это только кажется, Сусанна ничего не сказала жениху и брату.