Копье Мониту, системы Мосина

Глава девяносто восьмая, в которой происходит инцидент с Морской каракатицей

Хосе Моуриньо, капитан парохода «Морская каракатица», был доволен нынешним фрахтом. Партия водки и консервов из Диктатории, сумки и седла из бизоньей кожи, четыре нарезных «Наполеона» купленных по дешёвке у дезертиров Северян, да еще троица пассажиров итальянцев, с тщательно упакованным грузом, под который и себя самих, они по двойной цене выкупили все пассажирские каюты. Ну и в тайнике в, капитанской каюте, стоял ларчик с купюрами пиастров, за доставку которого в Гавану, ему светили очень солидные комиссионные, но за любую накладку с этим грузом, расплатой мог быть только колумбийский галстук. Но такова жизнь контрабандиста.

Все было хорошо в этом рейсе, кроме угля. Вполне приличный на вид Кардифф, стал давать жуткое количества дыма, и этот дым очень тревожил капитана, так как наверняка, согласно старой примете местных контрабандистов, должен был притягивать неприятности и естественно их притянул.

На горизонте стал расти дым, не такой густой как у парохода Хосе, но достаточно заметный, который превратился в дымы. Какие то явно военные корабли, шли на перехват парохода. Капитан перекрестился, помянул Деву Марию и приказал вывести в, боевое положение две револьверных пушки, замаскированных в надстройках. Когда старший из итальянцев подойдя к Хосе, поинтересовался тем, что сеньор капитано собирается делать, то получил четкий ответ: «Сеньор капитан собирается, драться». В ответ на что получил учтивый поклон и заявление о том, что три лупары, в распоряжении сеньора капитано.

Британские крейсера подойдя на несколько кабельтовых, отдали якоря и вывесили сигнал «приготовится к досмотру», и тут же в сторону парохода направился катер с морскими пехотинцами. За контрабанду оружия британцы без разговоров вешали на рее всю команду, и капитан Моуриньо отринув все сомнения, лично встав за одно из орудий навел его на британский флагман и скомандовал огонь. И мгновения спустя после залпа, флагманский крейсер лайми, вспучило взрывом и переломило пополам, а капитан перенес огонь на следующий корабль и сцена повторилась так же трагично и для этого корабля. Третий крейсер открыл огонь и стал экстренно выбирать якоря, но снова рявкнули пушки «Морской каракатицы» и третий крейсер HMS, канул в морскую бездну переломившись пополам. А по подплывшему катеру, сначала ударили ружья и лупары, а потом в дело вступили пушки. После чего британцы в данном квадрате закончились.

Высотный вариант дирижабля «Орел III», с высоты пяти километров, четко отработал гиперболоидом. У командира корабля была точная схема британского крейсера, и пронзающий луч трижды полоснув по машинам и крюйткамерам, отправили три HMS на дно, чем и спасли отважный кораблик принявший бой. И в этот же день, телеграф передал по всему материку сообщение, о героическом мексиканском пароходе, отбившимся от британских пиратов.

Когда «Морская каракатица» прибыла в Гавану, там устроили карнавал в честь ее прибытия, а итальянцы, сказали что у него теперь на Сицилии есть верные друзья и они с радостью оплатят хороший фрахт в Италию прямо сейчас и прямо отсюда, из Гаваны.

По прибытии «Морской каракатицы» в Палермо, ее встречали, как яхту наследника престола. В Палермо был объявлен праздник, пароход завалили фруктами, сыром и вином, а экипаж неделю поили и кормили, разрывая между домами местных уважаемых людей.

А британская эскадра, уже вошла в Мексиканский залив.