Контракт на Фараоне

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Незаметно пролетели два дня. Иногда осторожный клиент требовал, чтобы Руиз пробовал свой собственный товар, но постепенно жители Стегатума решили, что он достоин доверия. Мнимому продавцу приходилось общаться с представителями самых разных социальных групп, и скоро он совсем вошел в роль. Однако мало кто мог позволить себе ту цену, которую он назначал, поэтому на третий день поток покупателей иссяк. Руиз уже совсем было решил перебраться в другой город, когда во двор гостиницы с шипеньем и свистом въехала паровая карета. Через минуту в общий зал вошел посыльный от лорда Бринслевоса, одетый в черную ливрею. Слуга был почти карликом, но перед столом Руиза он вытянулся настолько, насколько позволял его небольшой рост.

— Лорд требует, чтобы ты немедленно отправился в его владения.

Руиз вопросительно приподнял одну бровь:

— Не будешь ли ты столь любезен объяснить, зачем?

Человечку некогда было удовлетворять любопытство Руиза.

— Достаточно требования лорда. Несомненно, он вознаградит тебя за усердие — или накажет, если ты того заслуживаешь.

— Несомненно, — мрачно отозвался Руиз.

Он запихивал в мешок свой товар, напряженно размышляя. Существовало несколько вариантов действия. Можно ударить человечка по голове и попытаться затеряться в пустыне. Однако охотники лорда, взбешенного подобной дерзостью, с легкостью выследили бы его там с помощью ищеек. Можно было попытаться удрать, воспользовавшись паровой каретой лорда. Но на Фараоне только знать владела подобными экипажами и очень серьезно относилась к этой привилегии. Кража восстановит против него всех законопослушных граждан планеты.

И наконец, можно спокойно отправиться во владения лорда и попытаться поладить с ним. Ведь именно на деньги знати устраивались Искупления — магические представления — высшая форма искусства на планете. Визит может оказаться полезным, если удастся получить дополнительную информацию.

Руиз вздохнул. Ему вспомнилось безумное лицо Бринслевоса… Оптимизма по поводу предстоящего знакомства он не испытывал. Но выбора, похоже, не было.

— Мне надо заплатить трактирщику, — сказал Руиз, закончив упаковывать свое имущество.

Посыльный равнодушно кивнул. Руиз нашел Денклара в кладовой.

— Лорд требует меня к себе.

— Придется идти. — Трактирщик не удивился. — Хочешь добрый совет?

— Разумеется.

— Тогда слушай. Род Бринслевоса очень древний. Предок его был известным фокусником еще во Вторую Эпоху, почти шестьсот лет назад. Его потомки с каждым веком становились только хуже. Нынешний лорд скор на обиду и расправу. Никогда не известно, что может вызвать его неудовольствие. Не вздумай критиковать что бы то ни было в его владениях: слуг, живность, кухню. Должен предупредить, кстати, что еда там особенно мерзкая. Иногда мне кажется, что он специально держит отвратительных поваров, чтобы иметь повод заехать ко мне и развлечься. Не дерзи, но и не впадай в подобострастие — у Бринслевоса замечательный нюх на неискренность, хотя он и сумасшедший. И прежде всего, не заглядывайся на его жен.

— Постараюсь запомнить. Сохрани за мной комнату на день-другой. Да, и возьми мое ружье. Мне все равно не пронести его в замок.

— Это точно, — Денклар осторожно принял необычное оружие.

Трактирщик больше ничего не сказал, но Руизу не понравилась жалость, промелькнувшая в его глазах.

Покрытая ржавчиной паровая карета ждала Руиза во дворе. Формой она напоминала удлиненный пушечный снаряд на четырех колесах, с небольшой кабинкой спереди и прицепом для угля позади. Слуга жестом пригласил Руиза в кабину. Это была его первая поездка на местном транспорте, поэтому Руиз, устроившись на потертом сиденье, с любопытством огляделся. Машина была сконструирована разумно, но отличалась чрезмерной пышностью. Крепления украшали резные узоры, изображавшие лозу с шипами. Обивка некогда поражала роскошью, но красная кожа ящериц давно потеряла первоначальный цвет. Даже головки болтов были выполнены в виде смеющихся лиц. Ехидные улыбки служили шлицами для отвертки. Тысячи мелких деталей свидетельствовали о художественном вкусе создателей машины. Однако содержалась она из рук вон плохо.

Водитель уселся на сиденье, на котором лежало несколько подушек — иначе коротышка просто не дотягивался до матового обзорного окна. Слуга подозрительно покосился на пассажира, ожидая насмешливых реплик по поводу подушек, но Руиз только спокойно улыбнулся. Водитель снял машину с тормоза и налег на пусковой рычаг. Колымага дернулась, протестующе зашипела, но все же поползла прочь от «Приюта Денклара». Руиз с чувством странного сожаления глядел на удаляющееся выбеленное здание. Если принять во внимание все обстоятельства, его жизнь тут была спокойной и приятной.

Крохотный человечек управлял неуклюжей машиной с небрежной грацией, ловко выбирая удобные места на ухабистой дороге. Скорость медленно увеличивалась. Когда они выбрались на главную дорогу, водитель передвинул рычаг до упора, и карета, казалось, поскакала по дороге, напоминавшей стиральную доску. От рессор толку было мало, и скоро у Руиза разболелись почки. Он подумал, что посыльный выполнял эту работу с раннего детства. Возможно, именно поэтому он так и не вырос. Через пятнадцать минут, когда они подъехали к подножию плато Бринслевоса, Руизу уже казалось, что он сам сделался на несколько сантиметров короче.

Водитель резко сбросил скорость, чтобы экипаж мог взобраться на гору. Дорога стала еще хуже. Руиз напрягся, готовясь выскочить из кареты, если осыпающийся тракт поползет под ее весом. Но они благополучно добрались до укрепленной в скале бронированной подъемной решетки. Двадцатиметровый тоннель, пробитый в скалистом основании плато, привел во внутренний двор, где карета и остановилась, выпустив напоследок клубы едкого дыма.

Когда дым рассеялся, Руиз огляделся, не в силах совладать с самыми мрачными предчувствиями. На крепостной стене виднелось множество железных клеток со скрюченными, иссохшими трупами. В центре двора торчали высокие острые колья. К сожалению, сомневаться в их назначении не приходилось. Завершала картину виселица с тремя петлями. Руиза передернуло. «Интересно, почему Денклар считает, что ему удается сдерживать порывы лорда?» — подумал он…

— Приехали, — мрачно сказал возница. На крохотном личике не отразилось ни малейшей радости по этому поводу. Похоже, верные слуги лорда не очень-то жаловали своего господина. — Вылезай. Управляющий отведет тебя в твою комнату, а лорд вызовет, когда пожелает, — коротышка указал на маленькую дверцу во внутренней стене, где переминался с ноги на ногу горбун, на лице которого застыло выражение дружелюбного идиотизма.

Руиз выбрался из кареты и приветливо кивнул водителю.

— Одно удовольствие ездить с вами, — сказал он искренне, — машина замечательная.

Лицо коротышки слегка просветлело.

— Да, этого у нее не отнимешь. Хотя она заслуживает лучшего ухода.

Внезапно он покраснел и снова замкнулся, как будто пожалел о вырвавшихся словах. Карета двинулась к сараю, расположенному за виселицей, под низкой широкой аркой. Руиз пожал плечами и понес свой мешок к дверям — вероятно, это был вход для прислуги.

— Привет, — сказал он горбуну. Управляющий кивнул, распахнул дверь и жестом приказал следовать за собой. Похоже, он просто не умел говорить.

Они прошли через темный холл. Горбун зажег свечу и двинулся вперед по узкой лестнице, которая извивалась и загибалась самым причудливым образом. Окон нигде не было. Наконец управляющий отомкнул дверь на крохотную лестничную площадку, затем еще одну, ведущую в комнату Руиза. Помещение оказалось тесным и промозглым. Вероятно, Бринслевос помещал своих гостей в тюремную башню. Высоко в стене узенькое окошко все же пропускало свет. Кровать с веревочным матрасом, потрепанное клетчатое одеяло, ночной горшок и умывальник составляли все убранство комнаты. Руиз вздохнул. Денклар и его гостиница теперь казались эталоном комфорта и безопасности. Что ж, по крайней мере здесь относительно сухо, и пока не видно грызунов и насекомых.

Горбун беззубо ухмыльнулся и с поклоном вышел. Секундой позже послышалось лязганье ключа в замке. Затем еще одно, когда он запирал дверь на лестницу. Это слегка успокаивало. Если ему понадобится выйти, он легко справится с замками. Но пока что они являлись своеобразной гарантией безопасности.

Руиз устало опустился на койку и задумался. Дурные предчувствия не покидали его. Впрочем, в данной ситуации они были вполне оправданны. Он в руках безумца, обладающего вдобавок неограниченной властью. Фараон — абсолютно чужой мир, а в своей роли Руиз чувствовал себя еще недостаточно уверенно.

Он сосредоточенно разглядывал грубую каменную кладку потолка. Хорошо бы Бринслевос, как и прочие жители Фараона, признавал за продавцами змеиного масла право на большую эксцентричность, чем могли себе позволить другие низшие касты. Необходимо хорошо развлечь сумасшедшего лорда и избежать его гнева. Но ни в коем случае нельзя становиться для него незаменимым. Противно даже подумать о том, чтобы остаться здесь надолго. Он выбросил эту мысль из головы и постарался сосредоточиться на плане поимки браконьеров.

По всему Фараону проходили состязания трупп фокусников. Они боролись за славу и право на «вознесение в Землю Воздаяния». Когда наблюдатели Лиги сообщали, что появилась особенно талантливая труппа, ей позволяли дать последнее представление. Обычно им становилась религиозная мистерия под названием «Искупление». Во время подобных спектаклей осужденные преступники передавались искусным палачам-фокусникам. Немедленно по окончании пьесы лодка-ловушка, принадлежащая Лиге, забирала труппу. С точки зрения простых фараонцев, происходило чудо.

Как и на большинстве отсталых планет, на Фараоне процветала религия. Лига считала эксплуатацию религиозных чувств обитателей миров — поставщиков живого товара — наиболее простым способом конспирации.

С Карунда экспортировались поразительно красивые рабыни, которых отбирали во время праздника жертвоприношения. Самых привлекательных женщин сажали в лодки и отправляли по подземной реке в жертву богам. Персонал Лиги похищал их как раз перед подземным водопадом.

На Мортадиндере, знаменитом своими гладиаторами, мужчины и женщины пытались завоевать божественную награду, участвуя в смертельных схватках. Выжившие объявлялись святыми, а потом становились товаром, который отправлялся на рынки пангалактических миров, где разрешались кровавые игры.

На Скарфе ученые пытались превзойти друг друга в интеллектуальных занятиях опять же во имя Божие. Те, кто достиг особенного успеха, отправлялись высоко в горы, в монастыри. Оттуда никто не возвращался, поскольку монастыри были базами, где ученых заносили в каталог и отправляли на рынки.

Однако на Фараоне не только религия заставляла фокусников стремиться достичь совершенства в искусстве. Тот, кто был недостаточно хорош для вознесения, но все же добивался немалого успеха, мог даже получить статус аристократа. Любой человек, даже простой крестьянин, имел право попробовать свои силы и пробиться сквозь жесткую во всех прочих случаях кастовую систему.

Перед Руизом стояла проблема выбора. Каждую неделю на планете проходит несколько десятков высококлассных представлений. Как найти то, которое выберут браконьеры? Их лодки-ловушки еще никогда не сталкивались с агентами Лиги. Значит, браконьеры имели возможность выбирать труппы до того, как их заносили в официальные списки. Вероятно, в самой Лиге были люди, которые охотно сотрудничали с контрабандистами.

Руиз никак не мог найти приемлемое решение. Наконец веки его отяжелели, мысли стали путаться. Темнело. Солнечные лучи уже не пробивались сквозь высокое окно. Горбун принес еду. Она действительно оказалась гораздо хуже, чему Денклара, но Руиз мужественно съел все, не выказывая неудовольствия. Затем он снова провалился в беспокойный сон.

Еще один человек в ярком наряде продавца змеиного масла прибыл в Стегатум на закате. Измученный верховой зверь устало брел по песчаным улицам. Всадник остановился возле гостиницы и заорал, вызывая мальчишку-конюха. Тот появился почти сразу и увел животное в сарай.

Человек протиснулся в дверь общего зала, задев плечом пару крестьян, которые злобно уставились ему в спину. Новый гость подошел к бару и заказал кружку пива. Денклар прислуживал ему с необычайным проворством. Затем убедился, что рядом никого нет, и тихо спросил:

— Что привело тебя в Стегатум так скоро, Анстеник? Я не надеялся увидеть тебя раньше чем через три месяца.

— Дела, — он окинул трактирщика испытующим взглядом и опрокинул пиво себе в глотку. Затем громко рыгнул и доверительным шепотом обратился к хозяину: — Если можно, я займу свою обычную комнату. Придешь туда позже, когда никто не свяжет твое отсутствие со мной.

Денклар кивнул. Секундой позже посетитель удалился, оставив после себя запах пота верхового зверя и вонь немытого человеческого тела.

Спустя час, когда миновало время ужина, хозяин отправился в самое старое крыло трактира, где его поджидал Анстевик.

Тот сидел на кровати и курил неочищенное серое масло, относившееся к самым грубым и дешевым сортам. Глаза его блестели от видений. Денклар испугался. Анстевик был самым непредсказуемым из всех внедренных агентов, которые приезжали за информацией к местным резидентам.

— Ты сказал, дела? — спросил трактирщик, стараясь убрать из голоса всякие следы насмешки.

— Да, — медленно ответил Анстевик.

Глаза его в первый раз сфокусировались на хозяине, и тот испугался еще больше. Странное выражение застыло на лице гостя. Казалось, что он с интересом рассматривает мертвую рептилию. Денклар встряхнулся.

Анстевик был человеком грубым, пристрастившимся к змеиному маслу и, вероятно, к еще более пагубным порокам. Но он работал на Лигу. У Денклара не было причин опасаться его.

— Чего ты хочешь? — резко спросил трактирщик. Странные глаза Анстевика затуманились, он посмотрел в сторону.

— Я охочусь за человеком.

Взгляд его метнулся назад, к Денклару, и он уставился на трактирщика горящими глазами.

Денклар сразу подумал о Вухийе, который сегодня утром отправился во владения Бринслевоса. Но он вспомнил, как тот настаивал на соблюдении конспирации, и равнодушно спросил:

— Вот как? И за кем же?

— Не забивай себе этим голову, — Анстевик улыбнулся странной, двусмысленной улыбкой и снова отвел глаза.

— Ну что ж, если я могу помочь…

— Разумеется. Но сегодня ночью мне нужно только, чтобы ты держал от меня подальше твоих деревенских дурней, — гость провел рукой по выбритой голове и хихикнул. — Я спешу, у меня нет времени торговать змеиным маслом. Если спросят, говори, что я еду закупать товар.

— Это несложно, — сказал Денклар, заставляя свой голос звучать уверенно и радостно. — Еще один продавец змеиного масла пробыл тут пару дней. Он успел вытрясти деньги из местных, прежде чем лорд вызвал его к себе.

— Что, жалко несчастного головастика? — Анстевик похлопал хозяина по плечу. — Кстати, когда он уехал?

— Сегодня утром, — Денклар сам удивился, что все-таки упомянул о сверхсекретном агенте. «Видимо, очень хотелось угодить Анстевику», — подумал он. Снова стало не по себе. Но ведь если новый гость действительно искал Руиза, то он мог получить сведения от любого пьяницы в баре, убеждал себя трактирщик. Зато теперь Анстевик не сможет упрекнуть его в нежелании сотрудничать.

Трактирщик постарался сменить тему:

— Насколько я помню, у тебя с Бринслевосом никогда не было проблем.

Анстевик дружески обхватил Денклара за плечи, отчего кости несчастного хозяина жалобно хрустнули.

— Ты прав. Я с ним отлично лажу. Мы ведь с ним два сапога пара. Тебе не кажется?

На этот вопрос трудно было дать нейтральный ответ, поэтому Денклар только смущенно хихикнул.

— Ладно, теперь мне обязательно нужно отдохнуть, — сказал Анстевик. — Но у меня есть кое-что для тебя.

Отпустив трактирщика, он подошел к своему мешку, висящему на стене, немного покопался в нем и достал маленький пакетик. Денклар дрожащими руками снял обертку. Под ней оказалась черная информационная полоска. Агентам Лиги запрещалось хранить их на чужих планетах. Однако закодированная на ней сенсорная порнография была единственным пороком, от которого трактирщик не мог отказаться. Поэтому он благодарно улыбнулся Анстевику — своему единственному поставщику. Много лет назад Денклар получил от него в подарок сенсорный проигрыватель и с тех пор считал, что только этот порок позволяет выдерживать однообразное пребывание на Фараоне.

— Самый крутой фильм с Дильвермуна, — пояснил Анстевик. — Теперь оставь меня в покое. Через часок-другой мне нужно отправляться. Хотя не исключено, что ты скоро снова меня увидишь… А может, и нет…

Когда толстый трактирщик ушел, убийца снова наполнил трубку. Пока что все складывалось отлично. Бринслевос был известен своей вспыльчивостью и жестокостью. Кто в такой ситуации заподозрит Анстевика в смерти сверхсекретного агента?

Денклар, к сожалению, должен еще пожить на этом свете. Когда Руиз погибнет, следователи Лиги не должны связать его смерть с чьей-нибудь еще насильственной кончиной. Трактирщик постарается скрыть визит Анстевика, чтобы Лига не пронюхала про контрабандную порнографию. А через несколько месяцев убийца вернется в Стегатум и обрежет эту оставшуюся нить, которая может привести к нему.

Благодаря маслу перед глазами проплывали прекраснейшие картины — ножи кромсали нежную плоть, гарроты обвивали тонкие шеи, почерневшее лицо трактирщика застывало в ужасе и изумлении. Он еще несколько минут наслаждался этими видениями, потом собрал веши и отправился в конюшню.