ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Низа все еще чувствовала приятную истому, поэтому без сопротивления подчинилась уводящим ее охранникам. Страх появился позже.

— Куда мы идем, — спросила девушка, когда наконец смогла говорить.

Ответа не последовало. Один охранник показал ей пасть, полную длинных и острых зубов. Эта гримаса, вероятно, означала ободряющую улыбку.

Дверь шлюза вдруг поехала вверх, Низа испуганно рванулась в сторону. Монолиновый ошейник впился и горло, она упала на колени, судорожно хватая ртом воздух. Чудовище помогло девушке подняться на ноги. Кожа его рук на ощупь была холодной и жесткой — не противной, но такой странной, что бедняжку передернуло. После этого женщина последовала за охранниками без сопротивления.

Через некоторое время Низу заинтересовали чудеса незнакомого мира.

Они шли по извилистым коридорам уже более получаса. По сравнению с огромными казармами рабов дворец ее отца был просто жалкой лачугой. Высокие стены выложены гладкими светло-серыми плитками, похожими на фарфор. Далеко в вышине над узким проходом виднелась полоска голубого неба. Стояла такая тишина, будто стены поглощали любые звуки.

Девушка с любопытством заглядывала в окошки других загонов, которые попадались по дороге. Существа, обитавшие там, вызывали ужас и изумление.

Некоторые напоминали людей, но Низа никогда не сталкивалась с подобными народами: белые как лед и черные как уголь, высокие и массивные, маленькие и юркие. Одежды казались странными, многие поражали своим уродством. Большинство мужчин не брили головы. Кое-кто ходил нагишом, а одеяния некоторых пленников были такими пышными, что на их фоне терялись сами владельцы этого великолепия.

Монстры нечеловеческого облика пугали, пожалуй, меньше всего. В одной из клеток находились существа, похожие на иррин, нелетающих птиц из пустынь Фараона. Только у этих над сгорбленными плечами нависали слишком массивные черепа. Они тесно сбились в маленькие неподвижные группки посреди низких кустов. Огромные золотистые глаза помутились от непролитых слез. В них читалось такое жалобное, безнадежное смирение, что сердце Низы сжалось от одного взгляда.

Но другие чудовища вызывали совсем иные чувства. В одном из загонов стая рептилоидов рвала на части еще подергивающееся тело старухи. Казалось, они почувствовали на себе взгляд девушки и дружно повернулись к окну, вглядываясь в него раскосыми козьими глазами.

— Долго еще идти? — обратилась Низа к охранникам.

Ответа не последовало. Скорее всего, они просто не понимали ее.

Пунги легко ориентировались в многочисленных поворотах и развилках. В казармах кипела жизнь, но коридоры были пусты. Только однажды им попалась вереница закованных пленников. Прекрасные женщины явно принадлежали к человеческому роду, хотя кожа их отливала зеленью. На них были только коротенькие юбочки из серебристых чешуек, молочно-белые волосы заплетены в косы. Огромные лавандовые глаза рассматривали Низу, как какого-то уродца.

Девушку охватил стыд за свою грубую грязную рубаху и влажные спутанные волосы. Но она все-таки дочь Царя Царей, воскресшая феникс! Низа вздернула подбородок и посмотрела в глаза женщинам, сложив губы в самую презрительную из своих улыбок.

Через несколько минут закованные пленницы пропали в глубинах коридора, а Низа и ее охранники пошли дальше.

Наконец они добрались до длинной стены со множеством дверей. Одна из дверей отошла в сторону. За ней оказалась крохотная комнатка. Низе показалось страшным зайти туда вместе с пунгами, и она отпрянула, отчаянно дергая за тонкую нить привязи.

Охранник снова продемонстрировал кошмарную ухмылку и жестом приказал девушке войти. Она упрямо затрясла головой. Пунг тяжело вздохнул, схватил ее за руку и без малейшего усилия затащил внутрь. Когда туда же втиснулся второй охранник, дверь закрылась.

Низа с трудом сдержала жалобный стон. В замкнутом помещении особенно сильно ощущался исходивший от охранников резкий запах. Внезапно ей показалось, что комнатка падает, и тогда с губ все-таки сорвался сдавленный стон. Охранники по-прежнему хранили невозмутимость. По-видимому, немедленная смерть им все-таки не угрожала.

Когда лифт замедлил падение и остановился, неприятное ощущение не пропало.

Дверь снова отошла в сторону.

Помещение напоминало гарем ее дядюшки Шиманеха, где она не раз бывала, переодевшись простолюдинкой.

Низа вдыхала десятки тонких ароматов: сладкое вино, пряный дым курений, запах разгоряченных страстью человеческих тел. Комната была такой огромной, что противоположный ее конец терялся в полумраке.

Роскошная обстановка тоже подходила для гарема: пушистые мягкие ковры, блеск драгоценных металлов и редких самоцветов — все здесь радовало глаз. Мебель была очень странной: тут диван с ножками в виде раздвоенных копыт, там причудливая козетка с подушками из змеиной кожи. Внимание ее привлекло кресло со странными подлокотниками из черного дерева — младенцы-вампиры растягивали в жуткой ухмылке рты с острыми клыками. Низа содрогнулась.

Но если здешняя атмосфера казалась знакомой, то многие предметы ужасали своей чужеродностью. Вместо эротических скульптур, которые так любил Шиманех, в нишах извивались странные блестящие тени, бледно-голубые, прозрачные, сплетенные в сексуальном экстазе, но все-таки медленно движущиеся. Казалось, что там занимаются любовью призраки.

И свет. На Фараоне самыми яркими светильниками считались газовые рожки, освещавшие дворец и несколько храмов побогаче. Но здешнее освещение поражало разнообразием: к панелям крепились крохотные цветные огоньки, в воздухе плавали огромные пастельных тонов шары, на потолке мелькали ослепительно-белые пятна.

Где-то вдали тихо играла незнакомая музыка. В комнате никого не было.

Охранники подвели ее к креслу, обитому светло-коричневой кожей, и прикрепили поводок к вделанному в подлокотник железному кольцу. Охранники вернулись в лифт, на прощание дружелюбно помахав ей рукой. Низа помахала в ответ, почти жалея, что они уходят.

Девушка провела в кресле около часа. Страх постепенно сменился скукой. Она устала любоваться чудной обстановкой. Внимание привлек необычный узор на коже кресла. Присмотревшись, Низа поняла, что это татуировка. Спустя мгновение она узнала узор, любимый горцами, жившими к северу от столицы. Так вот какой зверь дал свою шкуру для обивки! Она не могла больше сидеть в этом кресле, и сползла на пол, насколько позволяла привязь.

В комнату вошла женщина колоссальных размеров — мускулистая, с огромными торчащими грудями и широченными бедрами. Она была одета в платье из прозрачного шелка, на ногах — высокие, до колен сапоги. Жеманная гримаса на крохотном жирном личике внушала отвращение. Она грубо дернула за поводок и повела Низу в глубь комнаты.

У противоположной стены, на кушетке, заваленной бархатными подушками, сидела Кореана. Два странных небольших создания старательно массировали ее обнаженное до пояса тело.

Чудовищное насекомое неподвижно стояло сзади. Великанша отстегнула поводок, и девушка устало потерла ноющую шею.

— Подойди сюда, — произнесла мелодичным голосом Кореана.

Она улыбнулась, и Низа, как сомнамбула, качнулась вперед, остановившись на расстоянии вытянутой руки.

Хозяйка похлопала по подушке рядом с собой, приглашая садиться. Странные существа зашипели, и девушка поняла, что больше всего они напоминают странную помесь человека и кошки — носы казались черными пуговками на крохотных мордочках, а зубы были мелкими и необыкновенно острыми. Тела покрывал блестящий белый мех. Шерсть отсутствовала только на лицах и розовых ладонях.

Кореана отмахнулась небрежным жестом, оба прислужника улизнули прочь, но девушка успела услышать тихое рычание и прочесть в глазах пробегающих мимо странных слуг холодную ненависть.

Низа упала на подушки, и Кореана подвинулась, освобождая ей место. Вблизи ее красота еще больше ослепляла. Низе захотелось прикоснуться к шелковистой белоснежной коже, чтобы узнать, каково на ощупь это чудо.

— Низа, — нежно произнесла Кореана, — ты не представляешь, как я счастлива тебя видеть! Я никогда раньше не встречала Фениксов.

Девушка потеряла дар речи. Духи Кореаны были такими тонкими и притягательными, что хотелось отыскать на теле хозяйки место, где запах чувствовался сильнее всего. «Перестань, — сказала она себе, — неужели ты ничему не научилась?»

— Так вот, я видела много трупп с Фениксами, но ни один из них не воскресал, — продолжала женщина с улыбкой. — Я уверена, что ты способна затмить их всех. Фломель очень много рассказывал о тебе. Ты ведь, насколько я помню, царская дочь? Он превозносил твой актерский талант. В тебе есть и отвага, и смирение. Это много значит для тех, кто понимает толк в пьесах с Фениксами.

Голос Кореаны звучал доверительным мурлыканьем, но все равно казалось, что она произносит заранее отрепетированную речь.

Низа встрепенулась:

— Я — единственная, кто выжил? Почему это? Вухийя говорит… — она запнулась, понимая, что ступает на скользкую почву.

Хозяйка наклонилась так низко, что небольшая белая грудь коснулась руки девушки.

— Вухийя говорит?.. — подбодрила Кореана. — Продолжай, Низа.

— Вухийя — это тот человек, который заботился обо мне, пока я болела, — уклончиво ответила она.

— Да?

— Я спросила, почему я жива, почему исчезли шрамы. Он ответил, что тут очень хорошие доктора. Это правда? — Низа немного успокоилась и осмелилась спросить: — Не могли бы вы сказать, где я?

Кореана откинулась назад, гримаса раздражения исказила ее черты. Через секунду неприятное выражение исчезло, но совершенная красота хозяйки уже не так завораживала девушку.

— Постой, не все сразу. Да, доктора тут неплохие, но большинство Фениксов попадало к нам уже мертвыми. Может быть, боги оказали тебе особую милость. А может, ты обладаешь особенной силой, или тебе помог неизвестный друг. Как ты думаешь?

— Я стараюсь вообще не думать об этом, — честно призналась девушка.

Кореана рассмеялась тихим, неестественным смехом.

— Да? Ну ладно, на твой второй вопрос я легко могу ответить. Это Суук, плато Баргерелл, квартира Черной Слезы, мои апартаменты. — Пауза. — Моя кушетка.

— О-о-о, — разочарованно протянула Низа. Все это ни о чем ей не говорило. — Я никогда не слышала про Суук. Это далеко от Фараона?

В детстве у маленькой принцессы была старая няня, которая утешала ее, когда она плакала, дула на ее ушибы, рассказывала чудесные сказки про волшебные земли, которые находились высоко над парами Ада, над всем их миром.

— Да, далеко. Теперь скажи мне: кто этот Вухийя? Что он за человек? — Кореана придвинулась ближе, она явно заинтересовалась. — Что он думает об этом месте, обо мне?

Он очень мало рассказывал. — В глазах Кореаны мелькнул недобрый огонек, и Низа поспешно, дрожащим голосом продолжила: — Вухийя очень силен. Он страшно изуродовал Касмина, надзирателя, который хотел меня убить. А Касмина все боялись. Говорят, прошлой весной, на Кровавом празднике, он убил трех человек. — У девушки появилось странное ощущение, что она предала странного мужчину, который так страстно любил ее в ванной. Она поспешила добавить: — Но он не прикончил Касмина, хотя тот уже не мог сопротивляться.

— Ты считаешь его милосердным? — вкрадчиво спросила хозяйка.

— Меня он пожалел, — пожала плечами девушка.

— Не думаю, что он испытывал к тебе только жалость, — снова рассмеялась Кореана. Она придвигалась все ближе и наконец тесно прижалась к пленнице. Дыхание ее отдавало пряностями. — А тебе понравилось купаться?

Низа покраснела и ничего не ответила. Кореана взяла ее за подбородок и заставила посмотреть себе в глаза. Взгляд странной женщины, казалось, голубым металлом проникал в самое сердце. Затем она коснулась губ девушки своими мягкими, нежными губами.

— Я чувствую вкус смерти на твоих губах, — прошептала красавица, — но мне всегда нравился этот сладкий привкус.

У Низы захватило дух — таким совершенным и прекрасным было лицо Кореаны. И это в ней больше всего пугало и настораживало.

Хозяйка подала знак великанше:

— Отведи мою гостью в приготовленные для нее апартаменты и предоставь раба для услуг.

Надзирательница потянулась к нейронному кнуту, но Кореана нахмурилась и резко сказала:

— Ей это не понадобится.

Руиз притаился у стены и напряженно ждал, когда произойдет сбой в работе защитного поля. Он машинально вертел в руках свой крюк и думал о Низе. Девушка уже причинила ему немало хлопот. Но даже теперь, когда она оказалась вне пределов досягаемости, мысли о ней продолжали беспокоить его. Руиз Ав всегда считал себя существом рассудочным, чьи привязанности строятся на основе общих интересов.

Даже при активной поддержке землян родина Низы сможет занять весьма скромное место в пангалактике не раньше чем через тысячу лет. Почему же он не в состоянии забыть дикарку с крохотной планетки?! При его профессии не хватало только превратиться в слюнявого романтика.

Защитное поле мигнуло и погасло, весьма своевременно оборвав неприятные раздумья. Руиз вскочил на ноги. «Пора!»

Агент закинул крюк на стену и несколько раз дернул за веревку, проверяя надежность конструкции. Крюк держался крепко, и беглец стал быстро карабкаться наверх. Усевшись верхом на стену, отцепил свое приспособление и быстро осмотрелся. Сердце упало. Мало того что казармы покрывали около тысячи гектаров, но за стеной находился не внешний коридор, а еще один загон, гораздо крупнее отведенного пленникам с Фараона. В центре его сияло голубым светом небольшое озеро.

Однако раздумывать было некогда. Руиз остро ощущал холодок провода защитного поля между ног. Он решительно перекинул ногу на другую сторону, сорвал крюк и мешком свалился в странный загон.

Падение было долгим, но тренированное тело вовремя сгруппировалось и смягчило удар. Лежа на заросшем травой газоне, беглец услышал потрескивание и шипение вспыхнувшего вновь защитного поля.

Он скорчился под кустом, покрытым небольшими черными цветами. Пахло яблоками и корицей. В темноте распевали ночные птицы. Руиз терпеливо выжидал, пока не убедился, что его внезапное появление опилось незамеченным. Потом внимательно осмотрел защитные поля нового загона. К его разочарованию, они оказались в полном порядке. Оставалось надеяться, что существовал другой выход.

Наконец Руиз спрятал веревку в глубине куста и направился по склону холма к центру загона.

Растительность здесь напоминала парковую, деревья казались аккуратно подстриженными. Бледные звезды давали достаточно света. Лун у Суука не было, но в небе над планетой сверкали бесчисленные огоньки орбитальных станций шардов. Это помогало поддерживать здесь своеобразный порядок.

При движении Руиз производил меньше шума, чем легкий ветерок, играющий листвой. Кроны деревьев отливали металлическим блеском, поэтому листья на ветру отбрасывали множество крохотных искорок. Атмосфера в лесу успокаивала. Клонило в сон. Беглец полагал, что подземные генераторы слегка искажали восприятие. Вообще, если уровень систем безопасности соответствовал сложности конструкции, то Руиза давно уже обнаружили. Но пленник не терял надежды. Охрану несли пунги, а не те, кто сдавал в аренду эти казармы. Похоже, стража не отличалась особой бдительностью.

Беглец уже достиг озера, но тут невдалеке послышались голоса. Он поспешно укрылся за статуей, изображавшей обитателя Корвуса. Черные каменные крылья опали в жесте покорности и поражения, оказавшись превосходным убежищем.

Из темноты сада появились две фигуры. Мужчина и женщина, нежно обнявшись, шли по дорожке из белого камня. Руиз мысленно торопил их, но любовники, как назло, уселись на скамейку прямо перед статуей.

— Не правда ли, — произнесла молодая женщина, — твоя подруга — чудо Септы. Ей все так сочувствуют!

— Почему же? Она частичка моей души, — шутливо ответил мужчина. Голос его звучал легко и весело.

— Это пародия на женщину! О чем только думал Септарх, назначая ее твоей парой? Уродина, волосы торчат, как колючки морского ежа, а когда она пляшет фульгуру, то напоминает лягушку в сапогах.

Юноша рассмеялся:

— Сильно сказано. Но не могу не согласиться. Кроме того, ты гораздо лучше оценишь некоторые мои качества.

— Не сомневайся…

Руизу довольно долго пришлось любоваться их играми. Наконец любовники скатились со скамейки в траву и уснули. Беглец с вожделением рассматривал одежду, разбросанную вокруг. Его собственная грубая рубаха наверняка привлекла бы нежелательное внимание в загоне, не очень-то похожем на рабский. Крадучись, Руиз собрал одежду молодого человека. Наконец он смог прилично одеться, хотя куртка жала в плечах, а штаны были коротковаты. Широкая бархатная шляпа прикрывала бритую голову и выцветшие татуировки.

Руиз глубоко вздохнул и двинулся к берегу озера. За ним, невидимый в мягкой тьме, последовал и шарик-шпион Кореаны.

Загрузка...