Колхозное строительство 9

Интермеццо девятое

Прибыв в Вашингтон, Керту Дирир поняла, что министр волновался не зря. Назвать то, что она увидела, тихой спокойной жизнью даже с большой натяжкой не получалось. Керту два раза была в США с группой «Крылья Родины». Первый раз – в туре, а второй – на записи двух дисков и целой кучи клипов. И там, на концертах, до драк доходило – но то были просто драки. Сейчас был покой. Никто не дрался, на каждого приезжего в аэропорту имени Джона Кеннеди приходился один полицейский и два нацгвардейца. Вообще говоря, в Вашингтоне три аэропорта – есть ещё Международный аэропорт Дружба, он же Балтимор-Вашингтон, и Вашингтонский национальный аэропорт. Каждый раз Керту прибывала в столицу Америки на разные, так что во всех трёх и побывала. Этот был, конечно, самым красивым. Почти весь стеклянный, и форма необычная – словно кубик взяли и вытянули за две грани, потом посмотрели на выпуклую крышу, подумали и перевернули её. Наклонные стены и провисающая крыша – ну необычно точно. Да и красиво, чего уж. Не идут русские ни в какое сравнение. Надо будет Тишкову Пётру Мироновичу предложить хоть в Алма-Ате перестроить бетонную коробку в такого вот стеклянного красавца.

В эту поездку отправляя, всё же перестраховались в министерстве, по мнению Керту. Кроме Ирины Алфёровой, все довольно сносно говорили на английском, а к ним приставили целых двух переводчиков. А чего – пусть летят. Парни молодые, весёлые, и, судя по их рассказам, в США уже бывали – порядки знают и впросак девчонкам попасть не дадут. Кроме Василия и Степана – это переводчики – было ещё два человека. Та самая Зоя Фёдоровна, что их одевала – в смысле, отвела в специальное мидовское ателье, и представительный мужчина, пожилой уже, почти с Керту ростом и в такой же, как они, форме, только чёрной, и без кортика. Тоже три звезды на голубых петлицах. Большая, видно, шишка в министерстве, так как, находясь рядом с ним, переводчики становились по стойке смирно и замолкали.

В аэропорту их встретил и человек из советского посольства в Вашингтоне. Прошли они за ним через здание аэропорта под дулами винтовок гвардейцев и ненавидящими взглядами полицейских и находившихся в здании американцев.

– Там служебный ход перекопан, и чего-то военные строят, – пояснил встречающий, когда Иван Тимофеевич спросил, на кой этот спектакль устроили.

Неуютно вот так идти и чувствовать направленный между лопаток автомат. А если у солдатика или полицейского, как выражается «Команданте», «крышу снесёт»? Пустит очередь из своей М-16 – и отправишься раньше времени на встречу с ключником Петром.

Дошли до двух машин с советскими флажками – и тут рядом с ними останавливается ещё одна машина посольская, а на ней – флажок Эфиопии. А дальше – ещё круче! Выходит из неё сам император Хайле Селассие I. Керту, когда ещё девочкой была, раз видела его. Отец ведь всё-таки министром был. Сейчас даже и неизвестно, жив ли. И Керту решилась – нужно спросить у императора про отца и сестру, и сделала шаг к нему. Его охранник попытался её руками удержать, но девушка, от которой тот явно ничего такого не ожидал, приёмом айкидо схватила его за руку, вывернула, развернула и отправила в полёт под колёса автомобиля.

– Ваше Императорское Величество! Можно с вами поговорить? – нет, тихо не получилось.

Второй охранник потянулся за большущим пистолетом в кобуре – «хеклер-кох», скорее всего. Бац – и ударом прямой стопы в живот этот тоже отброшен под колёса. Бумс – это его голова дверку «мерседеса» закрыла.

– Ваше Императорское Величество, я хочу с вами просто поговорить.

Поздно. Третий охранник запихал Хайле Селассие I – императора Эфиопии, происходившего из легендарной династии потомков царя Соломона, в машину. Отскочив, направил на Керту пистолет и заверещал на половину Вашингтона. Хорошо хоть палить не начал. Тут же набежали вояки с полицейскими, повалили Керту, и заодно всю советскую делегацию, на асфальт, приставили к затылку автоматы. Правда, с эфиопами поступили аналогично. Всех троих охранников разоружили, но те начали кричать и сопротивляться. Зря! Пистолеты, один чёрт, отобрали, а охрану принялись месить ногами. Тут же вытащили и императора из машины – и его бы отпинали, но больно много было золота на потомке Соломона. Просто поставили лицом к машине и уткнули в спину два ствола. А вот шофёру императорскому не повезло. Этого достали из машины, как он ни сопротивлялся, а когда тот потянулся за пистолетом, то попросту хладнокровно пристрелили. Как только и остальные солдаты не открыли огонь?

Прекратил всё это безумие какой-то важный офицер американский. Выбежал из здания аэропорта, принялся орать на солдат и полицейских, которых тут уже под сотню образовалось.

– Мать вашу! Fucking shitheads! Вы что, сучьи дети, не видите, что это посольство Москвы?! Ну-ка поднимите их. Только войны с Россией нам сейчас и не хватает. Живо, ублюдки. Капитан, мать твою, что здесь происходит? – важный распихал толпившихся вокруг машин солдат и пробился к русским.

– А я знаю? – капитан в это время засовывал револьвер в кобуру, но, увидев, кто орёт, вытянулся по стойке смирно, сунул пистолет себе в лоб и тоже заорал: – Никак не могу знать, сэр! Драка между посольскими, сэр!

– Дурак, убери револьвер.

– Так точно, сэр! – принялся пихать револьвер в кобуру, и, видно, второпях палец с крючка не убрал. Бабах! Пуля с визгом отрикошетила от железного люка, на котором стоял капитан, и попала в ногу одному из полицейских.

Потом произошло чудо. Нет, не явился Господь и не успокоил всех. Поняв, что сейчас может начаться, Керту запела американский гимн во всю мощь своего контральто.

Подействовало. Всего-то и пришлось один куплет спеть. Раненого отнесли, охрану императора подняли, как могли, на ноги. Увидев, что перестарались, и стоять двое из троих не могут, забросили их в машину, пачкая кремовую замшу белого «мерседеса» красной кровью почти чёрных парней.

– Кто у вас главный, господа? – разогнавший всех военный обратился к Ивану Тимофеичу.

Тот отряхнул пыль с шитого золотом мундира, покрутил заломленной при укладывании его на асфальт шеей и, прокашлявшись, представился:

– Чрезвычайный и полномочный посланник второго класса Драчёв Иван Тимофеевич.

– Приношу вам свои извинения – и объясните, пожалуйста, что тут происходит? – полковник (колонел), судя по орлам на погонах, обвёл рукой картину маслом.

– Вот этот работник министерства Иностранных Дел СССР, тоже в ранге чрезвычайного и полномочного посланника, попыталась поговорить со своим бывшим земляком, а охранники начали драку.

Полковник был здоровый, под два метра – десантник, поди. Он посмотрел на Керту, которая тоже отряхивалась. Сделал вид, что улыбается – ну, оскалился, а потом, как и все мужики при виде Керту, повёл себя неадекватно. Козырнул, подошёл к императору, пнул его со всего маху под копчик и развернул скорчившегося потомка Соломона к посланнику лицом.

– Ты какого хера, бородатая негрила, тут устроил? Отвечать леди!

Император Хайле Селассие I икнул и чего-то проблеял. Явно не на английском. Огромный полковник не давал ему упасть, держа его на весу за шкирку (ну, за воротник увешанного и расшитого золотом мундира).

– Отвечать!

– Разрешите мне? – Керту пять минут назад хотела просто попросить сообщить ей о судьбе своих близких. Поменялась ситуация – и она каким-то женским чутьём почувствовала, как надо себя вести. Эфиопка со всего маху залепила императору пощёчину и зарычала ему в лицо: – Я – Керту Дирир, дочь министра туризма Эфиопии. Если вы в течение трёх дней не вышлете всю мою семью в Москву, то СССР превратит Эфиопию в выжженную пустыню, и никакие американцы вам не помогут. Ясно? Отвечать! – Керту проорала всё это в лицо императору на амхарском языке и перевела взгляд своих голубых глаз на полковника.

Загипнотизированный контральто и голубыми глазами огромный кролик понял из всей речи только одно слово «американцы» – ну и тон уловил. Эта фея грозит негриле американцами – так поддержим небожительницу с голосом феи.

– Отвечать, черножопый!

Запахло. Не жареным. Ну, может, раньше и жареным – а теперь, похоже, и варёным.

Интермеццо десятое

Кадри бегать не могла. Попыталась. Упала. Хорошо, именно в это время к калитке летел Миша. Он успел поймать девушку, но скажем так, радости это Кадри не принесло, так как поймал её майор за хвост. Не, из штанов у неё ничего не торчало – из головы торчало. Вот за один из двух хвостиков майор её и поддержал. Наверное, упасть было бы менее болезненно – и уж точно не так обидно. Старший «девяточник» рывком поставил её на ноги, перехватив за пояс штанов, и рыкнул:

– Куда!!! А ну сидеть смирно, не мешать работать!

И проскользнул мимо снайпера в узкую калитку. Потом ещё один мимо пробежал. Лехтла смотрела им вслед и проклинала ту пулю китайскую. Сколько ей ещё так мучиться?! Вот какой от неё толк? Лучше бы в больнице лежала. Больше в лесу не стреляли, и это успокаивало. Хоть Федька живой. Он ведь первым побежал, а уж точно не оперативник и не спец из Девятого управления. Снайпер, может и не самый плохой, но опыта маловато – легко может на чужую пулю наткнуться.

Вернулись все вместе. Понурые. Злые. Сникшие. Миша и второй, худой бледный капитан, несли мёртвого Серёгина. Что мёртвый – понятно: голова хоть и болталась в такт шагам, а отверстие во лбу было отчётливо видно, и кровь по лицу стекала.

Довоевались! Кто же это не испугался, на офицера КГБ руку поднял? Получается, не зря её сюда прислали… Случайностей-то не бывает, и не зря она беду сердцем чуяла – охотится кто-то именно за Первым секретарём ЦК Казахстана Тишковым Петром Миронычем. И если приплюсовать сюда тот факт, что прежнего секретаря Кунаева тоже снайпер застрелил, то картина вырисовывается безрадостная, а самое главное – непонятная.

Ведь совершенно два разных человека! И национальности разной. Почему именно Казахстан? Кроме того, вроде ведь нашли, кто стрелял в Кунаева – выходит, не всех? Тёмный лес.

Ну да это не её заботы. И гадать на картах не надо – завтра здесь куча генералов из КГБ, милиции и прокуратуры будет. А часть – и сегодня. Ей пока в лесу делать нечего, там пусть оперативники и собаки лазят. Ей нужно посидеть и подумать – а как получилось, что не Серёгин обнаружил снайпера, а снайпер Серёгина? И ещё нужно придумать, как не наступить второй раз на эти грабли. Что-то подсказывало ей, что этот неизвестный снайпер, её и всей страны враг, ещё себя проявит. Не закончит охоту на Тишкова, пока не доведёт до конца. Ну, или его не доведут до конца.

Кадри присела на табурет, что остался стоять у большого казана, в который Бектуров складывал долму. Сегодня, судя по всему, обедать этими виноградными голубцами уже не придётся. Сейчас сюда милиции понаедет, да и прочие органы отметятся. Не до голубцов будет точно.

Чтобы отвлечься от мыслей, терзающих голову, решила руки занять. Достала из стола парочку семикопеечных полиэтиленовых пакетов и стала перекладывать зелёные «долмецы» в них. Нужно ведь в холодильник положить, пока не испортились. Завтра или послезавтра Федька потушит. Вскоре и сам младший лейтенант появился. Стал помогать.

– Расскажи хоть! – прервала молчание Кадри.

– Нечего. Прибежал, а Витька лежит. И никого. Я туда-сюда – никого. Тут ребята подоспели, тоже стали носиться взад-вперёд. Нету. Потом они двух тёток привели – грибники. Те сказали, что слышали выстрел, а вскоре мимо них в город кто-то пробежал – но они из-за деревьев не видели. Только шаги услыхали. Ну, мы туда. Там, представляешь, те самые сапоги отпечатаны – ну, я тебе говорил, как у меня в молодости. Значит, и правда – не грибники шастали по лесу, а преступник! Хотя и грибники тоже – вот тёток же нашли.

Собрали. Кулинар понёс неудавшийся обед в дом, в холодильник, а когда вернулся, ткнул пальцем в Кадри и спросил:

– А вот ты как полагаешь? Он ведь не жил всё это время в лесу?

Кадри задумалась. Молодец Федька. Хотя, может, сам и не понял, какую мысль интересную подсказал.

– Точно. Он в городе живёт, сюда на чём-то приезжает. Значит, что? А значит, ловить его надо не в лесу – хотя и в лесу тоже, естественно, надо. А нужно ловить на автобусной остановке, или просто на дороге рядом с этим местом. Он может и на попутке приезжать, но кондукторов нужно опросить… Говоришь, сапоги резиновые? Не так ведь много народу летом в резиновых сапогах расхаживает. Давай, беги к Мише, поделись выводами. А я тут ещё подумаю, как этого гада вычислить, и обязательно живым изловить.

Умчался. Итак. Что имеем?..

Событие десятое

Пётр решил не лететь в Казахстан без засланцев-искусителей. Дела в мире чёрт-те какие творятся. Не сегодня-завтра Шелепин выйдет из больницы и внеочередной пленум организует, а уж Политбюро точно соберёт. Уехал на дачу и сидел смотрел с тёзкой телевизор – ну, когда новости показывали, а в остальное время крутил ручку на радиоприёмнике, всякие «Голоса Америки» да «Немецкие волны» прослушивая. Мир перевернулся. США огребала одну плюху за другой – и самое интересное, что СССР к этому почти руку не прикладывал. Америкосы сами себя топили. Разъярённые японцы перебили на своих островах почти сто тысяч американцев – причём не пощадили и женщин с детьми. Ну, эти товарищи никогда человеколюбием не отличались. Ещё Кастро удачно и, главное, вовремя подсуетился – но там как раз американцев погибло в разы меньше, чем кубинцев. Умный команданте, дал им на своих посудинах уплыть. Сейчас уже в Гуантанамо первые советские подлодки входят. С ядерным боезапасом. Ну и по Корее…

– Пётр Мироныч, там телефон! Не слышишь, что ли? – потряс его за плечо тёзка.

– Блин, задумался. Косыгин опять, наверное – всё деньги чужие считает.

Нет. Не Косыгин – и вообще хрен догадаешься. Меньше всего ждал звонка от этого человека.

– Сейчас будете разговаривать с Председателем Ким Ир Сеном, – сказал голосок девушки с рыкающими нотками.

– Добырого дыня, дорогой дыруг.

Издалека начал. Ох, не к добру.

– Пётыр Мыроныч, вам луды нужыны?

– Хорошие? – странная торговля.

– Пылохые. Капыталысыты. Как бесыпылатная рабочая сыла. Пыленные пыредатылы.

– Из Южной Кореи капиталисты?

– Пыросто пыредатылы! Нет никакой южыной Кореи. Корея одна.

– Согласен. Поздравляю. Всю Корею освободили от американцев и их прихвостней?

– Идёт зачистка кырупыных городов. Так нужыны капыталысыты? Мыне нечем их корымыть.

Мать же ж твою же ж. Ещё с китайскими уйгурами не разобрались полностью, а тут – капиталисты! Стоять, бояться. Предприниматели, руководители «тигров» будущих. Да, там есть чем поживиться. Какие, интересно, «самсунги» уже есть? Кто из этих монстров уже появился? Вот это подарок! Да мы из Казахстана, а потом из всей страны, такого азиатского «тигра» замонстрячим, что остальные просто не родятся. Тут и своих корейцев хватает, и от Кима – того глядишь, ещё и им автономию придётся выделять. А и пусть.

– Заверните всех, – не сказал, конечно.

– Товарищ Ким, а о каком количестве предателей идёт речь?

– Хоть о каком. Будем наводыть порядок. Кажыдого выявленного будем репырессыровать, коныфысковывать собыственность и высылать.

– А сроки? – Надорваться ведь можно, или людей погубить. Ну ладно, не погубить – но сильно озлобить.

– Через месяц пойдут перывые. Пока суды, пока разыбыраться.

– Хорошо, дорогой товарищ Ким, я вас услышал. Через месяц перезвоню, и уже конкретно поговорим.

– Хорошо. До высытыречы на турыныре.

– До встречи.

Мать твою, ещё ведь и футбольный турнир скоро начаться должен. Нужно и Голде Меир позвонить – а то такое в мире творится, что правителям сейчас не до футбола. Её пиндосы на глазах сдуваются.

Стоять! Бояться! Бляха-муха! А чего сейчас думает своей бестолковкой «Отец арабов» Герой Советского Союза Гамаль Абдель-на-всех-Насер Хусейн?