Колдовской час

Глава 8

— Привет, Коннор, — сказала Кэсси, поцеловав его в щеку, когда они спустились на наш уровень водопадов. — Как замечательно, что ты приехал.

— Я рад, что приехал, — произнес он, пожав Уэсу руку. — Мои родители передают наилучшие пожелания.

— Спасибо, — ответил Уэс.

Кэсси посмотрела на меня оценивающим взглядом с широкой улыбкой.

— А ты, должно быть, Элиза.

— Да. Приятно познакомиться. И спасибо за приглашение.

— Не знала, что у меня был выбор, — ответила она, ухмыльнувшись Коннору.

— Не драматизируй, — сказала Джорджия, подходя к нам вместе с Алексеем.

— Тетя Джорджия, — произнес Коннор. — Это Элиза.

— Добро пожаловать, — сказала Джорджия, нахмурившись глядя на пятно чего-то, что она пыталась стереть с личика внука. — Прекрасная церемония, не правда ли?

— Она была великолепна, — ответил Коннор.

Кэсси улыбнулась, пританцовывая на месте, чтобы малыш продолжал улыбаться.

— И Уилл вел себя на удивление хорошо.

Точно по заказу, малыш отрыгнул на себя и на новое платье своей мамы.

— Как он вовремя, — с ухмылкой произнес Коннор.

— Посмотрим, насколько удачно он выбрал время, — сказала Кэсси, вручив Коннору ребенка, прежде чем он успел возразить. Но он расположил малыша как профессионал, прижав его к бедру и щекоча маленький круглый животик кончиком пальца так, что Уилл сверкнул своей беззубой улыбкой.

У меня нет большого опыта общения с детьми — учитывая, что я единственный ребенок-вампир — но я нахожу их очаровательными. Поскольку это, вероятно, совсем не то, что человеческая мать хотела бы услышать от вампира, я оставила эту мысль при себе.

Уилл протянул ручонку, схватил прядь моих волос и начал что-то лепетать.

— Извини, — промолвила Кэсси. — Он сейчас все хватает.

— Ничего страшного, — с улыбкой ответила я и протянула указательный палец. Малыш отпустил волосы, обхватил мой палец своими пухленькими пальчиками и заулыбался как сумасшедший.

Мне слегка защемило сердце, когда я увидела, как Коннор держит Уилла, всю глубину его наслаждения — и сопоставила это со своей биологической странностью. И вероятностью того, что я не смогу иметь детей.

«От чего я заставлю его отказаться?» — задалась вопросом я и возненавидела то, как у меня внутри все сжалось от этого вопроса.

Я заставила себя не обращать на это внимание, чтобы избавиться от беспокойства. Мы только начали встречаться. Планирование — это прекрасно, но для нас обоих несправедливо придавать такой большой вес отношениям. Мы пересечем этот мост — этот очень большой и неустойчивый мост — когда до него доберемся.

К нам подбежал ребенок, девочка подросток лет тринадцати-четырнадцати со светлыми волосами, собранными на макушке в небольшие пучки, похожие на маленькие пушистые ушки. Она была худощавой, с немного неуклюжим телосложением все еще растущей девочки. Она подбежала к Кэшу, который стоял в нескольких метрах от нас, и остановилась, запыхавшись.

— Ты должен пойти со мной.

Он нахмурился, глядя на нее сверху вниз.

— Что случилось, Элли?

— Там… Кто-то ранил Лорена. Он мертв.

Коннор повернулся к Кэсси и осторожно передал ей в руки малыша.

— Покажи мне, — попросил Кэш, а девочки кивнула, повернулась кругом и направилась обратно.

Коннор, Алексей и я трусцой побежали за ними. Джорджия шла позади нас, наряду с другими оборотнями, которые слышали Элли или заметили суматоху.

Мы двинулись к краю нагорья, а затем спрыгнули с полутораметрового обрыва на следующий уровень. Река здесь сужалась, а все остальное пространство занимали деревья и подлесок. Там была еще одна тропа, и мы прошли по ней к небольшому деревянному мостику, который изгибался дугой над рекой.

Элли подвела нас к нему, а потом указала на воду внизу.

Лорен лежал на мелководье у края реки, раскинув руки и ноги буквой «Х», отмечая место своей собственной смерти. И судя по его виду, эта смерть была жестокой.

Его тело было ужасно изуродовано. Кожа изрезана, сорвана, испещрена синяками. Кости были сломаны, торча наружу. Его одежда была изорвана в клочья и валялась среди листьев и камней, словно серпантин после испорченной вечеринки.

Что-то тяжело осело у меня в животе. Скорбь и сочувствие, смешанные с гневом. Смерть — это сука. Смерть — это потеря.

«Неужели этого ожидала Стая? Боялась? Из-за этого они чувствовали тревогу?» Может, они почувствовали смерть, ее темное пятно под магией, радостью и бурлящей водой, но не знали ее источника. Или, может, именно они это и сделали, оставили его тело, чтобы его нашел ребенок, и такая вероятность разозлила меня еще сильнее.

Запах крови был слабым — полосы на траве то тут, то там, а не лужи, которые должны были собраться, учитывая огромное количество его травм, глубину его ран. Но даже в небольших количествах эта кровь принадлежала оборотню. Мощная и наполненная магией. Достаточно, чтобы вампир буквально опьянел от силы.

Монстр с любопытством зашевелился. Я позволила ему взглянуть, увидеть, оценить. Но не слишком близко — по-прежнему хорошо спрятанному за моими глазами. К счастью, его интерес был весьма умеренным. Сила была ему интересна, но его отталкивала смерть.

Я выдохнула и повела плечами, пытаясь хоть немного снять напряжение. Я случайно оглянулась и обнаружила, что Джорджия смотрит на меня, ее лицо вытянулось, а брови были нахмурены.

Мое сердце глухо застучало, и я проглотила страх, сохраняя непроницаемое выражение лица. Может, она подумала, что я просто борюсь с небольшой заурядной жаждой крови.

Джорджия наконец-то перевела взгляд на Лорена, а потом на ребенка.

— Элли, возвращайся к водопаду.

Элли уже готова была поспорить, но жесткий взгляд Джорджии заставил ее уйти.

— Я не сюсюкаюсь с детьми, — сказала Джорджия, когда Элли скрылась по тропинке. — Но она слишком молода, чтобы смотреть на что-то подобное. — Она тяжело вздохнула, и в этом звуке слышались печаль и усталость. — Что, черт возьми, происходит в нашем клане?

Коннор положил руку на ее плечо и сжал.

Кэш достал экран и что-то нажал.

— Это Кэш, — произнес он тому, кто ответил. — Мы на водопаде. И у нас мертвый местный житель.

* * *

— Охранники так далеко не заходили? — спросила я, когда Алексей присоединился к нам, и мы отошли на несколько метров от толпы.

— Сомневаюсь, — ответил Коннор. — Они дежурили вокруг водопада, поскольку там проводилось мероприятие, но не так далеко за его пределами.

— Тот, кто оставил его здесь, считал, что его кто-то найдет.

Они оба посмотрели на меня.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Коннор.

— Его убили не здесь, — сказала я. — Его оставили здесь, чтобы кто-нибудь нашел.

— Экстрасенс? — спросил Алексей, как и Коннор недавно.

— Наблюдательная, — поправил Коннор, прищурившись и задумчиво глядя на меня. — Что ты видишь?

— Выглядит так, будто на него напало дикое животное — что-то с зубами и когтями — а не кто-то с ножом, пистолетом или кулаками. Он потерял много крови, но там, где его оставили, крови нет. Ни на земле, ни на растениях нет брызгов крови. Он высокий и в хорошей физической форме, и, надо полагать, оказал бы сопротивление, но трава вокруг него не примята. Его убили не здесь.

Коннор кивнул.

— Дикие животные, конечно, прячут еду, но мы бы увидели следы, если бы они протащили кого-то через такую большую поросль. И ты права — здесь нет никаких следов.

— А это значит, что напал не дикий зверь, — мрачно произнес Алексей. — Это сделали люди или Суперы.

— Кто именно? — спросил Коннор. — И зачем оставлять его здесь, чтобы мы его нашли?

— Те, кто хотели испортить инициацию? — спросил Алексей. — Или сделать заявление?

— Может быть любой из двух вариантов или оба вместе, — сказал Коннор. — Именно это мы и должны выяснить.

* * *

Шериф оказался моложе, чем я ожидала, крепкий мужчина с загорелой кожей, короткими темно-русыми волосами и карими глазами под темными и угловатыми бровями. У него была квадратная челюсть, подбородок такой же, но с ямочкой посередине, его нижняя губа была чуть полнее верхней. Привлекательный в строгом смысле, вероятно, ему было под сорок. И он определенно не был оборотнем.

На нем была широкополая темно-серая шляпа того же оттенка, что и безупречно отутюженная униформа.

— Я удивлена, что первой его мыслью было позвонить человеческому шерифу, — прошептала я.

— Клан делает то, что сделали бы люди в такой ситуации, — прошептал Коннор в ответ. — Звонит властям и позволяет им во всем разбираться. Это плата за притворство людьми.

«Наряду с платой за передачу контроля людям», — подумала я. «Стоит ли оно того?» Судя по недовольным взглядам некоторых молодых оборотней, они так не считают.

Шериф осмотрел место происшествия, уперев руки в пояс с патронами, пока рассматривал то, что осталось от Лорена. После минутного осмотра, он окинул взглядом толпу, остановившись, когда дошел до нас с Коннором, после чего снова повернулся к Кэшу.

— Что тут было? — спросил он.

— Крещение у водопадов, — со всей серьезностью ответил Кэш.

Как прикрытие, крещение не так уж далеко от истины.

— Не очень-то удачливое, — произнес шериф.

— Да, не очень.

— Вы что-нибудь слышали? Видели что-нибудь?

— Ничего, — ответил Кэш. — Один из детей пошел играть, нашел его, вернулся и рассказал нам.

— Похоже, его растерзали, — сказал шериф. — Пару недель назад в Бойде медведь убил человека. Он проколол шину, когда ехал по спецдороге[21], и медведь напал, пока тот менял запаску. Его видеорегистратор все это заснял.

Он почесал щетину на подбородке.

— Очень похоже на тот случай. Может, он прогуливался по территории, на него напали и убили. Я не вижу ран от оружия.

— Я тоже не вижу, — сказал Кэш. — Только эти царапины и укусы.

Когда наступила тишина, я посмотрела на Коннора, размышляя о том, что не было сказано. Кэш не обмолвился о нападении на Бет прошлой ночью, а шериф либо не заметил того, что Лорена туда переместили, либо решил не упоминать об этом при нас.

Коннор слегка покачал головой, давай мне знак. «Мы тоже ничего не станем говорить. Не сейчас».

Шериф отвернулся от Кэша и снова перевел взгляд на нас. Несложно было догадаться, что он сделал это потому, что мы были незнакомцами. Мы были белыми воронами.

Он подошел ближе, снял шляпу и провел рукой по своим коротким волосам.

— Кен Полсон, — представился он, не протянув руки. — Я вас не знаю.

— Коннор Киин. Джорджия — моя двоюродная бабушка. Мы приехали сюда из Чикаго на крещение.

— Мы? — спросил шериф.

— Я и моя девушка. — Он протянул мне руку, и я взяла ее, сжала и улыбнулась, надеясь, что улыбка выразит нечто среднее между застенчивостью и грустью.

Шериф окинул меня взглядом, но если он и узнал наши лица или природу, то ничего не сказал.

— Вы заметили что-нибудь необычное?

— Только это, — ответил Коннор, указывая на место преступления. — Мы болтали с семьей, когда к нам подбежала девочка и сказала, что обнаружила труп. Остальное вы видели.

— Видел. — Он перевел взгляд на меня.

Я встретила его взгляд, стараясь выглядеть застенчивой. И будучи вампиром и имея опыт в одурачивании людей, я, очевидно, добилась успеха, поскольку он надел на голову шляпу и посмотрел на Кэша.

— У него есть родственники, которых нужно известить? — спросил Полсон.

— Если ты имеешь в виду по крови, то нет. Мы — его семья, насколько это имеет значение. Полагаю, это значит, что нам лучше позвонить в похоронное бюро. Или тебе нужно вызвать судмедэксперта?

— Сейчас в округе нет своего судмедэксперта, — сказал Полсон. — Мы заключили контракт с округом Лэйк, но это может занять два-три дня, прежде чем они смогут сюда кого-нибудь отправить. И вскрытие не обязательно.

— О, точно, — произнес Кэш. — Ты упоминал об этом, когда сбили Пэйсли. Я совсем забыл. — Но расчет в его глазах говорил, что это ложь. Он прекрасно знал правила.

— У твоих людей выдался тяжелый месяц, — сказал Полсон. — Не вижу необходимости добавлять к этому еще и независимое вскрытие. Тем более, что это похоже на нападение дикого животного.

«И вот так», — подумала я, «исчезли все шансы выяснить, что произошло с Лореном». Весьма неплохой исход для Кэша, отчего я стала еще более подозрительной.

— Мы обыщем лес, — сказал Кэш. — Будем искать признаки активности диких животных, медведя, если это был он. Мы не хотим чувствовать себя бесполезными, — добавил он. — Нам нужно чувствовать, что мы вносим свой вклад.

Шериф поправил свою шляпу.

— К сожалению, у меня нет людей, которые могли бы предложить свои услуги. С тех пор, как нас сделали второстепенным, дополнительным офисом. Я могу позвонить и попросить помощи у Дулута[22], но лучше не буду, если вы справитесь сами. Мы не хотим, чтобы распространились слухи о нападениях, особенно с приближением сезона. Было бы гораздо целесообразнее найти животное, поймать его и провести анализ.

Кэш кивнул.

— Мы свяжемся с Флэнаганом по поводу тела и службы. И мы будем фотографировать все, что обнаружим во время поисков, чтобы держать тебя в курсе.

— Меня это устраивает, — сказал Полсон. — Я свяжусь с тобой позже.

— Какого черта это было? — прошептал Алексей, когда Кэш повел шерифа обратно к тропинке. — Неужели Кэш не хочет знать, что произошло?

— Или шериф? — изумилась я. — Ни вскрытия, ни обследования тела, которое растерзали?

— Я не знаю, что происходит, — произнес Коннор, наблюдая за тем, как мужчины уходят. — Но мне это не нравится.

* * *

Кэш вернулся всего через несколько минут, хрустя сапогами по сухим листьям и жесткой траве на тропинке, а за ним шел Эверетт.

— Шериф согласен позволить вам расследовать убийство? — спросил Коннор, даже не пытаясь скрыть свое неверие — или подозрение.

— Разве ты не слышал ту часть о нападении медведя? — Тон Эверетта был агрессивным.

Коннор не удостоил его даже взглядом.

— Я много чего слышал. Почему шериф ушел?

— У нас договоренность, — ответил Кэш. — Пока мы не обращаем на себя внимание, он не вмешивается. Помогает то, что в округе не хватает людей. Из-за этого ему легче передать дела.

Коннор наклонил голову набок.

— Вы ведь не пытаетесь помешать расследованию, не так ли?

— Тебе лучше не забывать о том, где ты находишься, — проговорил Эверетт. — Это не Чикаго.

— Эверетт, — произнес Кэш, но Эверетт покачал головой.

— Нет, Кэш. Они думают, что могут прийти сюда и указывать нам, что делать? Они приехали, и начались неприятности. Серьезно, это не совпадение. Я предлагаю отправить их обратно домой.

— Тогда хорошо, — произнес Коннор, — что ты не руководишь конкретно этим парадом. — Затем он перевел свой взгляд обратно на Кэша, как будто Эверетт не стоил даже минуты времени. — Если у тебя претензии к лидерским качествам Апекса, то ты решаешь этот вопрос с ним. Если у тебя претензии ко мне, то я здесь и я готов. Но, может, вместо того, чтобы ругаться как дети, мы могли бы сосредоточиться на убитом члене вашей Стаи?

Магия поднималась с каждым словом, с каждой подчеркнутой формулировкой. И к тому времени, когда он закончил, остальные члены клана следили за ним, слушали.

Ждали.

— Мы не хотим, чтобы люди лезли в наши дела, — сказал Кэш. — Если у нас возникают проблемы, мы предпочитаем решать их самостоятельно. Мы сами заботимся друг о друге, — сказал он, каждое его слово сопровождалось ударом силы и магии. — И мы делаем хорошее пожертвование кампании шерифа, чтобы все так и оставалось.

Видимо, закончив объясняться, Кэш оглядел своих людей.

— Кто-то напал на Лорена. Может, от него отвернулась удача, и там был дикий зверь. Но я еще не встречал оборотня, сраженного медведем, поэтому мы выясним, что здесь произошло.

В собравшейся толпе послышались одобрительные возгласы.

— Эверетт, ты организовываешь перевозку Лорена к Флэнагану.

Мужчина с накачанной грудью кивнул.

— Джон, проверь хижину Лорена, — сказал Кэш темнокожему мужчине с темными волосам и густой бородой. — Посмотри, может, там что-нибудь не так. Все остальные либо возвращаются на курорт, присматривать за детьми, либо остаются здесь, чтобы помочь нам с поисками. Мы разделимся на команды, — произнес он. — Ищите экскременты, отпечатки лап. Все, что укажет нам на того, кто напал на Лорена, и куда он ушел.

— Мы с Элизой пойдем в восточную часть леса, — сказал Коннор, когда оборотни начали добровольно выполнять свои задания.

— Да ни за что, мать вашу! — Эверетт, скрестив руки на груди, покачал головой.

— Что, прости? — Голос Коннора был низким и угрожающим.

— Эверетт, — тихо предупредил Кэш, но мужчина покачал головой.

— Она чужачка и вампир, а это не наша собственность. Насколько мы знаем, она в этом замешана.

Я двинулась вперед, но заставила себя оставаться на месте из-за того, что Коннор протянул руку, стремясь меня остановить. Он пристально и холодно посмотрел на Эверетта.

— Тебе следует быть очень осторожным, обвиняя друзей Стаи, моей семьи, в убийстве.

— Я не говорил, что она в действительности его убила. Дело в том, что мы не знаем, не так ли? Тут и так полная жопа, и без привлечения посторонних.

— Для меня она не чужая, — сказал Коннор. — И то, что она вампир — это не слабость — это сила.

Кэш и Эверетт осмотрели меня с головы до ног. Взгляд Кэша хотя бы был задумчивым; Эверетта же злобным.

— Чем она может помочь? — спросил Кэш.

— Для начала, — сухо произнес Коннор, — она хищник с ночным зрением, и ее обучал Омбудсмен Чикаго. Она именно та, кто нужен для поиска улик. Отказ от ее помощи не обеспечивает вам большую безопасность, а заставляет выглядеть виноватыми. Элиза, — промолвил он, переведя взгляд на меня, — не хочешь поделиться с ними тем, что уже заметила?

— Для начала, — повторила я, глядя на Кэша, — его убили не здесь. — И я рассказала им о том, чего не хватало на том месте, где тело Лорена было брошено, за неимением лучшего слова.

Кэш внимательно наблюдал за мной.

— Ты прошла кое-какую подготовку.

Я проигнорировала это заявление и задала вопрос:

— В клане все знали об инициации?

— Да. Знали все, — ответил Кэш. — А что?

— Потому что если они все знали, что будет происходить здесь сегодня вечером, — произнес Коннор, — то, что тело оставили здесь — не случайность.

Кэш пошевелил челюстью, словно прожевывал слова.

— Прекрасно. Бери вампира, если хочешь. Она под твоей ответственностью. Мы и так потеряли достаточно времени, — сказал он, раздраженная магия клацнула воздух острыми, как иглы, зубами. — Мы выясним, кто или что убило Лорена, а потом разберемся с ним. Погнали.

Оборотни согласились меня игнорировать, свет и магия вспыхивали, когда они перекидывались, сбрасывая одежду и сменяя голую кожу на лапы и мех. Несколько мгновений спустя дюжина волков, пара койотов и гладкая темная пантера разбежались в поисках убийцы.

Коннор поглядел на Алексея.

— Ты не против вернуться на курорт, остаться с Джорджией и остальными? Мне станет легче, если ты будешь там. И они будут готовить ужин.

— Вот это мотивация, — ответил Алексей, затем отдал честь и молча направился к тропинке.

— Не возражаешь? — спросил Коннор, снимая свою куртку.

— Это твоя вечеринка, — ответила я, а потом поморщилась. — Прости.

— Все нормально. Я знаю, что ты имела в виду.

— Ты хочешь, чтобы я положила одежду на байк?

Впервые за несколько часов он улыбнулся.

— С ней все будет в порядке там, куда она упадет. Сделай шаг назад, пожалуйста.

Я так и сделала, вытащив свой кинжал на случай, если кто-нибудь наберется храбрости, пока Коннор перекидывается.

— Верное решение, — сказал он, и одежда упала на землю.

Я наблюдала за ним, позволив своему взгляду задержаться на этом углублении внизу его позвоночника, прямо перед непристойным изгибом его великолепно загорелой задницы.

— Я чувствую, как ты пялишься на меня, — сказал он, не оборачиваясь.

— Тогда ты очень восприимчивый. Ты сможешь меня понимать в волчьем обличье? Я имею в виду, твое понимание такое же, как когда ты человек?

— Можно сказать, мы делим все на «еду» и «не еду», а там как видно будет.

Я была уверена, что он шутит. Ну, по большей части уверена.

— Я тебя слышу и понимаю, — сказал он. — Но понимание человеческих слов… другое. Скорее понимание концепции, нежели восприятие отдельных слов. То же самое происходит, когда я человек. Я понимаю концепцию животных — запахи, звуки, инстинкты — иначе, чем в облике волка.

— А что насчет почесывания?

Он усмехнулся.

— Почесывание ценится в любой форме. Ну, приступим.

Магия вспыхнула, разожглась, закружилась вокруг его тела мерцающими волнами. Воздух наполнился светом, как вспышка фотоаппарата, резко высветив деревья и валуны. Я прикрыла глаза.

Когда магия рассеялась, я оглянулась. На том месте, где был Коннор, стоял волк. Большой и сильный, с серебристой шерстью и голубыми глазами, которые, несомненно, принадлежали ему, даже в таком облике.

Он подошел ко мне и встал рядом, так близко, что его бедро задело мою ногу. Я посмотрела вниз и решила, что сейчас не время и не место для почесываний. Предстояло еще более мрачное дело.

— Хочешь вести?

Он бросился бежать.

— Я так понимаю, это «да», — с ухмылкой сказала я и, наклонив голову, оттолкнулась, чтобы побежать за ним.

* * *

То, что мы двигались быстро, помогло мне почувствовать себя лучше на враждебной территории — и не только потому, что мы перемещались слишком быстро, чтобы заметить что-либо скользкое на земле. Деревья и подлесок были настолько густыми, что я не могла видеть дальше, чем на несколько метров перед собой, или больше, чем темную кромку неба над кронами. Вся эта флора пахла богато, свежо и немного специфично — чувствовались смешанные запахи разложения, возрождения и пребывания животных, которые жили здесь.

Склон постепенно увеличивался, пока мы не достигли вершины гранитного холма, возвышавшегося над озером, в тридцати метрах под нами тянулась дорога, а озеро казалось темным одеялом у ее края.

Мы остановились, чтобы посмотреть на блеклый порыв волн, на единственное золотистое пятно лодки, движущейся на юг. Задрав нос, Коннор понюхал воздух, ища улику, которая скажет нам, кто — или что — напало на Лорена. Я огляделась, но не увидела ничего на тропинке неподалеку или на скальной породе, что могло бы указать на убийцу.

Под нами завыл одинокий волк, его вой поднялся в воздух и закружился по утесу. Ему ответил второй волк, затем еще один, пока воздух не наполнил оркестр звуков, хор гармонизованных голосов.

Сомневаюсь, что большому количеству вампиров удалось стать свидетелями этого, стоять среди Стаи и слушать ее сонату. Я закрыла глаза, давая монстру возможность услышать, как вой волков поднимается и опускается, обвивая один другого. Некоторые вели мелодию — основную часть песни — в то время как другие пели или скулили по краям, добавляя свои собственные истории в большую книгу. Это было поразительно красиво и в то же время мучительно печально, хотя я знала, что у этого есть практическая цель.

— Они проверяют местонахождение каждого, верно? Убеждаются, что они все в безопасности? — Я посмотрела вниз на Коннора, а он поднял глаза на меня, но его взгляд был нечитаем.

— Рискуя оскорбить тебя, и я заранее извиняюсь за это, но не мог бы ты разработать какую-нибудь систему сигналов, когда ты в вольем обличье?

Он продолжал пристально смотреть на меня. Но взгляд казался холоднее.

— Один раз поскрести лапой означает «да», два означает «нет»? И не как одна из этих считающих лошадей, — сказала я, прекрасно читая выражение его морды. — Я не хочу, чтобы ты разыгрывал передо мной шоу. Я просто хочу иметь возможность общаться с тобой.

Я заставила себя продолжать смотреть в его стальные глаза, какими бы нечитаемыми они ни были, потому что мне казалось важным не отводить взгляд.

— Один означает «да», два — «нет», а три — «ты ведешь себя как негодница»?

Он один раз поскреб лапой.

Потом он поскреб три раза.

«Наверное, мне стоило этого ожидать».