Кофейные чары Герцогини (СИ)

Глава 39

Ликующий гул пробежал по стенам Солиндейла, когда на рассвете появилась фигура герцога. Он шёл твёрдой, уверенной походкой, его плащ развевался на холодном ветру, а рука лежала на эфесе длинного меча. Ни тени слабости, ни намёка на недавнюю болезнь. Лишь холодная, отточенная сталь воли в его глазах. Солдаты, измождённые неделями осады, выпрямлялись, завидев его, и в их усталых лицах снова загорался огонь.

Каэлан не произносил громких речей. Он подошёл к ближайшей катапульте, повреждённой вражеским снарядом, положил руку на деревянную балку и, обернувшись к инженерам, коротко бросил:

— Через час я хочу видеть её в строю. И чтобы все остальные орудия были проверены.

— Так точно, ваша светлость!

Его появление было лучшим лекарством для армии. Легенда о Несгибаемом Мече ожила.

Он провёл смотр войск, лично проверяя укрепления, беседуя с капитанами, внося коррективы в оборонительные порядки. Его взгляд, привыкший к стратегическим картам, сразу отмечал слабые места, которые упустили из виду его заместители.

Вечером он собрал военный совет. Генералы, уже привыкшие отчитываться Элинор, с облегчением и новым почтением смотрели на своего восстановившегося командира. Элинор сидела рядом, её лицо светлелось тихой радостью и гордостью. Она передала ему все сводки, все отчёты о передвижениях врага, о состоянии запасов, о потерях.

Каэлан, изучив всё, поднял глаза на собравшихся.

— Они готовятся к решающему штурму, — констатировал он без предисловий. — Их бездействие обманчиво. Они копят силы, подтягивают осадные орудия из обоза. Они попытаются взять город одним ударом, до наступления зимы. Мы не можем позволить им этого.

Он обвёл взглядом карту, на которой флажками были отмечены вражеские позиции.

— Их слабость — в их уверенности. Они думают, что мы измотаны и деморализованы. Они ждут пассивной обороны. Мы дадим им нечто иное.

Он изложил свой план. Дерзкий, рискованный, почти безумный. Он не собирался отсиживаться за стенами. Он планировал контратаку. Ночную вылазку силами лучших своих бойцов с единственной целью — уничтожить главные осадные машины валерийцев, их «великанов» — огромные тараны и передвижные башни.

Генералы замерли в изумлении. Это было самоубийство.

— Ваша светлость, их лагерь слишком хорошо охраняется! Мы потеряем лучших людей!

— Мы потеряем город, если они применят эти машины, — холодно парировал Каэлан. — А ночью, в хаусе и панике, у нас есть шанс. Небольшой, но есть. — Его взгляд упал на Элинор. — И у нас есть advantage, которого у них нет.

Все взгляды обратились к герцогине. Она понимающе кивнула. Её роль была crucial. Используя свою связь с Сердцем Лорайна и свою способность чувствовать живые существа, она должна была стать «глазами» вылазки. Она могла бы отслеживать перемещения вражеских патрулей, находить бреши в их обороне и направлять группу диверсантов к цели самым безопасным путём, а затем — выводить их обратно.

Это был беспрецедентный симбиоз магии и стратегии. Никогда ещё дар Элинор не использовался в такой прямой военной операции.

— Я смогу, — тихо, но чётко сказала она.

Подготовка заняла весь следующий день. Отобрали тридцать добровольцев — самых ловких, бесшумных и безрассудных воинов. Лира, ещё не оправившаяся от ранения, настояла на том, чтобы возглавить группу. Жан, с его знанием потайных троп и умением нестиходно передвигаться, вызвался быть проводником.

Ночью, когда луна скрылась за тучами, группа теней отделилась от потерны в северной стене и растворилась в темноте. Элинор, сидя в медитации у Сердца Лорайна, вела их. Её сознание плыло над вражеским лагерем, как невидимый ястреб, отмечая каждую точку с патрулём, каждую зажжённую жаровню, каждую ленивую стражу.

Её голос, тихий и отстранённый, звучал в сознании Лиры, указывая путь: « Десять шагов влево, между палатками… Жди… Сейчас пробежит патруль из трёх человек… Иди сейчас, пока они спиной… »

Это было невероятно. Группа двигалась по вражескому лагерю, как призрак. Они достигли парка осадных орудий — гигантских, зловещих silhouettes на фоне ночного неба. Заранее подготовленные горшки с зажигательной смесью полетели на деревянные конструкции, на кожухи, смазанные жиром. Вспыхнул первый fire, затем другой.

Поднялась тревога. Загремели гонги, закричали люди. Но было уже поздно. Огненные языки лизали основания «великанов». Диверсанты, не вступая в бой, мгновенно отступили, пользуясь поднявшейся паникой и суматохой.

Элинор, её лицо покрылось испариной от невероятного напряжения, вела их обратно тем же извилистым путём. Они вернулись к стенам города без единой потери. Лишь двое были легко ранены случайными стрелами.

Каэлан, наблюдавший за пожаром в лагере врага с высоты стены, позволил себе редкую, холодную улыбку. Первый удар был нанесён. Врагу отрубили когти. Теперь предстояло выдержать ярость раненого зверя.