Кодекс Оборотня - 1

Глава 5

— Рассказывай уже, — хмуро произнес я.

— Праздник пляшущих костей — особый. Все гости приходят сюда с надеждой получить лишний год жизни. Их по очереди приглашают танцевать с мертвыми. Если продержаться хотя бы один танец, то желаемое будет получено.

— Год? — с недоумением протянул Брайан. — Какой смысл ради одного года?!

— В основном сюда приходят обреченные, кому поставлен диагноз — жить несколько месяцев. Или те, кто точно знает дату своей смерти, чтобы получить шанс и успеть доделать незавершенные дела.

— Хм… Твой папаша крутой, если он способен продлить кому-то жизнь хотя бы на год, — заметил Брайан. — Ну а ты себе тоже лишних лет натанцевала?

— Нет.

— Почему?

— Партнера для танцев не нашлось.

— Для тебя не нашлось подходящего мертвеца? — хмыкнул Брайан.

— Живого.

— Потому что он после танца с тобой умирает?

— Конечно нет. Надо лишь дотанцевать до конца. Просто мне не везло.

Я поднялся со скамьи, подтолкнул Брайана поближе к девочке на свое место, раз уж у них завязался такой милый разговор. Остальная наша компания тоже заскучала. Только Нолан все еще вытирал рот белым накрахмаленным платком. Мажор! Около его руки я заметил ползущего жука. Жук вдруг перевернулся, задрыгал лапками и затих. Я чуть толкнул его пальцем. Но жук однозначно сдох.

— Руари! — Нолан отшатнулся, заметив меня рядом. — Это еще что за мерзость?

Я достал из верхнего кармашка пиджака зубочистку, вонзил в брюшко жука, проткнув его насквозь. Нолан едва сдержал очередной позыв.

— Какой ты чувствительный, Нол! — я хлопнул парня по плечу и поднес жука к глазам.

Потянул носом. Потом огляделся, продолжая принюхиваться. Внизу, на поляне, было спокойно. Но наверху, на холмах, ветер нещадно трепал кроны дубов, гнал по небу низкие серые тучи. То, что он принес, мне не понравилось.

Есть запахи, которые почти не поддаются описанию. Но рождают определенные ощущения.

Надвигалось что-то темное, сравнимое с тьмой сырых холодных подземелий древних замков. Только эта тьма не была застывшей, не была пленницей каменных стен склепов, а давным-давно вырвалась оттуда. Текучая, как черный туман, вязкая, как болотная грязь, и холодная до ожогов.

Некромант по-прежнему был увлечен гостями. Я скользнул к краю стола, а потом направился к менгиру.

Тьма пробиралась под землей. Я почти ощущал ее под ногами. Она наполняла дыру, пробитую метеоритом в «Павшем воине», готовая выплеснуться наружу. Некромант неожиданно преградил мне путь.

— Не суй свой любопытный нос куда не следует, Руари.

— Все это замечательно, мистер Салливан, вот только это не я пришел на чужую территорию.

— Ах вот оно что! Маленький обиженный оборотень, я забыл спросить у тебя разрешения?

— То, что вы делаете, не понравится не только мне, — я пропустил издевку мимо ушей.

— Ну конечно же. Родители этих мальчиков тоже не хотят пачкать руки. Они совсем забыли о своей магии, о своих возможностях.

— Не заговаривайте мне зубы. Та сила, которой вы служите, не имеет ничего общего с магией местных, и Ее сюда никто не пустит.

— А кто меня остановит? Или, может быть, ты додумаешься позвонить в магическую полицию? Дружок, ты и твои товарищи станете моими соучастниками. Это, конечно, при условии, что меня поймают. Но хватит уже — вернись за стол. Поговорим потом.

— Ее сюда не пустят, — повторил я.

— Твои парни так хорошо умеют колдовать? Ну пусть попробуют.

Я вернулся к нашей компании. Брайан уже перестал разговаривать с дочерью некроманта, отодвинувшись обратно на свое место, и следил за мной вместе с печальной девочкой. Я шлепнулся на скамью между ними, резко пододвинул к себе глубокую миску, вытряхнув из нее хлеб, полез за пазуху.

— Ри, о чем вы говорили? Ты что делаешь? — у Брайана, увидевшего выражение моего лица, глаза полезли на лоб.

— Перестраховываюсь. Оберег есть какой-нибудь?

— Конечно…

— Давай!

Я прочел три слова огня и бросил в миску сожженную деревянную руну-оберег Брайана. Добавил туда несколько щепоток травы, извлеченной из мешочка, что всегда носил с собой.

— А теперь, простите, надо добавить мочи оборотня.

С пустой кружкой я вылез из-за стола, повернулся спиной. Кустов поблизости все равно не наблюдалось.

— Руари! — на лице Брайана отразилось отвращение, когда я сел обратно и добавил определенное количество капель из кружки в миску.

— Соль… — я посмотрел на столе.

Соли, разумеется, не было. Меня легко тронули за плечо. Я повернулся к девочке. Она мне протягивала атласный мешочек.

— Это нюхательная, но должна сгодиться.

— Спасибо.

Я порвал зубами мешочек — возиться с бантиками и узелками времени не было. Заодно надышался так, что в висках пульс сорвался на галоп, а от выпитого «Джеймсона» не осталось и следа. Затем я перемешал все ложкой и прочел еще одно короткое заклинание. На дне миски теперь лежал серо-пепельный песок.

— Ты где научился колдовать? — спросил Брайан.

— Нигде. Это магия «трех слов», известная всем магическим существам. Что, в книжках про это ничего не было написано? Ах, ну да, зачем обращать внимание на то, что пренебрежительно названо «низшей магией»?

Набрав полные горсти песка, я обошел наш стол, заключая его в охранный круг. Кругом выписанную фигуру, правда, можно было назвать лишь с натяжкой.

— Я теперь тебе руки не подам, — хмыкнул Брайан, посмотрев, как я отряхиваю ладони о брюки.

— Ты мне еще десять раз спасибо скажешь и столько же раз пожмешь.

— Да что происходит-то?

Но тут заговорил некромант.

— Добро пожаловать, дорогие гости, на Праздник пляшущих костей! Занимайте свои места. Уже через несколько минут здесь будут мертвые и предложат вам свой танец.

— Кстати, о танцах, — заметил Брайан. — Джил сказала, что будет танцевать с тобой.

— Кто?

— Джил Салливан, — Брайан кивнул за мою спину.

Я в изумлении обернулся к девочке.

— Ты единственный, кто не боится моего отца. С другими не выйдет.

— Да неужели? А если я не хочу?

Я увидел сверкнувшие в ее глазах слезы и вспомнил про незавидную судьбу детей некроманта.

— Не надо давить на жалость, — тихо прорычал я, склонившись к ней. — Я знаю, что будет с неудачниками после этих танцев. И ты знаешь.

— А если я тебе помогу? — прошептала она.

— Это как?

Она растерянно дернула плечами.

— Скажи, ведь у твоего отца есть другое имя? — Я покрутил у нее перед лицом жуком на зубочистке.

— Я отвечу только после танца. И, если ты хочешь попробовать спасти остальных, нам надо быть первыми.

— Руари, о чем она говорит? — Брайан тряс меня за плечо.

В этот миг воздух задрожал от звуков волынки, ударил барабан, да так, что больно отдалось в груди, а резкие звуки скрипки вызвали целую армию мурашек, совершивших марш-бросок у меня по спине к загривку. Я зажал уши руками, как и остальная наша компания.

У «Павшего воина» из всполохов огня возникли призрачные фигуры, через миг обретшие плоть, если это можно было назвать плотью. Три музыканта-мертвеца. От их одежды остались сгнившие лохмотья. С обнажившихся ребер свешивалось нечто крайне неаппетитного вида. На черепах кожа почти отсутствовала, обнажилась желтая кость. Лишь глаза казались нетронутыми тленом — остекленевшие, неподвижные, горящие болотным огнем. Пальцы мертвых крутили кипин, ударяя в козлиную кожу баурана, играли на чантере, зажимали струны скрипки на грифе, резко водили смычком. Музыка лилась такая, словно каждая третья и пятая нота из шести пропадали.

Снова разгорелись всполохи. Все новые и новые мертвые появлялись на поляне, окружая менгир и музыкантов плотным кольцом.

— Кто будет первым? — провозгласил некромант.

— Отец…

Мы не успели заметить, как из-за стола ушла Джил.

— Ты? — брови Салливана сошлись на переносице. — Не вижу желающего с тобой плясать, Джил.

Она повернулась в нашу сторону.

— Она хорошая, — шепнул мне Брайан.

— Ага, но я тоже помирать не хочу.

Я наткнулся на ее отчаянный взгляд. И, проклиная свою совесть, поплелся к ней.

— Руари? — удивился некромант. — Честное слово, в нашу первую встречу ты мне показался весьма разумным парнем.

— Луна, знаете ли, иногда плохо на мозги влияет.

Я вздрогнул, когда мою руку взяла Джил и сдавила мне пальцы.

— Спасибо! — прошептала она.

— Да пока не за что.

Перед нами расступились мертвые, пропуская в центр своего кольца. Джил запрыгнула на менгир. Я забрался следом. Тьма ощущалась где-то совсем рядом. Замершая, ждущая своего часа.

— Итак, какой вы выбираете танец? — спросил Салливан.

Я пожал плечами.

— Да без разницы. Я же завсегдатай пабов, так что знаю их все.

Джил сбросила свой плащ, оказавшись в коротком зеленом платье. На ногах ее я только сейчас заметил танцевальные ботинки. Я скинул пиджак, оставшись в рубашке почти в тон ее наряду. Джил тоже это заметила. И я впервые увидел ее улыбку.

— Когда будет пропуск, нельзя касаться камня, — прошептала она торопливо, когда я взял ее руки в свои. — «Павший воин» в этот миг будет окрашиваться кровью. Если танец будет удачным, на подошвах у нас не останется следов.

Она на миг закрыла глаза и выдохнула.

Застучал о козлиную кожу кипин, задавая ритм дабл-джиги. Ботинки рванули следом, такт в такт ударяя о поверхность менгира. Мертвые вместе с нами начали движение. И вот провал в ритме, ботинки стремительно отталкиваются от камня, окрашивающегося кровью, уносят нас вверх в высоком затяжном прыжке.

И снова восстановленный ритм баурана, к которому присоединилась волынка. И снова провал и высокий прыжок. Я представлял вместо крови под ногами раскаленные угли — это мотивировало не ошибиться куда сильнее.

Следом за волынкой заиграла скрипка, импровизируя, задавая свою партию, сбивая. Снова провал в мелодии.

Я крепко сжимал ладони Джил и вдруг понял, что она полагается на меня, чувствует именно по мне, когда нужно совершить очередной прыжок. Я смотрел на ее лицо, в ее внимательные глаза, и впервые обратил внимание на ее запах — теплый, нежный, каким бывает нагретый солнцем ветер, с терпким привкусом вереска.

Тьма вдруг отступила куда-то далеко, словно рядом с нами никого не было, а только открытый простор пустошей. И этот странный танец вдруг превратился из жестокого испытания в безобидную игру, подарил удивительную легкость и беззаботность внутри и стал доставлять удовольствие.

Музыка неожиданно кончилась. Мы стояли на менгире, учащенно дыша и улыбаясь друг другу. Не выпуская ладони Джил, я наклонился к ней и поцеловал в щеку, тронутую румянцем.

— Подошвы покажите! — ледяной, безжизненный голос некроманта вернул нас в действительность.

Джил, зардевшись, показывала отцу ботинки. На мои он даже не взглянул — посмотрел на меня холодно, зло.

— Ты получаешь год, Джил…

— Сегодня Ей никто не достанется, Салливан, — произнес я.

— Ну попробуй-попробуй!

Мы вернулись к столу. У всей нашей компании были зеленые лица.

— Вы… — у Брайана слов не нашлось. — Как вы это сделали?!

— А что такого-то? — подивился я.

— Ты не видел, что творилось вокруг?! Мертвые… они такое…

— Да мы на них не смотрели. Брайан, послушай, у нас большие проблемы с мистером Салливаном… Эээ… Я раньше не спрашивал… Ты колдовать умеешь? В том смысле… Хорошо ли ты это делаешь?

— Ри?! — Брайан уставился на меня, вытаращив глаза.

Я притянул его к себе за лацканы пиджака, перехватил за ворот накрахмаленной белой рубашки и чуть придушил. Вся компания встревоженно следила за нами, слушая.

— Ты же знаешь, что нельзя… — прохрипел Брайан.

— Да плевать! — процедил я ему в лицо. — Я бы тоже никогда не сделал то, что собираюсь. Но иначе у всех в Клонмеле будут большие неприятности.

— Откуда ты знаешь?

— Чувствую.

— В начале праздника всегда много живых и много мертвых. Но в конце остаются только мертвые, — шепнула нам Джил. — Уже пять лет ни одному из приглашенных не удавалось выжить.

— Почему тогда об этом ничего не было слышно? — спросил Брайан. — Знаешь, какой бы переполох, какой шум поднялся? Да вся магическая полиция ловила бы некроманта!

— Подозреваю, что он только сейчас вернулся в Ирландию. Мистер Салливан, или как его там, очень долго здесь не был.

— Это правда, — подтвердила Джил.

— Что насчет его имени?

— Я не знаю настоящего, — она виновато опустила глаза, впрочем, ответ меня не удивил. — Но он… страшный человек…

— Что надо делать? — сдался Брайан.

— Разобраться с мертвяками. Ты же вроде как спец по некромантам.

Брайан нецензурно выругался.

— Говорил тебе не связываться с людоедом, — произнес Нолан. — Что обязательно вляпаешься.

— Заткнись! — рявкнули мы на него.

— Ладно, Ри, — Брайан, сложив вместе ладони, на миг уткнулся в них носом в раздумье. — Но если об этом кто-нибудь разболтает…

— Все знают, что случается с «крысами», — я поглядел на Нолана.

Он посмотрел на нас обиженно и больше не сказал ни слова. Брайан похлопал себя по пиджаку, что-то нащупывая, полез во внутренний карман и извлек золотой перстень с гравировкой рун и изумрудом, надел на большой палец.

К менгиру тем временем шло несколько желающих заполучить лишний год жизни. Я огляделся. Судя по лицам и настрою, зрелище пляшущих мертвецов никому по душе не пришлось. Но, вероятно, наша с Джил удача вдохновляла. Люди встали на менгире в ожидании. Испуганные, но решительные, с надеждой во взглядах.

Я залез на стол, в моих руках возникла флейта из темного дерева.

— Мистер Салливан! — проорал я, покрутив флейту в руках. — Может быть, вы передумаете?

— Ты ничего не изменишь!

— Ну как хотите! Я предупредил!

Я поднес флейту к губам. Тихо полился ее голос, бархатистый, глубокий и темный, как ночь, набирая мощь и перекрывая ритм застучавшего баурана, громче вступившей волынки, забивая визг скрипки.

Воздух вибрировал, золотые искры разбегались от нас по изумрудной траве. Тягучая, неспешная мелодия обволакивала, уносила ввысь, в расчистившееся небо. Ветер пролетел по роще, растрепав кроны дубов, на миг превратив их в конские гривы.

Инструменты мертвецов, подчинившись иной силе, вторили за флейтой, чисто, без фальши. Когда флейта смолкла, я открыл глаза в полной тишине. Прямо передо мной, у самой границы охранного круга, стоял некромант, уставив на меня свой рыбий взгляд. А за моей спиной кто-то зашептал слова только что сыгранной колыбельной:

— Иди спать, иди спать,

Иди спать, малыш.

А когда проснешься, скушай киш

И на лошадках иди скакать.

На вороных, гнедых, серых и рыжих,

Скачи по лугам, облакам — все выше…

Я обернулся. Миссис Салливан стояла, обняв за плечи Виарда и Джил. По лицу измученной женщины катились слезы. Взгляд ее прояснился, словно она очнулась от многолетнего морока.

— Ты больше не получишь ни одного моего ребенка, Салливан! — выкрикнула она.

— Еще посмотрим! Особенно когда на твоем красивом личике появятся морщины, — голос его дрожал от злости. — Откуда у тебя эта флейта, Руари?

— Вы меня спрашиваете? — удивился я.

— У кого ее стянул?

— Флейту нельзя украсть. Магия не будет подчиняться вору.

Салливан смотрел на меня в неверии.

— Это невозможно… — сказал он, словно в ответ каким-то своим мыслям.

— Вы как, ботинки у тех десяти смотреть будете? Они ждут, — я указал на гостей, которые удачно все закончили с моей помощью и теперь ожидали у менгира.

— Сейчас вернусь, — скрипнул зубами Салливан.

Я обернулся к Брайану. Поняв меня без слов, он забрался на стол, встал рядом.

Некромант, отпустив «счастливчиков» и разогнав остальных гостей, возвращался. За его спиной, гремя костями, двигалась его армия.

Брайан принялся водить пальцем в воздухе. Вычерченные руны горели изумрудно-зеленым.

Дойдя до охранного круга, мертвые остановились.

Салливан теперь выглядел на десять лет старше, отдав годы жизни тем, кто ни разу не ошибся в его мертвых танцах.