Кодекс Оборотня - 1

Глава 11

Проникнуть в подвалы Кашела оказалось не так сложно, как я изначально предполагал. Может быть, день выдался безлюдный, но по крепости бродили всего пять скучающих туристов, а ближе к вечеру я и вовсе остался один. Охранник оказался больше занят своим мобильным телефоном, но на всякий случай я все же навел легкое заклятие отвода глаз и лишь после этого сиганул в темную дыру в крепостной стене.

В подвалах нашлось сразу несколько подходивших под описание призрака дверей, причем все без замков. За одними дверьми скрывались разного размера помещения. За другими — тянулись длинные коридоры.

В итоге, помня об указании мистера Ангуса, что ниша будет освещаться в северной стене, я остановился на одной из комнат. Она была почти квадратная, с довольно высоким потолком. Во внешней стене воздуховод едва-едва пропускал серый свет.

Я подпрыгнул, зацепившись пальцами за край отверстия, размером с половину лица. Закат полностью поглотили затянувшие небо тучи. Стена напротив воздуховода тонула в полумраке. Идея обнаружить за один день тайную нишу мне теперь казалась безнадежной, и я едва не пропустил миг, когда солнце все же пробилось в прореху среди туч у самого горизонта, и лучи коснулись древней каменной кладки.

Три камня вспыхнули зеленым потусторонним и исчезли. В открывшейся нише лежал свиток. Я спрыгнул на пол, внимательно проверил нишу на предмет магической защиты и лишь после этого достал свиток. Это был прекрасно сохранившийся пергамент. Я положил его во внутренний карман пиджака, выбрался из подвала и зашагал к выходу из замка.

Быстро темнело.

Журналисты явились точно в пять. Судя по их лицам, французы боялись, что больше меня не увидят. Я сходу потребовал деньги. Когда сумма перекочевала мне в карман, мы сели в машину.

— Навигатор отключите. Вы не должны знать, куда мы едем. На телефонах тоже.

Они помялись, но подчинились. Я указывал, куда им сворачивать, и мы час катались кругами между Кашелом и Клонмелом. Потом к условленному времени я привел их на холм.

Нас встречала мрачная мощная фигура «Охотника». Особенно французов впечатлило его обезображенное шрамами лицо. Грэг молча махнул рукой, призывая следовать за ним. Мы шли в полной темноте, ломясь через кусты. Потом, переглянувшись с Грэгом, мы отстали от журналистов. Грэг подул в ультразвуковой свисток.

Через три секунды один из его псов вылетел из кустов прямо на французов. В темноте они отчетливо увидели только огромную оскаленную пасть и светящиеся глаза. Пес зарычал. Журналисты, не сговариваясь, позабыв о своем электрошокере, развернулись и побежали прочь с такой скоростью, буду им в зад засадили заряд дроби.

Волкодав ткнулся в ладони Грэга. А я, подняв выроненный фотоаппарат, издал вслед беглецам жуткий вой. Грэг пару раз пальнул в воздух из ружья. А потом мы с ним дружно хохотали во весь голос. Я сунул пастуху в руку пару сотен, чем он остался очень доволен, и мы расстались.

Утром мне позвонил Фалви. Я не брал трубку. Нашел он меня вечером, когда я встретился с Брайаном на Старом мосту.

— Конмэл! — окликнули меня.

Я увидел притормозившую на набережной полицейскую машину. Из нее вышел Фалви и направился к нам. На заднем сиденье сидели знакомые французы. Подошедший сержант магической полиции поднял руку с наручниками, демонстративно ими погремев.

— За что, мистер Фалви?

— Целый список, Конмэл. Огласить? Во-первых, нам пришло сообщение, что некто сказал, что он оборотень, таким образом нарушив закон о неразглашении своей принадлежности к магическому племени. Во-вторых, ты угрожал жестокой расправой группе школьников из Килларни.

— Во-первых, это были не школьники, а фанаты с Белфаста. Во-вторых, я всего лишь заметил, что их пистолеты не заряжены серебряными пулями. Сержант, я был вчера очень хорошим мальчиком, клянусь. Они бы тут ребят Дона уложили. Дона с его компанией, понятно, никто не любит. Но это же наш город. Кровищу с тротуаров бы потом целый день отмывали…

— Черт тебя подери, Руари! — выругался Фалви.

— Хотите, я Дона к вам завтра пришлю? Он расскажет, как все было.

— Дона? Да он чуть в штаны не делает, когда тебя видит. Что ты ему скажешь, то и напоет!

— Ну… эээ… так прогоните его на детекторе лжи — неужели не найдется?

— Ладно… И последний, третий пункт, — Фалви обернулся и указал в сторону машины. — Ты этих знаешь?

Журналисты напряженно наблюдали за нами. Я улыбнулся им и помахал рукой.

— Видел их вчера в Кашеле. Они дурацкие вопросы задавали.

— Неужели? — спросил Фалви, сверля меня взглядом. — Они написали заявление о мошенничестве. Что кто-то обещал им показать оборотня…

— Они хотели посмотреть на оборотня, они посмотрели, — я пожал плечами.

— То есть возвращаемся к пункту один?

— Ээээ… Нет. Там песик был, для соответствующего антуража…

— То есть ты не оборачивался?

— Я похож на идиота? И я им не обещал, что оборотень будет оборачиваться.

Фалви покачал головой. Глянул через плечо на французов, явно не зная, что с ними делать. Они это уловили. Корреспондент высунулся из машины, тыча в меня пальцем.

— Месье полицейский, это мошенник! Арестуйте его, и пусть вернет нам деньги!

У Брайана начали вырываться тихие истерические смешки, которые он уже не мог сдержать. Фалви обратил на него сердитый взгляд.

— Брайан О’Шэннон, и ты туда же?

— Простите, мистер Фалви…

Я между тем направился к машине. Фалви, отвлекшись на Брайана, обнаружил это с опозданием. Бросился за мной. Но я уже разговаривал с французами.

— Эй, месье, я вас не обманывал. Вы вообще чертовский везунчик, — я заговорил на французском и протянул руку журналисту, — Могу в качестве бонуса пожать вам руку. Да не бойтесь, я же говорил, что не кусаюсь.

До этих троих наконец дошло. Они уставились на меня дикими глазами, потеряв дар речи. Подошедший Фалви смотрел на меня с неодобрением. По-французски он не говорил, но по реакции догадался, что произошло.

— Ну и зачем?

— Мне кажется, я решил проблему. Нет?

Фалви посмотрел на журналистов.

— У вас есть еще какие-то претензии? Заберете свое заявление о мошенничестве?

— Он действительно оборотень, месье Фалви?

— Я его куратор. Он вас не обманывал.

Они переглянулись, растерянные, но кивнули.

— Иди уже! — Фалви с досадой на лице пристегнул наручники обратно к своему поясу и сел в машину.

— Угу. Спасибо!

— Конмэл! Черт! — заорал он мне через минуту, когда мы с Брайаном уже шли прочь по набережной. — Ты без разрешения покидал город!

— Ага, я передам отцу, чтобы он за мной получше приглядывал! — проорал я, надрывая горло и сделав вид, что не расслышал последние его слова.

Фалви махнул на меня рукой и уехал. Брайан, уже не сдерживаясь, смеялся. Потом, посерьезнев, посмотрел на меня.

— Так ты позвонил Джил?

— Позвонил.

— И что?

— Ничего.

На лице Брайана отразилось недоверие.

— Она не может ничего не знать о своем отце! Они живут в одном доме!

— Она его жутко боится, — я пожал плечами. — Считаешь, что, испытывая смертельный страх, она стала бы следить за ним?

— Но не может же быть совсем ничего!

— Спроси ее сам. Кажется, она теперь учится в твоем классе?

Брайан смутился.

— Я не могу ее об этом спрашивать.

— Это почему? Значит, о том, чтобы она была осторожнее со мной в полнолуние — об этом можно говорить?

— Я честно предупредил ее! И не говори, что я был не прав.

Я развернулся к Брайану, внимательно изучая его.

— Тебе твой отец ничего не рассказывал? — спросил я хмуро.

— О чем?

— Обо мне.

— Примерно то же самое, что я говорил о тебе Джил. Что он еще мог рассказать?

— У нас ним кое-какие общие дела.

— Я давно заметил, — буркнул Брайан недовольно.

— Ладно, я пошел. У меня как раз с ним встреча.

Разговор со старшим О’Шэнноном вышел короткий. Он куда-то торопился. Я передал ему свиток, предупредив о проклятии на кладе и сказав, что позже надо будет встретиться и поговорить о Салливане. Маг кивнул и ушел.

А я в очередной раз стал обходить Клонмел, проверяя, не началась ли в городе некромантская активность.

Небо затянуло тучами, с востока шла гроза.

По закону перекидываться нам было строжайше запрещено. Двойной счет, который недавно нам с отцом выписали в Управлении магической полиции за нарушение, крепко портил настроение. Но желание оставаться собой даже размер штрафа отбить не мог. Я часто делал это ночью в грозу. Она создавала помехи полицейским датчикам и магическим детекторам, установленным в Клонмеле и окрестностях.

Сейчас я тоже решил, что быстрее осмотрю город, обернувшись, и успею домой до того, как начнется дождь.

Сделав несколько кругов и вновь не найдя ничего подозрительного, я вернулся на набережную.

Тут я услышал странные звуки, похожие на удары большого барабана. И это точно был не гром. Хотя гроза уже накрывала город и по затылку застучали крупные капли.

Я пошел на звук, добрался до парка Дэниса Бёрка. В свете молний ко мне повернулась жуткая фигура — страшная красно-синяя маска, разрисованный торс — вся в ореоле длинных перьев, окутанная удушающим сине-зеленым дымом. Я метнулся прочь и, кашляя, слетел прямо в реку Шур. Если бы этого не случилось, я бы вернулся посмотреть, что это было. Но, выбравшись на берег и продрогнув, решил направиться туда, где оставил одежду.

Вернулся в парк днем. Опять звучал барабан, играла непривычная уху музыка. В толпе зевак я увидел двух своих знакомых. Майкла и Битти. Последний только что незаметно увел из кармана Мика бумажник. Через миг я уже был рядом, перехватив запястье карманника и сжав до боли.

— Ри! — вскрикнул от неожиданности Битти.

Майкл обернулся к нам.

— Привет, Микки! — я улыбнулся. — Тут Битти нашел кое-что — видел, как ты обронил. Битти, познакомься, это мой друг Мик.

— О! Очень приятно! — цыган, всучив Мику бумажник, тряс его руку, приподняв перед этим в приветствии свою смешную зеленую фетровую шляпу — старую, со следами моли и погрызенным собакой фазаньим пером. — Друзья Руари — мои друзья.

— Ты из пэйви? — удивился Майкл.

— Точно.

— Что у вас тут происходит? — поинтересовался я.

— Вроде как гости… из далекой Америки.

— Индейцы! — подтвердил Майк.

— Шутите? И что они тут забыли?

— Кто ж их знает, — Битти пожал плечами. — Они же по всем странам разъезжают со своими концертами… Кочуют, как и мы. То есть они не мы, конечно, но тоже родственные души. Вот и приютили их на неделю у себя.

— Это вы кочуете? — я фыркнул. — Да я забыл, когда вы уезжали отсюда последний раз.

— Ладно, Ри, не придирайся. Клонмел нам нравится. Кстати, насчет индейцев — нам повезло — среди них вождь и он же — последний шаман их племени.

— Так бывает? И чем повезло-то? Тоже хотите ощутить на себе внимание магической полиции помимо обычной?

Битти посмотрел на меня, потом на Майкла.

— Мик знает, кто ты? Да?

— Ага. Я их лицензированного домашнего гнома сожрал — тот съехал с катушек и хотел всю семью угробить. Только чертов его башмак в зубах застрял, до сих пор не могу вытащить, — я поковырял зубочисткой в зубах.

Битти сглотнул. Глянул на едва сдерживающего смех Мика.

— Правда, что ли?

— Конечно, — и, надвинувшись на Битти, прошептал ему: — Хотя я бы предпочел что-нибудь посъедобнее.

— Хорошо, что твой друг не знает тебя так, как я…

— Это точно. Ему повезло. Мик, ты идешь?

— Руари, тут такое дело… — Майкл смущенно смотрел на Битти. — Нам по истории задали писать про пэйви…

— Эмм… Да без проблем, — ответил я за Битти и, положив им обоим руки на плечи, повел с собой к лагерю бродяг. — Битти тебе все с удовольствием расскажет. Может даже что-нибудь спеть на своей «болотной латыни», если надо.

— Ри, не оскорбляй наш язык.

— Да ладно тебе. Найдется что-нибудь приличное поесть?

— Для тебя найду, — Битти, больше не улыбаясь, ненадолго скрылся в одной из палаток.

Майкл стоял, оглядывая лагерь пэйви.

— Фотографировать можно? — спросил он у появившегося цыгана.

— Можно. Ри, могу предложить мамин луковый суп и пирожки со шпинатом.

— Ты издеваешься? Хотя ладно. Сегодня такой день, сожру что угодно… Давай свой суп и остальное.

— Какой день?.. — прошептал он и побледнел. — Святой Патрик! Сегодня же полнолуние…

— Угу.

Я уселся у костра. Битти поглядел на увлеченно фотографирующего Майкла, наклонился ко мне и прошептал:

— Руари, тебе тут не обязательно оставаться. Обещаю, с твоим другом ничего не случится. Мамой клянусь!

— Я тоже хочу послушать. Суп тащи. И пошли братишку за чем-нибудь посерьезнее.

Я выудил из кармана целую горсть монеток по одному евро, всучил растерянному Битти.

— Честно говоря… Ты же знаешь, тебе лучше вообще тут не появляться, — пролепетал Битти.

Из палатки вышла немного полноватая женщина в длинном цветастом платье, бросила на меня хмурый взгляд и протянула Битти котелок.

— Добрый день, миссис Роза.

— И тебе того же, Руари.

Цыганка смерила меня взглядом. Битти передал ей мелочь, а сам установил треногу над костром, повесил котелок. Миссис Роза глядела на меня еще с минуту, поджав губы, затем скрылась в палатке.

Спустя несколько минут я ел суп из глиняной плошки деревянной ложкой, слушая истории Битти. Майкл старательно записывал за ним на планшете. Поев, я достал из-за пазухи фляжку, сделал несколько глотков. У Битти округлились глаза.

— Она серебряная?

— Ага.

— Серебряная?!

Я вновь приложился к фляжке.

— Ты не… отравишься?

— А тебе в голову не приходило, что про серебро — это все миф?

Битти вскочил на ноги и, едва не опрокинув треногу с котелком, скрылся в палатке. Оттуда донесся довольно громкий говор, больше напоминавший полную тарабарщину.

— Слышишь, Мик, — я склонился к своему приятелю. — Они как раз говорят на шелту. Думают, что мы ничего не поймем.

— Так я и не понимаю. А ты разбираешь, что говорят?

— Ага. Битти говорит матери, что в меня стрелять не стоит, поскольку меня серебро, оказывается, не берет.

Лицо Майкла вытянулось.

— Ты серьезно?

— Про серебро? Конечно.

— Нет, про «стрелять».

— Они же пэйви! А чего ты ожидал? Одной кочевой романтики?

— Бежим отсюда!

— Брось. Ничего они нам не сделают, — я пригубил из фляжки.

— Руари, может не стоит? — Майкл смотрел на меня с неодобрением.

— Наоборот, сегодня мне это очень надо. Расслабься. Все нормально. Дописывай свою работу.

— А тебя они за что не любят?

— Да за всякое.

Битти вернулся мрачный, шлепнулся на свое место у костра.

— У твоей ма кольт с пятью серебряными пулями? Круто! — я покивал.

— Ты все слышал? — Битти скривил физиономию.

— У меня же слух гораздо острее, забыл? — я тронул ухо. — Хотя, вы так орали, что было слышно на другом берегу Шур. «Бушмилс» или «Джеймсон» найдется? У меня кончилось.

Я перевернул флягу вниз горлышком.

— Мам! — позвал Битти.

Миссис Роза вышла с бутылкой и четырьмя стаканами. Налила всем по чуть-чуть, и только мне по самую кромку.

— Твое здоровье, Руари, — недобро пожелала она, выпила и вновь скрылась в палатке.

Майкл чуть пригубил. Зато Битти опрокинул стакан вместе со мной. Вернулся его братишка с полным пакетом еды. Я раскрыл пакет, заглянул, хотя уже по запаху знал, что там.

— То, что нужно, — я бросил ему еще несколько монет.

Он поймал, а потом, улыбнувшись, показал мне остальные непотраченные деньги.

— Битти, да у тебя братец ловчее тебя! — засмеялся я и подмигнул мальчишке.

— Там просто тебя не было, — буркнул цыган.

— Вы о чем? — спросил Майкл. — Он что — украл?

— Ага. А Битти у тебя увел бумажник, пока ты глазел на индейцев. Только не думаю, что про это надо писать в докладе.

— Извини, — Битти глянул на Майкла. — И я бы отдал. Раз ты наш гость.

— А про мошенничества, связанные с вами, — это правда? — спросил Майкл. — Писать не буду, просто интересно.

— Смотря что, — Битти наконец вновь заулыбался. — Покажу кое-что. Чтобы ты в будущем не попался. Ты хороший парень, Мик.

Я, наблюдая, как Битти показывает трюки с картами и наперстками, съел пару стейков с кровью, прикладываясь к горлышку «Бушмилса». Утолив голод, я задремал.

Когда я открыл глаза, показалось, что вижу сон. Напротив меня, по другую сторону костра, сидел индеец. Тот самый, которого я видел прошлой ночью. С разукрашенным лицом и телом, с перьями и огромным бубном на коленях. В руках у него дымилась сине-зеленым трубка.