Кодекс Оборотня - 1

Глава 21

— Кровь мага сгодится? — рядом со мной вдруг оказался Брайан.

— Сдурел?!

— Знаешь, Руари, мне с самого детства хотелось, чтобы у нашего рода была баньши! Даже отец чуть завидовал другим из-за этого. Так сгодится моя кровь?

— Да, — ответила тень.

— Ты уверен, Брай?

Тот кивнул. Я достал из мешочка на шее, совершенно промокшего, но оставшегося невредимым после столкновения с джипом, пробирку, где я смешал по несколько капель кровь Лиши, Виарда и Джил. Вытащил пробку и вылил содержимое на протянутую призрачную руку. Лишенное черт лицо нырнуло к ладони, на которой растеклась алая лужица, словно рассматривало там что-то.

— Дахи Салливан, Брито Канжи, Элиус Мори…

Она читала и читала имена, пока до меня не дошло, что она перечисляет все имена некроманта, начиная с нынешнего. Голос ее становился все тише и тише. Брайан стоял напрягая слух, явно уже ничего не разбирая.

Последнее имя она произнесла так тихо, что даже я его едва расслышал. Меня словно ударило током. Баньши завыла, но на это раз негромко, с жалобными поскуливаниями.

— Вам не убить его. Ни вам, ни даже самым сильным магам…

— Это невозможно! — сказал Брай. — Даже на самого сильного некроманта должна найтись управа!

— Оборотень, это лишь для тебя.

Я склонился к тени. Шепот холодным ветром коснулся уха. Я распрямился, бледный и злой.

— Их же не осталось! Их уничтожили! — воскликнул я в отчаянии.

— Может быть, ты не искал? Но ты никому не должен о них говорить, никого о них расспрашивать. Сам должен найти. И имя должен услышать только ОН!

Брайан смотрел на меня в растерянности. Я подхватил его запястье, черкнул по нему ногтем. Под хлынувшую струйку плакальщица тут же подставила сложенные лодочкой ладони. Брайан и глазом не успел моргнуть.

— Ри! — возмутился он.

— Ты же согласился, — зло отозвался я. — Не отдавать же еще и баньши в рабство Салливану?

Брайан все еще не мог найти слов, с опаской глядя, как кровь течет в призрачные ладони и словно впитывается во тьму.

— Довольно.

Баньши убрала от Брайана руки. Тот зажал рану пальцем, но кровь каким-то непостижимым образом продолжала бить из вены. Брайана начинало потряхивать. И я тут вспомнил, как опасны договоры на крови с баньши.

— Знаю только один способ остановить кровь, — заметил я, взяв его за запястье. — Тебе лучше не смотреть.

— Черта с два! — Брайан попытался вырваться. — Ты же…

— Не дергайся уже!

Я поднес его запястье к лицу, быстро провел по нему языком. Брайан, которого уже била дрожь от ужаса, выдернул наконец руку и с изумлением уставился на мгновенно затянувшуюся рану. Потом с подозрением посмотрел на меня. Я сощурился, поджав губы.

— В чем подвох, Руари?

— Ни в чем.

— Нам говорили, что, попробовав чью-то кровь, оборотень…

— Не забивай голову. К магам это не относится.

— Да?

— Да. Иначе твоя рана не зажила бы.

Брайан осторожно потер запястье.

Тень между тем росла над нами. Все сильнее дул холодный ветер. Я поднес к губам флейту. Мелодия вспомнилась сама, видимо, подходя к моему настроению. Полная грусти и скорби, она, как ветер, уносила все сожаления прочь, потому что изменить ничего было нельзя, можно было только смириться и принять факты.

Тень стала светлеть, уменьшаться, становиться четче. Расплывчатые ее контуры превращались в фигуру молодой девушки, одетой в белое платье, с седыми длинными волосами, реявшими по ветру. Вместо безликого темного пятна проступило лицо, нежное, печальное.

Брайан смотрел на превращение, как зачарованный. Едва стихла музыка, баньши метнулась к Брайану и, словно растворившись в нем, исчезла.

— Теперь она принадлежит вашему роду. Надеюсь, вы ее нескоро увидите, — заметил я. Флейта из моих рук тоже исчезла.

Брайан, приходя в себя, потер лицо. Я обернулся к парням. Все застыли с вытаращенными глазами, включая очнувшегося Нолана.

— Домой поехали. Довезете сперва до «Кейт Райанз». За одеждой.

Напряжение после произошедшего ушло, ему на смену пришла мелкая дрожь. Брайан внимательно на меня посмотрел.

— Холодно без шкуры, Руари? Никогда бы не подумал…

— Я ведь могу перекинуться. Нет? Тогда найди в своем багажнике что-то похожее на одежду.

— В каком багажнике?

Я обернулся к реке Блэквотер, совсем позабыв, что джип Брайана лежит на ее дне. Подошел к берегу, шепнул несколько слов в воду, и машина выкатилась на шоссе. Брайан, открыв багажник, нашел плед, бросил мне.

— Нолан, ты как? — спросил Брайан.

— Уже в норме, — Нолан попытался выдавить из себя улыбку, но у него вышла кривая гримаса.

Ардан и Кас и вовсе молчали, мрачные и растерянные. Брайан отрыл дверь, но в салоне оказалось сухо, да и мотор завелся с первого оборота — Мистер О’Шэннон, видимо, очень хорошо поколдовал над машиной.

До самого конца шоссе мы ехали молча. Лишь миновав полицейскую будку и переехав мост через реку Оуэнашед, Брайан решил завести разговор.

— Что она говорила про твою сущность, Руари? Что ты не оборотень на самом деле?

Я удивленно моргнул, посмотрел на Брайана с недоверием.

— У менгира я взял со всех вас клятву не рассказывать о произошедшем там, и про меня тоже. Вы не…

Я заткнулся, смущенный тем, что они не поняли с кем имеют дело. Нолан бросил на меня странный взгляд, но промолчал. Этот зубрила наверняка догадался.

— Ну вот и хорошо, что не знаете, — отозвался я. — Спокойнее спать будете.

— Руари, да черт тебя побери! — разозлился Брайан. — То, что ты оборотень, уже нервирует многих, а тут еще что-то?

— Если информация об этом вдруг выплывет, тебе лучше молчать. Вы не просто клятву дали. Помните, чем клялись?

— Помним, — отозвался Брайан.

— Так что сказала баньши, Руари? — спросил мрачно Нолан. — Ты ведь узнал? Что будешь делать?

— Искать дальше, — в тон ему отозвался я. — И на этот раз в одиночестве.

Прошло несколько месяцев, с тех пор как я узнал имя некроманта. Но это знание нисколько не приблизило меня к решению проблемы. Следов народа, про который упоминала баньши и который я считал уничтоженным, не находилось. Я перерыл дома все книги, покопался в других доступных мне источниках. Но все оказывалось тщетно.

Я сидел в кресле напротив Фалви, ковырял зубочисткой в зубах и ждал, когда сержант наконец оторвется от своих бумаг. Потом ему кто-то позвонил, и он вел долгий и скучный разговор. Мне захотелось спать.

В окно и по подоконнику стучал майский дождь, и его шум действовал усыпляюще на все Управление. Голосов из соседних кабинетов слышно не было. И лишь пару раз где-то лениво и с недовольством ответили по телефону.

— Кажется, я уже забыл, когда видел тебя трезвым. Руари?

Я вдруг понял, что Фалви закончил разговор и обращается ко мне, ничуть не сменив свою нудную тональность.

— Чего? — протянул я и изобразил на лице непонимание.

— После того случая… Хотя, если задуматься… Пожалуй, все последние три года ты не просыхаешь.

— Ну вы еще не начинайте, сержант… Сэр…

— Отцу тоже не нравится?

— Вы меня зачем позвали? — напомнил я.

— Ладно, давай обновим твои параметры в базе и потом поговорим, — заметил Фалви.

— Не понимаю, зачем это делать каждый год?

Я задавал ему этот вопрос каждый раз. И каждый раз Фалви его игнорировал. Вот и сейчас он молча достал фотоаппарат, подключил к компьютеру. Сделал пару портретных снимков, измерил рост и вес. Я разделся, обернулся. Фалви снова сфотографировал, на этот раз всего целиком. Снова измерил. Снял отпечатки со всех лап. Пока он забивал информацию в базу данных, я принял человеческий облик и принялся одеваться.

— Ты сильно вырос за последний год, Руари, — заметил он. — Почти догнал отца.

— Неужели? — буркнул я.

— Удивительно, что Мак до сих пор не догадался о твоем внезапно наступившем совершеннолетии.

Я недобро посмотрел на сержанта.

— Много раз вам говорил не совать нос в наши семейные дела. Вам-то какое дело, кто глава нашего рода? Можно подумать, в нынешней ситуации это имеет какое-то значение.

— Возможно. Но ты не ответил на мой вопрос.

— Какой?

— У людей это считается болезнью.

— Ничего общего, — огрызнулся я.

— Давай проверим. Две недели ты не будешь пить.

— Вы так шутите, сержант?

— Каждый день будешь приходить ко мне, и я буду тебя проверять на наличие алкоголя.

Я смотрел на него как на сумасшедшего. И убил его одной единственной фразой:

— У нас метаболизм другой, вы что — никогда не замечали?

Фалви уставился на меня. А я подался вперед и добавил:

— Вам просто придется жить со мной две недели. Хотите? Судя по вашему лицу, нет.

Фалви нахмурился, но отступать не собирался. Задумчиво постучал карандашом по клавиатуре.

— Дашь мне обещание и будешь приходить два раза в день. Иначе я тебя просто посажу за решетку ради чистоты эксперимента.

— Не боитесь сделать хуже? Вдруг что-нибудь случится, пока буду тут сидеть?

— Такой мелкий шантаж не пройдет. Может, у тебя найдется что-нибудь посущественнее?

Я промолчал.

— Давно что-то ничего не происходило, — обронил с явным намеком Фалви, буравя меня взглядом.

— Что вам не нравится? — полюбопытствовал я. — В Клонмеле спокойно. Разве все не об этом мечтали?

— Подозрительно спокойно.

— Это только вы так думаете или еще кто-то?

— Пока только я. Остальные очень рады безделью. Особенно кураторы магов. Если бы я не знал, что семейки последних вовсе не ангелы, какими кажутся на первый взгляд, я тоже был бы спокоен и радовался.

— Но их кураторы ведь тоже знают. Но их это не волнует.

— У их кураторов мозгов не хватает.

— Угу, — протянул я. — А у вас паранойя. Маги же не идиоты. Им спокойствие в городе выгодно чуть ли не больше, чем вам.

— Хотелось бы верить, Руари. Так значит, новостей нет?

— Нет.

— Что ж, вернемся к тебе. Две недели без выпивки. Отмечаешься у меня два раза в день. Утром и вечером.

— Серьезно? Зачем? — я скривился. — За мое здоровье переживаете? Да ну?! А три с лишним года назад, когда мне было тринадцать, — не переживали?

— Отец тебя тогда все-таки как-то сдерживал. А теперь, похоже, нет.

Я поджал губы, обдумывая.

— Послушайте, очень не хочется вам об этом говорить, но… У меня вполне серьезная причина, почему мне лучше пить.

— Полнолуние только раз в месяц, Руари, — заметил Фалви.

— Да, но… Черт возьми! — я закрыл лицо рукой. — Трезвый я становлюсь… эээ… маловыносимым.

— Ты и так невыносим, Руари.

— Будет хуже и, возможно, с проявлением агрессии.

Фалви поглядел на меня с недоумением.

— И ты мне ничего не говорил?

— Я решил проблему.

— Решение не очень удачное.

— Искать новое — тоже не очень удачная мысль.

— Давай начнем, а там посмотрим.

— Вы просто напрашиваетесь на неприятности, сержант, — я поднялся.

Он задрал голову, на лице вырисовалось недоверие.

— Что это значит, Руари?

— Без понятия. Но эксперимент — ваша идея. И я вас предупредил.

— Выкинешь что-нибудь — тебе же будет хуже! Завтра у меня в восемь, Конмэл! С этого момента — ни капли!

И Фалви кивнул мне на дверь. Я вышел из Управления, проклиная сержанта последними словами. Ливень перешел в покрапывающий дождь. Сквозь тучи проглядывал убывающий месяц. Шлепая по лужам, я поплелся домой.

С одной стороны, хотелось плюнуть на Фалви, а с другой, я знал, что он не успокоится и действительно засадит меня за решетку, если я не сделаю того, что он хочет. Сержант иногда проявлял изумительное упорство, как мне порой казалось, граничащее с глупостью.

Дома я упал на постель и уткнулся лицом в подушку. Пискнул мобильный, забытый утром на кровати. Я дотянулся до телефона. От Джил было несколько непринятых вызовов и примерно десять смс. «С Днем рождения, Руари! Люблю тебя!», куча сердечек, «Когда встретимся?». И чуть позже: «Почему не отвечаешь?», «Ты где?», «Ты на что-то обиделся?», «Что случилось?», «Позвони мне!».

Настроение испортилось окончательно. Я бросил телефон обратно на кровать и закрыл глаза.

В восемь часов утра я пришел к Фалви.

— Насколько сильнее метаболизм? — спросил он, едва я уселся напротив него в кресле.

— Эээ…

— Я так понимаю, лучше проверить.

Фалви раскрыл ящик в тумбочке, извлек из него стакан и початую бутылку. Налил и пододвинул мне.

— У вас самого нет, случайно, тех проблем, которые вы приписываете мне? — я с подозрением вглядывался в лицо сержанта.

— Зубы мне не заговаривай, Конмэл. Пей.

— Я на вас жалобу напишу. Что вы принуждаете несовершеннолетнего.

Фалви молча сунул мне под нос бумагу с подписью Уолтера Суини — начальника Управления.

— У вас разрешение есть?! — возмутился я и, не сводя с полицейского взгляда, прошелся по нему такими словами, от которых его лицо сделалось пунцовым.

Однако другой реакции не последовало.

— Я тебя не первый год знаю, Руари, так что даже не пытайся достать меня.

— Да я еще и не начинал.

— Пей.

Я опрокинул стакан и ушел к дивану, улегся там.

— Конмэл!

— Я спать хочу! — огрызнулся я. — Или предлагаете сидеть и пялиться на вас? Удовольствие еще то!

— Через сколько?

— Не знаю. Я такие эксперименты не проводил.

Через час он растолкал меня, проверил слюну по индикаторной полоске. Алкоголя в крови не было.

— Хотите продолжить, сержант? — поинтересовался я, поглядев на его округлившиеся глаза.

— Клянись чем хочешь, Руари, но чтобы две недели ты больше не пил. Иначе точно засажу.

— Ладно. Но когда вам надоест это мое состояние — скажите.

— Свободен!

— Привет, Джил, — она вздрогнула, когда я вышел к ней из-за угла Гленалими-драйв. — Прости, вчера забыл мобильный дома…

— И где ты был все это время?

В голосе ее слышалась обида, а глаза сделались подозрительно влажными. До меня вдруг дошло, что она, наверное, даже плакала из-за меня.

— В Управлении. Ненавижу свой день рождения. Нас всегда в этот день туда вызывают и обновляют базу данных.

— Что делают? — удивилась она.

— Фотографируют, измеряют рост и вес, какие-то дурацкие анкеты заполняют и тесты заставляют проходить.

Обида на лице Джил сменилась растерянностью и сочувствием. Потом ее рука скользнула по моим волосам, утешая, а я притянул ее к себе за талию, собираясь поцеловать. Но в нос настойчиво врывался другой, вполне знакомый запах.

— Почему от тебя пахнет Брайаном? — спросил я.

— Что?

Я чуть отстранился, принюхиваясь.

— Мы с ним учимся в одном классе, ты забыл?

— Другими от тебя так сильно не пахнет.

— Мы сидим за одной партой.

Я по-прежнему ждал ответа.

— Хорошо. Он иногда провожает меня домой после школы.

— Он что делает?

— Он просто друг, Руари! К тому же ты сам никогда…

— Чего я еще не делаю? — я разозлился.

— Не зовешь в кино, погулять в парке. И вообще…

Она осеклась под моим взглядом. Я еле сдержался, чтобы не наговорить грубостей. И произнес вместо этого следующее:

— Не хочу, чтобы он больше провожал тебя. И даже близко подходил. Ты поняла?

— Скажи ему об этом сам! Он, кажется, и твой друг тоже.

Она заскочила в дом и хлопнула дверью. Минут пять я стоял на месте. В голове словно бурлила каша из противоречивых эмоций. Хотелось быть с Джил и никуда не уходить. Но ревность лишь усиливалась, когда я вновь и вновь прокручивал в мыслях произошедшее, подпитывая злость к Брайану.

В итоге решил все же уйти, потому что новая беседа с Джил на эту тему могла кончиться куда более неприятным скандалом. Я шел по Кинг-стрит и был уже в пяти минутах от дома, когда мне позвонил Нолан.

— Руари, привет! Можешь прийти на пустырь напротив станции?

— Зачем?

— Брайан и Ардан, кажется, драться собрались.

— Да ну? А я тут при чем?

Нолан молчал в трубку, удивленный.

— Тебе все равно, что ли? Я думал…

— Махать кулаками тоже иногда полезно, Нол.

— Так у них может до магии дойти.

— Они совсем рехнулись?

— Из-за девушки. Пожалуй, рехнулись, — согласился со мной Нолан.

— Какой девушки? — я впал в ступор.

— Им нравится одна и та же девушка…

Нолан словно подкинул крупы в и без того уже переполненный котел.

— Ты бы лучше их родителям позвонил, придурок! — заорал я зло и чуть не бросил трубку. — Сейчас буду.

Ошарашенный Нолан так ничего мне и не ответил, а я набрал номер Джил. После десятой попытки дозвониться она все-таки взяла трубку. Я как раз переходил по мосту через железнодорожные пути.

— Сделай, пожалуйста, большое одолжение, — произнес я раздраженно. — Приходи на пустырь за вокзалом. Лучше вызови такси. Если хочешь успеть до того, как Брайан и Ардан угробят друг друга из-за тебя. Ну или я их обоих угроблю.

И нажал отбой.