Кодекс Императора IV

Глава 17

Я проснулся от навязчивого шепота над моим ухом. Открыл глаза и увидел призрака. Это был пожилой мужчина лет пятидесяти, который пристально смотрел на меня стеклянными глазами.

Да вы уже заманали! Это двенадцатый призрак за ночь. Я вообще сегодня высплюсь или нет? Что-то мне подсказывает, что о здоровом сне я могу только мечтать. Особенно после внедрения в свою душу призрачного дара.

Вот поэтому я не очень люблю эту способность. Пока не настроишь все каналы, пока не проведешь все связи, пока дар полностью не встроится в ауру, и я не стану сильней. Чтобы произошло полное сопряжение с душой, бывают вот такие всплески. Дар сейчас встроен очень поверхностно, и его довольно сложно контролировать.

Поэтому в течение ночи происходят всякого рода всплески. Дар активирует призрачный маяк, призывая всех привидений в округе. Так произошло и сейчас. И к мертвому мужчине уже присоединилось трое его почивших друзей.

— Ладно, чего тебе надо? — спросил я у первого призрака, который стоял надо мной наверное уже полчаса.

Поднялся и присел на кровати.

— Служить, — тихим голосом ответил он.

Если у призраков осталось немного энергии, они априори не могут громко говорить.

Этот призрак, как и все остальные, посещавшие меня за эту ночь, хотел отправиться на перерождение, и был готов заплатить за это установленную цену.

— Когда ты умер? — уточнил я, сонно протирая глаза.

Видимо, сегодня я уже не высплюсь.

— Сорок лет назад, — неспешно ответил он.

— А кем работал?

— Штукатуром.

Несомненно, это самая полезная профессия в этом дворце! Но это было не столь важно, призраков можно научить выполнять свои задачи.

— Отлично, полезная профессия, — ответил я, не скрывая иронии.

Но, видимо, призрак этого не понял и продолжал серьезно смотреть на меня.

Ставлю на призрака свою метку и говорю:

— А теперь иди к Лаврентьеву и скажи ему, что пришел от меня.

— Скажу, как не сказать, — почтительно ответил призрак.

— Иди, — велел я, чтобы он тут дальше глаза мне не мозолил.

Призрак поклонился и исчез сквозь пол. Это выглядело так, будто он постепенно становился ниже и ниже… Крайне медлительный призрак, но как только он принесет клятву и получит немного моей энергии, то сможет ускориться и приблизиться к тому состоянию души, которая была при жизни.

Однако этим я буду заниматься днем, а иначе, если мне тут каждый будет приносить клятву на Кодексе Первого Императора, я точно забуду, что такое сон. А даже самым сильным одаренным нужно отдыхать. В это время восстанавливается не только организм, но и охлаждаются магические каналы — происходит дополнительная настройка даров. И этот процесс не заканчивается на протяжении всей жизни, а потому даже императору Российской империи иногда нужно вспоминать об отдыхе.

Потом я быстро опросил пришедшую за призраком троицу. Они тоже подходили, а потому я также поставил на них свои метки и отправил к Лаврентьеву.

Хоть я и дал ему возможность отдохнуть, но из-за таких вот всплесков, у него это сегодня точно не получится. Но ничего, завтра дам ему выходной. Все-таки глава службы разведки должен быть максимально сосредоточен для выполнения огромного количества насущных задач.

Но больше всего в наличии этого дара меня напрягало то, что теперь мне придется много воевать. Как бы империя в таком темпе и вовсе не потеряла своего императора!

Ведь во время сражений душа напитывается огромным количеством энергии. И получить ее можно только там — в честном бою, и больше нигде.

А для того, чтобы содержать огромную ораву призраков, нужно очень много энергии. Ведь мне не только придется подпитывать их во время службы, но и в конце оговоренного контракта отправить на перерождение. Правда, я еще не озвучил призракам сколько именно им придется мне служить. Сперва надо понять, к какому моменту я усилю свой призрачный дар настолько, чтобы мне хватило энергии начать их отправлять массово на перерождение. А потом нужно будет сразу привязать новых. Но это точно не один год, и даже не два… Думаю, в течении нескольких месяцев станет понятнее.

С этими мыслями я и уснул. И благо больше меня ни один мертвец сегодня не будил. Даже удивительно!

А утром я первым делом отправился в кабинет Лаврентьева.

Вижу, что в офисе что-то не так. Все какие-то чересчур тихие и мрачные. Обычно разведка — это самый оживленный отдел, но не сегодня. Сам Лаврентьев выглядел не лучше. Призраки явно и ему не дали выспаться. Хотя я бы на его месте после первой пробудки повесил у кровати табличку «До утра не будить, иначе на службу не приму!». Кстати, завтра надо так и попробовать.

Сергей Захарович сидел за своим рабочим столом. Пил виски, бутылка которого стояла прямо на столешнице. Дымил сигарой, дым от которой заполнил весь кабинет.

Я не поленился и достал свою трубку, тоже зажег ее, и закрыл дверь.

А затем активировал легкий дар воздуха, который у меня оказался по чистой случайности. И ветер начал выводить дым прямиком в вентиляцию, которая сама никак не справлялась. Еще одно подтверждение тому, что дворец нуждается в срочном ремонте.

— Я так понимаю, у тебя сегодня выходной, — говорю и присаживаюсь в кресло напротив.

Сергей Захарович грустно кивнул. Он и без моего приказа организовал себе выходной, но при этом все равно явился на работу. Да он еще более лютый трудоголик, чем я сам.

— Можно поинтересоваться, что за повод? — спрашиваю я.

Лаврентьев грустно усмехается. Вид у него был такой, словно это я отчасти виноват в произошедшем, оттого мне стало еще любопытнее.

— А причины просты, — Сергей Захарович поднимает со стола стопку папок и по одной начинает протягивать мне. — Вот первая, вторая… Восьмая. Это все мои оперативники с отличным послужным списком.

Я открыл первое дело и Сергей Захарович прокомментировал дело некого Рудакова Василия Макаровича:

— Этого я совсем парнем взял. Ему только восемнадцать исполнилось. У него ни родителей, никого не было… Только сестра младшая при смерти находилась. Я тогда за какие ниточки только не дергал, чтобы лекари ее с того света вытащили. Заболевание было тяжелое, а потому пришлось искать кого-то из высших рангов. Но я справился, после чего этот парень мне на коленях в своей верности поклялся.

Я кивнул и закрыл папку. Открыл вторую. Васнецов Василий Федорович.

— А этого вообще в шестнадцать лет взял, он у меня первые два года вовсе без оформления работал, — продолжил Сергей Захарович. — Думал, что преданней его в моей организации вовсе никого нет.

Лаврентьев склонил голову, а затем потянулся к своему стакану и сделал глоток. Сморщился и сказал:

— И восемь таких дел. Восемь!

— Полагаю, их верность была не так крепка, как твоя вера в них, — с сожалением ответил я.

А затем бегло просмотрел оставшиеся папки.

— Двое работали на османов и персов, остальные на разные аристократические рода, — пояснил Сергей Захарович, чтобы я не тратил время на изучение материала.

Но я и без того успел ознакомиться — читаю я быстро. Лаврентьев лишь подтвердил написанное внутри.

— Как понимаю, судьба их ждет незавидная? — спросил я.

Ведь было множество вариантов наказаний для таких случаев.

— Я же не зверь, — помотал головой Сергей Захарович, — все будет сделано по законам разведки.

— По каким именно?

У разведки в уставе было прописано великое множество законов, почти для каждого случая. И непонятно, какой именно из них решил выбрать Лаврентьев.

— Обычно тихая казнь, — ответил Сергей Захарович и затянулся сигарой, я же в это время курил свою трубку, а благодаря моей технике дыма в кабинете не было. — Для всех остальных — они погибли при исполнении. И мы даже награды им выпишем. Для семей они останутся максимально примерными, как и для всех остальных.

— Когда казнь? — поинтересовался я.

— Четыре часа назад, — печально выдохнул Сергей Захарович.

Я понимал его чувства. Это было тяжелое решение. И большое разочарование для него, как руководителя. Но он принял верное решение для блага всей организации и самой Российской империи.

Отчасти ведь и я на это повлиял.

Еще одна причина почему я не очень люблю призрачный дар, его применение сулит огромное количество последствий. Он часто ломает людям не только психику, но и всю жизнь. Особенно когда кто-то поговорит с мертвым родственником, а призракам уже нет смысла врать и притворяться. А это не всегда хорошо для тех, кто жаждет разговора с ними. Обычно они говорят только правду, какой бы горькой она не была.

В одной из моих прошлых жизней, когда у меня было королевство, король соседней страны попросил организовать разговор с его недавно почившей супругой. Он был в глубоком трауре, и мне искренне хотелось помочь соседу. Ведь пока он был в таком состоянии, с ним стало довольно сложно вести дела.

Король сообщил своей жене, чтобы она не переживала — он позаботится об их детях, с ними будет все в порядке. Тогда она ему и сказала, что все дети от разных мужчин, кроме одного, которого он казнил за мятеж против короны. А когда ее выдавали за него замуж, на ней было огромное количество заклинаний, подавляющих ее волю, поэтому она не могла перечить королю. Когда она умерла — все это развеялось.

Эта история о том, как всего одна женщина смогла уничтожить целое королевство своими словами. После случившегося король рассказал обо всем детям, впал в глубокую депрессию, с которой не смог совладать, и всего через несколько месяцев умер. Каждый из наследников нашел, к какому роду он принадлежал на самом деле, и началась жестокая борьба за власть. Но самое интересное, что они даже не пытались договориться, хотя я предоставлял им такую возможность.

Власть так и не досталась ни одному из них. Когда начались междоусобные войны, моя армия вошла в это королевство и очень быстро захватила его. Ведь мне не нужен был на границе с моим королевством столь нестабильный элемент.

Потому мои владения стали в два раза больше, хотя изначально я этого вовсе не планировал. Меня интересовала только торговля с соседями, но не более того. И когда я выполнял просьбу покойного короля, таких желаний у меня не было. Они появились только тогда, когда начался полный хаос.

— Как новые оперативники, которые всю ночь к тебе приходили? — спросил я у Сергея Захаровича.

— Неплохо, — вскинул он брови.

Призраки работают всего один день, а их работа уже привела к необратимым последствиям. И это придется принять… Правда чаще всего бывает именно горькой, и нужно научиться ее принимать.

— Спать не мешали? Ты же выспаться хотел, — уточнил я.

— Нет, — помотал головой Сергей Захарович и снова затянулся сигарой, — призраки стоят того, чтобы проснуться лишний раз.

— Это хорошо. А теперь давайте посмотрим, чем занимаются наши новые оперативники, — сказал я и поднялся.

Сергей Захарович кивнул, и мы вышли из офиса.

Направились в подземное помещение разведки. Одно из секретных. Там я велел Лаврентьеву организовать учебную базу.

Мы ходили по коридорам, а я смотрел через стеклянные стены, как проходит процесс.

Живой разведчик стоял у доски и читал призракам какую-то лекцию, через стены было особо не слышно. Но мертвые внимательно его слушали.

— А им нормально, что они призраков не видят? — спросил я у Лаврентьева.

— Да, хотя они уже начали жаловаться, будто им кажется, что у них расстройство психики, — печально усмехнулся Сергей Захарович.

Навряд ли сегодня что-то сможет поднять ему настроение. Такое надо просто пережить. И наконец отдохнуть нормально.

Как раз скоро я отправлюсь в другой город по своим делам, и у него будет для этого немного времени. Пока я не выдам ему новые папки с заданиями, а их у меня подготовлено много. Понимаю, что быстро ничего не бывает, и ресурсы у меня крайне ограничены, а потому придется выдавать их постепенно, как разведке, так и службе безопасности. Вторая, кстати, под руководством Разумовского-младшего значительно подросла в численности, и через месяц-два мы сможем выйти на прежние объемы выполняемой работы.

Я зашел в лекционный зал. Вывел на ладонь частичку своего призрачного дара и приложил его к глазам живого разведчика. Он не сопротивлялся, но его сильно покорежило.

Зато надо было видеть его шок, когда он поднялся с колен и увидел призраков.

— Так лучше? — спросил я.

— Гораздо, Ваше Императорское Величество, — хрипло ответил мужчина. — Теперь мне не кажется, что я псих, читающий лекцию в пустоту.

Я усмехнулся, и мы с Лаврентьевым поспешили покинуть зал. Нечего отвлекать живых и мертвых от работы.

— Все разведчики здесь с крепкой психикой? — уточнил я у Сергея Захаровича.

— Теперь я точно уверен, что все с крепкой, — кивнул он. — Тем более призраки их проверили. Все, кто здесь, кристально чисты.

Я не стал говорить Лаврентьеву, что существует множество других способов проверки людей. В том числе менталисты и всевозможные зелья. За все свои жизни я удостоверился, что кристально чистых людей не бывает.

Тем более, призраки только начали свою работу. И не все разведчики успели спалиться. Со временем мертвые узнают о живых много еще чего интересного.

Мы прошлись по всей обучающей базе. Я заходил в каждую аудиторию и наделял лекторов даром видеть призраков. Точнее, это была частичка моего призрачного дара и, чтобы поделиться ей, требовалась целая прорва энергии. Для меня подобное стоило очень недешево.

Но я смогу восполнить баланс энергии на войне, как раз сейчас Российская империя воюет сразу с тремя странами.

Не стану скрывать призраков от врагов — мне ни к чему такие сложности. Лучше пусть они меня боятся.

Генерал северной столичной части Уваров Константин Валентинович сейчас находился в Персии, сидя в выделенном ему кабинете. У него был насыщенный день: сперва совещание военачальников, потом обход с проверкой. Константин Валентинович успел утомиться, но дела даже не спешили заканчиваться.

У Российской империи с Персии были устоявшиеся границы, но сюда приехал Дмитрий Романов, и им удалось захватить у врагов небольшой кусок земли. После чего начался массовый переброс войск для охраны этой территории. Там постоянно шли обстрелы со всех сторон. Но сложнее всего было постоянно менять дислокацию средств ПВО. Их могли вычислить по координатам, поэтому каждые восемь-десять часов их приходилось переставлять.

А еще информацию из части постоянно сливали. И эти бесконечные шпионы начинали изрядно раздражать Константина Валентиновича.

Всего крошечный кусок земли удалось завоевать, а столько хлопот! И вроде наконец-то Константин Валентинович со всем разобрался, и можно выдохнуть. Ну как выдохнуть… перейти к другим срочным делам и наконец заняться планированием обороны.

В своем последнем наступлении персы задействовали мощную противорадарную систему. Они смогли заглушить станцию на горе, которую император недавно завоевал, и теперь не приходилось рассчитывать на ее данные.

И теперь на своих радарах имперцы видят только огромное количество помех, а не то, что надо… Пока ни Константин Валентинович, ни другие генералы или военные инженеры не придумали, как можно заглушить эту мощную систему. Вполне возможно, что она артефактного происхождения.

Однако для Российской империи выгодно, что Персия тратит на это огромное количество своих ресурсов.

Сейчас враги накапливают свои силы. И скоро они прорвутся сюда, точно плотина. Но Константин Валентинович считал, что в этом нет ничего страшного — имперцы смогут выстоять. Он в течении своей жизни принимал участие во многих войнах, и научился определять примерный исход.

Мысли прервал стук в дверь, и генерал Уваров разрешил войти. В кабинет проскочил один из его помощников.

— У меня срочные новости! — сообщил он, отдавая воинское приветствие.

— Докладывай, — велел Константин Валентинович.

— Наш император сообщил, что направляется сюда, — отчеканил военный.

Константин Валентинович резко вскочил со своего кресла и грязно выругался. Но быстро взял себя в руки и спросил:

— Зачем⁈ Вот зачем? Мы только все перенастроили!

У помощника вытянулось лицо — он явно не знал, что ответить.

— Теперь всему командованию готовиться к новому хаосу! — выкрикнул он, а затем тяжело выдохнул, чтобы прогнать накатывающую злость.

Выбора у него не было. И какое задание не придумал бы император Российской империи, придется подчиниться.

— Вы думаете, государь опять что-то устроит? — осторожно поинтересовался помощник.

— Уверен! Там, где он появляется, начинается полный хаос! Причем как для своих, так и для чужих.

Однако этот хаос постепенно приводит все дела в идеальный порядок — это Уваров уже успел понять. Но поначалу всегда тяжело, и пользы от этого хаоса за километр не видно…

На следующий день я прилетел на границу с Персией, в уже хорошо знакомую мне часть, где дислоцировались мои основные войска.

И первое, что я увидел, когда сошел с трапа самолета — это огромное количество призраков, на которых я обратил свое пристальное внимание. Ведь их можно было использовать в предстоящих операциях. Хотя нет, даже раньше.

Меня встретили военачальники, и я тут же велел доложить обстановку.

— Персы готовятся к наступлению, установлены мощные противорадарные системы, мы их не видим, — первым отчитался генерал Уваров. — Это самое главное, Ваше Императорское Величество.

— Мы не можем использовать персидскую базу на горе, ее полностью глушат, — подтвердил другой генерал.

— Отлично, значит мы готовимся к наступлению! — заявил я.

Шокированные глаза военачальников надо было видеть. Ну а что они хотели? Чтобы я приехал сюда для чего-то более мелкого? Нет уж. Раз воевать, то по-крупному. И чтобы обязательно победить, а иного варианта я для себя вовсе не вижу.

— Ваше Императорское Величество, но мы не готовы! — вдруг воскликнул Уваров.

— В смысле не готовы? — прищурился я. — Я слежу за вашей документацией. К вам недавно прибыли «Псы войны», Дальневосточный пехотный полк, уж не говоря о тринадцати других. Все у вас есть!

Хотя военным всегда не хватает, сколько бы ресурсов им не было предоставлено. Так что неудивительно, почему такая реакция.

— Но этого все равно мало, — возразил Уваров. — Там же персы, и мы их не видим, Ваше Императорское Величество!

— А вот насчет этого не переживайте, — улыбнулся я. — С этим я сейчас как раз планирую разобраться.

Уваров кивнул, хотя по его лицу было видно, что он относится к этому заявлению довольно скептично.

Мы направились в часть, а затем я сразу прошел в свой штабный кабинет. Еще с прошлого моего посещения здесь все осталось нетронутым.

Я прикрыл глаза и активировал маяк для призраков, на этот раз осознанно.

Не прошло и пятнадцати минут, как в кабинете столпилось больше шестидесяти призраков. Благо помещение было просторное, и они все здесь поместились. Хотя некоторые и торчали наполовину из стен и потолка, что выглядело достаточно забавно.

— Кто хочет быстро отправиться на перерождение, но при этом не хочет мне служить? — спрашиваю я у них.

Согласились практически все. Только четверо призраков исчезли из поля моего зрения, и то подозреваю, что они попросятся на полноценную службу.

В местах войны всегда очень много призраков. Не старых, как во дворце, а погибших совсем недавно. И им всего чуть-чуть энергии не хватало для перерождения. Их будет отправить на тот свет куда проще, чем тех, кто остался служить в разведке.

Тем более, в местах войны полно энергии, и здесь призраки способны ее накапливать, чтобы уйти на перерождение. Это занимает не так много времени, сколько в куда более мирных местах. А потому длительную службу большинству здесь нет смысла предлагать.

Да и по сравнению с тем, сколько на фронте погибает людей, и сколько из них становятся призраками, их здесь сравнительно немного.

Каждый призрак выразил свое желание поработать, чтобы уйти на тот свет уже завтра.

Я подробно обрисовал им задачу. Все мертвые были военные, поэтому особых вопросов у них не возникло. Да и с выполнением задания не должно быть проблем, как они меня заверили.

После того, как призраки разлетелись выполнять указание, я принялся ждать. До самой ночи каждый из мертвых подходил ко мне и диктовал определенные координаты. Я же быстро записывал все полученные данные.

А к полуночи я вызвал к себе командующего дальней и реактивной артиллерией. Он явился через пять минут.

— Звали, Ваше Императорское Величество? — отдавая воинское приветствие, спросил он.

— Звал, — кивнул я и скомандовал. — Тридцатиминутная готовность.

— Сделаем! — отчеканил он, и отправился готовить артиллерию.

Через обозначенное время я пришел в штаб артиллерии. Подошел к командующему и передал исписанный листок бумаги со словами:

— На все эти координаты нужно навести нашу артиллерию.

Сергей Васильевич, как звали начальника, широко распахнул глаза.

— Но там не было разведки, это пустая трата снарядов! — он попытался остановить меня от такого решения, хотя не понимал всей его сути.

— Хочешь сказать, что у нас не хватит снарядов? — деланно удивился я, хотя досконально знал их количество.

— Хватит. Но даже если десять-двадцать снарядов отправить по хаотичным целям, это огромные расходы, — спешно пояснил Сергей Васильевич.

— Ты мне еще про расходы тут будешь говорить? — усмехнулся я. — Да я недавно два завода для артиллерийских снарядов открыл. И знаю, что сколько стоит.

Сергей Васильевич судорожно сглотнул.

— Наводите артиллерию на цели! — велел я.

И на этот раз говорил таким тоном, что не терпел возражений.

Координаты распределились по штабу, и мое задание было быстро выполнено.

Многие в штабе были пессимистично настроены. Они не понимали, как можно атаковать такое количество целей без точной разведки. Даже если это сведения от шпионов, то такое количество необходимо сперва проверить. Это же больше шестисот координатов!

— А теперь стреляйте! — приказал я.

Начался мощнейший обстрел. Земля задрожала, а вместе с ней и здание, где мы находились.

Начался полный хаос. А я наблюдал из прочных окон, как ракеты одна за другой запускались в воздух. Все-таки одновременно красивое и ужасное зрелище. Впрочем, пацифистом я никогда не был. Так уж сложились человеческие взаимоотношения, что мы воспринимаем всерьез только силу, а когда начинают вести мирные переговоры вместо объявления войны — это воспринимается, как слабость.

Обстрел продолжался целых шесть часов подряд! За это время ракеты очертили все небо своими следами.

— У нас половина боеприпасов со складов закончилось, — пессимистично сказал мне Сергей Васильевич, когда все обозначенные координаты были повержены. Если сейчас персы на нас нападут, то у нас будут очень крупные проблемы.

И сейчас командир понимает, что все эти снаряды были отправлены впустую.

— Не переживайте, — отвечаю я, улыбаясь одним уголком рта. — Персы уже на нас не нападут. По крайней мере, сегодня ночью.

Сергей Васильевич совсем меня не понял, но услужливо кивнул. Понимал, что не стоит спорить с самим императором Российской империи.

— А теперь запустите по этим координатам артефактными ракетами, — велю я и передаю листок с двадцати четырьмя координатами, которые специально оставил напоследок.

Командир посчитал количество точек и выпучил глаза.

— Но у нас их всего тридцать! — мое заявление сильно удивило Сергея Васильевича.

— Вот двадцать четыре нужно отправить по целям.

— Хорошо, — неохотно кивнул он, вновь понимая, что приказы императора не обсуждают.

Сергей Васильевич отдал соответствующие указы. И я наблюдал, как небо расчертили самые мощные из наших ракет. Я любовался этой картиной.

Цели быстро повержены. И всего через пару минут кто-то из операторов позвал командира:

— Генерал! Генерал!

— Что такое? — мрачно спросил Сергей Васильевич.

— Включите наконец радары. Они работают!

Операторы тут же один за другим активировали радары и связались с базой персов на горе, которая теперь стала нашей.

Все были в полном шоке от того, что они заработали!

Люблю такое выражение на лицах людей, когда они считают, что я сотворил нечто невозможное. Все-таки это греет душу.

После того, как все свои задачи в артиллерийском штабе были выполнены, я направился в кабинет генерала Уварова.

Он был занят разбором документации. А как только я вошел, поднял на меня неоднозначный взгляд. Словно ждал, что сейчас произойдет что-то страшное.

— Берите на себя командование наступлением, — отдал я приказ.

— Слушаюсь! — оживленно ответил он.

Видимо, насчет радаров ему уже доложили. А иначе он бы реагировал совсем иначе. Сейчас же с мощными радарами у нас были все шансы.

Генерал отправился отдавать указания своим людям. И все началось по новой.

Солдаты забегали по штабу, начали настройку раций. Отовсюду слышались приказы старших. После того, как последние новости со скоростью света разлетелись по части, люди охотно собирались в наступление.

Что ж, думаю, мы сможем удивить персов и на этот раз!