Ключи от рая

ГЛАВА 2

Майкл выдвинул ящик стола в мастерской при своем магазинчике охранных систем и сигнализаций. Все было разложено в строгом порядке, такой же порядок царил и во всем помещении. На одной из стен на крючках были развешаны различные электронные устройства; на полках стояли мониторы, коммутаторы и панели управления. У дальней стены — несколько пустых столов, на случай будущих успехов. Пока что Майклу приходилось рассчитывать на самого себя. В комнате у входа он оборудовал демонстрационный зал: созданные по последнему слову техники приспособления, способные осуществлять любые мыслимые охранные функции. Миниатюрные видеокамеры наблюдения, бронежилеты, подслушивающие устройства, специальные часы, детекторы лжи, потайные сейфы. Однако большая часть этих устройств пылилась, не пользуясь спросом; основным козырем заведения Майкла стала установка охранных систем, и именно в этом крылся его талант. Здесь он чувствовал себя полностью компетентным. Доходы были невелики, но Майклу удалось поставить дело с нуля; и хотя им до сих пор приходилось рассчитывать на зарплату, которую каждую неделю приносила Мэри, он был полон решимости со временем зарабатывать столько, чтобы дать жене возможность оставить работу и воспитывать детей.

В магазин, незаметно для Майкла, вошел мужчина. Привлекательной внешности, лет шестидесяти с небольшим. Длинные седые волосы зачесаны назад и забраны в хвостик; темно-карие глаза под аккуратными черными бровями. Все в облике этого господина, облаченного в длинный темный плащ поверх дорогого костюма от европейских модельеров, свидетельствовало о богатстве.

Выпрямившись, Майкл увидел вошедшего и буквально подскочил от неожиданности.

— Господи Иисусе!

Мужчина издал тихий смешок.

— Нет. — В его голосе прозвучал едва уловимый немецкий акцент. — Едва ли. Но благодарю вас за сравнение. Извините, я не хотел вас напугать.

Мягкая улыбки незнакомца лучилась уверенностью и доброжелательством. Определенно, этот человек обладал необоримой притягательностью.

— Мы закрыты.

Последовала неуютная пауза.

— Я ужасно сожалею о том, что вынужден вас беспокоить…

Майкл, порывшись в верхнем ящике, достал несколько ксерокопий.

— Извините, я тороплюсь.

— Я буду краток. — Незнакомец протянул визитную карточку. — Полагаю, мы могли бы друг другу помочь. — Он прошелся по магазину, осматриваясь. — Я помог бы вам решить ваши проблемы, а вы помогли бы мне решить мои.

— Проблемы? Извините, мистер… — Майкл взглянул на визитную карточку, — Финстер.

Он сунул карточку в карман. Достав из шкафа конверт с надписью «Предложения», Майкл бросил его вместе с ксерокопиями в чемоданчик. Потом, пристегнув ключи к кольцу на поясе, посмотрел мужчине в лицо.

— У меня нет никаких проблем, — резко произнес он, направляясь к выходу.

Включив сигнализацию, Майкл задвинул решетку, запер замок и направился на стоянку. Посетитель пристроился следом за ним.

Они прошли молча шагов десять, наконец Финстер заговорил снова:

— Я мог бы очень щедро компенсировать ваше…

Остановившись, Майкл поднял руку. Уже понятно, куда именно клонится этот разговор.

— Что, вы прочитали об этом в газете? И решили стать моим защитником? — Он решительно тряхнул головой. — Я сменил профессию.

— Обстоятельства меняются, — осторожно заметил Финстер.

— Только не у меня.

Яснее ясного высказав свою точку зрения, Майкл развернулся и двинулся прочь.

— Если обстоятельства все же изменятся, позвоните мне. Это все, о чем я прошу.

Финстер проводил взглядом Майка, подходящего к машине. Увидев на переднем сиденье Мэри, которая наблюдала за всем разговором, он улыбнулся.

— Пожалуйста, не потеряйте мою карточку, — весело крикнул он.

— Не ждите моего звонка, — бросил Майкл, даже не удосужившись обернуться.

Взглянув на Майкла, Мэри вопросительно посмотрела на Финстера и, улыбнувшись, кивнула ему.

Финстер ответил ей тем же, и чета Сент-Пьер уехала.

Дверь отворилась в опрятную, скромную квартиру. Две спальни, ничего из ряда вон выходящего, но Мэри удалось добиться ощущения уюта и тепла. Третий этаж жилого здания среднего класса устраивал супругов Сент-Пьер как нельзя больше. Не успели Майкл и Мэри войти в квартиру, как им навстречу кинулся здоровенный сенбернар.

— Привет, Ястреб! — радостно воскликнул Майкл. — Ты уберег дом от злодеев?

Обняв черно-бело-пегую собаку, он рухнул вниз, и они покатились по полу, два расшалившихся ребенка, которые не смогли бы ответить, кто из них хозяин, но обоим было все равно.

— Мне надо прогулять Ястреба, — обратился к жене Майкл.

— А потом сразу в кровать? — с надеждой спросила та.

— Подожди немного. Надо будет кое с чем разобраться. — Даже не взглянув на жену, Майкл схватил со столика в прихожей поводок.

— Только не слишком долго, хорошо?

Однако Мэри понимала, что не будет услышана.

Майкл вернулся через пятнадцать минут; прогулка пошла на пользу как собаке, так и ему самому.

— Майкл? — окликнула из спальни Мэри.

— Да?

Молчание.

— Мэри?

Майкл шагнул в комнату, погруженную в темноту; он не мог различить собственную руку, поднесенную к лицу. Тишина стояла полная.

— Мэри? — Майкл щелкнул выключателем — без толку, наверное, перегорела лампочка. — Ну же, Мэри, прекрати дурачиться.

Он проверил ванную — пусто. Снова попробовал включить свет, и снова безрезультатно.

— Знаешь, это уже не смешно.

Дверь спальни захлопнулась.

Майкл инстинктивно присел: если до сих пор он находился в расслабленном состоянии, то теперь насторожился. Старые рефлексы взяли свое. Прошло уже больше пяти лет, однако мышечная память никуда не делась, сверхобостренные чувства остались. Майкл отступил на шаг назад, и тотчас же на него набросились. У него в груди екнуло, он занес было руку, чтобы нанести удар, но в самый последний момент остановился. Нападавший развернул его лицом к себе, швырнул на кровать, навалился сверху… И стал срывать с него рубашку, посылая во все стороны оторванные пуговицы.

Когда первое потрясение прошло, Майкл услышал шепот Мэри:

— Ты забыл меня поцеловать.

Мэри, развалившись среди моря подушек и разбросанных одеял, гладила Си-Джей, свою любимую черную кошку. Майкл натянул трусы. Это был тот сладостный миг «после», который они обожали, что читалось в их взглядах. Несмотря на размолвку сегодня днем, эти двое по-прежнему любили друг друга — так же сильно, как и шесть с половиной лет назад, когда только познакомились.

Мэри тогда было двадцать четыре, она училась на выпускном курсе педагогического колледжа. Ей предложили место в школе Уилби в Гринвиче, штат Коннектикут, одной из лучших начальных школ страны. Хотя Майкл был на восемь лет старте ее, стоило им увидеть друг друга, как между ними, как говорят, проскочила искра.

Началось все с происшествия. Сдавая задним ходом, Мэри въехала в машину Майкла, и тотчас же разгорелись страсти. Правда, о романтике речи еще не шло. В течение двадцати минут они спорили, кто виноват, обмениваясь словесными ударами и тычками, оба упрямо не желали отступить и признать свою вину. На самом деле ни одна ни другая машина почти не пострадала, однако дело было не в этом. Главным был принцип. Странно, впоследствии оба не смогли припомнить, чтобы так горячо спорили с кем бы то ни было на протяжении последних двадцати лет. И Майкл, и Мэри были признанными миротворцами, которым частенько приходилось улаживать чужие споры. Но только не в тот день. Тогда вспыхнула самая настоящая война. Даже подоспевшему стражу порядка пришлось пригрозить обоим полицейским участком. На самом деле он стал первым, кто понял: эти двое созданы друг для друга. Яростный спор был в самом разгаре, когда Майкл в отчаянии объявил, что отступит только при одном условии. Разумеется, после его слов вспыхнули новые пререкания, но через пять минут Мэри в конце концов признала себя побежденной. Она согласилась отобедать с ним. Майкл ни за что на свете не смог бы объяснить, почему ему взбрело в голову предложить ей это; он поступил так, поддавшись сиюминутному порыву. И Мэри до сих пор не могла объяснить, почему согласилась. Еще никто не смел обращаться с ней так, как этот ирландский наглец.

После двухмесячного романа они отправились на принадлежащие Соединенным Штатам Виргинские острова, где их, стоящих босиком на песке, спиной к заходящему солнцу, обвенчал местный священник. Не нужны были ни цветы, ни друзья, ни свадебный марш Мендельсона. С точки зрения обоих, свадебная церемония удалась лучше некуда, ибо каждый нашел свою половинку. В качестве свидетелей, а также подруги невесты и шафера выступила восьмидесятилетняя супружеская пара, с которой Майкл и Мэри познакомились в самолете. Ни у невесты, ни у жениха не было родственников, которых они хотели бы пригласить на торжество, и единственной, кто выразил свое недовольство, стала Дженни Буш, — Мэри познакомила подругу с Майклом только тогда, когда они вернулись с обручальными кольцами. Но Дженни, поначалу взорвавшись от негодования и выбежав из дома, вскоре вернулась с ворохом свадебных подарков и сердечной улыбкой и, крепко обняв Майкла, поздравила его с приходом в их мир.

Молодожены поселились в летнем домике Майкла в Бедфорде, который Мэри быстро обустроила и превратила в семейное гнездышко. Привыкший большую часть времени питаться не дома, Майкл первоначально чувствовал себя неуютно без ресторанов, но вскоре этому настал конец. Мэри просто обожала готовить. Ее кулинарные дарования быстро развратили Майкла, которому пришлось добавлять лишнюю милю к ежедневным пробежкам, чтобы сжигать дополнительные калории. А Мэри, обнаружив, что у мужа золотые руки, тотчас же запрягла его в свои бесконечные проекты переустройства дома. Стоило Майклу взглянуть на проблему — неважно, физического, технического или даже эмоционального плана, — как та исчезала словно сама собой. Мэри и Майкл смотрели на мир не совсем так, как остальные, и благодаря этому еще больше ценили друг друга. В то время как большинство людей тратят период ухаживания на то, чтобы влюбиться друг в друга, после чего, поженившись, наблюдают за медленным увяданием любви, Майкл и Мэри перевернули все с ног на голову: каждый день они открывали друг в друге что-нибудь новое. Они не только все больше влюблялись друг в друга, но и становились еще более близкими друзьями.