Ключ Руна

Глава 18 Всему свое время

Когда просыпаешься после удара по голове, это не самое приятное чувство. И всё же орочья кровь имела чудесные свойства — проснулся я в гораздо лучшей форме, чем ожидал.

Так что первой моей эмоцией, когда я открыл глаза и — о, чудо! — мгновенно всё вспомнил, было удивление. Голова трещит не так сильно, как должна бы, и я сразу сел, ошарашенно уставившись в одну точку перед собой.

Вторым моим чувством было возмущение. Потому что проснулся всё там же, в дружинном дворе, только опустевшем. Никого, и все брёвна аккуратно сложены рядом.

Ладно я хоть не валялся в пыли на дорожке. Кто-то сердобольный оттащил меня, вот только совсем недалеко — на травку у частокола. Но от грязи не отмыли, не раздели, спать не уложили… Кому тут пожаловаться?

Со вздохом я глянул на свои ладони — все в кровавых мозолях и ссадинах. Потом осторожно пощупал затылок… Шишандрий-то какой! Тут же, едва двинулся, заныла измученная вчера шея, протёртая до кровавых нарывов, а теперь покрытая россыпью корочек.

А ведь вчера с меня столько потов сошло, что я впервые с утра не чувствовал естественных позывов в уборную. Вот только жажда… Пи-и-и-ить!

Я едва не дёрнулся, словно зомби, но, к счастью, ёкнуло воспоминание о вчерашнем. И я снова попытался ощутить тот солнечный зайчик, чувство которого мне удалось поймать перед тем, как получил от бревна оплеуху. Но пересохшее и даже, кажется, потрескавшееся горло вообще не давало сосредоточиться.

Верно ведь говорят, где-то я слышал: «Колдун не сможет колдовать, если его мучает жажда». Так и мне не удалось ничего ощутить в груди, кроме обезвоженной пустоты.

— Ты всё дрыхнешь, верхоёвина?

Я вздрогнул и, приложившись затылком о частокол, взвыл. Тем же самым местом… Гадство!

Повернувшись, я осоловевшими глазами уставился на Копаню Тяженича, который сидел на скамейке совсем рядом. Именно здесь, кажется, дрыхли тогда Орчеслав Добрынич и мастер Ухояр. Как я его не заметил-то?

— Копаня! — просипел я то ли радостно, то ли удивлённо.

Гном отстегнул от пояса фляжку и, пододвинувшись, протянул мне.

Я тут же подозрительно прищурился, хотя весь мой организм сейчас же стал бунтовать: «Бери! Пей!!! Сейчас же!»

— Да не бойся ты, орчеглазый, — Копаня Тяженич усмехнулся, — Это ж от души!

Может, будь моя жажда не такой сильной, я бы ещё поборолся. Но прозвучал лишь один слабенький аргумент, и вот я уже присосался к горлышку. В рот полился какой-то невероятно вкусный и ароматный чай, и я даже удивлённо уставился на Копаню.

— А ты что думал, мы, гномы, только эль хлещем? — тот обиженно скривился, — Вы тут напридумываете себе эльфийской чуши, а потом зенки лупите, чего это мы, гномы, на вас дуемся!

Я отдал фляжку, чувствуя, как по телу неожиданно потекла волна бодрости. Ого, напиток-то явно с ярью!

— Хотел бы я сказать, что это наше, гномье, — Копаня Тяженич закрутил крышечку и вздохнул, — Но нет, взял на рынке у вас. Ты не представляешь, у эльфийки одной вот с такими… — он будто обхватил перед собой два арбуза, — … глазищами! И вся в бусах, в каменьях. Красотищща! — Он тут же спохватился, — Ты только никому не говори, что гном эльфийкой восхищается. Замётано?

— Ну, если в счёт долга…

— Хах! — Копаня ткнул меня в плечо кулаком, и у меня чуть слёзы из глаз не хлынули, — Грецкий, ух и хлыщ! Хрен тебе.

— Анна Львовна это, — сказал я, осторожно прислонившись спиной к шершавому забору и прислушиваясь к побитому организму, — Подруга моей матери.

— О как… Познакомишь как-нибудь?

Я улыбнулся уголком рта, и мы стали молчать. И чем дольше молчали, тем большее я чувствовал раздражение. Мало того, что этот гномище исчез сразу после смотра, так и сейчас, появившись, играется в загадочную мудрость!

Очень мне не нравилось чувствовать себя игрушкой в чужих руках. Пока этот путь предполагал моё развитие, я особо не брыкался, но всё равно чувствовал — придёт время, и с этой проблемой надо будет разбираться.

Спохватившись, что жажда меня теперь не мучает, я снова попробовал схватиться разумом за светлячок в груди. Ну же! Ну-у-у… А ведь счастье было так близко. Вчера.

Нет, не получается. Надо поспокойнее место, чтоб уединиться и сосредоточиться. Ну или опять измотать себя по самое «не балуй!», только в этот раз без бревна.

Я раздражённо спросил:

— Так и будем молчать?

— А ты не дуйся, верхоёвина, — Копаня похлопал себя по коленям, — Не душевно это.

Я поджал губы и нервно стиснул переплетённые пальцы.

Вчера меня пытались выбесить два мудрых старика, сегодня нарисовался мудрейший душевный гном… Одни мудраки вокруг.

— Ты объяснишь или нет, Копаня? — процедил я сквозь зубы, искренне пытаясь держать себя в руках, — Что за игры у вас с воеводой? На хрена вы меня в дружину засунули⁈

— А чего сразу злишься-то? Ну пойми же ты, если к нам без души…

— Да вы охренели-и-и-и! — я чуть не заорал, но измученное вчерашним марафоном горло лишь сипло сдулось, и я едва слышно просвистел, — Душевные, на хрен!

Заметив, как Копаня трясётся от смеха, я вдруг понял, что это он просто так развлекается. Вот же козёл.

Тут Тяженич склонился ко мне и неожиданно серьёзно заговорил:

— Задачи у тебя, Грецкий, две. Дуешь с дружиной к ограм на болота, и заберёшь у них кой-чего. А именно то, что очень нужно нам, гномам, вот, — тут он щёлкнул пальцами.

Я ошарашенно уставился на него.

— А огры — это, я так понимаю, дылды с дубинами в полтора человеческих роста?

— Ну, полтора, это ты поскромничал. Там все два роста, — Копаня глянул наверх, — Да и вообще вам повезло, считай. Вот тролли раньше были, это да, там есть чего бояться.

Я медленно выдохнул. Так, тут всё ясно. Должен бежать на болота со всех ног, да ещё «спасибо» приговаривать.

— Ты сказал, две задачи.

— Чего? Ааа, это… Будешь вполглаза приглядывать за княжной.

— Так я же в поход уйду.

— А она что, думаешь, не идёт?

— То есть⁈ — растерянно вырвалось у меня.

— Воевода берёт её, и не спрашивай, почему. Надо будет, он сам расскажет. И так уж получилось, что я должен воеводе… — Копаня цыкнул, будто сам удивился своим же словам, — Поэтому так я отдаю долг.

— Как? Посылая в поход… меня⁈

— Нет, в поход ты идёшь для нас, для гномов. А там заодно будешь смотреть за княжной, как воевода просил, — он грозно покачал пальцем, — Смотри, не сдохни там, а то… Как это там эльфы-то бают? «Гномий долг сорвёт исподнее, и достанет в преисподней.» Да я шучу! — новый хлопок по больному плечу, — Почти.

Я таращился на гнома, искренне пытаясь понять, не насмехается ли он надо мной. То есть, я иду к ограм за чем-то для гномов из-за своего собственного долга, но охраняю княжну, потому что это долг Копани.

Судя по спокойному взгляду Тяженича, его такая логика вполне устраивала.

— Я ещё не яродей даже, — только и сказал я.

— А потому что хренью страдаешь. Я думал, ты уж на первый круг скакнул.

Я повёл бровью:

— Очень хочется вас всех послать, если честно…

— Вот, Грецкий, за что люблю тебя, так за душевную прямоту, — Копаня снова хлопнул меня по плечу, и я изогнулся, — А, извини, верхоёвина… Значит, слушай сюда, а то мне скоро уходить, и не увидимся мы ещё до-о-о-олго.

Он вытянул руку, и в ней повис на цепочке мой родимый камушек иолит.

— Да как ты?.. — я тут же его схватил, — Он же у меня в гриднице был.

— Подарок чей? Наш! — невозмутимо ответил Копаня, — А раз он наш, то чему ты удивляешься?

Я лишь хмыкнул в ответ. И это тоже была безупречная гномья логика… «Подарок наш, а раз наш, то наш. И, кстати, ты нам за него должен».

Только попал в этот мир, и сразу наткнулся на гномошенников. Какая удача, однако. Скорее бы уже набрать такую силу, чтобы этого Копаню в бараний… в гномий рог свернуть.

— Руны помнишь?

— Эз-ле — искать, то-ро… кхм… стоять.

— Ох, и хорошо, мозговитый, — Копаня довольно погладил бороду, — Это сегодня редко встречается, все верховые обычно без мозгов живут.

— Что мне у огров найти надо?

— Да, насчёт мозгов, это я поторопился… Так руны помнишь?

Я чертыхнулся и, нахмурившись, кивнул. И лишь потом до меня дошло… «Эз-ле» — искать.

Теперь ясно — прихожу на болота, активирую камушек, и он сам ищет. А что ищет, знать мне пока не положено.

— Когда камень приведёт тебя, ты сможешь увидеть то, что нам нужно, Грецкий. В том-то и дело, что только ты и сможешь, — он поскрёб бороду, — И всё же, наверное, надо тебе ещё одну руну в помощь…

Я сразу уселся поудобнее, буквально горя от нетерпения. Ещё одна руна? А вот это хорошо, это душевно… Чем мне нравилась гномья волшба, так это своей практичностью и пользой. А кто сомневается, пусть у мутанта на рынке спросит.

— Э-нэ, — отчеканил Копаня, — Запомнил?

— Э-нэ, — чётко сказал я, но иолит ничего не сделал. И не должен был, потому что значения руны я ещё не знал.

— «Нэээ» чуть-чуть потяни… Вот, молодчина же. Но здесь лучше не надо, если не хочешь проблем, — серьёзно предупредил гном, — В первый раз ты можешь слегка перестараться.

— Что это значит-то?

— Копать. А меня на гномьем, знаешь, кстати, как зовут? — Копаня вдруг смутился и даже слегка покраснел, — Энэусы.

— Э-нэ-усы?

— Усы, усы…

Я уставился на камушек, и меня так и подмывало попробовать. Но масштабов заклинания я не знал, поэтому внял предупреждению Копани… Попробую потом, где-нибудь в лесу.

Тут я, заволновавшись, спохватился.

— А где все наши-то?

— На Малой Луковой корячатся, — усмехнулся гном, — Да сиди ты, наказание твоё обождёт, как догонишь их. Я с Орчеславом договорился, что нам с тобой поболтать надо, у тебя ведь вопросов куча. А он и рад, говорит, так тебя лупил вчера, аж спину отпустило.

Ай, какой душевный гном! И какой душевный орк… То-то они так душа в душу, язык общий нашли. А уж как замечательно на вопросы Копаня отвечает, любо-дорого послушать.

Я потёр занывшее от предчувствия плечо, которое ещё не забыло о вчерашней лекции Добрынича.

— Копаня, — задумчиво спросил я, понимая, что мне по любому придётся это выяснить, — А что такое ключ-руна?

Тот аж чуть не подпрыгнул, засуетившись:

— Да я же не… Ух, щебеня глубинные! Но как ты догадался⁈ — он изумлённо развёл руками.

— От Дениса-человека услышал, — и я рассказал про того орка на смотре, который потом мутировал. Ирокез ещё обмолвился, что у него ключ-руна точно является силой.

— А, это… — Копаня разочарованно цыкнул.

Поведение гнома казалось странным, и я не мог понять, почему. Пришлось спросить:

— Разве мастер Зот тебе не говорил, кто я?

— Да говорить-то говорил, потому ты и чешешь к троллям… ой, к ограм… да без разницы! — он отмахнулся.

— И мы с тобой можем говорить откровенно?

— Нет, конечно, не будь наивным. Ты зришь то, что нам как раз нужно. А ключи к своему ядру тебе воевода предложит, из бароновых закромов. Но чую я, обычные руны не для тебя. Ни орочьи, ни эльфячьи… ох, и намучаешься ты.

— Да что это такое-то, ключ-руна⁈

— Мог бы и догадаться.

— Да я понимаю примерно, что это такое, но… нет, не понимаю! Слышал, например, про руну «сила»…

— Есть, есть такая.

— Это что, первая руна? — спросил я, — Без неё не смогу волшбу творить?

— Это кто тебе такую чушь сказал?

Я поджал губы, и гном со вздохом продолжил:

— Волшбу так-то даже звери творят, ты наверняка видел. А они что, в рунах мастаки?

Тут я растерялся… Об этом я как-то совершенно не подумал.

— Но тогда что это? Пробудить источник, как я понял, никакой руны не надо.

— Да и волшбу творить, если так подумать… — Копаня крякнул, — Ох, давно я так заумно не болтал.

От его признания я растерялся, а гном беззаботно заболтал ножками, снова замолчав. Мне снова стоило усилий, чтобы не вспылить. А Копаню, кажется, забавляло моё нетерпение.

— Неправильно вы волшбу творите, орки, — вдруг прошептал Копаня, — Да и эльфы, и люди… Ох, неправильно. Потому мы, гномы, вас и сильнее.

— А как правильно?

— Ты вчера-то хоть понял, что такое ядро? Чем яродей отличается от обычного смертного?

— Ну-у-у… когда яродей устаёт до смерти, то подпитывает силы из ядра.

— Не подпитывает, это ядро ему даёт… жизнь спасает. Теперь понимаешь, с какими силами яродеи играют? Что они по краю ходят?

Я настороженно кивнул, потому что на самом деле не особо понимал.

— Ох, верхоёвина. Ты мне скажи — чтоб творить волшбу, тебе каждый раз надо упарываться с этим бревном?

— Не хотелось бы.

— То-то и оно… Ладно, слушай сюда.

Всё оказалось на первый взгляд проще, и в то же время новое знание всё усложняло.

Ключ-руны преследуют яродея всю жизнь. Точнее, их поиск… Потому что без них яродею невозможно развиваться и получать новый круг покрова.

— Ты нулевой, потому что у тебя, считай, нет покрова, — сказал Копаня.

— Но как же… Мне Орчеслав Добрынич сказал, что у меня покров — орочий.

— Мало ли что Орчеслав сказал? А у меня чирей на жопе эльфийский!

Мои глаза непроизвольно скосились, а Копаня расхохотался:

— Но его нет, а буду чушь твою слушать, так вскочит. Получается, есть.

Я настырно продолжил:

— У орка покров ограничен телом, у эльфов аурой, у людей в предметах, а у гномов — в земле.

— Садись, пять, — хохотнул гном, — Вот как станешь первого круга, так и будешь умничать про покров. А до первого круга у яродея вся волшба, так сказать, случайна, пока он не разучит эту треклятую ключ-руну. Их, первых-то, всего, кажется-а-а… — тут он сморщился, пытаясь вспомнить, и стал оправдываться, — Ох, да я учился как бы не очень вот прям.

— Сила?

— Ага, одна из них. Они у всех народов-то произношением только и отличаются, — Копаня стал загибать пальцы, — Интеллект, мудрость, выносливость, и там ещё… Дух, вроде? А, и ловкость.

— И всё? А почему же некоторые не могут найти свою ключ-руну?

— Да вот все вокруг дурачки, представь себе? А ты тут такой умный объявился, сейчас мигом всё найдёшь.

Я лишь поджал губы. Как мне везёт на учителей со скверным характером.

— Потому и не могут найти — то слово не подходит, то сил прожечь руну не хватает, то ядро с покровом отличаются, а то и вообще какая- особая ключ-руна нужна. Древняя, особая, которую давно забыли, и никто её не знает.

Едва он всё перечислил, как у меня сразу появилась куча вопросов. Копаня, заметив это, сразу выставил руки:

— Стой, у меня ж язык не гранитный!

Я как открыл рот, так и закрыл. А гном усмехнулся:

— На втором круге уже веселее. Ключи-то для него уже другие, более редкие… И вот тут-то и начинаются секреты великих родов. А на третьем как, представляешь?

— Ключ-руна нужна на каждый круг?

— Вот именно, — Копаня похлопал себя по животу, — Ты думаешь, чего эти князья все женятся-переженятся, то сыновей-дочек сватают, то сами сватаются? Ищут способы вызнать чужие секреты… А как это сделать? Либо стать частью рода, то есть, породниться, либо войной пойти да под пытками вызнать. Но последнее император ваш не любит, и хорошо…

— И что, думаешь, огры так и отдадут мне вашу гномью ключ-руну? — прошептал я.

Копаня как открыл рот, да так и закрыл, ошарашенно глядя на меня. А мне так хорошо стало, так легко на душе от того, что я наконец-то прижучил этого скабрёзника своими «мозгами».

Мой кулак тут же воткнулся в плечо Копане:

— Ну что, счёт один-один, душевный?

Гном только цыкнул, без улыбки.

— Ты много-то не болтай, Грецкий. Дело серьёзнее, чем ты думаешь, и цена у него — весь Урал. Ядра разные бывают, и руны разные… Принеси, что велено, и долг твой исполнен будет.

Я в ответ промолчал. Действительно, большая цена у дела, раз одного лишь зелёного новичка посылают.

— Не могут гномы сойти с Урала, пойми, — сразу уловил мою мысль Копаня, — У нас своя ноша, у тебя своя.

— Да ясно, не переживай ты, батька Тяженич, — усмехнулся я, — Прикипел я к вам, гномам, всей душой. Сделаем в лучшем виде!

— Про княжну не забудь.

— Забудешь её, как же.

— Да, Ростовская хороша, не отнимешь. Хотя не как эта, с рынка которая, там хоть подержаться есть за что… Ух! Ой…

Тут Копаня вдруг вскочил со скамейки и вытащил такой же, как у меня, камушек иолита, только намного меньше. Он вдруг озабоченно посмотрел на него.

— Так, мне уже пора, Грецкий…

— Стой, он и время показывает?

— Ну ты даёшь, это ж инструмент! Конечно, показывает.

— Вот ни хрена не показывает, — прикинулся я дурачком, поднимая свой.

Копаня сразу же раскусил моё желание получить ещё одну руну на халяву, но по-доброму рассмеялся.

— И правильно, верхоёвина, тащишь эльфа за уши, не раздумывая, — он ткнул пальцем на иолит, — «Ал-ге» — «успевать». Запомнил?

— Ал-ге, — сказал я, и вдруг иолит словно взбесился. Затрясся, подпрыгивая на цепочке и дёргая руку, а жёлтый круг под ним заметался в разные стороны, кружась при этом.

— Ух, ё, ни разу такого не видел! — Копаня заворожённо вытаращился на иолит, — Куда ж ты так опаздываешь-то⁈ Вроде небесные глыбы на нас не падают.

Мы оба тут же вытаращились на небо. Но нет, громадных астероидов, от которых мне срочно надо спасаться, не наблюдалось. Я заметно запаниковал, испуганно держа иолит словно ядовитого паука, который если вывернется, то мне конец.

— А он не ошибается?

— Сдурел, Грецкий? Волшба ведает всё!

— Копаня-а-а-а! Чего делать-то?

— Верхоёвина ты тугодумная. Руны помнишь?

— Эз-ле! — тут же выдал я, старательно воображая, что мне надо найти… эээ… а что мне надо-то? Так, камень, покажи, куда именно я так не успеваю.

Иолит, перестав дёргаться, тут же застыл острым уголком куда-то в сторону Качканара.

— И-и-и? — только и вырвалось у меня.

— Беги, Грецкий, беги!

31.08.25

Конец 1го тома.

Второй том тут — https://author.today/reader/485368/4558096