Клич стаи

Глава 25

– Думай, что говоришь!

– Ты знаешь пророчество, мастер. Не рожденный миром явится умирающим усталым путником. Предстанет обычным смертным, чистым от скверны, но горе тем, кто не узнает посланника. Не увидит суть его. Ведь быть ему мерой каждому по делам в жизни его. И не будет под солнцем места, способного скрыть от взгляда его. Не будет проступков и замыслов, творимых в тени недоброй воли, потому как будет он видеть не видимое, слышать не сказанное. Огонь и меч – для погрязших в грехе, защита и справедливость – для живущих в мере. И суд его будет страшен…

– Хватит повторять мне эти бредни! Наслушался в яслях шепотов у костра и теперь во всем необычном видишь следы пророчества. Такое поведение простительно «мясу», но никак не вождю стаи! – едва сдерживая раздражение, пророкотал Кармат, бросая в костер очередную порцию сушняка. Не слушая ворчания наставника, Юрган завороженно смотрел на огонь и отстраненно повторял детские страшилки.

– Но будет суд справедлив, потому как имя ему – Вещий…

Тяжело вздохнув, старый наставник покачал головой.

– Никогда бы не подумал, что старые байки могут так засрать голову. Юрган, очнись! Я, конечно, понимаю, что в этом чужаке много странностей. Но нельзя быть таким… наивным. Ты еще очень молод и мало повидал в этой жизни, но поверь мне, и не такие бывают совпадения… И видеть в первом встречном Вещего, это… ну детство какое-то, честное слово.

– Скажи, Кармат, ты много видел людей без имплантата? Даже небесники и те поголовно используют умное железо. Кстати, Мешочник лично сканил его и не нашел в нем ни грамма железа. Ты не веришь старому трофейщику? – спросил молодой вождь, отстраненно осматривая караван, остановившийся на привал.

Грузовые рипперы усаживались на обочине и застывали неподвижными колоссами, возвышающимися над лагерем скальными утесами.

Легионеры шумели, обустраивая лагерь. С криками устанавливались шатры. Легионы кибов сворачивались в неподвижные коконы, засевали окружавшее пространство пятнами плотно пригнанных серых валунов.

– Трофейщику верю. Но вот за треп о северном секторе Платиновых… и паленого модуля не дам.

– Ладно. А снаряжение? Все надписи сделаны неизвестными символами. А оружие? А кибы? Техно не знают о таких механизмах. Металл, из которого изготовлены его вещи, не имеет спектрального маркера секторных конвейеров. А его манера боя? Ты много видел таких бойцов? Тебе этого мало?

– Ты так говоришь, будто щупал всю снарягу в мире. Да он может быть кем угодно… даже, например, беглым небесником! Вот поэтому его кибы и отличаются от наших, и снаряжение качественнее…

Кармат продолжал сыпать доводами, но Юрган ходил уже третий день словно пришибленный и все бросал в сторону чужака напряженные взгляды. И это наставнику очень не нравилось.

К костру подошел глава техно. Присаживаясь на землю, Витас аккуратно поднял полы хламиды и, расправив новые узоры тысячника стаи, стал прислушиваться к беседе. И когда повисла пауза, добавил свое мнение.

– Я тоже думаю, что он небесник. Ведь только у них есть оружие, убивающее на расстоянии.

– Так почему мы сразу не спросили, что ему нужно? – удивленно спросил Юрган. – Зачем прикидывались, что поверили?

– Зачем? А нам-то какое дело? Хочется прикинуться местным, да ради бездны, пусть будет хоть Смотрящим из другого сектора. Кто мы такие, чтобы вмешиваться в игры небесников? Тем более настойчиво ковыряться в темной истории, оно надо? Вдруг еще сдернет раньше времени, а нам лишний боец – как воздух. Вот дойдем до пограничной заставы, а там пусть убирается куда глаза глядят.

Погруженный в невеселые мысли молодой вождь поднялся. Проверив коленные сочленения от попадания мелкого мусора, постучал по броневым сегментам.

– Пойду, пройдусь по лагерю, посмотрю, как все устроились.

Провожая молодого парня задумчивым взглядом, старый ветеран раздраженно цыкнул.

– Не нравится мне такой расклад.

– Кто же знал, что он так западет на чужака, – степенно ответил Витас, провожая удалявшуюся фигуру прищуренным взглядом.

– Этого нельзя допустить. Если потеряем влияние, то вся работа насмарку.

– Может быть… завалить чужака, пока не поздно? – спросил Кармат, не поворачивая головы. – Нет человека, нет проблем.

– Кто-нибудь да проболтается, и тогда с Юрганом начнутся трудности, – задумчиво ответил Витас.

Спустя несколько минут напряженной тишины, когда собеседники прикидывали в голове различные планы выхода из ситуации, техно сказал:

– Тут нужно действовать тоньше, умнее. Нужно сделать так, чтобы он сам разочаровался. Отвернулся. И тогда воспитаем, как нужно только нам.

– Легко сказать, разочаровался. Он едва ли не в рот заглядывает чужаку, а сегодня, представь себе, завел разговоры о Вещем.

– Это плохо. Нужно решать проблему быстрее… Кстати, что там за история с «мясом»?

– Да какая история, Чужак пристал с расспросами по поводу рабов, не прошедших барьер, ну я ему и сказал, что пойдут на трофеи, потому как больше ни на что не годны. Он побледнел и долго расспрашивал про барьер, об аудиках, минималах, квадрах. А потом выдал такое, что мои легаты едва животы не надорвали, смеясь над шуткой. Говорит, что сможет заставить «мясо» выстоять против боевого тарана кибов. Пытался на пальцах объяснить, что мы неправильно воюем. Представляешь, пять децем глухого «мяса» против двух децем кибов?! Даже легатам третьей линии приходится несладко, а тут «мясо». Ох и смеялись мы… Обиделся. Спорить предложил.

– Соглашайся на спор. Есть идея…

Вытанцовывая вокруг пальцев, блестящий росчерк скользил словно живой. Прозрачный, как слеза, камень казался невидимкой, но стоило ему поймать блик света, как внутри оживала туча искр. Оторвав взгляд от завораживающего мерцания, Юрган тяжело вздохнул. После разговоров с наставниками было тяжело. Они не хотели его понимать, и даже решили принять этот дурацкий спор. Судя по ухмылкам и какими они обмениваются взглядами, надеются его выиграть. Наивные.

Он держит в руках доказательство того, что наставники проиграют. Или ему пойти и все рассказать?

Забытый и чудом не потерянный «подарок» напомнил о себе довольно странным образом.

В очередное утро, собираясь пройтись с проверкой по каравану, подпоясывая рубаху из грубой холстины, Юрган рванул застежку широкого ремня. С жалобным скрипом выделанной кожи пояс затрещал, и с мелодичным звоном из него вывалилось что-то блестящее. И каково же было его удивление, когда в прозрачном предмете с округлыми формами он узнал речной голыш.

Но вместо серой поверхности со светлыми прожилками белой породы, он всматривался во множественные отражения себя внутри прозрачного камня.

В то утро на него накатила жуткая депрессия. И воспоминания. Образы, голоса накрыли сплошным покрывалом, и он ходил как чумной. Терзая и не отпуская весь день, память подсовывала все новые и новые подробности. В мозгах прояснилось, словно обдало чистой водой, и все воспоминания заискрились полнотой и деталями.

Детство в яслях. Первая драка у котла. Грустные глаза Деми. Безумный взгляд ведьмы. Разочарование после долгих разговоров со старухой. Запах любимых волос и грусть в глазах. Сладкий привкус на губах и печальная улыбка на прощание. Щемящая боль в груди, когда часть души уходила в окружении старых ведьм.

Ощущение холода в кулаке и слова ведьмы в ушах:

«Ты никто, звать никак. Вселенная равнодушна к тебе. Но если ты хочешь все изменить, то не теряй этот камень. Придет время, и он даст возможность. Сделай правильный выбор… не упусти свой шанс, мальчишка».

Все сошлось. Камень. Чужак. Теперь ход за ним. А что может он?

Даже зная дословно легенду о Вещем, старые наставники не разделяли его восторга. От костяка стаи остались жалкие крохи и «мясо», от которого было больше хлопот, чем пользы. Поэтому мастер Кармат с Витасом настаивали на идее стать лагерем возле ближайшего приграничного города. Вызвать посредника и слить все барахло за треть цены. Прибыль разделить между выжившими и разбежаться в разные стороны.

И самое паршивое в этом предложении было то, что большая часть ветеранов разделяют это мнение.

У жалкого огрызка стаи, который сидит на таком богатом караване и куче трофеев, нет будущего. Еще странно, почему они живы и нет больше нападений. Но скорее всего, это временно. И чем ближе они будут пробираться к обжитому пограничью, тем больше вероятность, что вскоре им предстоит стать лакомой добычей для более многочисленных голодных стай. А там даже два таких бойца, как молодой вождь и чужак, не смогут остановить все стаи приграничья.

Понять опасения людей поредевшей стаи, не желавших быть растерзанными многочисленными врагами, был понятно и объяснимо. Но с другой стороны, у них был очень серьезный шанс стать чем-то большим, чем просто «вольником» Осириса.

Юрган чувствовал, знал это. Ощущал всем нутром, что стая должна сохраниться. Стать самой сильной. Для этого стоит всего лишь принять то, что чужак… Вещий! А когда по Осирису пройдет слух об ожившей легенде, то люди бросятся под его тотем, пойдут за живой легендой, несмотря ни на что!

Но это в его представлениях. А в жизни получилось все по-другому. Ему никто не верит. Даже не хотят пытаться верить. Но тогда остается заставить всех стать под его начало. Под начало Юргана, а там уже убеждать всех, что они сражаются за легенду, за веру в лучшее будущее. Если все правильно подать, тогда он сможет собрать такую стаю, что будет дрожать земля! Под его началом и с верой в Вещего соберется самая большая армада «вольников». Легионы стаи пройдут победным маршем по всему Осирису. Поглощая сектор за сектором, они сместят всех Смотрящих, и… он станет единственным наместников на всей планете. Тогда и небесникам придется с ним считаться. Как там ведьмы говорили? Небесникам нужен непрерывный поток кортекса. А у кого будут все нити управления? У Юргана! Поэтому с ним будут считаться.

Но это мечты, мечты…

Для их исполнения нужно для начала убедить стаю принять чужака. И тут надо действовать осторожно. Его авторитет не оспаривался, ведь его поддерживали наставники, но вот вздумай он пойти против их воли, как там повернется, никто не знает. Начни Юрган своевольничать, да еще вразрез с интересами легионеров и техно, – сразу найдутся недовольные, которые попытаются сместить его или начнут сами уходить при первом же удобном случае. Как сообщил Кармат, Хромой был жутким скупердяем и заключал только короткие контракты.

Вот и приходится гадать Юргану, как срастить все интересы в один клубок, и чтобы он катился в нужную сторону. Ведь еще оставался сам чужак. Как он представился – Косяк.

Еще одна проблема, которая никак не могла решиться сама собой.

Чужак охотно шел на контакт, общался на любые темы и вел себя, как простой вояка. Первую неделю ходил по каравану пришибленным на всю голову. Но быстро освоившись с речью, стал совать свой любопытный нос во все щели. Живо интересовался всем на свете. Его можно было увидеть как возле костра с легионерами, обсуждающих тот или иной прием, так и в шатрах техно, где тот, налаживая контакты с младшими операторами, обсуждал тонкости управления и контроля над децемой мечников.

Спустя неделю Косяка уже воспринимали как своего, простого легионера. Но никто не видел в нем человека-легенду. Таинственного и могущественного Вещего. Вот это и была основная трудность. Нужно заставить людей увидеть в Косяке не весельчака, а того, кому вскоре поклонится вся планета. Но как это сделать? Он не знал. До недавнего случая. Обычный спор должен оказаться судьбоносным.

При помощи него Юрган хотел решить все проблемы одним махом.

Косяку, для подтверждения своей правоты, было предложено использовать всё выжившее в бойне «мясо». Если его «подразделение» выдержит прорыв децем кибов, то ветеран, старший легат легионеров, пойдет к нему в ученики и будет в послушниках целый сезон. Но если Косяк проиграет, то он расстается со своим чудо-оружием – двумя палицами, прошибающими со ста шагов броню «секача».

Вскоре должно все решиться. Осталось всего лишь четыри недели.