Кая. Полукровка

Глава 14

Спасением от удушения стал гвардеец, буквально вырвавший меня из рук королевича. Придерживая за шкирку, он оттащил меня на пару шагов назад и встал между нами с царствующей особой.

– Ваше высочество, что происходит? Это же ведьма, персона, объявленная в королевский розыск! Она опасна! Соблюдайте дистанцию!

Королевич расширил глаза и расплылся в искренней улыбке:

– Ведьма? – воскликнул он, хватая меня за плечи. – Ты всё-таки стала ведьмой! А я знал, я верил! Никогда в тебе не сомневался!

– Ваше высочество! – гвардеец снова вклинился между нами. Королевич прожёг его взглядом и указал на дверь:

– Пошёл вон! Оставь нас одних!

Клайв возмущённо набрал в грудь воздух, и остался стоять на месте.

– Никак не могу, ваше высочество! Я принадлежу королевской гвардии и, находясь рядом, головой отвечаю за вашу безопасность. Эта особа объявлена в розыск, и считается особо опасным преступником...

Королевич закатил глаза и театрально прикрыл пальцами глаза.

– Никакая она не преступница, не городи чепухи. Я сам объявил её в розыск, потому что потерял с ней связь, так что будь добр, оставь нас одних.

Я ошарашенно выглянула из-за гвардейца и внимательно всмотрелась в королевича. Стройный, статный парень лет двадцати, идеальная осанка. На белую рубашку надет красный узкий пиджак по колено со стоячим воротником и застёгнутый на одну позолоченную пуговицу. Длинная шея. Тёмно-русые волосы собраны в короткий хвост на макушке. Узкие, миндалевидные глаза и характерный нос с горбинкой. Что-то знакомое действительно было в этом лице, но оно ускользало от моего внимания, не давало на себе сосредоточиться...

– Рю?.. – выдохнула я, выходя вперёд. – Быть не может. Рю?! Рю-ю-ю?!!

Я заорала не своим голосом и запрыгала на месте от радости. Да, точно! Я узнала, узнала! Это Рю!

– Да развяжите меня в конце концов! – кричала я, не переставая прыгать. Рю уже присел за моей спиной, чтобы рассмотреть узел на запястьях. Гвардеец стоял истуканом, видимо, совсем ошарашенный происходящим.

– Что стоишь, капитан? – рявкнул королевич. – Убери эту верёвку сейчас же! Зачем она вообще понадобилась? Кая что, сопротивлялась, и её пришлось силой тащить во дворец?

– Вообще не сопротивлялась, – жалобно заверила я. – Я даже понять не успела, что происходит, когда он меня связал.

Клайв медленно подошёл ко мне и, достав из чехла на поясе короткий нож, освободил руки. Запястья чесались и саднили, на них осталось уже несколько красных, покрытых тонкой коркой следов. Рю взял меня за ладонь, внимательно осмотрел и покачал головой.

– Так, гвардеец. Вели стражам за дверью привести врача – и свободен.

– Ваше высочество, прошу заметить, я действовал согласно уставу...

– Заметил. А теперь иди.

Гвардеец отсалютовал, стукнув себя кулаком в грудь, развернулся на пятках и, чеканя шаг, вышел в коридор. Только единыжды он остановился на пороге, чтобы последний раз коротко поклониться королевичу. Моя бурная радость сменилась замешательством. Пока не хлопнула дверь, мы с Рю молча стояли друг напротив друга. Он гладил меня по ладоням, внимательно осматривая раны. А я следила за движениями его пальцев в попытках собраться с мыслями.

– Как это понимать? – тихо спросила я, когда в зале воцарилась тишина. – С каких это пор ты стал королевичем?

– Всегда был, – просто ответил Рю, заглянув мне в глаза. – Просто боялся, что если узнаешь, то... станешь относиться по-другому.

– Рю... – я улыбнулась. Глаза предательски увлажнились, и я опустила их к полу. – Хотя бы имя настоящее?

– Рюрик, – он попытался снова поймать мой взгляд. – Полное имя – Рюрик. Но меня всегда называли Рю.

Я отвернулась, пряча выступившие слёзы то ли радости, то ли облегчения. Он взял меня за подбородок и заставил поднять лицо. Тогда я просто ткнулась носом в его плечо и дала себе волю разрыдаться, громко, в полный голос, словно маленький ребёнок. Он сел на пол, прямо здесь, посреди ковровой дорожки, притянул меня к себе, обнял и стал нежно, медленно гладить по волосам.

По традиции имена королевских детей не предавались широкой огласке до тех пор, пока их поколение не придёт к власти. Это не значит, конечно, что имена эти хранятся в строжайшем секрете, но их не упоминают в газетах или книгах, не объявляют на приёмах, а потому большинство не приближённых ко двору людей даже не догадываются, как зовут королевичей и королевн. Впрочем, даже если бы я знала, что один из королевичей называется Рюриком, неужели он один такой на всю страну? Нет, даже тогда я бы ни за что не заподозрила в нём человека высоких кровей. Мы вместе воровали яблоки у соседей, пугали лошадей в конюшне торговца, мама кормила нас супом со вчерашним хлебом на обед. Мы лазали через заборы и прятались в ветвях деревьев, забирались на крыши самых высоких домов, и ни разу у меня даже подозрения не возникло, что он хоть чем-то мог отличаться от меня.

И вот теперь, спустя столько лет оказывается, что он меня искал. Объявив в розыск, как самого опасного преступника. Удивительно, что меня до сих пор из деревни не приволокли ко двору. Интересно, какие слухи пошли бы в Молотушках, если бы явились гвардейцы, повязали ведьму и увезли в соответствии с высочайшей волей? Не захотела бы я после этого обратно возвращаться, вообще изгоем бы стала.

Впрочем, возвращаться я и не планировала. Хватит с меня жизни в глуши.

Когда пришёл врач, я ещё захлёбывалась в слезах. Он не стал задавать лишних вопросов, быстро осмотрел запястья, обработал раны, наложил бинты и так же быстро нас покинул. Рю поднял меня на ноги и, придерживая за плечи, повел к трону, который вблизи оказался просто огромным мягким креслом с высокой спинкой. Настолько огромным, что мы вполне уместились на нём вдвоем. Рю обнял меня одной рукой и прижал к себе. Так не хотелось отрываться! Впервые за несколько лет я оказалась в руках близкого человека и могла хотя бы здесь и сейчас ни о чём не думать. Казалось, жизнь налаживалась. По крайней мере, все угрозы остались позади, а рядом был кто-то, кому я была небезразлична. Это уже много.

– Честно говоря, – сказал наконец Рю, продолжая гладить меня по растрёпанным волосам, – я надеялся, что ты будешь радоваться, встретив меня.

– Это я так радуюсь, – шмыгнула носом, оторвалась от него и попыталась поправить причёску. – Ты просто не представляешь, сколько всего со мной произошло за последние двое суток. Получила вольную от своего Ведуна, сбежала среди ночи из своей деревни, пережидала ливень ночью в лесу, доехала до столицы в телеге на куче сена, спасла девчонку от насильников, а потом оказалась арестована отцом одного из насильников, который пытался меня незаконно заточить в камеру на месяц за просто так! Ещё и эта листовка с розыском... Не удивлюсь, если я поседела за это время!

Он внимательно осмотрел мои волосы, и, поджав губы, отрицательно покачал головой:

– Седины не наблюдаю. Прекрасные чёрные волосы, как и десять лет назад. – Рю на мгновение замялся и тяжело вздохнул. – Слушай, прости меня за эту ориентировку. Я даже предположить не мог, что они воспримут ребёнка в розыске как опасного преступника. И тем более не думал, что наложится на такие обстоятельства...

– Ничего, я понимаю. Честно, даже очень рада, что тот гвардеец привёл меня к тебе. По крайней мере, теперь я хоть не совсем одна в этом огромном городе.

Он крепко сжал плечо, и из моей груди невольно вырвался новый всхлип.

– Всё позади, моя хорошая, – прошептал он, и его дыхание коснулось моих волос. Кровь прилила к щекам. Я хихикнула:

– Если бы при нашей последней встрече мне сказали, что, когда я увижу тебя в следующий раз, мы будем вот так сидеть в обнимку, ни за что не поверила бы.

Он тихо рассмеялся в ответ:

– Ага, а я бы вообще сказал: «Фу, какая гадость!» – и потом ещё неделю держался бы от тебя на расстоянии вытянутой руки.

– А Диля с Нурой после этого год бы нас женихом с невестой дразнили.

Рю фыркнул:

– А они и так! Просто я им пригрозил хорошенько, вот и молчали.

И мы дружно расхохотались.

– Хорошо-то как... – прошептала я, пристроившись у него под мышкой и прикрыв глаза. – Я тебя не отвлекаю от важных государственных дел? Понятия не имею, чем заняты трудовые дни королевичей.

– Всё в порядке. Сегодня я весь твой. И вообще всегда, когда я тебе нужен.

Сердце замерло на мгновение. Глаза сами собой распахнулись, а брови напряглись.

– Мы ведь не виделись столько лет, – я оторвалась от Рю и внимательно посмотрела на него. – Почему ты со мной.. такой? Я же тебе сейчас как чужой человек.

– Глупости какие, – улыбнулся он, подперев голову кулаком, а локтем уткнувшись в спинку трона. – У меня в жизни не было друга ближе тебя. А дружба, она, знаешь, как хорошее вино. С годами становится только ценнее.

Я задумчиво покивала, хотя что-то продолжало меня смущать.

– Собственно, – продолжил он, став каким-то непривычно серьёзным, – я поэтому тебе и не говорил про своё, так скажем, происхождение. У меня из-за него не получалось толком ни с кем дружить. Меня то боялись, то дразнили, то лебезили передо мной.

– Лебезили, – прыснула я. – Ну ты и выразился.

– А как это иначе назвать? Такое ощущение, что у некоторых людей лебезение в крови, талант от рождения.

– Не могу даже представить себе, сколько ты в своей жизни сталкиваешься с... лебезением.

– Будто перед ведьмами не заискивают! Как по мне, так даже больше, чем перед королём. Ведьм у нас народ уважает.

– Скорее боится, – вздохнула я. – Боится и тихо ненавидит. Услугами нашими пользуются, а потом заглаза такое говорят, что волосы дыбом встают. Вот ты про шабаши когда-нибудь слышал?

– Конечно, – он вытянул лицо в наигранном удивлении. – А разве ты никогда на них не летала?

Я ткнула его кулаком в рёбра.

– Летала. На метле. Голая.

– О! – воскликнул Рю. – В следующий раз возьми меня с собой!

Я снова ткнула его в рёбра, и он, засмеявшись, поднял руки в знак добровольной сдачи. В это мгновение я окончательно убедилась: передо мной действительно тот самый Рю из детства. И расслабилась.

– Слушай, а где ты взял мой портрет? Тот, который на листовке был.

Он поднял брови и почесал затылок.

– Так он у тебя дома висит же. Ты извини, что без просу заходил... Туда раз в неделю уборщица приходит, чтобы ничего не испортилось...

– Стоп! Стой-стой-стой. Подожди. Что? У меня дома? Уборщица? Ты имеешь в виду тот дом, в котором я жила восемь лет назад?

– Да, я имею в виду тот дом. Ты долго не возвращалась, и я попросил присмотреть за ним. Надеялся, что однажды ты всё-таки вернёшься.

В горле встал ком. После двух безуспешных попыток его проглотить, я обнаружила, что по щекам уже снова текут слёзы. Я закусила губу и обняла Рю.

– Ни за что не догадалась бы проверить тот дом, – вздрагивая от всхлипываний призналась я. – Уже давным-давно мне кажется, что он остался в прошлой жизни и совсем мне не принадлежит.

– Он твой, – прошептал Рю мне на ухо. – Хочешь, принесу ключи?

Я подняла голову, тыльной стороной ладони вытерла слёзы и покивала.

– Тогда жди здесь. Ты голодная? – я снова покивала. – Вон, видишь стол? Бери, что хочешь. Сейчас вернусь.

И он оставил меня одну в огромном тронном зале. Странная обстановка для встречи двух старых друзей, ничего не скажешь. Ещё пару минут после того, как Рю ушёл, я посидела на троне, после чего встала и потянулась. Всё тело гудело то ли от усталости, то ли от стресса, то ли от синяков и ран. Желудок, однако, в свою очередь деликатно напоминал о том, что завтрака у меня не было, а время уже глубоко обеденное, так что я пошла в ту сторону, куда указал Рю – к прямоугольному столу со стульями. Он оказался уставлен самыми разнообразными закусками: бутербродами, нарезкой из фруктов, овощей, сыра и мяса, крошечные кусочки слоёного теста с разными начинками, фаршированные яйца, помидоры и перцы, разнообразные рулеты, и ещё какие-то совершенно незнакомые мне блюда. Брови сами поползли наверх от вида всего этого изобилия.

– Хорошо быть королём... – протянула я и приступила к трапезе.

Жизнь определённо налаживалась. Тело моё было в этом абсолютно уверено: ему тепло, вкусно и сытно, и где-то неподалёку его ждал собственный дом. А вот душа была не на месте. Но её мнения в тот момент никто не спрашивал.

Мы с Рю засиделись до самой темноты. Вспоминали детские шалости, рассказывали, как прошли последние годы и много сокрушались, что не сохранили никакой связи. Он признался, что в те далёкие времена не смел искать меня просто потому, что общение наше не было согласовано с волей отца. Каждый день он сбегал из дворца, чтобы шататься со мной по улицам города, а по вечерам получал нагоняй от воспитателей, нянек и, в конце концов, родителей. А когда понял, что уже имеет право и сам объявить меня в розыск, ниточки для поиска остались далеко в прошлом. Собирался даже устроить перепись ведьм по стране в надежде, что я выполнила своё детское обещание, став настоящей ведьмой. Останавливала его только неуверенность в том, что это действительно произошло.

– А я и не помню уже, что собиралась стать ведьмой, – заметила я, полной грудью вдыхая свежий ночной воздух.

Мы шли по тёмным улицам, освещённым только полной, толстощёкой луной, как раз взошедшей над городом. Повсюду стрекотали страдающие от бессонницы кузнечики, да изредка попадались подвыпившие мужики, ищущие дорогу домой. Рю упёрся, дескать, не пущу тебя одну по ночи гулять, опять во что-нибудь вляпаешься, я тебя знаю. Замечание мне показалось резонным, и спорить не стала.

– Ну, сначала ты собиралась стать магом. Но мама почему-то убедила тебя, что это категорически невозможно. Тогда ты сказала, что станешь ведьмой и превратишь Дилю с Нурой в лягушек. По-моему, их эта угроза не сильно испугала.

– Посмотрим, что они скажут, когда увидят меня такой, какой я стала, – мрачно усмехнулась я. – Знаешь, как круто у меня получается страху наводить? У меня вот где все были! Две деревни – поголовно!

Я потрясла кулаком, демонстрируя степень строгости, в которой находились мои деревни. Рю усмехнулся.

– Верю! Ты всегда умела шороху навести, когда нужно было.

Показав ему язык, я вздохнула.

– Если честно, я приехала не просто так.

– М-м? В чём же причина?

– Я до сих пор хочу стать магом. Меня аж трясёт от волнения, когда вижу плоды их трудов... На той неделе к нам приезжал один... настоящий маг. Студент из училища. Боже, я как увидела его книгу, как он увлечённо работает со своим проектом, так эта идея превратилась в навязчивую мысль. А ещё, он рассказал мне, что девочек тоже берут... А теперь, когда я знаю тебя... то есть, что ты... ну, понимаешь...

– Королевич. Я понял. А что это меняет?

– В училище всех подряд не берут, там нужны связи, имя... Вот я и подумала: ты мне поможешь?

Он расхохотался. Громко, задрав голову к небу. Я сначала непонимающе хлопала ресницами, потом обиженно поджала губку.

– Что такого смешного я сказала?

– С чего ты взяла, что там нужны какие-то связи, глупая?

– К-как, это в-все знают... – я даже начала заикаться от вспыхнувшей внутри неуверенности в собственных убеждениях. – М-мама говорила...

– Так, а что ещё тебе мама говорила? – он промокнул запястьем выступившие от смеха слёзы.

– Ещё... нужно много заплатить... но теперь у меня есть дом, я могу его продать...

Рю застонал.

– Каечка, хорошая моя, выбрось всё это из головы. Образование совершенно бесплатно, его давно оплачивает корона. Ты что думаешь, государству не нужны толковые маги? Да они сейчас в дефиците! Они же везде. И в медицине, и в науке, и в промышленности, и в строительстве... везде, понимаешь? Поэтому корона оплачивает все расходы магучки, от и до. Чтобы поступить, нужно просто экзамены сдать – и всё.

Я остановилась, как вкопанная, готовая снова зареветь. Рю обернулся и вопросительно посмотрел на меня.

– Ты серьёзно? – просипела я не своим голосом. – Почему ты мне раньше не говорил об этом?

– Раньше я и не знал, – он пожал плечами, подошёл, взял меня за руку и повёл дальше. Улицы начали казаться смутно знакомыми.

Было неуютно. Неудобно как-то. Рука безвольно болталась, крепко сжатая крупной мужской ладонью, и я никак не могла подстроиться под его шаг. Но вырывать руку тоже было неловко. К тому же, отчасти... конечно, отчасти было приятно.

Я мысленно качала головой. Обалдеть же. Меня провожает домой по ночным улицам, взяв меня за руку, не кто-нибудь! А королевич... Так не бывает.

Впрочем, для меня Рю никогда не был королевичем. Поэтому в моих глазах провожал меня просто друг детства, и ничего больше. Хотя, надо признать, сейчас сердце вздрагивало так, как никогда не вздрагивало в детстве.

Я быстро мотнула головой из стороны в сторону, пытаясь выбросить из неё эти мысли. Вспомнила Майка, сдержала стон вновь вспыхнувшей обиды и огорчения, и сменила тему, чтобы переключиться.

– Слушай, у меня была сумка с кое-какими вещами... Ничего особенного, по мелочи, но хотелось бы её вернуть. Я, если честно, не помню даже, в какой именно момент меня с ней разлучили.

– Это гвардейцы постарались, что ли?

– Ну да... Меня там таскали туда-сюда: то на допрос, то в темницу какую-то, снова допрос, опять подвал... Вот где-то среди всего этого безобразия она и затерялась.

– Понял, – кивнул он. – Ты не знаешь, в каком участке тебя держали?

Я отрицательно покачала головой.

– Нет, не имею ни малейшего представления... Но гвардейца, который меня сюда привёл, зовут Клайв, это я запомнила.

– Хорошо, завтра же тебе вернут твою сумку, – заверил меня Рю. – Кстати, ты говорила, что приехала в город с какой-то девчонкой. А она где?

– Если честно, понятия не имею, – вздохнула я. – Её тоже арестовали тогда и увезли в другой участок. Так что наши пути разошлись... Думаю, это и к лучшему. Я всё-таки одиночка, и не хотела бы привязываться к первому встречному.

– Кая, – укоризненно протянул Рю, и я невольно подняла на него взгляд. Он строго хмурился, и не улыбался даже самыми кончиками губ. Я поёжилась, ощущение было, будто меня отец ругать за шалость собрался. – Я тебя не узнаю! Ты вспомни, что с тобой делали в участке, а теперь подумай, что с ней сейчас может быть! Да ты должна была сразу мне всё рассказать, мы бы давно уже её отыскали и всё утрясли!

Мне стало стыдно. Настолько, что лицо налилось горячей кровью, а в висках запульсировали жилы.

– Прости, – выдавила я из себя.

– Прости, – ворчливо передразнил Рю. – Ладно, до утра это дело подождёт, завтра буду разбираться, чего ты там отчудила.

– Я ничего не чудила, – мой голос превратился в жалобный писк. – Я просто...

– Помню, помню, – Рю улыбнулся и, положив ладонь мне на плечо, остановился. – Ты их просто припугнула. Разберёмся. Мы на месте, кстати.

Я вздрогнула и осмотрелась. За восемь лет улица довольно сильно изменилась, и в темноте узнать её было очень трудно. Но дом действительно оказался тот самый, до боли знакомый, привычный, зовущий. Терракотовые стены, ровно выложенные кирпичом, двухскатная крутая крыша с трубой, два этажа и по два окна на каждом этаже. Дверь посередине. А под окнами заботливо выращенные цветы в старых, ещё маминых горшках. Я прижала ладонь к губам. Уже в который раз по щекам побежали солёные ручьи.

– Не верю, – прошептала я. – Я дома...

– Добро пожаловать домой, – в тон мне шепнул Рю и, обняв аккуратно за плечи, поцеловал в макушку.

Я сделала шаг вперёд, освободившись из его рук, достала из кармана ведьмовского плаща ключи, нашла среди них крупный жёлтый с фигурным язычком, и уверенно вставила его в замочную скважину. Один оборот. Второй. Толкнуть чуть дверь вперёд – щелчок...

Дверь распахнулась.

Рю просочился мимо меня внутрь и хлопнул в ладоши. Тут же плавно засветился большой голубоватый шар под потолком. Моя челюсть отправилась в путешествие к груди.

– Эт-то ещё что такое?..

– Лампа, – Рю улыбался до ушей. – Магическое изобретение. Просто хлопни – и она погаснет. Хлопнешь ещё раз – засветится.

Я хлопала минуты две, не веря своим глазам.

– Магия, – заворожённо глядя на лампу, протянула я. – Понимаешь, почему я хочу в магучку? Это же потрясающе!

– Не то слово, – согласился Рю. – Кстати, о магии.

Он покопался в своей сумочке, которую носил через плечо, и достал из неё небольшой прозрачный шарик, как мне показалось, из стекла. У него была одна вмятина, словно под палец, а внутри, в самом центре клубился туман или дымка тёмно-фиолетового цвета.

– Что это? – спросила я, принимая из рук Рю шарик.

– Это средство связи. Оно настроено так, что если ты с силой нажмёшь на эту ямку, то оно соединится с моим, и я буду слышать твой голос, а ты – мой.

На этот раз я удивилась настолько, что потеряла дар речи.

– Я... это... как... да... нет... – бормотала я, вертя в руках шарик. – Потрясающе...

– Говорят, скоро сделают такой прибор, который сможет соединяться не с одним, а вообще с любым другим, представляешь? И тогда мы сможем общаться с кем угодно на любом расстоянии!

– Магия...

– Она самая. Ладно, моя хорошая. Мне пора возвращаться...

Я положила связующий шар на подоконник и поспешила проводить уже направившегося к двери Рю. На пороге он остановился и, повернувшись ко мне, неожиданно обхватил меня обеими руками и крепко прижал к себе. Я смущенно и неуверенно положила руки ему на спину.

– Я так скучал, – прошептал он. – Ждал тебя все эти годы.

– Прости, что не вернулась раньше, – дрожащим голосом ответила я.

Положив ладонь мне на ухо, он крепко поцеловал меня в противоположную щёку, на пару секунд прижался к ней своей щекой и, шумно выдохнув, отпрянул к двери.

– Звони, если что-нибудь понадобится. И... если просто захочешь, тоже звони.

– В смысле, с помощью той штуки связаться?

– Да, через связующий шар. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи...

Он резко развернулся и быстрым шагом ушёл в темноту и тишину ночных улиц, ни разу не оглянувшись назад.