Каролина. Часть третья

17. Разоблачение

Адриан сидит на высоком барном стуле на кухне и пьет чай. Охра ходит рядом, что-то переставляя в шкафах и тихо бухтя себе под нос о том, что стоило ей отсутствовать несколько дней, а бардак развели такой, будто ее не было пять лет.

Прячу зевок за кулаком и машу им в знак приветствия.

– Как прошла первая смена? – спрашивает Адриан.

До сих пор благодарна ему, что он не стал сильно противиться моему решению идти в патруль. Я бы все равно пошла несмотря на его мнение, но ссориться не хотелось.

– Как будто ты не знаешь, тебе же явно уже все доложили, – с уставшей улыбкой говорю я.

Адриан кивает, делает глоток чая и сообщает:

– Доложили, но мне интересно послушать тебя.

Пожимаю плечами и только сейчас замечаю, как легко это делать без жилета, нагруженного уймой предметов, что прибавляют вес и сковывают движения.

– Нормально. Ничего опасного не заметили. Все было спокойно. Видела живых крыс и мертвую лису.

На моем последнем предложении Охра оборачивается и морщит нос, я в ответ пожимаю плечами, как бы говоря: «Такова жизнь».

– Рад это слышать, – говорит Адриан и переключает внимание на входную дверь.

Она то же мгновение открывается. Брайан входит в дом и, коротко кивнув мне и поздоровавшись с Дейлом, тут же налетает на Адриана:

– Ты выпустил их.

Я хотела идти за сменной одеждой, чтобы отправиться в душ, но не делаю этого, тут наклевывается что-то интересное. Да и совсем не просто уйти из помещения, в котором Брайан не скрывает эмоции. Редкое явление.

Пожалуй, останусь.

– Мы договаривались, – напоминает Адриан.

– Я прекрасно помню про наши договоренности, но если ты будешь вставлять мне палки в колеса, то я никогда не найду предателя.

Я не вижу лица Брайана, но могу наблюдать, как напряжены его плечи. Он так яро ищет тех, кто работает на Поула, что в груди становится тесно – Брайан как можно скорее хочет уехать из Салема.

Адриан щурится и уточняет:

– О каком предателе идет речь?

Тут уже удивляюсь я. Неужели у Адриана отшибло память? Таковы последствия мутации? Мутировавшие теряют возможность говорить, а Адриан на прощание машет белым платком памяти? Ну уж нет. Салемом не может управлять маразматик. А я обратно на «трон» не сяду.

– Издеваешься? – устало спрашивает Брайан. – Я ищу помощников Поула, если ты вдруг забыл.

Адриан бросает на меня напряженный взгляд, медленно отодвигает от себя кружку с дымящимся напитком.

Напряжение сковывает меня.

Что происходит?

Переглядываюсь с Дейлом, тот пожимает плечами так же, как и я, не понимая того, что происходит здесь и сейчас.

Адриан тем временем переводит все внимание на Брайана и говорит:

– Кажется, я знаю, кто предатель.

Тут же подбираюсь и вся превращаюсь в слух. Сердце работает отбойным молотом, а ладони потеют. Я не хочу, чтобы предателя нашли. Перевожу взгляд на напряженного Брайана.

Он уедет.

Он уедет навсегда.

Я не могу думать об этом сейчас, иначе снова начну просить его остаться. Мое душевное равновесие не выдержит очередного отказа.

Перевожу внимание на Адриана, он так серьезен, что становится жутко. В последнии дни мы с ним общались достаточно легко и непринужденно. А сейчас я снова вижу перед собой Люка, который нашел меня в лесу и угрожал оставить там на съедение мутировавшим животным.

Дейл подступает ко мне на шаг, я, в свою очередь, не могу отвести взгляда от Адриана, он медленно поворачивается на крутящемся стуле и смотрит на Охру, которая продолжает расставлять тарелки так, как ее бы это устроило. Она не обращает внимания на наши разговоры и с упоением занимается уборкой.

– Охра, – зовет ее Адриан. – Повернись.

Нет. Не может этого быть.

Плечи девушки каменеют, она замирает с тарелкой в руках.

Не оборачивается.

– Охра, – завет Брайан и по звуку его голоса понятно, что если она не повернется, как велел Адриан, то Брайан пристрелит ее на месте. Он уже достал пистолет и закручивает глушитель. Только этот тихий звук и нарушает тишину, пока Охра медленно, превозмогая боль, оборачивается к нам лицом. По нему ничего невозможно понять. Точнее, я вижу там страх и ноль ненависти или злости. Она смотрит на меня и спрашивает своим тихим голосом:

– Эшли, что происходит?

Если бы я знала.

Я не успеваю ответить, Адриан спрашивает:

– Охра, ты знаешь Поула, сына Беринга из Ротона?

Взгляд бедной девушки бегает по нашим лицам, она прижимает тарелку к груди и говорит:

– Конечно. Он ведь приезжал не так давно, я готовила для него комнату, – она кивает в сторону до сих пор не преображенной спальни. – Вон ту.

Адриан продолжает давить:

– А ты была знакома с ним до этого?

– Нет, – тут же отвечает девушка.

– Ты когда-нибудь видела его в Салеме, кроме того дня? – допытывается Адриан.

Охра снова смотрит на меня.

– Эшли, что вы делаете? Я не понимаю, зачем вы задаете мне эти вопросы? Я просто няня.

Она начинает плакать. Тихие всхлипы оседают на наших плечах, весом в тонну. Почему Адриан решил, что она имеет какое-то отношение к Поулу? Это ведь Охра. Адриан сам привел ее в дом Куин, чтобы она присматривала за Дэймоном.

– Люк, – начинаю я, но Брайан меня перебивает:

– Не вмешивайся.

Охра продолжает с мольбой смотреть на меня, словно я единственная, кто сможет прийти ей на помощь. Она одной рукой стирает слезы, Адриан не спускает с нее внимательного взгляда. Брайан держит девушку на мушке. Дейл и вовсе пытается загородить меня своим телом. Кладу руку ему на плечо и прошу:

– Не надо. Это же Охра.

Дейл остается на месте, но я уверена, что он прикроет меня в случае необходимости, которой я не вижу.

– Я ничего не сделала, – плачет Охра.

Мне жаль ее. Она ведь больше всех пострадала от взрыва, а теперь вынуждена выслушивать обвинения. Более того, на нее направлен пистолет, владелец которого выстрелит, если посчитает нужным, и не посмотрит, что перед ним девушка.

– Ответь на вопрос Люка, – приказывает Брайан. – Или тебе придется отвечать на мои.

В глазах Охры тут же возгорается страх. Она переводит взгляд с меня на Брайана, а потом на Адриана и говорит:

– Люк, я столько времени ухаживаю за твоим племянником.

– Я знаю, – кивает Адриан и тут же бросает вопрос: – А знаешь ли ты, что Деймон мне не племянник?

Охра удивляется, Адриан переводит взгляд на Брайана и говорит:

– Это она.

Охра тут же бросает тарелку в Брайана и, словно никогда не была раненой, срывается с места, она практически сбивает меня с ног. Кричу Брайану:

– Не стреляй!

Ставлю подножку, и Охра летит на пол, я быстро запрыгиваю на нее сверху, тут же выкручиваю руки за спину и прижимаю позвоночник коленом к полу.

– Я не хотела, – плачет она. – Эшли, Люк, я не хотела.

Хмурюсь на ее слезы и, все еще не веря в происходящее, уступаю место Брайану. Он дергает Охру вверх, и та поднимается.

– Я разберусь, – говорит он, подталкивая девушку к выходу.

– Не убивай ее, – прошу я.

Брайан лишь бросает на меня короткий взгляд и выводит Охру из дома.

Тут же поворачиваюсь к Адриану.

– Как ты понял? А если ты ошибся?

Он глубоко вздыхает и объясняет:

– Все было спокойно, пока Брайан не сказал про предателя. Я почувствовал, как сердцебиение Охры ускорилось, она вспотела. Не сильно, но я уловил это. Ее организм выбросил адреналин, хотя она находилась в безопасности, – быстро проговаривает он и проводит рукой по голове.

– Это не доказывает ее вину, – настаиваю я.

Меня слишком часто обвиняли в том, чего я не совершала. Нужно разобраться, а не линчевать девушку на месте.

– Не доказывает, – соглашается Адриан. – Но я даю гарантию, что Охра имеет к предателям прямое отношение. Я специально задал ей несколько вопросов. Реакция тела говорит правду, лгут слова.

Напряженно смотрю на Адриана.

– Ты всегда проделываешь эти фокусы? Считываешь всех нас? Наблюдаешь за тем, как мы реагируем на внешние раздражители?

Адриан глубоко вздыхает и признается:

– Да.

Это нечестно. То есть, когда Брайан зашел в дом, Адриан тут же почувствовал изменения в моем теле? Пульс, дыхание и прочее?

Кажется, что сейчас я стою перед Адрианом совершенно нагая.

– А если я попрошу тебя так не делать?

– Я еще не научился это контролировать.

– Ты знаешь обо мне больше, чем я бы хотела показать, – словно обвиняя говорю я.

– Я никогда не использую эти знания против тебя, – обещает Адриан.

Допустим.

Стараюсь прогнать эти мысли и переключаюсь на Охру.

– Брайан убьет ее, – шепчу я.

Адриан подтверждает мои слова:

– Только если узнает, что это по ее вине ты попала в Ротон в последний раз.

Смотрю на него, как на пришельца.

– Адриан, где твое сострадание? Ты вроде бы против смертей.

– Я поговорю с Брайаном, – обещает он.

Дейл, который все это время молчал, вдруг выдает:

– Да прекратите вы уже называть друг друга настоящими именами. Невыносимо.

– Для Брайана это уже не проблема, – спокойно говорит Адриан, провожая взглядом Дейла, который прошел и плюхнулся на диване.

– Что ты имеешь в виду? – не понимая, спрашиваю я.

Адриан медленно возвращает внимание на меня:

– Он тебе не говорил?

– О чем?

– Брайан рассказал Элли про то, кем является на самом деле. Он спас тебя. Его безопасность взамен твоей.

Плечи опускаются, и я обреченно качаю головой.

Он снова все усложняет.

Чертов Брайан!

Прошу Адриана:

– Пожалуйста, сделай так, чтобы Брайан не убил Охру. Он может погорячиться…

– Брайан всегда действует с холодной головой, – возмущенно причитает Дейл.

Адриан смотрит мне в глаза и говорит:

– Это было раньше, Дейл, в другой жизни, пока не появилась Эшли.

Разворачиваюсь и ухожу в комнату, чтобы собрать вещи и смыть с себя следы патрулирования.

Даже не хочу думать, как мое существование влияет на Брайана, он и без посторонних дал мне увидеть это своими глазами. Вся проблема в том, что я понимаю причину его отъезда, но от этого понимания мне не стало легче.

Перед глазами все время стоит лицо Охры, девушка плачет, и я почему-то верю ее слезам, но также я верю в новые умения Адриана. До этого момента они его не подводили.

Меня напрягает то, что я не понимаю, почему Охра могла бы работать с предателями? Какой в этом смысл?

Собираю вещи и ухожу в ванную, стоя под душем, снова призываю мысли об Охре.

Благодаря Адриану она стала жить лучше. Ей предоставили работу и крышу над головой. Она ни в чем не нуждалась. Все оплачивала семья Куин.

Нет.

Охра не может быть предательницей, ведь Поул сказал, что обзавелся помощником давно, когда отдал меня обратно отцу. Охра тогда была еще совсем маленькой. Сколько ей было? Лет десять-тринадцать? Вырубаю воду и вылезаю из душевой. Быстро одеваюсь, дважды вставляю ногу не в ту штанину, злюсь на это, но все же справляюсь с задачей. Выхожу из ванной, быстро залетаю к себе, заметив, что Дейл уснул на диване, надеюсь, он хотя бы успел помыться и перекусить. Натягиваю ботинки и выбегаю из дома.

Где бы Брайан мог пытать Охру и не быть при этом замеченным другими? Конечно, у себя дома. Со всех ног несусь туда, опасаясь, что он уже сделал непоправимое.

Дыхание сбивается уже возле заветной двери. Солнце палит во всю, у меня волосы почти высохли, пока я бежала. Уверена, что похожа на чучело, ведь я даже причесаться не успела.

Хочу влететь в дом без стука, но тупо врезаюсь в дверь, она заперта. Черт!

Колочу что есть силы руками, разворачиваюсь спиной и пинаю дверь до момента, пока не слышу щелчок.

Запыхавшись, оборачиваюсь, дверь открывается. На пороге стоит Брайан с закатанными до локтей рукавами, это уже не хорошо. Отталкиваю его с пути и прохожу в дом, вижу ноги Охры, они торчат из кухонного проема. Подбегаю ближе и с ужасом смотрю на тело девушки. Поворачиваюсь к Брайану, который уже практически вплотную подошел ко мне и луплю его по груди кулаками.

– Да перестань ты уже убивать людей!

Пару раз он уворачивается, а потом хватает меня за запястья и поворачивает так, что я оказываюсь прижатой спиной к его груди.

– Прекрати, – выдыхает он мне в самое ухо.

– Это ты прекрати убивать женщин на этой проклятой кухне! Хелен, теперь Охра…

– Охра жива, – спокойно говорит он.

Расслабляюсь, но не спешу отходить. Мне так приятно, что Брайан обнимает меня, хотя, по факту, это вообще не объятия.

– Почему она валяется у тебя на кухне? – как можно спокойнее спрашиваю я, хотя он точно чувствует, как сердце барабанит в груди.

– Потеряла сознание.

Бедняжка.

– Из-за боли?

– Из-за страха. Я сообщил ей, что сделаю, если не поверю хотя бы одному слову.

Мы продолжаем стоять. Никто из нас не распутывает рук.

– Эшли, – шепчет Брайан, и его руки еще сильнее сжимают меня.

В горле уже стоит ком от невозможности сдерживать эмоции. Он так нежно произнес мое имя, что я снова готова просить его не уезжать. Но это не поможет.

– Я хочу присутствовать при допросе, – прошу я.

– Хорошо.

– Ты даже не возражаешь.

– Нет смысла, ты все равно сделаешь по-своему.

Брайан отпускает меня и отходит на шаг назад. Мне тут же становится бесконечно одиноко. Ненавижу это чувство – оно настолько поганое и неприятное, что я хочу забыть его навсегда. Оборачиваюсь и смотрю на Брайана. Он совсем не изменился с момента, когда позволил влезть ему в голову, но из-за этого я теперь не могу просто возненавидеть его. Хотя так мне было бы легче.

Он внимательно рассматривает меня, словно не видел долгое время. Я чувствую его взгляд настолько остро, будто он касается меня руками.

– Зачем ты позволил мне влезть в твои воспоминания? – прямо спрашиваю я.

Брайан концентрируется на моих глазах.

– Ты знаешь ответ на этот вопрос.

Знаю, но хотелось бы услышать это от него. Отворачиваюсь, лишь бы не смотреть на него, и тут Брайан говорит:

– Ты должна была это увидеть.

– Что именно? – уточняю я, не поворачиваясь к нему лицом.

– Что ты нужна мне больше, чем я тебе.

Все же оборачиваюсь.

– Как это понимать?

Брайан только собирается отвечать, как Охра начинает шевелиться. И в этот момент единственное, что я хочу сделать, так это вырубить ее снова.

– Эшли, – зовет она.

– Мы не договорили, – сообщаю я Брайану и подхожу к Охре.

Помогаю ей сесть на стул, вспоминаю, с какой легкостью Брайан уже убивал на этом же месте, но решаю не сообщать Охре о былом инциденте.

– Эшли, Крис сошел с ума, он угрожает мне и…

– Охра, – спокойно говорю я, смотря ей в глаза. – Это не угрозы. Крис сделает все, что обещал. Уж такой он человек, даже если дает необдуманные обещания, он их выполняет.

Слышу, как Брайан хмыкает у меня за спиной, понимая, что это была отсылка к нашему с ним делу, а не к Охре.

– Но я ничего не делала, – жалобно стонет она.

– Объясни, – прошу я и сажусь напротив девушки.

Она то и дело бросает на Брайана взгляды, полные ужаса. И я понимаю ее страх. Сама когда-то его испытывала. Славные были времена.

– Почему вы решили, что я как-то причастна… к этому? – спрашивает Охра, располагаясь на стуле.

– У нас есть доказательства, – нагло вру я.

Взгляд Охры бегает по моему лицу, ища там признаки лжи. Жаль ее расстраивать, но она там не найдет ни единого следа. В искусстве обмана я уже много лет, и чаще всего не по своей воле. Ни один мускул на моем лице не дрогнет.

– Я не думала, что все зайдет так далеко, – шепчет она, тем самым подводя черту.

Твою же мать, Охра.

– Зачем ты это делала? – спокойно спрашиваю я, давая понять, что я на ее стороне как и мое сердце, полное сострадания.

– Это… я бы сказала, что это досталось мне по наследству, – выпаливает она.

– Как это? – уточняю я.

Охра бросает взгляд на Брайана, потом снова смотрит на меня.

– Поул пришел в мой дом, когда мне было двенадцать. Он разговаривал с моим отцом, папа тогда работал в охране Куина-старшего, но занимал достаточно посредственную должность. Его никто не замечал, он всегда был на десятых ролях и пытался как-то прожить и вырастить троих дочерей.

Троих дочерей? Во времена напряженной рождаемости, семья Охры достаточно богата.

– У тебя есть сестры? – не веря, спрашиваю я. – Люк говорил, что у тебя никого нет.

– Они есть, но с того дня я их никогда не видела.

– Поподробнее и побыстрее, – торопит Брайан.

Охра тут же кивает, да так сильно, что я боюсь, как бы голова не свалилась с плеч.

– В тот день папа заключил соглашение с Поулом. Поул пообещал забрать старших дочерей и приютить их в Ротоне. Он обещал полностью их обеспечивать и найти достойных мужей, которые смогут вывести их в так называемый высший свет того города. Папа согласился, потому что уже тогда болел и знал, что после его смерти нам будет… тяжело. Взамен на благополучие моих сестер, он пообещал, что будет делиться информацией с Поулом. А потом, после смерти папы, все это должна буду делать я.

– Ты могла сказать, что отказываешься, – говорю я.

Охра смотрит на меня полными боли глазами.

– Тогда он бы убил сестер, ведь они находятся там. В Ротоне. Это папа дал слово и завещал держать его, чтобы хоть кто-то из его дочерей смог жить нормально.

– И как много ты рассказывала Поулу? – спрашивает Брайан.

Как только он начинает говорить, Охра вздрагивает, а я пытаюсь унять мурашки, что без моего ведома бегут по его зову.

– Папа познакомил нас через шесть месяцев после того, как сестры покинули Салем. Но его не было долгое время. У нас есть место, куда я должна приходить каждый день, там Поул оставляет записки с заданиями и просит рассказать то, что ему нужно. Также в письме я уношу ответы, – рассказывает Охра, смотря на свои сжатые в кулаки пальцы.

– И что он просил? – спрашивает Брайан.

Охра бросает на него испуганный взгляд:

– В основном его интересовал Люк и Эшли.

– Ты специально попала в дом Люка? – интересуюсь я.

– Нет. Это вышло случайно, он предложил работу, я согласилась.

– И предавала его каждый день, – подмечает Брайан.

– Нет, – шепчет Охра. – Я спасала сестер.

Кажется, что девушка сейчас снова заплачет, глаза уже полные слез, но Брайана это не останавливает от очередного вопроса.

– А ты не думала, что они уже мертвы?

– Нет. Они пишут мне письма, иногда я нахожу их там же, вместе с посланиями от Поула. Он правда не выдал их замуж, как обещал, но они работают в его доме, даже являются личными охранниками Поула. Они довольны своей жизнью. У них все хорошо.

Твою ж мать…

Я кажется догадываюсь, кто скрывался под масками. Девушки, что сопровождали меня на встречу с Поулом, вероятнее всего, они сестры Охры.

Брайан продолжает закидывать Охру вопросами, она отвечает, потупив взгляд. Мне жаль ее, но именно Охра является еще одним доказательством, что чувства только мешают. Из ее рассказа становится понятно, что это она попросила своего парня открыть ворота, ведь его туда отправили по моему приказу, чтобы Охра и охранник Дэймона не играли в любовь, пока ребенок спит. А в итоге я только упростила Поулу задачу, чтобы он вошел в город. Именно они вдвоем и вынесли меня за пределы Салема.

– Где сейчас твой парень? – жестко спрашивает Брайан.

– Я не знаю, – всхлипнув говорит Охра, – я его после этого не видела.

– Поул убрал его, – уверенно сообщаю я.

– Кто еще с тобой работает? – спрашивает Брайан.

Взгляд Охры концентрируется на мне, и она трясущимися губами просит меня поверить, что больше никто не знает о ее делах. Что она не хотела этого. Что ей жаль…

Я киваю, но тут же говорю:

– Мне нужны доказательства.

– Что? Я не смогу этого доказать, – лепечет вусмерть запуганная девушка.

Поднимаюсь и обхожу стол, Брайан не останавливает меня.

– Ты же не будешь меня пытать? – спрашивает Охра, выпучив красные глаза.

– Нет, – обещаю я и касаюсь ее головы.

Пробраться в сознание Охры не составляет труда. Оно не спрятано за массивной дверью, как это было у Беринга. Оно скрывается за тоненькой шторкой, которая растворяется передо мной. Электрический разряд зарождается внутри меня, и я импульсом посылаю его в кончики пальцев.

Вхожу в воспоминания и проваливаюсь в жизнь Охры.

Я вижу подтверждение каждого ее слова и от этого становится легче. Кроме нее и охранника, больше никто не знал про Поула. Я пробираюсь в воспоминания, где Охра была еще совсем маленькой девочкой, она не помнит мамы, но бесконечно любит отца. Она всегда старалась сделать все так, чтобы он обратил на нее внимание и заметил, но постоянно оставалась в тени старших сестер. Когда в жизни их семьи появился Поул, отец наконец-то заметил младшую дочь. Для нее тот день был счастливым, сестры уехали, а она осталась с отцом. Перехожу от одного воспоминания к другому и вижу, с каким страхом и отвращением она выполняла поручения для Поула. Тем не менее, она всегда делала, что он просил.

Теряю связь с реальностью и отпускаю Охру. Боль тут же пронзает виски, уверенные руки Брайана поддерживают меня и усаживают на стул.

– Ты как? – спрашивает он.

Фокусирую зрение и только после того, как мне удается разглядеть черты его лица, неуверенно киваю и шепчу:

– Нужно немного отдохнуть.

– Что ты увидела?

– Она сказала чистую правду. Не убивай ее.

Перевожу взгляд на Охру, она снова валяется на полу, ее разум был слаб, а я пробыла там слишком долго. Охра второй раз лишилась сознания.

Снова смотрю на Брайана и только сейчас замечаю, как крепко он сжимает мои ладони в своих.

– Не убивай ее, – снова прошу я.

– Ладно, – отвечает он на протяжном выдохе. – Идем.

– Куда?

– Ты сама сказала, что тебе нужно отдохнуть.

Поднимаюсь со стула, голова тут же идет кругом. Ловлю равновесие и медленно шагаю за Брайаном. На удивление он не выпроваживает меня, а отводит в свою комнату и усаживает на кровать.

– Я скоро вернусь. Уведу Охру к медикам и прикую к кровати или поставлю охрану.

– Я могу уйти к себе, – начинаю я, но тут же замолкаю.

– Не можешь, – говорит он и разворачивается.

Снова смотрю на его спину, которая каждый проклятый раз удаляется от меня. Сейчас у меня нет сил на споры, я просто молча жду Брайана и так же молча ненавижу себя за слабость перед ним.