Капитали$т: Часть 2. 1988

Глава 8

Потрошить директора химзавода отправились на следующий день. Все той же компанией — Лисинский, товарищ из горкома Юрий Сергеевич и я. Уже в тот день я оценил стратегическое мышление Евгения Михайловича. Кажется, он предусмотрел вообще все, что можно. Вот, например, Юрий Сергеевич. Попасть на территорию любого завода, а тем более в святая святых его — административное здание — задача не из легких для простого смертного. Но Юрий Сергеевич инструктор горкома, а значит все двери перед нами открылись в нужную строну. Мы поочередно прошли охрану у ворот, вахтера и секретаря, практически не задерживаясь. Директор тоже оказался на месте, что не так уж и часто случается с директорами. И не просто оказался, но лично провел нас в свой кабинет.

— Чем могу помочь, товарищи? — гостеприимно спросил он.

Директору — представительному грузному мужчине с обширными залысинами, было хорошо за пятьдесят.

Ответом на его вопрос было молчание. Тяжелое и угрожающее. Оно длилось где-то секунд двадцать, и директор успел забеспокоиться. Мы молчали. Я смотрел в пол. Евгений Михайлович с интересом рассматривал вымпелы и грамоты, множеством которых был украшен директорский кабинет. Что касается Юрия Сергеевича, то он с грозным изумлением смотрел на директора, который уже ерзал и покашливал.

— Я извиняюсь, — снова начал он, но закончить ему не дали.

— Да-а… — сказал Юрий Сергеевич, обменявшись многозначительным взглядом с Евгением Михайловичем. — Так что, товарищ… Белинский? Что мы теперь будем делать в сложившейся ситуации? Как вы считаете?

— Простите, в какой ситуации? — оторопело переспросил директор.

— В какой ситуации?! — гневно вскинулся Юрий Сергеевич. — Да вы что?!! Или вы не слышали вчера выступление товарища Петрова?!

— Я слышал, я присутствовал… — торопливо подтвердил директор.

— Послушайте, товарищ Белинский, — холодно произнес Юрий Сергеевич, — у меня складывается ощущение, что мы с вами здесь теряем время. Как вы думаете, товарищи?

Я промычал что-то утвердительное, а Евгений Михайлович глубоко вздохнул и развел руками.

— Если вы присутствовали на вчерашнем совещании, — продолжил Юрий Сергеевич, — то вы внимательно слушали, о чем говорил товарищ Петров?

— Очень внимательно! — заверил его директор. — Но, товарищи, я не совсем понимаю…

— Издеваетесь? — злобно спросил Юрий Сергеевич.

— Ваньку валяет, — подтвердил Евгений Михайлович.

— Вы слышали мнение товарища Петрова о товарном дефиците в области?

— Слышал! — горячо воскликнул директор.

— И? — Юрий Сергеевич вопросительно уставился на него.

Перепуганный директор никак не мог понять, что именно от него хотят. Что чего-то хотят, он, похоже, понял. Но чего именно? Здесь он терялся в догадках и нервничал. Некоторое время основные участники дискуссии смотрели друг на друга, явно чего-то ожидая.

Наконец, Юрий Сергеевич махнул рукой и шумно встал со стула.

— Пойдемте, товарищи, — сказал он нам. — Лично у меня нет времени и желания уговаривать каждого… Здесь какой-то цирк, спектакль, или что? Я полагаю, что материалы нужно отправлять в прокуратуру, пусть они решают вопрос с товарищем Белинским.

Директор покраснел и, кажется, лишился дара речи.

— Постойте, — вкрадчиво сказал Евгений Михайлович, — вы же видите, товарищ растерялся. Правда, товарищ директор?

Директор, в глазах которого стояли слезы (упоминание прокуратуры, похоже, произвело на него очень сильное впечатление), изо всех сил затряс головой — да, он действительно растерялся.

— Гм… — сказал Юрий Сергеевич, с подозрением посмотрев на директора. — Вам, товарищ Белинский, первый секретарь горкома партии вчера русским языком сказал — искусственное формирование товарного дефицита в области не только недопустимо, но и преступно! Какое конкретно слово вам здесь не понятно?

— Все полностью понятно! — заверил директор.

— А какой процент продукции остается в области? — зловеще спросил Юрий Сергеевич.

Директор сначала открыл рот. Потом закрыл его. Ему словно не хватало дыхания. Я забеспокоился — такими темпами его сейчас кондрашка хватит прямо в кабинете.

— Никакой процент не остается, — сокрушенно сказал Евгений Михайлович. — Товарищ Белинский вывозит все. Как немецко-фашистский захватчик.

— Но, товарищи… — слабо сказал директор. Кажется, сравнение с немецко-фашистским захватчиком ему категорически не понравилось.

— И мало того, что он вывозит все, — продолжил Евгений Михайлович, не обращая никакого внимания на слабые попытки директора сказать что-то в свое оправдание, — так он еще и делает это через частную структуру! Это даже не немецко-фашистские захватчики, это белогвардейщина какая-то!

— Позор! — громогласно сказал Юрий Сергеевич.

— Состав преступления, — кивнул Евгений Михайлович.

— Товарищи, — плачущим голосом сказал директор, — я полностью открыт для любых предложений. Для любых!

— Вы как маленький, честное слово! — возмутился Юрий Сергеевич. — Я полагаю, что любой советский директор после вчерашнего выступления первого секретаря принял бы решение — реализовывать часть продукции у себя в области!

— В области, где вы сами живете и где живут ваши рабочие, — назидательно сказал Евгений Михайлович. — Например, четверть продукции — по краскам и по прочему хозяйственно-бытовому? Как вы думаете, Юрий Сергеевич?

— Четверть продукции необходимо реализовывать по месту производства! — Юрий Сергеевич был непреклонен и суров.

— Но, товарищи! — Директор утер мокрый лоб. — У меня же ведомственные контракты. Меня под суд отдадут за срыв.

Юрий Сергеевич посмотрел на директора с интересом.

— Суда боится! — удивленно сказал он нам.

— Ваши ведомственные обязательства — это святое! — заверил директора Евгений Михайлович. — На это никто не претендует. Речь, как вы уже, наверное, догадались, о тех товарах, что реализуются через структуру «Рассвет». Хорошее название, поэтическое! Пусть четверть товаров остается в области и продается через кооператив «Астра». — Евгений Михайлович кивнул на меня. — Кстати, позвольте вам представить — председатель кооператива «Астра», Алексей Владимирович Петров.

Мне не оставалось ничего другого, кроме как встать и раскланяться.

Директор завода смотрел на меня с ужасом.

— Алексей… Владимирович? — спросил он севшим голосом. — Петров? Это… Это?..

— Именно, — подтвердил Евгений Михайлович. — Так что, товарищ Белинский, мы с вами договорились?

Директор тяжело вздохнул.

— Четверть от всего прямо сейчас не получится, — сказал он жалобно. — У нас договор с «Рассветом», у «Рассвета» договора со своими покупателями… Я не отказываюсь, ни в коем случае, но двадцать пять процентов…

— Начинаются какие-то торги, — возмутился Юрий Сергеевич. — Товарищ Белинский, вы не на восточном базаре! Не забывайтесь!

— Ну-ну-ну! — умиротворяюще произнес Евгений Михайлович, который в нашей компании определенно играл роль «доброго следователя». — Пусть будет двадцать процентов, что уж тут… Мы прекрасно понимаем проблемы товарища директора. А вы, товарищ директор, не забывайте, что восемьдесят процентов остается таки вам. То есть, я хотел сказать — кооперативу «Рассвет». Что, мы договорились?

— Договорились, — выдохнул директор.

— Вот и славно, — расцвел в улыбке Евгений Михайлович. — Только сразу предупреждаю — согласовывать количество и номенклатуру будет в том числе и Юрий Сергеевич, который… Вы сами понимаете, я думаю?

Директор утвердительно мотнул головой. Мне даже жаль немного стало этого мужика. Но я тут же одернул себя, что жалеть тут некого — этот мужик, имеющий сейчас жалкий вид, ловко распределял продукцию через свою структуру, практически — продавал сам себе, чтобы перепродать уже дороже. Очень простой бизнес, подумал я. Просто примитивный. Но прибыльный.

— А раз все понятно, — подвел итог Евгений Михайлович, — то завтра от кооператива «Астра» придут люди и заключат договора. Например, после обеда. Согласуем цену, количество, сроки отгрузки и все прочее. Я так думаю, что через недельку начнем отгрузку? Как считаете, товарищ Белинский? — Евгений Михайлович лихо подмигнул оторопевшему директору.

В салоне бежевой «Волги», принадлежавшей Лисинскому, царило праздничное настроение.

— Ну вот, как все просто и легко! — говорил довольный Евгений Михайлович. — На ровном месте очень приличный заработок! Таки сегодня день прошел не зря? Предлагаю поехать и отметить удачную сделку в наше кафе! Там по крайней мере официант не плюнет в салат, а повар не украдет все масло!

Юрий Сергеевич от банкета очень вежливо отказался. Сослался на дела и большую занятость. А вот я отказываться не стал. Высадив Юрия Сергеевича неподалеку от здания горкома, мы отправились отмечать сделку. Евгений Михайлович заявил, что у него имеется прекрасное грузинское, как раз для таких случаев, да и приличное мясо найдется. Я не большой любитель вина, но пришлось согласиться. После первого тоста я спросил:

— Скажите, это же ваши люди пойдут завтра на химзавод заключать сделку?

— Да какие там мои люди, что за сильные выражения, — сморщился Лисинский, — пойдет Яша Левин. Я его хорошо знаю и доверяю, этот проходимец директор его вокруг пальца не обведет! Никогда!

— Ваши люди заключат договор, — сказал я, — ваши люди переведут деньги на наш счет. А потом с нашего — на заводской. А потом повезут товар… куда, кстати?

— Повезут туда, где его можно продать по лучшей цене, — пожал плечами Евгений Михайлович. — Но чего вы так беспокоитесь, Алексей? Кое-что попадет на полки магазинов и у нас в городе, что уже неплохо! Или вас волнует то, что всю техническую сторону деятельности осуществляю я? Вполне понимаю, законный вопрос! Говорю сразу — договор на поставку подписывать вам. Нужно будет это сделать уже прямо-таки завтра! И в этом договоре вы сможете прочесть все условия и увидеть все суммы, мы ничего от вас не собираемся утаивать. Теперь, что касается прибыли. Вас, конечно, интересует этот вопрос?

— Конечно интересует, — согласился я.

— Прибыль мы с вами поделим пополам. Точную сумму сделки нам завтра объявит Яша Левин, от нее и будем плясать. Пополам, я считаю, будет справедливо? Ведь я, как вы уже заметили, действительно беру на себя всю техническую сторону. Более того! Ваша половина прибыли будет выплачена вам немедленно, сразу после подписания договора. Не нужно будет ждать, когда все продастся. Устраивает вас такой расклад? Или вы считаете, что Лисинский собирается вас в каком-то месте надуть?

— Нет, не считаю, — сказал я. Почти искренне. Почти. Я подумал о том, что «надуть» для Евгения Михайловича — совершенно естественная часть игры, в которую мы играем — коммерции. Нет, я не думал, что Лисинский станет обманывать меня на деньги. Я ему был нужен. Если схема с химзаводом пройдет гладко, то, очевидно, можно будет повторить ее в других местах. Тогда получается, что не только я ему, но и он мне нужен. И что у нас возник своего рода симбиоз. Но как ловко он собрал этот паззл! Злой следователь — добрый следователь. Директор, у которого рыло в пуху. Сын начальника. Тренд на борьбу с дефицитом. Все увязывается, и мы зарабатываем… кстати, хороший вопрос — сколько? Что там нам завтра расскажет Яша Левин…

— А раз не считаете, — сказал Евгений Михайлович, — то тогда давайте поднимем еще один тост — за плодотворное будущее сотрудничество!

Сотрудничество действительно ожидало быть плодотворным…

На следующий день Яша Левин, — пожилой и очень медлительный мужчина, пришел в кафе «Уют», где я слегка нервничал и безостановочно пил кофе чашку за чашкой, и принес договор. В нем были оговорены условия поставки лакокрасочной продукции на сумму в шестьдесят четыре тысячи рублей. Я был как-то даже немного оглушен, а вот Евгений Михайлович выглядел недовольным.

— Больше ничего нельзя было сделать, — развел руками Яша Левин. — У него больше ничего нет. Я видел их склады — они пустые. Но он клянется, что в следующем месяце будет больше. Подписывайте договор и не морочьте мне голову.

Я подписал договор, а Яша Левин объявил, что первая отгрузка через пять дней, и раскланялся.

— Шестьдесят четыре тысячи… — задумчиво сказал Лисинский. — Ну что же, черт с ним. С паршивой овцы хоть шерсти клок. А теперь давайте поговорим о серьезных вещах. Продадим мы всю эту музыку… — Евгений Михайлович ненадолго задумался, — тысяч за сто. По максимуму, молодой человек, товар ликвидный, да, но сильно не разгонишься — это не американские штаны. И это выходит тридцать шесть тысяч рублей. Минус накладные расходы, гонорар Юрию Сергеевичу, Яше и прочим. В сухом остатке получается у нас примерно тридцать. Итого, ваш пай — пятнадцать тысяч. Одну минутку подождите.

Евгений Михайлович скрылся в подсобке, а через пару минут появился с полиэтиленовым пакетом, который и был мне торжественно вручен. Я заглянул в пакет — там лежал газетный сверток, перехваченный резинкой. Пятнадцать тысяч рублей.

— Конечно, это не сокровища Эльдорадо, — извиняющимся тоном сказал Лисинский, — но уже кое-что. А для нашей местности, так, скажу я, и вовсе неплохо.

Я от души поблагодарил Евгения Михайловича и торжественно пообещал заходить по субботам и средам — на собрания кооператоров.

С полученными деньгами, я отправился в видеосалон, порадовать своих компаньонов. Что до дележа денег, то в этом вопросе у меня сомнений не было — кооператив открыт на троих, значит и делить нужно на троих. Ну или не делить, а обсудить возможные перспективы — вложить во что-нибудь. Главное, что решать будем все вместе.

В видеосалоне все были в сборе, готовился очередной сеанс.

— Что-то давно тебя не видно, — сказал Валерка, — долю свою забери, в коробке от кассеты.

В коробке лежало около сотни, что вызвало у меня невольную ироническую улыбку, которую Серега ошибочно идентифицировал как довольную.

— Да, дела нормально идут, — сказал он. — Каждый день толпа народа, аншлаг!

— Даже пенсионеры приходят, — улыбнулся Валерик.

— Точняк! — подтвердил Серега. — Недавно был один дедок — ветеран труда. Хотел скидку на сеанс, так мы его бесплатно пустили.

— На Брюса Ли? — поинтересовался я.

— Ни хрена! — весело возразил Серега. — На «Горячую жевательную резинку».

— И чего? — спросил я скептически. — Небось, в газету напишет, как вы тут народ развращаете?

Компаньоны заржали.

— Дедок нам руки пожал после сеанса! У него глаза заблестели! Говорит — кино ваше посмотрел, будто двадцать лет скинул! Спасибо, говорит, сынки, а то я уж и забыл — как это все… И начал рассказывать, как он в шестьдесят втором, в Сухуми…

— По ходу, дед герой не только труда оказался, — сказал я. — Но у меня тоже новости есть. Дела в нашем кооперативе неплохо идут. Вот. — Я бросил на журнальный столик газетный сверток.

Произвести впечатление мне удалось. Компаньоны оторопело смотрели на пачки сотенных купюр.

— Разыгрываешь? — оторопело спросил Серега, который, кажется, не поверил своим глазам.

— Проверяйте, считайте, — махнул рукой я.

— Погодите, пацаны! — Серега смотрел на меня с изумлением. — Это что, реально наше?

— Вчера заключили договор на поставку. Сегодня получили бабки. Все четко, — подтвердил я.

— Но… — сказал Серега растерянно. — Это же не деньги. Это другое что-то. Деньги — это… я не знаю! Куртку купить вареную. В Ялту съездить. В ресторане посидеть. Деньги — это триста рублей, хорошая зарплата. Или как мы здесь зарабатываем — по мне так лучше и не надо! А тут сколько? На «Волгу» хватит?

— Хватит, — сказал я торжественно.

Я был доволен произведенным впечатлением.