Калгари 88. Том 10

Глава 21 После сытного ужина, в воскресенье…

Что может быть в пионерском либо спортивном лагере лучше ужина? Пожалуй что, ничего! Даже завтрак не обладает такой магией! После завтрака тебе предстоит бежать на тренировку и вкалывать весь день, а после ужина остаётся полтора часа безделья и расслабона! А потом увлекательная пионерская ночь!

На ужин давали гречневую кашу с молоком, дефицитную уже в это время, в 1986 году, хлеб с маслом и стакан кефира. Причём каши, хлеба, как и кефира, завались: хочешь, проси добавки! Ешь от пуза! И ели! А ещё ребята набирали из столовой куски хлеба, соль, чтобы устраивать ночные посиделки с перекусами.

Арина ничего брать не стала, решив терпеть и превозмогать себя, твёрдо поставив цель: сбросить за три недели лагерной жизни хотя бы 2–3 килограмма, о большем она уже и не мечтала.

После завтрака отправились с девчонками погулять по лагерю, предварительно надев спортивные костюмы: в шортах и футболках внезапно стало прохладно, да и комары докучали. Анька, как хвост, увязалась следом. Оделась она в советский спортивный костюм с нарисованным Винни-Пухом на груди и белую детскую кепку, из-под которой в разные стороны задорно торчали два светлых хвостика.

— Я с вами! — заявила будущая маман. — Вы же в лес?

— Пойдём в лес погуляем! — согласилась Зоя и оглянулась на повечеревший лагерь. — Скоро спать.

Неспеша, прогулочным шагом направились сначала до речных ворот, ведущих куда-то по просеке слегка вниз от лагеря. Естественно, створки были закрыты, а в железной будке дежурных уже горел свет. Внутри сидел кто-то из вожатых.

— Тут всю ночь сидит кто-то? — поинтересовалась Арина.

— Никого тут нет по ночам! — заявила Зоя. — Люська, ты что не знаешь? Нафига тут сидеть кому-то ночью? Ночной сторож есть конечно, но он на весь лагерь один.

Арина хотела было сказать, что вдруг ворвутся какие-нибудь террористы, гангстеры или бандиты, но тут же подумала, что, пожалуй, не стоит этого делать: в СССР 1986 года даже горком партии и горсовет стояли без охраны милицией, не говоря уж о школах и лагерях. Кому в здравом уме пришло бы в голову лезть сюда??? Такая беспечность и уверенность в своей безопасности в 2022 году казалась полнейшим безумием: в 2022 году такой лагерь охраняла бы Росгвардия с автоматами или, по меньшей мере, какой-нибудь ЧОП с дюжими охранниками, носящими электрошокеры и дубинки на поясах…

Дорожка от речных ворот свернула вправо, в тёмную чащу леса, за которой было видно темнеющую карусель.

— Давайте туда прогуляемся, — предложила Арина. — Посмотрим, что там.

— Там каруселька, — заявила Анька.

— А ты откуда знаешь? Ты же первый раз в этом лагере, — удивилась Арина.

— Я всё знаю? Ха-ха-ха! — рассмеялась Анька и вприпрыжку поскакала по дорожке в направлении карусели.

На небольшой поляне среди леса на бетонном постаменте стояла старая карусель: на высокой трубе большое стальное колесо, с которого на цепях свисали кресла, каждое на одного человека. На кресле цепь, предохраняющая катающегося от падения когда карусель раскрутится. Территория карусели обнесена крашеной синей оградой, а у запертой калитки стоит будка оператора, сейчас закрытая.

Для Арины эта старая карусель-цепочка была как гость из какого-то другого мира, ныне недоступного ей. Она в своей жизни на каруселях-то каталась пару-тройку раз. И было это в Иженске, в городском парке. Эх, как классно туда сходить летом, с мамой, отцом и братом, прогуляться по старым тенистым аллеям. Покататься на каруселях: покружиться на «Чашках», полетать вверх и вниз на «Прыгающей звезде», с ветром в ушах прокатиться на «Торнадо». Цепочка там тоже была. Точно такая же старая, постройки 1980-х годов, и на которую народу традиционно ходило мало. В основном люди в возрасте. И стояла она так же на отшибе, как и здесь.

Арина вдруг вспомнила, что и маман как-то решила прокатиться на ней, вспомнить молодость. Причём ехала почти на пустой карусели: кроме неё, сидело ещё двое человек. Помнится, десятилетняя Арина тогда с большим удивлением смотрела, как мама с большим удовольствием и визгом кружилась с бешеной скоростью, поднимаясь всё выше и выше.

А потом они ели сахарную вату, мороженое, пили кока-колу, сидя на скамейке у парковой забегаловки. Фотографировались, снимали короткое видео. Где вот оно сейчас?

— А тут круто! — крикнула Анька и перелезла через невысокую синюю ограду, ограждавшую карусель. Потом залезла на постамент, села в сиденье и начала на нём раскачиваться туда-сюда, отталкиваясь ногами от пола. Арина, глядя на визжащую от радости маман, неожиданно почувствовала, как у неё слезы покатилась из глаз. Пришлось доставать платок и вытирать, практически таясь от всех. Вот же накатило…

— Что с тобой? — участливо спросила Зоя Муравьёва. — Вспомнила что-то?

— Вспомнила, — подтвердила Арина и махнула рукой: — Неважно.

Анжелика, видя веселье, которое охватило Аньку, тоже перелезла через ограду, села рядом с ней и начала точно так же раскачиваться, стараясь достать будущую маман ногами. Вот же, нашли два одиночества друг друга…

— Вы смотрите, девчонки, а здесь кедр растёт, — с удивлением сказала Жанна Авдеева, показывая на пышное высокое дерево с длинным гладким стволом, растущее прямо около ограды. — Прямо на территории. Блин, хотите верьте, хотите нет, но никогда не замечала. Смотрите, а там и шишки зелёные наверху! Совсем маленькие!

— Где шишки? — Анька моментально соскочила с карусели, перепрыгнула через ограду и уставилась на кедр, на его длинную пушистую хвою и на крошечные зелёные груды шишек, торчащие из неё. — Точно! Сейчас попробую залезть.

— Перестань ерундой страдать, — строго сказала Арина. — Ты смотри, какой высокий ствол, метров 10, веток внизу нету: будешь лезть, цепляться руками и ногами, вся в смоле будешь. Потом фиг отмоешься, будешь как Чучундра ходить.

Анька, уже подошедшая к дереву, вняла голосу разума, покачала головой и отошла от него. Но по бесёнку в её глазах Арина поняла, что свою идею забраться за шишками она так и не оставила. Хотя какие там шишки… Начало июня, смех один…

Прогулявшись по лесной части лагеря, в которой тоже тем не менее, попадались другие ребята, вернулись в корпус. Время подходило к отбою.

— Я к вам сейчас в гости пойду, — заявила Анька. — Посмотрю, как вы тут устроились.

— Ну сходи, — разрешила Арина. — Можешь даже на моей кровати посидеть. Ты, кстати, где расположилась?

— Да… Тут недалеко, незачем знать… — неопределённо махнула рукой Анька и зашла в комнату. — Ой, а ты вот тут, справа спишь? Что-то я сразу родственную душу определила.

Анька бесцеремонно бухнулась на кровать Арины и завалилась на подушку. Стоило больших усилий прогнать её и заставить, чтобы она села нормально. Впрочем, сидеть долго не пришлось.

— Внимание! Время 22:00. Объявляется отбой! — прозвучало громкое объявление из радиорубки. Эхо от него раскатами разнеслось по всему лесу и загуляло среди стволов, многократно отражаясь от них. Похоже, то, что здесь находится лагерь, было слышно за несколько километров.

— Всё, пора спать! — решительно сказала Арина и прогнала Аньку. — Давай, иди к себе. Сейчас взрослые придут проверять.

— А что мне будет? — нагло спросила будущая маман.

Однако, естественно, просто так на самотёк такое важное дело как отбой, никто не пускал: Арина была права. После объявления отбоя по территории стали ходить тренеры, сгонять всех, кто сидел на улице, в помещения, а потом прошлись и по помещениям, предупреждая, что скоро может отключиться свет, чтоб все раздевались, расправляли кровати и ложились спать. Ничего не поделаешь, пришлось мазаться кремом, антикомарином, и следовать этому указанию. Первый день в лагере получился очень насыщенным, очень ярким и очень необычным, это надо было признать со всей очевидностью…

…Арина за прошедший день умаялась так, что проспала без перерыва до самого подъёма, который ознаменовал то, что вольная жизнь закончена! Уже невозможно полежать в своё удовольствие, как дома!

В семь часов утра раздался пронзительный и долгий сигнал горна, который звучал не менее тридцати секунд. Этот звук, прерывающий сладкий сон, был подобен гласу демона, взывающему из преисподней.

Арина, услышав этот звук, который сверлил уши и проникал прямо в череп, мгновенно проснулась и резко поднялась с кровати, отчего пружины скрипнули.

— А… Что за кринж? — спросонья не сориентировалась Арина. Девчонки в комнате начали понемногу просыпаться и ворочаться.

— Время 7:00. Объявляется подъём! Сегодня 2 июня 1986 года, понедельник. С добрым утром! — раздался громкий голос радиорубки.

Громко заиграл гимн Советского Союза, услышав который, подростки начали вставать, одеваться, заправлять кровать, ещё нехотя, зевая и хлопая сонными глазами.

Арина, предчувствуя столпотворение в сортире, заправлять кровать не стала. Быстро одевшись в спортивный костюм, схватила в охапку зубную пасту и щётку из тумбочки, сунула в карман, и побежала на улицу, в туалет, сейчас ещё действительно пустой, потом направилась в корпус, к раковине. Быстро умылась холодной водой, пахнувшей железом из скважины, почистила зубы и только тогда направилась заправлять кровать. В это время у туалета стояла уже очередь, так же как у умывальников в корпусе. Вот так! Кто смел, тот и съел!

Едва успела заправить кровать, как радиорубка ожила снова.

— На зарядку становись! — раздалось громкое объявление.

— Ребята, девчата! — с улицы донесся голос Виктории. — Выходим на улицу на зарядку!

Арина немного попрыгала в комнате, разогревая мышцы, вышла на крыльцо, надела кеды и лёгкими шагами спустилась с него. Зарядку проводили прямо перед корпусом на центральном проезде. Все девчонки, жившие в нём, а это человек 60–70, вышли и по команде тренера выстроились в несколько рядов. Зарядку проводила Виктория. Похоже, из-за того, что сегодня первый отряд был дежурный. Обитательницы второго корпуса делали зарядку отдельно, перед ним, а парни за клубом, прямо на поляне перед палатками.

«Блин… Я же сегодня это… Тоже дежурная»… — подумала Арина, начиная первые круговые движения по разминке плечевого пояса.

Однако Виктория напомнила о том, что Малининой и Хмельницкой сегодня предстоят обязанности по дежурству в лагере.

— Люда, Таня, вы присутствуете на зарядке только 5 минут, потом идёте в корпус, переодеваетесь в парадную одежду, и к 7:30 направляетесь в пионерскую комнату за знаменем. Вы не забыли?

— Ясно! — кивнула головой Арина и посмотрела на Малинину, стоявшую в двух метрах. Таня, увидев, что на неё смотрит Арина, помахала ей рукой и слегка улыбнулась.

Позанимавшись пять минут, Арина встретилась взглядом со своей напарницей и мотнула головой, призывая заканчивать зарядку и уходить: часы показывали 7:15, пора собираться за флагом. Лавируя между девчонками и стараясь им не мешать, Арина и Таня покинули заряжающихся и направились в корпус.

— Привет, очень удивлена, вчера увидев тебя здесь, — улыбнулась Арина.

— Почему же удивлена? — Малинина внимательно посмотрела на неё. — Я каждый год езжу сюда, уже третий раз. Да и ты, кажется, тоже.

— Я… Думала, что ты в этот раз не приедешь! — нашлась что сказать Арина, опять укорившая себя за неловкость. — Уже по возрасту как бы нельзя.

— Кто тебе сказал, что нельзя? — удивилась Малинина. — Ты же видишь, тут и комсомольцы есть. Пока учишься в школе, можно ездить и тренироваться, никто тебе не запретит, наоборот, все за будут. А после школы можно вожатыми или тренерами ездить. Они тоже тренируются тут. Вот смотри!

Малинина указала Арине на тяжелоатлетический манеж, и та увидела, что действительно, на его тренажёрах занимались несколько человек, и, судя по всему, это были не спортсмены. Тренеры работали с детьми, а также отдыхали и тренировались в лагере.

Арина направилась в свою комнату, где быстро, по-спортивному, переоделась. Надела чёрную юбку, белую блузку с комсомольским значком, белые гольфы и балетки. Тщательно расчесала свои чёрные волосы и посмотрела в небольшое зеркало, висящее в комнате. Волосы прилично отросли и крупными локонами падали на плечи. По идее, нужно бы их заплести в косичку или хвостики, но Арина решила, что пойдёт и так: пусть все видят красоту красивую! Брызнувшись туалетной водой от Dior, направилась в пионерскую комнату, которая находилась с торца клуба.

Посмотрев на часы, Арина увидела, что уже 7:30. Пионерская комната была открыта. Арина слегка постучала в дверь и вошла внутрь. Ольга Дмитриевна уже находилась там. Председатель совета дружины стояла, сложив руки на груди и о чём-то думала.

— Здравствуй, Люда, — улыбнулась Ольга Дмитриевна. — Как настроение?

— Здравствуйте. Хорошее настроение, — осторожно улыбнулась Арина в ответ и огляделась.

Здесь всё как обычно в подобных местах. Идеальная чистота, блестит тщательно вымытый крашеный коричневой краской пол, белееют крашеные извёсткой стены, на которых висят красные флаги, вымпелы, транспаранты, плакаты с лозунгами на пионерскую тематику. На центральном месте большой белый бюст Владимира Ильича Ленина, над ним большой плакат «Нам Ленин великий путь озарил!». По сторонам от бюста два красных флага СССР, прислонённых к углам. На одной из стен висят большие портреты пионеров-героев, а на противоположной стене висят два барабана и два горна. На отдельном столе, лежит свёрнутый флаг пионерской дружины. Рядом свежие номера «Пионерской правды».

— Сейчас придут остальные, и все вместе пойдём, — заверила Ольга Дмитриевна, посмотрела в окно. — А… Вот они уже идут.

Арина покосилась на пионервожатую. Она была одета как и вчера: короткая синяя юбка до середины бедра. На юбке коричневый кожаный пионерский ремень с металлической бляшкой, на которой выдавлены пятиконечная звезда и пламя. Белая блузка с красным пионерским значком и пионерским галстуком, белые гольфы и почти точно такие же балетки, как у Арины. Кем Ольга Дмитриевна была в обычной жизни? Студентка, учительница, молодой врач? Для Арины, чётко привыкшей к тому, что в её времени все едят свой хлеб, занимаясь чем-то, занятие и должность «председатель совета пионерской дружины лагеря» выглядели чем-то сверхъестественным и ненормальным. И не тренер, и не педагог, а кто? За что деньги-то платят???

Пока Арина предавалась философским размышлениям, подошли горнист и барабанщик, которые выглядели настоящими пионерами с картинки или открытки! Обоим пацанам лет по 13, одеты в чёрные шорты, белые рубашки, белые гольфы, сандалии и красные пилотки с золотистыми кисточками. Увидев Арину, смущённо переглянулись, но потом всё-таки улыбнулись и помахали приветственно руками. Следом подошла Таня Малинина, тоже одетая в парадную форму.

— Ну вот, и все в сборе, — с удовольствием сказала Ольга Дмитриевна. — Ребята, берите горн, барабан, Люда, вытяни руки, я положу на них флаг, и пойдёмте на площадь. Таня, ты будешь прикреплять флаг к рейке.

На площадь уже начали собираться все. Пионеры, одетые в парадную форму, в сопровождении вожатых организованно подходили отрядами и сразу же располагались на своих местах так, как надо, так, как тренировали построение вчера вечером. Отряд комсомольцев под водительством Виктории, стоял отдельно.

Арина с флагом в руках остановилась около флагштока, рядом Малинина. По бокам от девушек выстроились горнист и барабанщик. Арина посмотрела по сторонам. Картина была впечатляющая, и сейчас она всё больше отдавала каким-то сюрреализмом, Арине казалось, что это сказка или сон, что такой красоты не может быть на белом свете. Ей показалось, что она попала то ли в фильм, то ли в какую-то компьютерную игру! Что вот именно это происходит сейчас не с ней, а с кем-то другим.

Вокруг лагеря стояли огромные сосны, сейчас, в это раннее время уже освещаемые встающим солнцем и оттого кажущиеся золотисто-красными. Сверху повисло чистое голубое небо, на котором кое-где кучерявились пышные облака, озаряемые восходящим солнцем и оттого кажущиеся розовыми. Пахнет свежестью, хвоей и цветами, особенно медуницей. На площади стоят ряды нарядно одетых пионеров и пионерок в белых рубашках и красных галстуках. Да, такое зрелище наверняка можно было увидеть только во сне или в каком-нибудь давно забытом фильме…