Как выпихнуть злодея на злодейские подвиги

ПРОЛОГ

Я сидела в грубо сколоченной клетке в центре деревни и на выкрикивающих оскорбления селян не обращала никакого внимания. Ныли связанные грубой веревкой руки, дико чесалась немытая голова, да ещё и солнце припекало нещадно. Я сдула с глаз челку и тоскливо посмотрела на небо.

По всем прикидкам выходило, что торчать мне здесь ещё часа три. Если главный герой этого мира, конечно, не такой мудила, как предыдущего. Там автор явно перемудрил с характеристиками «трахать все, что движется», потому что доблестный рыцарь вместо того, чтобы спасать ведьму из костра, два часа мял хорошенькой дочкой кузнеца уютную полянку в лесу. А ведьма… сгорела. Меня аж мороз по коже продрал от воспоминаний, и я передернула плечами, все ещё ощущая фантомную жуткую боль.

И как же хорошо все звучало в Чистилище! Ну что ты, девочка, мы же не садисты! Стабилизируешь раз двести сюжетную линию, проследишь, чтобы герой до главной героини дотопал, а затем спокойно иди на перерождение!

Надо было ещё тогда задуматься, с чего бы главному герою так сложно добираться к замку/башне/дну морскому (нужное подчеркнуть, варианты в разнообразии), где его ждет прекрасная дева!

А ответ-то на поверхности лежал!

Потому что эти мужественные главные герои с длинными мечами и… не только мечами по большей части были тупыми, как ножи на кухне моего бывшего!

Нет, с первым заданием я справилась быстро и легко. Наверное, потому смириться с дальнейшим было ужасно сложно. Там мне достался хорошенький юный Адриан, весь такой возвышенный воин с творческим налетом, который довольно-таки быстро освободил меня из лап разбойников, жаждущих… кхм… Короче, жаждущих. Мальчик сразу же провозгласил меня дамой своего сердца и предложил путешествовать вместе. Я радостно согласилась, даже не пришлось актерский опыт задействовать. Адриан был просто прелестью, стеснялся даже за ручку подержать, зато читал стихи и прилично пел, а также очень красиво ухаживал. На руки главной героине я его сдала с легким сожалением. Мальчика, правда, грызла совесть за резкую смену дамы сердца, потому он пытался взять меня в названые сестрицы. Благо героиня быстро смекнула, что оставлять соперницу рядом — не самая умная затея. Так что я получила мешочек самоцветов и с чистой совестью покинула сначала город, а потом и тот мир.

Чтобы в новом горько пожалеть о своей торопливости. Могла бы несколько лет пожить в свое удовольствие, пусть и без привычных человеку моего поколения удобств. Ну, если бы Чистилище, конечно, не выдернуло насильно…

Героя с грозным именем Крахмахтар автор, видимо, писал, чтобы скомпенсировать свои провалы на любовном фронте. А потому этот столб фонарный с двухметровой рамой вместо плеч просто физически не мог не поиметь всех особ женского пола приемлемого возраста, которые попадались на его пути. Он и меня-то спас только потому что возжелал с первого взгляда. Это, кстати, цитата! И закончилось все тем, что я бежала к героине впереди парово… простите, героя, который мчался за мной, придерживая штаны и просто жаждая осчастливить своим сиятельством. И это тоже цитата!

Ну а в третий раз миссия и вовсе была провалена. Не по моей вине, к счастью. Даже думать не хочется, какие санкции бы ко мне применило Чистилище в этом случае. Герой просто не дошел вовремя к месту трагедии и меня повесили. Учитывая, что покончила с собой я таким же способом, ощущения были ещё те.

Сейчас, спустя двадцать сюжетных линий, я дошлифовала до идеала свой прижизненно зачаточный циничный взгляд на людей и события и ненавидела всех героев скопом (прости, Адриан, ты был лучиком света в этом царстве воинственных козлов), а потому развлекалась классификацией своих подопечных. Пока что преобладали группы «Похотливый мудак» и «Тупой идиот», а за время своей «работы» на Чистилище я уже умудрилась умереть шесть раз. И ещё пять — едва избежать изнасилования.

И все это меня знатно достало.

Так что я сидела в клетке, пялилась на солнце и гадала: припрется ли герой вовремя или ночью надо линять? Технически, конечно, я не имела на это права, но на случай претензий у меня был контракт. И кое-какие милые моему сердцу пункты, которые туда включались.

И кажется, местный герой просто жаждал, чтобы я забила на его сюжетную линию.

Сумерки сменились безлунной темной ночью, комары радостно принялись за моих матерящихся охранников, а ни одного главного героя на горизонте даже видно не было. Я мерзко похихикала над своими тюремщиками, которым приходилось несладко. Одним из немногих плюсов роли «ведьма» было полное отсутствие интереса ко мне всякой кровососущей дряни.

Ну что же, раз протагонист не спешит мне на выручку, будем считать, что на этом мои полномочия все. Быть утопленной на рассвете мне не улыбалось ни разу.

Веревки завязали настолько паскудно, что я могла сбросить путы ещё вчера. Но не стала, ведь тогда бы связали покрепче. Так что сейчас я спокойно вытащила руки и, поморщившись от неприятных ощущений, легонько размяла ноющие стертые запястья.

За что я ещё любила роль «ведьма», в отличие от той же «травница», даже без всяких травок-мешочков-атрибутов я могла колдовать. А уж нужные знания для таких манипуляций засовывались в башку при переносе в новый мир.

Вся операция под кодовым названием «Всем спасибо, все свободны» была закончена за рекордно короткое время. И часу не прошло, как в клетке вместо меня дрыхла заколдованная охрана, а сама я решительно двигалась в сторону леса. Жаль только, что селяне успели сжечь «мой» домик, ничего с собой в путь не собрать. Я, конечно, беззастенчиво обобрала охранничков, но ничего серьезного в их пожитках не нашлось.

Кухонные ножи вместо оружия! Курам на смех, серьезно!

Знания об окружающем мире следовали комплектом к ведьминским, потому я точно знала, что в местном лесу ничего, серьезнее волков, не водилось. Против серых у ведьм существовали свои приемы защиты, и я не волновалась. Спокойно шла через чащу, сверяясь с внутренним компасом. Где-то на западе должна проходить граница с лесными эльфами. Не факт, что я успею туда дойти, пока в Чистилище не опомнятся, что сюжет навернулся, а меня на месте нет, но лучше перестраховаться. К эльфам меня, конечно, не пустят, но зато местные люди к волшебству лояльны.

С энергией у меня тоже было получше, чем у местных, потому я бесстрашно и без устали шагала через лес, твердо намеренная свалить подальше от недружелюбной деревни. С этих селян станется броситься в погоню.

Когда небо надо мной начало светлеть, я понемногу расслабилась.

Вряд ли мои бывшие односельчане рискнут сунуться так далеко. Можно подумать над тем, чтобы где-то поспать, пока не стало совсем жарко и…

— Вы нарушаете правила! — раздался позади меня обиженный звонкий голос.

— А-а-а! — заорала я и, развернувшись в прыжке, испуганно выпустила на звук какое-то проклятье.

Маленький эльфенок, лет двенадцати на вид, скосил взгляд на идеальный нос, на котором теперь красовалась уродливая бородавка, и печально посмотрел на меня:

— Это было обязательно?

Несчастные синие глаза ребенка заставили мое зачерствевшее в трудностях сердце слегка поплыть.

— Не лезь руками! — торопливо перехватила я его ладонь. — Сейчас сниму.

Несколько минут ушло на то, чтобы понять, чем же таким я его с перепугу приласкала. А потом ещё десяток — чтобы собрать в ближайшем овраге нужные травы для снятия.

Когда нос эльфенка оказался в исходном состоянии, а мы оба были сверху-донизу измазаны в травяном соке, я вспомнила, что не знаю ни кто он, ни откуда появился.

Так-то эльфы своих детей далеко от себя не отпускают.

Он, кажется, тоже вспомнил о деле, потому что вдруг отодвинулся и сурово поджал губы.

— Вы нарушаете правила! — строго отчеканил он, для весомости ткнув в меня пальцем. — В этот момент таймлайна вы должны сопровождать героя в столицу!

— А-а-а, так ты из Чистилища! — облегченно выдохнула я.

— Я вынужден буду сообщить о нарушении, — с долей вины сказал мелкий.

— Да-да, — я сложила руки на груди и глянула на него свысока. — И разу уж ты здесь, заодно объясни мне, с какой радости по контракту у меня максимальное количество незапланированных смертей пять, а я сдохла уже шесть. Кто мне это компенсирует?

С эльфенка тут же слетела вся холодная официальность, которую он так старательно отыгрывал. Он стушевался, несколько раз моргнул, а затем тихо спросил:

— Точно шесть?

— Точнее не бывает, — я немного смягчила тон — мальчик либо попал на работу недавно, либо с такими косячными сюжетами ещё сталкивался. — По два раза сожгли и утопили, а ещё повесили и горло перерезали. Наборчик на любой вкус! Ну и что на такое говорят инструкции?

— Я… не знаю! — вдруг выкрикнул он и закрыл лицо руками. — В смысле, мне не говорили… не объясняли… мне только сказали…

Мальчишка начал запинаться и его голос задрожал так сильно, что я сразу поняла: сейчас разревется.

— Ну, не реви, — похлопала я его по плечу, ощущая себя немного неловко — довела ребенка до слез, изверг. — Первое задание, что ли?

— Да, — шмыгнул он носом. — И я не плачу, — гордо выпятил подбородок.

Я скептически посмотрела на то, как он запрокинул голову и яростно заморгал, чтобы прогнать слезы.

Дите дитем. Кто его вообще на такую работу бросил?

— Садись, малявка. Кушать хочешь?

Юбку, пострадавшую сначала в клетке, потом в ночном путешествии, а после и во время сбора ингредиентов, уже ничего спасти не могло. Потому я спокойно села прямо на траву и достала из сумы честно стыренные у охранников кусок сала и краюху слегка подсохшего хлеба.

— Не хочу, — шмыгнув носом, проворчал тот, но все-таки уселся рядом. — И я не малявка!

— А кто? — искоса глянула я, отрезая от сала несколько ломтей.

— Антон, — степенно представился он.

— О, наш, что ли? — обрадовалась я. — А я Алена, будем знакомы.

— Угу, — Антон обхватил колени руками и тоскливо уставился в чащу. — Первое же задание и такой прокол. А я так радовался, эх…

Я едва проглотила хлеб, оказавшийся неожиданно совершенно резиновым, и глухо спросила:

— А что за задание-то было?

— Ну… — Антон заломил брови, явно пытаясь вспомнить чуть ли не дословно, что ему сказали. — Там заметили, что у вас процент скорректированных сюжетов низкий. Вот и решили приставить меня к вам…

Подождите-ка… Что?!

— Приставить тебя ко мне? — ядовито перебила я его. — Процент скорректированных сюжетов низкий?! То есть как это заметить — так они сразу, а чтобы посмотреть ПОЧЕМУ так вышло — так фигушки?!

— Чего вы на меня орете? — обиженно спросил мальчишка. — Я такой же отрабатывающий самоубийство, как и вы. Если у вас претензии, идите их туда предъявляйте!

И, нахохлившись, отвернулся, тут же став похожим на маленького надутого хомячка.

И правда, чего это я? Мальчик точно не виноват, что в Чистилище накосячили.

— Ладно, ладно, прости, — примирительно сказала я. — Ты можешь передать наверх ситуацию?

— Отчеты сказали отсылать на закате, — пробурчал он, явно все ещё обижаясь.

— Эй, Тоша, — я пододвинулась к нему ближе, — не дуйся, а? Я не хотела на тебя орать, но серьезно… Представляешь? Умереть семь раз. Ну с тем… как я сюда попала вообще.

— Не представляю, — содрогнулся он. — И, уж простите, представлять не хочу.

— Поверь, осуждать тебя за это я не стану, — нервно рассмеялась я.

Разговор увял сам собой.

Антон упорно делал вид, что рассматривать как по траве ползают разные жучки — самое интересное, что он видел в своей жизни. А я… просто не знала, о чем с ним можно поговорить. Скажем честно, в моем круге общения не водилось подростков начала пубертата. И как с ними обращаться я не очень понимала.

Что вообще могло быть общего у взрослой тридцатилетней тетки и двенадцатилетнего пацана?

А хотя подождите…

— Эй, Антон.

Тот не ответил. Лишь слегка повернул голову и покосился в мою сторону.

— А почему ты… ну… попал сюда?

Знаю, не лучшая тема, но хоть какая-то, чтобы его разговорить.

Судя по округлившимся глазам мальчика, вотэтоповорот у меня получился. Вопрос только не испортила ли я все окончательно? Если ко мне действительно решили приставить надзирателя, настраивать его против себя не самая умная мысль. И то, что он совсем сопляк, здесь не имеет никакой разницы.

— Ну… — я принялась лихорадочно придумывать удобоваримое объяснение. — Я просто понять не могу, почему такой хороший ребенок — а ты явно хороший — вдруг оказался здесь.

— А что, хорошие дети не режут вены? — как-то совсем по-взрослому усмехнулся он. — Или из окон не прыгают?

— Эй, не нападай! — я выставила перед собой ладони. — Я же не собиралась тебя задеть! Ну хочешь, я расскажу тебе, почему сама здесь очутилась?

— Не хочу, — отрезал Антон и опять спрятал лицо на коленях.

Вот и поговорили.

Я оставила попытки наладить контакт. Вместо этого просто улеглась на траву и хмуро рассматривала облака. Вскоре меня начало клонить в сон, и я всерьез подумывала позволить себе немного вздремнуть, когда раздалось едва слышимое:

— Я перерезал вены за две недели до своего двенадцатилетия. Через три месяца после попадания в детский дом.

Сон слетел в один момент. Я резко села и уставилась на сидящего прямо мальчика. Его лицо казалось безучастным, но вкупе с тем, что он сказал…

Итак… Пацан попал в детдом и покончил с собой. Если бы его забрали из плохой семьи, такого исхода явно не было бы. Ну, я так думаю. Значит, с родителями что-то случилось. И домашнего ребенка загребли в мир, где человек человеку волк с самого детства.

— Ты… — осторожно начала я, но Антон вдруг выпрямился ещё сильнее.

— Запрос с Чистилища, — выдохнул он и закатил глаза.

При этом остался сидеть, словно ничего не было.

Выглядело это жутковато, но я замерла, как мышь под веником.

А потом зрение затуманилось, и в следующий момент я оказалась в знакомом зале, оформленном в готического стиле, с высокими потолками и стеллажами со свитками у стен. Уже знакомая мне тетенька со строгим светло-русым пучком поправила свои очочки и тяжело вздохнула. Приколотый к ее пиджаку бейдж с именем «Ангелина» блеснул серебром в ярком белом свете, падающим откуда-то сверху.

Что самое странное, Антона рядом не оказалось. То ли его случай особой аудиенции не требовал, то ли с ним решили разобраться отдельно. Я мысленно пожелала пацану удачи и сосредоточилась на текущем положении дел.

— Елена, — строго взглянули на меня поверх очков, — ваш наблюдатель утверждает, что случился сбой и за время работы вы умудрились умереть целых шесть раз?

— Именно.

— Этого не может быть, — безапелляционно заявила Ангелина. — Но…

— Да вы что? — я выпрямилась и смерила ее вызывающим взглядом. — То есть у вас фиксируется провал сюжетной линии, раз вы решили приставить ко мне надзирателя, но ни разу не отобразилась причина?!

— Не кричите, пожалуйста, — холодно осадили меня. — И дайте мне договорить. Так вот… Наша система отлажена веками и сбоев ещё не было. Но ваша жалоба зафиксирована, и мы все проверим. И тогда если вы говорите правду, будем решать, что делать с этой ситуацией.

— Я не вру! — вскинула я голову. — Какой смысл врать, если вы видите и знаете все?!

— Мы разберемся, — все так же спокойно, но уже с нажимом проговорила Ангелина. — А пока идет проверка, предлагаю вам немного отдохнуть.

Она хлопнула в ладоши, и я оказалась… в собственной квартире. В родной до последней трещины на обоях двушке, где я выросла, а потом закончила свое земное существование. Я судорожно сглотнула и с некоторой опаской посмотрела на люстру.

Если это насмешка, то какая-то слишком злая.

Я заставила себя сделать несколько шагов по гостиной и распахнуть шторы. А потом тут же закрыла их назад. Как-то это разноцветное марево мало похоже на привычный пейзаж, который я видела по утрам на протяжении тридцати лет!

Но от сердца немного отлегло.

Это не мой дом. Это просто калька, слепленная из моих воспоминаний.

Через час, хорошенько отмокнув в ванной, я чувствовала себя человеком и больше меня ничего не волновало. Через день, когда квартира вокруг пропала так же, как и появилась, я ощутила легкое сожаление.

Слишком мало времени. Не могли они ещё парочку дней поразбираться?

Знакомая мне Ангелина выглядела задумчивой. И взгляд у нее был нечитаемым. Я встретила его бестрепетно, ведь за собой никакой вины не ощущала.

— Вынуждена перед вами извиниться, — с тяжелым вздохом сказала она. — Это была действительно наша вина, причем дважды.

— Дважды? — удивилась я.

— Да, — кивнула Ангелина. — Во-первых, вас почему-то засылали в сюжеты, где рекомендуемым корректором стоял персонаж «верный спутник главного героя».

— О да, это многое объясняет, — позволила я себе тихонько поворчать.

— Во-вторых… человеческий фактор непредсказуем, — опять вздохнула она. — Сюжеты той линии, к которой принадлежали и ваши, отслеживал стажер, и он там… напутал. Короче, наши искренние извинения.

— Извинения — это, конечно, хорошо, — прагматично произнесла я. — Но кто мне смерти скомпенсирует? Это я молчу ещё о том, что меня несколько раз изнасиловать пытались.

— Разумеется, вы получите компенсацию, — со вселенским терпением в голосе произнесла Ангелина.

— Какую?

— Мы дадим вам ещё один сюжет. Скорректируете его и можете быть свободны.

— Свободна — в смысле, пойду на перерождение? — осторожно уточнила я.

— Именно.

О да! Вот на такой подарок я даже не рассчитывала! Хотя… может там сюжет с подвохом? Как заставят сейчас влезть в шкуру какого-то жертвенного козла всея истории…

— Что за сюжет?

— Довольно типичный. Есть светлые, темные, первые пытаются уничтожить вторых, вторые всячески пакостят первым. Приключенческое фэнтези, ничего тяжелого. И персонажи там довольно интересные.

У меня сложилось ощущение, что мне мягонько пытаются продать залежалый товар. Уж слишком она этот мир нахваливала! Я на такое могла повестись в самом начале, но теперь… О нет, от той Алены, что появилась здесь впервые и от испуга не понимала половину того, что ей говорили, сейчас почти ничего не осталось.

— В чем подвох? — прямо спросила я.

Когда Ангелина в третий раз тяжело вздохнула, я уверилась, что дело ой как нечисто.

— Вашей задачей будет не столько скорректировать сам сюжет, сколько скорректировать своего напарника.

— Напарника? — немедленно ухватилась я за слово. — То есть туда уже заслали корректора?

— Да.

— И он, похоже, не хочет делать свою работу?

— Вынуждена признать правоту ваших рассуждений.

— И мне предстоит его по сути заставить? Если нужно — палкой погнать навстречу к финалу истории?

— Ну, я искренне надеюсь, что вы обойдетесь без рукоприкладства…

— И все же?

— …вы верно уловили суть.

Я ненадолго задумалась.

Одно дело мягко направлять персонажей, которые изначально запрограммированы на следование сюжету. Другое — заставить ещё одного настоящего человека делать то, что он явно делать не хочет.

Это звучало как вызов.

И я так задолбалась водить за ручку тупых героев, что махнула на все предостерегающие голоса рукой:

— Звучит интересно.