Как достать стража. Влюбить и присвоить

Глава 3

Мы целовались… И если первый раз мне казался прекрасным, то теперь я определилась — поцелуи Кита были волшебными, его прикосновения волновали, будоражили, заставляли кровь закипать. Голова кружилась, и весь мир, он кружился в танце вместе с моей головой. Сердце отчаянно стучало, где надо — там екало, бабочки, о которых все говорят, в изобилии махали крыльями тоже в нужных местах, и, вообще, я парила, не имея собственных крыльев.

По-настоящему парила… или… Или мне так казалось.

Или не казалось…

Когда поцелуй закончился, Кит чуть отстранился и снова улыбнулся, а я… Я зачем-то решила вернуть ему комплимент.

— А вы очень темпераментный мужчина, лорд.

И снова в синих глазах застыл лед. Улыбка исчезла, а лицо… его прекрасное лицо вмиг стало чужим и неприветливым, как у… Таэрта. И что я такого сказала на этот раз?

— Полагаю, вам известно, что я не лорд, хотя и должен им являться по праву рождения, — зло отпечатал он.

Странный. И откуда мне это знать, если я о нем даже не слышала до прошлой ночи, пока он в буквальном смысле едва не свалился мне на голову.

— Но… — попыталась возразить я, но разве кто-то меня слушал?

— О, как приветлив ваш взгляд, леди, как сияют добротой ваши глаза, насколько трогательная невинная улыбка касается ваших сладких губ! Им слишком легко поверить, и только ваши речи отрезвляют разум, показывая ваше истинное лицо! — выпалил он.

Так его слово «лорд» задело? Скажите, какой ранимый! Незаметно возбуждение, которое мной владело целиком в последние минуты, схлынуло, оставив лишь злость и жажду сражаться с врагом. И сейчас в роли обидчика выступал Кит.

— И какое же у меня лицо? — выпалила я, гордо вздернув подбородок и испепеляя его взглядом.

— Такое же лживое и лицемерное, как у всех аристократок Аэрлеи! — буркнул он. — Счастливо оставаться, леди. Надеюсь, обратную дорогу найдете сами, отлетели мы недалеко.

И он… У него крылья снова появились, а может и не исчезали вовсе. Кит с легкостью шагнул с края скалы, на уступе которой мы стояли, и взвился под облака, исчезая в ночной мгле.

А я… Я пока еще не могла поверить, что мне не показалось, и мы действительно летали, пока целовались. Эх, совсем как Лесар с Женькой. Только вот сестра могла летать и сама, а я… Я видела огни Аэрлеи. Они были совсем рядом, но недосягаемо далеко. Уступ скалы располагался в паре десятков метров от земли, и мне самой отсюда просто не выбраться.

Вот это засада!

И не позвонить никому. Здесь мобильников нет, народ рассчитывает на магию и собственные крылья. А мне… Мне на что рассчитывать? Я даже простые бытовые заклинания не все выучила, и получались они у меня через раз, а находясь на такой высоте, ошибиться нельзя — разобьюсь в лепешку.

Вообще, я всегда оптимистично смотрела на жизнь, но сейчас такая грусть накатила, такое отчаяние, что даже слезы навернулись на глаза.

— Ки-и-ит! Ки-и-и-ит, вернись! — крикнула я в пустоту, а тише, почти шепотом добавила то, что меня терзало, беспокоило и заставляло считать себя неполноценной: — У меня нет крыльев… Я не выберусь отсюда сама…

Порывы вера трепали тонкую ночную сорочку, холод пробирал до костей, а почти ледяной камень, на котором я стояла босыми ногами, вытягивал из организма последнее тепло. Так недолго и заболеть, если, конечно, выживу.

Ничего себе на свиданочку слетала!

А этот красавчик хорош… На лорда он обиделся. Да какой ты лорд? Поступки, как у невоспитанного эгоиста. Если что-то взял, потом обязательно на место положи! Нет, на скале оставил. Поматросил девушку и бросил, а ты сама как хочешь, так и слезай с этой высоты.

Слов нет… Одни выражения, которым нет перевода на местный язык.

Я уселась на холодный камень и обняла колени, чтобы хоть как-то сберечь оставшееся тепло, хотя меня уже изрядно трясло от холода.

Как достучаться до Ораса я не знала, поэтому сосредоточилась на Женьке, пыталась почувствовать сестру, и мне это удалось. Женя больше не была возбуждена, не злилась, а грустила или даже скорбела. Нечто подобное мы с ней испытали несколько лет назад, когда погиб наш приемный отец на Земле. Хотя сейчас чувство сестры было чище и пронзительнее.

Через полчаса я уже почти не чувствовала ни рук, ни ног. Зато тело больше не трясло, оно словно заледенело, как и мысли, которые медленно возникали и медленно бессмысленно исчезали. Хотелось спать, и пришлось облокотиться на каменную стену.

На пару секунд стало еще холоднее, а потом мне стало все равно, глаза закрылись, и я увидела изумительный сон про зеленую летнюю поляну, спелую землянику и прекрасного синеглазого мужчину. Я его звала, все время повторяя: «Кит! Кит, вернись ко мне!», и он пришел. Страж не осуждал, не кричал, не обвинял во всех грехах, он смотрел на меня с искренней симпатией или даже любовью, а потом подхватил на руки и…

Вернулись боль и холод. Мне хотелось лишь покоя и спать, но меня тормошили, а потом подняли и куда-то понесли. Вряд ли я отдавала себе отчет, что вокруг происходило, но если бы отдавала… то высказала бы все, что думаю и наболело в наглые синие глаза заносчивого красавца!

— Ки-и-и-ит… — пожаловалась я, вцепившись в источник тепла.

Что мне ответили, уже не слышала, потому что погрузилась в очередной сон.

Снилась мне русская баня. Тело согрелось, в какой-то момент даже стало горячо и мокро, а потом снова тепло и уютно, словно синеглазый страж снова обнимал меня и прижимал к себе.

— Ки-и-и-ит… — снова позвала я, ощущая его присутствие.

И никак не ожидала, что меня бесцеремонно выдернут из сна и не совсем по-доброму, а вернее очень даже зло прошипят:

— Здесь я, здесь. А тебе сейчас обязательно нужно выпить вот это, чтобы лихорадка не началась. — Губ коснулся край чашки, и что-то теплое, почти горячее не сильно обожгло. Напиток имел привкус меда, лесных ягод и каких-то трав. — Давай, леди, еще один глоток. Кружку сама удержишь, пока я тебе носки натяну?

— Удержу, — хрипло ответила я и закашлялась.

Страж покачал головой, посмотрел на меня, как на бесполезную животинку, которая в общем-то совсем не нужна, но выкинуть жалко, однако подождал, пока не пройдет приступ. Только потом всунул в руки глиняную чашку.

— Спасибо, — сказала я, с любопытством осматриваясь вокруг.

Мы находились в круглой комнате с балконом. Вместо занавески висел гобелен, где два белокрылых стража забивали пшекаями беззащитного сухопутного осьминога. На мой взгляд — зверство чистой воды.

В камине весело трещали поленья, и горел огонь, разливая свое тепло на всю комнату. Рядом стоял массивный стол и два кресла с высокими спинками. Я лежала на такой же, как стол, монументальной кровати. Мужская обстановочка, хотя белье свежее и пахнет лавандой. Так вот где обитают проклятые стражи! Вернее, я не знала, где именно они обитают, но с их бытом познакомилась и столкнулась вплотную.

А вот дальнейший осмотр насторожил, потому что посредине комнаты стояла деревянная лохань, наполненная еще горячей, но уже использованной водой, а рядом на маленьком табурете лежала очень знакомая вещь. Еще совсем недавно этот клочок ткани был моей ночной сорочкой, а под ней явно ютились трусики.

Мамочки мои….

И пока я пыталась сообразить, что на мне надето, ибо ощупать себя не могла по причине того, что держала в руках чашку с горячим напитком, страж натянул мне на ноги толстые шерстяные носки, а потом еще прикрыл их одеялом.

— Порядок, — заключил он и посмотрел на меня.

А я тоже смотрела на Кита и, признаться честно, считала совсем иначе.

— Никакой это не порядок! — грозно и еще более хрипло, отчего получалось вообще устрашающе, прокаркала я. — Это вы что же меня раздевали?

— А по-вашему я должен был вас посадить в лохань с водой одетой? — изумился моей наглости мужчина.

Это он зря, потому что мне тоже было что ему сказать.

— По-моему, вам не следовало тырить с балконов благородных лордов все, что плохо лежит… стоит… тьфу! То, что находится на их балконах, а конкретно — меня!

— Да кто вас тырил, леди? — усмехнулся наглец. — Это вы изволили прилипнуть ко мне так, что никакая сила бы нас не смогла разлепить!

— Прилипла?!.. — от возмущения слова застряли в горле, и я никак не могла подобрать самые едкие из них, чтобы бросить в холеную усмехающуюся физиономию. — Я? К вам?!..

— Вы, вы! — кивнул он. — И да, ко мне, представьте себе!

— А вы… Вы хам и наглец! И заберите ваше пойло! — я протянула чашку, а он от неожиданности взял.

Очень медленно Кит подошел к столу, поставил кружку и снова развернулся ко мне. О, теперь это был уже знакомый проклятый страж — злой-презлой.

— Скажи мне, рыжее чудовище, ты почему не улетела домой? Там до твоего замка от силы метров триста было, — спросил он.

А я так рассчитывала, что вот-вот начнется очередной приступ кашля, который позволит мне не говорить ему о позорных причинах, а его заставит устыдиться и пожалеть девушку, в чьих несчастьях виноват только он. Только кашель отказывался начинаться, и мне пришлось сказать.

— Я не смогла…

— Что? — переспросил Кит, потому что не расслышал, я же целенаправленно говорила тихо. — С таким коротким полетом и птенец бы справился. И, леди, говорите громче, если желаете, чтобы вас услышали.

Я не желала, но ночной кошмар так взбесил меня, что, посмотрев ему в глаза, почти закричала:

— Я не птенец! У меня просто нет крыльев. Никаких. И если бы ты не вернулся, то к утру я, скорее всего, превратилась бы в окоченевший труп. И знаешь что? В этом был бы виноват ты, потому что именно ты затащил меня на ту скалу, не спросив, смогу ли я слезть оттуда, и бросил. Ты меня услышал? Я достаточно громко говорила? Хотя, мне наплевать… Я хочу оказаться дома, и чтобы этот кошмар закончился.

Слезы… Предательские слезы снова навернулись на глаза, и я шмыгнула носом, чтобы окончательно позорно не разреветься.

Наступила тишина. Я не смотрела на Кита, зато поняла, что на мне надета его рубашка. Мало того, что надета, она еще и застегнута на все пуговицы. И носки он надевал старательно и даже нежно. Не такой уж он монстр, дикий просто, а если извинится, значит, и дрессировке поддается.

— Извини, — произнес он. — Я не знал, что ты… не можешь.

И вот вроде извинился, и инвалидом не обозвал, а все равно стало так стыдно, словно меня подловили на пикантном и запрещенном. Мне так неловко не было даже тогда, когда у моего прежнего любовника оказалась видеозапись нашего секса. А тут, подумаешь, крыльев нет. У меня на Земле всю жизнь крыльев не было, и ничего, прожила как-то.

— Ладно, забыли, — вздохнула я. Какой смысл огорчаться и лелеять в себе обиды, если все равно это ничего не изменит. Чувствовала я себя довольно сносно, поэтому спросила: — Ты отнесешь меня домой?

— Нет, леди, — покачал головой Кит. — Сейчас в городе слишком много патрулей, меня все еще ищут. Давай ложиться спать, а на рассвете я тебя доставлю домой.

Я еще раз осмотрелась. Что-то меня смущало, хотя больше настораживало.

— А где вы собираетесь спать? — задала вполне себе невинный вопрос, который удивил хозяина комнаты.

— На кровати, — ответил он.

А кровать была здесь одна. Возможно, Кит имел в виду еще какую-то кровать в другом помещении, но оказалось — нет, страж говорил о той самой, на которой лежала я. Иначе, с чего бы он стал раздеваться?

Против того, чтобы увидеть Кита обнаженным, я не имела ничего. Там было на что посмотреть. И поверьте, я оценивала чисто эстетическое зрелище, потому что на практическое пользование шикарным мужским телом после ночной вылазки не осталось никаких сил. Однако, что-то во мне бунтовало против вместе проведенной ночи. Все-таки на Леандоре я почти была помолвлена. И прежде чем начинать другие отношения, нужно завершить текущие. Тем более, если верить дневнику, они были важны не только лично мне, но и для мира в целом.

— Но здесь я! — попробовала протестовать.

Бесполезно.

— Ничего, — усмехнулся страж. — Вы маленькая, мы поместимся.

Он погасил светильник и лег. Мне же не оставалось ничего другого, как прижаться к нему и положить голову на плечо стража.

Я слышала, как ровно и очень надежно бьется его сердце, украдкой любовалась профилем Кита в отсветах пламени от догорающего камина и думала о том, что совершенно напрасно не расспросила его о том, за что его прокляли. Хотя эта тема тоже могла его обидеть.

— Спи, леди Свет. Рассвет наступит быстро, — произнес он, и уже через минуту заснул.

Мне же не спалось слишком долго, а потом крепкий сон сморил меня неожиданно и как-то внезапно. Наверное, и рассвет наступал быстро, но проснулась я уже в своей кровати, все еще в его рубашке, но уже без Кита.

Аора уже хлопотала в комнате.

— Не стала вас будить, моя птичка, — сказала она. — Дала вам возможность выспаться перед балом. Обед принести сюда или спуститесь в гостиную?

— Обед? — удивилась я и посмотрела в окно, где солнце светило уже слишком высоко.

— Обед, — кивнула старушка. — Пора готовиться к балу.

— А Инни, она…

— Они с лордом Лесаром вернулись на рассвете, теперь, стало быть, отсыпаются, — сообщила добрая служанка и вдруг подозрительно на меня посмотрела: — А что это на вас надето, леди?

— Да так, вещица одна, — слишком поспешно ответила я и прикрылась одеялом.

— Ну-ну, — строго хмыкнула Аора. — Поднимайтесь, умывайтесь, а я пока принесу еду.

Она ушла, а я выдохнула от облегчения и подскочила, чтобы переодеться и спрятать рубашку Кита. Все же перед служанкой, которая скорее была для меня доброй бабушкой, было неудобно щеголять в одежде незнакомого мужчины.

Но как только я встала, то увидела на соседней подушке великолепный пурпурный цветок и небольшой листок бумаги.

Нежный цветок, так похожий на земную лилию, кажется, назывался здесь эйрисом. Его дарил жених своей невесте. И… Я невольно улыбнулась. Вот это я понимаю мужчина, для которого слово честь не пустой звук. Поспал рядом с леди, на утро, будьте любезны, пожалуйте замуж. Я бы даже рассмеялась, если бы не испытывала сильное волнение, и оно нарастало с каждой минутой. Это, скорее всего, стресс перед балом. Не каждый день мне делает предложение арс, к которому тянется душа, а «да» я должна сказать другому, на которого и смотреть не хочется.

Не буду думать о плохом.

Так. Был еще листок бумаги. Что это? Записка? Моя ночная тайна оставила любовное послание? Не может быть, учитывая его тяжелый характер и дурное воспитание.

И все же…

«Свет, нам необходимо поговорить. Буду ждать тебя у центрального храма через два часа после полудня, только там мы будем в безопасности.

Кит».

О любви ни слова, но зато сколько невысказанных слов между строк. Эх, страж. Еще немного и ты научишься соловьем петь. Я знала! Я чувствовала, что ты не безнадежен.

Записку я сожгла, а эйрис убрала в нижний ящик комода, зная о том, что этот цветок не вянет очень долго, если чувства настоящие. А в том, что Кит на меня запал точно так же, как и я на него, не было сомнений.

До прихода Аоры я успела умыться, одеться и распланировать маршрут так, чтобы успеть встретиться с Китом, а потом вернуться и попасть на бал. И все же волнение мешало сосредоточиться, а может быть, это было, предвкушение? Никогда я не чувствовала ничего подобного. Никогда, ни к одному мужчине.

— Вам необходимо хорошо поесть сейчас, птичка моя, чтобы за ужином съесть лишь капельку. На балу вы должны ощущать себя легким перышком, а не уткой нафаршированной осенними плодами, — сказала служанка, водружая поднос передо мной на стол.

Есть не хотелось, но я послушно отломила кусок лепешки, положила сверху сыр и ветчину и стала откусывать, запивая бутерброд лачо, почти не ощущая вкус ни того, ни другого.

— Я все, — сообщила удивленной Аоре и, чтобы сгладить эффект, чмокнула арсу в морщинистую щеку.

— Леди, да вы куда-то собрались? — спросила старушка.

— По делам. По срочным! — крикнула уже на ходу. — Не скучайте, скоро вернусь!

— А что сестре-то вашей сказать? Ведь спрашивать станет, где вы? — уточнила Аора.

— Скажи, что поговорю с Женькой перед балом!

Никогда еще я так не боялась опоздать. Никогда еще я так быстро не бегала. Нет, я фактически летела к храму, словно у меня за спиной раскрылась пара крыльев. Ровно в два я была у входа. Конечно, Кит не показывался, да и не мог, потому что на него открыли охоту, но я надеялась, что он подаст мне какой-то знак.

В три я все еще мерила шагами площадь у храма. В четыре — присела на скамеечку, но так никого и не дождалась. Конечно, утешала себя как могла. Форс-мажоры никто не отменял. Он не смог прилететь, не смог сообщить, но ведь хотел.

В пять я поняла, что нужно возвращаться и тоже бегом, иначе опоздаю во дворец, а это в нашем положении недопустимо.

Прибежала я за час до выхода. Недовольная Аора заканчивала приготовления, а меня отправила в ванну. Прическа, платье, туфли. Сегодня меня не интересовало, как я выгляжу. Я даже не взглянула в зеркало, вставая со стула.

— Вы настоящая красавица, птичка моя, — всплеснула руками старушка. — Вот вы вроде с леди Иннией одинаковые, а все же разница есть. Она во всем: в походке, жестах, взгляде. Ваша сестра чудесная женщина, добрая, очаровательная, решительная, но вы настоящая леди — пример для подражания, помните об этом.

Я кивнула, не воспринимая всерьез слова Аоры. Она просто любила меня беззаветно, потому и видела то, до чего всем остальным и дела не было.

— Пора, — шепнула служанка. — Ступайте, граф уже ждет вас.

Я пошла, но думала совсем не о бале, а о синих глазах прекрасного стража, и о том, почему он все же не пришел на назначенное свидание.