Как достать стража. Влюбить и присвоить

Глава 12

Дом, милый дом! Всего одна ночь, а как я успела соскучиться! Как бы ни помотала нас с Женей жизнь, а настоящим своим домом мы обе стали считать замок Мидр.

Мне казалось, что в столь ранний час все домочадцы должны находиться в кроватях, но никто не спал. Настасья о чем-то тихо переговаривалась с Женькой. Орас, Лесар и Кит склонились над письменным столом и что-то чертили, попутно обсуждая целесообразность плана, и даже моя старушка Аора примостилась у камина со своим вязанием.

— Вернулись! — всплеснула руками она, едва мы успели сойти с магического пути. — Наши вернулись! Ох, пойду на кухню потороплю, чтобы завтрак подавали.

Но прежде чем уйти, старушка шагнула ко мне навстречу и порывисто обняла, по-матерински прижав к груди.

— Добро пожаловать домой, моя птичка, — шепнула Аора, смахнула навернувшиеся слезы и быстро поспешила прочь из зала.

Я была ей благодарна, потому что еда и сон — это то, чего сейчас хотелось больше всего. Но если еду мне получить сейчас наверняка удастся, то об отдыхе на какое-то время придется забыть.

Все обернулись, и повисла немая пауза. Наверное, у каждого внутри огнем горели невысказанные слова, но первым начать диалог никто не решался. Кит смотрел на меня так… так, что душа переворачивалась от радости, тревоги за него и желания поскорее обнять мужа. Нет, с Таэртом, несмотря на внешнее сходство, у него ничего общего. Вон как за меня переволновался и наверняка ничего не ел!

Хотелось броситься в его объятья, чтобы хоть на мгновение забыть обо всех проблемах, и я почти решилась, но кое-кто снова оказался впереди.

— Светлана, я не понял твои слова. Что значит — в птицах немного разума? Требую объяснений! — подала свой нахальный голосок наша «золушка, которая все тащит на своих крыльях».

О, я знала, что эти претензии закономерны и обязательно последуют. Другое дело, что ждала их раньше и полагала, что Лош начнет скандал еще во дворце. Но он продержался до дома. Стареет, что ли? Или наша беспокойная семейка так на него благотворно влияет?

— Думаешь, было бы лучше, если бы Таэрт шандарахнул в тебя магией? — тут же поинтересовалась я. И, чтобы не затевать перепалку, тут же заострила внимание аррела на моих истинных чувствах к нему. Это всегда действовало безотказно. — Я бы с ума сошла от горя! Ты наш, ты родной и горячо любимый, и мне ни за какие сокровища мира не хотелось бы терять никого из близких.

— Так ты ему набрехала в глаза?.. — спросил Лош, но уже без наезда, с лояльностью к ситуации.

— Тебя спасала, как могла, — пожала плечами я. — Прости, что вышло не слишком изящно.

— Ладно, забыли, — совсем угомонился аррел. — Какие могут быть счеты между своими, Светка?

— А теперь ты позволишь мне, наконец, обнять своего мужа? Или еще претензии будут? — все уже улыбались, глядя на нас, но молчали, и только Китрэн шел ко мне.

А я… Я бросилась к мужу, который тут же подхватил меня и закружил, так что дух захватило.

— Свет… мой… — шептал он.

— Твой… только твой… — отвечала я, мечтая, чтобы нас оставили наедине, но понимала, что это невозможно.

Китрэн тоже это понимал со всей отчетливостью, но терять драгоценные секунды, отпущенные нам, не стал. Как только мои ноги коснулись пола, губы обжог горячий, воспламеняющий все внутри поцелуй. И хвала светлым богам, он оказался коротким, ибо с каждым мгновением во мне росло желание послать в бездну все проблемы и сбежать с Китом в нашу комнату.

— Все обошлось… — шепнула я мужу.

— Ничего не хочу знать, Свет мой. Ты вернулась — это главное, никуда больше не отпущу — это истина, ты — это вся моя жизнь, — тихо, ослепляя меня сиянием своих невозможно синих глаз, ответил Китрэн.

— Не… Я не поняла? А чего только мужа-то обнять? Что за дискриминация по половому признаку? У тебя, между прочим, еще и сестры есть! — заявила Женька, подрываясь с места.

— Ага… — важно кивнул Лесар. — И братики!

— И пусть не самый мудрый, но все же отец, — заметил Мидр и усмехнулся.

— Лошик! — не отставал от остальных птиц.

Что творилось в следующие несколько минут! О, нечто невообразимое! Все обнимали друг друга, говорили приятные вещи, которые повышали настроение, поднимали дух и помогали ощутить себя живой и целостной.

Неизвестно сколько бы это продолжалось, но вошла Аора.

— Завтрак стынет, милорды, — с улыбкой сказала старушка. — Девочке поесть нужно, да и вам тоже.

Все семейство собралось за столом, как тогда, перед ночью во дворце, словно я и не ходила никуда. Ели с таким аппетитом, словно до этого месяц морили себя голодом. Мне было приятно, что Кит освоился и чувствовал себя в Мидре как дома, хотя я все равно подкладывала в его тарелку самые лакомые кусочки, пока он усиленно делал вид, что разговаривает с кем-то другим. Мне ли не знать, что муж никогда не упускает из вида свою странную иномирную жену.

— Я бы хотел услышать, как все прошло, — наконец, когда все поели, произнес Орас.

Все посмотрели на меня. Лошариус, который сидел рядом и лопал ветчину из собственной тарелки на правах полноценного члена семьи, приосанился. Что он может порассказать о наших похождениях, я представляла и опасалась этого, поэтому с надеждой посмотрела на Агиара. Орфес дипломат и вообще тактичный мужчина, уж он-то подберет правильные и мудрые слова. Тот факт, что он не знал подробности событий, которые произошли до его прихода, так это к лучшему. Суть же я успела ему поведать.

— Что там было!!! — вылез вперед Лошариус, но я тут же схватила его за клюв.

— Всегда приятнее, когда о твоих подвигах рассказывает кто-то другой, — заметила я. — А ты, Лошик, настоящий герой.

Птиц задумался и ответил:

— Пожалуй, ты права. Шаришь, Светка, когда жизнь заставит! — это звучало как похвала, хотя и странная.

— Да, — произнес герцог. — Я начну рассказ, а леди Слана дополнит.

Моя благодарность Агиару просто не имела границ. Как же повезло Настасье с мужем, как всем нам с ним повезло.

— Превратила Кайо в собаку? Он терся о твою ногу и лаял? — всхлипывала от смеха Женька.

Я же не разделяла ее веселья. Мне было стыдно за ту роковую случайность, которая лишила арса своего «я», заперев его где-то внутри. Злость — плохой советчик, поэтому следует совершать любой поступок, хорошо его обдумав и взвесив. Король действовал слишком быстро и напористо, мне просто не хватило времени… Да, именно так я себя оправдывала и все равно корила.

— Если бы не Лошик… Он настоящий герой! — попыталась я перевести разговор.

Однако, Женька с Лесаром никак не хотели успокаиваться, задавая нелепые вопросы и требуя больше подробностей. О, аррел не стеснялся в выражениях и описывал события красочно. Мне ничего не оставалось, как только краснеть.

Китрэн заметил мое состояние и ободряюще сжал кончики пальцев.

— Как ты поняла, что амулет власти женский? — спросил Кит и… шутки вмиг прекратились.

— Почувствовала, — пожала плечами я. — Он такой же теплый, как и «око», только мягче, женственнее, понимаешь?

— Артефакторы очень тонко чувствуют суть вещей, — вздохнул Орас. — Этого не смогли вытравить, даже лишив их магии. Но где ты видела «око», дочь?

И снова все посмотрели на меня. Не думала я, что повествование о ночи с королем будет таким долгим, усыпанным неудобными вопросами.

— А я бы не отказался взглянуть на амулет власти, — поддержал Лесар. — Агиары никогда не выставляли артефакт напоказ.

— Потому и не выставляли, что справиться с ним не могли, — хмуро буркнул герцог.

По сути, он сейчас выдавал нам не только государственную, но и семейную тайну. Впрочем, если учесть, что с некоторых пор мы все также являлись семьей Орфеса, то никакого преступления он не совершал. Наверное…

— Но Кайо то его носил! Сам видел! Клянусь своими перьями! — влез Лош.

— Кайо носил, — согласился Агиар. — Но мне всегда казалось, что не он управляет амулетом, а тот сам выбирает, помогать королю или вредить.

— Любой древний артефакт нуждается в хозяине или хозяйке, а после его или ее смерти передается по крови дальше. Возьмите хотя бы те же пшекаи — принцип один. И если амулет власти женский, он просто не мог принять короля, потому что нуждался в королеве, — изложил свою версию отец.

К сожалению, я была вынуждена возразить ему.

— Амулет власти — это парный артефакт, как золотые браслеты пары, вступающей в союз. Только паре истинного короля суждено носить эту вещь. Теперь вы понимаете, что Китрэн… Он тот самый, кто должен объединить всех, сплотить и победить.

— Стражи и без амулета в него поверили, Слана, — сообщил мне Лесар. — А стражи Аэрлеи — это та сила, с которой во все времена считались.

— Да! — горячо поддержала своего мужа Женька. — А если бы нам еще пшекаи всем… О-о-о-о! Мы бы живо темных в капусту порубили! В башню первородных нужно! Светка, ты же откроешь вход?

— А я считаю, что для начала необходимо увидеться с Эривардом Ги, — возразила ей Настасья. — Мы слишком долго оттягивали визит к нему, а ведь он знал нашего отца и может пролить свет на многие вопросы, на которые у нас нет ответа.

— В топку Эриварда! — заявила Женька. — Стражи — вот наша цель сейчас! Именно на них Китрэн сможет положиться, когда сядет на законный трон Аэрлеи!

Светлые боги! А я и не знала, что моя сестра революционерка. Сейчас она меня пугала своим диким энтузиазмом. С другой стороны, к ней следовало прислушаться, потому что магическая интуиция — это вам не шутки.

Я уже хотела поддержать Женьку, но тут заговорил Кит:

— Такая ли большая разница, кто сидит на троне Аэрлеи? — тихо спросил он, и споры как-то сами собой прекратились. Я заметила, что его даже перед казнью во дворце никто не перебивал, а стоило мужу заговорить и все прислушивались. — Поверьте, это не важно. Когда-то один из моих предков совершил преступление. Нет, не истинный король, который умер за то, чего не делал, а отец королевы. Он ведь тоже был моим предком, хоть и с другой стороны. Именно он помог злу проникнуть в наш мир и прорасти здесь уродливыми всходами. Наша задача выкорчевать этот сорняк, а потом закрыть мир.

— А мы что, по-твоему делаем? — кипятилась Женька. — Если Света не сможет собрать Стража Леандора, то его уже никто и никогда не сможет собрать! К слову, два осколка давно пылятся у нее в лаборатории.

— Они не пылятся, а лежат и ждут своего часа, — поправила я сестру.

— И что мы имеем? — спросил Мидр. — Два крошечных осколка из семи? Не густо…

— Это не совсем так, — вздохнула я. — Во-первых, до артефакта в храме вполне можно добраться. Злу не пробиться в храм, пока осколок в статуе Адана действует, плюс те два кусочка, которые успели достать Лесар и Женя…

— Что значит, успели? — прищурилась сестра.

— То и значит. На стороне Леандора пока три осколка древнего артефакта. Четвертый кусок мы не смогли добыть, и погибли два стража, а сегодня Таэрт Стев держал в руках шкатулку, в которой находились еще два осколка. Итого: три-три. А победитель должен собрать все, — подытожила я.

— Таэрт Стев, — задумчиво повторил муж.

— Почему ты решила, что Стев на стороне темных? — спросил Орас.

— Я видела прозрачное нечто, которое окутывало первого советника. Оно им управляло, и… Могу поклясться! Это была странная недобрая магия. Почти такая же, как у темных, но мощнее и злее. При этом, магия не имела цвета и мерцала, — пояснила я. Понимала, что несу бездоказательный бред, но ведь Агиар тоже чувствовал, что с другом беда.

— В шкатулке находились два осколка, — подтвердил герцог. — Я работал с материалом, который добыли Лесар и Инни.

— Когда меня привели в тронный зал, — произнес Кит, — я посмотрел на Таэрта. Мы, конечно, последний раз виделись в детстве, но хотелось увидеть хоть кого-то из родных, кроме дяди Тьяка. И меня поразило то, что я увидел. Это полностью совпадает с тем, что описала Моя Слана.

Он так выделил «моя», что внутри от удовольствия разлилась теплая волна, согревая не только тело, но и саму душу.

— Подожди… — ахнула Женька. — Тьяк?.. Тьяк Окмор?

— Да, — кивнул Китрэн.

— Уважаю! — улыбнулась сестра. — Просто — уважаю этого стража! Лучшей кандидатуры на должность воспитателя юных боевых магов Орфес просто не мог подобрать! Клевый дядька без вариантов!

— И ведь ни словом, ни полсловом не обмолвился о том, что скрывает тебя, — усмехнулся Лесар. — Не каждый помнит родство Окморов со Стевами.

— Почему? — вырвалось у меня. Просто стало любопытно, из-за чего арсы могут выкинуть из своей жизни близких по крови.

— Стевы предпочитали не помнить родства со стражами. Высшие — этим все сказано, — пояснил Женькин муж.

— Мои родители поддерживали с ним отношения, — сказал Кит. — Возможно, из-за меня. Когда поняли, что я не высший, и мне понадобится наставник. Дядя фактически вырастил меня и воспитал, а отца с матерью я видел лишь изредка, в свободное от изнуряющих тренировок время. Поэтому, сами понимаете, никак не мог убить их, да и для чего?

— Верно! — горячо поддержала его Настасья. — Для убийства важна причина. А какой тебе резон в их смерти? Нет, тут нужно искать тех, кому это выгодно. Например, Таэрту.

— Я бы не хотел никого обвинять голословно, — осторожно заметил Китрэн. — Тот, кто единожды был несправедливо обвинен, никому не пожелает такой участи. Хотя то, что владеет Таэртом, способно на многое. За годы вынужденных скитаний я не раз видел высших арсов, с такой же аурой. Словно липкая прозрачная масса покрывает их тело.

— Да-да, именно так, — подтвердила я. — И она светится. Нет, светится магия Китрэна, а аура Таэрта мерцает неярко и зловеще, как нечто противоположное магии власти и магии стражей тоже.

— С вашего позволения, подытожу, — негромко произнес Мидр, и все замолчали, давая ему слово. — Нам следует добыть три осколка, недостающих для сбора Стража Леандора, подробно изучить магию Китрэна, поскольку никто из ныне живущих не сталкивался с ней лично, и хорошо бы взять образец у того, кто является носителем мерцающего зла. Верно?

— Да! — воскликнула Женька и подскочила со своего места. — Но тот кусок, что мы оставили в горах просто так не достать. О, вы не представляете, что там притаилось! Говорю вам, нужно вооружать стражей! Первым делом нам следует отравиться в сокровищницу первородных! Там пшекаев на целую армию!

— Тише, мое перышко, тише, — пробовал угомонить ее Лесар, но сестра лишь фыркала и продолжала гнуть свою линию.

— Сокровище — это выход и перевес на нашу сторону, как ты не понимаешь? — возмущалась она.

— Инни, девочка моя, не все стражи одинаково лояльны к Китрэну. Многие заблуждаются и не имеют представления о реальном положении дел, поэтому продолжают сохранять верность Агиарам, как единственной ветви королевской власти из всех возможных. И их силу ты собираешься усилить пшекаями, тем самым развернув кровавую войну между стражами? — очень тихо, почти вкрадчиво произнес Лесар.

Женька так вжилась в роль героини, пылающей праведным гневом, что не сразу поняла смысл сказанного.

— Да! — выкрикнула она, и тут смысл, как ушат холодной воды, вылитый на голову, достиг цели, Женька округлила глаза и тихо выдохнула: — Ой…

— Так что, дорогое мое легкое перышко, действовать нужно крайне осторожно и осмотрительно, — подмигнул ей муж.

Но сестра быстро пришла в себя.

— Значит, нужно разъяснять, внушать, заставлять, в конце концов! — отреагировала она.

— И этим привлечь к нам внимание, — ответил ей Мидр. — За нами пристально наблюдают многие, и совершать опрометчивые поступки никак нельзя. По крайней мере, пока мы не соберем шесть осколков из семи. Насколько я помню, в летописях написано, что Стевы хранили одну из частей артефакта в своей сокровищнице. Что тебе об этом известно, Кит?

— Ничего, кроме того, что осколок действительно хранился в нашей семье, но ни я, ни отец, ни дед его никогда не видели, — признался Китрэн.

— Вот и еще одна проблема на наши плечи, — вздохнула Настасья. — Следует найти то, которое никому неизвестно как выглядит, и где находится тоже.

В столовой повисла неприятная тишина. И дело не в том, что нам нечего было сказать друг другу. Тут, как раз, все было наоборот. Просто каждый в эту минуту осознал, насколько нас мало и насколько много вокруг врагов: видимых, невидимых, реальных и абстрактных.

Наконец, герцог решил прервать затянувшееся молчание:

— Прошу прощения, но я вынужден повториться, — произнес он. — Мне было бы крайне любопытно взглянуть на оба артефакта, которые волей случая оказались у нас.

А ведь верно, Агиар просил, а мы столь бурно обсуждали ситуацию, что пропустили его слова.

— Да-да, минутку, — засуетилась я. Да после сегодняшней ночи я ему не только амулет власти покажу, но и все тайны артефакторов раскрою, если попросит.

Столь древние штуковины всегда наделены своим собственным характером. Амулету не терпелось покрасоваться перед всеми членами моей семьи, поэтому он быстро превратился из татуировки на коже в красивый кулон. Вот только камень внутри артефакта был теперь не бледно-голубым, а разноцветным, переливающимся. Во всем круговороте цветов преобладающим и доминантным был оранжевый.

Китрэн немного замялся. Слишком долго он хранил втайне от всех свою реликвию — единственное, что напоминало ему о почивших родных. Супруг тяжело вздохнул, обвел взглядом всех нас, и артефакт послушно лег в его ладонь.

— Вот он — настоящий символ королевской власти Леандора, — тихо сказал он. Несмотря на то, что носит иное название.

Я же почувствовала, как в моей руке амулет стал стремительно нагреваться. Вскоре руке стало так горячо, что мне пришлось сказать об этом:

— Жжется, — пожаловалась я.

— Странно, мой тоже нагрелся, — хмыкнул супруг.

С двумя магическими вещами происходило нечто, что ни объяснить, ни описать мне бы точно не удалось.

— Любопытное явление, — произнес Агиар. — Я когда-то читал о чем-то похожем. Парные артефакты часто взаимодействуют. При этом обычно открывается то, что создатель пытался утаить для всех, но оставить для посвященных. Нужно расположить амулеты на ровной поверхности, рядом друг с другом.

Мидр тут же сдвинул всю посуду с части стола, а мы с Китом положили на столешницу артефакты.

— Думаете, там осколок Стража? — едва не потирая руки от предвкушения, спросила Женька. — Кит же его не видел.

— Фрей тоже не смог найти осколок Стевов, — заметила я. — Хотя и перерыл всю сокровищницу своего друга.

— Видимо, Слана, это произошло из-за того, что предмет оставляли не для вашего батюшки, — сказал мне Агиар. — Очевидно, спрятанная вещь должна появиться лишь в нужный момент для того, кто сможет ее использовать. И я полагаю, что такой момент настал.

О, простое «настал» не передаст того, что творилась перед нашими удивленными и восхищенными взорами. А творилась магия — настоящая древняя магия.

Артефакты окутало золотое сияние, они дрогнули и стали медленно притягиваться, пока не слились в одно целое. Бутон золотого цветка стал медленно, очень медленно раскрывать свои лепестки. А когда те распахнулись полностью, на сияющем ложе из радужного камня мы увидели крошечный осколочек, скорее, песчинку. Такую и заметишь-то не сразу.

— Вот она — недостающая крупинка, без которой целый артефакт ни за что не заработает! — восхитилась Женька.

— Скорее всего, оба амулета должны были найти своих хозяев. Только в этом случае открывается истинная сокровищница Стевов, — усмехнулся Лесар. — Надо думать, что добро в выигрыше? Ведь теперь у нас четыре осколка, в то время, как у другой стороны — всего три.

— И, кажется, я знаю, кто нам поможет добыть те два, которые Таэрт принес во дворец. — Герцог посмотрел на жену, словно искал в ней поддержку, но Настасья сама не знала, что задумал ее муж, тогда он просто продолжил: — Я имею в виду мою мать — вдовствующую королеву.

— А что если и она заражена, Орфес? — с беспокойством спросила я. — Мы ее не проверяли, хотя ведет она себя адекватно и вполне логично, для свободного арса.

— Не проверяли, — вздохнул Агиар. — Но этого и не потребуется, потому что в матери есть толика моей магии, а существа, проникшие на Леандор, не выносят ни саму магию мрака, ни ее носителей. Скорее всего, как и Кайо, она не вызывала большого беспокойства. Есть Совет и Таэрт, готовые исполнять все, что им прикажут. Кстати, было бы любопытно поучаствовать в заседании, имея в арсенале вещицу, заряженную магией Кита.

— Я обязательно сделаю такую штуку. Обещаю.

Да, Лошу и Агиару я не смогла бы ни в чем отказать. Кстати, сам аррел давно молчал, хотя внимательно слушал каждого.

— Тогда, с вашего позволения, я приглашу матушку в свой замок, чтобы без свидетелей переговорить о деле, — поставил нас в известность герцог.

В общем-то никто не возражал. Я же украдкой зевнула, сказывалась бессонная ночь. О том, как прошла встреча со стражами, хотела расспросить мужа наедине, поэтому вопросов ни сестре, ни ее мужу не задавала. А вот Лоша хотела спросить давно, с тех самых пор, как ступила на магический путь домой.

— А скажи мне птичка, как ты догадался о том, что нужен именно солнечный свет для того, чтобы увидеть злую магию? — спросила аррела.

— Отец твой любил повторять, что истинный свет обнажает все пороки этого мира, — тут же ответил он. — Вот я и подумал, что солнце самый истинный источник света. И не ошибся!

Не поспоришь. И все же я думала, что Фрей имел в виду совершенно иной свет — свет наших душ, что очищает помыслы и разгоняет мрак на своем пути, даже если этот путь тернист и труден.

— Не ошибся, — улыбнулась я.

— А еще — вот! — птиц подлетел ближе и разжал лапу. На стол упали три волоска. — Хотел сразу отдать, да вы хвалить меня стали. Не хотелось прерывать. Свежесорванные с макушки Таэрта. Не зря же я летал над ним.

— Ты молодец! — восхищенно выдохнула я. — В мире не хватит ветчины, чтобы окупить все твои заслуги, Лош.

— Признаться, в последнее время мне больше нравятся фрукты, — нисколько не смутился Лошариус. — Но и от вкусной магии я никогда не откажусь!

— Фрукты, так фрукты, — пожала плечами Настасья. — Дома получишь. А теперь по домам, уважаемые родственники. Света едва на ногах держится, да и у всех нас ночка выдалась непростая.

Все посмотрели на меня, а я не смогла сдержать зевок. Глаза слезились и закрывались сами собой.

— Спасибо за вашу помощь, дорогие мои, — поблагодарила я. — И за жизнь Кита вам тоже вечная моя благодарность.

Прощались недолго. Основное мы уже обсудили за столом. Орас ушел в библиотеку, мы же с Китом поднялись в мою спальню.