Измена. Чужая истинная (СИ)

7. Сделка

Алана.

В комнате прохладно, тихо и пусто. Вытягиваю шею, заметив два платья, аккуратно разложенных на диване у камина.

Ничего не говоря вслух, Сардар тащит меня туда, разворачивает лицом и бросает глухо:

— Выбирай!

То, что слева — из тончайшего молочного шёлка с тонкими бретельками и открытыми плечами, облегающего кроя с расширяющейся книзу юбкой, мой любимый фасон и цвет явно к лицу.

Платье справа классического А-силуэта, чёрное, как южное небо глубокой ночью, и так же, как звёзды на небе, на чёрной ткани мерцают мельчайшие кристаллы. Я уже успела заметить, что в Бладрии предпочитают чёрный… Но мне привычнее и милее сердцу светлые оттенки.

Проклятье! О чём я думаю! Злюсь на себя, дёргаю рукой, пытаясь высвободить её из крепкого захвата Сардара:

— Отпусти меня! — шиплю сквозь зубы.

Чем сильнее я выворачиваюсь, тем крепче держит меня Сардар, тем теснее притягивает к себе, пока, в конце концов, не оказывается у меня за спиной, намертво сковав мои плечи раскалёнными капканами своих огромных ручищ.

— Вы-би-рай, Ла-на! — рычит у меня над головой.

— Нет!

— Не хочешь по-хорошему? Будет по-плохому.

В следующий миг я вскрикиваю от неожиданности, когда за спиной раздаётся звонкий треск рвущейся ткани. Мои лопатки, поясницу и ягодицы обдаёт сквозняком.

Пытаюсь удержать на груди остатки порванного платья, но дракон в пару движений дёргает его вниз, заставляя упасть к ногам бесполезной тряпкой.

Пытаюсь наклониться, чтобы поднять его, но Сардар опережает меня. Подхватывает с пола остатки платья, в пару шагов оказывается рядом с камином, куда и швыряет бирюзовый комок.

С ужасом смотрю на всё это, безуспешно пытаясь прикрыться, но куда там!

На мне сейчас одни только крохотные трусики и нижний корсаж из белого кружева. Обхватываю себя за грудь, закрываясь предплечьями крест на крест и с ненавистью смотрю на этого дикаря.

— Ну? — Сардар разводит руками в стороны. — Теперь принцесса готова выбрать наряд?

Его угольно чёрные глаза горят злостью и нечеловеческим блеском:

— Хотя, знаешь, можешь не торопиться! Меня всё устраивает!

Он нагло шарит по мне голодным взглядом, а мне вдруг кажется, что его глаза темнеют ещё больше.

Сглатываю, отступаю к дивану, почти не глядя, хватаю первое попавшееся под руку платье. Молочное шёлковое, расправляю его в руках и прижимаю к груди, чтобы хоть как-то прикрыться.

Сардар наблюдает за всем этим с лёгкой усмешкой:

— Отличный выбор. Тебе идёт.

— Катись в Бездну! — шиплю, дрожа от унижения и злости.

Лицо дракона кривится в усмешке:

— Не так быстро, милая. Одевайся, есть разговор!

Не двигаюсь с места, продолжая прижимать к себе прохладный шёлк и буравить дракона взглядом. Боже, как же я его ненавижу! Кто бы знал!

Сложно придумать более унизительную ситуацию, чем та, в которой я сейчас: дрожу полуголая перед посторонним мужчиной!

В отличие от меня, Сардар явно наслаждается происходящим. Не спеша проходит к креслу, разваливается в нём, забрасывает руки за голову, натолкнувшись на мой гневный исподлобья взгляд, лишь приподнимает бровь:

— Ждёшь, чтобы я тебе помог?

Ударяет ладонями о подлокотники, демонстрируя попытку встать. И я понимаю, что — да, поможет, его ничто не смущает! Ничто!

Для Сардара Харда нет ни приличий, ни правил! Вертел он мораль и общественное мнение! И моё…

— Нет! — выкрикиваю и выставляю вперёд ладонь.

Проклятый дракон! Бездна тебя раздери!

— Отвернись, хотя бы! — прошу его.

— С какой стати? — усмехается уголком рта, продолжая пялиться на мою грудь.

Вся эта ситуация его явно забавляет и веселит:

— Ты ведь именно этого добивалась? Хотела привлечь к себе внимание? План удался!

В тишине раздаётся несколько звонких хлопков.

— Что? — от подобных догадок я сквозь землю провалиться готова. — Вовсе нет! Я не думала…

— В следующий раз думай, прежде чем решишь мне перечить, Ла-на, — Сардар вдруг серьёзнеет. — А сейчас надевай проклятое платье, если не хочешь, чтобы я помог тебе и с этим. Считаю до трёх. Раз, два…

Он снова делает вид, что собирается встать с кресла.

— Бездна тебя раздери! — выкрикиваю зло и принимаюсь судорожно натягивать платье через голову.

Пыхчу и проклинаю всё на свете, включая наглого дракона, путаясь в гладкой ткани.

Перед глазами, носом и ртом молочный шёлк, от которого я раздражённо отплёвываюсь. Я не вижу Сардара, но чувствую, как бёдра, ягодицы и живот обжигает чужим тяжёлым взглядом.

Могу себе представить, что он видит! Бегемот пытается влезть в платье! То ещё зрелище! Оборжаться можно!

Справляюсь с платьем, выныривая из него наконец-то. Остаётся зашнуровать на спине, но уже и так понятно, что наряд сел как влитой. Бросаю на дракона колючий взгляд: повеселился? Доволен?

Вздрагиваю, потому что Сардару явно не весело и не смешно. Я узнаю этот его взгляд. Из той, прошлой жизни, которую закрыла и забыла…

Он обжигает, подчиняет, лишает воли и способности к сопротивлению. Подавляет и одновременно обещает…

Встряхиваю волосами, отгоняя неуместные воспоминания, слишком болезненные.

Всё в прошлом. Я не желаю его ворошить. Вот только у дракона, похоже, иное мнение на этот счёт.

— Тебе идёт это платье, Лана, — проговаривает хрипло, после чего небрежно взмахивает рукой, показывая на диван. — Сядь, есть разговор.

Внутри поднимается ураган противоречия на эту его команду, которую бросил мне, будто собаке, но недавние его действия как-то отбивают желание спорить. Если не подчинюсь добровольно — усадит силой, с него станется!

Поджав губы, проплываю мимо и опускаюсь на краешек дивана, оскорблённо задираю подбородок и держу напряжённой спину. Смотрю в сторону, на лепнину у камина.

— Собственно, мне нужен от тебя ответ, — Сардар по-прежнему сидит в кресле, вальяжно развалившись.

Бросаю на него быстрый взгляд. Брови дракона нахмурены и почти сошлись на переносице, он ведёт чёрным массивным перстнем вдоль губ, резко поднимает глаза.

Наши взгляды встречаются, и меня будто в грудь ударяет чем-то тяжёлым. Моргаю и первая отвожу глаза.

— Ребёнок Тайтона, — Сардар равнодушно кивает на мой живот. — Когда он родится, я думаю вернуть его законному папаше. Это справедливо. Согласна, м?

Делаю вдох, а выдохнуть забываю. Слюна попадает не в то горло. Кладу ладонь на шею, закашливаюсь, резко встаю.

Обхожу вокруг кресла, сжимаю его спинку, впиваясь ногтями в бордовую бархатистую ткань. Пытаюсь осмыслить услышанное, и всё никак не могу.

Что. За. Кошмарную дичь он только что сказал?!

Сначала он крадёт меня. Теперь хочет украсть МОЕГО ребёнка?

И так спокойно говорит мне об этом? Нормальный, вообще?!

Наклоняю голову к плечу, смотрю на Сардара. Дракон по-прежнему сидит, вальяжно развалившись в кресле. Лениво за мной наблюдает из-под полуприкрытых век. Он спокоен и невозмутим, будто речь сейчас идёт о коне или артефакте, а не о МОЁМ ребёнке.

Хотя что-то мне подсказывает, что эта глыба с эмоциями песчинки о коне беспокоилась бы больше. Молчание затягивается, и нарушить его приходится мне:

— Это шутка такая? — мой голос будто чужой и звучит хрипло.

Равнодушие и холодность Сардара начинают по-настоящему пугать.

В груди припекает от волнения и страха, потому что я вдруг отчётливо понимаю: нет, это не шутка.

— А похоже, будто мне смешно? — дракон вскидывает чёрную бровь.

Скользит по мне усталым взглядом. Мне не нравится этот взгляд.

— Ты… не можешь отобрать у меня ребёнка! — настаиваю на своём, рассматривая Сардара в упор.

Мне кажется, или последние пара дней дались ему нелегко? Под покрасневшими глазами залегли тени.

Бездна! О чём я думаю? Разве не всё равно?

— Это не только твой ребёнок, Лана. Ты ведь ждёшь мальчика, я прав? Прав, — сам же себе отвечает.

Ещё бы. Это не тайна. Все знают, что у меня будет мальчик-дракон. Наследник Тайтонов. К будущему ребёнку Инис всегда относился с трепетом, не то что ко мне. Поэтому не думаю, что он откажется от него.

Циничные слова Сардара звучат ножом по сердцу, но подтверждает мои мысли:

— Мальчишка станет частью сделки с Империей. Хорошим, жирным таким куском для торга.

Чувствую слабость в ногах, сильнее сжимаю спинку кресла, прикусываю до боли нижнюю губу.

— А я? — спрашиваю эхом.

— А ты моя, Алана. Всегда была, есть и будешь. Ты зря забыла об этом. Но ничего. Я напомню.

Его взгляд снова темнеет, будто сама Бездна завладевает им в эту самую минуту.

— Когда Инис придёт за мной, ты пожалеешь! — шиплю сквозь зубы, чувствуя, как мутная пелена застилает глаза.

Но даже сквозь слёзы я вижу, как лицо дракона кривится в усмешке:

— Очнись, Лана. Если бы он хотел прийти, он бы УЖЕ это сделал. Но вместо того, чтобы идти за тобой, он побежал к Императору, потому что у самого кишка тонка. Я знаю, потому что у меня везде СВОИ люди. Твой Ииинис, — передразнивает издевательски, — сейчас у твоего отца, клянчит войско и помощь, вот только в столице есть проблемы поважнее. Военный мятеж. Слышала о таком? Ни хрена ты не слышала. Живёшь в мире розовых пони. В общем, твоей родне не до тебя сейчас.

Военный мятеж… Я что-то слышала об этом. Удивительно «вовремя»! Не верю в совпадения! Подозрительно прищуриваюсь:

— Это твоих рук дело! — шиплю зло. — Ты всё подстроил!

Ни один мускул не вздрагивает на хищном лице Сардара. Тёмные глаза по-прежнему невозмутимы:

— До встречи. Вечером. Дорогая невеста, — проговаривает вкрадчиво.

— Меня поражает! — всплескиваю руками. — На что ты рассчитываешь? Я говорю НЕТ! Сейчас! И повторю это же вечером! Постой, даже не так! Я вообще никуда не пойду! Не выйду из этой комнаты!

Топаю ногой и скрещиваю на груди руки. Нервно сглатываю, когда замечаю, как на скулах Сардара играют желваки. Он упирается своими мощными жилистыми руками с проступающими венами в подлокотники, встаёт.

Двигаясь медленно и без единого звука, обходит кресло, которое нас разделяет.

Опускаю голову вниз. Слежу за каждым шагом чёрных начищенных до блеска мужских сапог. Щипаю себя на плечи от нервов, но заставляю не двигаться с места, чтобы не показать слабость и страх, хотя внутри всё скручивает в тугой тревожный узел.

Зачем он приближается?

Ударит? Снова порвёт платье? Что? Что ему нужно?

Приоткрываю губы и дышу ртом, потому что воздуха не хватает. В горле застревает крик, когда горячие мужские ладони ложатся мне на плечи.

— Прекрати нервничать, Лана, — большие пальцы дракона оглаживают покрывшуюся мурашками кожу, низкий голос с хрипотцой вибрирует в голове, странно успокаивая и подчиняя. — Это вредно в твоём положении.

Тяжёлый вздох, после чего Сардар мягко, но уверенно притягивает меня к себе, чуть разворачивая животом в сторону. Его твёрдый торс жжёт мне плечо, грудь и бедро. Его пальцы зарываются мне в волосы, нежно поглаживая:

— Зачем ты делаешь из меня монстра, м? Ведь всё может быть по-другому. Прими свою судьбу, Лана, смирись с ней. По-хорошему, или по-плохому, ты всё равно станешь моей. Душой и телом. Ты или войдёшь в зал королевой, или тебя силой притащит стража. Жрецу плевать, согласна ты или нет. Твой дракон от тебя отказался. По древнему закону ты УЖЕ моя. Брачная церемония — только формальность, чтобы закрыть некоторым умникам рты, не более. Так что не обольщайся на этот счёт. Сопротивление бессмысленно. Прошлого не вернуть. Чем раньше ты примешь это, тем лучше для всех. Нам ведь было так хорошо вместе, будет ещё лучше, клянусь тебе. Просто покорись мне, и всё у тебя будет хо-ро-шо.

Горячее дыхание щекочет мне волосы, твёрдые губы легко касаются лба, смещаются на висок. Кончиками пальцев Сардар очерчивает позвонки у меня на спине.

Я отчаянно думаю над его словами. Если это правда, что ни Инис, ни Арран, ни папа — никто не спасёт меня, значит, приходится рассчитывать только на себя. Я должна усыпить его бдительность, выиграть время, тянуть до последнего. Я обязана дождаться спасения, несмотря ни на что, и оно придёт, я уверена в этом!

Вот только… Высвобождаю руки, кладу их на живот, позволяю Сардару крепче прижать меня к себе.

Закрываю на миг глаза, открываю их снова:

— Я согласна, но при одном условии.

— Каком же, Лана?

— Ребёнок останется со мной! Я не желаю, чтобы он был куском в ваших торгах! — подумав, добавляю тихим голосом. — Пожалуйста?

Секунда, две, три, после чего объятия Сардара ослабевают. Он не держит меня больше. Убирает руки в карманы брюк и отходит к окну.

Провожаю его растерянным взглядом. Сардар застывает неподвижно спиной ко мне, смотрит на город. В лучах золотистого солнца, льющегося в окно, мощный силуэт дракона окружён обманчивым ореолом. Засматриваюсь на него, невольно сравнивая с Инисом.

В Сардаре нет изящества и утончённой стати, присущей моему истинному. Он настолько ДРУГОЙ, насколько это, вообще, возможно. Даже несмотря на то, что сейчас дракон стоит спиной, всё пространство комнаты наполнено его сокрушительной энергетикой.

Чёрный камзол из плотной дорогой ткани удивительно идёт ему, и так резко контрастирует с лёгкими серебристыми тканями, которые предпочитает Инис. Всё внутри кричит о том, что передо мной опасный «чужак», от которого стоит держаться подальше.

И я бы так и делала, будь у меня выбор. Но дракон мне его не оставил.

Это странно, но мне отчего-то кажется, что даже сейчас Сардар контролирует каждое моё действие, каждый жест, каждую мысль. Я буквально кожей чувствую в нём это необъяснимое желание обладать мной и это пугает.

После свободы в повседневной жизни, в которой я жила при Инисе, тотальный контроль Сардара, вплоть до еды и платья, которое на мне надето, непривычен, он тревожит и душит. Он мне не нравится. Но сейчас речь не только обо мне.

Жизнь перевернулась с ног на голову, и я понятия не имею, что со мной будет завтра, послезавтра, через неделю. Но одно я знаю наверняка: что бы ни случилось, мой сын должен оставаться со мной.

Инис придёт за нами, рано или поздно, не может не прийти. Зверь не сможет быть без своей истинной, я знаю это. Но до тех пор, пока это не случится, я должна обезопасить нас с малышом от возможной разлуки, и сделать это любой ценой.

Потому что если нас разлучат, то я никогда больше не увижу сына. Откуда я знаю? Просто знаю. Чувствую.

А значит…

Решительно сжимаю кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Обхожу бордовый диван, мягко ступаю по тёмному дереву, впервые сама приближаюсь к Сардару. Останавливаюсь с ним рядом, на расстоянии вытянутой руки.

Рассматриваю его чёткий профиль с ровным прямым носом, решительным подбородком. Чёрные, как вся тьма Бездны, глаза дракона устремлены вдаль. Он никак не реагирует на моё приближение.

Можно и дальше молчать, вот только время идёт, золотистый диск солнца катится к горизонту, буквально на глазах окрашиваясь в закатный алый. Драгоценные минуты, оставшиеся до вечера, тают. Именно сейчас решается будущее — мы оба это знаем.

Время летит, а истинные мотивы дракона так и продолжают оставаться для меня тайной. Его ко мне нежные чувства — байка для наивных девочек, не для меня. Но что-то ведь ему нужно. Понять бы что, чтобы успешнее торговаться.

Закусываю нижнюю губу, нарушаю молчание первая:

— Сардар…

Ноль эмоций в ответ. Чувствую себя глупо. Делаю шаг, сокращая расстояние между нами. Касаюсь кончиками пальцев рукава Сардара и тут же отдёргиваю руку, обжёгшись о его мрачный взгляд:

— Ты понятия не имеешь, о чём просишь, Лана, — цедит зло и снова смотрит вдаль на город.

— Я просто хочу как лучше…

— Нет! — рявкает в ответ, я вздрагиваю от неожиданности и осекаюсь. — Это Я хочу как лучше! Для тебя.

— Я думала…

— Не думай! Здесь есть, кому думать! А ты просто делай, что говорят! — бросает на меня быстрый раздражённый взгляд, хмурится и тянется во внутренний карман камзола. — Кстати, ещё кое-что. Иди-ка сюда.

Сардар поворачивается ко мне всем телом, нависает зловещей горой. Сглатываю и делаю над собой усилие, чтобы не отшатнуться. Замечаю в его огромной руке с аккуратными ногтями крохотную белоснежную баночку. Брови дракона сходятся на переносице.

Неожиданно ловким для таких огромных ручищ движением, Сардар откручивает крышку. В нос ударяет резкий запах мяты.

— Что это? — шиплю от неожиданности, когда скулу сводит от холода.

— Тшш, это лечебная мазь, — объясняет он, — Бораг передал.

Меня разрывает от дикой смеси ощущений: вязкого холода мятной мази, горячих шероховатых пальцев Сардара, осторожных и нежных, но я всё равно морщусь от боли — прикосновения к щеке пока слишком чувствительны.

Запахи сводят с ума: свежесть вереска и тонкий аромат костра сплетаются с резким запахом мяты и трав. Тьма в глазах Сардара затягивает, заставляя путаться мысли. Моргаю, чтобы прийти в себя:

— Так что с моей просьбой? — повторяю настойчиво и накрываю запястье дракона своей ладонью.

Тонкие губы Сардара кривятся в усмешке. Он смотрит на меня снисходительно, будто на приставучего ребёнка и продолжает молчать. Это бесит!

Продолжает всматриваться в моё лицо и удерживать его. Накрываю его руку второй своей рукой:

— Сардар! — повторяю с нажимом.

— Ты понятия не имеешь, о чём просишь, глупенькая, — повторяет он.

— Что угодно, лишь бы ребёнок оставался со мной! Если нет — лучше убей нас обоих, потому что без него я жить не смогу! Это не жизнь для матери!

— Сделаем тебе другого, — равнодушно пожимает плечами, — хоть каждый год будешь рожать, если так хочется. Тема закрыта, Лана. Отдыхай и готовься к брачной церемонии.

Дракон разворачивается и уверенным шагом идёт прочь. А у меня просто дух перехватывает от циничности подобного заявления! Будто мы о собачонке какой-то говорим, которую не жалко отдать в добрые руки и завести новую. И я вдруг понимаю — для него так и есть. Подумаешь, чужой ребёнок, делов-то! Но для меня-то он не чужой!

— Сардар Хард! — выкрикиваю вслед широкой спине дракона.

Он замирает на миг и слегка поворачивает голову. Вот он — последний шанс изменить уже решённое, сейчас или никогда, понимаю чётко.

— Отнимешь у меня ребёнка — никогда тебя не прощу! Не лягу с тобой добровольно! А если возьмёшь силой — не понесу от тебя! Клянусь! Я знаю способы, будь уверен!

Выпаливаю всё это и понимаю, как ничтожно и жалко звучат эти угрозы. Нашла, чем стращать! Можно подумать, этому бесчувственному монстру есть дело до моих к нему чувств! Можно подумать, не в его власти приставить ко мне круглосуточное наблюдение и следить за каждым моим шагом. Можно подумать, Сардара Харда получится чем-то напугать!

Поражённо смотрю, как медленно, очень медленно, дракон оборачивается. Смеряет меня оценивающим взглядом, приподнимает бровь:

— Правильно ли я понимаю, Ла-на, — насмешливо растягивает моё имя, — что если твоя просьба будет удовлетворена, всё, в чём мне тут так грозно сейчас отказали, я получу?

Склоняет голову к плечу:

— Не просто добровольно, а с радостной готовностью, м? Как тебе такая сделка?