Иуда Освобожденный

ГЛАВА 6

Мортон все еще улыбался, когда его капсула вылетела из червоточины в пятнадцати метрах над долиной Хаймарш в горах Даусинг. Два дня назад Меллани в последний раз наведалась в его казарму. Она приехала всего за несколько часов до того, как Кингсвилль был закрыт и все получили последнюю возможность отдохнуть. Классное вышло свидание. Они трахались до беспамятства в маленькой комнате отдыха, словно двое подростков, неожиданно обнаруживших, что в доме, кроме них, никого нет. Вот почему Мортон до сих пор улыбался.

Воспоминание об этой встрече было последним, загруженным в страховочную ячейку памяти. Если во время выполнения миссии его тело разлетится на кусочки — а такое вполне могло случиться, — при оживлении воспоминание о свидании будет самым сильным. Прекрасный способ вернуться к реальности.

Капсула представляла собой серо-голубую сферу из плайпластика диаметром три метра, экранированную от всех известных видов сенсоров праймов. Мортон находился внутри шара, заполненного противоударным гелем. Во время тренировок такой способ высадки на занятой противником планете за много световых лет от линии фронта казался вполне удачным. Маленькая машина была прочной, очень мобильной и достаточно хорошо вооруженной. На самом же деле, когда начался спуск в снаряде, обладающем аэродинамикой булыжника, Мортон быстро перестал улыбаться. Впервые он ощутил страх, от которого гулко забилось сердце, а внутренности сплелись в тугой комок. В такую переделку ему еще не приходилось попадать.

Остальные Кошачьи Когти тоже благополучно вывалились из червоточины, но увидеть их капсулы по пути к поверхности обычным взглядом было довольно трудно. Местоположение товарищей Мортон определял по сигналам ультрафиолетового излучения маячков системы «свой-чужой». Высадке десанта предшествовал запуск трех боевых аэроботов, разбросавших в атмосфере облака отражателей и множество дронов-приманок.

Червоточина над головой закрылась. Она держалась около десяти секунд — ровно столько требовалось, чтобы выбросить капсулы. На Уэссексе, откуда производилось десантирование, вокруг перехода была построена целая пусковая система, напоминающая гигантскую артиллерийскую обойму. Вместо снарядов на реечном конвейере стояло более тысячи готовых к запуску капсул. По параллельной линии плавно двигался ряд клиновидных боевых аэроботов. У самого перехода два конвейера смыкались под сложной структурой малметаллических манипуляторов пускового механизма.

Кошачьи Когти присоединились к выстроившимся на помосте нескольким сотням других десантников, мимо которых с регулярными остановками проплывали капсулы. Мортон, как и все остальные, наконец получил код активации оружия, внедренного в его тело и подчиненного нервной системе. В последние минуты перед запуском всем было немного не по себе, они шутили насчет возможных осечек боевых систем, военного туризма, необходимости особенно тщательно защищать некоторые части тела, возможного преследования со стороны юристов праймов и прочей чепухи — старались скрасить ожидание.

Прошло на удивление немного времени, и Кошачьи Когти оказались первыми в строю. Мортон стащил с головы шлем, проверил дыхательную систему и проскользнул в щель в боку капсулы. В тот же момент его тело обвили страховочные ремни, и в капсулу под давлением пошел гель. Эл-дворецкий подсоединился к сети капсулы и проверил исправность внутренних систем. К этому моменту конвейер передвинул ее уже на добрых десять метров.

В виртуальном поле зрения вспыхнула схема стратегической обстановки вокруг Элана. Мортон увидел, как в сотне километров над поверхностью планеты появляются десятки червоточин. Они оставались открытыми всего несколько секунд и за это время извергали феноменальное количество боеприпасов: ракет, боеголовок «воздух — земля», электронных устройств, ложных целей и даже лучевых установок. И все это было только прикрытием, чтобы отвлечь внимание противника от других, меньших по размеру червоточин у самой поверхности планеты, из которых в окрестностях сооружений праймов выбрасывались десантные группы. Праймы открыли ответный огонь, подняли в воздух флаеры и большие корабли, тучи над континентами пронзили лучи, уничтожая спускающиеся боеприпасы уже в ионосфере. После появления десантных червоточин в небо взлетела вторая волна флаеров, они принялись обследовать поверхность планеты в поисках противников, но боевые аэроботы стали излучать помехи, препятствующие нормальной работе датчиков и коммуникаций, и парализовали работу флаеров. Первые появившиеся рапорты свидетельствовали о том, что десантирование проходит успешно, — во флоте это означало потери менее тридцати процентов.

Мортон стукнулся об землю. Удар оказался не таким сильным, как зубодробительные броски во время тренировок. Капсула дважды подскочила, и плайпластик поглотил большую часть сотрясений. Ударные волны почти полностью затухали в геле, Мортон ощутил лишь несколько легких толчков. Коснувшись земли в третий раз, капсула осела, словно спущенная шина, и осталась на месте.

— Приземлился, — передал он своим товарищам по отряду.

Согласно показаниям внутренней системы навигации, он находился в полукилометре от планируемого места посадки. Участок земли непосредственно вокруг капсулы был плоским: скорее всего, Мортон упал на засеянное весной поле, урожай на котором успел созреть и уже начинал гнить. Судя по желто-зеленым стеблям, примятым нижней частью капсулы, здесь выращивались какие-то бобы. Резкое изменение климата не пошло на пользу процессу освоения этих земель в сельскохозяйственных целях. В долине Хаймарш шел дождь, плотное одеяло темных клубящихся туч простиралось над всей впадиной и медленно ползло с востока на запад. Бесконечные потоки грязновато-серой воды уже переполнили ирригационные каналы и превратили уцелевший урожай в клочковатый ковер зеленых безжизненных стеблей, упавших на насыщенную влагой почву. Длинные ряды высоких деревьев лиипоплов сильно пострадали от ядерного взрыва и последующих штормов: выстояли лишь немногие стволы, а остальные упали и теперь перегораживали дороги, вдоль которых росли до нашествия.

Мортон, быстро осмотревшись, увидел в трех километрах от своего нынешнего местоположения горную вершину, у которой его группа должна была встретиться. Капсула быстро вернулась к первоначальной сферической форме. Короткая последовательность команд развернула гусеничную ленту, вертикально опоясавшую капсулу, сама же она начала вращаться в противоположном направлении, чтобы тело человека оставалось в стабильном естественном положении. Миниатюрная машина покачивалась на кочках и рытвинах, но в целом поездка ощущалась как довольно плавная, гель действовал не хуже любой независимой подвески.

Наружные датчики показали Мортону плещущие из-под гусеницы фонтаны и четкий след в виде полосы забрызганных грязной водой растений.

— Черт, так не пойдет!

Хромометическая оболочка сферы прекрасно имитировала блекло-зеленый цвет растительности и ничем не выделялась на общем фоне. Сверху любой глаз или сенсор зафиксировал бы всего лишь мутноватое пятно на поле, но оставляемый след и брызги грязи сводили на нет всю маскировку.

— Нам придется придерживаться сельских дорог, — сказал Мортон остальным членам отряда. — В этом промокшем поле мы — отличные цели.

Он просмотрел карты местности, составленные еще до вторжения, и всем корпусом наклонился вправо, словно ехал на мотоцикле. Капсула изменила направление и двинулась к северному углу поля.

«Внимание! — воскликнул Док Робертс. — Четыре флаера».

В виртуальном поле зрения Мортона появились соответствующие символы. Праймы зашли в долину с западного края и следовали вдоль бывшей магистрали вокруг горы Блэкуотер.

Аэроботы, встречая противника, выстроились полукругом. Пространство между двумя звеньями пронзили лучи мазеров, обозначившие себя в потоках дождя струями пара. Силовые поля, отражая энергетические разряды, ярко вспыхнули. Аэроботы выпустили несколько залпов ракет, прочертивших в водяной пелене огненные линии. Медлительными молниями полыхнули в воздухе ионные разряды, отбросив на поверхность резкие длинные тени.

Мортон добрался до проселочной дороги, идущей по краю поля. Вода полностью покрывала ее, но глубина была всего несколько сантиметров. Он рискнул сделать вращение гусеницы быстрее. Даже при скорости восемьдесят километров в час за капсулой оставалась только расходящаяся веером рябь. Мортон решил, что в данный момент чужаки в своих флаерах слишком заняты, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

Аэроботы, как и следовало ожидать, проигрывали бой, они с самого начала оказались в меньшинстве. Лучевые орудия флаеров, более тяжелых и медлительных машин, были мощнее. Маневренность и тактическое превосходство позволили аэроботам выиграть первые две схватки, но перевес в грубой силе давал о себе знать.

Через семь минут яростного сражения оставшиеся два флаера закружили над районом, где открылась червоточина. Из пробоины в цилиндрическом корпусе одного из них тянулась тонкая струйка коричневого дыма, но мощность двигателей еще позволяла машине держаться в воздухе. Оба флаера описали несколько кругов над самой землей, обшаривая поверхность всеми имеющимися сенсорами.

Мортон наблюдал за поисками чужаков с расстояния в десять километров и высоты в триста метров над дном долины. Его капсула неподвижно лежала на дне неглубокого оврага, промытого весенними ливнями. Через прозрачное дно были видны торчащие из грязи камни, и вся поверхность сферы повторяла эту унылую раскраску. Маскировку дополняла паутина термонитей, что обеспечивало капсуле такую же температуру, какую имела почва вокруг.

«Дерьмо! — буркнул Роб Танне. — Еще восемь сволочей».

Над долиной Хаймарш появились новые флаеры, и поиски нарушителей продолжились. Траектории их движения проходили все ближе и ближе к предгорьям.

«Неужели им больше нечем заняться?» — воскликнул Паркер.

— Похоже, что нечем, — ответил Мортон.

Кошачьим Когтям пришлось ждать в неподвижных капсулах в режиме минимального потребления энергии, прячась в складках и впадинах пересеченной местности. Даже сквозь толщу геля Мортон слышал басовитое гудение флаеров. Снаружи от такого шума, вероятно, можно было оглохнуть.

Через тридцать шесть минут большая часть флаеров поднялась выше и двинулась на запад, две машины остались патрулировать всю долину.

«Пошли, мальчики», — сказала Кэт, как только флаеры добрались до дальнего конца впадины.

То, что Кэт оказалась на месте, а тем более то, что она придерживалась плана высадки, вызвало у Мортона легкое удивление. Он был почти уверен, что. едва достигнув поверхности планеты, эта женщина предпочтет полную независимость.

По его команде плайпластиковая оболочка собралась складками, и капсула резко выскочила из овражка. Гусеничная лента надежно удержала ее на желтовато-серой гром-траве, покрывающей склон. До края бурлящих облаков оставалось преодолеть около километра открытой местности, а в густом холодном тумане отряд будет в большей безопасности.

Стратегический дисплей десантирования опустел. Высадка на поверхность Элана закончилась, все червоточины над планетой закрылись, и временные коммуникации были прерваны. Мортон переключился в режим местной связи и определил положение других капсул относительно его собственной. Кэт. естественно, уже почти достигла границы облачности и поджидала остальных. Он возобновил подачу энергии на гусеницу и начал подъем.

Специалистов флота беспокоили снежные шапки, круглый год венчавшие вершины Даусинга, — капсулы могли оставить следы, по которым праймы обнаружили бы десантников. По этой причине заложенный в систему навигации маршрут огибал самые высокие места, и Мортону приходилось петлять по опасно крутым склонам впадин и трещин. Беспокойство оказалось напрасным. Массивы серых туч были на несколько градусов теплее и значительно влажнее фронтов, обычно проходящих через горную цепь с наступлением зимы. Линия снежного покрова отступила вверх, обнажив широкие участки сланцевых осыпей, не видевших дневного света на протяжении нескольких последних тысячелетий.

Плотный сумрак тумана сопровождал Мортона в течение двух часов. Двигаться приходилось медленно — при полной нагрузке пассивных сенсоров видимость составляла не больше тридцати метров. Километр за километром он видел по ту сторону прозрачной оболочки капсулы лишь скользкий щебень, похрустывающий под гусеницей. Ничего другого сквозь туман не было видно. Некоторое разнообразие в маршрут поездки вносило лишь изменение угла наклона поверхности время от времени.

Участники миссии двигались очень свободным строем. Впереди шла Кэт. По крайней мере, Мортон полагал, что она все еще впереди, хотя не мог засечь ее маячка уже полтора часа. Кэт рванула вперед с такой скоростью, какую он не осмеливался развивать. Док Робертс, идущий следом за Мортоном, благоразумно сохранял дистанцию в километр, и его опознавательный сигнал то появлялся, то исчезал в зависимости от рельефа.

Мортон обогнул вертикальный выступ скалы, и маячок Кэт внезапно зажегся. Она находилась всего в трехстах метрах.

«Мальчики, где же вы были?»

— Мы соблюдаем осторожность, — сказал Мортон. — Здесь нет необходимости что-то доказывать друг другу.

«Обиделся!»

Он увеличил скорость и быстро спустился туда, где стояла капсула Кэт. Она выбрала место в самой низкой точке неглубокой седловины между двумя вершинами на краю Регентов, примерно в пятнадцати километрах от того места, где была построена детекторная станция флота. С обеих сторон седловину прикрывали отвесные скалы, исчезавшие в толще заслоняющей вершины плотной облачности. Теперь между ними громоздились курганы камней, осыпавшихся со склонов после ядерного удара.

Мортон медленно провел капсулу по кругу, сопоставляя местность с изображением, полученным со спутников ККТ. Место прекрасно подходило для базового лагеря. Узкие извилистые трещины и расщелины повсеместно испещряли поверхность скал, и он сразу отметил по меньшей мере три углубления, подходящие для хранения капсул и оборудования.

— То, что нужно, — заявил он, когда увидел на склоне капсулу Дока Робертса.

«Конечно, если ты так считаешь, дорогой Морти», — съязвила Кэт.

После того как все собрались, десантники вышли из капсул и начали распаковывать оборудование. Мортон и Роб наскоро осмотрели местность за седловиной. Позади скал тянулся крутой склон, но видимость по-прежнему не превышала нескольких десятков метров. Облака здесь двигались быстрее, уносясь вдоль южной оконечности Регентов. Если бы не тучи, Мортон и Док смогли бы увидеть все вплоть до берега Тринебы, находящегося в двух километрах отсюда. Сам Рэндтаун скрывался в тумане на западе.

«Внизу кипит бурная деятельность», — сказал Док.

Он сканировал далекий берег при помощи сенсоров электромагнитного спектра, входящих в комплект индивидуального оборудования.

Мортон активировал и свои датчики. Облака вспыхнули интенсивным золотистым светом, словно над Трине-бой вставала яркая звезда. После подключения анализирующих программ коронарное свечение сменилось извивающейся массой излучений разного спектра, связанных между собой синусоид и не совпадающих по частоте колебаний. Кроме весьма странных сигналов коммуникации праймов, можно было заметить и бирюзовый фон мощных магнитных полей, пульсирующий в медленном ритме. Из этого царства света вылетали лавандовые искры, флаеры чертили в небе полосы цвета кадмия, а мембраны их силовых полей мелькали, словно перепончатые крылья.

— Какое масштабное производство можно развернуть в Рэндтауне? — вслух удивился Мортон. — Я этого не понимаю. Здесь же ничего нет! Посылать силы вторжения через всю Галактику, чтобы построить пятизвездочный курорт? Это какое-то безумие.

«Все их нашествие не имеет смысла, — сказал Док. — Наверное, здесь есть что-то важное для них, но несущественное для нас. Не забывай, они ведь чужаки, у них иные ценности».

— Нам понятны их технологии, — возразил Мортон. — И они основаны на тех же фундаментальных принципах, что и наши. Не так уж они сильно от нас отличаются.

«Если сравнивать технологии, почти всегда можно отыскать много похожего: автомобили для передвижения по поверхности, ракеты для путешествия в космосе. Мотивация — вот что всегда отличает разные расы».

— Как скажешь, — кивнул Мортон. Кроме медицинской квалификации, Док обладал какой-то степенью, полученной в Англии больше века назад, и потому имел обыкновение все анализировать. — Мы здесь не для того, чтобы восхищаться психологией чужаков. Нам предстоит выбить из них дух.

«Красиво сказано», — отметил Док.

Мортон достал сенсор третьего типа — прозрачный диск пяти сантиметров в поперечнике — и прилепил его к валуну, откуда открывался обзор на Тринебу.

— Он обнаружит любого, кто решит к нам приблизиться.

«Если только враг не зайдет с другой стороны».

— Мы расставим датчики вокруг всего лагеря. Обязательно. У нас их достаточно.

Частью их миссии было создание обширной сети оптронных устройств, что позволило бы наблюдать за активностью чужаков в самом городе и в окрестностях.

«Ладно», — с довольным видом сказал Док.

Еще сорок минут они карабкались по скалам и шатающимся валунам, размещая сенсоры раннего предупреждения, которые должны были в случае приближения флаеров сообщить об опасности. Ни разу Мортон и Док Робертс не увидели солнечного света, непроницаемые тучи клубились над головами.

«Отлично поработали, мальчики, — сказала Кэт, когда Мортон и Док вернулись в лагерь. — Вы обеспечили нас превосходными видами голых скал и пустого мокрого неба».

«Будем надеяться, что оно и останется пустым», — ответил Роб.

— А это зависит от нас, — предупредил их Мортон. — Здесь мы должны быть настолько скрытными, насколько возможно. Полагаю, надо начать с осмотра окрестностей. Разобьемся на пары, а кто-то один останется здесь охранять оборудование.

«Прости, мой сладкий, я, наверное, что-то пропустила, — проворковала Кэт. — Когда это тебе дали генеральские погоны?»

«Не надо быть генералом, чтобы говорить об очевидных вещах, — проворчал Паркер. — План миссии всем известен: получить сведения о противнике и воспользоваться ими для нанесения по возможности наибольшего ущерба».

«А в лагере останется кто угодно, только не ты, Кэт», — добавил Роб.

«Почему же, дорогуша?»

«А ты не знаешь? Я тебе не доверяю. И никто из нас не доверяет. Ты сумасшедшая психопатка».

«Ой, Роб, неужели ты меня побаиваешься? Ты же защищен крепкой броней и носишь большую пушку».

«Я тебя не боюсь, я просто не считаю тебя профессионалом. Мы не можем рассчитывать на тебя, пока не уверены, окажешь ты помощь или нет. Ты наслаждалась, изображая отчаянную задиру на тренировках, и доводила инструкторов до белого каления. Мы все посмеивались над твоими фокусами. А теперь, здесь, никто уже не улыбается, никто не считает тебя самой умной. Так что или тебе придется всегда быть на переднем крае, или проваливай прямо сейчас».

«Боб, я разочарована. Это Док забил тебе голову такой чепухой?»

— Давайте сосредоточимся на наших задачах, — сказал Мортон. — Кэт, он прав. Ты не настолько надежна, чтобы мы могли доверить тебе тыл.

«Генерал и миротворец в одном лице. Морти, я тебя обожаю».

— И не называй меня так.

«Так его зовет Меллани, — со смехом воскликнул Паркер. — Мы все слышали».

«Морти, ах, Морти, да, давай! — защебетал Роб. — Ах, Морти, ты лучше всех».

Мортон понял, что, несмотря на превосходную теплоизоляцию, его щеки под шлемом покраснели.

Канал связи наполнился хихиканьем. Паркер завыл по-волчьи.

— Роб, мы с тобой пойдем в одной паре, — сказал Мортон, игнорируя насмешки.

«Меня это устраивает, Морти. Правда, устраивает».

— Кэт, вы с Доком будете веселиться вместе. Паркер, останешься в лагере.

«Ну уж нет, — возразил Паркер. — Я хочу увидеть, что здесь творится».

«Значит, твоим партнером будет Кэт», — сказал ему Док.

«Ему такое веселье не под силу», — рассмеялась она.

Ее голос звучал весело, но у Мортона сказанное ею не вызвало даже тени улыбки. Даже в коммуникационной сети ее странность проявлялась весьма отчетливо.

«Нет необходимости кого-то оставлять в лагере, — сказал Док. — Если праймы сумеют взломать наши сенсоры и секретные каналы, нам все равно несдобровать. И можно забыть о флоте. Мы здесь одни, и только нам решать, как выполнять свой долг».

«Долг! — буркнул Паркер. — Господи, Док, ты что, веришь всей этой милитаристской брехне?»

«Хватит. Хочешь остаться?»

«Я уже сказал, что иду с вами».

«Вот и отлично, — заявила Кэт. — Пойдешь вместе со мной и Доком».

— Решено, — подвел итог Мортон. — Пошли, Роб, мы возьмем на себя восточную сторону города. А вы, ребята, посмотрите, что затевается дальше, за горой Блэкуотер. И не забывайте, мы пока не собираемся вступать в бой с противником. Цель нынешней вылазки — создать сенсорную сеть, и все. Не стоит ставить чужаков в известность о нашем присутствии, пока мы не придумаем, как испортить им жизнь.

«Ты думаешь, от нее стоит ждать неприятностей?» — спросил Роб, когда они уже наполовину спустились с горы.

Теперь они общались по закрытому каналу, установленному между двумя комплектами индивидуальной защиты.

— Роб, я не знаю, чего от нее можно ждать. Знаю только, что никогда не доверю ей свою спину.

«Аминь».

Часом раньше они вышли из зоны облачности. До заката оставалось еще три часа, но под плотными тучами царил мрачный сумрак. Вместе с дождем с неба летели снежная крупа и удивительно твердые градины, при таянии превращающиеся в сплошную грязь. Все это сильно затрудняло движение по склону, несмотря на то что бронекостюмы усиливали мускулатуру. Непрекращающиеся дожди смывали кустики гром-травы, которые на этой высоте не отличались прочными корнями. Лишенная растительности почва представляла собой смесь грязи и гальки, и, не удержавшись на ногах, можно было проехать вниз не одну сотню метров.

Мортона и Роба окружали несколько концентрических защитных барьеров из роботов-шпионов. Они сновали по неровной почве и постоянно поворачивали усики-антенны в поисках малейших признаков движения, тепла живых тел или электронной активности. До сих пор район был чист — никаких засад, мин-ловушек и чужих сенсоров роботы не обнаружили.

В виртуальном поле зрения Мортон видел, что Кэт, Паркер и Док вышли с другой стороны седловины и, не теряя высоты, направились к городу.

— В крайнем случае мы всегда сможем ее выследить.

«Если только она не решится сбросить броню».

— Сомневаюсь, что до этого дойдет. Да и сенсоры ее засекут при попытке что-то вынести из лагеря.

Мортон прилепил еще один маленький диск на скальный выступ, устоявший под недавним оползнем. Кроме наблюдения за участком земли над Трине-бой, эти устройства служили для связи.

«Еще четыре, только что взлетели», — доложил Роб.

Мортон проследил взглядом за флаерами чужаков. Машины двигались вдоль берега над самой водой. Широкие веера сенсорного излучения поднимали на ней мелкую зыбь. Защитный доспех Мортона переключился в скрытный режим, хромометическая поверхность приняла буро-коричневый оттенок, слившись с окружающим ландшафтом, а термодатчики обеспечили инфракрасное излучение, соответствующее температуре почвы. Роботы-шпионы, словно крабы, распластались на земле и погрузились в режим сна. Однако флаеры не стали исследовать горные склоны.

«Интересно, что они ищут?» — спросил Роб, переводя свой скафандр в активный режим.

— Меллани говорила, что на планете остались какие-то люди. Вероятно, они причиняют праймам некоторое беспокойство.

«Чудесно, как раз этого нам и не хватало. Энтузиасты-любители, которые спутают нам все карты».

Мортон усмехнулся.

— Как я понимаю, себя ты считаешь профессионалом, не так ли?

«Послушай, я уже некоторое время занимаюсь этим делом. Я знаю, с чем могу столкнуться. Все мы неплохо потрудились на тренировках. Мало того, у нас есть оборудование, способное нанести праймам значительный ущерб. Если отыщем этих фермеров, надо будет заставить их держаться в сторонке».

— Да, я тоже так думаю.

«А откуда Меллани знает об этих местных парнях?»

— Во время вторжения праймов она была здесь, в самом Рэндтауне.

«И то правда. А тебя как раз сюда и направили. Любопытное совпадение».

— Угу.

Мортон собрался ухмыльнуться, но поймал себя на том, что его самого что-то беспокоит. Впрочем, теперь уже поздно было над этим раздумывать.

Уровень активности на том месте, где прежде стоял Рэндтаун, его сильно удивил. На самом берегу поднялся целый производственный комплекс, напоминающий нефтеперерабатывающий завод. Он растянулся на два километра по обеим сторонам бывшей набережной; через несколько бухточек и заливов были переброшены арки на сваях. Все сооружение ярко светилось, что позволяло видеть сложное оборудование, установленное на массивных металлических балках. На пологом склоне, поднимавшемся за окраиной города, выросли прямоугольные здания и цилиндрические резервуары. В пространстве между ними стояло несколько больших ядерных энергетических установок. Чужаки расширили старое шоссе, ведущее в горы Даусинг, и теперь по нему плотным потоком двигались большие медлительные машины, извергающие клубы черного дыма. На другом конце долины, у подножия горы Блэкуотер, были видны ряды длинных строений. Над обновленной магистралью, то появляясь, то снова исчезая в тучах, мелькали патрульные флаеры.

За пределами города, на нижних склонах гор, были расчищены шесть широких террас, и еще две находились в стадии строительства. Эти площадки предназначались то ли под стоянки, то ли под склады — повсюду виднелись еще не распечатанные капсулы с оборудованием, наземные транспортные средства и флаеры. Четыре огромные открытые площадки были заняты чужаками.

— Ну наконец-то! — воскликнул Мортон, пробираясь по границе мертвого леса в верхней части предгорья.

Морозостойкие сосны из-за влажной зимы оказались в бедственном положении. Капли талой воды висели на каждой хвоинке, отчего кроны деревьев имели тусклый нездоровый желтовато-серый цвет. Оползни выворотили множество деревьев, и теперь их корни, облепленные комьями влажной земли, торчали вверх. Лучшего укрытия и придумать было нельзя. Роботы-шпионы, карабкавшиеся через завалы веток и замшелых стволов, обеспечивали охрану периметра.

При помощи сенсоров скафандра Мортон увеличил изображение обнаженных чужаков, марширующих по ближайшей площадке. Их тела подчинялись четырехсторонней симметрии, в широкой нижней части желтоватого бочкообразного туловища располагались четыре ноги. При ходьбе праймы заметно раскачивались, а ноги свободно сгибались и поворачивались по всей длине. Чуть выше располагались четыре руки, почти такие же толстые, как ноги, и обладающие такой же гибкостью. Мортон решил, что эластичные конечности чужаков не нуждаются ни в локтях, ни в коленях. Из головы торчало еще восемь отростков: четыре коротких и толстых, с открытыми ртами, а между ними — еще четыре тонких длинных щупальца, оканчивавшихся округлыми мясистыми шишками и покачивавшихся, словно колосья на ветру.

«Крепкие парни, — сказал Роб. — Похоже, их здесь не одна тысяча».

Мортон еще раз осмотрел площадку при помощи оптических датчиков.

— Скорее, десятки тысяч.

Он вел запись для специалистов флота. Первая коммуникационная червоточина должна была открыться через семнадцать часов, и тогда он смог бы передать информацию. Интересно, что скажут флотские аналитики.

«Смотри-ка, они все снабжены передающими устройствами, — продолжал Роб. — Я принимаю аналоговую мешанину их переговоров».

— Точно. — Мортон наблюдал, как два чужака соприкоснулись длинными отростками. Поцелуй? Совокупление? — Я понимаю, что мы их впервые увидели, но все они для меня кажутся одинаковыми.

Роб фыркнул.

«Неполиткорректно».

— Я подумал, вдруг все это клоны? Какая-нибудь одноразовая команда строителей? И армия может быть такой же. Это объяснило бы их ужасающее пренебрежение тактикой. До сих пор они подавляли нас только численным преимуществом. Им наплевать на потери, поскольку это не касается индивидуумов, как у нас.

«Возможно. Имеет смысл обдумать, как и любую другую идею. Давай посмотрим, нельзя ли подобраться к чужакам поближе».

Мортон и Роб предоставили роботам-шпионам охранять тыл и вести предварительную разведку, а сами стали пробираться между упавшими деревьями. Мортон увидел, что на береговом комплексе работает несколько сотен чужаков. Гигантское сооружение все еще продолжало расширяться. Оба его конца скрывались за рядами лесов и строительных платформ, на которых виднелись лебедки и подъемные краны. Чужаки суетились вокруг компонентов, которые, видимо, нужно было установить. Мортон решил, что праймы обладают исключительным чувством равновесия: на узких металлических брусьях, по которым они передвигались, не было ничего похожего на поручни или ограждения.

«Ого, ты это видел?» — воскликнул Роб.

— Что именно?

«Один из этих дикарей только что помочился с самого верха стены».

Мортон снова направил оптический датчик на колоссальное сооружение. Теперь, когда он знал, что искать, он легко нашел свидетельства того, что чужаки регулярно испражняются прямо на месте. Трубы и балки были испещрены вязкими коричневыми потеками.

— Ну и что? Они еще не изобрели унитаз и канализацию. Док сказал, что для нас более опасна разница в философии, чем любые другие различия.

«Я не думаю, что дело в психологии или недостаточном развитии водопровода. Подобное разбрасывание продуктов жизнедеятельности крайне нерационально для любой расы. В любом случае у них должны были появиться механизмы реализации отходов: как в социальном, так и в практическом смысле — это один из главных признаков развития цивилизации. Недопустимо полагаться на то, что испражнения просто смоет дождем».

— Ты же не имеешь понятия об их пищеварительной биохимии, — сказал Мортон. — Подумай, их дерьмо может оказаться превосходным удобрением.

«Значит, они должны собирать его и отвозить на поля. Нет, мы что-то упустили. Возможно, твоя идея о клонированной армии не так уж далека от истины. — Роб удрученно помолчал. — Хотя, даже если так, нельзя намеренно загрязнять окружающую среду. Это бессмысленно».

— А вдруг в ближайшее время появится отряд клонов-чистилыциков?

Роб хмыкнул.

«Хочешь поспорить на деньги?»

— Ни за что.

Еще полчаса осторожного передвижения по гниющему лесу — и Мортон с Робом продвинулись настолько далеко на запад, насколько было возможно без риска выйти на открытое пространство. До границы силового поля, защищавшего поселение чужаков, оставалось еще шестьсот метров. Три робота-шпиона отправились вперед, а Мортон и Роб остались в укрытии истекающего влагой леса. Невидимое солнце наконец опустилось за горизонт.

«Вот еще одно отличие», — сказал Роб.

— Какое?

«На всех их постройках нет никаких красок — ни внутри, ни снаружи. Мы видим только фактуру строительных материалов».

— Значит, они к тому же еще и дальтоники.

«И абсолютно чужды эстетике?»

— Ладно. Ты сам это сказал.

«Я не знаю почему, я просто указываю на различия. В их культуре нет места искусству».

— Ты насмотрелся всякой чепухи, в последнее время наводнившей унисферу?

«Я сам все вижу».

— Хорошо, только не забывай, что это военная база. Она должна быть просто функциональной.

«Возможно. Что ты думаешь об этой установке?»

Мортон снова сосредоточился на чужаках, снующих внизу. Угол обзора позволял ему рассмотреть переднюю часть сооружения. Механизмы и плотно уложенные трубы образовывали металлическую стену в пятьдесят метров высотой. Вдоль ее края тянулся ряд широких отверстий, откуда изливались потоки жидкости. Мортон насчитал шестнадцать мощных струй, вспенивающих воду на отмели.

«Похоже, я знаю, что привлекло их сюда, — сказал Роб. — Само озеро».

— А это еще что за ерунда? — воскликнул Мортон.

Прожектора на верху промышленного комплекса чужаков ярко освещали отмель. Здесь тоже была проделана грандиозная работа. В воду примерно на полтора километра, почти до границы защитного поля, уходили бетонные скаты. Озеро между ними было поделено плотными решетками на множество участков. Мортон вдруг заметил, что рябь здесь намного сильнее, чем снаружи защитного купола. А ведь под силовым полем не было никакого ветра. Он увеличил изображение и попытался рассмотреть, что же будоражит воду.

Выгородки кишмя кишели какими-то существами, огромным множеством живых организмов. Именно их движения под самой поверхностью воды и вызывали рябь.

— Они начали биологическое формирование мира, — сказал он. — Вот для чего построен комплекс и для чего понадобилось озеро. Господи помилуй!

«Наверное, ты прав, — согласился Роб. — Похоже, у них грандиозные планы относительно дальнейшего вторжения. Подключись к роботу номер триста шесть».

Передаваемые с 306-го робота сведения появились в виртуальном поле зрения Мортона, и ему стало ясно, что миниатюрное устройство пробралось к самой границе поля. Первыми шли данные о мощности силового барьера. Людям нечем было его пробить, это силовое поле могло устоять даже перед тактическими ядерными зарядами. Мортон направил датчик на котлован, вырытый чужаками примерно в сотне метров от границы защитного поля. Это оказался глубокий бункер, усиленный бетоном и металлом. Внизу чужаки собирали какое-то оборудование. Док оказался прав: идентичные функции достигаются одними и теми же технологическими решениями. Мортону даже не пришлось обращаться к эл-дворецкому, чтобы узнать отдельные секции генератора силового поля.

«Посмотри вправо», — посоветовал Роб.

Мортон изменил наклон сенсорных антенн робота. В шестистах метрах от первого сооружения чужаки начали строить второй такой же бункер.

«Эти генераторы значительно мощнее тех, которыми чужаки пользуются сейчас, — сказал Роб. — При такой скорости они закончат работу через пару дней. После этого они станут неуязвимыми, а нам придется убираться восвояси».

— До сих пор силовым полем был защищен только сам город, — отметил Мортон. — Мы можем уничтожать все, что находится вокруг.

«Ну и чего ты этим добьешься? Нам нужна чертова станция, а она в городе. Нечего заниматься ерундой, надо воспользоваться ядерными зарядами».

Мортон рискнул немного приподнять голову и своими глазами посмотреть на силовое поле и город, которое оно защищало. Колоссальное сооружение чужаков, протянувшееся вдоль берега озера, с таким же успехом могло быть и на расстоянии светового года.

— Проклятье, нам туда не пробраться!

«Может, попробовать со стороны озера? В воде силовые поля не так надежны. Чем больше плотность, тем меньше эффективности».

— Возможно. Хотя вода не такая уж и плотная. Надо разведать все вокруг и проверить целостность поля на дне озера.

«Эти скафандры выдерживают и погружение».

— Да, но будут ли под водой работать маскировочные системы?

«Не знаю, надо бы… Ой, что это у нас там?»

Один из роботов-шпионов зарегистрировал движение в нескольких сотнях метров от них, в глубине мертвого леса. Аппарат забрался на верхушку заплесневелого обломка ствола, возвышающегося над рядами пней. В просвете между двумя осыпающимися кронами мелькнул человеческий силуэт.

«А Меллани говорила правду, — сказал Роб. — Выходит, она не только классная задница, а?»

— Не только, — рассеянно ответил Мортон.

За первым человеком последовали еще двое. Насколько мог видеть Мортон, на всех троих были надеты темные лыжные костюмы. В инфракрасном диапазоне люди не проявлялись. Значит, кто-то из них знал, как прокладывать термальные волокна.

— Что бы они ни затевали, для нас это не слишком хорошо.

«Расслабься, старик, у нас отличная маскировка».

— А у них — нет. — Его виртуальная рука коснулась иконки Кэт. — Мы обнаружили остатки местного населения. Переключитесь на наших шпионов.

«Я их вижу, Морти. Похоже, у них есть цель в жизни».

«Все это чертовски глупо, — добавил Док. — Если они откроют огонь по чужакам, те их быстро перебьют».

«Складывается впечатление, будто они знают, что делают, — сказал Роб. — Давайте посмотрим, куда они направляются».

Пять роботов-шпионов двинулись по лесу параллельно людям. Скоро они их обогнали и начали разведку.

«В нашу задачу входит спасение выживших и помощь им», — напомнил Док.

«Я полагал, что речь о гражданском населении», — ответил Роб.

«Эти идиоты и есть гражданское население, они только считают себя вояками».

«Они ввели меня в заблуждение».

«Док, наверное, прав, — сказала Кэт. — Эта деревенщина ничем нам не поможет, устроив заварушку. Мортон, ты должен их остановить».

«Почему я?» — подумал он. В другое время он счел бы ее предложение лестным для себя.

«Эге! — воскликнул Роб. — А мы можем и не успеть».

Роботы-шпионы перехватили электромагнитное излучение, характерное для праймов. По краю леса двигался патруль из четырех вооруженных чужаков.

Мортон вытащил из памяти детальную карту местности.

— Если бы я готовил засаду, то устроил бы ее здесь, — заявил он и показал на узкий и глубокий овраг, тянувшийся с предгорий к озеру Тринеба на востоке от города. Чужакам где-то придется через него перебраться. — Партизаны будут не видны из города и при этом окажутся под защитой леса. Превосходное место.

«Ага, — согласился Роб. — Неплохо для банды любителей».

«Иди туда и поговори с ними, — сказал Док. — Они должны хотя бы узнать о нашем присутствии».

«А по-моему, парни отдают себе отчет в том, что делают, — заметил Роб. — Я не думаю, что это их первая вылазка».

«Было бы ошибкой позволить им ввязаться в бой».

«Док прав, — добавила Кэт. — Ребята, двигайтесь, помешайте резне».

Мортон понимал, что она права. Кошачьи Когти не должны были позволять вмешиваться в свою миссию никаким партизанам, какими бы благими ни оказались их намерения.

— Попробуем.

Роб не перестал ворчать, но вслед за Мортоном начал пробираться через завалы ветвей и гниющей хвои, держась под полупрозрачным пологом мертвых крон. С первого же шага Мортон понял, что времени у них в обрез. Чужаки резво передвигались по открытой местности, а устроители засады были уже почти на позиции.

«Мы обойдем вас стороной, — сказала Кэт. — На всякий случай, если у вас что-то не получится. Все равно мне уже осточертело расклеивать сенсоры».

«Ты с ума сошла! — возмутился Док. — Мы до сих пор ничего не видим за горой Блэкуотер. Надо расширять сеть».

«Слушай, казарменный адвокат, ты становишься настоящей занозой в заднице. Мне это не нравится. Занимайся своим делом, а мне позволь поступать так, как я считаю нужным».

«Это тебя не касается, сука!»

«Легче, легче».

«Эй, люди, взгляните-ка сюда, — вмешался Роб. — У нас есть кое-что интересное».

Роботы-шпионы доложили об электромагнитных помехах внутри оврага. Излучение не было достаточно эффективным, чтобы подавить связь чужаков и полностью отрезать их от города, зато сужало доступный диапазон и искажало сигналы.

«Я же говорил, что они знают, что делают».

На краю оврага участники засады рассредоточились. Затем сняли со спин длинные громоздкие цилиндры и нацелили их в темную низину. Эл-дворецкий Мортона тотчас начал сравнивать их со всеми известными типами оружия.

— Сукины дети! — воскликнул Мортон через мгновение, получив информацию. — Это же ружья праймов!

«Не догадываешься, где они их взяли? — весело спросил Паркер. — Внушительно выглядят, верно?»

«Важно то, как эти партизаны с ними управляются», — откликнулась Кэт.

Мортон всерьез подумывал о том, чтобы подвести к засаде одного из роботов-шпионов и через него начать разговор. Но не стал так делать, поскольку опасался, что местные начнут стрелять и это сведет на нет всю маскировку.

Чужаки начали спускаться в овраг. Это была глубокая V-образная расщелина, по дну которой, покрытому серо-белыми камешками, бежал пенящийся поток. Из земли на склонах торчали огромные замшелые валуны, и чужакам пришлось не раз сворачивать в сторону, чтобы их обойти. Вскоре патруль перестал быть виден из города. Один из роботов-шпионов Мортона и Роба занял позицию на самом краю оврага и исправно передавал изображение.

Праймы почти дошли до ручья, когда помехи значительно усилились. Патруль остановился, чужаки подняли оружие и стали расходиться. Двое пригнулись за ближайшими валунами, их инфракрасное излучение погасло, а оболочка брони стала черной. Теперь даже сенсоры робота-шпиона с трудом различали их на общем фоне.

«Остановите их, — взмолился Док. — Мортон!»

Долина осветилась вспышкой лучевого ружья. Заряд попал в того чужака, который сильнее выделялся на фоне почвы. Его силовое поле, зашипев, сверкнуло ярко-фиолетовым, обрисовав четкий силуэт. Второй лучевой заряд последовал за первым. По границе защиты пробежали мелкие язычки пламени, вокруг от травы начал подниматься пар. Через пару секунд барьер окончательно рухнул. В следующее мгновение броня чужака взорвалась фонтаном плазмы: это вспыхнули энергетические батареи и боеприпасы.

Овраг залило ярким светом, какого здесь не бывало даже в разгар дня. Два чужака, скрывшиеся за валунами, открыли огонь по устроителям засады.

— Черт, наши проигрывают! — завопил Мортон.

Он поднялся во весь рост и побежал. Электромускулы брони легко несли его, позволяя одним прыжком преодолевать завалы из упавших деревьев.

«Проклятье!» — воскликнул Роб.

Он рванулся вслед за Мортоном, размалывая бронированными ботинками подгнившие стволы, словно они были сделаны из пенопласта.

«Мне даже отсюда виден свет, — крикнула Кэт. — Вас заметят все чужаки по эту сторону от горы Блэкуотер».

Мортон поморщился. Прямо перед ним овраг на фоне темной горы сиял яркими огнями выстрелов. Есть у чужаков связь или нет, пламя послужит для флаеров отличным маяком. Из чехла на правом предплечье брони Мортона выдвинулась гипервинтовка.

В том месте, где лежал один из нападавших, взметнулся колоссальный фонтан земли и огня. Мортон увидел, как человек, освещенный бушующим в овраге пламенем, завертелся высоко в воздухе.

«Замечено четыре флаера, направляются в нашу сторону», — доложил Паркер.

В виртуальном поле зрения Мортона появились четыре оранжевых огонька.

«Останови их!» — крикнула Кэт.

— Это невозможно, — ответил Мортон. — Один из них мертв, двое других продолжают стрелять.

«Останови, — потребовал Паркер. — Неужели это так трудно?»

«Мы идем к вам, — сказал Док. — Паркер, за мной».

— О господи!

Последний восьмиметровый прыжок над поваленным деревом вынес Мортона на край оврага, его ботинки так резко ударили в болотистую почву, что увязли по самую щиколотку. Еще на лету он поднял винтовку. В центре виртуального поля зрения появилась простейшая круглая прицельная сетка. Роботы-шпионы, действуя с трех сторон, определили координаты целей. В оранжевый круг попала броня чужака, и фон мгновенно сменился зеленым. Мортон выстрелил.

Гипервинтовка была предназначена для единственной цели: пробить силовое поле, окружающее броню чужака. Но и при этом Мортон слегка удивился, когда полусекундный удар атомного лазера прожег броню, отбросив прайма на три метра назад, прямо в ручей. Вода сомкнулась над темным силуэтом, испустив лишь небольшое облачко пара.

«Вот тебе и на, — подумал Мортон, — эти вояки, оказывается, тоже кое на что способны!»

Роб присел рядом с ним на корточки — так он представлял собой меньшую цель. Мортон отыскал последнего из чужаков и застрелил его. Овраг внезапно снова погрузился в темноту. Лишь там, где лежали праймы, змеились узкие полоски горящей травы, но влажный воздух быстро гасил их пламя.

— Кто вы, черт побери? — раздался чей-то голос.

— Кавалерия, — бросил в ответ Роб. — Ваш выигрышный билет.

«Флаер наверху, — странно спокойным голосом произнес Док. — Мортон, тебе потребуется огневая поддержка».

«Нет! — крикнула Кэт. — Не вздумай!»

На телеметрическом дисплее Мортона появился символ, означавший, что Док заряжает пусковую установку. Тонкая ракета вырвалась из орудия с ускорением в пятнадцать g, тьму пронзил выброс плазмы, похожий на протуберанец. Снаряд врезался в силовое поле с ослепительной вспышкой. Флаер взорвался огненным шаром, а ударная волна, распространяющаяся со сверхзвуковой скоростью, поразила трех его собратьев: они мгновенно превратились в бьющиеся языки фиолетового пара.

«Получите, ублюдки», — пропел Док.

«Ты чертов придурок! — завопила Кэт. — Ты только что убил нас всех!»

«Только наши нынешние тела, — беспечно ответил Док. — Твоя сущность останется в целости и сохранности».

С ночного неба посыпался ослепительный звездопад из тысяч искрящихся огоньков, медленно опускающихся на землю. В центре мерцающего потока сенсоры Мортона засекли трех вооруженных людей.

«Отличный выстрел, старик!» — восхищенно отметил Роб.

— Бежим, — прошептал Мортон. — Скорее бежим. Надо сматываться отсюда!

Одна из фигур уже пришла в движение: Кэт, включив усиление брони на максимум, быстро развила скорость около шестидесяти километров в час. Она направлялась вверх по склону, к границе клубящихся туч.

«Еще четыре, — доложил Паркер. — Итого шесть».

«Точнее, десять, — поправил его Док. — Мортон, Роб, уводите отсюда гражданских».

«Верно, — сказал Паркер. — Помогать и защищать».

Один из оставшихся в живых участников засады неуверенно шагнул к Мортону.

— Что это было? Что происходит?

«Они не собираются на этом успокаиваться», — сказал Роб.

Пять высоковольтных разрядов со свистом взвились в воздух.

Небо затопило слепящим белым сиянием. Мортон подскочил к незнакомцу.

— Вниз. Спускайтесь в овраг.

Он не дал человеку никакой возможности возразить. Усиленные броней руки сомкнулись вокруг мужчины и легко подняли его над землей. Так вдвоем они и покатились вниз по склону, а позади небо наполнилось огнями дьявольского фейерверка.

«Плохие парни падают», — с довольным смехом доложил Паркер.

«Они нас обнаружили, — добавил Док. — Вот и подкрепление. Дерьмо! Восемнадцать. Четыре из них очень большие. Мортон, новый тип флаеров для твоего каталога. — Его сенсоры начали пересылать плотный поток информации, но передача прекратилась, как только на броне Дока сошлись прицельные лучи. — Парни, вам лучше хорошенько спрятаться. Проследи за этим, Мортон. Я на тебя рассчитываю».

Док еще раз пальнул из пусковой установки. Ракета не успела пролететь и десяти метров, как выброс энергии с корабля чужаков ее уничтожил.

Крик Паркера, поднятого в воздух взрывом, едва не оглушил Мортона. Телеметрическая система зафиксировала повреждение его брони.

«Ныряем на дно ручья! — крикнул Роб. — Там мы будем в безопасности».

Мортон потянул за собой схваченного партизана, и они вдвоем преодолели последние несколько метров до бурлящего потока. Уже не опасаясь, что его кто-то заметит, Мортон переключил датчики в активный режим. Ручей оказался глубоким, не менее двух метров. Никаких препятствий в пределах действия радара на пути потока не наблюдалось.

«Вот они! — закричал Паркер. В его передатчике были включены все доступные частоты. К нему тотчас повернули семь больших флаеров. — Съешьте-ка кое-что и сдохните!»

Мортон, увлекая за собой незнакомца, бросился в воду и расширил защитное поле своей брони, чтобы то охватило их обоих.

Паркер активировал оба имевшихся у него тактических ядерных заряда.

Взметнулся слепящий белый столб, озарив овраг и уничтожив все краски. С поверхности бурлящего ручья поднялись облака пара. Ударная волна сорвала с места валуны, и они покатились по склону, с плеском падая в воду.

Мортон и Роб, крутясь и переворачиваясь, уже отплыли довольно далеко вниз по течению. Словно в бешеной скачке, они тряслись на перекатах, ударялись о крутые берега и снова отскакивали, увлекаемые мощным потоком. Мортон крепко держал спасенного человека, стараясь как можно чаще поднимать его голову над пенистой водой.

«Ты в порядке?» — спустя некоторое время спросил Роб.

Он опередил Мортона на десяток метров и плыл на спине, загребая руками, словно веслами.

— Стараюсь сохранить жизнь этому парню.

«И как он?»

— Думаю, он знавал и лучшие времена. Но сенсоры показывают, что он еще дышит.

На самом деле, мужчина скорее кашлял, но даже и эти слабые сотрясения тела свидетельствовали о том, что он жив.

«Мы слишком близко подходим к городу».

— Знаю, будем держаться поближе к дну.

Еще через двести метров ручей закончился. Поток разливался по камням широкой мелкой дельтой и впадал в озеро. Последний поворот Мортон преодолел, цепляя задницей дно, а потом и вовсе остановился.

«Черт побери, — произнес Роб, — мы выбрались».

«Примите мои поздравления. — Голос Кэт сочился сарказмом. — Мягкое приземление, верно? Не повредили орган, которым думаете?»

«Заткнись, сучка».

В виртуальном поле зрения Мортона появились действующие сенсорные диски, передающие сигнал Кэт. Их осталось не слишком много. Переключившись на их визуальные составляющие, он увидел, что на месте, где стоял Паркер, образовался небольшой кратер, окрашенный зловещим темно-красным свечением. Наверху, там, где небо пронзил ослепительный столб огня, в пелене туч образовалась дыра. Леса и рощицы, разбросанные по склонам гор, занялись пламенем, и над городом уже разгорался колоссальный пожар. Пространство между поверхностью земли и низкими тучами наполнилось дымом. Никаких признаков флаеров датчики не обнаруживали.

Кэт скрывалась в неглубокой лощине, расположенной выше зоны взрыва. Телеметрические показатели свидетельствовали о полной исправности ее брони: индивидуальное силовое поле защитило ее от взрывной волны.

Мортон выпустил из рук спасенного мужчину и поднялся на ноги. В пятистах метрах от него проходила граница силового поля, окружающего город. Вокруг не наблюдалось никаких признаков чьей бы то ни было активности.

— Я думаю, на данный момент мы в безопасности, — сказал Мортон. — Самое время убраться отсюда.

«Согласен», — буркнул Роб.

Мортон опустил взгляд на распростертого на камнях мужчину. Тот тяжело дышал. В его черной одежде зияли многочисленные прорехи, сквозь которые проглядывала кожа цвета эбенового дерева, испещренная синяками и ссадинами.

— Ты в порядке? — спросил Мортон.

Мужчина поднял голову и посмотрел на него снизу вверх.

— Что? Ты шутишь?

— Извини. У меня есть отличная аптечка, но, если ты можешь идти, лучше сначала убраться подальше от Рэндтауна, а потом уже заняться починкой.

— Милосердные небеса, простите меня за то, что я натворил.

— А что ты натворил?

— Навлек смерть на достойных людей. Как я полагаю, вы ответственны за взрыв? Это ведь был ядерный заряд, верно?

— Его подорвал один из моих товарищей по отряду. Он уничтожал привлеченные вами флаеры.

— Понимаю. — Мужчина склонил голову чуть ли не до самой воды. — Значит, на моей совести еще больше смертей. А я и так изнемогал под непосильной ношей. Воистину, судьба меня возненавидела.

— Вам не стоит винить себя. Меня зовут Мортон, а это Роб.

— Благодарю вас, джентльмены. Я рад, что вы меня спасли. Это вам зачтется.

— Не стоит благодарности, — проворчал Роб.

— Кто ты? — спросил Мортон.

Мужчина улыбнулся, показав испачканные кровью зубы.

— Саймон Рэнд. Я основал этот рай.

Мортон не мог не признать, что пещера была отличным убежищем. Целый час они добирались до нее, карабкаясь по прибрежным скалам, а иногда и переплывая глубокие заливы в тех местах, где горные ручьи впадали в озеро.

Три человека, пришедшие в полное отчаянии после колоссальных взрывов, ожидали своего лидера.

Дэвид Дамбаванд получил серьезное ранение во время предыдущего набега. У него была раздроблена нога, она покрылась сине-черными пятнами, а из ран сочилась густая мутная жидкость. Пальцы почти полностью омертвели, от них шел гнилостный запах. Кроме того, за время недолгой схватки у него были сломаны несколько других костей. Дэвида постоянно лихорадило, и мокрые от пота пряди прилипали ко лбу.

За раненым ухаживала девушка по имени Мэнди; она выглядела настолько грустной и усталой, что, казалось, вот-вот разрыдается. Но она могла лишь менять раненому повязки да кормить его жидкой похлебкой, сваренной из концентратов. Мэнди была одета в несколько не по размеру больших свитеров и зеленые брюки из полуорганической ткани. Из-под черной шерстяной шапки выбивались светлые локоны.

Третья, Джорджия, выбежала из пещеры и зашлепала по мелководью навстречу Саймону, с трудом бредущему к своему убежищу.

— Это одна из моих первых последовательниц, — сказал он, представляя ее Мортону и Робу. — Вместе со мной она помогала строить магистраль.

Женщина ободряюще улыбнулась ему и, обхватив рукой за пояс, помогла преодолеть последние метры по скользким камням. У нее было грубоватое, но привлекательное лицо, казавшееся почти детским после недавнего омоложения, с немного выдающейся вперед челюстью и острыми скулами. Под некогда дорогим костюмом от известного модельера на ней было надето несколько футболок и термобрюки; их полуорганическая ткань уже покрылась пятнами грязи, но все еще обеспечивала некоторую защиту от сырости и холодного воздуха, просачивающегося снаружи. Красивые золотисто-рыжие волосы носили следы грубой стрижки обычными ножницами и были прикрыты газовым шарфом, завязанным наподобие тюрбана.

Вслед за Саймоном и Джорджией Мортон по узкому скальному уступу прошел к главной пещере. Освещалась она несколькими шариками с солнечными аккумуляторами вроде тех, которые можно купить в любом туристическом магазине. Фонарям явно давно надо было подзарядиться, их слабый желтоватый свет не достигал даже потолка пещеры. Тем не менее его хватило, чтобы увидеть три тела, упакованные в пластиковые мешки у дальней стены.

Дэвид приподнялся на локте, но болезненно поморщился даже от этого усилия.

— Где остальные?

Он все еще смотрел на вход, но явно догадывался, каким будет ответ.

— Мне очень жаль, — произнес Саймон.

Мэнди, мгновенно поникнув, горько расплакалась.

— Что с Тироном? — спросил Дэвид.

— Его больше нет. Но он уничтожил одного из чужаков и героически сражался до самого конца.

— Одного! — горько воскликнул раненый. — Одного из миллиона. Не следовало мне оставаться здесь. Надо было уехать вместе с Лидией и детьми. Мы ничего не изменим, просто погибнем, и все. Смотрите, нас осталось только четверо. Какой смысл бороться?

Он упал на тонкий матрас, дрожа от боли и тяжело дыша.

— Сколько же вас было? — спросил Мортон.

— Восемнадцать, — ответил Саймон, тяжело опускаясь на постель. Он обвел рукой пещеру. — Это все, что осталось. Хотелось бы сказать, что мы унесли с собой в могилу уйму чужаков, но, увы, наши успехи в лучшем случае можно назвать посредственными. Враги прекрасно вооружены и умело воюют. Должен признать, мы ничего не добились, кроме собственной гибели.

Он начал почесывать пластырь, наложенный Робом по пути к пещере. Джорджия села рядом, уткнувшись подбородком в колени, и взяла его за руку.

— Восемнадцать, — тихонько протянул Мортон.

Он не стал спрашивать о подробностях. Вся эта затея была напрасной, да и миссия Кошачьих Когтей принесла не больше пользы. Пока.

— Пожалуйста, — умоляющим тоном заговорила Мэнди, вытирая глаза, — не могли бы вы отправить нас в Содружество?

Мортон обрадовался, что не успел снять шлем и девушка не видит выражения его лица.

— Не знаю. Нас забросили сюда на полгода. Но я обязательно извещу о вас флот. Возможно, они попытаются открыть для вас червоточину.

Мэнди опустила голову.

— У вас есть связь? — прохрипел Дэвид Дамбаванд.

— Конечно. Флот регулярно открывает червоточины, чтобы получить наши донесения. Мы можем сообщить вашим родным, что с вами все в порядке.

— Лучше не надо.

Дэвид попытался усмехнуться, но сильно закашлялся.

— Дай-ка я тебя осмотрю, — предложил Роб.

Он снял шлем, опустился на колени рядом с раненым и провел над его ногой и туловищем датчиком диагностического устройства.

— В базовом лагере у нас имеется достаточный запас медикаментов. Там наверняка найдется средство, чтобы тебе помочь.

— Для начала хватило бы и простого обезболивающего, — сказал Дэвид. — У нас все кончилось. Госпиталь попал под первое же установленное чужаками силовое поле. С тех пор мы обходимся тем, что удается подобрать в домах фермеров. Больших запасов там не найдешь, да и лишать помощи беднягу Напо, даже перед самой его кончиной, было бы неправильно.

— Нет проблем, — ответил Роб.

Он достал из своего ранца небольшой аппликатор и приложил его к шее Дэвида. Раненый шумно вздохнул.

— Черт, никогда бы не подумал, что так приятно чувствовать свое тело онемевшим. Премного тебе благодарен, друг.

— Не стоит. Теперь лежи спокойно и позволь моему эл-дворецкому провести обследование, чтобы решить, что с тобой делать дальше.

— Какова пропускная способность вашей коммуникационной червоточины? — спросил Дэвид. — У нас хранятся воспоминания погибших друзей, не могли бы вы отправить в безопасное место хотя бы их?

— У вас имеется страховочное хранилище? — удивился Мортон.

— Страховкой им служит наше слово, — сказал Саймон. — Каждый раз, когда кто-то собирается выйти наружу, мы записываем последние воспоминания в память обычного портативного модуля. Мы все поклялись, что оставшийся в живых доставит ячейку в Содружество. Понимаете, мы полностью доверяем друг другу. В это ужасное время дружба переплавилась в крепчайшую связь, дающую силы без колебаний рисковать своими телами.

Мортон не был уверен, что решился бы предоставить свои воспоминания кому-то из Кошачьих Когтей.

— Передача будет медленной, — осторожно произнес он. — Червоточина открывается всего на несколько секунд.

— Я понимаю, — сказал Саймон. — Но до сих пор мы держались, так что еще несколько месяцев не составят большой проблемы, тем более если вы поможете нам своим оружием.

Мортон поднял забрало шлема. После отфильтрованного воздуха запахи пещеры показались ему резкими. И в них ощущалось что-то странное. Что-то не поддающееся определению, похожее на сырое мясо со сладковатым оттенком.

— Что это?

— Запах? — переспросила Мэнди. — Это вещество, которым они загрязняют Тринебу. С каждым днем он становится все сильнее.

— Вы не догадываетесь, что это такое? Мы видели комплекс, напоминающий нефтеочистительный завод.

— Несколько дней назад я брал образцы, — сказал Дэвид. — Они вливают в воду что-то вроде водорослей. Производят биоформирование озера.

— Я полагаю, это первый шаг к превращению планеты в подобие их родного мира, — добавил Саймон. — К существующим организмам они не проявляют ни интереса, ни уважения. Чистый экспансионизм, причем на клеточном уровне.

Роб отыскал в аптечке пару ампул и вставил их в аппликатор.

— После этого я наложу тебе повязку из исцеляющей кожи, — сказал он и приклеил на омертвевшее бедро Дэвида небольшой лоскут. — Я не могу хорошенько рассмотреть кости, но повязка и биовирусы стабилизируют состояние до тех пор, пока ты не доберешься до госпиталя в Содружестве.

Дэвид закашлялся, и на его губах появились капельки крови.

— Надеюсь, Лидия продолжает выплачивать мою медицинскую страховку.

— Ты выживешь, Дэвид, это я тебе обещаю, — уверенно произнес Саймон. — Если потребуется, я донесу тебя до червоточины на собственной спине.

Внезапно послышался звук чьих-то шагов по воде, и он настороженно замолчал.

Кэт перешла заводь и сняла шлем. Короткие пурпурные пряди ее волос взъерошились и торчали, напоминая острые шипы. Она широко улыбнулась и обвела пещеру взглядом серо-голубых глаз.

— Чудесно, — высказала она свое мнение. — Привет, мальчики. Вы по мне соскучились?

— Как по вчерашней блевотине, — буркнул Роб и вернулся к повязке на ноге Дэвида.

Кэт вышла в центр пещеры.

— Что ж, мои милые, первые шесть часов выдались довольно бурными. Двое из нас погибли. Мы не смогли спасти двух гражданских лиц. А еще воспользовались ядерными зарядами, но не разрушили ничего существенного. Большая часть сенсорных дисков уничтожена. О значительном ущербе противнику говорить не приходится.

— А ты нам сильно помогла, — бросил Мортон.

— Вы слышали, что я сказала. Но предпочли проигнорировать мое мнение.

Мортон с радостью снял броню, хоть она и была идеально подогнана по его меркам. Он потер все части тела, до которых только смог дотянуться, успокаивая зудящую кожу и расслабляя мышцы. Благодаря цельному комбинезону из полуорганического волокна, надетому под скафандром, он почти не ощущал сырости пещеры. А вот преградить путь запахам было нечем.

После нескольких недель на урезанных порциях концентратов жители уничтоженного Рэндтауна с удовольствием попробовали еду, принесенную Кошачьими Когтями.

— В кашах из общедоступных пакетов очень много сахара, модифицированных генов и токсичных вкусовых добавок, — заявила Джорджия, поглощая рыбный пирог прямо из саморазогревающегося пакета. — О господи, как вкусно!

— С нашим прежним образом жизни покончено, — проговорил Саймон, с благодарным поклоном принимая от Кэт порцию вегетарианской лазаньи.

— Это не с ферм одной из планет Большой Дюжины, — заверила она его. — Я бы не стала наполнять свое тело таким дерьмом.

Роб открыл было рот, но, встретив взгляд Мортона, отвернулся и ничего не сказал.

— Надо решить, что нам делать дальше, — заявил Мортон. — Я думаю, наша первоочередная задача — забрать вас отсюда.

— А как же Дэвид? — спросил Саймон.

Дамбаванд, закутавшись в легкий спальный мешок Мортона, защищающий повязки от затхлой сырости пещеры, спокойно спал, пока лекарства и вирусы делали свое дело.

— Мы можем погрузить его в одну из наших капсул и дистанционно управлять ею до самого лагеря, — предложил Мортон. — В горах Даусинг вы будете в большей безопасности, чем здесь.

— Да, чужаки в основном сосредоточены вокруг Рэндтауна и в ближайших долинах, — сказал Саймон. — В высокогорье не так опасно.

— А как же наша миссия? — спросил Роб. — Нам предписано испортить жизнь праймам.

— Еще испортим, — ответил Мортон. — У нас есть шесть месяцев.

— Ненавижу возражать, — вставил Саймон, — но вы ведь видели строительство новых генераторов силового поля? Как только они начнут действовать, подозреваю, даже вы уже не сможете повредить основные объекты чужаков. Это третья ступень защиты, считая с момента высадки чужаков. С каждым разом силовые поля становятся все мощнее и обширнее.

— Мы пытались пробраться внутрь, — сказала Джорджия. — Пятерых поймали в канализационных стоках. У них не было ни единого шанса. Чужаки как будто ждали, что мы сделаем попытку подобраться к их комплексу. Они далеко не дураки. А бедняга старик Напо повел группу дайверов под водой через бывший аквариум. Ничего не помогло, все пути перекрыты.

— Больше никаких лазеек не осталось, — сказала Мэнди, апатично пожевывая сэндвич с беконом. — Чужаки уже вышли за границы старого города. Все технические тоннели и ливневые стоки остались внутри силового поля.

— Ребята, напрягите мозги, — сказала Кэт.

Ее голос, полный насмешки, звонко раскатился по пещере. Мортон смерил ее неприязненным взглядом. Кэт уже приступила к занятиям йогой и закинула ногу на шею.

— У тебя есть решение? — спросил он.

— Это же очевидно.

— Не хочешь с нами поделиться?

— Ядерный заряд. Это все, что нам нужно.

— Мы не можем их подорвать. К ним не подобраться.

Кэт закрыла глаза, сложила руки в позе восходящего солнца и сделала глубокий вдох.

— Должен же быть какой-то путь в город, — сказал Роб. — Как насчет пещер?

— Нет, — ответил Саймон. — Еще до строительства Рэндтауна мы провели полное сейсмическое обследование. Не хотелось столкнуться с проблемами уже после обустройства. Это было бы чересчур дорого.

— А нет ли у вас чего-нибудь, чтобы прорыть тоннель под силовым полем? — спросила Джорджия.

— Мститель Аламо, — пробормотал Роб, усмехаясь каким-то своим личным воспоминаниям.

— Нет, — сказал Мортон. — У нас нет оборудования для полномасштабной атаки. По плану, мы должны сеять панику и вести подрывную деятельность, чтобы заставить чужаков тратить время и средства и постоянно оглядываться через плечо.

— Отличная затея, — кивнул Саймон. — Но это весьма централизованная раса. Деятельность, о которой ты говоришь, возможна в долинах, но я сомневаюсь, что она способна произвести значительный эффект. Все важные структуры спрятаны под силовым полем.

— Надо бы продумать маршрут через озеро, — нехотя предложил Роб. — Даже если под водой не работает система подавления, проход должен быть. Тоннель в рифах или труба, выходящая в залив.

— Ой, какая тоска! — бросила Кэт. Она уже вынула ногу из-за головы. — Морти, я думала, ты был приличным управленцем. Неужели ты забыл фразу «важно не усилие, а точка приложения» из своего корпоративного словаря?

— Просто выдай нам свою идею, будь добра, — устало попросил Мортон.

— Чужаки расширяют охраняемую территорию вокруг своего комплекса, так? Что нам мешает установить ядерный заряд снаружи существующего барьера, но внутри нового? Когда они активируют новое силовое поле, бомба окажется внутри, под его защитой, и можно взрывать. Есть вопросы?

Решение было настолько простым, что Мортону захотелось стукнуть себя по лбу. Он решил, что утратил способность мыслить логически из-за потрясения, вызванного гибелью Паркера и Дока.

— Саймон, чужаки убирают старые силовые барьеры при включении новых генераторов?

— Да. До сих пор они так и делали.

— О боже, мальчики, неужели вы решили воспользоваться моей простенькой идейкой?

Кэт картинно захлопала ресницами.

— Конечно, — ответил Роб. — Только мне не кажется, что ты готова остаться там и взорвать заряд, как только мы убедимся, что все идет отлично.

Ударная волна после отчаянного самоподрыва Паркера значительно осложнила положение. За городом и выше него, в предгорьях, не осталось ни одного подходящего укрытия. Поэтому пришлось идти через низину на восточной стороне, частично защищенную от разрушений. Но и здесь большая часть деревьев оказалась поваленной или уничтоженной пожаром. Обширные участки генетически модифицированной земной травы тоже занялись огнем, но вскоре были погашены бесконечной слякотью и дождем.

На этих склонах, каждый в отдельной лощине, стояли большие дома самых богатых обитателей Рэндтауна, предпочитавших любоваться видами на Тринебу. При первой атаке на район Регентов все они сильно пострадали, а в период вторжения разрушения только усилились. Повсюду виднелись сорванные крыши и рухнувшие стены, а ухоженные когда-то сады превратились в грязные болота, где растения постепенно дичали, а теперь и вовсе вымирали из-за изменения климата.

Мортон и Кэт медленно пробирались по одному из таких садов. Его владелец явно коллекционировал разные виды бамбука. Группы растений были высажены в соответствии со сложным замыслом, так что с высоты образовывали гигантский цветок тигровой орхидеи. Теперь же все листья приобрели нездоровый коричневатый оттенок, а новые побеги начинали гнить, не успев подрасти.

— Еще пара сотен метров, и хватит, — сказал Мортон. — Мы окажемся на самой выгодной позиции.

Сад представлял собой естественную низину, которую целая армия агроботов продлила за счет склона холма. Мортон и Кэт решили установить ядерный заряд в самом конце сада, где бамбук уступал место розовым кустам: таким образом, взрыв произошел бы в зоне прямой видимости от комплекса чужаков. При постоянной облачности, не пропускающей свет звезд, и насыщенном дождем воздухе здесь было темно, как в межзвездном пространстве. Визуальные вставки даже при максимальном увеличении не позволяли создать общую картину, и Мортону пришлось переключиться в инфракрасный режим, отчего растительность приобрела угрожающий призрачный вид.

«Ладненько», — пропела Кэт.

Ее голос, насыщенный обманчивым энтузиазмом, звучал довольно пренебрежительно.

Мортон не придавал этому никакого значения. Он согласился идти с ней в паре, поскольку не мог доверить ей работу Роба. В качестве запасного варианта они решили установить второй заряд на дне озера. Сенсорные диски и коммуникационные передатчики под водой не функционировали. Это означало, что кому-то придется действовать в одиночку. Общество Кэт он терпел уже с трудом, но так она хотя бы оставалась под присмотром. Подводных тренировок у них было не очень много, и Мортону не терпелось узнать, чего добился Роб.

Стайка роботов-шпионов, обследующих окрестности, добралась до дома в центре сада. Это было двухэтажное строение, обшитое вагонкой, с трехдверным гаражом и балконом во всю стену, выходящим на озеро. После двух взрывных волн дом сильно покосился, и оторвавшиеся доски висели под самыми разными углами. Солнечные панели на крыше наполовину расплавились от жара ядерных взрывов и растеклись по направляющим брусьям, отчего дождевая вода беспрепятственно попадала внутрь. Все окна полопались, и в хлопающих на ветру портьерах застряли осколки стекол.

Робот-шпион номер 411 зарегистрировал на первом этаже источник инфракрасного излучения.

«Ну вот, здравствуйте», — пробормотала Кэт.

— Еще один выживший? — предположил Мортон.

Размеры источника примерно соответствовали человеческой фигуре.

«Может, корова или крупная овца».

— Напрасно ты на это надеешься.

Из предплечья Кэт выдвинулась гипервинтовка, ракеты скользнули в пусковые установки за спиной, подрывные мины спустились по ногам и отскочили в густые заросли бамбука.

К дому устремились пять роботов-шпионов. Они вскарабкались по остаткам стен и поднялись над подоконниками. Источник тепла не двинулся с места.

В виртуальном поле зрения Мортона вспыхнули неоновые символы.

— Электронная активность.

«Слабая. Похоже на портативный модуль в спящем режиме».

Один из роботов проскочил в открытый дверной проем, и его антенны охватили гостиную. В центре большой комнаты стоял чужак. На нем не было брони, и вода из трещин в потолке стекала на его бледную кожу. На кофейном столике рядом с ним лежал портативный модуль выпускаемой в Содружестве модели. Оптоволоконный кабель прибора тянулся к компактному электронному устройству в утолщении одного из четырех верхних отростков.

— Проклятье! — выдохнул Мортон. — А где остальные? Они всегда ходят группами по четыре особи. — Он приказал роботам окружить дом и провести тщательные поиски. — Что он здесь делает, черт побери?

«Минуточку, я активирую усиление психической деятельности своей брони. Ах, дорогой, эта функция не работает. Откуда мне знать, что он здесь делает, тупица?»

— Ты не помогаешь. Опять.

«Я просматриваю доступную информацию. Обычное для чужаков электромагнитное излучение отсутствует. Он не вооружен. Подожди-ка!..»

Один из тонких отростков на голове чужака согнулся в сторону робота-шпиона, стоящего в дверном проеме. Утолщение на конце отростка закрывала полусфера из какого-то электронно активного пластика, удерживаемая парой эластичных жгутов.

«Это что, очки ночного видения?» — полюбопытствовала Кэт.

Мортон даже не стал отвечать. Робот-шпион доложил, что принимает передачу в формате киберсферы Содружества. Сигнал был очень слабым, так что снаружи его никто не мог засечь. Эл-дворецкий отпечатал в виртуальном поле зрения Мортона:

Я СДАЮСЬ. НЕ СТРЕЛЯЙТЕ, ПОЖАЛУЙСТА.

По спине Мортона пробежала противная холодная дрожь.

«Ого! — воскликнула Кэт. — И что дальше?»

— Понятия не имею.

Он приказал эл-дворецкому переключиться в соответствующий формат и виртуальной рукой отпечатал ответ, который и передал робот-шпион.

Кто ты?

ДРУГ. ПОСЛЕ ВЧЕРАШНИХ СОБЫТИЙ Я ПОНЯЛ, ЧТО ВЫ ВЕРНЕТЕСЬ. ЭТИ ДОМА ПРЕДСТАВЛЯЮТ СОБОЙ ПРИЕМЛЕМОЕ УБЕЖИЩЕ И РАСПОЛОЖЕНЫ БЛИЗКО К РЭНДТАУНУ. Я ЖДАЛ ВАС.

ЧЕГО ТЫ ХОЧЕШЬ?

ПОЙТИ С ВАМИ.

КУДА, ПО-ТВОЕМУ, МЫ ДОЛЖНЫ ИДТИ?

ОБРАТНО, В СОДРУЖЕСТВО. У МЕНЯ ИМЕЕТСЯ ИНФОРМАЦИЯ, КОТОРАЯ БУДЕТ ПОЛЕЗНА В ВАШЕЙ БОРЬБЕ ПРОТИВ УТЕСА УТРЕННЕГО СВЕТА.

ЧТО ЭТО ЗА УТЕС УТРЕННЕГО СВЕТА?

ЧУЖАК ПРАЙМ.

ТЫ САМ ОДИН ИЗ ЧУЖАКОВ, ПРОТИВ КОТОРЫХ МЫ ВОЮЕМ.

Я НЕ ТАКОЙ. У МЕНЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ РАЗУМ. Я ДАДЛИ БОУЗ.

Красота Крессата удивила Марка. Он ожидал увидеть нечто вроде Элана, где естественный ландшафт постепенно изменяется в соответствии с человеческими понятиями об эстетике и практичности. Огромные поместья, ставшие оазисами пышных зеленых растений, в окружении полей и рек, и нетронутые горные массивы.

Вместо этого он оказался в превосходно ухоженном лесопарке. Найджел Шелдон выбрал Крессат именно из-за его растительности. Звезда класса G и отсутствие значительных, по земным меркам, спутников обеспечивали на планете устойчивые метеорологические условия. Здесь имелись климатические зоны и происходила смена сезонов, но бури случались крайне редко, и в этой стабильной атмосферной среде эволюция произвела весьма интересную растительность. Каждое дерево вырастало в два, а то и в три раза выше, чем земные сосны и дубы, и рождало огромные яркие цветы. В середине лета местные травы меняли свой обычный, почти земной, зеленый окрас на снежно-белый, и обширные прерии переливались молочными волнами, наполняя воздух медовым ароматом и серебристым мерцанием спор. Лозы и лианы, в диком виде произраставшие в лесах, выбрасывали внушительные конусы цветов, вскоре превращавшиеся в увесистые гроздья ягод.

Бьюн, наскоро построенный поселок, где предстояло жить Марку с семьей, располагался в сорока километрах от Илланума, соседствующего с червоточиной ККТ. Он раскинулся посреди холмистых лугов, ограниченных с запада далекой цепью гор с заснеженными вершинами, напомнивших Вернонам о горах Даусинг, и служил пристанищем исключительно для огромного числа техников и специалистов, работавших над проектом.

Вдоль края поселка над одноэтажными домиками, словно живые небоскребы, возвышались стволы и кроны лесного массива. По холмистой равнине струились быстрые ручьи, по мере развития сети автомобильных дорог перекрываемые мостами. Ежедневно поднимались все новые и новые дома — их привозили сюда на платформах огромных грузовиков. Конечно, это были сборные строения, но Бьюн не шел ни в какое сравнение с рабочими трейлерными поселениями, окружавшими станции ККТ в недавно открытых мирах. Здесь имелись свои школы, рестораны, бары, а за массивной кирпичной оградой уже вставали заранее укомплектованные модули новой больницы. Все было сделано для того, чтобы жители Бьюна пользовались такими же возможностями, как и обитатели Илланума.

Общее впечатление портили только заводы. С противоположной от леса стороны рядом с поселком тянулись длинные ряды простых грузных параллелепипедов; их тускло-коричневая масса вгрызалась в цветущую долину механическими метастазами. Тем не менее круглосуточно строились все новые корпуса, и оборудование для них прибывало в таком же стремительном темпе.

Уже на последнем километре новенького шоссе, ведущего к поселку, Марк, сидя в автобусе, понял, что найдет здесь свое место. Предоставленный ему невероятным случаем второй шанс выглядел как будто намеренно подогнанным под его жизненный уклад. Марку казалось, что Бьюн в будущем станет похож на Рэндтаун — город богатых возможностей, имеющий огромное значение. Только вот вместо сельского хозяйства здесь развивалась промышленность. А вместо Тринебы был лес, который здешние обитатели за его пышное цветение уже назвали Радужным. Несмотря на то что поселок только построили, здесь уже сложились добрососедские отношения, и меньше чем через час после того, как Верноны заселились в дом, не уступающий по размерам их жилищу в долине Улон, к ним наведались трое соседей, желавшие познакомиться и предложить помощь. Сэнди и Барри немедленно унеслись с ватагой других ребят исследовать новые места.

Марк жалел лишь о том, что не может увидеть легендарную роскошь поместий, построенных Династией Шелдонов. Ни одно из этих владений, превышающих по площади среднюю страну, не соседствовало с Илланумом.

Зато у Марка была работа. Его определили на завод номер восемь. На ознакомительном семинаре он узнал, что там есть три сборочных участка. В этом он не нашел ничего необычного. А затем ему рассказали об их размерах: цилиндрические камеры имели по двадцать пять метров в диаметре и тридцать пять метров в высоту. В каждой из камер работали сотни плайпластиковых инструментальных штанг и два десятка тяжелых манипуляторов-подъемников. Внутри могли одновременно разместиться до полутора сотен техноботов. Сборочным процессом управляло устройство, снабженное программой, сравнимой с СИ.

— Вы строите космические корабли, — сказала ему Лиз, когда он вернулся домой после напряженной двенадцатичасовой смены. — В городе все об этом говорят.

— Да, только они не предназначены для военного флота. На сборочных участках соединяются готовые блоки, вот почему цеха такие огромные. Эти блоки — что-то вроде сфер с шестью шлюзами. Их остается только состыковать вокруг секции гипердвигателя, и можно получить корабль любых размеров. Последнее достижение модульной технологии.

— А что это за блоки?

— На нашем заводе занимаются подвесными контейнерами, — сказал он.

— Проклятье! Держу пари, что это корабли-ковчеги. Мне сегодня звонили из отдела по трудоустройству и предложили работу по проектированию ультрасовременной лаборатории генетической модификации сельскохозяйственных культур. Ты понимаешь, что это значит?

— Модификация земных растений для условий других миров.

Лиз прикусила нижнюю губу.

— Шелдон намерен улизнуть, если война будет проиграна, — сказала она, мрачно усмехаясь. — Наверное, он постарается вывезти и всю свою Династию. Сколько таких блоков в цехах?

— В каждом по сотне. Все основные узлы мы получаем уже готовыми, остается только корпус и система жизнеобеспечения, это стандартное, доступное оборудование. В цехах просто стыкуют все части в одно целое. На линии применяется множество усовершенствований, иначе сборка заняла бы намного больше времени. Я думаю, он спланировал все это задолго до начала вторжения.

— Сотня на каждом участке? — переспросила она. — Это большой корабль.

— Очень большой. Наш завод производит шесть готовых блоков каждую неделю. На некоторых других заводах просто консервируют промышленную кибернетику для длительного хранения. Ты же видишь, сколько грузовиков проходит по шоссе? Они увозят куда-то готовые узлы.

— Шесть в неделю на одном заводе? То есть… — Она прикрыла глаза, что-то подсчитывая в уме. — Иисус милосердный! Какие же это корабли? Шелдон, вероятно, планирует вывезти с собой целую планету.

— Если он намерен восстановить высокотехнологичное общество с нуля, ему необходимо иметь массу оборудования и достаточную численность населения.

Лиз обвила шею Марка руками.

— А мы тоже отправимся с ним?

— Я не знаю.

— Мы должны это выяснить, малыш. Правда, должны.

— Эй, брось! То, что мы видим, — всего лишь паранойя, поразившая богачей. Содружество еще не собирается уступать праймам.

Марк погладил ее спину вдоль позвоночника, как ей всегда нравилось.

— Значит, и мы должны превратиться в параноиков. Если проиграем, что станет с Сэнди и Барри? Мы ведь уже сталкивались с праймами, Марк. Им плевать на людей. Мы для них не важнее тины в пруду.

— Ладно, я поспрашиваю людей. Кто-то на заводе должен об этом знать. Да, я не говорил, что одним из наших администраторов назначили старого Барком-ба? Уж он-то мне скажет.

— Спасибо, малыш, я понимаю, насколько со мной порой бывает трудно ужиться.

— Неправда. — Он привлек ее к себе. — Неизвестно, где собирают эти корабли. Должно быть, на орбите, но я не видел ничего похожего. Я, конечно, не присматривался, но такая установка должна быть не меньше небольшой луны.

— Это может происходить где угодно, хоть за сотню световых лет отсюда. Черт, тот астероид Оззи был бы идеальным местом для дока, ультрасекретный и обитаемый. Там можно незаметно разместить целый город.

Над Регентами сгустились тучи, несущие с собой, кроме промозглой сырости, еще и мелкие острые градины. Мортон слышал, как они постукивают по его броне и хрустят под подошвами ботинок, смешиваясь с липкой грязью.

Возвращение в седловину между горами было долгим. Люди, жившие когда-то в Рэндтауне, ехали в капсулах, легко преодолевавших неровности почвы, а Кошачьи Когти в своих бронекостюмах шли пешком. Чужака, заявлявшего, что он Дадли Боуз, тоже взяли с собой. У него не было никакой одежды, чтобы прикрыть бледное тело. Боуз сказал, что оно может работать и в холоде, но не слишком хорошо. Поэтому его закутали в одеяла, а сверху обернули полиэтиленовой пленкой, чтобы хоть как-то защитить от превратностей погоды. Но даже после этого он с трудом передвигался по мокрому склону.

На подъем до уровня облачности ушла добрая часть ночи, хотя группа старалась придерживаться кратчайшего маршрута. После этого до самой седловины, где хранилось все оборудование, пришлось следовать по горизонтальной кривой, чтобы сохранить высоту.

Флаеры чужаков продолжали патрулировать пространство над озером, но ни один не рискнул приблизиться к горам, где поджидали предательские нисходящие потоки и микровихри.

Наконец группа добралась до базового лагеря, и беженцев отвели в одну из глубоких расщелин. Роб открыл рюкзаки Паркера и Дока.

— Примерьте это, — сказал он стоящим вокруг людям, передавая им различные предметы одежды. — Здесь почти все из полуорганики, так что любая вещь подойдет для любой фигуры.

— Спасибо, — печально произнес Саймон. — Мне жаль, что мы так и не узнали ваших друзей.

— Да, конечно.

Роб отвернулся и опустился на колени рядом с Дэвидом Дамбавандом. За время путешествия в капсуле состояние раненого значительно улучшилось: его кожа вернула свой обычный цвет, а лихорадка ослабла.

— Как ты?

— Нормально. Поездка в горы была очень интересной, по крайней мере те моменты, что я запомнил. Эти биовирусы — занятная штука: ощущение такое, будто я выпил галлон коктейлей с шампанским.

— Нога стабилизировалась, — сказал Роб, проводя над телом мужчины диагностическим пробником. — Выглядит неплохо.

— Спасибо.

— А как ты? — спросил Мортон мобайла Боуза.

— Это тело довольно неуклюжее, но функциональное. В холоде мобайлы праймов становятся немного слабее, но они менее чувствительны к перепадам температуры, чем люди. — Накрученный на нем кокон из одеял и полиэтилена уже затянулся тонким слоем жидкости. Боуз начал разворачивать слой за слоем, бросая покрывала на каменный пол. Модуль, при помощи которого он разговаривал, остался в клешне одной из рук. — Могу я поесть?

— Конечно.

Все трое Кошачьих Когтей принесли пластиковые мешки с водой из озера. Боуз сказал, что в ней много базовых клеток, составляющих основную пищу чужаков. Кроме того, в ожидании репатриации он заготовил в разрушенном доме контейнеры с липкой растительной массой, напоминающей перемолотые водоросли.

Во время подъема Боуз рассказал свою историю. Кошачьи Когти узнали об их с Вербеке пленении в Сторожевой Башне, об их смерти и загрузке личных воспоминаний Боуза в разум группы иммобайлов. Боуз рассказал, в чем причина угрозы, нависшей над Содружеством, — Мортон и все остальные нашли ее чрезвычайно серьезной. Завоевание проводилось с единственной целью геноцида всей человеческой расы. Они поняли, что Утес Утреннего Света психологически неспособен воспринимать концепцию компромисса, не говоря уже о мысли разделить Вселенную с какой-то еще формой жизни.

«Возможно, Док Робертс и Паркер были правы, — решил Мортон. — Это борьба не на жизнь, а на смерть».

— Теперь тебе недолго ждать лечения в госпитале, — сказал Роб Дэвиду. — Флот быстро организует червоточину, как только там узнают, что с нами Боуз.

Мортон обратился сразу ко всем:

— Я не уверен, что нам следует сообщать об этом флоту.

Кэт расхохоталась в ответ.

— Ты что, шутишь? — воскликнул Роб.

— Нет.

— Ладно, а не хочешь ли ты объяснить нам почему?

— Меллани сказала, что людям из флота нельзя доверять. Похоже, в сенате развернулась нешуточная политическая борьба между Династиями и Великими Семействами.

— Какая чушь, — отрезал Роб.

— Ты говоришь о Меллани Рескорай? — спросил Саймон. — О журналистке?

Мэнди недоверчиво фыркнула.

— Да, — ответил Мортон.

— А как то, что мы утаим информацию, поможет Содружеству? — спросил Саймон.

— Я не говорю, что мы никогда не сообщим о мобайле, — пояснил Мортон. — Я только хочу узнать, не будет ли каких-нибудь осложнений.

— И как ты предлагаешь это выяснить? — спросил Роб.

В его напряженном голосе прозвенели опасные нотки.

— Меллани устроила так, что в наших сообщениях для шоу Микеланджело могут содержаться секретные послания. Она сумеет узнать, безопасно ли рассказывать флоту о мобайле Боузе.

— «Безопасно»! — буркнул Роб. — Старик, ты сходишь с ума!

— Послушай, один день ни на что не влияет, — рассудительным тоном произнес Мортон. — Здесь нам ничего не угрожает. Нам все равно надо подождать, пока вокруг Рэндтауна не изменятся границы силового поля. Просто позвольте мне сделать по-своему.

— Дерьмо! — Роб сердито взглянул на Кэт. — А ты что скажешь?

— Я? Я думаю, что это забавно, дорогуша. Давай, Морти, натяни нос флоту. Я голосую за тебя.

— Не знаю, насколько это важно, — вмешался Саймон, — но я верю Меллани.

— Как ты можешь? — возмутилась Мэнди. — Эта шлюха насмехалась над нашим городом, над всем, что нам дорого, над твоими идеалами. Из-за нее нас ненавидело все Содружество.

— Она спасла нас, не так ли? — мягко возразил Саймон. — Я думаю, она искупила свою вину.

— Здесь что-то произошло, — заговорил мобайл Боуз, и все повернулись в его сторону. — Именно здесь Утес Утреннего Света столкнулся с РИ — их единственная стычка за все время вторжения. Поэтому я и выбрал Рэндтаун для возвращения в Содружество — у РИ здесь имеется какой-то интерес.

— Имелся, — поправил его Мортон. — Меллани работает на РИ.

— Ага, — вздохнул Саймон, и впервые за много недель на его лице появилась настоящая улыбка. — А я-то удивлялся, как ей удалось все это провернуть.

— Твоя подружка является чем-то вроде агента РИ? — недоверчиво спросил Роб. — Эта… эта… куколка?

— Эй! — рыкнул Мортон.

Кэт снова рассмеялась.

— О, это восхитительно! Премного тебе благодарна, Морти.

Мортон решительно взглянул в лицо Роба.

— Итак, должен ли я сообщать флоту о нашей находке?

Роб обвел глазами остальных, остановив взгляд на мобайле.

— Что за бардак! Поступай как хочешь, Мортон. Но после взрыва ядерного заряда твоей девчонке лучше бы привести вескую причину для нашего молчания. И пусть она поторопится.

— Я ей передам.

Марк и Лиз проводили вечер в гостиной за бутылкой вина, переживая последние мгновения Рэндтауна. Вино было из долины Улон. Эл-дворецкий Марка отыскал поставщика на Лионе, у которого осталось еще несколько таких бутылок. Мало того что цена на вино оказалась грабительской, так к ней еще добавилась и срочная доставка курьером «Моз-экспресс». Но что еще можно пить, когда переживаешь ядерный взрыв, уничтожающий город, в котором ты жил совсем недавно?

В студии вместе с Микеланджело была Меллани — комментировала репортаж. Она отдала должное печальному событию, надев длинную черную юбку с разрезом, при каждом шаге открывавшим ее красивые ноги. Волосы она зачесала назад и стянула в тугой волнистый пучок. Микеланджело в ярко-синем костюме сидел за своим столиком, похожий на юного греческого бога. Сексуальное напряжение между этими двумя было настолько сильным, что каждый, кто подключался к ВСО через широкополосный канал, почти ощущал запах феромонов, излучаемых парочкой ведущих.

Все это вызвало у Марка не слишком приятные воспоминания о том дне, когда они впервые встретились с Меллани во время блокады магистрали в горах Даусинг.

— Ты была там во время эвакуации, — заговорил Микеланджело. — Что можешь сказать по этому поводу?

— Эвакуации нельзя было избежать. Время, проведенное в Рэндтауне, я вспоминаю с удовольствием. Люди там немного странные, это нам уже известно, но то, что праймы сотворили с городом и озером Тринеба, вызывает у меня глубокую печаль. Чужаки получили по заслугам, и я надеюсь, что действия других отрядов десантников будут такими же эффективными.

— Ты говоришь об эффективности. Но они потеряли двух товарищей в первый же день после высадки. А этот эксклюзивный для нашего шоу репортаж свидетельствует о чрезвычайных трудностях, с которыми им приходится сталкиваться на поверхности.

Изображение изменилось, и вместо студии появилась зернистая монохромная картина ночного горного склона, полученная сразу с нескольких сенсоров. В центре раскинулся Рэндтаун, и силовое поле над ним мерцало, словно светящаяся жемчужина на побережье. Ядерный взрыв залил гостиную ярким светом. Силовое поле еще держалось несколько мгновений, сдерживая мощь взрыва, но затем рухнуло, выпустив огромное грибовидное облако в клубящуюся бездну темного неба.

— Теперь туда точно нет возврата, — грустно произнес Марк.

— Не будем оглядываться назад, — ответила Лиз, поднимая бокал.

— Аминь.

Они оставались подключенными еще некоторое время, пока Меллани расхваливала героизм заброшенных в тыл врага бойцов. Затем последовали другие записи, переданные Мортоном: разведывательные вылазки; последний героический бой Дока Робертса и Паркера против флаеров; Саймон Рэнд и другие беженцы. Затем Меллани и Микеланджело принялись обсуждать стратегию флота.

Эл-дворецкий Марка известил его, что к входной двери кто-то подошел.

— В такой час? — удивилась Лиз.

Домовая система выдала изображение стоящей снаружи Жизель Суинсол.

— О господи! — недовольно воскликнул Марк. — Что еще?

Он чувствовал себя виноватым из-за того, что настойчиво задавал вопросы во время работы.

Жизель сразу прошла в гостиную и отказалась выпить. Она даже не присела.

— Вы слишком часто суете нос туда, куда не следует, Марк, — сказала она.

Ее слова прозвучали откровенным обвинением. Впрочем, Марк был решительно настроен не уступать ей.

— Я работаю над увлекательным проектом и, естественно, испытываю любопытство. Но я отдаю себе отчет, что Найджел Шелдон не намерен ставить в известность о своих планах все Содружество. Вы можете на меня положиться.

— Отлично, Марк. Я отвечу на ваш чрезвычайно неделикатный вопрос: да, в случае угрозы истребления вам и вашей семье обеспечено место на борту спасательного судна.

— Благодарю вас.

Нескрываемое восхищение, прозвучавшее в его голосе, заставило Марка устыдиться. Жизель опять доказала свое превосходство.

Ее блестящие губы дрогнули в понимающей улыбке.

— Итак, теперь ваш статус повышен до второго уровня.

— Что это значит? — подозрительно спросила Лиз.

— Это значит, что Марк превосходно проявил себя в работе здесь и мы считаем, что его опыт будет полезен на другой, более ответственной стадии проекта.

— На какой именно? — не сдержался Марк.

— На сборке космических кораблей. Упаковывайте вещи. Автобус заберет вас в восемь часов утра.

— Мы переезжаем? — встревожилась Лиз. — Но дети только-только пошли в школу.

— Их следующая школа будет ничуть не хуже.

— А где это? — спросил Марк. — Где строятся корабли для эвакуации?

— Закрытая информация. — Жизель слегка улыбнулась Лиз. — Вам понравится новое место. Это как раз то, что вам надо.

— Корова! — прошипела Лиз вслед уходящей гостье.

Марк окинул взглядом комнату, почти опустевшую бутылку и единственную вмятину на мягком диване, где они сидели, прижавшись друг к другу. В этом доме он чувствовал себя вполне комфортно.

— Я не думал, что они снова перебросят нас в другое место.

— Всего лишь на другой конец Галактики, милый.

МОРТИ, НЕ ПЕРЕДАВАЙ ФЛОТУ ИНФОРМАЦИЮ О МОБАЙЛЕ С ПАМЯТЬЮ БОУЗА. РИСК ТОГО, ЧТО СВЕДЕНИЯ ОБ УТЕСЕ УТРЕННЕГО СВЕТА ПОПАДУТ НЕ В ТЕ РУКИ, СЛИШКОМ ВЕЛИК. РЯДОМ СО МНОЙ НАХОДИТСЯ ОЖИВЛЕННЫЙ БОУЗ, ВОСПОМИНАНИЯ ДОЛЖЕН ПОЛУЧИТЬ ОН, И ТОЛЬКО ОН СУМЕЕТ ИНТЕРПРЕТИРОВАТЬ ИХ ПРАВИЛЬНЫМ ОБРАЗОМ. ПОСЛЕ ЭТОГО МЫ РЕШИМ, КАК ПОСТУПИТЬ. Я НАЧНУ ПОДГОТОВКУ К ВАШЕЙ ЭВАКУАЦИИ С ЭЛАНА. А ТЫ ПОКА ПОЗАБОТЬСЯ О БЕЗОПАСНОСТИ МОБАЙЛА И БЕЖЕНЦЕВ. МЕЛЛАНИ.

— Меня оживили? — спросил мобайл Боуз.

— Она начнет подготовку к нашей эвакуации? — недоверчиво воскликнул Роб.

— В прошлый раз червоточина открылась для нас благодаря Меллани, — сказал Саймон. — Возможно, у нее снова получится.

— «Возможно» — это слишком мало, приятель. — Роб показал пальцем на мобайла Боуза. — Вот наш обратный билет отсюда.

— И куда? — спросил Мортон. — Если она права насчет флота, то, передав эту информацию, мы окажем Содружеству не самую лучшую услугу.

— Ты только послушай сам себя: флот Содружества в роли злодея? Не фантазируй. Это наша единственная надежда. А твоя девчонка, выдумывая угрозы, просто делает себе карьеру. При следующем же открытии червоточины расскажи о том, что мы захватили Боуза. Вытащи нас отсюда.

— Она работает на РИ. Она нам поможет. Доверьтесь ей.

— Чепуха!

— У меня вопрос, — вступила в спор Кэт. В одном трико она сидела на полу пещеры в алмазной позе и, казалось, не ощущала холода. — Скажи, в своем секретном сообщении ты упоминал имя Утес Утреннего Света?

— Нет.

Кэт плавным движением изменила положение тела, приняв позу королевской кобры. В этот момент она слегка улыбнулась Робу.

— А как же наша мастерица конспирации смогла выяснить его имя?

Роб заметно поубавил пыл.

— Святой Иисус, опять чертов Роб промахнулся! Вечно я делаю неверные предположения. А нам действительно необходимо так поступить?

— Ага.

— Меня оживили? — повторил мобайл Боуз.

— Да, — ответил ему Мортон.

— И я встречаюсь с молодой красивой журналисткой?

— Похоже, что так.

— Морти, милый, расскажи ему и остальное, — многозначительно усмехнулась Кэт. — Пусть он узнает, что Меллани — настоящий сексуальный маньяк.

— Мне очень хотелось бы встретиться с самим собой.

На границе первой и второй зон космоса, в восьми световых годах от Гранады — одной из планет Большой Дюжины, — располагалась звездная система. Разведчики ККТ обследовали ее и немедленно двинулись дальше. Звезда класса М господствовала над скромным царством из двух планет: одна была маленькая и твердая, не больше земной Луны, другая — газовый гигант размером с Сатурн, с десятком мелких спутников. Возможность заселения системы оценили равной нулю, и сюда больше никто никогда не возвращался.

Капитан Макклейн Гилберт, пристегнутый к креслу в тесном отсеке управления, просматривал передаваемые с сенсоров сведения. Третий спутник газового гиганта находился на расстоянии двадцати тысяч километров. Он представлял собой круглую каменную глыбу диаметром в три километра, густо испещренную кратерами и лишенную атмосферы. Сканирование визуальными датчиками давало четкую картину его очертаний. Формы главных впадин и вершин полностью соответствовали первоначально полученной информации. Вокруг серых и черных скал все так же простирался тонкий матовый слой рыхлых отложений, цветом напоминающий торфяные болота. Тысячи кратеров искромсали некогда гладкие склоны скал, превратив их в вертикальные зазубренные пики.

За две сотни лет, с тех пор как отряд ККТ провел поверхностное сканирование, здесь ничего не изменилось.

— Все имеющиеся у нас данные наблюдений сверены, — сказал Мак, поворачиваясь к Наташе Керсли, сидящей в соседнем кресле. — Здесь нет никаких признаков жизни. Это то, что вам было нужно, док?

— Похоже на то, — ответила она.

— Можно начинать запуск спутников?

— Да, будьте добры.

Мак выдал серию команд корабельному СИ. В передней части корабля класса «Москва» открылись люки пусковых шахт, и оттуда вылетели восемнадцать спутников-наблюдателей. Ионные двигатели распределили их широким кольцом вокруг безымянной луны, позволяя одновременно следить за всей ее поверхностью. При полной зоне охвата спутники должны были точно определить мощность квантовой ракеты, которую здесь предстояло испытать.

— Пока все идет нормально, — пробормотал Мак.

— Абсолютно. Будем надеяться, что импульс Ферми нас не достанет.

— Что?

Неуверенность в ее голосе насторожила Мака.

— Во время самого первого испытания атомной бомбы Ферми сомневался, что в результате детонации не произойдет воспламенения земной атмосферы. И этот вопрос не решен до сих пор. Мы полагаем, что квантовая дестабилизация не станет распространяться. В противном случае вся Вселенная трансформируется в энергию.

— Великолепно! Спасибо, что предупредили.

Капитан бросил на обреченный спутник встревоженный взгляд.

— Это весьма маловероятно, — заверила его Наташа.

Прошло еще не меньше двух часов, пока Мак не убедился, что все спутники заняли свои места и связь между ними установлена.

— Все в порядке, док, — сказал он. — Теперь ваша очередь.

Наташа порывисто вздохнула и ввела в пульт прототипа квантовой ракеты код запуска. Мощный магнитный импульс выбросил снаряд из оружейного люка. На расстоянии десяти километров от корабля активировались ядерные двигатели, и ракета понеслась к спутнику.

— Все системы работают нормально, — доложила Наташа. — Цель определена. Я ввожу код активации. — Она набрала код и дождалась подтверждения. — А теперь давайте убираться отсюда.

— Аминь, — выдохнул Мак.

«Москва» открыла червоточину и поспешно скользнула в переход. Через пять секунд корабль вернулся в реальное пространство в двух миллионах километров от спутника.

— Начат прием информации от спутников, — известил Мак, как только антенная тарелка зафиксировала сигнал. — Включаю режим широкополосной записи.

— До удара еще две минуты, — сказала Наташа. — Все системы в порядке.

— Мы отсюда что-нибудь увидим?

— О господи, конечно. Поле квантовой ракеты возникнет перед самым ударом о поверхность. Это даст нам область перекрытия в несколько сотен метров массы спутника. Вполне достаточное количество.

— И все это просто превратится в энергию?

— Все до последней частицы материи внутри поля. В теории это звучит так: эффект полностью устраняет сцепление на квантовом уровне. В результате излучение такой силы, какого никто из нас еще не видел.

— Излучение, — с усмешкой повторил Мак. — Вы имеете в виду взрыв.

— Да, — отрывисто кивнула Наташа.

Мак сосредоточился на визуальном изображении, проецируемом перед его лицом. Спутник казался просто темным пятнышком в окружении звезд. Все сенсоры вели тщательное наблюдение, на экране была видна фиолетово-белая искорка, приближающаяся к поверхности.

Мак вывел «Москву» из гиперпространства на самом краю зоны поражения. Если оружие Сиэтлского проекта будет таким мощным, как заявляли его разработчики, уровень радиации может оказаться смертельным даже на расстоянии в два миллиона километров. У Содружества в войне против праймов появится очень весомый аргумент.

— Как вы считаете, они пойдут на переговоры? — спросил Мак.

— После того как увидят оружие в действии, они очень пожалеют, если откажутся, — ответила Наташа. — Какими бы ни были их мотивы, применение этого оружия поставит их расу под угрозу истребления. Они пойдут на переговоры.

Маку отчаянно хотелось, чтобы Наташа оказалась права. Он уже пробился в авангард флота и теперь не сомневался, что именно его пошлют к Альфе Дайсона с квантовыми ракетами.

Он снова посмотрел на спутник, ни на миг не забывая об эффекте Ферми. До коричнево-серой поверхности ракете оставались считаные секунды.

«Надо было поставить „Москву" по другую сторону от газового гиганта», — подумал он.

Квантовая ракета активировала поле поражения. Вокруг спутника вспыхнул яркий белый ореол. Казалось, что древний круглый каменный осколок затмевает белого карлика. Свет, растекаясь по изрытой кратерами поверхности, словно гигантское цунами, начал растворять ее края. Спутник прорезали глубокие извилистые трещины. Невысокие вершины стали подниматься, превращаясь в вулканы, разбрасывающие обломки скал на сотни километров. Покрытые пылью равнины раскалывались на куски.

Спутник медленно и неотвратимо рассыпался в коконе смертоносного света.

— Господи, док! — рявкнул Мак. — Вы ведь собирались просто сорвать этот чертов камень с орбиты.

На переднем сиденье пришедшего за ними автобуса сидела Жизель Суинсол собственной персоной.

Это был пятидесятиместный «Форд Лэндхаунд» с роскошными креслами и небольшим буфетом перед санитарным отсеком. В нем уже разместились два семейства, и у всех пассажиров были растерянные, озабоченные лица. Марк тотчас узнал это выражение — он сам видел его сегодня утром в зеркале ванной комнаты.

Жизель дождалась, пока грузоботы загрузят в задний отсек все сумки и коробки багажа Вернонов.

— Вам не о чем беспокоиться, — сказала она. — Поездка не займет много времени.

Марк и Лиз обменялись взглядами, а затем постарались успокоить взволнованных детей.

Автобус выбрался на шоссе, ведущее в сторону Илланума, и влился в поток транспорта между сорокаколесной платформой с готовой ячейкой корабля и тремя пустыми стандартными грузовиками, доставлявшими грузы на завод. Сразу после Радужного леса транспортная платформа свернула на боковую дорогу. Автобус последовал за ней. Вскоре они выехали на другое трехполосное шоссе, достаточно широкое для огромных платформ. Еще через восемь километров в шоссе влилась еще одна боковая дорога, по которой тоже шли платформы.

— Я и не знал, что на Крессате есть другие города, — сказал Марк.

— Здесь находятся пять сборочных комплексов, — отозвалась Жизель. — Вьюн и еще два завода отвечают за модули жизнеобеспечения и грузовые отсеки, один завод изготавливает гипердвигатели, а последний производит общие системы, хребет корабля, если можно так выразиться.

Марк замолчал, переосмысливая масштаб проекта. Производство оказалось еще внушительнее, чем он думал. То же самое касалось и временных рамок: строительство было начато явно задолго до вторжения праймов. Что же касалось его стоимости…

Автобус подошел к основанию невысокой горы с пологими склонами, и его окутало теплым розоватым сиянием. На мгновение Марк ощутил легкое покалывание атмосферной мембраны, а затем и он, и Лиз, и дети прильнули к окнам, спеша рассмотреть новый мир.

Они оказались высоко в каких-то горах, откуда открывался вид на плоскую равнину, раскинувшуюся на сотни километров. На ней выделялись странно желтые скальные выступы, а по диагонали от склона проходил извилистый вулканический каньон. На равнине не было никакой растительности, а только тонкий слой песка, едва покрывающий темные камни. Вдали, у самого горизонта, проступали какие-то пятна — возможно, еще одна горная цепь, но на фоне лавандового неба рассмотреть их не удавалось.

Автобус покатил по широкой дороге, огибающей небольшой городок, чьи новенькие белые дома выделялись на коричневатом фоне ландшафта серебряными слитками. Вокруг поселения, как и в Вьюне, тянулось широкое кольцо заводов, внутри располагалось несколько многоквартирных комплексов и пять обширных кварталов индивидуальных жилых домов. Добрую треть всего пространства занимали строительные площадки, где сновало множество роботов. С противоположной стороны от перехода, в направлении Крессата, горизонт заслонял генератор червоточин и четыре современные термоядерные станции.

Вдоль кольцевой дороги Марк не заметил никакой растительности, впереди расстилалась безжизненная пустыня. Но затем он присмотрелся к разбросанным по равнине топазовым пятнам. В первый момент он принял их за необычные скальные образования. Все пятна были круглыми — идеально круглыми, заметил он, вглядевшись внимательнее. С поверхности, словно крутые волны, поднимались радиальные выступы, напоминающие складки на бумажном цветке. Зрительные вставки Марка позволили ему приблизить изображение, а эл-дворецкий провел вычисления. Диаметр одного образования составлял более двадцати четырех километров. Из центра каждого такого цветка поднимались тройные шипы высотой около километра.

— А это еще что такое? — спросил он.

— Мы называем их гигажителями, — ответила Жизель. — Земля здесь повсюду усеяна ими. Эти существа могут иметь разную окраску, но вырастают всегда примерно до таких размеров, хотя в тропических районах я встречала и более крупные экземпляры. Есть и морские разновидности гигажителей, которые дрейфуют по воде, но они состоят не из плотных лепестков, как здесь, а из клубков щупалец. Других форм жизни на планете нет.

— Нет? — удивилась Лиз. — Какой необычный виток эволюции.

— Я же говорила, что этот мир вас заинтересует, — с удовлетворением сказала Жизель. — Гигажители не имеют к эволюции никакого отношения. Я не преувеличивала, говоря об отсутствии других форм жизни. Мы не обнаружили даже следов каких-нибудь бактерий или микробов, кроме тех, что привезли с собой. Планету намеренно обеспечили кислородно-азотной атмосферой и пресноводными океанами, чтобы создать условия для роста гигажителей. Еще двадцать тысяч лет назад это был всего лишь голый каменный осколок в открытом космосе. Кто-то забросил сюда атмосферу и воду — скорее всего, через гигантские червоточины. Мы обнаружили, что вокруг газового гиганта прежде вращались небольшие спутники, состоящие из чистого льда, впоследствии исчезнувшие.

— И вы знаете, кто это сделал?

— Нет. Мы дали им условное имя «плантаторы», поскольку они оставили после себя лишь гигажителей. Возможно, это произведения искусства, хотя и тут мы не уверены. Но такая гипотеза кажется наиболее верной, поскольку практического применения гигажителям мы так и не нашли — а ведь Династия ведет здесь исследовательскую работу на протяжении ста лет.

— Как же так? — воскликнула Лиз. — Это же грандиозное открытие. Самые необычные организмы, которые я когда-либо видела. Почему бы не сделать сведения о них достоянием всего Содружества?

— Коммерческая тайна. Гигажителей нельзя отнести к истинным представителям биологического мира. Тот, кто их создал, должен был преодолеть принцип неопределенности Гейзенберга: в клетках гигажителей заключена какая-то система производства. Взгляните на эти центральные шпили. Они представляют собой конические мачты из чрезвычайно плотных углеродных волокон, производимых клетками. А пластины-лепестки просто оборачиваются вокруг стержня. В гигажителях обычные биологические процессы соединены с молекулярной механикой, и этот подход мы до сих пор не в состоянии продублировать. Если бы сумели — значение такого открытия было бы невозможно оценить. Мы получили бы что угодно — начиная с настоящих продуктов фон Неймана до тел, способных к самовосстановлению. Бессмертие человека стало бы безусловным и не зависело бы от грубого вмешательства в процессе омоложения.

Лиз неодобрительно наморщила носик.

— Сколько времени им требуется, чтобы вырасти?

— Не могу сказать точно. Здешним организмам сейчас около пяти тысяч лет, и они все еще жизнеспособны. Мы ни разу не встречали растущих особей. Но некоторые экземпляры распадаются быстрее, чем восстанавливаются в процессе регенерации. Хотя нельзя сказать с уверенностью, что они умирают. Возможно, это одна из фаз их жизненного цикла. Не исключено, что, подобно земным клубневым растениям, они просто накапливают силы для очередной фазы.

— Вы хотите сказать, что они не производят семян?

— Кто знает? В них имеется ядро величиной с двадцатиэтажный дом. Мы придерживаемся мнения, что эти существа были произведены и доставлены сюда «плантаторами». Если бы у гигажителей и имелись семена, как бы они распространялись? Им бы потребовались колеса или ракеты.

— Логично, — согласилась Лиз.

— А их можно есть? — вмешался Барри.

— Нет. Мы не обнаружили в них протеинов, которые способен усваивать человеческий организм. Но мы, конечно, брали образцы у ничтожно малого количества особей. Мы придерживаемся политики неинвазивного исследования, потому и процесс тянется значительно дольше, чем хотелось бы некоторым членам Династии. Но и Найджел, и Оззи не желают, чтобы «плантаторы», вернувшись, обнаружили какие-либо разрушения. Расу, обладающую таким уровнем знаний, лучше не раздражать.

— Вы знаете довольно много, — заметила Лиз.

— Одно время я была руководителем отдела по изучению гигажителей.

— Вот как!..

Жизель насмешливо улыбнулась Марку.

— А теперь немного развлечемся. Посмотрите вон туда, в небо. Интересное явление может начаться в любую секунду.

Она указала на западный край горизонта.

Марку не понравился ее тон — слишком самодовольный, — но тем не менее он посмотрел туда, куда указала Жизель. Он ожидал увидеть сборочную платформу космического корабля, поскольку идея работы на орбите вызывала у него огромное воодушевление.

Но это была не платформа. А что-то гигантское и очень быстро перемещающееся.

— Невероятно! — прошептал он.

Все дети в автобусе, повизгивая от волнения, указывали пальцами в окна.

Над горизонтом поднимался контур луны — огромный красный силуэт, испещренный черными извилинами. Небесное тело было в несколько раз больше, чем земная Луна. Слишком большое. Марк инстинктивно понимал, что спутник такого размера должен порождать приливы, разрывающие континенты на части и вызывающие бесконечные цунами. Его не могли заслонить даже легкие высотные облака. Спустя несколько мгновений Марк начал осознавать, что собой представляет текстура спутника. Извилины на самом деле были глубокими разломами, окаймленными красноватым материалом основной породы поверхности. Черными они казались из-за того, что в глубину не проникали солнечные лучи. Спутник не был таким уж огромным, просто он проходил на низкой орбите; не был он и монолитным, он представлял собой тор из тонких красных пластин, расположенных внахлест.

— О нет! — выдохнул Марк. Он перевел взгляд с пурпурной луны на топазовые пятна гигажителей. — Не может быть.

— Может, — сказала Жизель. — Это третий вариант гигажителей, космоцветок. Плантаторы разместили на высоте в два километра пятнадцать астероидов и в каждый внедрили ядро. Масса любого из них не превышает ста миллионов тонн. Было бы интересно узнать, что произойдет, когда в ядре закончатся запасы конвертируемой материи. Кое-кто считает, что тогда и должны вернуться «плантаторы».

— Они создали луны, — изумленно произнес Марк.

— Вырастили их, — поправила его Жизель. — В сущности мы имеем планету с кочанами капусты вместо спутников. Как после этого можно утверждать, что чужаки лишены чувства юмора?

Джастина выбежала, как только открылись двери зала, где собирался комитет. Ее проводили удивленными взглядами. Сенатору не пристало бегать.

Она устремилась в дамскую комнату и нагнулась над фарфоровой раковиной. За дверью кабинки послышался вежливый кашель.

— С вами все в порядке, мадам? — спросила служительница.

— Все хорошо, благодарю. Неудачно позавтракала.

Джастина снова согнулась над раковиной. Ее бросило в жар, и лоб покрылся холодной испариной. Напряженные дискуссии между членами комитета не пошли на пользу чувствительному желудку.

Когда спустя некоторое время Джастина вышла, снаружи ее поджидал Рамон.

— Мы что-то не то сказали? — осведомился он, приподнимая бровь.

— Я что-то не то съела, — ответила она, рассасывая очередную таблетку антацида.

— Надеюсь, это не опасно. В нынешней атмосфере всеобщей паранойи люди могут решить, что тебя пытались отравить.

— Неплохо. Вдруг это заставило бы наших собратьев-сенаторов сократить расходы на столовую.

— Ты выдаешь желаемое за действительное.

Она опустила взгляд на его грудь. На нем был превосходный деловой костюм, скроенный таким образом, чтобы скрыть живот. Обычно Рамон приходил в зал сената в национальном одеянии. Но комитет безопасности не допускал СМИ на свои заседания.

— Я вижу, что ты придерживаешься своей диеты.

— Ну не начинай, — со вздохом произнес Рамон.

— Извини, — сокрушенно ответила она.

— Я понимаю — у тебя что-то не ладится.

— Ничего серьезного. Я переживу. И спасибо за поддержку сегодня утром.

— Африканская группа не подчиняется желаниям Халгартов или какой-то иной Династии.

— А как насчет Великих Семейств?

Он широко улыбнулся.

— Это зависит от предложения.

— Рамми, я хочу тебя попросить об одной услуге.

— Это что-то личное или бизнес?

— Бизнес, — вздохнула она. — В такое время сил хватает только на дела.

Он поднял руку и легонько погладил ее по щеке.

— Томпсон скоро вернется.

— Не так уж скоро. — Джастина проглотила таблетку, и они зашагали по широкому пустынному коридору к главному вестибюлю зала сената. — Помнишь тот уик-энд в Сорбоннском лесу? Кто первым высказал идею о параллельном производстве на Аншане и Высоком Ангеле?

Рамон остановился и заглянул ей в лицо.

— Зачем тебе это?

— Хотелось бы прояснить некоторые аспекты, касающиеся флота.

— Какие именно?

— Определить группировки. Ну же, Рамон! Ты ведь понимаешь, что столь грандиозное начинание оказалось принято на удивление гладко.

— Благодаря вам. Это ведь был прием у Бурнелли, если мне не изменяет память.

— Мы беспокоимся, что нас могли обойти.

— Ха! Это было бы сенсацией. Я знаю, как действует Гор. Он никогда не полагается на случай.

— В тот уик-энд дирижировал кто-то другой. Мы в этом уверены.

— В чем же дело? Вы упустили удачный контракт?

— Нет. Но Высокий Ангел получил немалую выгоду, а через него и Африканская группа. Так что ты перед нами в долгу.

— Полагаю, что это справедливо. Мне кажется, идея принадлежала Кантил. В тот раз она весьма энергично поддерживала Дой.

— Патриция сама тебе о ней рассказала или это сделала Изабелла?

— Джастина, — усмехнулся он, — неужели ты ревнуешь?

— Прекрати, пожалуйста! Это очень важно. Изабелла говорила тебе, что идея исходит от Кантил и что Дой одобрит расходы?

— Если честно, я уже не помню. Изабелла высказала предложение, и я, естественно, решил, что оно исходит от Кантил. Какой бы она ни была хорошенькой, это ведь всего лишь девчонка, живущая первой жизнью. Кто еще мог бы такое придумать?

— Изабелла принадлежит к семейству Халгарт, — многозначительно заметила Джастина.

— О нет! — Он в отчаянии поднял перед собой руки. — Мы опять возвращаемся к голосованию по вопросу о Мио.

— Это не голосование.

— А для меня почти одно и то же. Ты принимаешь происходящее слишком близко к сердцу, признайся.

— Я согласна, в тот раз Валетта застала меня врасплох. Томпсон ни за что не допустил бы подобного. Мне начинает казаться, что я не слишком подхожу для таких занятий.

— Чепуха! Ты великолепно справляешься. Ты красиво обошла Валетту и выиграла время, чтобы обеспечить голоса в свою поддержку. Ты прекрасный игрок.

— Я так не думаю. Проклятый Колумбия заставил меня раскрыть свои карты. На следующем заседании придется меряться силами, и я не уверена, что одержу верх.

— У тебя уже есть мой голос.

— Да, конечно, спасибо тебе.

— Тебя здорово тревожит происходящее, и это не первая твоя схватка с Хал-гартами и их союзниками. Почему бы тебе не объявить открытую войну и не послать флот на Солидад?

— Потому что это их флот, Рамми.

— Так вот в чем дело! Гор рвет и мечет, что они перехватили выпестованный им проект.

— Флот — это не проект, это единственное средство нашего выживания. Мы находимся в состоянии войны за существование человечества, и Халгарты полностью контролируют вопросы обороны. Это неправильно.

— Не позволяй сенатским распрям себя ослепить. Благодаря ККТ последнее слово все равно останется за Шелдоном. И Кайм все еще адмирал, а он человек Шелдона. Халгарты через Колумбия контролируют только планетарную защиту. Это классический раздел сфер влияния между Династиями. Баланс сил сохранен.

— Ладно.

Ради его спокойствия она попыталась притвориться, что поверила.

— Так-то лучше. Как насчет ленча? Только ты и я, и никаких разговоров о делах.

— Как в старые времена, — грустно сказала она. — Прости, Рамми, мне пора возвращаться в офис. Надо сделать несколько звонков.

Искра надежды в его глазах сменилась меланхоличным спокойствием.

— Я понимаю. Мой тебе совет: поговори с Криспином. Он никогда не плясал под дудку Халгартов.

Она чмокнула его в губы.

— Спасибо. Увидимся.

Кабинет принадлежал Томпсону. Это по его вкусу он был обставлен роскошной мебелью из золотисто-коричневого дерева. Она ничего не изменила, не имела права. Когда он вернется, он сможет сесть за этот огромный стол и продолжать, словно ничего не случилось.

Если до тех пор не развалится весь мир.

Джастина села в кресло брата, отпустила своих помощников и проигнорировала все срочные доклады, относящиеся к прошедшему заседанию.

Получается, Изабелла не упоминала о том, что предложение исходит от Патриции. Маловато для начала, но подозрения, что Патрицией манипулировали, как и многими другими людьми, только усилилось.

— Как мне не хватает твоих советов, Томми! — произнесла она в пустой комнате.

Принадлежащая их семье клиника омоложения находилась на окраине Вашингтона, всего лишь в двадцати пяти километрах от зала сената, если считать по прямой. Именно там зародыш клона ее брата, всего около десяти сантиметров длиной, рос и развивался в резервуаре-утробе.

Джастина опустила взгляд на свой живот и легонько дотронулась до него ладонью. Он все еще был безукоризненно плоским, хотя на посещение спортивного зала у Джастины давно не хватало времени.

— Ты родишься раньше, чем твой дядя, — негромко сказала она. — Он тебе очень удивится. И огромное число других людей тоже.

Удовлетворенно поглаживая еще не рожденного младенца реальной рукой, виртуальной она коснулась символа Паулы Мио.

«Да, сенатор?»

«Интересно, она когда-нибудь спит?» — подумала Джастина.

— У меня есть не очень приятные новости, которые следует узнать и вам. Я только что пришла с заседания комитета по надзору за службой безопасности. Сенатор Валетта Халгарт внесла предложение о вашем немедленном увольнении.

«На каких основаниях?»

— Основания, к счастью, были не слишком весомые. Она вменяла вам в вину вмешательство в действия разведки флота и использование государственных ресурсов в личных целях.

«Слежка за Алессандрой Барон».

— Точно. Мне удалось отложить голосование, сославшись на процедурные вопросы по поводу утвержденной повестки дня. Но это только отсрочка. Похоже, Колумбия и не думает успокаиваться.

«Мне это известно. Спасибо, что прикрыли меня».

— Я поговорю с другими сенаторами, пересмотрю стратегию поддержки и сумею склонить большинство членов комитета на свою сторону. В данный момент далеко не все довольны Халгартами. Это не постоянные союзники нашей семьи, но я сумею их привлечь.

«Ясно. Так мы сможем многое понять».

— Каким образом?

«Вы не догадываетесь, как намерены голосовать по этому вопросу Шелдоны? Моя работа в службе безопасности сената не в интересах Звездного Странника».

— Вы правы. Постараюсь это выяснить.

Люди раздражали Утес Утреннего Света. Он знал, что после вторжения они нанесут ответный удар; такая реакция была неизбежной. Но менее предсказуемым оказался метод их действий. Он ожидал открытия червоточин над захваченными планетами, множества кораблей и ракет, штурмующих его сооружения, — и потому тщательно готовился к подобному сценарию, строя в новых мирах мощные генераторы силовых полей, защищающих новые заводы, размещая на орбитах тысячи флаеров, оснащенных самым передовым оружием.

Согласно собранной о Содружестве информации, этого должно было хватить для отражения контратаки людей. В развалинах покинутых городов оказалось колоссальное количество информации: кристаллы памяти хранили целые энциклопедии, научно-исследовательские труды, описания устройства всех миров Содружества, их экономическую и промышленную статистику, а также поистине бесконечное множество «развлекательных» материалов. Утес Утреннего Света впервые порадовался, что оживил воспоминания Боуза, — без этого небольшого экскурса в человеческий разум было бы нелегко отличить факты от вымысла. А люди производили вымыслы в непостижимых количествах просто ради собственного удовольствия.

К немалому разочарованию Утеса Утреннего Света, информации о РИ было довольно мало. Ни в одном из двадцати трех захваченных миров не нашлось достоверных сведений о расположении Винмара. После распространения праймов во всех мирах Содружества придется обыскивать все звездные системы в радиусе двухсот световых лет от Земли. В некоторых материалах указывалось, что РИ больше не существует в физическом плане, а перешел на энергетический уровень. Утес Утреннего Света так и не смог определить, правда это или опять вымысел.

Он черпал информацию и прямо из людей. В тех же развалинах и в разбитых средствах передвижения находились десятки тысяч разрушенных тел. Извлечь из них вставки памяти было нетрудно. Живые люди доставляли больше хлопот: они сопротивлялись и боролись с солдатами-мобайлами. В конце концов Утес Утреннего Света просто убивал этих повстанцев и извлекал хранилища памяти. Он узнал, что полезной информации в них немного; эти устройства содержали только воспоминания индивидуумов, а доступа ко всему человеческому разуму в них не было. После оживления мозга некоторых особей внутри ограниченной группы иммобайлов Утес Утреннего Света убедился, что в своем большинстве они еще менее устойчивы, чем Боуз. Что казалось еще удивительнее, лишь немногие обладали такими же, как у Боуза, объемами знаний. До этого Утес Утреннего Света считал его неполноценным представителем человечества.

По мере накопления информации общее представление о Содружестве, накладываясь на представления Боуза, становилось все более отчетливым. Утес Утреннего Света начал восстанавливать и модифицировать кибернетические промышленные системы, заставляя машины людей изготавливать предметы и механизмы по его собственному замыслу. Здания приспосабливались для производственных комплексов, дороги использовались по назначению, мосты восстанавливались.

Единственным сегментом человеческих технологий, от которого полностью отказался Утес Утреннего Света, была электроника. Он просто не доверял доставшимся ему процессорам и программам. Он обнаружил в них сотни тысяч файлов, таящих угрозу для аппаратуры и сетей в целом. Люди же с момента появления информационной сети тратили массу времени и усилий на борьбу друг с другом в виртуальном пространстве. Они перехватывали сведения о деятельности своих конкурентов, отдельные отщепенцы организовывали вирусные атаки просто ради забавы, криминальные элементы похищали информацию из сетей с более слабой защитой, и в результате начинались войны, подобные бесконечным территориальным захватам иммобайлов. После столетий совершенствования люди накопили чудовищный опыт в этой области. И доказательством их превосходства в электронной сфере стали сбои в системе коммуникаций во время первого вторжения. Для отражения цифровых атак у Утеса Утреннего Света не было ни опыта, ни возможностей. В конце концов он просто уничтожил оборудование, созданное людьми, а к контролирующей сети подключился сам. Прямое подчинение поглотило большую часть его мыслительных способностей. В новых мирах приоритетной задачей стало создание групп иммобайлов, которые могли бы эксплуатировать оборудование людей.

И в этой, и во многих других областях Утес Утреннего Света достиг значительных успехов. А затем последовал контрудар Содружества. Над всеми захваченными мирами открылись червоточины. Само собой, оттуда посыпались ракеты. Утес Утреннего Света послал на перехват свои флаеры. У него имелось колоссальное преимущество: люди, опасаясь непоправимых последствий для окружающей среды, не использовали ядерные бомбы. Об этом недостатке их мышления он узнал как от Боуза, так и из других восстановленных разумов, а также из заявлений политиков Содружества. Сам он для отражения атаки пользовался исключительно ядерными зарядами.

Затем червоточины стали открываться на поверхности планет, оставаясь активными лишь на короткое время. Их назначение Утесу Утреннего Света так и не удалось определить. Люди уже не в первый раз нарушили работу внутренних коммуникаций. Посланные на места высадки флаеры обнаружили лишь незначительное сопротивление со стороны аэроботов. Миниатюрные машины обладали отличной маневренностью, но, чтобы противостоять превосходящим по численности флаерам, им не хватало мощности. Численное превосходство было главным преимуществом Утеса Утреннего Света.

Через семнадцать часов атака прекратилась. Утес Утреннего Света вышел из схватки победителем. Ему нанесли некоторый ущерб, но до стратегического поражения было далеко. Для восстановления разрушенных участков он направил группы машин и мобайлов. После изучения характера атаки началось укрепление защитных средств. Содружество оказалось слабее, чем предполагал Утес Утреннего Света.

Неприятности начались много часов спустя. В его двадцати трех новых мирах все чаще стали происходить кратковременные схватки с вооруженными людьми. Было убито несколько сотен мобайлов. Основная мыслительная линия Утеса Утреннего Света почти не заметила этих ничтожно малых потерь. Оборона, способная выдержать стратегическую бомбардировку с орбиты, легко могла противостоять любым ударам, наносимым разрозненными группами людей.

Взрывы разрушали опоры мостов, и проходящие по ним колонны транспорта падали в пропасти.

Мобайлы в патрулях переставали выходить на связь и бесследно исчезали.

На заводах вспыхивали пожары.

В ядерных генераторах возникала необъяснимая нестабильность сдерживающего поля, МГД-камеры лопались и выбрасывали струи плазмы, уничтожавшие все на своем пути.

Вдоль границ силовых полей стали появляться вооруженные люди, но невероятным образом они каждый раз ускользали от преследования.

Начались отказы оборудования за пределами силового купола. Расследование свидетельствовало о преднамеренных поломках или небольших взрывах.

Недалеко от Рэндтауна взорвалась ядерная бомба, уничтожившая пятнадцать флаеров.

Мобайлы-фермеры постоянно погибали от выстрелов с большой дистанции. Оборудование ферм выходило из строя. Урожаи гибли.

Ядерный заряд внутри силового поля Рэндтауна уничтожил целую установку.

Вооруженные люди появлялись в каждом из новых миров. Их было невозможно выловить. А загнанные в угол, они сражались насмерть и погибали, активируя ядерные заряды.

Над новыми мирами частенько появлялись микроскопические червоточины, действующие всего несколько секунд. Они не представляли никакой угрозы.

Ядерные бомбы взорвались на Оливензе, Слиго, Вэйлтоне, Наттавааре и Ан-шане.

Взрывы засыпали новые карьеры.

Диверсии не были настолько разрушительными, чтобы остановить экспансию Утеса Утреннего Света в двадцати трех новых мирах. Но разгромленные комплексы надо было восстанавливать. Уничтоженным мобайлам — готовить замену. Дороги — строить заново. Поля — пересеивать.

А потом откуда-то появлялись вооруженные люди, и все начиналось сначала. Утес Утреннего Света возводил новые комплексы и усиливал защиту, на что уходило все больше времени. Из домашнего мира он перебрасывал десятки тысяч солдат, и всех их надо было кормить и вооружать, на что требовались новые ресурсы. Подрывная тактика, используемая людьми, его чрезвычайно раздражала. Утес Утреннего Света не знал, как прекратить диверсии. Конфликты в его домашнем мире велись открыто, и противники стремились нанести друг другу наибольший урон. Здесь было по-другому. Из восстановленных разумов людей Утес Утреннего Света узнал, что партизанская война никогда не закончится. Подобных примеров в истории этой расы было предостаточно. Фанатичные борцы за свободу неоднократно с успехом противостояли регулярным армиям.

Диверсии прекратятся только тогда, когда на воле не останется ни одного человека. С этой целью Утес Утреннего Света продолжал накапливать все больше и больше резервов.

На промежуточной базе были зарегистрированы волны квантовых искажений, распространившихся по звездной системе со сверхсветовой скоростью. Их источник соответствовал характеристикам двигателя космического корабля людей, проходящего на расстоянии трех световых лет. Теперь этот корабль поспешно удалялся.

Утес Утреннего Света знал, что после обнаружения промежуточной базы флот Содружества предпримет атаку всеми имеющимися у него средствами.

Тысячи групп иммобайлов рассчитали защиту, способную противостоять релятивистскому удару, нанесенному людьми в районе Аншана. Сложные устройства, необходимые для модификации червоточины, уже были в процессе изготовления. Утес Утреннего Света ускорил процесс и начал переброску на промежуточную базу первой партии узлов. Одновременно он стал наращивать численность боевых космических кораблей. Атака на базу ослабит защиту Содружества, и тогда он приступит ко второй фазе завоевания, чтобы захватить еще сорок восемь планет.