Истинная Проблема Ледяного Дракона

Глава 14.1

Диара

В записке было всего несколько слов:

“Дети, вы за кого меня принимаете?”

Я в беспамятстве вылетела из комнаты. Пронеслась через коридор. Казалось, сердце стучало на уровне горла. Во рту сушило.

Я влетела в покои отца.

В глазах – слёзы. В руке – записка.

В висках стучит: папа что-то успел сделать с Эсфиром! Убил? Покалечил?! Я виновата… Я… надо было сразу…

Я влетела в комнаты – готовая ко всему.

Кажется, вплоть до собственной гибели.

Потому что без него я жить не буду.

Эта мысль поучилась такой чёткой и яркой, что, кажется, сорвалась в ментальное поле, качнув мою спящую слабую магию. И я отчётливо ощутила шевеление родовой Тьмы… а ещё – почувствовала, как эту мою мысль перехватил отец.

Он сидел в своих комнатах, в гостиной, в кресле, с печально-философским видом.

Как всегда безупречный, в форме чёрного легионера без знаков отличий.

Отец положил ногу на ногу и сцепил руки на колене замком.

– Вот именно это меня и смущает, Диа. Так быть не должно́. Я не против, если ты будешь кого-то любить. Но механизм истинной связи Драконов таков, что саморазрушение при утрате партнёра запускается автоматически. Я не готов тобой пожертвовать…

Я потрясла запиской перед лицом отца:

– Где он… что с ним?.. – я всхлипнула сдавленным голосом.

– Наверно, у себя в покоях, – безразлично пожал плечами отец, затем он расцепил сомкнутые замком пальцы и вытянул одну руку вперёд. И через миг в его пальцах блеснул белыми гранями тот самый камушек-артефакт с записью беседы, – я в целом… впечатлён твоим знакомым Драконом. И эту запись можешь посмотреть. Здесь. При мне.

Я выхватила из рук отца камень-артефакт и впитала рвущиеся из него знания.

Резко, неосторожно – до боли, острой иглой вошедшей в затылок. Я и в возрасте десяти лет не вела себя с магией настолько неаккуратно, но сейчас…

Комната и отец в кресле в позе мыслителя – всё поплыло перед глазами.

И через два удара сердца я уже стояла в рабочем кабинете отца в Чёрной Башне.

Я была незримым свидетелем, замершим у широкого стола чёрного дерева.

Стола, что разделял сидящих по разные стороны отца и Эсфира…

***

– Занимательные произведения, – отец легонько похлопал рукой по толстым томам со знакомыми корешками на краю своего стола, – это “сказки”, которые написал на языке Моравии мой Эсфир, – правда, Дракон, я в твоих книжках получился немного психопатом.

– Немного, – ухмыльнулся Эсфир, зеркально отражая фирменную “злую” улыбку отца. Но моё сердце сжалось – вид у моего Дракона был замученный…

– С набросками о Диаре я также ознакомился, – продолжил отец, – я не тиран. То есть тиран… но в меру. Ты здесь потому, что меня беспокоит судьба, которую ты предсказываешь моей дочери. Слишком тяжело. Я не согласен.

– Не вам решать, Великий Змей. Только Диаре.

– Любишь её? – повысил голос отец, и его глаза налились Тьмой сильнее обычного.

– Люблю – Эсфир произнёс уверенно, и в моей груди что-то словно горячо взорвалось: он меня любит! Любит!!!

– Значит, не будешь её пытать, предоставляя ей такой выбор. Понятно, что она выберет судьбу, связанную с тобой. И все мучения, которые к этому приложатся. Твои спешно выведенные за последние дни предсказания весьма достоверны. С моими личными источниками всё это примерно совпадает. Диара выйдет за тебя замуж. Понесёт дитя. И спустя примерно год ты исчезнешь. Ты пропадаешь со всех радаров Предсказателей. Десятилетия вперёд – тебя не видно. Ты умер? Ты провалился в пространственную расщелину, экспериментируя с высшей магией? Тебя пожрала ваша Драконья бездна?.. Я вижу только страдания своей дочери в этой ветке реальности. Не допустить укрепления вашей связи, разрубить, пока всё не зашло слишком далеко – самое лучшее, что я могу для неё сделать. Что мы оба с тобой можем.

– Я люблю Диару, Правитель Змеев, – тихо заговаривает Эсфир вновь, – так что не ради себя. Ради неё. Я считаю правильным рассказать ей о предначертанном, как есть. И дать выбор.

– Она выберет тебя, пусть и ненадолго, – рычит отец, – а дальше безумие, утрата магии и смерть. Драконья тоска и драконья драма на разрыв. И ни капли змеиной мудрости… Значит так, Дракон. Если посмеешь с ней поделиться беременем этого знания, я… запру тебя.

– Где? – усмехается Эсфир, поправляя повязку на запястье.

– В сознании твоего Зверя, – холодно отвечает отец, – будешь хлопать крыльями, реветь и воровать у крестьян скотину. Не сомневайся, возможности для этого и даже право на это после твоей выходки с похищением у меня есть.

– Зачем это, Правитель Змеев? – улыбается Эсфир, – я рождён двигать науку вперёд, запирая мой разум в Зверя, ты сделаешь миру много зла. Нелеченые болезни, климатические катастрофы, неурожай – всё, что я мог бы предотвратить или исправить.

– Ты всё равно исчезнешь. Годом раньше, годом позже. Неважно. И без тебя найдутся умельцы, – процедил отец, – незаменимых нет.

– Разве? – Эсфир играл в “гляделки” с отцом. Светлые, льдисто-голубые глаза против чёрных как бездна. Такие разные и такие… похожие.

***

Виде́ние прервалось резко.

– Ты нарушил магическую клятву, Дракон. Мало того что прикоснулся к ней, так ещё и создал запись беседы. И сделал так, что Диара её получила. Мне не нужно этого доказывать. Но если бы я пожелал… Достаточно, что на этом демоновом артефакте твой запах, как и на её платье… Так что я вправе взыскать, согласно нашему с тобой уговору, – ухмыльнулся отец.

Я качнулась. Я бы упала, но на моей талии вдруг возникли надёжные руки Эсфира. И я устояла. Чуть повернула голову. Вот и он сам. Мой Эсфир. Бледен. Напряжён.

– Не делай этого, Правитель Змеев, – хрипло выдохнул Эсфир.

– Диара, – отец перевёл взгляд на меня, – вот правда, от которой я хотел тебя уберечь. Этот Дракон скоро исчезнет. След его судьбы теряется в неизведанных мирах. А ты останешься здесь. Если он не разорвёт истинную связь с тобой – впереди лишь страдания. Это цена, которую вынуждают заплатить Драконьи Боги за то, что я взял их силу, когда ты родилась. И отдал тебе ради твоего выживания. За это они жалуют тебе такую судьбу. Драконью. Но в худшем её варианте. Я хотел всё исправить тихо, чтобы ты ни о чём не узнала. Но мне это не удалось. Недооценил твоего Дракона.

Я только стояла в шоке, распахнув глаза. У меня не было слов! А отец продолжал:

– …Я открываю перед тобой карты, дочь. Теперь ты знаешь всё. Твоей тяжёлой судьбой Драконьи Боги наказывают меня за кражу силы, принадлежащей драконьему роду. И тебя наказывают заодно, хотя лично ты и ни при чём. Такие у Драконов Боги. Такая их справедливость. С этим ничего не сделать. Но мы кое-что можем сделать на своей текущей позиции. А именно – отказаться от предложенной судьбы. Лишить тебя Истинной связи. Не метки, которая лишь её графическое проявление. А само́й связи. Мне удалось добиться того, что судьба связала тебя с тем единственным Драконом, который способен повести себя… – отец горько усмехнулся, – не как Дракон. И он любит тебя достаточно, чтобы поступиться со своими низменными порывами и сделать так, как будет лучше для тебя… Вот и вся правда.

– И давно ты это знаешь, пап?.. – еле слышно шепнула я.

– Более менее… с момента твоего рождения, Диа, – глаза-бездны отца смотрели на меня неотрывно, – такие магические воздействия, как я совершил в день твоего рождения, никогда не проходят без последствий. И я с того самого дня работал над тем, чтобы переиграть эти последствия… И эта игра заканчивается здесь, Диа.

Тьма уже поползла от отца и свернулась клубами в ногах у меня и Эсфира. Сейчас она поглотит его. Отщёлкнет заготовленный механизм. Запустит написанную отцом программу. Я попыталась остановить Тьму, но увы – я больше не имела на неё прежнего влияния.

Тьма вошла в Эсфира, и он качнулся. Его лицо на миг исказила му́ка. Я почувствовала, где мне искать – взяла его левую руку, поднесла к своим глазам. И увидела то, что ожидала: на запястье Дракона формировалась отвратительная клякса – как насмешка над прекрасной изящной меткой, что была ровно на этом месте прежде, – моей меткой.

– У тебя есть прекрасная возможность, Дракон, показать, действительно ли ты любишь мою дочь, – хмыкнул отец, поднимаясь с кресла, – через месяц ты сменишь Ипостась. И стать вновь человеком уже не сможешь. И братья-Драконы не помогут. Решай, как проведёшь это время. Дашь ли женщине, которую якобы любишь шанс нормально жить. Или уничтожишь её как конченный эгоист. Сними связь с моей дочери, без обмана. Я не собираюсь ждать, пока ты провалишься в драконью преисподнюю и она, убитая горем, останется сходить с ума. Я только что прояснил твою судьбу. Через месяц ты прекратишь существование в привычной форме. Это всё. Я возвращаюсь в Моравию. Пришли вестника, когда мне забрать здоровую дочь… И Дракон…

Отец внимательно посмотрел Эсфиру в глаза, и тут я поняла, что папе – тоже очень больно:

– Я знаю, что ты её любишь. Поэтому прошу тебя. Поступи правильно. Не ломай ей жизнь, – отец вновь печально усмехнулся, – уж второй раз ради выживания Диары я жертвую Драконами… Видимо, это тоже судьба.

Перевела взгляд на Эсфира. А он почему-то очень серьёзно кивнул отцу.

– Папа… – пролепетала я.

– До встречи, Диа.

Он не обнял меня. Даже не приблизился.

Просто небрежным жестом распахнул чёрную кляксу портала и ушёл домой.

А я осталась с Эсфиром.

И мне вдруг стало очень холодно, дрожь била нещадно.

Я понимала: обратный отсчёт для нас с Эсфиром запущен.